Czytaj książkę: «Жена для босса вне расписания»

Пролог

– Денис Николаевич! Денис Николаевич! Подождите…

– Козлов, ты уволен! Я всё вычту из твоей зарплаты.

– Не увольняйте, прошу Вас. Я всего лишь отошёл на пять минут… А тут эти безобразники. Налетели как саранча. Мы найдём виновных. И всех накажем.

Мне страшно даже повернуться на голоса мужчин за спиной. Каким-то шестым чувством я понимаю, что эта ситуация касается почему-то лично меня. Я ведь тоже отошла всего на пять минут… И приказала моим любимым сыночкам сидеть на месте. На скамеечке, возле большой ёлки. И грызть свои вредные для здоровья чипсы.

– Ахх, – я прикрываю ладонью рот, когда вижу высокого мужчину, который проходит совсем рядом со мной.

Это же ОН. Этого просто не может быть! Мы никогда не должны были с ним встретиться. Никогда! Наш шарик не такой уж и круглый, как всем кажется.

Я родила от него четыре года назад. Ну как родила: украла… эмм… его биоматериал. Это отдельная история. Возможно, за такие действия предусмотрена даже ответственность. Но я твёрдо уверена, что сделала это не зря.

Вот же паршивцы, я же строго-настрого приказала им сидеть на месте. И куда они только подевались? Не хватало ещё, чтобы их увидел… папа.

– Отпусти! – слышу я звонкий голос моего ребёнка.

– Отпусти Серёгу, – кричит Никита, мой второй сын. – Немедленно!

Я так и знала. Это защищаются мои дети. Они снова куда-то влипли. Ни на секунду нельзя оставить их одних. Сил моих больше нет. Скоро до инфаркта доведут меня.

Я аккуратно выглядываю из-за дерева. И ужасаюсь второй раз. Денис Николаевич собственной персоной держит одного моего отпрыска за шкирку, а от второго – отмахивается свободной рукой.

Что сейчас будет? Лучше об этом не думать.

Собственно говоря, а почему я испугалась? Он же не знает, кто я такая и откуда взялась. И тем более не знает про моих детей. Про наших с ним детей.

Зато я прекрасно знаю, кто такой Денис Николаевич. Я понадеялась на его гены. Эх, надо было сначала узнать, каким ребёнком он был в детстве. И как строго его воспитывала мама.

Ну что же, придётся выходить из укрытия. Надо спасать Дениса Николаевича.

– Что случилось? – от страха невнятно мямлю я.

– Не подходите, – вежливо просит меня его охрана, появившаяся невесть откуда.

– Что значит не подходите? Это же мои дети! Отпустите немедленно ребёнка.

Никита, заметив меня, радостно кричит:

– Мама, не волнуйся, пожалуйста, я сам спасу Серёгу.

Не дожидаясь моей реакции, сынок со всего размаха бьёт Дениса Николаевича по ноге, оставляя при этом след от обуви на его идеальных брюках.

– Никита, ты что!

Я подлетаю к сыну и одёргиваю его. Одновременно со мной к нему подбегают и охранники… отца моих детей.

– Денис Николаевич, простите. Мы снова недосмотрели.

– Да что вы вообще можете и умеете! И за что я только вам деньги плачу!? Вы – мамаша этих малолетних хулиганов? – обращается он ко мне на повышенном тоне.

Ой, я. А ты, между прочим, их папа. Но, конечно же, я вслух это не говорю.

– Я – мама. Почему сразу хулиганы, Денис Николаевич?

От удивления он отпускает Сергея на землю. Недовольно хмурится и окидывает меня взглядом с ног до головы. Надо же, не думала, что у него такие зелёные глаза. Дети-то взяли мои – карие.

Нет, ну а что такого? Почему он на меня так смотрит? Откуда я знаю его имя? Я же типа слышала, как его называла охрана.

Ладно, ладно, я знаю о нём почти всё. Но это мой маленький секрет. И вот эти ещё два маленьких «секретёнка» – Никита и Серёжа. Оба Денисовичи. Но об этом известно только мне, моей лучшей подруге и двум свидетельствам о рождении.

Кстати, в графе «Отец», к сожалению, стоит прочерк. У меня ни к кому на свете нет никаких претензий. Это было моё личное решение. Взвешенное и тщательно продуманное. Очень нужное в своё время. И главное – желанное.

Фамилия, между прочим, у детей тоже моя. Мы – Романовы. А у Дениса Николаевича фамилия Зяблик. И мы на неё не претендуем. Впрочем, как и на его богатство тоже.

Так что, получается, он меня не знает. И видит в первый раз. И я очень надеюсь, что в последний. Мы ничего не просим у него. И вообще, нам пора всем расходиться по делам.

– Вы ещё спрашиваете, почему хулиганы? Да вы только посмотрите, что они сделали с моей новой машиной! Только вчера из салона забрал.

Я обхожу чёрный внедорожник спереди. Затем внимательно осматриваю машину со всех сторон. Сначала ничего подозрительного не замечаю. Но потом… мои ноги прирастают к земле. Похоже, я буду оплачивать ремонт этой крутой тачки до конца своей жизни. В чём и убеждаюсь лично, когда поднимаю глаза на Дениса Николаевича.

Вот гад. Вместо того, чтобы пожалеть несчастную одинокую женщину с двумя детьми, он победоносно улыбается. И ехидно выпаливает прямо в лицо, обдавая меня своим свежим ментоловым запахом:

– Ну что, у вас карта или наличные? Или, может, займётесь ремонтом лично?

Я, видимо, бледнею на глазах. Потому что Денис Николаевич улыбается ещё шире.

И эта улыбка мне кажется самой противной в мире. Подумаешь, дети нарисовали миленькие рожицы на двери машины. Ну подумаешь, гвоздём. Ну подумаешь, на люксовом внедорожнике. И где они только нашли гвоздь этот проклятый на площадке лучшего делового центра города?

– Вызывайте милицию, Денис Николаевич! – говорю я с горьким вздохом. – Я готова понести наказание.

– И понесёте. Можете в этом даже не сомневаться.

– Мама, мамочка, – обнимают меня дети с двух сторон. – Мы сейчас быстренько всё отмоем. Не надо звонить в милицию!

– Кыш отсюда, – нервно реагирует на них Денис Николаевич.

– Не кричите на моих детей! – топаю я ногой. – Какое вы имеете право? Вызывайте лучше милицию. Пусть всё будет по закону. Наверняка у вас полное КАСКО.

– Вы понимаете, что ваши дети сорвали важную встречу? Мне вечером нужна машина.

– Возьмите такси, – я пожимаю равнодушно плечами.

– Такси?! – зло выкрикивает он и больно хватает меня за плечи…

Глава 1

– Давай, Женька, я посмотрю тебя на кресле.

– Альбина, ну что ты там не видела? Всего полгода назад у тебя была. УЗИ вчера сделала. Как ты и просила.

– Угу, – мычит моя подруга, не отрываясь от письма. – Надеюсь, последние результаты ты тоже видела?

– Что ты там всё строчишь? Уже все давно на компе работают.

– Это у вас там, на стройке, компы. А мы по старинке перед начальством отчитываемся.

Я подхожу поближе и смотрю, как она аккуратно выводит слово «Объяснительная».

– Накосячила, Альбина? Да?

– А как же без этого. Приходят тут всякие, как ты. Обещают следить за своим здоровьем. Обещание не сдерживают. Потом жалобы строчат главврачу.

– Не поняла, кто это там на тебя пожаловался?

– Да есть тут одна. По прописке приходит. Всё аборты делала, а теперь забеременеть не может. Я же не умею творить чудеса. Это к Всевышнему.

– Опять премии лишили?

– Пустяки. Ты раздевайся, раздевайся. Зубы мне не заговаривай.

– Ой, ну и приставучая же ты. А ещё лучшая подруга, называется.

– Угу, – скрипит она ручкой по бумаге. – Последнее твоё УЗИ просто отвратительное.

– Что, так всё плохо?

Не скажу, что я сильно переживаю по этому поводу. Но, в общем, да. Я хочу, чтобы у меня были дети. В перспективе.

– Пока терпимо. Но это вопрос времени, Жень.

– Альбин… ну я же это… аборты не делала. Парень – так у меня пару раз всего с ним было. Откуда всё это? Откуда болячки?

– Да лучше бы не пару… Жень, тебе сколько лет?

– Двадцать пять всего.

– Двадцать пять? Один парень? Костя с параллельного потока? Три года назад, если не ошибаюсь?

– Ну а что тут такого? Больше пока никого не нашла. Сама понимаешь – работа. Не хочется же со всеми подряд…

– Понимаешь, как это тебе объяснить покультурнее. Перегиб в любую сторону – плохо. И со всеми – налево и направо – плохо. И одной – плохо. У тебя по последнему УЗИ – значительное снижение яйцеклеток.

– А что по анализам?

– С генетикой всё в порядке.

– Тогда почему?

– Резкое снижение веса, вечные твои голодовки. Это всё приводит к разрушению нормальной работы яичников. Опять же стрессы на твоей этой стройке.

– Они что, разрушаются? – ужасаюсь я.

– Вроде того, – фыркает в ответ Альбина. – На кресло. Быстро!

– Я сегодня же куплю сало. На Комаровке. И буду толстеть, раз это так важно. Поехали вместе, Алька. А? И редисочку купим. Весна такая цветущая на улице. Салатик сделаем с зелёным лучком. Вечером ужин с тобой забацаем. У тебя винчик остался, который мы в Сочи купили?

– Обязательно. Поужинаем. Давай, Женя, раздевайся. У меня мало времени.

Эх, доля наша женская. Сколько всего терпеть нам приходится. Вот повезло же мужикам. Вставил – вынул. И свободен.

– Ой!

– Не притворяйся. Тебе не больно. Всё, одевайся. Всё в порядке у тебя.

– Что, и мужика искать уже не надо?

– Мужика надо. Постоянного и срочно. Тебе нужно родить как можно быстрее.

– Ну… с этим проблемы…

– А Костик твой где?

– Да уехал давно в Штаты. Наверное, уже, поди, женился.

– Ты же строительный факультет закончила. Там же одни мужики учатся. Неужели нельзя никого охомутать? Хотя бы на время. Позвонить другому бывшему одногруппнику.

– Ты, я смотрю, много охомутала, – смеюсь я.

– Я хотя бы с Колькой целый год прожила.

– Так ты и старше меня на два года.

– И это что-то меняет?

– У меня не стоит так остро вопрос с рождением ребёнка. Я вообще-то хочу для себя пожить.

Я горько вздыхаю: у меня для себя уже давно нет времени.

– И вообще – замуж надо выйти сначала, – продолжаю я ныть. – Ну как вот так рожать? Безотцовщину плодить. Что люди скажут?

– Люди пусть за собой следят.

Что поделать, придётся выкручиваться. На сайте знакомств что ли зарегистрироваться?

– А что делать, если я никого не найду? Мужики же на дороге не валяются.

– Есть план Б. Существует ЭКО. Но это совсем грустный вариант. Если ты не сможешь сама забеременеть… А так, например, есть банк спермы. Ещё существуют различные сайты знакомств. Там все в основном перепихнуться желают. Но тут надо быть осторожной. А то будешь ко мне потом ходить по другим причинам. И долго лечиться. Или с генетикой партнёра не повезёт. Нам нужны здоровые дети.

– Где же его взять, генетически здорового?

– И симпатичного. Ты же у нас вон какая красавица.

– Да хотя бы не брыдкого.

– Какого-какого? – моя подруга смеётся и чуть ли не падает со стула.

– Так моя бабушка говорит.

– А-ха-ха. Привет, кстати, ей передавай.

– Передам. Я тебя услышала, Альбиночка. На Комаровку со мной едешь?

– Ну конечно. Как же я тебя одну оставлю. Вдруг там продавец редиски симпатичным окажется. Или даже два. Сразу будем брать быка за рога.

– Продавца?

– Ну а кого ещё? Собирайся, Женька. Подожди меня в коридоре. Я бегом на ковёр к начальству, а потом мы поедем на рынок. Ты сегодня на машине?

– Нет.

– Тогда возьми мои ключи и подгони мою машину к выходу. Не дрейфь, подруга, найдём мы тебе отца для твоих детей. Я давно мечтаю стать крёстной.

– Мне бы твоя уверенность, Аля.

– Женька, что-то я тебя не узнаю в последнее время. Ты ведь в детстве весь наш двор в страхе держала. Один твой хомяк чего стоил. Помнишь, как искусал всю ребятню в округе.

– Да когда это было. Будто и не со мной вовсе, – горько вздыхаю я по тому беззаботному времени.

Дверь резко открывается и на пороге появляется медсестра, которая работает с моей подругой:

– Альбина Эдуардовна, вас срочно требует к себе Лев Юрьевич. Он очень зол.

– Уже бегу, Ленка. А ты, Женя, дождись меня, пожалуйста.

Глава 2

– Девочки, берём сало домашнее. Тает во рту. Шкурка мягчайшая, обсмаленая!

– Откуда привезли? – упрямо допытывается Альбина, игнорируя шумную рекламу грузной продавщицы.

– Гродненская область. Берите, девушки, не пожалеете. Вот, попробуй.

Продавщица огромным ножом отрезает тоненький кусочек сала, словно масло, и протягивает мне, придерживая его своим большим пальцем.

– Куда? – больно бьёт по моей руке подруга и просто засверливает меня своими яркими зелёными глазами. – Заразу хочешь подцепить? Как маленькая, всё в рот тащишь.

Подруга-врач – это вам не хухры-мухры. Такого понавыдумывает.

– Эй, ты чего тут хамишь? – обижается продавщица. – У меня, между прочим, все разрешающие документы есть на мои продукты. Вот, печать санстанции.

Разрешительные документы, про себя поправляю её. А на протянутый листик с подписями смотрю с тоской. Алька всё равно мне не даст ничего попробовать на рынке. Скажет, что я сальмонеллу или ещё какую дрянь из её толстого медицинского справочника подцеплю.

– Так берёте или нет? По двадцать пять рублей отдаю. Последний кусок остался.

– Беру по двадцать, – уверенно заявляет Альбина.

– Ишь ты, какая прыткая. Я его за двести километров везла. По двадцать четыре и не ниже, – обиженно надувает губы продавщица. – Сначала хамит, а потом за полцены отдай ей. Нет, ты видела это? – обращается она к своей соседке-коллеге.

– Женщина, вы как маленькая, – ой всё, началось, это надолго. – Ну чего вы обижаетесь? – Альбина кивает на прилавок. – Руки перед едой надо мыть, с ножа есть нельзя. Вы вот сдачу отсчитываете…

– Я в перчатках…

– Вы же их не меняете, правда? Сало взвесили, сейчас деньги этими же руками брать будете.

– Как же вы дома его есть будете?

– Обрежу со всех сторон. Ну или заморожу. В морозилке минус двадцать, к вашему сведению. Правда, и это не всегда помогает, – вздыхает Алька.

Ох, ну и душная моя подруга. Лучше бы она вместе со мной строительный закончила. На многое закрывала бы глаза. Мы в бытовке на практике и не такое ели…

Эх, надо было одной ехать. Уже давно бы дома была. Как же есть хочется.

– Тогда не морочьте мне голову, девушка. Идите лучше… куда там шли со своей подругой.

Продавщица демонстративно стала возиться за прилавком, перекладывая товар с места на место.

– Так, я беру по двадцать три рубля за кило. И это моё последнее слово, – предупреждает её Альбина строгим голосом.

– Кхе, кхе, – слышу я за спиной лёгкое покашливание. – Минск – маленькая деревня. А вы такими же и остались. Решили теперь Комаровку построить?

– Виталик? Не может быть! – я подхожу поближе к парню, да чего уж там, к красивому статному мужчине, такому знакомому… и одновременно незнакомому, внимательно его разглядываю и охаю: – Какой ты стал! Не узнать просто.

– Виталька, – кидается к нему на шею Альбина.

Я вот так вот не могу, как моя подруга. Мне вроде разрешение надо сначала получить. Или знак какой свыше…

– Ну, а ты чего стоишь, как неродная? – он тянет меня за руку к себе и нежно приобнимает за талию. – Я очень рад вас видеть, девочки. А вы куда сейчас направляетесь?

– Да вот… посидеть, поболтать собирались. У меня дома. Скромной, так сказать, девичьей компанией, – встряхивает Алька своей рыжей копной и широко улыбается. – А у тебя какие планы? Ты вообще откуда взялся, Виталик? Ты же вроде в Москву уехал работать?

– Вот, приехал в отпуск. Надо помочь родителям картошку посадить, – улыбается Виталик.

– А, ну родители – это святое. Так это… если у тебя вечер свободный… поехали с нами. Посидим, детство вспомним.

У Альки как-то подозрительно загораются глаза. Нет, только не это. Я не хочу детей от него!

«Ты хочешь», – говорит упрямо её взгляд.

Нет, Альбина. Дай мне время, я кого-нибудь обязательно найду. Только не Виталик.

Это знаете как… Ну вот не любишь ты совсем какое-то блюдо. А отказаться в гостях неудобно. Знаю, плохое сравнение.

Ну не могу! Вот именно с ним не могу. Он меня пять лет добивался, ещё со школы, а потом уехал. Хороший парень, друг детства.

Но не могу я! И не надо на меня так смотреть. Это вроде как предать себя. И его. Хорошего, кстати, друга. Уж лучше тогда с первым встречным…

– Если не будете ничего брать, отойдите от витрины, – бурчит недовольно продавщица. – Устроили здесь обнимания, понимаешь.

– Мы будем, – Виталик достаёт кошелёк. – Так, сало и вот эту колбаску.

– Кровянку? – обрадовалась женщина.

– Нет, пальцем пиханную. И сальтисончик давайте.

– Ты что, эту колбасу нельзя есть, – возмущается Альбина. – Её же неизвестно где делали… как сушили…

Виталик оборачивается и спрашивает у меня:

– Она давно такой занудой стала?

– Как свой диплом получила.

– Ладно. Я вас лечить не буду… если что. Вы люди взрослые, образованные.

– Да, девушка, не переживайте вы так, – защищает свой продукт продавщица, – у меня всё своё. Свинка домашняя.

– Знаем, знаем. Тут у половины Комаровки всё домашнее.

– А вы возьмите моё мяско. Попробуйте. Дома пожарите, да с квашеной капусточкой. Не пожалеете, молодёжь. Берите.

– Беру? – спрашивает у меня Виталик, не особо интересуясь мнением Альбины.

– Бери. Мне надо вес набрать. А что? – я смотрю на Альку. – Ты же сама мне об этом сегодня говорила.

– Вот это точно, – подтверждает Виталик. – Ты чего это так похудела? Рёбра вон торчат.

Я вздыхаю и забираю пакет с салом из его рук, чтобы он смог расплатиться за покупки.

– Ну, поехали. Говорите адрес. А знаете, лучше ко мне. Я же квартиру купил.

Альбина весело подмигивает мне. Вот видишь, уже и жилплощадь для детей нарисовалась. Это не твой бабушатник, который скоро снесут.

– Планируешь возвращаться навсегда?

– Не знаю, – как-то грустно улыбается Виталик и смотрит на меня. – Как пойдёт.

Глава 3

– Девчонки, да вы что, обалдели? Какие дети от меня? Я не хочу пока никаких детей…

Я поперхнулась картошкой, когда увидела лицо друга:

– Аля, ну хватит! Я Виталика полностью поддерживаю.

– Да ты сам не понимаешь, от чего отказываешься, – подруга накладывает ему на тарелку запеченное мясо. – Представь, он маленький, хорошенький…

– Ага, и вопит всю ночь напролёт как резаный. Нет, я не готов к такому подвигу. Может, лет через пять, семь…

– Через пять лет рождаемость в стране ещё больше упадёт. Как жить будем? Почему-то никто об этом не задумывается. Дети – это огромная радость, счастье.

– Аля, ну что на тебя нашло? – в глазах Виталика явно читается испуг.

Я не могу сдержаться, глядя на его перекошенное лицо, и громко хихикаю. Представляю себе его чувства: он случайно встретил девчонок со двора, а они ему в тот же вечер предлагают ребёнка завести. И ещё обвиняют в том, что из-за него рождаемость в стране падает.

Я уже даже не встреваю в их перепалку. Иначе и мне прилетит от Альбины. Припомнит, как я худела на жёсткой диете, а потом и всё остальное в придачу. В моих интересах сейчас молчать. Без помощи подруги я не справлюсь. Я ведь всегда мечтала о мальчике. А с сегодняшнего дня – это моя цель.

Нет, с Виталиком я бы всё равно не согласилась на это дело. Но, глядя на него, становится почему-то обидно. Конечно, он мне ничего не должен. Тем более я всегда давала ему понять, что никаких отношений у нас с ним быть не может. Тогда что не так?

Я почувствовала себя какой-то ущербной. Друг детства, который дарил мне ромашки, на авантюру не соглашается. А я сама, если зря потеряю время, могу жалеть об этом всю свою жизнь.

Получается, не так-то просто осуществить мечту. Придётся выкручиваться в одиночку. Если только Альбина ещё кого-нибудь не найдёт в качестве предполагаемого отца моего ребёнка.

– Ну ты же бегал за Женькой. Неужели разонравилась? – не сдаётся Альбина.

– Нет, конечно, – Виталик повернулся ко мне и посмотрел на меня виноватыми глазами: – Жень, ты мне очень нравишься, правда… И я буду рад начать с тобой отношения… Но дети… Ну какие из нас родители? Это же не делается… вот так сразу. Раз… и всё.

– Самое лучшее на свете как раз так и делается, – злится и расхаживает вокруг стола Алька. – Тебе же говорят, нам срочно нужен ребёнок. Ну что за мужики пошли! Просто не к кому обратиться…

Алька рассуждает об этом так просто, как будто нам солярка нужна, чтобы трактор заправить. Плёвое дело. Раз – и готово.

– Виталик, – улыбаюсь я, – не слушай её. Аля, не пугай человека.

Подруга сверлит меня глазами, но ничего сделать не может. Медицинская этика, диагноз под запретом. Ничего она объяснять ему не станет без моего согласия.

Да и подруга у меня просто замечательная. Мы с ней не один пуд соли съели. Очень хорошая она. Настырная, но добрая. Я уверена, что Аля никогда не предаст меня и лишнего ничего не скажет.

– Вы хоть объясните по-нормальному, что случилось. К чему такая спешка?

– Виталик, мы закрыли тему, – я строго смотрю на него, а Альбина на меня.

Потом залпом выпиваю содержимое бокала и встаю из-за стола. Виталик ловит меня за руку и тянет к себе на колени:

– Если ты мне всё толком объяснишь, я обещаю подумать.

Он медленно проводит рукой по моей спине, удерживая меня на коленях. Раньше я иногда позволяла ему маленькие вольности. Присматривалась, а вдруг всё-таки мои чувства заблудились в пути. Но сейчас меня это оттолкнуло. И мне кажется, что навсегда.

Хочу такого мужчину, который… вот чтоб сразу захотел… меня и детей. Не задумывался о том, рано или поздно. Принял нас такими, как мы есть. Принял нас без условий. И в то время, когда ему судьба послала.

– Я спать, – развожу руки Виталика в стороны и быстро встаю. – Завтра надо на даче у родителей появиться.

– Я с тобой поеду, – говорит Альбина и даёт лёгкий подзатыльник Виталию: – Эх, она же почти что согласилась. Ты такой шанс профукал.

– Я знаю… – угрюмо подтверждает он и тоже поднимается из-за стола. – Жень, прости…

– Проехали.

Я просыпаюсь в пять утра. Хорошо, что мы вчера всё-таки решили поехать к Альке. Сбежать из квартиры Виталика рано утром было бы неудобно. Тихо одеваюсь и ухожу, захлопнув за собой дверь. Позже позвоню Альке, и мы договоримся, во сколько поедем к моим на дачу.

Немного после вчерашнего подташнивает и слегка кружится голова. Оно и не удивительно: хорошо посидели. Обычно мы себе такого не позволяем. Стараемся заботиться о своём здоровье.

Выйдя на улицу, я делаю глоток свежего воздуха и сладко потягиваюсь. Мне становится легче. Непроглядная тьма постепенно отступает, и вот-вот выглянет ласковое солнышко.

В округе ни одного человека. Даже ранних собачников пока ещё нет. Благо мы живём с подругой друг от друга недалеко. Она – в новом жилом комплексе на Макаёнка, а я – в старом соседнем квартале, на Парниковой.

Наши старые двухэтажные домики давно обещают снести. Жаль, я привыкла жить в нашем районе. Моя маленькая квартирка, всего в тридцать квадратов, досталась мне от прабабушки. Очень тихое место, уютное. И, что немаловажно, находится недалеко от центра. Пару остановок и, пожалуйста вам, станция метро «Парк Челюскинцев».

Рядом с домом есть речка и историческая усадьба. Недалеко от нашего квартала берёт начало элитный район с малоэтажной застройкой.

– Алло, Козлов! Уволю всех!

Тишину разрывает респектабельный мужчина. Он сердито хлопает дверцей крутой машины. Я на всякий случай перехожу на другую сторону улицы. Уже за поворотом мой дом. Не думаю, что мне угрожает какая-то опасность. Но от этого злобного мужика, который увольняет людей в пять утра, хочется держаться подальше.

Стоять! А что если…