Czytaj książkę: «Звездный Патруль. Книга XII. Мягкий приговор», strona 4
Офицер ОВБ
Все происходящее в академии не могло остаться без внимания со стороны администрации. Инцидент с угоном крейсера наделал не мало шума, и по результату не принес самому Броду ничего, кроме расстройства. Его эффектное появление на орбите Марса, принадлежащего Федерации, даже с учетом дружеских взаимоотношений поставило на уши службу безопасности всей системы. О том, чтобы пообщаться с самим губернатором или его представителем, с участницей и звездой археологической конференции Тамарой Дивич не могло быть и речи. Самого Брода арестовали быстро, но вынуждены были вскоре передать Патрулю. Всякую вину в угоне крейсера тот отрицал, ссылаясь на проблемы с ИИ, из-за которых тот что-то напутал и погнал крейсер к Марсу. Брод и сам понимал насколько все это было шито белыми нитками, но опровергнуть его версию местные правоохранители с эдемской КСП не смогли. За этот инцидент ожидаемо влетело капитану Мак-Квою, который проявил преступную халатность, не обнаружил и не сообщил о неполадках с ИИ на корабле. Несмотря на то, что Брод не смог поговорить ни с отцом, ни с матерью, успех в деле «ликвидации» Гаррисона возвысил его в глазах сразу всей тусовки. Даже вечно обиженный на него Мастерсон был рад, и будто переродился в своем отношении к Броду. Тот же в свою очередь купался в лучах славы. Уже после отбоя Брод был в душе, когда туда зашел некто.
– О! Кого я вижу!? – голос принадлежал Астерии, которая собиралась вроде как тоже постоять под паром.
Брод очень удивился, потому что не ожидал увидеть ее тут в столь раннее время. Он прекрасно знал, что они с Мастерсом появлялись тут гораздо позже. Знал он об этом, потому что другая известная «сладкая парочка» имела радость нарваться на них случайно и едва убежать, гонимая угрозами со стороны Астерии.
– Не ожидал тебя тут так рано – спокойно произнес он.
– А я к тебе, Брод, и не с пустыми руками – загадочно промурлыкала та.
Астерия была ни разу не красавицей. Да и Брод прекрасно знал про их с Мастерсом отношения, поэтому никакого подвоха в изменившемся голосе не уловил.
– Мой папик очень доволен тем, как мы всё провернули с «Буцефалом». Передал тебе, чтоб ты ни о чем не переживал и не волновался… Кстати, Гаррисона сняли за халатность… Все! Теперь больше никаких спец-курсов для лузеров!
На последней фразе, сказанной громко и радостно, она повисла на шее Брода, крепко обняв. Он не сопротивлялся, но лишь дружески похлопал ее по плечам и спине. В районе груди прямо по центру между двух ее мягких выпуклостей он ощутил касание некоего предмета с ее стороны, вызвавшего неподдельный интерес. Брод немного отстранился и посмотрел на ее грудь.
– Что это у тебя – указал Брод на странного вида круглый медальон с бороздками в виде какого-то рисунка, идущего как бы от центра к краям.
Астерия опустила глаза. Приподняла пальцами «украшение» и пояснила:
– А, это… Папик одарил нас с Артуром подарочком на День рождения.
– Так у вас же вроде только через неделю – не унимался Брод.
– Ну, значит через неделю подарит что-нибудь еще… Вон у меня какие высокие показатели по учебе!
На последней фразе она загадочно посмотрела на Брода. Ее пальцы скользнули вниз по его телу и коснулись как бы невзначай интимной зоны. Брод инстинктивно отстранился.
– Асти, не заигрывай прошу. Я только с Мастерсом помирился.
Ее лицо резко изменилось в выражении от улыбчиво доброжелательного до гневно разозленного. Брод знал про эти ее перепады, но ссориться не хотел, тем более что Астерия была финансовым хранителем, благодетелем и поддержкой их тусовки.
– Эх, ты, дурачок! Я тебе предлагаю занять его место подле меня! … Мастерсу осталось недолго, тем более после того, что они с Блюмом натворили.
Брод внезапно напрягся. Он ничего ни о каких делах Мастерсона и Блюма вне тусовки не слышал. Он настороженно и одновременно с этим вопросительно посмотрел на Астерию.
– Помнишь этого Севано с Эдэмии? Ну, того, кто попортил Антану… Они отыскали и убили этого урода, но сделали грубо и наследили… Короче из-за них у нас сейчас гость из ОВБ.
– Что!? Кто!? Почему я не в курсе!? – возмутился Брод.
– О! А ты я вижу зазвездился, красавчик! Рановато хвост поднял.
С этими словами она рукой жестко схватила его за орган.
– Эти придурки просили меня поговорить с папой и замять это дело… Папик сделал все, что смог, убедив Форкмана отрядить кого-то новенького и малоопытного из спец-отдела.
– П-п-погодь – заикнулся Брод, пытаясь высвободиться из-под руки Астерии. – У Мастерсона же отец – глава дистрикта, не?
– Они убили его в другом дистрикте… А там у них между районами и администрациями серьезные терки. Короче, если ОВБ раскроет, а оно точно раскроет – хана будет и Блюму и Мастерсу. Оба вылетят из академки с концами… И папик мой их прикрывать не будет, потому как себе дороже.
Она нежно отпустила свою руку затем закинула ее за шею Броду и снова плотно прижалась к нему.
– Теперь ты видишь перспективу, красавчик!?
Она резко поцеловала его в губы, затем так же резко отпустила и отошла, добавив:
– Ладно. Вижу, что это шок для тебя…. Но ты меня знаешь, я слов на ветер не кидаю… Подумай о перспективе.
Астерия подмигнула ему и направилась вон из душевой.
Следующим утром на очередном построении Карелий представил офицера из ОВБ Сектора Ориона, который был направлен в академию для поиска и поимки причастных к убийству почетного вдовца на Эдэмии. Это была совсем молодая светловолосая короткостриженая по правилам, но с челкой на пол лица внешне симпатичная с озорными бегающими темно-карими большими, но утопленными глазами, только недавно сама выпустившаяся, некто Чайка Стовато. Общий ее образ отдавал некой детскостью и наивностью, что скорее всего было весьма ошибочным первым впечатлением с учетом ее должности и положения. Да и полномочия, которыми ее наградила администрация, красноречиво свидетельствовали о широких возможностях по наведению правового порядка. Брод чувствовал себя на этот раз вполне вольготно, потому что уже от Астерии знал, зачем она тут.
– Здравствуйте, курсанты. Для начала позвольте мне ознакомить вас с претензиями, выдвинутыми к вам со стороны эдемской администрации.
– Валяй! – выдал громогласно Артур и, улыбнувшись, отчего-то подмигнул Броду.
Чайка строго глянула на крикуна.
– Для вас, курсант Фьюри, не «валяй», а «продолжайте, мэм»! Следующий раз за подобное вы отправитесь на гауптвахту!
На этой фразе Брод не удержался и хохотнул. «Мама дорогая! Откуда такое чудо к нам прислали? Изучила бы матчасть что ли! Да у нас учебка тяжелее любой губы!».
– Курсант Новен, что смешного вы нашли в моих словах, а!?
– «Сай, ты тут? Ставки принимаешь?» – обратился Брод к своему бывшему товарищу через нейро-линк вместо ответа офицеру ОВБ.
– «А что твои дружки? Не играют в игры поцев, а?» – тут же отозвался Саймон. – «Ладно. На поднять креды, я всегда в деле. Тем более, что с кражами еды больше не проканает».
Брод снова выразительно улыбнулся, скосив взгляд как бы сверху вниз на более низкорослую Чайку. Однако ее это лишь еще больше разозлило.
– Курсант Новен, 3 шага вперед! – строго и звонко крикнула она.
Брод тут же, не переставая улыбаться, вышел из строя. Он заметил напряжение на лице Чайки и похожее выражение у куратора группы Карелия. Брод сразу догадался, что тот пытается ее в чем-то убедить. «Сейчас главное не снижать градус, иначе все сорвется». Брод снова хохотнул и очень широко улыбнулся, пытаясь подавить собственный смех и оставаться в рамках этикета, который уже отлично знал и понимал.
– И, так, повторяю свой вопрос: что смешного вы нашли в моих словах, а!? – четко и звонко повторила она строго глядя в лицо Броду.
– Сэр, никак нет, сэр! … Ой! Простите… Мэм! – выпалил Брод и снова хохотнул. – Ваша челка закрывает глаз, а это не по уставу… Хотя возможно у вас просто нет глаза или он немного другого размера и уродует лицо, тогда я бы понял, сэр… Простите… Мэм.
Теперь уже смешок прокатился по всей шеренге. Карелий снова серьезно пытался донести нечто Чайке через нейро-линк, но та уже была на взводе и не собиралась спускать наглое поведение курсанта на тормозах. Однако молодость и мало-опытность сыграли с ней злую шутку. Она рефлексивно поправила челку, открыв второй точно такой же глаз, и завелась еще больше, поняв что сплоховала перед курсантами, купившись на подколы.
– «А она ничего. Хороша» – услышал Брод голос Артура у себя в уме. – «И дрессировке поддается».
Чайка тем временем просто закипала от гнева.
– Курсант Новен, я боевой офицер при исполнении! Об этом вам должны свидетельствовать гравировки и боевое оружие! Ваша понимание этики применимо только к таким же курсантам, как и вы!
– Простите, сэр… Тфу ты… Мэм… Этика офицера Звездного Патруля одна для всех! Если вы по причине спешки не смогли должным образом приготовиться, я войду в положение, сэр… Мэм.
Глаза Чайки расширись так, что казалось заняли собой половину лица. Оно заметно побагровело. «Вот так она, пожалуй, действительно ничего. Прям строгая такая и серьезная, аж мурашки по коже». Брод мысленно подлил масла в огонь самому себе, чтоб держать марку и продолжать улыбаться и хихикать.
– Курсант! Вы в своем уме!? … Я ведь могу ходатайствовать о вашем исключении из академии за недостойное поведение по отношению к старшему по званию офицеру!
Брод снова хохотнул и отрицательно покачал головой.
– Не-а… Не можете, сэр… Тфу ты… Мэм… У меня наивысший бал в группе, плюс – спец-программа… Я тут как бы не по своей воле… Но вам, сэр, простительно этого не знать… Поэтому я на вас не сержусь!
Шеренга залилась смехом. Каждый как мог старался скрыть это за исключением некоторых вроде Артура.
– «Брод, мы в деле! Поставили даже Астерия и Артур! … Играют все, у кого есть креды!» – обрадовал его Саймон. – «Если доведешь до дуэли – сорвем джек-пот!».
На офицера из ОВБ было жалко смотреть. На ней не было лица. На нее напал какой-то ступор, так что она не знала, что сказать. Вмешался куратор Карелий.
– Бродерик Новен, 3 цикла работ в ангаре! – рявкнул он.
– За что, сэр? Я лишь указал офицеру из ОВБ на несоответствие этикету!
– Это для вашей же пользы, иначе вы рискуете получить увечья своему здоровью и попрощаться со статусом в группе!
– Принято, сэр… Хорошо бы, чтоб гостья из ОВБ извинилась передо мной, раз такое дело – уже без улыбки и совершенно серьезно, но не без умысла, выдал Брод.
– Что!? – звонко выпалила Чайка, шагнув навстречу Броду, который все еще стоял на 3 шага впереди общей шеренги.
Ее глаза буквально жгли по нему, словно излучатели. И опять Брод заметил напряжение на лице куратора, который явно хотел замять ситуацию, отделавшись уже выданным наказанием. Однако Чайку уже несло вперед, как крейсер, разогнавшийся до световой.
– Курсант Новен, вы только что прилюдно оскорбили действующего офицера ОВБ!
– Ого! И чем же это я вас оскорбил, сэр!? … Тфу ты! … Мэм! – тут же скорчил рожу наивного удивления и непонимания Брод.
– Ваше вызывающее поведение и срыв моей интродукции уже оскорбительны сами по себе!
– А вы, сэр, зачем-то меня пугаете исключением! Это оскорбительно, учитывая, что ничего дурного я вам не сказал! – тут же парировал Брод.
– Да, как вы смеете! … Надсмехаясь над моим статусом боевого офицера вы вынуждаете пригласить вас на поединок чести, чтоб проучить как следует!
– Что ж! Значит так тому и быть! Вызов принят, сэр! … Тфу ты! … Мэм!
Однако произошедшее далее внезапно вызвало у Брода некоторую тревогу. Чайка сняла пояс с кобурой и бластером внутри и указала курсанту сделать то же самое. «От зараза!». Брод нехотя приготовился к бойцовскому поединку на кулаках, но отчего-то не питал больших иллюзий на сей счет. Растерявшись немного на старте он попытался наверстать упущенную возможность, навалившись на более мелкую Чайку всем телом. Та легко ушла от его выпада, перехватила правую руку, перемахнула ему за спину и ловким движением закинула обе ноги ему за плечи, повалив того на плац. Кисть правой руки Брода оказалась так же в жестком захвате. Она резко крутануло ею до неприятного по звуку хруста. Брод терпел сколько мог, но все же не выдержал и крикнул от боли. Симбионт тут же вмешался, чтоб снизить чувствительность, но захват шеи Брода ногами Чайки с последующим зажимом дыхательных путей быстро нивелировал все дальнейшие шансы на сколько-нибудь приемлемый для Брода исход поединка. Он все еще трепыхался в надежде снять ее с себя свободной рукой, но каждый раз упирался в ноги Чайки, которые мертвой хваткой сдавливали ему шею. Перед тем, как потерять сознание, Брод ощутил стыд.
Пришел в себя он лишь в мед-блоке. Прямо ему в лицо смотрели большие карие и очень грустные глаза темнокожей Ньюты. Брод приподнял голову и осмотрелся. В комнате кроме нее никого не было. Брод сжал кулаки. Обе руки его отлично слушались.
– Зачем ты здесь? – спросил Брод.
– Чтоб поддержать… Тебе это нужно – тихо выдала она.
– Я сам решу, что мне нужно… Мне бы вернутся и побыстрее.
– Да, конечно… То пари… Ты выиграл.
– Ага. Вот только сам поединок я все же проиграл – с грустью ответил Брод.
– Мастерсон, Блюмен, Астерия и Артур злы на тебя. Они сделали новую ставку на то, что ты одолеешь Чайку.
На этих словах Брод догадался, почему его никто из тусовки не навестил. Он привстал и сел, свесив ноги с кровати. От того, что все же выиграл пари, его настроение заметно улучшилось. На столике у кровати стояли песочники, заботливо разложенные на тарелке, и графин с напитком.
– Спасибо, Нью.
Проблема и решение
Брод с Саймоном снова сдружились. Вот только он это не афишировал в тусовке. То, что его никто ни разу за 2 цикла не навестил в мед-блоке, осталось за кадром. Все как будто вернулось на свои круги. Пока на очередном построении Чайка внезапно не объявила, что Блюмену и Мастерсону выдвинуты обвинения в убийстве гражданина Эдэмии Севано Зайсулы. То, что темные тучи витали над их головами, знали все, и то, что Брод своей выходкой на время отсрочил ход расследования, запущенный Чайкой – тоже.
– Я молчать не буду! Выдам все, что мы учинили в том доме! – разразился тирадой Мастерсон в душевом блоке, где они на этот раз собрались после отбоя.
– Согласен! Развлекались все, значит и отвечать всем! – поддержал его Блюм.
– А вы не охренели, уроды!? – не сдержала себя Астерия. – Кто вас надоумил возвращаться и убивать его, да еще и спустя столько времени, а!? … Стоило оставить на единственный уикенд без присмотра, как вы натворили дел! Идиоты!
Брод с некоторых пор стал тих и немногословен. Ему как-то было все равно, что выкинут Мастерс и Блюм, когда их арестуют. Он был спокоен, как удав. Именно в такие моменты ему чаще всего приходили внезапные идеи. Сейчас все случилось именно так, вот только вписываться за них он как-то не горел желанием. Зато в его участии, как «решалы», нуждались остальные.
– Брод, ты чего молчишь!? Может есть идеи, как помочь ребятам!? – резко хлопнула Астерия его по плечу. – Побольше участия, красавчик, а то от тебя пока одни растраты и потери!
Брод усмехнулся. Он уже знал, что Астерия пошла ва-банк перед поединком, думая, что Брод легко одолеет эту Чайку. Вот только предугадать, что та решится на спарринг вместо дуэли, не смогла. А то, что Брод был далеко не лучшим борцом в группе, знали все.
– Есть у меня одна идея… Тот напиток, что мы забрали тогда у Севано, у вас остался?
Брод стоял у двери в каюту офицера ОВБ. В руках у него был голографический паньет и бутылка гваторийского напитка. Если на счет первого подарка Брод был не очень уверен, то на счет второго – даже не сомневался. Благо Артур тогда додумался прихватить ящик той самой шипучки из дома Севано там на Эдэмии. Сам насильник, напуганный до чертиков, и поведал тогда Броду о его уникальной «особенности», если смешать с малой дозой обычного бытового замедлителя из аптечки.
– Добрый вечер, мэм… Извините за поздний визит. Я не отниму у вас много времени… Я помирится пришел – выдал Брод через нейро-линк и голосом одновременно, применив все свое красноречие, на которое только был способен.
– Заходи.
На панели двери зажегся зеленый значок, и она бесшумно отъехала в сторону. Офицерский кампус на КСП был типовым для всех подобных станций и сильно отличался от таковых комнат для курсантов в академии. Тут внутри было уютно, как в каюте крейсера. Индивидуальная ванная комната, небольшая прихожая, кухонька, стол со стульями, барная стойка с сидениями, пару кресел у дальнего окна и складываемая в стену кровать. Ее Брод по понятным причинам не увидел. Зато уже на входе его встретило строгое лицо Чайки. Она достаточно равнодушно приняла его подарки и сложила их тут же на барную стойку. Голографический паньет внезапно привлек ее более пристальное внимание. Она слегка улыбнулась.
– Может тут есть Везен? – спросила она.
Брод кивнул головой. Узнать, что Чайка родом с планеты одной из звезд Ориона, не составило большого труда. Заметив некоторый интерес к первому подарку он обрадовался в сердцах. «Скучаешь по дому значит. Это хорошо». Чайка, оставив его в притворе комнаты, тут же попыталась закрепить паньет на потолке, но не смогла из-за недостаточного роста. Нельзя было сказать, что она была мелкая, но со своими 169 см ей не хватало все ничего. Ситуацию можно было бы исправить подпрыгнув или встав на стул, но в присутствии курсанта она ожидаемо это делать сама не захотела. Чайка посмотрела на Брода, который все так же скромно стоял в тамбуре ее каюты, готовый уйти по первому требованию. Он уловил конфуз и сыграл на опережение.
– Ну, если мы в мире с вами, мэм, то еще раз простите за беспокойство и хорошего вечера… И напиток лучше пить охлажденным и в компании друзей.
Договорив он улыбнулся и повернулся, чтоб уйти. «Идиот! С охлажденным переиграл, блин! Ясно же, что она его будет пить только при нужной температуре! Это ж бутылка из суху-стекла, а не кувшин в баре!». Отчитав самого себя в уме Брод медленно с придыханием шагнул в открывшуюся дверь.
– Постойте, курсант Новен – догнал его голос Чайки.
Брод же сделал вид, что не расслышал и продолжал неспешно удаляться.
– Да, погоди ты немного… Я ж не кусаюсь… Помоги мне закрепить паньет на потолке.
Она слегка засмеялась от своих же собственных слов. Зато этой последней фразой Чайка резко подняла настроение и самому Броду.
– Конечно, мэм! Одну секунду!
Брод вернулся в каюту, шагнув в центр комнаты и принял из ее рук паньет, похожий внешне на небольшой круглый толстый бежевый блин сантиметров 30 диаметром. Он потянулся в верх, но его рука внезапно дрогнула, и паньет соскользнул вниз на пол.
– Извините меня, мэм… Рука еще немного недозажила… Давайте я другой попробую – произнес он, не глядя ей в глаза, и принял прибор в левую ладонь.
Краем глаза он заметил легкое смущение на лице у Чайки. Она, ничего не сказав, отошла к барной стойке и открыла бутылку. Там же появились и стаканы, которые быстро наполнились шипучей жидкостью. Брод тем временем справился с поставленной задачей, закрепив паньет на плоскости потолка. Он самолично через нейро-обруч выбрал Везен и запустил анимацию природы той планеты. Каюта наполнилась оранжевыми и бирюзовыми тонами, трелью каких-то насекомых или птиц.
– Держи приз.
Она дала ему наполненный стакан и чокнулась своим.
– За мир в Галактике на глобальном и локальном уровне! – выдала она и отпила немного.
Брод улыбнулся и тоже отпил. Он молчал, выжидая и наблюдая. В какой-то момент паньет остановил генерацию и воспроизведение, будто на паузе. Звук и анимация прекратились. Чайка тут же отвлеклась на прибор в потолке.
– Хм … Что с ним? – спросила она.
Брод тут же обернулся и направился к нему, словно мысленных команд из нейро-обруча недостаточно было.
– Мэм, у вас есть проектор, чтоб нам вывести его меню? Возможно все дело в базовых настройках… Сейчас поправим, если хотите… Я с техникой дружу, если что – тихо произнес Брод и улыбнулся.
Чайка немного насторожилась, глядя на старания курсанта.
– Послушай… Вот сейчас ты себя ведешь совсем по другому. Неужели захват с блоком и переломом руки так быстро и благотворно повлияли на тебя, а?
Брод потупил немного взор, покивал головой, затем глянул на нее немного другими глазами.
– Есть еще кое-что, но время уже позднее… Возможно как-нибудь в другой раз, мэм, я вам расскажу все начистоту… Идет?
Говоря все это Брод активировал проектор с системным меню, к которому получил доступ от ИИ с разрешения самой хозяйки. Он нашел новый прибор и тут же открыл виртуальное настройки, управляя через нейро-обруч. В какой-то момент он отвлекся на кисть руки и демонстративно потер ее.
– Что? Все еще болит? Уже почти неделя прошла? – снова удивилась она, нахмурив подозрительно брови.
– Да не берите в голову, мэм… Думаю, это более нервное, от волнения… Сейчас выпью лекарство и все пройдет.
Брод демонстративно достал таблетку бытового замедлителя и вернулся к стойке, чтоб проглотить ее и запить. Уже по пути он растер ее пальцами в порошок и, будучи спиной к вышедшей на центр комнаты Чайки, сыпнул его ей в стакан, а из своего отпил для вида. Закончив «прием лекарства» он вернулся к меню и настроил время проигрывания и условия пауз и прерываний. Вместе они вернулись за стойку.
– Так что там на счет рассказать, а? – спросила Чайка, подлив ему и себе в бокал шипучего напитка.
Брод отрицательно покачал головой.
– Давайте в другой раз, мэм… Время уже позднее. Не хочу, чтоб у вас были проблемы из-за меня.
Чайка снова удивилась и сдвинула брови.
– Ну, с твоими навыками в борьбе я бы пожалуй рискнула – улыбнулась она и отпила немного.
Брод поднял свой стакан, чокнулся с ней, осушил его полностью и подался в сторону выхода:
– При всем уважении к вам, мэм… В любое время утра или дня, но не вечером… Тех 45 минут до отбоя мне может банально не хватить… Всего хорошего!
Чайка все еще в недоумении смотрела ему вслед, думая о чем-то. Брод краем глаза видел это, но действовал строго по плану, который похоже успешно переходил в заключительную фазу.
– «Ну, парни, не облажайтесь на этот раз. Проектор я активировал. Запись начнется уже через 5 минут. Код открытия двери сбросил вам на обручи… Только прошу не вламывайтесь, как бандиты, иначе сделаете только хуже».
– «Поняли тебя… План немного меняется… С нами Артур».
– «Что!? Зачем он!?» – возмутился мысленно Брод.
– «Да не парься. Все под контролем… Пожелай нам удачи»
– «Хм… Удачи».
Брод покидал офицерский кампус стремительно. На КПП его легко выпустили, а другую троицу курсантов так же легко пустили, ведь до отбоя еще оставалось целых 40 минут.
