Czytaj książkę: «Чёрный викинг», strona 6

* * *

В древнейших скальдических висах перед нами предстаёт общество без письменности или со слаборазвитой письменностью. Древнейшие сочиняли песни, чтобы подкрепить «истинные знания», писал Снорри, и было необычайно важно правильно запомнить их и безостановочно передавать от человека человеку. Стихи снабжались техническими вспомогательными средствами для запоминания, вроде аллитерации, внутренних рифм и постоянного количества слогов. Мы можем представить себе, что их исполняли под простую музыку или ритмичное постукивание, я бы сказал, в стиле рэп, что тоже помогало запомнить слова.⁸⁷ Метафорические картины играли при этом важнейшую роль.

Универсальное правило гласит, что человек запоминает лучше всего посредством зрения или мысленных образов, в то время как абстрактные понятия и слова сложнее закрепляются в памяти. Древнескандинавский глагол «помнить», типа, хороший пример того, что и во времена викингов люди отдавали себе в этом отчёт, потому что этот глагол имеет тесную связь с существительным mynd, картина. Тот факт, что картины эти так или иначе причудливы, заставляет их надолго поселиться в памяти. Когнитивная психология доказала, что такие картины обладают сильным эффектом запоминания, который называют «the bizarreness effect», эффектом причудливости. Дохристиане даже разработали целую систему, основанную на этом понимании, систему кеннингов, которая позволяла скальдам начать массовое производство изумительных мысленных картин. И это даёт нам хорошую причину верить утверждениям писцов XIII века о том, что некоторые скальдические висы имеют дохристианское происхождение. Висы могли долгое время жить, передаваясь из уст в уста, до того, как были записаны. Искусство помнить исчезает после появления на Севере христианства и письменной культуры.⁸⁸

Искусство старейших скальдов может пролить свет на то, какие чувства жили в груди у Гейрмунда. С современной точки зрения перед нами предстаёт чужой и завораживающий менталитет.

Постоянное присутствие Хель

Мир, в котором растёт Гейрмунд, жесток, судьбы людей в нём постоянно сталкиваются. Мальчик наверняка наблюдал, как бьют и охаживают кнутом коней и рабов, не пролив при этом ни слезинки. Болезни, страдания и смерть являлись частью повседневности. Слабовидящие ходят вдоль стен и спотыкаются об ограды, у них мало шансов на хорошую жизнь. На лицах представителей низших слоёв общества Гейрмунд видел униженность, он видел опухшие от боли и воспалений руки и ноги, он с близкого расстояния видел психические страдания и неврозы, видел, как обритые тифозные больные и прокажённые беспомощно бродят по дорогам, изгнанные из общества.

С другой стороны, он видел сильных людей, у которых всего имелось в достатке. Судя по древнейшим песням, конунг в дохристианские времена считался кем-то вроде бога, во всяком случае, близким другом богов. Хорошие отношения с высшими силами проявлялись в богатых урожаях и мирной жизни. Конунг являлся политическим и религиозным лидером в догосударственные времена. Его власть строилась на союзе с богами, с одной стороны, и с другими конунгами – с другой.

Границы между богами и легендарными предками были размыты. Для Эгвальдснеса это тоже характерно – взрослеющий Гейрмунд видел вокруг себя намного больше величественных курганов, чем мы сегодня, и, несомненно, во времена Гейрмунда люди думали, что в этих курганах погребены исторические личности. Погребальные курганы служили центром не только жертвоприношений, но и политической жизни – на кургане Флаггхауг (Кюрхауг) конунг викингов Хьёр, возможно, принёс в жертву животное и скрепил какой-нибудь союз крепким рукопожатием от имени всех своих могущественных предков.

По отношению к смерти господствовали различные идеи, связанные с родом. В подземном царстве мёртвых hel, Хель, было сыро, холодно и темно; там человека ждало такое же существование в виде тени, как в царстве Аида, только при этом в бергенском климате. Персонификация смерти, Хель, была жуткой и уродливой женщиной, сестрой волка Фенрира, с чёрным, как у Гейрмунда, лицом. Она шла по полю битвы и наступала на павших воинов, а на могильном кургане возлюбленного стояла с улыбкой победительницы на устах. И богам, и людям суждено проиграть битву с Хель. Неизвестно, насколько эту персонификацию почитали в качестве религиозного образа, известно только, что викинги вроде Гейрмунда и Ульва не стремились встретиться с владычицей царства мёртвых.

Идея Вальгаллы появилась в древнескандинавском мире образов довольно поздно и так и не смогла получить всеобщего одобрения. Вряд ли Гейрмунд был с ней знаком⁸⁹. Люди после смерти попадали внутрь гор, где пользовались вечным гостеприимством своих предков, или же становились жителями курганов, стоя в них в полном воинском облачении, готовые вступить в бой с любым незваным гостем. Кто-то продолжал ходить по земле, раздувшийся, с синим лицом, и тот, кто был скверным при жизни, после смерти становился скверным вдвойне. Мёртвые обитали в водопадах и камнях, предки скрывались в кустах, окружавших их старые дома. Во времена викингов смерть не считалась ни радостным событием, ни умиротворением, как в христианстве: что угодно лучше, чем смерть, – слепой лучше сожжённого, и никому нет пользы от мертвеца, nýtr manngi nás, говорится в «Речах Высокого».

Однако существовал иной способ примириться со смертью, и мы можем с уверенностью утверждать, что викинги знали этот способ так же хорошо, как и люди, жившие в более поздние времена: осмеять её. В смехе заключён великий потенциал примирения. Мы видим, что гротескный образ смерти появляется в жестокой среде воинов-викингов – как в наши дни чёрный юмор прекрасно прижился среди хирургов в отделениях скорой помощи. Современник Гейрмунда и Ульва, Тьодольв из Квина, в одной песне о смерти рассказывает, как ужасная Хель заключает мертвецов в свои объятия и занимается с ними любовью.⁹⁰

Отношение викингов к божественному можно описать как своего рода дружбу-сделку. Если жизнь становилась слишком тяжкой, язычник прекращал общение с богами, чему есть множество подтверждений, ведь и богов, и норн можно порицать за безрадостную судьбу.⁹¹ Нельзя с уверенностью сказать, что такую веру в богов можно назвать более примитивной, чем ту, что есть у нас сегодня. Макс Вебер показывает в своих исследованиях, что в более поздние времена также было принято видеть связь между благосостоянием человека и благосклонностью божественных сил.⁹² Однако язычник стоит перед своим богом с прямой спиной, он не научился испытывать перед ним стыда за свои грехи, и он не боялся проклятия богов и вечного наказания.

Древняя песнь говорит, что в раннехристианскую эпоху Один бродил по Эгвальдснесу. Возможно, это утверждение имеет определённую связь с реальностью. Один считался главным божеством аристократов, и, вероятно, к нему так и относились во времена викингов в Эгвальдснесе. Не исключено, что именно одноглазому богу Гейрмунд поклонялся в юности, если, конечно, он не обладал таким же нравом, как и его будущий товарищ Хельги Тощий, который «призывал Тора в морские походы и при суровых испытаниях, а также в тех случаях, когда для того было много работы».⁹³

Однако боги и, возможно, богини – не единственные существа, обитающие в окружающем мире. Мир Гейрмунда Чёрная Кожа населён драконами и призраками, оборотнями, йотунами, демонами и обитателями курганов (предками, к тому же), эльфами, гномами и духами всевозможных видов. Некоторых из них мы знаем под названием «духи земли», поскольку они описаны в древнейших песнях. В старинных сборниках законов сказано, что не следует пугать духов земли и надлежит снимать с викингских кораблей драконьи головы при приближении к земле. В этом случае речь идёт не о вере и идеях, и точно не о том, что мы имеем в виду, когда говорим о так называемых народных верованиях. Вероятно, в мыслях Гейрмунда упомянутые существа были такими же реальными, как люди и животные. Мечта, сочинительское искусство и фантазия ещё не оперировали категориями, выходящими за рамки действительности, и мы не можем исключать, что древние знали толк в формах жизни, которые мы, поборники разума, давно утратили способность чувствовать.

Юноша в Эгвальдснесе каждый день учится и становится сильнее. Очень скоро ему потребуются все его знания и силы для встречи с грядущим.

У самого крайнего тёмного моря
Бьярмаланд (861–866 гг. н. э.)

СЫН: Такие вещи должны казаться удивительными всем, кто слышит о них, как о тех троллях, что, по рассказам, живут в том море. И ещё я понял, что шторма в том море происходят чаще, чем где бы то ни было, поэтому особенно странным мне кажется то, что это море покрыто льдом и зимой, и летом больше, чем любое другое. И мне очень удивительно, что люди стремятся попасть туда, ведь это опасно для их жизней, и я пытаюсь понять, что такого люди ищут в той стране, что могло бы принести им пользу или доставить радость…

ОТЕЦ: Ты узнаешь, почему люди стремятся в ту страну, почему следуют туда, подвергая свои жизни смертельной опасности. Это происходит от трёх человеческих склонностей. Первая – это стремление к соперничеству и славе, потому что в человеческой природе заключено стремление направиться туда, где есть надежда оказаться в опасности, и так обрести почёт и славу. Вторая – это жажда познания, в человеческой природе также заложено желание и увидеть, и изучить то, о чём рассказывают, и понять, правдивы ли рассказы. Третья же – желание обрести богатство. Ведь человек ищет богатства во всех местах, где, по слухам, можно что-то отыскать, даже если это сопряжено с большими опасностями…

(Из «Королевского зерцала», ок. 1250)

К северу от моря Думбсхав и мира йотунов находится страна, имя которой Бьярмаланд…

(Из «Саги о Хульд»)

На дворе 861 год.

Гейрмунду Чёрная Кожа исполнилось 14 зим, он – подросток в мире, где нет понятия подросткового возраста, а детство заканчивается в 12 лет.⁹⁴ Гейрмунд прошёл суровую закалку, он понимает самые сложные скальдические висы и может складывать собственные кеннинги: «женой золота» называет он девочку, о которой мечтает по вечерам, царапая её имя рунами на доске. Он стал гибким и сильным, у него ломается голос. Скоро он отправится в долгий путь. «Книга о занятии земли» говорит:

Хьёр совершил набег на Бьярмаланд. Там он захватил в плен Льюфвину, дочь конунга бьярмов. Она осталась в Рогаланде, когда конунг Хьёр снова отправился в поход. Тогда она родила двух сыновей. Одного назвали Гейрмунд, а второго Хамунд. Они были весьма темнокожи…⁹⁵

В описаниях средневековых учёных мужей Бьярмаланд предстаёт довольно экзотичным местом. Географы сходятся во мнении, что местность расположена за периферией цивилизованного мира и что люди Бьярмаланда представляют собой самое далёкое и самое экзотическое общество. Геродот называет жителей Бьярмаланда «поедателями вшей»⁹⁶, арабы помещают страну за седьмой климат у Моря Мрака, и «лишь Аллаху ведомо, что находится за ней». Русские называли эту территорию в северной части Сибири Полуночной страной, а её жителей самоедами, то есть «теми, кто пожирает себя сам», и считали, что они умирают каждую зиму, чтобы потом вновь пробудиться к жизни. Их рты располагались между лопатками, и они пили человеческую кровь. Европейские историки рассказывали об «амазонском обществе» на самой северной оконечности Европы в стране, которая граничила с царством лопарей, где женщины беременели от чудовищ и рожали мальчиков с пёсьими головами.

Средневековые писцы с нашего Севера сообщали, что жившие в Бьярмаланде люди владели самым сильным колдовством, их кожа и волосы – чёрные, их лица – в локоть шириной (50 см), они пускали отравленные стрелы голыми пальцами, ели людей и могли обратиться в любого зверя и отправиться в любое место. Утверждалось, что тюлени в Бьярмаланде одноглазы и кровожадны, а среди русалок плавают морские монстры без голов и хвостов, готовые в любой момент напасть на мореплавателей…

Во времена викингов эта страна наводила на мысли об Утгарде и йотунах. При этом мы не должны забывать, что йотунами во времена викингов называли чужаков, в том числе, например, скоттов, саксов и данов.⁹⁷ Возможно, далёкий Север приобретал тем более экзотический вид, чем дальше мы продвигаемся вперёд по христианским временам.⁹⁸

У исландцев до сих пор существует выражение «поездка в Бьярмаланд», которая обозначает любое опасное путешествие, в котором человек многое ставит на кон и может обрести баснословные богатства – если удача будет ему сопутствовать. Эта исландская метафора показывает, что из трёх причин поездок в подобные места, которые перечислил нам автор «Королевского зерцала», экономическая, вероятно, является самой важной.

Бессмысленное путешествие?

Сейчас перед нами разложен огромный пазл. Тот, кто пытается увидеть изображение целиком, вынужден продвигаться интуитивно, на ощупь между доисторическими временами и историческими, поскольку источники так же мало рассказывают об отрочестве Гейрмунда Чёрная Кожа, как и о Бьярмаланде. Между взрослением Гейрмунда в Рогаланде и его появлением в Ирландии в 860-х годах нам практически не на что опереться. Мы должны провести реконструкцию, исходя из своих знаний о других периодах жизни Гейрмунда, иногда привнося общие познания о культуре времени викингов, и посмотреть, хватит ли нам материала. В дополнение к этому нам придётся совершить гигантский обход, чтобы пролить свет на контакты с Бьярмаландом, и обход этот касается морской культуры того времени.

Карта показывает, что расстояние от Рогаланда до Белого моря огромно. Что могло сподвигнуть людей, живших во времена викингов в Рогаланде, отправиться в такой долгий, опасный и затратный поход? Не являются ли рассказы о Бьярмаланде выдумкой? Вряд ли Хьёр отправился в набег на Бьярмаланд, скорее он охотился за дорогостоящим сырьём, а не за вещами и золотом. Путь к Британским островам и Ирландии был в четыре раза короче, если собираешься грабить, то быстрее и выгоднее отправиться туда.

Военное преимущество вряд ли поможет в дальних странах, местное население легко может скрыться со всеми своими богатствами, потому что намного лучше знает свои территории. Взаимное уважение и обязывающие договоры об обмене товарами предоставляют гораздо более надёжный доступ к необходимым ресурсам, не говоря уже о брачных альянсах между сторонами, как в нашем случае. Однако мирное взаимодействие не было популярным сюжетом в древнескандинавских сагах.

Поскольку путешествие из Рогаланда в Бьярмаланд представлялось делом крайне затратным, оно должно было принести хороший доход, чтобы окупить все затраченные усилия. А если кто и обладал самой свежей информацией о движении по северному пути – о том, откуда шли корабли, какой товар имелся на борту и насколько ценным он был, – так это люди вроде Хьёра из Эгвальдснеса.

Научная сага

Однажды вечером я сижу на краю кровати моей дочери и изо всех сил пытаюсь придать форму собранному о Бьярмаланде материалу. Мы с ней читаем книгу о короле слонов Бабаре, который отправился в свадебное путешествие со своей королевой Эленор. И вдруг, в тот момент, когда Бабар и его жена приходят в гости к одной старой женщине, я останавливаюсь и говорю, что это всё не так. Слоны не могут спать в кроватях, носить пижамы и пить чай. Не знаю, что сподвигло меня произнести эти слова, возможно, мне хочется услышать её ответ на такой скептический комментарий.

– Если верить, то всё так и есть, – произносит она и таким образом в один момент завершает дискуссию. Она нетерпеливо переводит взгляд с меня на книгу, и я понимаю, что она хочет, чтобы мы продолжили чтение.

Потом я начинаю думать, что моя дочь своим простым замечанием, возможно, приоткрыла глубокую истину. Я думаю о ситуации, в которой сам оказался, о фрагментарности моих источников: как подать материал, чтобы сделать его доступным для чтения? Следует ли мне представить имеющиеся фрагменты, не делая слишком обширных выводов, или же лучше попытаться создать историю на основе всех материалов?

Я додумался до того, что человек должен верить в ту историю, которую, вроде бы, рассказывают фрагменты источников. В этой части я позволю себе вдохновиться древними сагописцами, теми, кто понимал, что для облегчения восприятия истории необходимо придать некоторую литературную форму. И всё же разница, о которой я упоминал ранее, заключается в том, что авторы саг скрывают придуманные ими самими детали, в то время как я обращаю внимание читателя на свои: каждый читатель сам для себя решает, согласен он или нет с ходом и результатами моих размышлений. Мы отправимся в путешествие в Бьярмаланд. Я объясню детали настолько хорошо, насколько позволят мои знания о культуре викингов и о мореплавании. Детали эти выдуманные, но нет никаких причин сомневаться, что такое путешествие могло состояться в действительности. На следующих этапах жизни Гейрмунда в Ирландии и Исландии появятся другие детали, которые подтвердят, что он не мог не обладать знаниями, которые возможно получить только от народа охотников с Дальнего Севера. Кроме того, его мать, жена и дочь принадлежали к этому «чужому народу» из Бьярмаланда.

Скорее всего, путешествие состоялось после того, как Гейрмунд прошёл подготовку для того, чтобы принять в нём участие, и до того, как он в возрасте двадцати лет появился среди северян, проживавших в Дублине. А может быть, путешествие в Бьярмаланд ознаменовало собой переход Гейрмунда Чёрная Кожа в мир взрослых?⁹⁹

Во время нашего перехода по северному пути мы остановимся на некоторых вопросах, связанных с бьярмами и Бьярмаландом.

At búa skipið

Весной 861 года в Эгвальдснесе полным ходом идёт подготовка к походу. Пристань Нотхаугбрюгга кишит людьми, которые готовят корабли под порывами весеннего ветерка. Суда, канаты и верёвки пахнут смолой и маслом. Синеватые масляные пятна окружают только что пропитанные корпуса стоящих у пристани кораблей. Морская синева на севере давно уже не казалась такой манящей. Мужчины поднимают на борт товары, которые, как известно Хьёру, оценят охотники: бочки с маслом, солёное мясо и разные виды металлов. Пара красивых брошей, скандинавский женский костюм и даже кольцо для невесты тоже уложены в багаж.¹⁰⁰ Хьёр мог везти с собой товары из южной Европы¹⁰¹: украшения, металлы вроде серебра и меди, разные ткани изо льна, шёлка и так далее.

Всё указывает на то, что народ, к которому собирается Хьёр, не производит железо, во всяком случае, это народ, который охотно покупает скобяные товары, такие как гарпуны и крюки для охоты и рыбалки, и разнообразные инструменты, такие как ножи и топоры.

Помимо товаров для обмена грузят корабельный провиант, в основном состоящий из ржаной и овсяной муки, масла, солёного мяса, солёной и сушёной рыбы и атлантической трески. Деревянные бочки различной ёмкости наполняются водой, пивом и кислым молоком, посуда для приготовления пищи и всё необходимое для разведения огня, а также соль в мешках должны занять свои места. Кожаные спальные мешки необходимо починить и смазать снаружи, чтобы придать им водоотталкивающие свойства. Важно взять с собой крючки и лески для рыбной ловли, чтобы быть в состоянии пополнить запасы во время путешествия. Из навигационного оборудования моряки могли взять с собой доску для измерения высоты солнца над горизонтом, лот для измерения глубины в местах, где вода непрозрачная или фарватер незнаком. Хьёр должен иметь деньги для оплаты лоцманов для прохода по самым опасным местам, а также подарки для многочисленных мелких конунгов и хёвдингов, которых путешественники встретят на своём пути. Живой телёнок тоже должен взойти на борт, его принесут в жертву для того, чтобы благополучно обогнуть полуостров Стад¹⁰². Корабельное оборудование тоже надо не забыть. Судя по найденным старинным кораблям, викинги брали с собой всё необходимое для ремонта парусов и корпуса судна, а также всевозможные запасные канаты и верёвки.¹⁰³

Помимо рабов, которые будут заниматься приготовлением пищи, в путешествие отправятся лучшие люди Хьёра, в том числе дружинный скальд Эрп Сутулый. Все пакуют личные вещи в сундуки, которые послужат скамьями. Все люди, которые отправятся в поход, обладают разнообразными знаниями, а помимо этого богатым опытом мореплавания – именно корабль связывает их всех вместе. Льюфвине и её бьярмской свите тоже должно найтись место на корабле, и, что немаловажно, её сыну Гейрмунду Чёрная Кожа.

Второй сын, Хамунд, останется в Эгвальдснесе. Если корабль с отцом и сыном пойдёт ко дну, престолонаследие будет обеспечено. Наверное, Гейрмунд потребовал, чтобы его друга и побратима Ульва Косого тоже взяли в путешествие. Уродливый и косоглазый стоят бок о бок на борту, как и в более поздние периоды их жизни.

Дело не только в том, что корабль позволяет добраться до Бьярмаланда, корабль, вероятно, является причиной поездки туда. Мы знаем, что Гейрмунд вырос в одной из наиболее развитых мореходных культур Норвегии того времени.¹⁰⁴ Довольно трудно с уверенностью сказать, какие корабли готовят к путешествию в Эгвальдснесе той весной, но мы знаем, что они должны быть в состоянии перевозить тяжёлые грузы, в противном случае подобное путешествие едва ли окупилось бы. Проще всего представить себе нечто похожее на Гокстадский корабль, который мог нести около 16 тонн груза.¹⁰⁵ Такие корабли часто называли kjóll, они имели высокие борта и большую грузоподъёмность, но одновременно могли использоваться в качестве военных кораблей.¹⁰⁶

Давайте предположим, что команда каждого из судов Хьёра состоит из десяти – пятнадцати человек¹⁰⁷.¹⁰⁸ Представим, что у конунга два одинаковых больших корабля, и первым из них правит сам конунг. На носу кораблей – резные драконьи головы для отпугивания духов и злых сил, которые прячутся за поворотами старого северного пути. На корабли погружены также небольшие лодки, что используются для транспортировки на берег королевской свиты при посещении гаваней во время долгого плавания.

К путешествию полностью применимы слова, которые говорил Руаль Амундсен перед своими экспедициями: предусмотреть каждое возможное несчастье, спланировать всё настолько точно, что под рукой всегда будет всё необходимое для решения любой проблемы. Такие основательные приготовления на древнескандинавском обозначаются одним-единственным глаголом: at búa – корабль.

Я обрисовал здесь картину, которую сага описала бы одним предложением: «Они подготовили корабль, вышли в море и прибыли в Бьярмаланд…». Люди, которые записывали саги, не слишком интересовались бытовыми вопросами и предпочитали описывать большие события несколькими словами. Это показывает, насколько трудно реконструировать бытовые подробности по древнескандинавским текстам.

Давайте же теперь скажем словами саг: «Они вышли в море и поймали попутный ветер».