Czytaj książkę: «Где-то между рябинками и папоротником», strona 3

Вернее, печь была, но совсем не русская, а про окно без слёз не расскажешь.

Это нанесло второй удар по моему намерению. Даже третий: первый – я не писатель, куда лезу?, второй – ничего не знаю про славян, третий – там всё не так, как мне представлялось.

Но к этому времени случилось то, что я никогда не испытывала.

Мне стали представляться, мысленно разумеется, люди. Герои моей ненаписанной книги. Они мне казались то ли в каком-то коконе, то ли внутри яиц с мягкими белыми скорлупками. Я не знала, кто там, старые или малые, мужчины или женщины, но они двигались. Я видела, опять же мысленно разумеется, их движение внутри скорлупы. И мне казалось, что их там немало.

Стало понятно, что если я не напишу, они так и не родятся. Пошевелятся какое-то время и замрут. Навсегда. Так и не выберутся наружу.