Czytaj książkę: «Кира и Тимур в Крае Чародея Семизара»

Czcionka:

Посвящается
моим дорогим родителям,
моим любимым жене и дочери,
и моему родному брату

Иллюстратор Зоя Шаго

ISBN 978-5-0064-3430-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая. Загадочный любисток

Мышонок, сидевший в густой высокой траве и жевавший найденное зернышко, настороженно приподнял ушки и прислушался. Со стороны деревни, откуда так вкусно пахло свежим хлебом, но где жили страшные проворные коты, послышался шелест листьев и звук хрустнувшей палки. Кто-то пробирался сквозь заросли.

Мышонок юркнул под лист лопуха, метнулся зигзагом между стеблями молодого орешника и, скользнув в норку, затаился.

Трава зашуршала ближе. Послышались голоса. Люди. Это, конечно, не коты, но, все равно, надо быть настороже.

Уползать в глубину норки мышонок не торопился – там, где люди, очень часто бывает что-нибудь вкусненькое. Глазки-бусинки с любопытством и опаской глядели из подземного домика в сторону приближающихся голосов. Вот, высокие стебли раздвинулись, и на тропинку вышли двое подростков – мальчик и девочка.

– Это потрясающее место! – воскликнула девочка, тряхнув русыми косичками и подпрыгнув от восторга. – Как мне не хватает этих чудесных зарослей в городе! В них столько таинственного и неизведанного!.. Вот эта тропинка однозначно ведет навстречу приключениям.

– Эта тропинка ведет к болоту, Кира. Навстречу лягушкам, – с усмешкой сказал мальчик.

– Тимур, не притворяйся занудой – ты больше моего любишь эти заросли. И вообще, угости сестру семечками.

Мальчуган, улыбнувшись, достал из кармана полную пригоршню семечек и насыпал в раскрытую ладонь девочки, уронив несколько семян на землю. Ребята, разговаривая, двинулись дальше.

Мышонок, затаившийся в своей норке, оказался прав – появление людей не обошлось без приятного сюрприза. Ему досталось любимое угощение – семена подсолнечника. Он проворно перетаскал их в норку, заполз в самую уютную кладовую, где хранились припасы, и с большим удовольствием принялся поедать найденное лакомство.

Оставим мышонка в его укромном жилище – пусть уплетает свое угощение – а нам, тем временем, мой дорогой читатель, пожалуй, стоит немного подробнее познакомиться с нашими героями, Кирой и Тимуром, которые, совершенно не подозревая, двигались навстречу самому большому приключению в своей жизни.

Кира живет в городе, учится в 7-Б классе, занимается танцами, любит рисовать, по выходным встречается с подружками в кафе или идет с родителями в театр.

Ее двоюродный брат Тимур, живет в деревне. Он на год старше сестры. Тимур постоянно что-то мастерит, много читает, несколько раз ходил с отцом в пешие походы и даже сплавлялся по реке на байдарках. Еще Тимура очень любят все животные. Не было случая, чтобы его укусила бросавшаяся на всех собака, или боднула коза, или ужалила пчела, даже когда он брал ее в руки.

Первый раз Кира приехала в гости к брату, когда ей был один годик. С тех пор не было ни одного лета, чтобы девочка не провела его в деревне. Вдвоем с Тимуром они целыми днями то копошились во дворе, ремонтируя все, что попадается под руку, то лазили по деревьям, то носились по деревне за гусями и курами – им никогда не было скучно. Но больше всего ребята любили заросли, которые начинались за домом Тимура и простирались далеко, до самого озера.

Заросли были знатные. Когда Тимуру было четыре года, отец хотел расчистить участок на заднем дворе, скосив густую, по пояс, траву. Однако, Тимур, который к тому времени, уже облюбовал «чащу за домом», встал за растения горой. В результате, находясь под защитой мальчика, всевозможные сорняки и кустарники вымахали выше человеческого роста, превратившись в настоящие непроходимые джунгли. Впрочем, непроходимыми они могли показаться только постороннему. Тимур, который в теплое время года целыми днями пропадал в зарослях, знал их как свои пять пальцев. Это был его маленький мир. Со временем, протоптав едва заметные тропинки, он мог безошибочно найти путь к озеру, или к соседскому яблоневому саду, спуститься к оврагу, в котором протекал ручей с кристально чистой водой, или выйти на полянку, где рос большой каштан.

Летом к нему присоединялась Кира. Каждое утро дети, расправившись с завтраком, убегали за дом, скрываясь в высокой траве, и с неохотой выныривали из нее только к обеду, когда мама Тимура, устав их звать, трубила в горн, оставшийся у нее со школьных времен. После обеда дети опять исчезали, и ближе к вечеру горн трубил снова. Так повторялось изо дня в день.

Этим летом Кира приехала в деревню несколько позже обычного, в конце июня она с родителями ездила на море. Тимур, замучивший родителей ежедневными вопросами о том, когда же приедет сестра, с утра караулил у ворот.

После того, как первая волна радостной суеты встречающих схлынула, и бабушка выпустила из своих объятий загоревшую и подросшую Киру, все сели за обеденный стол, стоявший во дворе под абрикосовым деревом – летом всегда ели на открытом воздухе. Кира, еще не доев кашу, подмигнула Тимуру и указала головой в сторону заднего двора. Брат, улыбнувшись, кивнул.

И вот, наши герои, продолжая бодро шагать в высокой траве, обсуждали всякую всячину. Тимур шел первым, раздвигая упругие стебли травы, Кира, беззаботно щелкая семечки, шла следом.

– Как выйти к озеру, Тим? Пойдем, покидаем камушки в воду! – предложила Кира – Как в прошлом году.

– Я тебе кое-что поинтереснее покажу. Потом, если захочешь, сходим и к озеру. Это по пути.

– Сюрприз?! Ух, ты! Что там, Тим?

– Скоро увидишь.

Тропинка кокетливо вильнула еще несколько раз, стены зарослей расступились, и ребята вышли на небольшую поляну, на которой рос раскидистый каштан. Прямо из пышной кроны свешивалась веревочная лестница.

Кира, обогнав Тимура, подбежала к лестнице, задрав голову посмотрела наверх и чуть не задохнулась от восторга.

– Ни-че-го себе!..

Сквозь ветви, на высоте четырех-пяти метров, просматривался деревянный домик. Это был не просто настил из досок, который иногда мальчишки устраивают на деревьях, нет. Это был самый настоящий домик – с крышей, стенами, окнами и дверью – небольшой, но такой аккуратный и добротный, словно его соорудил первоклассный столяр. Перед домом была сделана дощатая площадка с канатными поручнями.

– Кто его построил, Тимур? Ты? – крикнула вниз Кира, неловко карабкаясь вверх. По неопытности она ставила ноги с одной стороны лестницы, из-за чего та раскачивалась, затрудняя подъем.

– Кира, – помог ей Тимур, – одну ногу ставь спереди, другую заноси с обратной стороны лестницы, тогда она не будет так качаться.

– Так кто его сделал, а? – повторила вопрос Кира, последовав совету брата – неужели ты?!

– Мы с дядей Робертом. Основную часть работы, конечно, он делал – я больше помогал.

– Класс, Тим! Просто невероятно! А что родители говорят?

– Родители – ничего, только папа один раз пришел посмотреть, как все сделано. Дядя Роберт ему сказал, что конструкция выдержит и слона. Папа все осмотрел, проверил и даже слазил по лестнице наверх в дом. Остался доволен. Вот бабушка время от времени ворчит, что все это очень опасно. Но, это же бабушка – она и по поводу наших походов в заросли ворчит.

– О, даже подзорная труба есть! – не переставала удивляться Кира, – Тимур, это просто потрясающее место! Если бы знала про этот домик, уговорила бы родителей на море не ездить. Сразу в деревню!

– Пойдем, покажу, что внутри, – сказал Тимур, открывая дверь, – а в трубу успеем еще насмотреться. Поначалу интересно, а потом надоедает – одно и то же.

Ребята зашли в дом.

– Всё! Объявляю это место волшебным королевством и остаюсь здесь жить! – заявила Кира, оглядывая простой, но уютный интерьер. В комнате царил идеальный порядок. Тимур везде и во всем был очень аккуратен.

Слева от двери, на стене висела полка с книгами Тимура. Кира улыбнулась, мельком разглядев обложку любимой c детства книги брата – «Волшебник изумрудного города». Далее стоял небольшой стол и пара стульев. На столе лежал набросок какой-то карты или схемы и какие-то поделки Тимура. У противоположной стены стояла плетеная кушетка. Но самой главной достопримечательностью домика на дереве был гамак, натянутый поперек комнаты.

Тимур по-джентельменски уступил Кире гамак, а сам уселся на один из стульев у стола. Кира раскачалась так, что даже слегка задела одну из стен в полете.

– Здорово! Тим, а что это у тебя за рисунки на столе?

– Да, так… – Тимур пожал плечами, – ты знаешь, этот домик начался со сна.

– С какого сна? – не поняла Кира.

– Мне приснился сон. Я запомнил все до деталей и как смог зарисовал.

Кира выбралась из гамака, чуть не свалившись на пол, и подошла к столу. На альбомном листе был нарисован дом на дереве. Не такой, как у Тимура, а гораздо больше и, как будто, обнявший дерево.

– Тим, да ты художник! Я так нарисовать не смогу.

– Я сам никогда так не рисовал. Мне кажется, я очень хорошо запомнил все, что увидел во сне. Ты знаешь, я, когда проснулся, сел на постели и долго не мог понять – приснилось ли это мне или на самом деле было… Я даже, как будто, запахи запомнил. Случайно рисунок увидел дядя Роберт и предложил мне сделать что-то подобное. Так появился этот домик.

Кира подошла к окну. Из окна был виден дом Тимура и вся улица.

– Интересно, что там взрослые делают? Девочка вышла на улицу и прильнула к подзорной трубе.

– Так здорово все видно! Тимур, вон бабушка выливает из таза воду под грушу… Наши папы чего-то обсуждают… Та-ак, а что у нас подальше делается?… Ух ты, Федьку Боярского вижу, гусей гонит!… Ха-ха!.. Такое ощущение, что рукой можно дотронуться! И магазин как на ладони! Классно! О, вижу любисток! – объявила Кира, подкручивая линзу трубы и наводя резкость.

– Вечером, как пойдем в магазин за мороженым, срежем – ответил на наблюдения сестры Тимур, затачивая перочинным ножом карандаш – заодно и рябины там же нарвем.

– Зачем к магазину? Вот, неподалеку растет, рядом с орешником.

Тимур, оторвался от работы, – возле какого орешника? Здесь, в наших зарослях?

– Ну, да, а что?

– Я здесь знаю каждый куст, любисток здесь не растет.

– Прямо каждый куст?! Не хвастай, Тим. Да, и потом – раньше не рос, а сейчас вырос – что тут такого?

– Дай-ка я посмотрю, – Тимур наклонился к трубе, – где ты его увидела?

– Вон, – Кира указала пальцем, – вон там, прямо под орешником.

Тимур нашел в объективе орешник. Действительно, прямо под молодым деревом красовались трубчатые стебли любистка.

Здесь надо сказать, что наши герои никогда не проходили мимо этого резко пахнущего растения. Стебли любистка внутри были полые. Аккуратно обрезанные с двух сторон, они представляли собой трубки, с помощью которых можно было далеко плеваться рябиной. Рос любисток в деревне всего в нескольких местах – у магазина и у фермы, на окраине. Взрослые всегда ворчали, – опять любисток рвали, ну и запах! А Тимуру с Кирой он даже нравился.

– Ну, что, Тим, убедился? – улыбнулась Кира.

– Чудеса какие-то…, – почесал за ухом Тимур, – я только вчера ходил к этому орешнику, присматривал хорошую ветку для лука… не было там этого любистка, я бы точно заметил. Куст-то большой, под два метра.

– Ладно, следопыт, не оправдывайся. Давай слезем, срежем трубки и обратно в домик, вон у тебя немного рябины на полке лежит. Посмотрим, кто дальше плюнет с площадки.

Дети слезли по веревочной лестнице и двинулись одной из многочисленных тайных тропинок к орешнику.

– Хорошие стебли, – заметил Тимур, оглядывая растение, – и не толстые, и не тонкие – в самый раз! Ой, надо же, – мальчик хлопнул себя по карману, – я нож на столе в домике забыл. Сейчас сбегаю быстро. Кира, подожди здесь, только руками не рви – ровно сорвать не получится, только трубку испортишь.

– Не учи ученого, Тим, ты мне каждое лето это повторяешь.

Тимур умчался за ножом, а Кира, не признававшая ни секунды бездействия, стала рассматривать стебли, определяя в каком месте лучше сделать срез. Наметив пару самых удачных стеблей, и уже решив, какой из них попросит для себя, она сорвала одну из молодых тоненьких веточек и вставила ее в уголок рта, прижав зубами.

– И чего родители все время носом крутят, – подумала Кира, наслаждаясь резковатым ароматом любистка, – ну, да, сок немного горьковатый, но запах-то какой классный!

Обернувшись в сторону каштана, Кира увидела, как Тим забирается по лестнице в дом.

В тот же момент ее внимание привлек небольшой холм. Точнее не сам холм, его-то она видела множество раз и прекрасно помнила, что перед ним, в овраге, протекает ручей. Что-то непонятное виднелось у подножия этого холма – сквозь листья зарослей было не разобрать. Пружинисто подпрыгнув высоко вверх, Кира схватилась за окрепшую ветку орешника. Немного подтянувшись и поставив ногу в рогатину, девочка удобно устроилась на дереве, откуда открывался хороший обзор, и холм, хотя и находившийся несколько в отдалении, был виден как на ладони.

– А эт-то еще что такое?… – протянула Кира, глядя на заинтересовавшее ее явление. В крутом склоне холма был какой-то не то лаз, не то нора. Поднявшись немного повыше и присмотревшись повнимательнее, Кира увидела, что никакая это не нора, а больше похоже на вход в какой-то погреб, перед которым виднелась аккуратно выложенная камнем площадка. Но самым поразительным в этом зрелище было непонятно откуда исходящее мягкое мерцание или свечение, которым было окутано пространство перед входом в таинственный погреб. Несмотря на яркий солнечный день и приличное расстояние до холма, были прекрасно видны то и дело вспыхивающие голубовато-зеленые искорки.

В этот момент появился Тимур.

– Ты чего это забралась туда? Аккуратно, смотри не обломай орешник, а не то плакал мой лук. Слазь, сейчас срежу нам трубки.

Кира посмотрела вниз на брата, потом опять вдаль, на холм.

– Тим, что это за чудеса? Там что-то странное у подножия холма… не то погреб, не то пещера…

– Какой погреб, Кир?.., – Тимур, посмотрел в сторону холма, – нет там никакого погреба и никогда не было.

– Залезь на орешник и все прекрасно увидишь.

Тимур, улыбнувшись, забрался на дерево и снова посмотрел на холм.

– Холм, как холм, Кира, о чем ты говоришь?

– Да перестань, Тим! – начала злиться девочка, – я прекрасно вижу вход в какое-то подземелье. Скажи еще, что ты и мерцания этого странного не видишь?

Тимур еще раз посмотрел в сторону, в которую указывала сестра, потом перевел взгляд на нее. Нет, Кира не шутила и не разыгрывала, он прекрасно ее знал.

Может быть у нее от жары галлюцинации? – подумал мальчик, – или это что-то вроде миража?…

Однако, видя реакцию сестры и не желая злить ее еще больше своими догадками, Тимур предложил, – пойдем, сходим к холму, посмотрим поближе. Только сначала давай срежу трубки.

Кира согласилась. Ребята слезли с орешника. Тимур выбрал подходящий стебель, сделал аккуратный срез, перехватил росток и, отрезав верхнюю часть с молодыми листьями, протянул Кире, – держи, это твоя, сейчас еще себе срежу.

– Спасибо Тим, давай срезай, да пойдем к холму, не терпится посмотреть, что же там такое, – сказала Кира, и прищурившись, внимательно посмотрела на Тимура, – а ты, часом, не хитришь, брат мой старший? Может кроме дома на дереве ты еще и подземный дом соорудить успел, а? Хоть отсюда и далековато, но видно же, что там и площадка перед входом камнем или плиткой выложена, и иллюминация какая-то… Давай, уже, признавайся!

Тимур срезал вторую трубку, посмотрел на Киру и покачав головой с улыбкой, ответил, – кто-то из нас похоже сошел с ума! Я пока своим глазам верю.

– Я тоже! – воскликнула Кира, – не хочешь показывать пещеру, так и скажи, и нечего меня разыгрывать!

Тимур сорвал небольшую веточку любистка и, пристроив прутик между зубами, сказал, – Кирка, перестань! Я от тебя ничего и никогда не скрывал. Я думаю, что тебе просто показалось. Пойдем прямо сейчас к холму и все увидим. Заодно наберем воды из ручья, я вот и флягу прихватил. И давай, кстати, опробуем трубки! Тимур полез в карман и вытащил гроздь рябины. Разделив гроздь на две части, и протянув Кире одну из них, мальчик оторвал несколько ягод и положил их в рот. Выбрав один из листов орешника в качестве мишени, Тимур приставил к губам трубку и хотел было уже выстрелить, но не выстрелил. Медленно опуская свое оружие и привставая на носки, мальчик смотрел через плечо сестры, которая стояла немного впереди и расстреливала крупный лист подорожника. Смотрел он вдаль, в сторону холма.

– Все, Тим, пошли, потом еще постреляем, – сказала Кира, повернувшись к Тимуру.

Мальчик стоял, не шевелясь, пристально вглядываясь вдаль.

– Что там, Тим? – спросила Кира, и увидев, куда смотрит брат, усмехнувшись, добавила, – ты на холм смотришь, да? Ну, что я говорила?!

Тимур, растерянно протянул свою трубку Кире, – подержи, пожалуйста, я ничего не понимаю…

Повторно вскарабкавшись на орешник, мальчик посмотрел на холм. Что за чудеса! Сейчас он прекрасно видел вход в склоне – все в точности, как описывала сестра – каменная площадка перед входом, ровный округлый проем без двери, по бокам от входа горят два каких-то светильника. Но, что было самым завораживающим, это мерцающее облако или дымка, в которой то и дело вспыхивали голубые и зеленые искорки. Вход в подземелье и часть холма, буквально были окутаны этим свечением. Что за наваждение?!

Тимур, не сводя глаз с удивительного зрелища, пробормотал, – Да я сегодня там…, да я здесь каждый куст…

– Да, слышали уже все, – улыбнулась Кира, – каждую тропинку и каждый камень ты здесь знаешь. Пойдем скорее, всезнайка, я сгораю от любопытства!

Мальчик не стал спорить и ловко спрыгнул с дерева. Ребята нырнули в густую траву, сначала Тимур, за ним Кира.

– Неужели, этого лаза там не было?! – спрашивала на бегу Кира брата.

– Конечно, нет! Я вообще не представляю откуда он мог там появиться? Может, это мираж?

Через несколько минут, ребята, раздвинув заросли и спугнув задремавшего ужа, выбежали на берег ручья, что протекал в овраге, перед холмом.

Дети быстро напились воды и Тимур, наскоро наполнив флягу, принялся догонять сестру, которая уже карабкалась вверх по склону.

Кира выбралась из оврага первой, буквально сразу же за ней появился и Тимур. Запыхавшихся ребят ждал сюрприз. Перед ними возвышался долгожданный холм, однако, ничего подозрительного в его склоне не было – ни входа в пещеру, ни волшебного свечения. Ничего. Холм, как холм, покрытый травой и цветами, кое-где торчат небольшие деревца.

– Вот тебе ра-аз! – протянул Тимур

Кира глядя на холм, негромко произнесла, – но я ведь отчетливо видела вход в этом склоне!

– Я тоже, – согласился Тимур, – может быть мы с другой стороны вышли? Хотя, нет, не может быть, – он обернулся и посмотрел в сторону того места, где рос любисток, – вон же орешник… мы шли, никуда не сворачивая…

– Давай на всякий случай пройдем немного в сторону, – предложила Кира, – может быть нам показалось, что пещера здесь, а она несколько в стороне.

– Давай, – согласился Тимур.

Ребята обошли вокруг весь холм. Но таинственная пещера как испарилась.

В это время со стороны дома послышались звуки горна.

– Пойдем, Кирка, обедать, а не то нам влетит, – вздохнув, сказал Тимур.

Ребята, обсуждая странное появление и не менее странное исчезновение пещеры в холме, поспешили домой, решив, что это, все-таки, был мираж.

Глава вторая. Нет, не мираж!

После обеда брат с сестрой сидели в тени под раскидистой яблоней и уплетали только что собранную бабушкой малину. О чем шел разговор – догадаться нетрудно. Дети решили пойти еще раз к орешнику и посмотреть на холм, мало ли что? Расправившись с малиной, ребята поднялись и побежали за дом. Через мгновение они уже исчезли в густой траве.

– Невероятно! Когда я увидела домик на дереве, я подумала, что все лето я проведу в нем, – говорила Кира, – а теперь, пока я снова не взгляну на холм, я ни о домике, ни о чем другом даже думать не могу.

– Прекрасно тебя понимаю, – отвечал ей Тимур.

Свернув с тропинки, ведущей к домику на дереве, дети пробрались к орешнику. Кира, подгоняемая любопытством, забралась на дерево и посмотрела на холм.

– Ну, что? – спросил ее Тимур.

Кира помотала головой в стороны, – ничего, Тим. К сожалению, ничего там нет. Самое удивительное, что мы оба видели эту пещеру или погреб. Да еще и это свечение… Мы оба видели одно и то же – разве может казаться одно и то же двум людям одновременно?..

– Мистика какая-то…, – пробормотал Тимур, – то двухметровый любисток за день вырастает, то пещера появляется и исчезает…, – произнеся эти слова, мальчик замер и, подняв голову, задумчиво посмотрел на сестру.

– Ты думаешь между этими событиями есть какая-то связь? – насторожившись спросила Кира.

– Не знаю… не думаю, но… повторяю, любистка вчера здесь не было.

– Ну, хоть любисток не исчез, – усмехнулась Кира и ловко спрыгнула с дерева. – А знаешь что, Тим? Давай, как детективы – восстановим цепочку событий, а?

– Давай, – согласился Тимур.

– Итак, начнем, – бодро объявила Кира: я увидела любисток с балкона, мы спустились с дерева и пришли сюда, так?

– Так, – подтвердил мальчик.

– После обнаружилось, что кто-то из нас растяпа и поэтому у нас нет с собой ножа, чтобы срезать любисток.

– Вот, злюка! – пошутил Тимур.

– Пока растяпа исправлялся и бегал за ножом, – продолжала Кира, – я осматривала любисток, выбирая удачную трубку, и в тот момент, краем глаза, заметила вход в пещеру. Точнее, я заметила, что у холма что-то виднеется, а что именно, я рассмотрела, взобравшись на дерево.

Тимур в задумчивости потер подбородок, слушая сестру.

– Меня вот что занимает, – сказал он, – почему я сначала ничего не видел? Ведь я вместе с тобой смотрел на этот холм. Ты видела вход в холм, а я нет. И почему после того, как я слез, я вдруг тоже его увидел…

– Что произошло между этими двумя моментами? – подхватила Кира, – когда ты не видел пещеру и, когда ты ее, наконец, разглядел? Мне кажется ключ к разгадке нужно искать именно здесь. Девочка нетерпеливо потерла руки, глаза азартно блеснули, – ты срезал трубки, Тим! Вот что!

Тимур от волнения взъерошил пятерней волосы и воскликнул, – точно! – но в следующий момент, несколько замявшись, добавил, – однако, до того, как я их срезал, ты уже заметила пещеру, а я все еще не видел ее…

– Да, верно, – на мгновение опустив голову, произнесла Кира, но тут же вскинула ее и с былым энтузиазмом продолжила, – я все же чувствую, что мы на правильном пути! Горячо, очень горячо! Все это, наверняка, как-то связано с любистком. Ты же говоришь, что его вчера еще не было, верно?

– Абсолютно точно. У меня хорошая зрительная память, а, уж двухметровый любисток я бы в любом случае заметил. Итак, – продолжил рассуждения сестры Тимур – я срезал трубки – сначала тебе, после – себе. Ты сразу же начала расстреливать лист лопуха…

– Подорожника, – поправила брата Кира, – зрительная память у него хорошая…

– Кира, давай попробуем сделать все тоже самое, – вдруг предложил Тимур, пропуская мимо ушей замечание сестры, – и посмотрим, что выйдет, а? Я срежу трубки, и начнем стрелять рябиной.

– Тим, – тут же встрепенулась Кира, – а, может быть, все дело в рябине?

– Может быть, и в ней! А может, и в ней, и в любистке – кто его знает. Давай пробовать.

С этими словами Тимур подошел к кусту и ловко срезал еще две трубки. Передав одну из них Кире, он кинул в рот несколько ягод рябины, приставил к губам свою трубку и выстрелил. Рябиновые «пульки» градом полетели в траву и в кустарники. Кира не отставала от брата, устроив своеобразный салют – ягоды летели в небо и, описав высокую дугу, падали далеко в зарослях. Истратив половину запасов, ребята посмотрели на холм и переглянулись.

– Ты что-нибудь видишь, Тим? – спросила Кира, – я нет.

– Я тоже нет. Слушай, а может надо на орешник залезть? Когда я пришел, ты сидела на дереве…

– Нет, Тим, я полезла на орешник, чтобы рассмотреть, как следует, что же там у холма. Думаю орешник здесь не при чем, – Кира в задумчивости прикусила краешек трубки, – что же я еще делала в тот момент?…

Тимур скорчил гримасу, глядя на сестру и с укором сказал, – ну, хватит грызть трубку! Что прошлым летом, что сейчас – постоянно их грызешь! Края размягчаются, лохматятся, из них же потом невозможно стрелять нормально. Давай обрежу трубку немного, будет как новая…

С этими словами Тимур протянул руку, чтобы взять оружие Киры, но сестра, вдруг подавшись вперед, вскинула вверх ладонь и замерла.

– Что, Кира? Что там?! Что ты видишь? Вход опять появился?

Кира как кошка проворно забралась на орешник, за ней в ту же секунду последовал Тимур.

– Вот он, этот вход, – взволнованно прошептала девочка, – всё, как утром. Тим, ты видишь?

– Нет, я не вижу ничего… Погоди-погоди, Кира! – лицо Тимура осветилось догадкой, – я кажется…, – не договорив, мальчик засунул в рот свою трубку, прикусил ее и снова взглянул на холм.

Словно в фантастическом фильме, по склону холма будто бы пробежала невидимая волна, и, обретая очертания и с каждым мгновением становясь все более отчетливой, взору Тимура предстала каменная площадка и вход в подземелье, окутанные загадочной дымкой.

Дети, словно сговорившись, одновременно спрыгнули с дерева. С трепетом в душе они спешили к холму, не обратив внимания ни на полоснувшую по голым рукам крапиву, ни на репейник, вцепившийся в одежду – только одно занимало сейчас юных искателей приключений – таинственный вход, окутанный искрящимся туманом.

Перепрыгнув через ручей, брат с сестрой на одном дыхании выбрались из оврага и молча остановились. Приятный летний ветерок обдувал слегка вспотевших от быстрого бега и подъема по крутому склону оврага ребят. Однако, они не чувствовали его приятных прикосновений. Застыв на месте, дети в растерянности смотрели на холм, покрытый густой зеленой травой. Проклятый вход снова исчез.

Тимур, сделав несколько шагов, коснулся рукой мягкой травы и, обернувшись к сестре, спросил, – ты трубку не выронила?

Кира подняв руку, показала, зажатый в кулаке и слегка треснувший стебель любистка.

– И моя тоже со мной. Надо их снова пожевать, – сказал мальчик.

Ребята, как по команде, одновременно прикусили зубами стебли любистка и, ощутив горьковатый вкус сока, затаили дыхание. В следующее мгновение воздух едва заметно колыхнулся, сгустился и в окружившей детей дымке, мягко замерцали, заплясали, то появляясь, то пропадая, бесчисленные искорки. Сквозь это волшебное свечение, взявшиеся за руки брат с сестрой увидели появившийся прямо перед ними вход в подземелье.

Трудно передать, что творилось в душе у ребят в этот момент! Было жутко страшно, но, в то же время, невероятно любопытно, и это чувство с каждой секундой становилось все сильнее и сильнее. В восторженном оцепенении дети смотрели на выложенную камнями площадку под ногами, на два светящихся шара, висевших в воздухе с двух сторон от входа, и на убегающие под землю, в таинственный полумрак, ступени.

Тимур показал пальцем на один из камней, которыми были выложены края проема, – смотри, Кир, на самом верхнем камне какой-то знак.

Кира посмотрела вверх. На камне, на который указывал брат, был изображен силуэт хомяка, стоящего на задних лапах. Над силуэтом парила остроконечная шляпа с полями.

– По-моему, похоже на хомяка или мышь в шляпе, – ответила она, подняв голову и рассматривая рисунок на камне.

– Да, похоже, – согласился Тимур и добавил, – ну, что, Кир, ты готова посмотреть, что там внизу?

– Готова, только страшновато немного.

– Иди прямо за мной и не отставай – сказал Тимур.

Отбросив в сторону трубку из любистка, мальчик, на всякий случай, вытащил свой перочинный нож и шагнул к входу в подземелье. Сестра последовала за ним.

Проем был не сильно высокий, взрослому человеку пришлось бы нагнуться, однако, ребята смогли пройти свободно, не наклоняя головы.

Ступени начинались сразу от входа. Спустившись немного вниз, Тимур остановился.

– Давай постоим здесь какое-то время, пусть глаза привыкнут после яркого солнца к темноте, – промолвил он и, глядя вниз, добавил, – хотя, здесь достаточно света – смотри, вон на стенах светильники.

Оглядевшись, ребята продолжили спуск по ступенькам, которые вскоре закончились и взору путешественников открылся тоннель. Стены и свод тоннеля были выложены гладкими ровными камнями. Через каждые десять-пятнадцать шагов на стенах висели такие же светящиеся шары, что и у входа, только немного меньше размером. Впрочем, «висели» не совсем правильное описание. Эти шары, испускающие мягкий, не тревожащий глаза свет, свободно парили в воздухе над чашами или чем-то похожим на подсвечники, вмонтированными в камень. Куда вел загадочный тоннель и насколько протяженным он был – оставалось загадкой, поскольку было видно, что там впереди, в сгущающейся темноте, он круто поворачивал направо.

– Интересно, что там за этим поворотом, а? Куда ведет этот ход? – спросила шепотом Кира.

Тимур, осматривая стены и потолок, сказал, – давай дойдем до поворота и аккуратно посмотрим, что там. Если окажется, что тоннель длинный, вернемся обратно и я схожу домой за фонарем – мало ли, может, там дальше этих шаров не будет, да и потом, смотри – они освещают только небольшое пространство вокруг себя.

– Давай, – согласилась Кира.

Ребята маленькими осторожными шажками двинулись вперед, к изгибу тоннеля. Вокруг была тишина, лишь где-то вдалеке слышался звук падающих капель воды. Тимур первым выглянул из-за поворота, – дальше не пойдем, тоннель уходит в темноту, – сообщил он, обернувшись к сестре. Кира выглянула из-за плеча Тимура, осматривая подземелье. Ой, смотри, Тим, – вдруг воскликнула она, – слева, за вторым светильником, как будто ход в стене есть, видишь?

Да, точно, – присмотревшись, согласился мальчик, – у тебя глаза как у кошки, Кира, я и не заметил. Молодец! Пошли посмотрим, если там еще один коридор – возвращаемся, а то так недолго и заблудиться, тут похоже целый лабиринт!

Ребята свернули за поворот и приблизились к месту, о котором говорила Кира – действительно, в стене был проем, в котором виднелись ступени и эти ступени вели наверх. Правда, в отличие от лестницы, по которой дети спускались в подземелье, этот лестничный пролет, похоже, был винтовым.

– Интересно ка-ак!.. – протянула Кира. – Где мы выйдем, если поднимемся по этим ступенькам?

– Если этот ход ведет на поверхность, то, думаю, что где-нибудь возле озера, а, может, еще и в зарослях – мы недолго шли под землей, – ответил Тимур.

Ребята начали подъем. Первым, разумеется, шел Тимур, за которым, то выглядывая из-за его плеча, то оглядываясь назад, шла Кира. Лестница круто поворачивала направо и далее завивалась в спираль. Вдруг Тимур воскликнул, указав рукой вперед, – смотри Кира, солнечный свет! Девочка немедленно выглянула из-за спины брата – на левую стену падали солнечные лучи.