Czytaj książkę: «Тайна замка Серых олив»

Глава 1. Возвращение в провинцию

Поезд замедлялся у небольшой станции, и у Жюли Дорье внутри уже знакомо заныло ощущение тревоги пополам с ностальгией. Она прижалась лбом к прохладному стеклу, пытаясь рассмотреть сквозь утренний туман очертания своего родного городка. За окном промелькнула старая вывеска у маленького киоска, затем приземистое здание вокзала – всё выглядело именно так, как она когда-то оставила, уезжая на стажировку в Париж. Но теперь Жюли возвращалась не как взволнованная студентка, а как журналистка, отработавшая несколько месяцев в столичной газете и вынужденная – по ряду личных обстоятельств – вернуться домой.

Городок встречал её сонными узкими улочками, по которым лишь изредка проезжали автомобили. Пахло влажной листвой и ещё чем-то сладковато-терпким, что накануне дожди рассыпали по сельской земле. На душе у Жюли слегка защемило: вроде бы именно здесь прошло её детство, здесь каждый угол знаком, но после парижских огней и сутолоки здесь всё казалось таким застывшим.

Она на мгновение остановилась у каменной ограды, за которой начинался ничем не примечательный сквер, и вспомнила, как когда-то бегала здесь за голубями, мечтая, что станет известной писательницей. «Ну что ж, – подумала Жюли, поправляя на плече сумку со своими записями, – да, я не писательница, но всё-таки работаю с текстами и статьями, а мечтать по-прежнему не перестала».

Вдалеке пробил колокол, и Жюли встрепенулась: пора идти в местную редакцию, где когда-то брали её на практику. Они же и позвали её обратно на должность корреспондентки, пусть и временно. Проходя мимо знакомых лавочек и пёстрых витрин, она заметила, как городок готовится к чему-то важному: кое-где развешивали плакаты и флажки, а на дверях магазинов красовались буклеты с надписью «Бал в Замке Серых Олив – сбор средств на реставрацию».

– Замок Серых Олив… – пробормотала Жюли. Она слышала о нём и раньше, да только никогда там не бывала. В детстве он казался ей чем-то таинственным, скрытым в глубине оливковых рощ, и всегда принадлежал семье де Лабор – старому роду маркизов, о котором ходили легенды.

Редакция местной газеты «Провинциальный Вестник» занимала половину второго этажа в невзрачном жёлтом доме на углу. Ржавый звонок на двери издательского коридора ознаменовал её приход. Она прошла вовнутрь, ощутив знакомый запах типографской краски, перемешанный с ароматом кофе. За столом в приёмной кто-то листал газетные развороты.

– Добро пожаловать, мадемуазель Дорье! – донёсся голос редактора. Высокий, чуть сутулый мужчина вышел ей навстречу, улыбаясь то ли радостно, то ли с облегчением. – Я уж думал, вы не приедете.

– Трудно было пропустить столь заманчивое предложение, – парировала Жюли вежливой улыбкой. – Я готова приступить к работе.

Они обменялись формальностями, редактор предложил кофе, и Жюли отмахнулась, любезно отказываясь – ощущала, что уже изрядно перенервничала. Ей хотелось скорее узнать, что за задание её ждёт.

– Для начала, – заговорил редактор, усаживаясь за стол с ворохом бумаг, – напомню: скоро состоится благотворительный бал в замке. Время от времени местная знать и городские власти проводят такие приёмы, чтобы собрать средства на реставрацию исторических памятников. На этот раз особый размах: сам маркиз де Лабор присутствует, его дочь Элоиза, а также влиятельные лица со всего департамента.

– Звучит внушительно, – Жюли сделала пометку в блокноте. – И, я полагаю, требуется репортаж?

– Да, но не простой, – редактор покрутил в руках листовку – хочется глубины, атмосферности. Вы же знаете наш городок, люди приедут на бал, возникнет масса возможностей для бесед. Полагаю, вокруг замка ходит довольно слухов и загадок.

– В самом деле, – прошептала Жюли, вспоминая, как в детстве слушала истории о спрятанных сокровищах и семейных проклятиях. – Ну что ж, я умею интервьюировать, постараюсь и атмосферу передать. Кстати, сама никогда не была внутри замка…

– Ваш шанс, – усмехнулся редактор. – Мадам Гайар, которая отвечает за организацию, уже в курсе, что приедет журналист из «Провинциального Вестника». Думаю, сегодня к вечеру вы вполне можете туда съездить.

Жюли согласно кивнула, делая короткие записи: «Замок Серых Олив», «благотворительный бал», «организатор мадам Гайар», «дочь маркиза – Элоиза».

– Вот и отлично, – заключил редактор, вставая, – не забудьте, нам нужны хорошие фото. У нас бюджет небольшой, но у вас же есть собственная камера?

– Конечно, – ответила Жюли, поднимаясь тоже. – У меня она всегда при мне.

Когда Жюли вышла из редакции, у неё на сердце была странная смесь волнения и предчувствия чего-то неординарного. Столь пышные мероприятия в их тихом городе – уже событие. Но более всего её манил сам замок, о котором она слышала легенды. Судя по тому, как местные дамы обсуждали предстоящий бал, там всё непросто. «Авантюра? Возможно. Но я люблю авантюры», – подумала Жюли.

Быстрым шагом она отправилась домой к маме, где сняла верхнюю одежду и набросала пару строк в дневнике: «Завтра – поход в замок. Надо проявить журналистскую смелость». Мать забежала на кухню, спросила, как прошёл день, и Жюли отмахнулась: «Всё в порядке», упомянув мельком, что пойдёт в званый вечер. Мама смущённо фыркнула, мол «надень что-нибудь приличное».

Позже, разложив в своей комнате фотоаппарат, Жюли смотрела в окно на утихающий вечер. За стеклом тянулись огни редких фонарей. «Завтра я, вероятно, окажусь среди тех сливок общества, к которым никогда не была близка», – вдруг мелькнуло у неё в голове. И с этим ощущением легкой тревоги, но и искрящейся любопытной надежды Жюли закрыла глаза.

Ещё пара дней назад ей казалось: «Возвращение в провинцию – скука», а теперь городок уже раскрыл перед ней новую страницу: тайны «Замка Серых Олив», чья история, похоже, только начинается.

Глава 2. Приглашение в замок

На следующий день Жюли проснулась раньше обычного: стоило прокричать первому петуху где-то на окраине городка, как она уже открыла глаза и поняла, что внутренне вся кипит от предвкушения. Сонливости, которую она обычно ощущала, не было и в помине. Её душа пела: сегодня она впервые переступит порог загадочного «Замка Серых Олив».

В душе Жюли царило весёлое возбуждение: этот величественный особняк с вековой историей то и дело всплывал в разговорах детства, и теперь судьба сводила её с его обитателями. Она сунула в сумку блокнот, диктофон и фотоаппарат, решив, что ничего лишнего не возьмёт: если там будет возможность что-то заснять, лучше сразу быть готовой.

В столовой за завтраком мать Жюли, мадам Дорье, попробовала былинным голосом прочесть дочери лекцию о местных аристократических нравах:

– Жюли, ты уж, пожалуйста, прояви уважение к семье де Лабор. Про них ходят слухи, и о долгах, и о старых скандалах, но всё-таки они люди знатные. Не допусти, чтоб ты выглядела легкомысленно.

Жюли фыркнула с улыбкой:

– Мама, я журналистка, а не горничная, что вы так переживаете? Вообще-то, на балу будут журналисты и из других изданий. Думаю, никто не жаждет критиковать мои манеры.

– И старайся не бросаться дерзкими вопросами, если маркиз тебя внезапно позовёт беседовать.– Просто сама знай границу, – повторила мадам Дорье, нахмурившись.

– Постараюсь, – ответила Жюли беззаботно, проглотив последний кусок хлеба с вареньем и уже собираясь уходить.

У входной двери она надела лёгкий пиджак и, пожелав матери хорошего дня, шагнула на улицу. Утренний городок был всё ещё залит свежим солнечным светом, запах свежесваренного кофе и выпечки струился из ближайшего кафе. Но Жюли спешила: мадам Гайар, организатор бала, назначила ей встречу именно у входа в замок на десять утра, чтобы всё показать и ознакомить с планом мероприятия.

К десяти часам Жюли уже стояла перед коваными воротами замка, которые были чуть приоткрыты. Величественные оливковые деревья тянули ветви над гравийной дорожкой. Она прошла внутрь и замерла от вида: большой двухэтажный каменный особняк, с башенками по бокам, с высокими окнами и лёгким налётом таинственного запустения – словно дом на мгновение застыл во времени.

– Мадемуазель Дорье? – прозвучал женский голос слева. Из тени боковой беседки вышла мадам Гайар, изящная полнощекая дама в светлом костюме. Её улыбка была дружелюбна, а в руках она держала планшет со списками.

– Да, это я. – Жюли улыбнулась, сразу потянулась к ней пожать руку. – Рада познакомиться.

– Прекрасно. Я как раз ждала вас. Прошу, следуйте за мной, – мадам Гайар сделала энергичный жест, указывая в сторону парадной двери. – Сейчас я покажу, как у нас устроена подготовка к балу.

Они пошли по дорожке, и Жюли успевала быстро озираться по сторонам. Не удержавшись, спросила:

– Замок всегда выглядит так… величественно, но будто бы немного пустынно?

– О да, – кивнула мадам Гайар, – семья де Лабор не живёт здесь постоянно. Они то уезжают в Париж, то в Италию. Маркиз часто мотается по делам. Но к балу всё привели в порядок, наняли дополнительные руки.

– А маркиз уже здесь, в имении?

– Приехал на днях. Вчера поздно вечером виделась с ним, очень устал и нервничает, – мадам Гайар покачала головой. – Но вы, журналистка, не упустите возможность взять у него пару комментариев, правда? Он в приёмном зале, если пожелаете, я попрошу его уделить вам минутку.

Жюли кивнула, внутренне в лёгком трепете: «Раз уж возможность есть, надо ею воспользоваться.»

Они зашли в просторный вестибюль, где холодный мраморный пол отражал высокие колонны. Свет проникал сквозь стеклянный купол на потолке, но всё равно царила полутень, придававшая месту слегка таинственный вид. В углу мерцал камин, хотя на улице было не слишком холодно, – возможно, для уютной атмосферы.

Здесь уже суетились люди: пара слуг расставляли стулья, кто-то развешивал ткани, готовя декор к предстоящему балу. Из приёмного зала доносились звуки перебора скрипок – музыканты, видимо, проводили репетицию.

– Вы видите, всё в полном разгаре, – шёпотом заметила мадам Гайар. – Идёмте, покажу вам, где будет танцпол, где столы…

Они прошли через арку, и Жюли поразило, насколько высок потолок: своды плыли где-то наверху в узорах, а вдоль стен шли длинные панно с изображениями охотничьих сцен. Она ловко вынула фотоаппарат и сделала пару снимков, пока мадам Гайар не отвела её в сторону:

– Только будьте осторожны с фотографиями, маркиз любит контроль над тем, что публикуют.

Жюли улыбнулась:

– Понимаю. Но без снимков репортаж будет не столь живым. Я аккуратно отберу, что пойдёт в печать.

Мадам Гайар удовлетворённо кивнула:

– Хорошо. Кстати, он сказал, что вскоре может вас принять. Сейчас, возможно, беседует с кем-то из местной аристократии. Да и дочка его, мадемуазель Элоиза, тоже где-то здесь. Может, и с ней поговорите, она в организации бала участвует. Да-да, пойдёмте, наверняка найдём их в Малом салоне.

Они миновали парадный зал и прошли к Малом салону, двери которого были приоткрыты. Изнутри слышался негромкий мужской голос. Жюли замедлила шаг – внутри явно шёл разговор, не хотелось врываться без стука.

– Дорогой маркиз, – произнёс голос, – я надеюсь, вы всё же придаёте значение тому, что приглашены столь высокие персоны. Нельзя ударить в грязь лицом, замок…

– Прошу, не учите меня управлять собственным домом, – жёстко отрезал второй, более усталый голос. – Вон из-за таких рекомендаций я и оказался в долгах, мадам Виконтесса.

«Виконтесса? – Жюли удивлённо моргнула, обмениваясь взглядом с мадам Гайар. – Значит, там виконтесса де Лафонтен?»

Через секунду в дверях показалась женщина лет пятидесяти в элегантном бархатном платье, лицо её потускнело от досады. Она смерила Жюли холодным взглядом, но сразу выдавила вежливую улыбку:

– О, у нас гости? Приятно познакомиться, – тихо произнесла она с кивком, проскользнув мимо.

В комнате же остался мужчина, седовласый, но статный, в безупречном костюме. По осанке и выражению лица можно было догадаться: это маркиз де Лабор. Он повернулся к ним:

– Мадам Гайар, – произнёс он негромко, – это новая журналистка?

– Да, – подтвердила она, жестом подзывая Жюли. – Мадемуазель Дорье. Прибыла из местной газеты делать репортаж о нашем благотворительном бале.

– Рад знакомству, – суховато кивнул маркиз. – Можете задавать вопросы, если хотите, но прошу учесть, что я немногословен по поводу своей семьи.

Жюли сделала крошечный реверанс, не зная, как вести себя: то ли формально, то ли свободно. Склонила голову:

– Спасибо, маркиз. Я обещаю, что в репортаже акцентирую торжественную атмосферу и цель – сбор средств на реставрацию.

Маркиз усмехнулся с некоторой усталостью:

– Да, было бы неплохо. Ведь люди часто забывают о настоящей миссии таких событий, подменяя их праздной сплетней. Вы, как журналист, можете помочь раскрыть важность культурного наследия нашего города.

– Разумеется, – кивнула Жюли, и сердце у неё ёкнуло: «Вот он, хозяин “Замка Серых Олив” – тот самый, о чьих тайнах шепчутся в округе».

Пара вопросов, которые она задала, касались планов на бал: какое число гостей ожидается, насколько велика сумма, которую хотели бы собрать. Маркиз отвечал чётко, но отрывисто, то и дело поглядывая на дверь, словно ждал возвращения той самой виконтессы, которая только что ушла.

– Мы стремимся собрать не менее ста тысяч евро на восстановление старинной монастырской стены, – сообщил он. – Это немалая сумма, но при тщательной организации всё возможно.

– Потрясающе… – произнесла Жюли, продолжая записывать в блокнот. – А можете ли вы сказать пару слов о вашей дочери Элоизе? Ведь она в центре внимания, как я слышала.

Упоминание Элоизы вызвало у маркиза лёгкую тень недовольства:

– Да, моя дочь – умна, красива, надеюсь, в будущем достойно унаследует замок и продолжит наши семейные традиции. На балу вы сможете поговорить с ней лично.

Мадам Гайар, почувствовав напряжение, прибавила:

– Прекрасно, думаю, на этом пока всё, маркиз. Мадемуазель Дорье осмотрит залы, чтобы понимать, как располагаются столы и оркестр.

– Конечно, – кивнул маркиз. – Могу попросить лишь об одном: пишите о фактах – чтобы люди знали, какие пожертвования действительно нужны. А лишних сплетен старайтесь не допускать.

Он бросил на Жюли выжидающий взгляд, от которого у неё пробежали мурашки по спине. Словно предупреждал: «Не лезь слишком глубоко в семейные секреты». Но Жюли понимала: для атмосферного репортажа нужно больше, чем голые факты. Однако сейчас она просто учтиво улыбнулась:

– Разумеется, буду аккуратна.

Маркиз чуть расслабился, кивнул, демонстративно взглянул на часы и отошёл к окну, оставляя её наедине с мадам Гайар.

Когда они вышли из Мaлого салона, мадам Гайар отвела Жюли к широкому коридору:

– Здесь будет устроен проход для гостей, а вон там – небольшой буфет. Попробуйте задать пару вопросов Элоизе позже. Думаю, она должна быть где-то в оранжерее.

– Хорошо, – Жюли уже видела, что предстоит большая работа. И столько всего интригующего.

Они спустились по низкой лестнице во двор. Воздух здесь был насыщен запахом оливковых деревьев и цветов. Пока Жюли прощалась с мадам Гайар, неожиданно из бокового флигеля вышел молодой мужчина, приятной наружности, быстро поклонился дамам и поспешил к двери. Жюли лишь на миг пересеклась с ним взглядом. «Кто-то из гостей? – мелькнула мысль. – Или один из родственников?»

Окинув на прощание взглядом своды, балконы и многовековые стены «Замка Серых Олив», Жюли ощутила тихое волнение. Вокруг этой семьи, кажется, действительно крутилась какая-то странная драма. Сама атмосфера пропитана непонятным напряжением.

«Что ж, – подумала она, шагая к воротам, – надо подготовиться к бурному репортажу. И, кажется, здесь может скрываться гораздо больше, чем просто информация о благотворительной акции».

Жюли Глянула на часы: «Полдень близится. Завтра состоится бал. Это значит, мне предстоит целая ночь, чтобы обдумать, с чего начать расспросы и какую стратегию выбрать». А на губах заиграла лёгкая улыбка от предвкушения: Жюли обожала вникать в необычные истории, и чувствовала, что у «Замка Серых Олив» их вполне хватает.

С этими мыслями она вышла за кованые ворота, которые медленно за ней закрывались, словно нехотя отпускали. Шурша гравием, она отдалялась от старинного особняка, ещё не зная, что в ближайшие дни ей предстоит погрузиться в гущу запутанных мотивов, старых легенд и, может быть, смерти, которая вскоре нависнет над этими живописными местами.

Глава 3. Подготовка к балу

Уже с раннего утра в замке царила необычайная суета. Издали, со стороны оливковых рощ, можно было увидеть, как слуги и приглашённые рабочие, похожие на крошечных муравьёв, сновали по двору, перетаскивая ящики с цветами и громоздкими тканями. Стоило Жюли ступить на гравийную дорожку у ворот, как её уши наполнило гулкое эхо суматошных голосов и лязг металлических подставок.

Она огляделась вокруг с любопытством: ещё вчера замок казался дремлющим великаном, ныне же он будто ожил. На веранде хлопотали флористы, крепя гирлянды из роз и ветвей оливковых деревьев. У входа двое слуг расстилали яркий ковёр, видимо, чтобы гости шествовали в зал по усыпанной цветами дорожке. Где-то внутри звучала скрипка, робко наигрывая мелодию – оркестр уже начал репетицию.

Жюли, привычно убрав растрепавшиеся пряди волос за ухо, тихонько вошла в холл и увидела, как вокруг парадной лестницы снуёт мадам Гайар с кипой бумаг. При виде Жюли она улыбнулась:

– Мадемуазель Дорье! Как хорошо, что вы здесь так рано. Подготовка идёт полным ходом, – сообщила она, стараясь перекричать грохот, доносившийся из боковой галереи. – Взгляните, какие цветочные композиции мы заказали!

Мадам Гайар подвела Жюли к рядам огромных корзин, наполненных белыми и кремовыми розами. Они источали чудесный аромат, смешиваясь с лёгкой горечью оливковой листвы. Жюли сделала несколько снимков для газеты: такое будет смотреться на полосах великолепно.

– А где Элоиза? – спросила она, едва мадам Гайар перевела дух.

– В оранжерее, – ответила та. – Кажется, она хотела лично следить за выбором орхидей для столов. Ей это по душе… и, наверное, нужно отвлечься от всяких мыслей. Вы же знаете, ей и так забот хватает.

Мадам Гайар сказала это с намёком, и Жюли ощутила лёгкий укол любопытства. Казалось, все вокруг заметно бережно обходят тему об Элоизе, помолвке и семейных делах маркиза. Точно стараются не бередить раны. Однако, будучи журналисткой, Жюли уже чувствовала: здесь таится большой клубок тайн, которым ещё предстоит раскрыться.

Она поблагодарила мадам Гайар и отправилась в сторону оранжереи. Миновав коридор с низкими арочными сводами, Жюли услышала негромкие голоса и краем глаза увидела Элоизу, склонившуюся над большим ящиком с орхидеями. Девушка старалась помочь слуге разложить растения, при этом её лицо казалось задумчивым, почти безрадостным.

– Элоиза? – тихо окликнула Жюли, чтобы не напугать хозяйку.

Элоиза подняла голову, на миг вгляделась, словно не сразу узнав, и выдавила вежливую, но немного натянутую улыбку.

– О, мадемуазель Дорье. Вы уже здесь? Надеюсь, замок покорил вас своей красотой? – она поставила ящик на пол и, выпрямившись, поправила лёгкую накидку на плечах.

Жюли ответила утвердительно, похвалила орхидеи. Разговор потёк вежливо и нейтрально. Элоиза говорила о редких сортах цветов, о том, сколько усилий ушло на заказ, и как они хотят всё это показать гостям. Но в каждом слове ощущалось напряжение, будто мысли её бродили совсем в другом месте.

– Вам не кажется, что для простого благотворительного бала слишком много роскоши? – осторожно поинтересовалась Жюли.

– Возможно, – кивнула Элоиза, опустив взгляд. – Но отец уверен, что надо поразить будущих спонсоров. И… – она осеклась, точно сдержала порыв сказать что-то лишнее, – …и я стараюсь помогать ему, как могу.

Когда Жюли сказала, что планирует осветить в статье не только благотворительность, но и историю замка, Элоиза вежливо улыбнулась:

– О, тогда обязательно попросите отца рассказать вам какие-то легенды. А я… – тут она вдруг пристально посмотрела на Жюли, словно решалась на откровенность, – …я не очень люблю семейные предания. Они редко приносят мир и радость.

Не успела Жюли уточнить, что Элоиза имеет в виду, как рядом раздался приглушённый кашель. Обернувшись, они увидели молодого человека – Жака Кавалье. Его тёмные волосы были безупречно уложены, а в осанке сквозило нечто аристократическое, хотя взгляд был довольно жёстким.

– Элоиза, я искал тебя, – сказал он, скользнув взглядом по Жюли. – Ты же обещала показать мне окончательную рассадку гостей за столами.

– Да, конечно, – ответила Элоиза, пряча какую-то внутреннюю досаду. – Сейчас всё сделаем.

Жака она назвала по имени, но без всякого тепла, заметила Жюли. Между ними царило напряжение, и Жюли почувствовала себя лишней. Однако профессиональное любопытство шевельнулось внутри. Она решила на прощание коротко упомянуть:

– Буду рада поговорить с вами о бале, если найдётся минутка.

– Разумеется, – коротко кивнул Жак, хотя на лице отражалось желание поскорее покончить с этой формальностью.

Жюли сделала вид, что отступает к выходу, тактично позволяя жениху и невесте решить свои дела. Однако, проходя мимо, она краем уха уловила недовольный полушёпот Жака: «Надеюсь, ты помнишь, насколько это важно для наших планов». Элоиза сжала губы, но ничего не ответила. «Наших планов?» – мигом откликнулся в уме Жюли вопрос. Она почувствовала, что эти двое явно не пылают любовью друг к другу, а их отношения продиктованы чем-то иным – может, экономическим расчётом или семейным соглашением?

Вернувшись в центральный холл, Жюли увидела, что мадам Гайар наставляет музыкантов, где им расположиться. Воздух был напоён запахом роз и нотками напряжения. Замок выглядел в эти часы словно сказочный театр, декорации которого тщательно отмывали и натирали до блеска к приезду публики. Однако за роскошной картиной чувствовалась глухая тревожность: маркиз почти не показывался, слуги шёпотом судачили о суматохе последних дней, а Элоиза ходила бледная, как тень.

«Таинственный репортаж всё больше обретает детективные краски, – подумала Жюли, устало присаживаясь на скамью у выхода. – Ведь когда люди так напряжены, редко обходится без неожиданностей». Она подняла взгляд на своды парадного зала: наверняка эти стены уже видели немало драм за свою долгую историю.

Жюли сделала последнюю запись в блокноте: «Семья де Лабор готовит пышный бал, но вокруг царит атмосфера тревоги. Нужно понять, в чём причина. И Элоиза… что за нелёгкий груз лежит на её плечах?»

Сложив блокнот, журналистка встала и решила вернуться в город, чтобы успеть написать заметку к завтрашнему номеру. Вечером она планировала ещё раз заглянуть в замок. Сердце подсказывало: в преддверии бала могут произойти любопытные события, и ей лучше быть рядом, чтобы ничего не упустить.

Ведь, как уже начинала чувствовать Жюли, за идеей благотворительности могут скрываться совсем иные – куда более мрачные – мотивы.