Czytaj książkę: «Знак Вопроса»
Пролог
Три подруги, беззаботно щебеча, шли по улице. У одной из них, длинноволосой красавицы Кларимонды, сегодня день рождения. Ей исполнилось четырнадцать. Девочки вместе с компанией приятелей бурно отметили праздник в кафе-мороженом, заболтавшись допоздна. Остальных подростков уже развезли по домам родители, а Кларимонда и две её одноклассницы ушли последними, решив дойти самостоятельно – жили они недалеко.
Им было так весело, что они чуть не прошли мимо подъезда, где жила одна из подруг. Смеясь так громко, что смех заливал безлюдную тёмную улицу подобно весеннему потоку, девчонки стали прощаться.
– Ну вот, мы пришли ко мне! Заходите, я найду, где вас разместить! Мои родители уехали до понедельника за город.
– Спасибо, Фиби, я, пожалуй, потихоньку, пойду, – отказалась из вежливости Кларимонда.
Третья, полненькая Гвен, посмотрела то на Клари, то на Фиби, словно разрываясь:
– Ух, Фиби, мне так натёрли ноги эти босоножки… Я бы вот зашла к тебе.
– А ты и заходи, – пригласила Фиби. – Клари, не будь третьей лишней, заходи и ты!
– Мне нужно покормить мою кошечку. Мои родители ведь тоже уехали, а кошечка меня там ждёт, – отказалась Клари.
– Клари, дорогая, прости, что я тебя не смогу проводить. До меня отсюда идти дальше, чем до тебя, – оправдывалась Гвен.
– Не парься, я дойду! – бодро заявила Клари. – Спокойной ночи! Завтра созвонимся.
– Спокойной ночи! Ещё раз с днём рождения! – пожелали уставшие и зевающие подружки и углубились в подъезд.
Кларимонда осталась одна на улице. Сразу стало холодно и зябко, подул ветер, характерный для финальных чисел августа. Девушка поёжилась. Она начала жалеть, что не приняла любезного приглашения Фиби. Ну и что, что кошка побудет голодной всю ночь? Кларимонда читала, что кошки могут голодать чуть ли не неделю. Но девочка начала беспокоиться – когда кошка голодная, она может начать нервничать, что-то побить или сломать. Да и родители будут сильно недовольны, если узнают, что Клари ночевала вне дома. Даже у подруг ей ночевать запрещено – так оговорено в её семье. Клари убеждена, что всё тайное станет явным, и даже если бы она осталась у Фиби вместе с Гвен, то наказания не избежать.
Успокоив себя на этом и ещё раз встревожившись о бедной голодной Пусичке, Кларимонда ускорила шаг. Пройти ей оставалось мимо трёх длинных домов, дворами.
Девушка шла по тротуару меньше минуты, как вдруг услышала шум тормозящей машины, что подъезжала сзади. Кларимонда на всякий случай отклонилась подальше от проезжей дороги, подумав, что машина паркуется и водитель намеренно заезжает на тротуар. Внезапно острый свет фар осветил ей ноги, и машина остановилась, резко открылись дверцы. Именинница услышала хриплый настойчивый мужской окрик:
– Девушка, пожалуйста, подождите, мне нужно, чтобы вы ко мне подошли.
Властный, строгий голос. Так напоминал голос школьного учителя по математике, которого все побаивались! Кларимонда вздрогнула, остановилась, оглянулась.
К ней подошли двое, почти вплотную.
– Что вам угод… – начала она спрашивать, но не успела.
Один из мужчин проворно прижал ко рту Клари тряпку. Второй подхватил её оседающее тело на руки и понёс в автомобиль. Всё это они проделали столь быстро и бесшумно, что секунду спустя выглянувшая в окно старая склочница ничего не поняла – увидела только, как тёмная машина, газанув, уезжала прочь со двора.
***
Высокий грузный человек напряжённо вонзался ладонями в подлокотники кожаного кресла. Снова его накрыла волна переживаний и горя. Большая личная трагедия приключилась с ним три года назад. Его дочь, светлый ангел его жизни, пропала в день своего четырнадцатилетия. Он долгими кошмарными ночами убеждал себя, что она жива, где-то ждёт его, зовёт на помощь, но ничего не мог поделать. Бессилие и отчаяние изъедали его изнутри уже долгие месяцы. Его сердце давно болело – он так её и не смог найти. Наверняка она погибла.
В этом году ей бы исполнилось семнадцать.
Прекрасная, добрая, чуткая Элин. Она была единственным лучиком, что озарял его путь.
Человек тяжело дышал, закрывал глаза. Он стремился выжать хоть одну слезу в память об Элин, но у него ничего не получалось. Он проклинал себя – не смог ни найти её, ни спасти, ни даже оплакать.
– Бог наказал меня, забрав мою дочь. И скоро я накажу бога, забрав у него его дочерей. И я верну свою дочь всё равно, – прошептал он.
Взяв со стола фотографию улыбающейся милой девочки с длинными светлыми прямыми волосами, отзывчивыми серыми глазами, человек приблизил её к своему лицу и произнёс срывающимся голосом:
– Я верну тебя, моя малышка Элин. Мы скоро будем вместе – ты и я, твой папа.
Он прижал фотографию к груди и снова поставил на стол. Нежно провёл по изображению жёсткой крупной рукой.
В дверь постучали, нарушив его уединение.
Он откашлялся, придал своему лицу бесстрастное и при этом свирепое выражение, строго потребовал:
– Заходите.
Вошёл Топс, его подчинённый.
– Я пришёл доложить, что мы начали проведение второго этапа испытаний, господин Кавандайк. Вы просили сообщить вам, так как планировали присутствовать.
Босс медленно и грузно встал, опираясь на подлокотники кресла. Затем, обогнув большой полированный стол, двинулся на Топса так решительно, будто ледокол на айсберг. Топс попятился на пару шагов назад.
– Идёмте, я обязательно сейчас всё у вас посмотрю и проверю.
***
Джеральд, пожилой худощавый мужчина, заинтересованно разглядывал рисунки своей племянницы, шестнадцатилетней Каролины. На листах изображены схемы, объясняющие теорию четвёртого пространственного измерения.
– Занятно. Это вам такое в школе задают? – поинтересовался он.
– Нет же, дядя Джерри, это я для себя делаю конспект твоей той книги, которую ты мне давал на прошлой неделе. Я работаю по методике составления "карт разума", или умных карт. Авторы этой методики учат структурировать информацию так, что она будет легка для запоминания.
– Кэрол, а зачем тебе все эти измерения? – прищурился дядя.
– Для расширения кругозора. Всегда важно быть в курсе современных тенденций науки, особенно физики. За физикой будущее! Тем более, та физика, которую преподают в школе – очень скучна, но если копнуть поглубже, можно выйти на такие теории, что в космос улетишь! – восторженно заговорила девушка. И признала: – Меня заинтересовала теория более высоких, чем третье, измерений, потому что Макс шутит, что делить на ноль нельзя.
– Делить на ноль правда нельзя, ты что!!! Ты делила на ноль?! – в притворном испуге едва ли не закричал дядя Джерри.
Кэрол засмеялась:
– В том-то и дело, что нельзя, потому что люди боятся последствий. Мы с Сэмом выдвинули теорию, что если разделить на ноль, можно открыть портал как раз в четвёртое измерение!
– Ух, ну и молодёжь сейчас пошла. Кому что, кому наркотики и вихлять задницами в клубе, а кому квантовая физика! – покачал головой дядя Джерри.
Но в глазах его светилась гордость за племянницу. Он воспитывал её вместе со своей матерью – её бабушкой, долго боясь, что Кэрол вырастет в какую-нибудь оторву, без нормальных папы и мамы. Однако, Каролина, похоже, растёт крупным учёным и детективом.
– Вы бы с Сэмом хоть раз в кино нормально сходили, ну, на свиданьице…
– Дядя Джерри! Ну не начинай! Ну что ты заладил? Служебные романы – это не про нас, у нас на них табу, – заявила Кэрол, поджав губки. Ей никогда не нравилось слышать, как другие взрослые знакомые и любимые родственники, вроде дяди Джерри, в котором девушка души не чаяла, хотят то и дело приписать ей в женихи лучшего друга детства.
– Ну ты уж прости старика, Кэрол. Внуков-то хочется!
– Потерпи ещё лет двадцать пять-тридцать, – похлопала его Кэрол по плечу. – Сначала я реализую мои личные жизненные цели и планы. А потом подумаю о личных жизненных целях и планах моих будущих детей. И всё это структурирую посредством "умных карт"!
– Каролина, не будь занудой. Девушка не должна казаться слишком умной. Лучше казаться дурочкой. Превосходная тактика, – покачал указательным пальцем дядя Джерри.
– О! Я вспомнила, ты рассказывал, что у вас в ГБРиБ в Особом Отделе работает талантливый квантовый физик, который тоже занимается теориями множественности вселенных, теориями струн! Профессор Харрисон, правильно? Ты можешь о нём рассказать?
– Не могу, это военная тайна! Я ушёл из ГБРиБ почти десять лет назад, и подписывал соглашение о неразглашении, – конспиративно понизил голос дядя.
– Но ты уже нам столько всего разгласил, одной тайной меньше, одной больше, какая разница? Я хотела спросить у этого профессора, делил ли он на ноль?
– Они там в Особом Отделе на что только не делят. Поговаривают, что они делят на составляющие тела инопланетян, которые тайком выкрадывают с Альфа-Центавры, – пошутил дядя.
– Было бы круто туда попасть! – загорелись глаза Каролины. – Столько разных загадок и тайн расследовать!
– Кэрол, – строго зыркнул на неё Джерри. – Нельзя муравью лезть в кротовую нору. Тем более, того, что ты создала, тебе должно хватить до конца жизни, ты не находишь? Кстати, сегодня в местной районной газете писали, что орудует банда мошенников, вымогающих деньги у наивных старушек. Не хотите заняться?
– Не подбрасывай нам всякую шелуху! Мы уже готовы на крупняк, – заявила Каролина.
– Кэрол. Любое дело, шелуха на первый взгляд, может обернуться крупняком. Пока ты воротишь нос, в этот самый момент инфаркт хватает какую-нибудь старушку, осознавшую, что она отвалила мошенникам все свои сбережения.
– Мы готовы взять это дело, – выпалила Кэрол, подумав пару секунд. – Кликну общий сбор на шесть, сойдёт?
Дядя одобрительно поднял вверх большой палец.
Глава 1. Великолепная Шестёрка собирается
Правило не говорить о работе мы приняли единогласно и безоговорочно. Но так нас черти за языки и тянули, когда мы уселись за большим столом на террасе, чтобы насладиться приготовленным обедом! Пол Спиксон, наш большой шутник, принялся рассказывать:
– И вот, я, значит, гоню на байке в этот Райвер-холл, пригнал, припарковался с кормы, чтоб легче было сдрапывать, то бишь пути отступления предусмотрел, все дела. Иду в ангар. А там – такое! Все пляшут, колбасятся, музон резонансом земную мантию аж сотрясает, а этот типчик знай себе – и лезет на стенку! Как будто у него вместо рук – присоски. Я тоже за ним.
– Поймал его? У него были сверхспособности? А ты как лез, использовал телекинез и левитацию? – развесила уши Джейн Сенксон, наша рыжеволосая бойкая ведьмочка.
– Да не было у него сверхспособностей! Просто костюмчик такой, шпионский вроде. Я ж говорю – дело было про пацанов, грабанувших склад интеллектуальных боеприпасов и экспериментального инвентаря. А лез я обычно, там заступы такие были, ну, как на скалодроме, знаешь?
– Интеллектуальные боеприпасы? Как это? Жидкие ядерные мозги? Или ядра в форме нервных волокон серого вещества? – принялся докапываться Пит Ривел, он же Сыщик, наш первоклассный детектив, шахматист и каратист.
– Нет, просто штуки всякие. Их учёные из Центра Ваймерса изобретают. Грабителем был кто-то свой, ну, наводчиком.
– Слушай, Пол, а этот наводчик, часом, не входил в мафиозную группировку Игуана? – спросила я с интересом. – Мы с Сыщиком три недели назад поспособствовали облаве на их дона! Игуана специализировалась на контрабанде оружия.
– Оно и заметно! Да, был он связан с «рептилоидами», – кивнул Пол. – Я ещё не рассказал, что придумали эти мозговитые корифеи из Ваймерса, помимо рук-присосок, то есть перчаток, с помощью которых можно ползать по отвесным стенам! Наши изоды отдыхают!
– Эй, Пол, а ты не думаешь, что сейчас высказываешь крамолу и кощунство, проявляешь нелояльность по отношению к ТДВГ, а? – намекнул строго Ром Террисон, наш негласный вожак банды. – Наши изоды – это самые ультра технологичные приспособления, при изготовлении которых использованы материалы и методы инопланетных цивилизаций!
– Иномирских, – подсказала я.
– Да, и иномирских тоже! А ты сравнил иномирян с какими-то дилетантами из Ваймерса, которые делают гаджеты на продажу широкому населению, чисто ради прибыли! – стал в шутку наезжать на друга Ром.
– Слушайте, ребята, мы нарушаем правило! Нельзя говорить о работе! – замахала руками Эллен Харви, наш арбитр, она же моя старшая двоюродная сестра.
– Э… О да, Леди-в-Красном права, я дико извиняюсь… – пошёл на попятную охотно Пол, так как Эллен он безмерно уважает. И не только уважает: втайне влюблён в неё.
– Во-первых, нужно говорить "простите пожалуйста", а не "извиняюсь" – это некультурно и невежливо. А во-вторых, использование кодовых имён, когда мы не на работе, а в мирной обстановке, тоже считается разговорами о работе! – продолжала делать правильные замечания Эллен.
– А ты уверена, что мы не на работе? – внезапно поднял на неё глаза задумавшийся на несколько мгновений Ром.
– Как это? Ты же сам, как наш лидер, предложил придерживаться этого правила! Я его защищаю! Ты законодательная власть, я исполнительная и судебная в одном лице! – пошутила Эллен.
– Начнём с того, что давайте подумаем, где мы находимся.
– Мы находимся здесь и сейчас! – заявил Пит, выразительно подняв вверх указательный палец. – Только здесь и сейчас – тот миг между прошлым и будущим, который имеет значение! Прошлого уже нет, будущее ещё не наступило, но то, каким оно наступит, мы творим сейчас. И если мы хотим, чтобы у нас была работа в будущем, давайте наплюём на наше правило. И будем только о работе! Ведь правила нужны, чтоб их нарушать, это же самый первый урок наших боссов!
Эллен минуту смотрела на него изучающим взглядом, а потом не выдержала и рассмеялась первой. Мы тоже все захохотали.
– Железная логика, Пит! – похлопала я его по плечу. – Или, вернее, Сыщик, агент 003!
Находились мы в отпуске. Куда нас отправил наш босс – Майло Стимвитз. Он же Скорпион. Он же старший родственник Пита Ривела и работает под прикрытием в ГБРиБ, начальником Особого Отдела. Того самого, который занимается исследованием аномальных явлений уже под контролем правительства.
Пару дней назад Скорпион вызвал нас всех шестерых на Базу ТДВГ. Так сошлось, что мы все шестеро оказались в городе, и у нас были относительно свободные выходные. Скорпион принудительно отправил нас отдыхать! Но с условием, что мы должны отдыхать в том самом месте, где он скажет.
Мы сразу заподозрили подвох и несколько раз задавали Майло наводящие вопросы – а не на спецзадание ли он нас отправляет? На что он почти что поклялся на крови, что не на спецзадание. А что это реальные каникулы. Тогда я ещё заметила моим лучшем друзьям, что ещё в июле обещала им общий сбор. Чтобы мы все вместе собрались, душевно посидели, поболтали. Ребята этого очень хотели – именно таких посиделок, без миссий, без засад, без работы и разговоров о работе. Тогда в июле не срослось: миссия подвернулась нам внезапно, она была связана с расследованием смерти уфолога. Потом так сложилось, что кто-то из нас куда-то уехал. Кто-то по семейным делам, кто-то по своим уже индивидуальным заданиям. Мы с Питом почти две недели занимались расследованием дела о секте Бога Акул и разоблачением мафиозной группировки Игуаны. Потом я на три недели выпала из процесса спецзаданий, проводя много времени дома с родителями и иногда выбираясь на Базу на тренировки. До позавчерашнего дня, когда нас шестерых по сусекам собрали и объявили, что мы должны провести отпуск не где-нибудь, а именно в Вейлсе!
Нас отправили отдыхать на все выходные в дачный посёлок, в частный дом, принадлежащий одному пожилому цирковому актёру Теренсу Ланепьяру. Его сын Брендон Ланепьяр – один из наших коллег.
Сейчас мы сидим в этом доме на террасе, едим сваренную нами картошку с колбасой, наслаждаемся природой, зеленью, птичками. Помня о правиле "ни-ни о работе", мы болтали сначала о том, как провели время, пока не виделись. Скоро мы доели картошку и убрали со стола. Отправились в одну из гостевых комнат и расселись на диванчики.
– Мы как на военный совет, или на планирование операции, – хихикнула я, закидывая ноги на маленький столик.
Пол тоже закинул свои ноги туда же, чуть в стороне от моих:
– Мы не можем без работы. Это у нас в крови.
– Адреналин как наркотик! Я уже скучаю по спецзаданиям. Кто сколько без спецзаданий? – спросила Джейн.
– Да, у кого какая стадия ломки? – спросила, улыбаясь, моя кузина.
– У меня закончилось три дня назад. Я пока ещё держусь, – нарочито скорбным голосом прогундосил Ром.
– Тебе положено держаться, ты же наш вождь, – хихикнула Эллен. – Я без задания уже дней пять.
– Три дня, – изрекла Джейн.
– Десять дней, – сказал Пол. – Как раз десять дней назад я получил отмашку, что Игуану замели.
– У меня закончилось два дня назад. Когда нас призвал Майло. Как раз утром того дня я сдал отчёт. Но это было такое мелкое пустяковое дельце, что и не считается. И да, оно было не про акул, однако я сейчас про акул по-прежнему не хочу, я это уже говорил, – разоткровенничался Пит.
– Карамба, мы в клубе анонимных алкоголиков! – воскликнула я.
– В клубе анонимных подростков-шпионов-мазохистов, которых боссы насильно лишают операций. Адреналиновое голодание. Сорвиголова, по тебе видно, что у тебя высокая стадия ломки! Сколько ты не у дел, колись, голубушка! – потребовал Пол.
– Три недели.
– Что?! Клот, как тебе это удаётся?! – почти крикнула Джейн в изумлении.
– Клот, бедняжка, ты вся, наверное, извелась! Ты хочешь сказать, что целых три недели никого не выслеживала, не сделала ни одного выстрела, ни с кем даже не подралась? – моя кузина готова заключить меня в объятия.
– Ни одного инопланетянина не поймала, ни в один межпространственный портал не ходила, ни одному йети не пожала лапку, ни одного полтергейста не довела до истерики?! – подыграл Пол.
– Ребята, карамба, хватит! – рявкнула я, ударив руками по подлокотникам кресла и вскочила, оглядывая своих друзей. – Что вы в самом деле, как маленькие?! То, что у меня не было спецзаданий, позволило мне остаться свободной в эти выходные, и мы наконец все встретились вместе! Я так ждала этого момента, я так его хотела! И вас я тоже хотела, и получила! – я улыбнулась.
– Ну, Клот, братан, ты в деле с нами-то по-любому! – Пол встал первый и протянул мне руку.
Эллен, Джейн, Пит и Ром тоже вскочили и подбежали к нам:
– Мы все вместе в деле!
– Мы – Великолепная Шестёрка! – крикнули мы уже хором. – Давайте шесть раз! Великолепная Шестёрка!!! ВЕЛИКОЛЕПНАЯ ШЕСТЁРКА!
– Нам надо придумать гимн, флаг, герб и тотем, – заявила Джейн.
– Тотемом будет орёл! – сразу подхватил Разрушитель.
– Чего сразу орёл? Я за лисицу! – принялась спорить Рыжая Ведьма.
– А я за дракона, ведь у него может быть сколько угодно голов, например, шесть, – предложила я.
– Я за кошку, у кошки хоть и больше шести жизней, но для начала шесть сойдёт! – улыбнулась Эллен.
– Давайте сделаем нашим тотемом каракатицу. Во-первых, не банально. Во-вторых, эстетично. В-третьих, это символ вёрткости и вкрадчивости, – подсказал Ром.
Поднялся дружеский галдёж. Мы как свара десятилетних детей, перекрикивали друг друга, спорили, перебирая весь животный мир. Мы – те люди, кто неоднократно прикрывал друг другу спины. Кто неоднократно спасал друг другу жизни. Как компания альпинистов. Мы вшестером друг для друга во многом единственные люди, кому безоговорочно доверяем. Я доверяю Эллен, Питу, Джейн, Полу и Рому также, как самой себе. И иногда даже больше. Мы насыщались энергией и жизнелюбием друг друга и отдавали эту энергию и жизнелюбие друг другу.
– Ребята, а вот я тут подумал… Только не бейте меня! – улыбнулся Пол, полулёжа на диване как античный патриций. Эллен, сидевшая рядом в кресле, уже собралась в шутку его стукнуть. – А-ай, Эл, ты меня пугаешь!
– Бойся, ибо кара уже близко! – зашипела моя сестра.
– О чём ты подумал? – полюбопытствовала Джейн.
Она сидела на полу на уютном коврике в позе йога и изучала книгу о ведовстве и колдовстве. Ром занимался аналогичным делом в кресле, только книга у него была про цирковое искусство. Мы с Питом резались в карты в углу. Минут пять назад мы налили себе в кружки горячего чая и вальяжно потребляли его с пирожными.
– Видимо, Пол подумал о чём-то неприличном, если его мысли прочитала сама исполнительная и судебная власть, – сострила я.
– Почти, Клот. Мы какие-то не правильные подростки, – изрёк Разрушитель.
– Тебе уже двадцать будет в следующем году, и ты – подросток? – изогнула бровь Эллен.
– Ну, не придирайся, не подростки, а молодёжь, – поправился Пол. – Я о том, что если кто из обычных людей застанет вот эту милую идиллию – нас отправят к психиатру!
– Старик, ты гонишь, – подал голос спокойный Ром.
– Ничего подобного! Сам подумай. Три парня. Три девушки. Одни, на даче. Не пьют. Читают книги. Размышляют о высоких материях. И не занимаются ничем таким, чем положено!
– Чем положено? – спросила Джейн хитро.
– Секс, наркотики, рок-н-ролл, – бесхитростно пояснил Пол.
– Я видела в одной из комнат богатую коллекцию старых виниловых пластинок и си-ди-дисков как раз с рок-н-роллом, – подсказала я, лукаво улыбаясь.
– Клот, ты – хулиганка! Тебя срочно надо отправить на миссию в горячую точку! Вот чем чревато длительное воздержание от адреналина! – обличительно ткнул в мою сторону пальцем Пол.
– Ага, она тут ещё и в картах жульничает! Четыре раза подряд у меня выиграла! – пожаловался Пит.
– Вот-вот, о чём я говорю! Но с Клот разобраться проще пареной репы. Я говорю о нас с вами, леди и джентльмены удачи. Что мы – уникумы! Ходячие аномальные явления.
– Ты и Ром – точно, – закивала Эллен, с уважением поглядывая на молодых людей.
Пол владеет даром телекинеза. А Ром – даром пирокинеза. Ребята научились контролировать сверхспособности и применять их по необходимости, в мирных целях. Кроме таких вот необычных психических сил, оба они совершенно обычные мировые парни. Прекрасные боевые товарищи, преданные друзья. Друг в друге души не чают.
– Да не будем брать в расчёт наши с Поджигателем кинезы, – махнул рукой Пол. – Наверняка таких, как мы, больше на Земле нет!
– Пол, если б были – я бы испугалась, – проговорила Джейн.
– Да, прикинь, как стрёмно встретить самого себя? А если в довесок у тебя есть, кроме двойника, ещё и тройник, каково, а? – спросил Пит.
Рядом со мной лежал тройник, я многозначительно подняла его за провод и покрутила маятником перед ребятами.
– Клот, электроприборы детям не игрушка! – заявил Пол.
– Кому как, по мне так это оружие, – я нацепила на лицо опасную таинственную улыбочку. – Я вообще-то сложный ребёнок, усёк, брателло?
Пол закатил глаза.
– Пол, а ты это к чему завёл разговор? Про нашу необычность, непохожесть на остальных наших сверстников? – спросила Эллен.
– Да просто так! Поговорить захотелось, – признался Разрушитель. – Просто такая мысль посетила, что если б мы не попали в ТДВГ, а встретились бы по-любому, то основали своё тайное общество по исследованию загадок, феноменов. Ну и назвали бы себя Великолепная Шестёрка. Правда, здорово? Расследовали бы преступления, секреты бы всякие выведывали, – расфантазировался Пол.
– И был бы нашим тотемом шестиглавый красный дракон! – проговорила медленно я.
– Э… а почему красный? – подвис немного Пол.
– Потому что козырь – красный и джокер у меня – красный! Я опять выиграла, Сыщик! – я кинула карты на стол.
– У-у-у, Сорвиголова, ну погоди. Только попадись мне в тёмном переулке, – зашипел Пит. В шутку, разумеется.
– Одно из правил секретного агента – не попадаться, – продекламировала я.
– Я прогуляться. Воздухом подышать. Полезно перед сном. Ребят, кто со мной? – предложил Пит.
– Я! – сразу подхватила я. – Честное слово, не буду на улице жульничать!
– Ага, только попробуй! – пригрозил в шутку Сыщик.
– А нам и тут хорошо. Ребят, смотрите, без нас там никого не прибейте! А раз начнёте – зовите, мы посмотрим и поможем, – шутканул Пол.
В прихожей мы с Ривелом надели ботинки, куртки и отправились в августовский вечер.
– Я хочу провести рекогносцировку местности. Обойти посёлок по периметру и по трём главным параллельным улицам, – подсказал Пит.
Мы вышли на улицу. Пит потянулся, вдохнул воздух полной грудью и с чувством радости изрёк:
– До чего ж круто жить на свете, когда сам себе начинаешь казаться таким придурком! Что уже до всего по барабану, – и широко улыбнулся.
– Надо чаще встречаться с собой – придурком, – поддержала я.
Мы дружно рассмеялись.
– Клот, у меня сейчас двойное, нет, тройное дежа вю. Помнишь, как мы лезли вон под той оградой, по грязи, а потом проникали в дом через то окошко? И помнишь, как мы также беззаботно отдыхали этой зимой на даче у Рома, а наутро – труп соседа, которого убил колдун? Или помнишь, как прошлой осенью мы тоже проживали в милом домике у родаков Джейн в Куоке, и там на нас напали эти карнавальники-балаганщики? Или наши каникулы в доме родственников Пола, когда пришлось распутывать дело о похищении красавицы демоном иллюзий… – вдарился Сыщик в воспоминания. И пояснил: – Ну не верю я, что у нас тут просто отдых. Уже вечер субботы, ничего пока не стряслось, и это означает, что стрясётся с минуты на минуту! Скорпион явно что-то задумал. Как пить дать.
– Может быть, он даже тут неподалёку затаился и в кустах сидит? – спросила я, улыбаясь.
– Типун тебе на язык, чур тебя! – Пит аж чуть не перекрестился, вздрогнув не на шутку. – Он ведь может! Настоящий демон. И как ты умудряешься его не побаиваться?
– Меня больше удивляет, как ты умудряешься его побаиваться! Он же твой родственник, – подколола я.
– Некоторые родственники опаснее врагов, – Пит двинулся к калитке. – Особенно те, которые боссы.
Мы вышли на небольшую проезжую дорогу.
– Куда пойдём? – спросил меня Сыщик.
– Пойдём налево! – и повернула в обозначенную сторону.
– Эй! Налево обычно ходят мужики.
– И женщины-шпионы, которые за ними следят, а ты не знал? Давай тихо ходить.
Несмотря на тёмный вечер, на многих участках кипела жизнь. Кто-то жарил шашлыки, раздавались весёлые разговоры и смех. Народ отдыхал. Мы с Питом осматривали дома, заборы, фонарики, лес, стараясь подметить что-либо необычное. Если Пит доверял моему чутью, то я доверяла его – неспроста он решил пойти подышать воздухом.
Что-то коснулось моего слуха в отдалении. Голоса, выкрики, шум. Пит ещё пока не слышал этого:
– Полагаю, нам следует пойти назад, чтобы вернуться?
– Полагаю, нам следует пойти вперёд, чтобы попасть на секретную миссию, – прислушавшись, я поняла, что там происходит что-то горячее.
Я сорвалась с места и побежала. Сыщик – за мной.
Дорога здесь петляла в сторону дальних участков дач, отделённых от основного массива частных домов и садов небольшой лесополосой. Те дальние участки, как успел рассказать Пит, пока мы с ним прохаживались, почти все заброшенные. Мы прибежали на место не касающихся пока нас событий.
Возле бесхозного дома, стоящего совсем в отдалении, происходил явный конфликт. Слышались резкие и дерзкие выкрики гнусавых низких прокуренных голосов.
– Гони бабки, мелюзга, кому сказал!
Им противостоял совсем детский голосок. Но он был не запуганным, а не менее резким и дерзким:
– Сам гони! И канай с нашего района!
– Зачем ты кепочку такую симпотную носишь, у тебя там дырка в голове, через которую видно, что мозгов нет? Эту дырку случайно не я тебе сделала, когда ты ещё под стол пешком ходил? – этот голос девичий, бодренький такой.
– Чего-о-о? Дуби, вдарь хорошенько по вот этой очкастой роже, а ты, малявка, заткни своё хлебало!
Мы подкрадывались, мигом визуально оценив обстановку и возможные пути отступления. Компания из пяти лосей кого-то зажала у стенки. Похоже, подростков младше нас. В темноте было видно очень плохо.
– Щас сам очкастый тебе вдарит и заткнёт! – тот же детский голосок.
– Как не хочется палиться, а придётся, раз разговоров они не понимают, – второй голос уже пониже, ломающийся.
– Да, они понимают только вот это!.. и вот это!.. А ещё – это!..
Пока они препирались, мы подошли на достаточное расстояние, чтоб вмешаться, но затаились за кучей хлама с досками. Те, кого гопники зажали, оказались не по-детски борзыми. Одна из них, девица миниатюрного сложения с длинными волосами и в короткой юбчонке, блестяще огрела сразу двоих ловкими ударами ног. Второй, парнишка постарше, вырвался из хватки, умелым отточенным профессиональным приёмом провёл серию ударов также по двум сразу противникам. Оставшийся худенький мальчик в блеснувших при свете луны очках атаковал последнего из шпаны.
Всё это сопровождалось матерщиной со стороны атакуемых и боевыми весёлыми вскриками со стороны атакующей троицы.
– Ну ни фига ж себе! Сорвиголова, мы тут явно лишние! – Пит, явно обалдевший, с отвисшей челюстью наблюдал за этой сценой.
– Похоже, у нас завелись новые суперменята на планете, – закивала я, пребывая в аналогичном культурном шоке.
Гопники пытались сопротивляться, но это было бесполезно. Они пьяны, неуклюжи и, по-видимому, искали лёгкой наживы, решив напасть на детей. Их "жертвами", превратившимися внезапно в "хищников", были явно несовершеннолетние! Лет двенадцать, ну, максимум, четырнадцать – нам так показалось в темноте. Во всяком случае, двое из трёх был щуплыми и не выше полутора метров. Третий повыше, ну, может, ростом с меня или на крайняк с Пита. В отличие от негодяев, троица сражалась на удивление слаженно, используя такие удары, апперкоты и обманные движения, что явно тянула на чемпионов по всем видам единоборств сразу! Вот это шоу!
Главарь гопников рявкнул:
– Сваливаем!
– Мы ещё с вами разберёмся, шмакодявки! Размажем вас, соплей, как сопли! – пригрозил один из них, зажимая расквашенный нос, из которого вместо соплей во все стороны разбрызгивалась кровь.
– Мы знаем, где вы живёте, и мы к вам придём! – посыпались угрозы.
– Приходите, и мы продолжим с удовольствием, – ответила им девочка. – Ой, у меня тут что-то запуталось в волосах, это твой коренной зуб, да? А может, передний резец? О, у тебя, наверное, теперь очень красивая фигурная улыбка, девчонки на тебя будут просто вешаться!
Тот, к кому обращался столь наглый выпад, развернулся, чтобы наддать ребятам, но главарь утащил его за собой. Показывая нецензурные жесты, убегающие гопники скрылись из виду, кто-то из них протяжно скулил, потирая нешуточные ушибы. Троица стояла в боевой стойке, спинами к спинам. Их кулаки на изготовку, позы правильно развёрнуты, руки и ноги в правильном положении, чтобы не оставлять открытых уязвимых мест на теле.
Мы с Питом разумно поняли, что вылезать сейчас – себе дороже. Ребята решат, что мы те же гопники, и нам не поздоровится. Они сейчас на взводе, и даже если я и Сыщик начнём что-то объяснять – не станут слушать, и нам достанется под первое число. Кто же они такие? Во мраке августовского позднего вечера их неясно видно. Длинноволосая девочка, парень повыше ростом и мальчик в очках. Мы затаились, следя за развитием событий. Любое шоу по телевизору кончается титрами. В жизни титров не бывает, поэтому любое шоу кончается продолжением этой самой жизни.
