Czytaj książkę: «Космонавт», strona 2

Великий разумитель наблюдал скопище хлама, некогда бывшем его вещами, и источение трансцендентности вещей-в-себе стекло от собрания предметов прямо в голову ничего не знавшего ни о Канте, ни о трансцендентности, ни об уборке человеку. Идея! Мысль! Разумысль! Веня загорелся взглядом и прожёг бы дыру в стене и устроил бы настоящий пожар, но, к счастию, одного взгляда для пожара было мало, однако огнила и пламенела душа образчика затворителя от отворённых миров, ведь образ жизни Вени мало чем отличался от образа жизни домашнего хомячка: хорошо поесть, хорошо поспать, хорошо побегать ночью в колесе (наверное, это было единственное отличие). Веня-факел, Веня-петарда, Веня-хлопушка (в обыденной жизни хлопки имели обыкновение выходить у Вени не только с ладоней) топотыжился по позволяемому пространству (его было мало) и вместе с собой он топотужил нечто у себя на уме (его было мало).