Czytaj książkę: «За гранью зеркала», strona 4

Охранник, стоявший недалеко от меня и садивший одну сигарету за другой, не вмешивался, но был настороже, на всякий случай. Девицы продолжали метелить друг друга, даже тогда, когда у одной треснуло платье, а у второй сломался каблук.

– Вот это страсти! – восхитилась я. – Давно они так? – обратилась я к охраннику.

– Так как этот стриптизер приехал, так и виснут тут друг на друге.

– А он что, такая звезда?

– Да кто их разберет? Он не так давно тут появился.

Тут из-за угла со стороны черного хода с большой спортивной сумкой вышел этот стриптизер и стал загружать вещи в багажник своей старенькой иномарки. Девицы, увидев объект своего вожделения, отлепились друг от друга и нестройными походками засеменили в его сторону, одна прихрамывая из-за сломанного каблука, а другая, придерживая порванное платье. Он же, увидев их, резво запрыгнул за руль и был таков. Девицы остановились в нерешительности, глядя друг на друга.

– Куда это он? – спросила одна.

– Не знаю, – ответила другая, поддергивая сползающее порванное платье.

Они осмотрелись и сфокусировав взгляд на нас с охранником, сменили курс в нашу сторону.

– Позвонить дайте, – сказала та, что постарше.

– Иди проспись, – сказал ей охранник.

– Дай телефон, пожалуйста, – обратилась она ко мне.

Я решила сжалиться над девушкой и протянула ей свой смартфон. Она набрала номер.

– Алло, Тема, это Алла. Ты почему уехал без меня?

Но, видимо, в трубке раздались короткие гудки, потому что она вернула мне смартфон со словами: «Гад».

– Что, он не хочет твое старое тело? – усмехнулась ее молодая соперница.

У Аллы глаза налились кровью, и они вновь сцепились в смертельной схватке. Охраннику все же пришлось вмешаться и разнять их с угрозами:

– Если сейчас же не прекратите – сдам ментам! – рявкнул он.

– Да пошел ты! – сказала Алла. – Пойдем выпьем, – миролюбиво обратилась она к сопернице.

Та только молча кивнула в знак согласия.

– Только не здесь, – запротестовал охранник, – в зал не пущу.

– Не очень-то и хотелось, – сказала Алла и прихрамывая пошла к дороге тормознуть машину.

Чем все закончилось я ждать не стала, а пошла внутрь посмотреть, что там с Леркой, может ей моя помощь нужна, поскольку она была ненамного трезвее этих товарок.

Лерка сидела на своем месте и активно жестикулируя что-то рассказывала бармену. Перед ней стоял очередной коктейль, к которому она, по-видимому, еще не успела притронуться, и я поспешила к ней, чтобы предотвратить непоправимое от смеси всех напитков за сегодняшний вечер. Я отодвинула от нее фужер и попросила бармена налить нам крепкого чая.

– Ты где ходишь, подруга? Ты все пропустила! Этот Мустанг такой классный! – пьяненьким голосом произнесла Лерка.

– Да подышать ходила, душно здесь, – ответила я, с удовольствием сделав глоток черного чая.

– Слушай, Дим, – обратилась она к бармену. – Ты, случайно, не знаешь, как его зовут?

– Случайно знаю, – ровным голосом сказал Дима, протирая белоснежным полотенцем фужер.

– Ну и? – спросила подруга.

– Артем Сергиенко. Только у него таких, как ты, целая армия. На кой черт тебе этот геморрой?

В этот момент я чуть не захлебнулась глотком чая, который только что сделала.

– Как вы сказали его зовут? – переспросила я, подумав, что неверно расслышала имя из-за громкой музыки.

– Артем Сергиенко. А что?

– Ничего. Сколько мы должны? – сменила я тему разговора.

Бармен посчитал, выпитое нами и развернул ко мне калькулятор. Я расплатилась наличкой и выволокла Лерку на улицу в поисках такси. На мой ищущий взгляд тут же подкатил белый седан с телефоном таксомоторной компании на двери и предложил свои услуги. Я запихнула Лерку в салон и забралась следом за ней, сказав адрес водителю. Такси помчало нас по ночному городу навстречу новому дню и новым проблемам, решение которых виделось словно в тумане.

Проснулась я в районе обеда и первым делом нашла в смартфоне номер, на который звонила пьяная девица – это номер Артема Сергиенко, но вот что я ему скажу, если позвоню. Ладно, как говорила Скарлет, я подумаю об этом завтра, а сегодня составлю-ка я отчиму компанию на выставку какого-то Леонарда. Дома никого не было, поэтому я с удовольствием часа два пролежала в ванной, совершила небольшой набег на холодильник – есть хотелось жутко после вчерашнего и начала кое-как приходить в себя. Ближе к вечеру в хорошем расположении духа появился отчим. Он был полон вдохновения и даже не представлял себе, что я могу отказаться от его предложения по походу на выставку. Чуть позже подтянулась и мама, начались активные сборы. Они наперебой подгоняли меня, зная, что я вечно везде опаздываю. Через час мы были на месте, отчим втиснулся между мной и мамой и так втроем мы вошли в галерею.

Народ уже потихоньку подтягивался и разгонял печень шампанским, предложенное бесшумно скользящим официантом. Все выглядело модно, современно, под стать настроению выставки. Я отцепилась от отчима и пошла посмотреть так называемые шедевры. Рядом со мной словно тень появился молчаливый официант, я взяла фужер, поблагодарив его. Надо ж, вампирчик, отметила я про себя. Публика все прибывала, я осмотрелась – кого тут только не было! Ведьмаки, вампиры, ведьмы и другие представители мира Ночи, в наименовании которых я очень затрудняюсь. Скажу честно, они меня заинтересовали гораздо больше, чем причина нашего общего сбора – тут сколько шампанского ни выпей, все равно ничего не поймешь. О, тут и Рута Францевна! Все-таки хорошо она выглядит, вот только шрам несколько портит общее впечатление. Интересно, на просторах интернета указан ее реальный возраст? Там написано, что ей сорок восемь, но выглядит она не старше тридцати пяти. Ее сопровождал какой-то юноша, отчим подошел к ним и поцеловал Руте руку, пижон. Моя мать общалась с виновником торжества – молодым художником, автором представленных картин, и, пожалуй, была практически единственным обычным человеком из присутствующих здесь. Она поздравляла молодого художника с его успешным дебютом. Тут подошел отчим и повел меня к ним.

– Лео, дорогой, хочу познакомить тебя со своей приемной дочерью Сандрой. Сандра, познакомься с нашим молодым дарованием, Леонардом Шульцем.

Молодой человек склонил свою голову, предварительно цапнув мою руку для поцелуя.

– Очень приятно, – выдавила я из себя.

– Альберт Геннадьевич, я очень польщен вашим вниманием к моей скромной персоне и очень благодарен вам за помощь в организации моей первой выставки, – рассыпался он в благодарностях.

– Ну что ты. Как говорится, талантам нужно помогать, бездарность прорвется сама, – вернул комплимент отчим.

– У вас очень симпатичная дочь, – добавил он, вспомнив обо мне.

– И очень своенравная, – сказал он, посмотрев на меня.

– Может, не будем обсуждать мои достоинства и недостатки? – возмутилась я.

– Что я говорил? – указал он на меня в подтверждение своих слов.

Выставка текла своим чередом, люди кучковались по интересам, общались, многие были знакомы. Отчим с матерью вели непринужденную беседу с какими-то представительными дядьками в дорогих костюмах, я опять осталась в одиночестве и еще раз попыталась отгадать замысел в картинах молодого художника-вампира. За спиной послышалось негромкое покашливание, я обернулась на звук – передо мной стоял невысокий старичок с аккуратно подстриженной седой бородкой, его костлявые руки с внушительной печаткой из белого золота на безымянном пальце опирались на трость из черного полированного дерева с серебряным набалдашником в виде головы волка. В его хитрых лучистых глазах прослеживался явный интерес к моей персоне.

– Провидение не могло лучше посмеяться, чем презентовать немалую силу случайной девушке, – проскрипел он, обнажив свои великолепные фарфоровые зубы. – Позвольте представиться – Шлоссер Моисей Маркович, профессор медицины.

– Сандра, – ответила я, тоже заинтересовавшись его персоной.

– Как вы находите выставку? – скорее ради вежливости спросил он.

– Я плохо понимаю современное искусство.

– Вы знаете, я тоже. Не понимаю, зачем твой отчим пиарит этого выскочку, бездарность ведь, – скривив губы, констатировал он. – И псевдоним громкий не поможет.

– Леонард Шульц – это не настоящее имя?

– Что вы, милая барышня. Сейчас вообще мало настоящего, даже вы более настоящая, чем все здесь вокруг, – он сделал округлый жест своей костлявой кистью. – А знаете как его зовут? – с ехидцей спросил он.

– Как?

– Ленька Фунтиков. Продавал он свою мазню на улице, где все художники сидят, пока не подобрал его один меценат, назовем его так.

Перед нами тенью вырос официант с шампанским и как только мы взяли по фужеру, мгновенно удалился, как будто его и не было. Моисей Маркович продолжил:

– Так вот, этот меценат вложился в эту бездарность, а тот взамен ему шею подставил. Поняла, о чем я? – скрипуче усмехнулся профессор.

– Он укусил его? – шепотом спросила я.

– Именно. Долго еще он пользовал его, пока ему хвост комитетчики не прижали. Он сбежал за границу, оставив своего любовника на произвол судьбы. Тот пошел по рукам, пока его не подобрал твой отчим. Привел его в порядок, заплатил по его долгам, студию ему предоставил, выставку вот организовал. Ленька воспрянул духом и начал малевать пуще прежнего, но полотна его плохо продавались, хотя, говорят, что он неплохой копиист, вот тут, с легкой руки Альберта Геннадьевича и появился на свет Леонард Шульц загадочный и неоценимый гений современности. Дела тут же пошли в гору, видишь, твой отчим и мать окучивают поляков. Сейчас им втюхают пару картин, да еще о выставке в Варшаве договорятся.

– А с вами интересно поболтать, Моисей Маркович.

– Ну так заходи в гости, вот мои координаты.

Он протянул мне визитку, на которой были обозначены адрес и телефон профессора. Я спрятала ее в карман, и мы чокнулись фужерами, закрепив знакомство.

Отчим возник передо мной как черт из табакерки.

– Что от тебя было нужно этому старому хрычу?

– Ничего. Мы с ним пытались разгадать замысел этой картины.

– Разгадали?

– Нет. Представляете, не удалось.

– Дурака из меня не делай.

– Куда мне до вас. Вы с этим молодым дарованием всех тут в дураках хотите оставить, поляки, похоже, уже купились.

– Сандра, это бизнес и ничего более.

– Расслабьтесь, Альберт Геннадьевич, я не претендую на ваши лавры. Могу даже поспособствовать популярности вашего подопечного.

– Поясни, – заинтересованно произнес отчим.

– Ну могу статейку набросать про молодого непризнанного гения, которого раскрыл меценат Верещагин Альберт Геннадьевич и закинуть ее на страничку одной очень известной медийной особы.

– Вот можешь же, когда хочешь, – похвалил меня отчим. – Тобой, кстати, Рута интересовалась.

– Передайте ей, что до осени еще далеко.

Альберт Геннадьевич поморщился, но настаивать ни на чем не стал, Рута Францевна за вечер так ко мне и не подошла, хотя улыбнулась издалека, дав понять, что предложение в силе и она ждет ответа. Я кивнула ей в ответ, что мол помню и как только придет время, дам ответ. На том мы и разошлись. Хоть выставка и представляла собой скучнейшее действие, я нисколько не пожалела, что пошла – я увидела многих представителей мира Ночи и завела новые знакомства. Я уверена, что они мне пригодятся.

Глава 6

Единственное, о чем я теперь думала – найти повод для встречи с Артемом Сергиенко. Ну и задачу мне Карна нарезала – свести стриптизера с девицей из неопределенной субкультуры. Может, каких-то общих знакомых поискать, да откуда им взяться? И Лерка, как назло, укатила в Италию.

Я перебирала странички различных заведений в изучении шоу-программ, вдруг среди них будет заявлено выступление Мустанга и удача мне улыбнулась. В следующую пятницу в одном из ночных заведений как раз анонсировалось выступление того, кого я искала. Что ж, посетим этот ночной клуб, а там глядишь, может и получится пообщаться. Потом вспомнила об опрометчиво данном отчиму обещании написать статейку про выставку его подопечного и глубоко вздохнув, принялась за рутинный журналистский труд. Через пару часов получилась вполне сносная статья, в которой восторженно излагалось громкое событие в культурной жизни нашего города и только немногим счастливчикам удалось быть к нему причастным. Перечитав еще раз, посчитала, что для Леонарда Шульца вполне достаточно, а для Леньки Фунтикова так вообще с лихвой и позвонила одногрупнице Ленке Пироговой, у которой был давно раскрученный интернет-журнал с просьбой выложить свою статью.

– Слушай, Сандра, мне, конечно, не жалко выложить твой материал, но что-то я сомневаюсь, что твой Леонард Шульц действительно такой, каким ты его тут описываешь, – сказала Ленка с сомнением.

– Ленк, ты лучше об этом вообще не думай. Я обещала отчиму помочь, что об этом чуваке напишут в независимом интернет-издании. Поможешь?

– Ладно. Можешь ему сказать, что дело сделано, через час статья будет выложена.

– Не представляешь, как ты меня выручила.

– Сочтемся, – сказала Ленка и повесила трубку.

Вот интересно, почему отчим так ухватился за мое предложение со статьей о своем протеже, у него ведь такие связи в «Модном вестнике» или я чего-то не знаю? Такое ощущение, что меня водят за нос, не говоря всей правды и на моем горбу в рай въехать хотят. Как же не хватает информации и я не знаю, где ее взять. Для Карны это все выше ее достоинства, Тыква молчит от страха, отчим скользкий как угорь, у доктора Шлоссера поспрашивать, так тоже не известно, чем это может закончиться. Только Анчутка что-то знает, вот, пожалуй, его можно потрясти, но он в деревне, а мне сейчас позарез в городе нужно быть. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления, решила я, набирая номер Кристины.

– Привет, пожирательница таблеток, идешь на поправку?

– Угу, – промычала в трубку Кристина. – В пятницу выписывают.

– Я как раз за этим и звоню. У меня на тебя планы, так что всех остальных в порядке очереди.

– Чего ты ко мне прицепилась? – взбрыкнула моя собеседница.

– Если я скажу тебе всю правду, то ты все равно не поверишь, так что расслабься. К вечеру будь при полном параде, я заеду, – повелительным тоном скомандовала я.

Я была уверена, что девчонка сделает так, как я скажу, но вот как я их сведу, ума не приложу. Скажу, вот, Кристина, познакомься, это – Артем, стриптизер и отец твоего будущего ребенка, которого тебе просто необходимо родить, а это неудачница-самоубийца, прошу любить и жаловать. Ведь это полный бред. Пока я размышляла над своей патовой ситуацией, в закрытую дверь моей комнаты постучали.

– Да, – громко сказала я.

Дверь отворилась, на пороге стоял отчим.

– Позволишь войти? – спросил он загадочно.

– Надеюсь, что плохих новостей вы мне не принесли? – спросила я, но внутренне как-то насторожилась.

– Ну что ты! – расплылся в улыбке отчим и шагнул ко мне в комнату. – Я как раз с хорошими новостями, – он аккуратно положил передо мной ключи от «Порше». Я вопросительно посмотрела на него.

– Что это?

– Да так. Решил сделать тебе подарок. Ну что ты ездишь на своем стареньком «Ровере»?

– Ему четыре года, Альберт Геннадьевич, – напомнила я ему.

– Целых четыре года! Ужас какой. Ты девушка в мире Ночи со статусом. Что обо мне скажут? Не любишь свою дочь, Альберт Геннадьевич. Зачем мне эти шепотки за моей спиной? Репутация вещь хрупкая.

Я взяла в руки ключи и подошла к окну, прямо напротив стоял новенький «Порше Кайен», сверкая своим полированным черным боком. Отчим стоял с совершенно невинным видом и по-дурацки улыбался.

– Вы опять меня покупаете, Альберт Геннадьевич?

– Сандра, не ищи подвох там, где его нет. Я отчаянно пытаюсь наладить наши отношения, а ты…

– Что я? – спросила я, подойдя к нему вплотную.

– Ты на меня огрызаешься, – закончил он фразу.

– Альберт Геннадьевич, что вы от меня хотите? Скажите сразу ведь если я это узнаю от кого-нибудь другого, лучше точно не будет и не надо мне про благородство рассказывать.

Отчим вздохнул и сел в кресло.

– Рута хочет, чтобы ты помогла ей.

– В чем?

– Найти кристалл Веданы.

– Всего-то? – удивилась я. – И это за какой-то паршивый «Кайен»?

– А что ты хочешь? – искренне спросил отчим.

– Для начала знать, что это за кристалл и кто такая Ведана.

– Ведана – это одна из первых исконных Верховных ведьм, а в этом кристалле, что ищет Рута, собрана сила всех его владелиц со времен этой Верховной ведьмы.

– Значит, Карна права была – Рута хочет стать владычицей морской, – озвучила я мысли вслух.

– А какие у тебя отношения с Карной? – поинтересовался отчим, как бы, между прочим.

– Рабочие, – бросила я коротко. – У меня еще вопрос – кем вам приходится эта Рута?

– Давным-давно мы были любовниками, но это было еще до встречи с твоей матерью, – торопливо уточнил он.

От удивления у меня глаза на лоб полезли.

– Ну допустим. Вы сейчас ей что-то должны? Почему вы суетитесь по этому вопросу?

– В свое время, очень давно, должок у меня организовался перед Рутой, вот теперь она его спросила с меня, – с глубоким сожалением вздохнул отчим.

– Большой долг?

– Какая разница, – равнодушно высказался он. – Эта старая история, она ни к кому не имеет отношения.

– По-видимому, теперь ко мне имеет.

– Давай в другой раз, ладно. Я не настроен сегодня обсуждать свои долги бывшим любовницам.

– Ну так и ко мне за помощью приходите в другой раз, когда настроены будете на откровенность, – сказала я и бросила ему на колени ключи от четырехколесной взятки.

Отчим взял ключи, поднялся со своего места и пошел на выход. В дверях он обернулся со словами:

– Я машину на стоянку поставлю, чтобы ты в любое время могла ее взять, а ключи в прихожей будут, – он потряс ими в качестве подтверждения своих слов и удалился, тихо прикрыв за собой дверь.

Вопросов появилось еще больше, я начала запутываться.

До пятницы ничего экстраординарного не произошло, поэтому я жила довольно спокойно, даже скучно, а в пятницу с утра я сделала контрольный звонок Кристине, чтобы убедиться, что ее действительно выписывают. Уточнила, на всякий случай, ее домашний адрес и сказала, что заеду в семь вечера, чтобы она была готова.

Жила Кристина в обычной панельной девятиэтажке на последнем этаже и в назначенное время я нажала на кнопку звонка ее квартиры. Дверь мне открыла женщина с очень изможденным видом, наверное, ее мама. Критично осмотрев меня с головы до ног и не увидев ничего подозрительного, впустила меня в дом.

– Комната Кристины там, – указала она вглубь квартиры.

Я открыла дверь и застыла на пороге. На стенах висели чьи-то жуткие художества, нагоняющие страх, а посреди этого ужаса перед зеркалом стояла хозяйка комнаты в черном балахоне и подводила глаза черным карандашом. Я со звуком хлопнула дверью, чем испугала Кристину – она вздрогнула.

– Ну вот, все испортила, – не глядя на меня, произнесла она, стирая кривую стрелку.

– А нафиг ты таблетки глотала, если живешь на девятом этаже? – спросила я вместо приветствия. – Результат бы был железобетонный.

– Чтоб в гробу красивой лежать и вообще, я высоты боюсь, – равнодушно ответила Кристина.

– А, ну, если так, то да…

Я подошла к платяному шкафу и по-хозяйски распахнула дверцы.

– Так, что тут у нас? Ага! Вот это подойдет! – сказала я себе, выдергивая белую футболку.

– Что это?

На лице Кристины отразилось презрение.

– Это начало твоей новой жизни. Снимай свою хламиду и иди умываться – человека из тебя делать будем.

Кристина замерла и даже забыла как моргать.

– Я жду, – повторила я тоном, не терпящим возражения.

И что самое интересное – она подчинилась и стала смывать свой густо нанесенный боевой раскрас черного цвета, за которым открылись красивые голубые глаза.

Полчаса мне потребовалось на то, чтобы она превратилась в красивую девушку. На выходе из дома мы пересеклись с мамой Кристины, которая, увидев свою дочь в новом облике, с облегчением выдохнула и заулыбалась.

– О, ты понравилась моей маме, – подметила Кристина.

– Конечно, я же преобразила ее пугало в человека.

– П-ф, – фыркнула Кристина, но спорить не стала.

В «Пьяном койоте» было уже не протолкнуться. Мы взяли по безалкогольному пиву, я – так как за рулем, а Кристине после лечения в психушке я не разрешила, вдруг произойдет что-то, что я не смогу контролировать.

– Ну и чего мы сюда приперлись? – спросила моя новоиспеченная подруга.

– А тебе что-то не нравиться?

– Может все-таки расскажешь, почему взяла надо мной шефство?

– Не все ли тебе равно? Сиди, смотри программу, сейчас мужской стриптиз будет, звезда вечера – Мустанг.

– Не будет сегодня Мустанга, – послышался грустный комментарий к нашему разговору.

Я посмотрела на девушку, сидевшую рядом с Кристиной и узнала ее – это была одна из тех подруг, что драли друг друга в прошлую пятницу около «Бизона» – та, что помладше.

– Откуда знаешь? – спросила я прямо.

– Он поменялся. Ему предложили хороший гонорар за выступление на частной вечеринке, и он укатил туда.

– А ты почему здесь?

– Это знакомые Аллы, меня не взяли, – всхлипнула она.

– Знаешь, где это?

– Знаю, – с готовностью в голосе произнесла девица.

– Тогда чего сидим? Поехали, штурманом будешь, – скомандовала я и поставила бокал с недопитым пивом на стойку.

Дважды повторять не пришлось, и девица первой пошла на выход из бара.

– Тебя как зовут-то? – спросила я ее, пристегиваясь ремнем безопасности.

– Маша, – ответила та, моргая накладными ресницами.

Я забила в навигаторе адрес, названный нашей временной попутчицей, и мы с готовностью тронулись в путь.

Дом находился конкретно за городом, ехали мы около часа, когда мы свернули на грунтовку, уходящую в лес, заморосил мелкий обложной дождь.

– Вот забрались-то, – сказала я, ни к кому при этом не обращаясь.

– Там девичник, у Аллы знакомая замуж выходит, вот она и посоветовала Тему позвать, а ее подруга дама обеспеченная, поэтому на хороший гонорар не поскупились.

– А чего вы обе к нему липните? Чем он вас зацепил?

– Он красивый, бывший спортсмен и к фанаткам доброжелательно относится.

– Кажется приехали.

Мы подъехали к большому деревянному дому с панорамным остеклением и большой верандой, везде горел свет, играла музыка, были слышны пьяненькие женские голоса – веселье было в самом разгаре. Дождь разошелся вовсю и наружу выходить совсем не хотелось, но упускать этот случай я не собиралась, поэтому дала команду своим пассажиркам – на выход. Мы бегом, спасаясь от дождя, побежали к веранде, Кристина поскользнулась на мокрой земле и чуть не упала – я успела схватить ее под руку. С визгом и смехом мы забежали под крышу, за стеклянными дверями на небольшой сцене мы увидели Мустанга за его работой, а вокруг него кучу пьяных девиц в возрасте от тридцати лет. Они тянули к стриптизеру руки, размахивая купюрами различного достоинства и каждая хотела привлечь внимание именно к себе, со стороны это выглядело как дурдом.

– Ты нас привезла сюда в этой оргии поучаствовать? – съязвила Кристина.

Но ответить ей я не успела, поскольку Маша, увидев объект своего вожделения, распахнула двери и влетела в помещение, но на нее никто не обращал внимания. Она ввинтилась в эту толпу и пробралась сквозь нее к Мустангу, в два прыжка вскочила на сцену прямо к нему, он решил, что она одна из гостей и взял ее в оборот. Алла тут же приняла стойку, увидев молодую соперницу и, схватив нож со стола, заорала что есть мочи, угрожая Маше убить ее. Дело приняло скверный оборот, и я тоже рванула в толпу, спасать Машу от пьяной вооруженной Аллы. В один момент мы все оказались на сцене, завязалась драка и как назло, в помещении погас свет, то ли его кто-то выключил, то ли от непогоды и большой нагрузки на сеть вылетели пробки. Музыка тоже смолкла и в темноте стали слышны женский визг, ругань и угрозы. Я вытащила Машу из толпы и стала звать Кристину, поскольку темнота была кромешная. Я не знаю, сколько длилась эта свалка, но, когда включился свет, пьяные девицы рванули прочь из дома, разбегаясь кто куда как тараканы. В комнате остались только мы втроем и еще один мужик, который взялся неведомо откуда и с удивлением озирался по сторонам. Мустанга на сцене не было, а вместо него была лужа крови и, видимо, увидев ее, все и растворились в ночи во избежание дальнейших неприятностей.

– Что здесь происходит? – осведомился мужик.

– Мы не знаем, – ответила я за всех троих. – А вы кто?

– Я водитель хозяйки этого дома.

– А где она?

– Я бы это тоже хотел знать. Вы ранены? – спросил он, приглядываясь к нам.

– Да вроде нет.

Я посмотрела на подруг – они синхронно помотали головами, что нет мол, не ранены.

В помещении был бардак – столы перевернуты, еда и напитки валялись на полу вперемешку с битой посудой, везде разбросаны какие-то вещи. Мужик попытался навести небольшой порядок, поднимая опрокинутые стулья. Все присоединились к нему, поскольку не знали, чем еще заняться, а в головах был сплошной сумбур. Мужик забрался на сцену и присел на корточки задумчиво разглядывая подсыхающую лужицу крови. У меня похолодело внутри – у него за поясом джинсов торчала рукоять пистолета.

– И все-таки, кто-то ранен, – вынес он вердикт.

– Наверное не сильно, раз этого раненого тут нет, – заметила я.

Мужик повернулся ко мне и вперился в меня глубоким серьезным взглядом.

– А вас я что-то не припомню. Вы здесь откуда взялись?

– Приехали. Нас Алла позвала, вот Маша, ее подруга подтвердит. Правда, Маша?

– Угу, – выдавила из себя девушка.

По лицу мужика было непонятно, поверил он нам или нет, но больше вопросов задавать не стал и пошел дальше осматривать помещение и через пару минут издалека мы услышали его возглас:

– Вот же черт!

Мы тут же поспешили на его голос. В дальнем углу бильярдной, которая располагалась в другом конце здания в большой луже крови лежал полуодетый стриптизер.

– Тема! – заверещала Маша и бросилась к нему.

– Никому не подходить! – приказал мужик, и Маша замерла на месте.

Он пощупал пульс и перевернул Артемия на спину, на боку у него зияла рана из которой сочилась кровь. Сам он был без сознания.

– Он, что, умер? – спросила я шепотом, представляя весь ужас, который меня ждет у Карны.

– Еще нет, но скоро умрет. Он потерял слишком много крови и в данный момент не транспортабелен – бесполезно. Ему пару минут осталось, не больше.

– Почему вы так решили? – поинтересовалась я.

– Я в прошлом врач и кое-что в этом понимаю. Сходите на второй этаж в угловую комнату, там у меня чемоданчик с медикаментами, надо хотя бы перевязать его и позвонить в скорую, чтобы приехали и констатировали смерть.

– Может он выживет, почему вы его хороните раньше времени? – всхлипывала Маша, сидя рядом с Темой.

Я не стала слушать их диалог, а поспешила за медикаментами. Нужно, чтобы Артемий выжил, и я заставлю этого доктора вернуть его с того света, чего бы мне ни стоило. Чемоданчик я принесла быстро, и доктор взялся за дело.

– Что нужно, чтобы его спасти? – поинтересовалась я.

– Переливание крови.

– А вы можете это сделать?

– Я не знаю его группу и это можно делать только в больнице.

– А если мы узнаем его группу крови? – настаивала я.

– Ну и что? Во-первых, для этого нужен подходящий донор, а во-вторых, делать переливание крови в бытовых условиях – это подсудное дело, а на баланду я не собираюсь.

Тем временем доктор поднес ватку с нашатырем к носу Артемия, и он слабо застонал, приходя в себя.

– Какая у тебя группа крови? – подлетела я к самому уху Темы.

– Вторая положительная, – слабо простонал он.

– Есть у кого-то вторая положительная? – спросила я.

– У меня, – ответила Кристина, – но это ничего не меняет. Его в больницу нужно, доктор прав.

– Вы же сами сказали, что его не довезут, – упрекнула я доктора.

– У него почти нет шансов, – с сожалением заметил он.

Я в один прыжок бросилась к доктору и выхватила у него из-за пояса пистолет и направила на него ствол. В комнате повисла тревожная атмосфера.

– Если есть хотя бы пол шанса, мы должны его использовать. Вы сделаете переливание, донор есть, Кристина, готовься! – скомандовала я.

– Девочка, убери ствол – это не игрушка, – осторожно произнес доктор, подняв руки вверх.

– Я не шучу! Приступайте, – и выстрелила в воздух, подтверждая свои намерения, а ногой подтолкнула чемоданчик к доктору.

– Да ты чеканулась! – возмутилась Кристина. – Он сейчас кеды в угол задвинет, а мы все сядем.

– Сандра права, – пискнула Маша. – Мы должны спасти ему жизнь.

– Двое против двух, а у нас еще и ствол, так что три к двум, приступайте, доктор.

– СПИД, гепатит? – обратился он к Кристине.

Она со страха только головой помотала, что нет этих страшных диагнозов у нее и перевела на меня взгляд овцы, приговоренной к священной миссии жертвы.

– Мне потребуется помощник, – сказал мне доктор.

– Маша, ты ведь любишь Тему? – спросила я.

– Люблю. А что нужно делать? – дрожащим голосом проблеяла она.

Доктор продезинфицировал спиртом руки себе и велел сделать то же самое Маше, затем протер руку Кристине, наложил жгут и ввел ей в вену иглу для забора крови. Девушка побледнела и боялась даже пошевелиться. Доктор работал уверенно, даже Маша собралась и четко выполняла его указания. Она очень аккуратно производила забор крови у Кристины и передавала шприц с бесценной жидкостью для Темы. Его пульс нормализовался и даже появился легкий румянец, чего нельзя было сказать о Кристине, она бледнела на глазах, скорее от страха, чем от потери некоего количества крови. Когда все закончилось, доктор поставил капельницу с физ раствором и стал убирать инструменты.

– Его все равно в больницу нужно везти.

– Вас хоть как зовут-то? – спросила я миролюбиво.

– Олег, – буркнул он.

– Спасибо, что рискнули, – сказала я и вернула пистолет, предварительно протерев его футболкой, на всякий случай, как говориться.

– Если он умрет, я буду утверждать, что действовал под давлением и вы сядете в соседнюю камеру, – без эмоций объявил мне Олег.

– Никакого если не будет, – уверила я его.

Пока проходил процесс переливания крови, я пыталась принять верное решение и сейчас набирала номер моего нового знакомца – Моисея Марковича.

– Моисей Маркович, простите, что звоню поздно, но мне не к кому больше обратиться.

– Слушаю вас, барышня, – услышала я в трубке мягкий баритон.

– У меня пациент с большой потерей крови и ему нужно срочно получить неофициальную квалифицированную помощь.

– Я вас понял. Сбросьте свою геолокацию, я все устрою.

Через двадцать минут на лужайке перед домом садился вертолет, из которого выбежали трое человек с медицинским чемоданчиком и носилками. Артема и Кристину погрузили на борт и увезли в неизвестном направлении. Вокруг все стихло, мы с Машей вернулись в дом, там Олег собирал свои вещи. Он был хмур и по его виду было понятно, что к беседе он не расположен, но я предприняла робкую попытку:

– Вот, Олег, возьмите, в качестве благодарности, – сказала я и положила перед ним ключи от своей машины.