Czytaj książkę: «Ведьма Андроса»

Глава первая, в которой финал оказывается лишь переломным моментом истории

– Директриса Фарагонда! – возмущенно прокричала Гризельда, влетая в кабинет.

Я аккуратно прошла за ней, пряча трясущиеся руки в объемных карманах. Тяжелая сумка неприятно тянула плечо.

– Эта девушка отказывается покидать территорию школы и требует аудиенции с вами. Пожалуйста, объясните ей ситуацию.

Фарагонда выглядела именно так, как я себе представляла. Она была чуть ниже меня, но несмотря на возраст имела красивую фигуру. Нежно-сиреневая юбка подчеркивала ее легкость, а буйные, белые от седины волосы были собраны в тугую, элегантную прическу.

Директриса обернулась и одарила меня мягким взглядом.

– Хорошо, благодарю.

Гризельда коротко кивнула и покинула кабинет.

Я много раз представляла этот момент.

– Присаживайся, – произнесла Фарагонда, опускаясь в свое кресло.

Я села напротив и, не удержавшись, посмотрела по сторонам. Вдоль стен, по самый потолок стояли стеллажи, заставленные книгами. Сколько же здесь знаний!..

– С каким вопросом ты прибыла?

– Я хочу поступить в Алфею.

– Приемная кампания закончилась три недели назад.

Я закусила губу. Знаю. Но выбраться смогла только сейчас.

– Пожалуйста, директриса Фарагонда, – с трудом сказала я. Никогда не любила выпрашивать. – Я мечтала стать феей с детства и выучила историю школы наизусть. И вашу историю, тоже.

На последнее фразе я опустила глаза.

– Это похвально…

– Элиа.

– Это похвально, Элиа, но тогда ты должна знать, что школа ежегодно выделяет определенное количество учебных мест. Они уже все заняты, и я не могу взять тебя вместо кого-то. Попробуй в следующем году.

– Пожалуйста! Это очень важно! Я не могу вернуться домой. У меня не будет ещё одной возможности!

Фарагонда окинула меня внимательным взглядом через очки половинки.

– Ты с Андроса, не так ли?

Я кивнула. Мне достались характерные черты: смуглая кожа, густые, вьющиеся мелкой спиралью волосы, широкий нос и пухлые губы.

– Когда-то вы укрыли принцессу Лейлу.

– Я договорилась с ее родителями, – поправила она. – Ты несовершеннолетняя и, если твои родители обратятся ко мне, я просто не имею права тебя скрывать.

– Пожалуйста…

Мой голос скатился до позорного шепота. Хотелось плакать. Мне казалось, еще пару мгновений и я затрясусь в истерике.

Фарагонда тяжело вздохнула.

– Покажи свое базовое превращение.

Я прикрыла лицо ладонью и замерла.

– Элиа? Элиа, у тебя есть превращение?

Я покачала головой.

– Как же ты тогда собираешься учиться в нашей школе?

– Я его получу, я буду стараться, – зашептала я. – Дома мне запрещали колдовать. Меня охраняли день и ночь, и просто не было ситуации, чтобы магия вырвалась спонтанно. Но кое-что я умею!

Я подскочила и ударилась ногой о ножку стола. Машинально потерла покрасневшую кожу и выставила руки перед собой.

«Ты справишься, Элиа!»

Но ничего не происходило. Внутри меня все сжималось от осознания, что прошло уже десять секунд, потом пятнадцать, двадцать… Скоро пойдут минуты, а у меня ничего!

Волнение слишком сильное.

– Элиа, – мягко позвала Фарагонда.

Я покачала головой и зажмурилась.

«Давай же!»

Магия отозвалась. Пальцы закололо от прохлады и капельки воды выделились из окружающей влаги. Они собрались в объемный прозрачный шар, который завис между моих ладоней.

– Вот, посмотрите. Я могу сделать так. – Я едва шевельнула пальцами и шар превратился в длинную ленту. – И так. – Жидкость разделилась на капли и засверкала.

– Неплохо, – сухо отозвалась Фарагонда. – Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– Мне кажется, ты лукавишь. Минимальный возраст замужества на Андросе подняли два года назад.

Я отвернулась от ее внимательного взгляда и бросила:

– Семнадцать. Исполнилось неделю назад.

Я задумалась. Вода в моих руках была пластична, и сейчас лучше попробовать сделать еще что-нибудь, даже если не получится. Я же вижу – директриса сомневается. Шанс есть.

– Ты вряд ли получишь превращение. Если ты действительно изучала фей и их магию, то должна знать, как происходит инициация. К тому же едва ли вранье хорошее начало обучения.

Да, инициация происходит во время мощного эмоционального выброса. Он не обязательно должен быть связан с опасностью, но такой вариант самый простой. Инициация чаще всего приходится на период с двенадцати до шестнадцати лет – в этом возрасте феи особенно эмоциональны.

– Я вынуждена отказать. Я понимаю, в какой ситуации ты находишься, но мои возможности ограничены, а подвергать опасности школу я не хочу. Строго говоря, у тебя весьма посредственные данные, и я не вижу потребности в обучении в принципе.

Я вздрогнула. Фарагонда была для меня кумиром. Примером. Идолом. Я вставала каждое утро с мыслью о том, что хочу хотя бы приблизиться к ней, ее образу жизни и ее достижениям. Она же одна из самых добрых фей! Она же помогает всем! Сколько фей поступило в Алфею при схожих обстоятельствах?! Впрочем… Сбежавших от договорного брака всего лишь двое: я и принцесса Лейла.

Вместо слез во мне разгорелась злость. Я сбежала из поместья, покинула Штормящий остров и добралась до столицы. Получила билет и через портал попала в Магикс! Я скрывалась!

И все для того, чтобы помогли всем, но не мне?!

Внезапно вода в моих руках выстрелила в разные стороны. Я вскрикнула от неожиданности, а потом и вовсе испуганно ахнула, прикрыв рот рукой. На щеке Фарагонда стремительно алела тонкая полоска. Капелька крови собралась и медленно потекла вниз.

– Великий Дракон, простите меня!

Я кинулась помочь Фарагонде, но директриса придержала меня рукой и спокойно сказала:

– Это я должна просить прощения. Я специально спровоцировала тебя, чтобы проверить одно предположение. Присядь, я все объясню.

Я совсем растерялась.

– Свет не может существовать без тьмы, как и добро без зла, ты несомненно это знаешь.

Я кивнула, хотя все еще не понимала, к чему ведет директриса.

– Ведьм считают злыми, но это не совсем так. Среди них, конечно, есть злодейки, но они – необходимое зло, что действует во благо.

По моей спине пробежали мурашки.

– Директриса Гриффин имеет определенную репутацию, которая позволяет ей… Некоторые вольности. К тому же ведьмы Облачной башни часто берут себе новые имена, у многих из них незавидное прошлое. Гриффин моя давняя подруга, и я могу заручиться, что ей будет все равно. Да и что-то мне подсказывает, что твои родители не будут искать дочь среди ведьм.

– Вы хотите сказать, что я… Чудовище?

– Нет, что ты, – спешно поправила Фарагонда. – Твоя магия просто имеет другое направление. Тебе не нужны крылья, чтобы использовать максимум, понимаешь?

– Я не ведьма! – вскочила я. – Я мечтала стать феей!

– Но ты никогда ей не станешь, поверь моему опыту.

Я упала на кресло, в миг лишившись сил. Я подозревала отказ, хотя и наделялась всем сердцем на чудо, но чтобы все обернулось вот так?..

– Ты можешь бежать дальше или остаться в Магиксе и устроиться на работу, но тебя быстро найдут. Ты также можешь вернуться домой сама.

Я зажмурилась. Нет. Не хочу.

Мой жених не был плохим человеком по меркам нашего общества. Он с детства учился магии и воспитывался для великих свершений. И он, как и многие считал, что жена должна только помогать и рожать детей.

Но мне всего лишь семнадцать, и я лелеяла мечту найти что-то более ценное. Предназначение или хотя бы настоящую любовь.

– Я дам тебе рекомендательное письмо и отправлю порталом к школе. Ты сможешь отчислиться в любой момент, – продолжила Фарагонда, а рядом в воздухе уже дрожал лист бумаги, по которому размашисто писало перо. – Ты можешь отказаться, но я советую хотя бы попробовать.

Я сдалась и молча кивнула. Сил сопротивляться уже не было.

***

Облачная башня встретила меня грозой. Мрачная женщина по имени Эдилтруд выхватила письмо Фарагонды из моих рук и наскоро разорвала конверт. Пока ее белесые глаза с ярко-красными капиллярами бегали по тексту, я разглядывала башню.

Она тянулась к грозовым облакам, и ее верхушка терялась в мрачном пухе туч. Извилистые башни-отростки танцевали с молниями, а в кривых окнах расплывался неровный свет.

– Что ж, – прошипела Эдилтруд. – Желаю тебе несчастий и бед, сестра.

Ведьмы странные. О них всегда говорили с презрением, поэтому я ни разу не думала о том, чтобы стать одной из них.

Я медленно поплелась по темным коридорам за преподавателем. Сумка с вещами тянула по каменной плитке – почему-то она стала еще тяжелее.

В кабинете директрисы Гриффин пахло чайной розой и гвоздикой. Аромат был тягучим, высохшим и уже с порога заставлял чувствовать безнадежность ситуации.

Гриффин была впечатляющей ведьмой, но ее биографией я никогда не интересовалась. Как и ее портретами. Поэтому когда я увидела перед собой бледную женщину в закрытом темно-фиолетовом платье, с кругами под черными глазами, я растерялась и пролепетала:

– Вы директриса Облачной башни?

Она молча кивнула. Подошла ко мне и, окинув презрительным взглядом, сжала губы. Ее холодные глаза пугали. Она сама пугала.

– Хм, вода… Ну что ж, Элиа, посмотрим, что из тебя можно слепить.

Она вернулась к столу, выдала мне бумагу и перо.

– Пиши заявление.

Я замерла. Хочу ли я этого?

– Мне долго тебя ждать?

– Я не знаю, что писать, профессор Гриффин.

– Директриса Гриффин. – Она устало вздохнула. – Я прошу зачислить меня на первый курс в Облачную башню. Внизу дата, подпись, инициалы, фамилия. Ничего сверхъестественного. Но я бы на твоем месте придумала бы себе другое имя уже сейчас. Так будет проще для нас обеих.

Меня зовут Элиа Тарха, и что-либо другое просто не приходит в голову.

– Подпиши и оставь прочерк вместо имени. Я дам тебе неделю на раздумья, не больше.

После я получила расписание и ключи от комнаты на втором этаже под номером Б-13. Несчастливое число, если подумать. Как и я сама.

«Хотя я ведь теперь ведьма, – грустно вздохнула я. – Для ведьмы самое-то».

Возле номера висела яркая красная табличка – Мариша. А стоило коснуться двери, как появилась вторая, насыщенно-синего цвета – Элиа.

Я зашла. Комната была небольшая, в удручающих тонах: у стен напротив друг друга стояло две кровати из черного дерева, а между ними один широкий стол. Ближе к двери – массивный шкаф, на дверцах которого висело зеркало, в нем отражались темные обои с белыми черепами. Справа лежала свежая постель, у ножек кровати валялись чьи-то носки, а стол моя нерадивая соседка уже успела завалить кучкой этикеток от батончиков, бумагой и… Пеплом. На второй кровати лежала груда женских вещей. Кажется, эта Мариша уже настроилась жить одна.