Czytaj książkę: «Тайны затерянных звезд. Том 3»

Глава 1. Монополия на бесконечность

– Сколько-сколько? – тоскливо переспросила Кори. – Я вообще не в курсе, что такие суммы существуют!

– О, это только примерные прикидки, – я покачал головой. – На самом деле, если вдуматься получше, то, скорее всего, окажется даже больше. Да по-любому окажется больше, я же кучу всего не учёл хотя бы даже потому, что просто не знаю о существовании этого «всего». Как сказал Кайто – я не астрофизик и даже не просто физик.

– Но почему так дорого? – продолжала сокрушаться Кори. – Не в смысле, почему… Я понимаю, почему… Но зачем?

Пиявка коротко хихикнула от несуразности вопроса, но быстро заткнулась, когда я на неё посмотрел, и снова натянула на лицо маску спокойствия.

– И на вопрос «почему» и на вопрос «зачем» есть один простой ответ, буквально из одного слова, – ответил я. – И слово это – «Администрация».

– Поясни? – нахмурилась Кори. – Где связь?

– А ты не в курсе, что ли? – удивился Кайто. – Все спейсеры космоса официально принадлежат Администрации!

– Серьёзно? – Кори удивлённо распахнула глаза. – А как тогда… А почему… Ну, в смысле…

Открывшийся неожиданный факт вызвал появление в её голове такой лавины вопросов, что она сама в них запуталась и замолчала, глядя на нас глазами, в которых так и читалась мольба объяснить ей всё, о чём она так и не смогла спросить.

– Так повелось, – я пожал плечами. – Сложилось исторически, если можно так выразиться. И ничего с этим не поделать.

– Но как? – всё не могла поверить Кори.

– Ну, прямо с датами и именами тебе никто, разумеется, не расскажет, – я развёл руками. – Кроме администратов, может быть. Но, если рассказывать вкратце, то дело было примерно так. Появился однажды гениальный учёный-самородок, который открыл тот самый «спейс-эффект», о котором рассказывал Кайто. Не знаю, как именно он его открыл, но главное для нас – это то, что он предположил, а впоследствии и смог доказать, что его открытие способно разрушить устоявшееся поверие в непреодолимость светоскоростного барьера и открыть человечеству дорогу к звёздам. Разумеется, это открытие само по себе стоит безумных, просто невообразимых денег, но, как водится, в виде идеи оно стоит много меньше, нежели в виде полноценной реализации этой идеи. А в нашем мире всё устроено так, что для того, чтобы реализовать идею, потенциально способную принести миллиард юнитов, тебе сначала надо потратить миллион. А миллиона у этого учёного не было. Зато он знал, у кого есть – у Администрации, как у самой богатой и заинтересованной в дальнейшей космической экспансии структуры. И тогда учёный пошёл с ними на сделку – он отдаёт в руки Администрации и никому больше, все наработки по спейс-технологии, а потом ещё помогает построить первые спейсеры и убедиться, что с ними всё идёт по плану. А взамен на это Администрация во всеуслышанье объявляет, что все спейсеры по всему космосу всегда будут бесплатными и открытыми для всех, кто только пожелает ими воспользоваться. Так сказать, вещи общего пользования.

– И Администрация на это согласилась? – недоверчиво спросила Пиявка, которая, по ходу, тоже не знала этой истории. – Какая ей с этого выгода?

– Ты шутишь? – Кайто посмотрел на неё с удивлением. – Скажи, что шутишь!

– Прости, Кай, как я уже сказала – не все тут такие умные, как ты, – Пиявка развела руками.

– Выгода со всего этого на самом деле просто неизмеримая, – пока они не начали ругаться, снова вмешался я. – И в первую очередь эта выгода – политическая. В то время человечество ещё было фактически привязано к солнечной системе, и едва-едва освоило ближайшие планеты. Несколько стран активно конкурировали за освоение космоса, но ни у одной не было серьёзного преимущества… Пока не появился Тоши-Доши со своими научными выкладками. Он обратился к одной из самых активных в вопросах освоения космоса стране, а вернее, к тем, кто в этой стране за это освоение отвечал – Национальной Администрации Космоса и Аэронавтики. Ну а те, понятное дело, с радостью воспользовались предложением Доши и уже через десять лет стали абсолютными монополистами в области космической логистики. Всё дошло даже до того, что они смогли выйти из подчинения своей страны и сформировать новую структуру, которой в наследство достался только кусок старого названия – Администрация. И, чем дальше человечество распространялось в космос благодаря спейс-технологии, тем крепче становились позиции Администрации, как абсолютного монополиста в этой сфере. У правительств различных стран тогда как раз всё было не гладко, поскольку доступная для жизни территория перестала ограничиваться пределами солнечной системы и резким скачком выросла в миллиарды раз, что спровоцировало стихийное появление различных самостоятельных политических единиц, которые росли на свежеосвоенных мирах как на дрожжах. И тогда Администрация, как абсолютный и единственный монополист в сфере космической логистики, ввязалась ещё и в политику, и моментально стала главенствующей политической силой, объединившей под собой вообще всех.

– Каким образом? – Пиявка покачала ножкой. – Ты же сказал, что спейсеры для всех бесплатны.

– Спейсеры – да. Использование спейсеров. Но не их обслуживание. И уж тем более не их установка. В те смутные времена не было установлено и десятой части тех спейсеров, что мы имеем сейчас, и Администрации было достаточно всего лишь пригрозить какой-нибудь мятежной планете, что спейсер в их системе так никогда и не появится, и планета безоговорочно капитулировала и входила в состав свеженькой политической единицы.

– Так это что получается – спейсеры и вся технология в общем это то, благодаря чему появилась Администрация? – нахмурилась Кори.

– Я тебе больше скажу, – я снова повернулся к ней. – Спейсеры и вся технология в общем это то, благодаря чему Администрация до сих пор существует. Вся её власть началась с космической логистики и на ней же держится. И, если уж на то пошло, то сейчас как раз то самое время, когда существование Администрации и её власти – под угрозой.

– Почему?

– Потому же, почему эта власть вообще появилась. Администрация это искусственное образование, которое, по сути, паразитирует на спейс-технологии и её повальном использовании. Пока Администрация занималась массовым производством и установкой спейсеров по всему космосу, она была необходима человечеству. Но сейчас, чем больше спейсеров уже установлено, чем больше территорий освоено, чем дальше раздвигаются границы расселения человеческой цивилизации, тем меньше Администрация становится нужна. Открытых миров, пригодных для разработки и заселения уже прямо сейчас исследовано намного, намного больше, чем требуется человечеству. Даже по примерным прикидкам того, что дала нам спейс-технология, на данный момент уже достаточно, чтобы как минимум два века ни в чём себе не отказывать и не иметь нужды в разведке новых территорий. И это уже не говоря о том, что, чем более дальняя разведка проводится, чем дальше ставится очередной спейсер, тем дороже обходится его установка. Причём это всё равно всё ещё спейсер, который если и понадобится, то очень нескоро. Администрация подписала договор с Доши, не понимая того, что в один момент он обернётся для неё смертным приговором. Спейсеры уже стоят везде, где нужно. Миров уже достаточно для того, чтобы человечество ни в чём себе не отказывало. Так зачем же теперь нужна Администрация? Многие начали задаваться этим вопросом.

Я замолчал, потому что дальше пришлось бы рассказывать, откуда я всё это знаю. И так уже сказано более чем достаточно.

Да, многие начали задаваться вопросом, зачем нужна Администрация. И многим из них эти вопросы забили обратно в глотку… Деньгами при лучшем раскладе. При худшем – силовыми перчатками бронескафов, внутри которых находились бойцы. В том числе и отряда «Мёртвое эхо».

Да, именно это мы и делали. Убирали с пути Администрации тех, кто задаёт неправильные вопросы. Тех, кто отказался продавать свои принципы и идеалы за круглые и крупные суммы. Честных журналистов, накопавших компромат на очередную шишку из Администрации. Общественных деятелей, призывающих к чему-то, что шло вразрез с приоритетами Администрации. Простых людей, видевших действия Администрации, которые им видеть было не положено.

Всех тех, кто мог пошатнуть положение Администрации. А если они могли его пошатнуть – значит, положение не такое уж и уверенное.

Мы-то, конечно, были уверены, что убираем только плохих парней – террористов, все действия которых направлены на то, чтобы разрушить устоявшийся порядок и ввергнуть человечество в абсолютный хаос, в котором так удобно проворачивать свои грязные делишки…

Но теперь-то я знаю, что «устоявшийся порядок» – не менее удобная ширма для проворачивания грязных делишек, чем абсолютный хаос. Просто выгодоприобретатели меняются.

– А вы что думали? – неожиданно поддержал меня Кайто. – Откуда, по-вашему, вообще берутся серые корабли? Серые структуры? И главное – почему их так много? Это ведь не всегда так было, это только последние лет… тридцать, наверное.

– Примерно так, – я кивнул. – И действительно так было не всегда. Поначалу на Администрацию действительно буквально молились. Она стала решением множества проблем, от перенаселения, до источающихся ресурсов. Но даже всего этого было бы мало, если бы Администрация с самого начала была какой-то… Не знаю… Империей зла. Нет, поначалу и сама Администрация была другой. У них были другие цели и уж тем более – другие методы достижения этих целей. Но, как водится, там, где появляются деньги, человечности места не остаётся. А уж если к деньгам добавляется ещё и политика – тем более. Поэтому, как только Администрация официально взяла своё новое имя, вместе с именем она сменила и всё остальное. Главным приоритетом стали деньги и власть, ещё больше денег и ещё больше власти. А потом оказалось, что все проблемы, которые Администрация бралась решить – уже решены. Сама причина появления Администрации – исчезла. Говоря прямо – человечеству Администрация уже не нужна, но поди объясни это самим администратам. Нет, они до последнего будут убеждать людей, что без их власти, без их контроля человечество погибнет, и кто-то до сих пор на это ведётся. Но таких людей всё меньше и меньше. Все остальные потихоньку начинают прозревать и понимать, что Администрация – это уже давно не спасение. Сейчас Администрация это в лучшем случае автократия. В худшем – тирания. Поэтому так много серых кораблей и станций, поэтому же Администрация всех их, без разбору, называет пиратами. Потому что это развязывает им руки и позволяет уничтожать любую серую структуру, едва только её завидев. Потому что Администрация не способна эффективно следить за тем, что сама же и построила, и уж тем более не способна гоняться за каждым корабликом по отдельности, чтобы придать его экипаж справедливому суду.

– А «Шестая луна»? – внезапно спросила Пиявка.

– А что с ними? – не понял я.

– Ну они вроде как против Администрации. Значит, они тоже понимают, что её время прошло?

– Все понимают, что время Администрации прошло, – я покачал головой. – Даже сама Администрация. Просто не все готовы это признать. Кому-то слишком хорошо живётся при устоявшихся порядках, кто-то просто боится перемен, а кто-то – и есть сама Администрация. А серые – те, кого Администрация клеймит «пиратами», – это просто люди, которые хотят, чтобы им позволили жить спокойно. Жить так, как они хотят жить, а не так, как им жить приказывают. Иметь возможность самостоятельно выбирать свой жизненный путь. А «Шестая луна» это те, кто готов ради этого что-то сделать. Что-то, кроме как просто скрываться и надеяться, что тебя не найдут. Те, кто пишет свою судьбу уже сейчас, не смущаясь тем, что чернила могут закончиться в любой, самый неподходящий для этого момент. И единственное, из-за чего «лунатики» до сих пор не проиграли Администрации вчистую и не были уничтожены поголовно – это именно слабость Администрации. У них нет ресурсов на то, чтобы выследить всех «лунатиков», рассеянных по множеству планет и структур.

– А есть ли что-то, что могло бы укрепить позиции Администрации? – задумчиво спросил капитан.

– Безусловно, да, – я кивнул. – И это то же самое, что и было в самом начале. Космическая логистика. Но уже не в количестве, потому что количество больше не нужно, а в качестве. Например, найти легендарный хардспейс – вот это была бы новость так новость! Позиции Администрации тут же укрепились бы, да так, что, пожалуй, она стала бы сильнее, чем была в самом своём начале! Вытащить из пространственного пузыря сотни кораблей, которые застряли там за всё время существования спейс-технологии, шедевры искусства, пропавшие вместе с курьерами, что их перевозили, ценности целых планет, исчезнувшие вместе с целыми конвоями, научные исследования, которые так никто и не завершил, и все наработки по которым были потеряны… Только представьте, какую медийную победу Администрация могла бы раздуть из новости о том, что они нашли хардспейс и смогли в него проникнуть! Это же буквально новая победа над законами мироздания, сродни той, что произошла, когда открыли спейс-эффект!

– Так вот почему они так упорно искали хардспейс… – понимающе протянула Кори. – Действительно, повод был бы громкий. Но тогда получается, что… Тогда получается, что на данный момент мы – единственные во всём космосе, кто знает, как проникнуть в хардспейс?

– Возможно знаем… Ну или знаем, что в хардспейс проникнуть возможно, – поправил её я. – Но да, после уничтожения «Навуходоносора» наш корабль для Администрации сейчас – самая желанная цель во всём космосе. И хорошо, что они об этом не знают. Пусть так и останется впредь. Это будет нашей тайной. Тайной «Затерянных звёзд».

Глава 2. Тарантас

Внезапно Жи, который всё это время стоял без движения и вообще усиленно делал вид, что его тут не существует, пошевелился. И не просто пошевелился, а как-то странно пошевелился, словно тело у него затекло и требовало разминки… Как бы комично это ни звучало в его случае.

– Фиксирую аномалию, – доложил робот.

– Что, опять?! – ужаснулся Кайто, перед глазами которого явно снова встали кучи человеческих костей и безумно хохочущий Семецкий. – Какую на этот раз?!

– Гравитационную, – невозмутимо ответил Жи. – Сила тяжести уменьшилась на пять процентов. Сейчас уже на восемь.

– Серьёзно? – не поверив Жи на слово, Кайто схватил со своего пульта первый попавшийся предмет – какой-то стальной стержень, поднял его в воздух и отпустил.

Стержень упал на пол. Но действительно упал не так быстро, как ему следовало, а так, словно он тонул в жидкости. Правда, чтобы заметить это, нужно очень много проработать в невесомости. Не думаю, что среди присутствующих есть такие.

И действительно, Кайто показал себе под ноги обеими ладонями:

– Ну вот видишь! Всё нормально с гравитацией.

– Пятнадцать процентов, – невозмутимо заявил Жи.

А потом внезапно на главном пульте запищал тревожный зуммер, и кокпит осветился тревожно мигающим красным аварийным маячком!

– Внимание! – раздался из динамиков синтезированный голос корабельной системы. – Сбой генератора гравитации. Всему экипажу приготовиться к отключению гравитации.

Едва только корабельная система «договорила» предупреждение, гравитация действительно пропала. Все предметы на мостике, которым было придано хоть какое-то ускорение, воспарили в пространстве… И люди, конечно, тоже.

– Проклятье! – завозмущалась Пиявка, дрыгая ногами, чтобы занять хотя бы условно вертикальное положение. – Ненавижу невесомость!

Один только Жи остался на своём месте – его высота позволяла ему просто «расклиниться» между полом и потолком, и не менять своего положения. Впрочем, как раз он-то пострадал бы от этого меньше всех остальных. Он бы и вверх ногами функционировал так же успешно и результативно, как в обычном состоянии.

А вот все остальные от его полёта пострадали бы существенно. Да, веса в невесомости нет, но масса и инерция никуда от этого не исчезают. Уж я-то про это хорошо знаю!

– Какого хрена?! – продолжала надрываться Пиявка. – Какого хрена это всё происходит?!

– Да обычного! – раздражённо ответила ей Кори, не взлетевшая только лишь потому, что ухватилась за рычаги управления. – За всеми этими разговорами про Администрацию мы совершенно забыли, что наше и так не самое новое корыто вообще-то только что едва пережило целый ядерный взрыв!

– Ну, положим, разговоры – это не основная причина… – спокойно заметил я, оставаясь практически на месте, ведь для меня состояние невесомости было можно сказать привычным. – Основная причина это всё же поиски лекарства для одной импульсивной особы…

– Ой, всё! – приподнимаясь над креслом от неловкого движения, Кори скорчила рожу. – В любом случае, нам нужен ремонт, и, чем раньше, тем лучше!

– Мы и так на всех парах летим к ближайшей станции, – ответил ей капитан. – С того самого момента, как отстыковались от «Василиска». Быстрее просто невозможно лететь. Кайто, что там с гравигенератором?

– А кто ж его знает! – ответил Кайто, цепляющийся за пульт, но всё равно болтающийся вверх ногами. – Отключился, но вроде бы штатно, по предохранителям, а значит, есть шанс его реанимировать!

– Тогда займитесь этим с Каром, – велел капитан. – А как прибудем на станцию, сделаем нашей малышке полное обслуживание. Не зря же она нас столько раз вытаскивала из задниц различной глубины.

Тут он прав – денег, выплаченных семьёй Винтерс, с лихвой хватало, чтобы серьёзно заняться кораблём. Вернуть его к тому виду, каким он был до инцидента с «Навуходоносором», конечно, не выйдет – слишком много сил и денег было вложено во все эти дополнительные системы, слишком долго корабль обрастал всем тем, что обломки научного судна сорвали с самодельных креплений и утащили вместе с собой в космос…

Но, как минимум, получится привести его к тому виду, который «Барракуде» положено иметь по спецификации.

В общем-то, если продать старую посудину и поднатужиться, выскребя все запасы, можно было бы даже позволить себе другой корабль, моделью поновее и годом выпуска посвежее… Но очевидно, что на это капитан не пойдёт. Слишком сильно он прикипел к этому, прямо скажем, не новому тарантасу, слишком много он для него значит и слишком много в его жизни с ним связано. Да и Кори, дочь его, привязана к «Затерянным звёздам» не меньше.

Будь я на его месте, я бы тоже на это не пошёл. Но уже по другой причине. «Барракуда» это, конечно, устаревшая модель, но в этом и состоит её прелесть – в её времена до кораблей ещё не добрались руки оптимизаторов, вечно лезущих не в те места, и они получались громоздкими, страшненькими, но зато с тройным запасом прочности, что мы уже не раз проверяли на практике. Как специально, так и вынужденно.

Ну а возможность атмосферных полётов при сохранении такого внутреннего объёма – это вообще отдельный разговор, одного этого уже достаточно, чтобы ни на что другое «Звёзды» не менять.

По крайней мере не до тех пор, когда корабль уже начнёт разваливаться на ходу.

Как мы с Кайто добирались до генератора, отдельная песня. Точнее, как я доставлял Кайто к генератору. Хорошо хоть открытого космоса тут нет. Зато, похоже, у меня начинает входить в привычку транспортировать беспомощного азиата.

Но ничего, добрались потихоньку.

Замена предохранителей не помогла. Пришлось пошаманить немного, потанцевать с бубном, пока не докопались до причины.

Генератор гравитации мы с Кайто по итогу починили. Оказалось, что это была даже не поломка, а просто программный сбой, ведь корабль после инцидента с «Навуходоносором» прилично потерял в массе, и довольно-таки серьёзно изменил распределение веса. А генератор упорно пытался работать, исходя из старых данных, что вызывало появление ошибок и по итогу, когда их накопилось критическое количество, он просто отключился.

Кайто поменял параметры в прошивке генератора, и всё снова вернулось в норму, но на то, чтобы найти реальную причину проблемы мы убили добрых четыре часа, слушая при этом непрерывный бубнёж Пиявки по комлинку. В итоге даже Кайто не выдержал, и заглушил её передатчик.

Никогда бы не подумал, что Пиявка так не любит невесомость. Такая черта была бы более уместна для Кайто с его космофобией, но никак не для той, для кого невесомость, по идее, должна быть ничем иным, кроме как новым интересным, ещё не испытанным, способом потрахаться.

Разумеется, подкидывать ей эту идею ни за что не буду. А то не дай звёзды, снова генератор гравитации засбоит…

Больше никаких проблем по пути не возникло и через три дня неспешного хода на маршевых двигателях мы наконец пристыковались к серой станции «Марево». Она была того же типа, что и «Двухвостка», где мы получили заказ на доставку беременной Кетрин Винтерс на её родину, но, в отличие от «Двухвостки», не была облеплена со всех сторон дополнительными модулями. Да и никакой холодной войны на её территории не шло, и даже нулевого куба в местном баре не было.

Оно и не удивительно – на «Мареве», может, и не знали, что довольно близко к ним располагается секретная база администратов, но никак не могли не заметить того, что эти самые администраты нет-нет, да и заявляются к ним в гости. Не для того, чтобы пошуметь и навести свои порядки, нет – для того, чтобы отметить увольнительные, ведь ближе «Марева» ничего нет.

Но то, что они сюда являются не для того, чтобы навести свои порядки, не значит, что они не придут их наводить, если прямо откровенно совать им под нос всякие вещи, которые совать им под нос не следует.

Поэтому нет ничего удивительного, что на «Мареве» царил относительный порядок и я бы даже не удивился, если бы оказалось, что у них есть какие-то официальные документы, подтверждающие их нейтральный статус на основании чего-нибудь там… Примерно как у Даллаксии, только не в масштабах целой планеты, а только одной станции.

К счастью для нас, сейчас Администрации явно было не до «Марева», да и в увольнительных если кто и был, то их тут уже не было – моментально были вызваны обратно на базу, как только туда прибыла спасательная команда. Поэтому мы могли спокойно пристыковаться и даже в теории никто не стал бы задавать нам неудобных вопросов вроде «Почему ваш корабль в таком ужасном техническом состоянии и какие события к этому привели?»

Удалённость станции от обитаемых секторов сыграла нам на руку ещё и потому, что на ней нашлось всё, что необходимо для починки корабля. Ведь в космосе, на любой структуре, есть только две причины, которые могут помешать стрясти со случайных звёздных путешественников пару-тройку тысяч юнитов – это конкуренция, и отсутствие того, за что эти самые путешественники готовы заплатить. И, если конкуренции нет априори, потому что станция – единственная на многие сотни световых лет, – то причина остаётся только одна.

А если подсуетиться и заполнить склады вообще всем, что только может понадобиться космоплавателям, то причин не останется вовсе.

На этом «Марево» и выезжало, и неплохо себе существовало, даже несмотря на то, что находилось ну прямо далеко от обжитых секторов, и единственное, что представляло интерес для людей здесь это десяток астероидных полей, которые разрабатывались несколькими конкурирующими ресурсодобывающими компаниями.

В общем, спокойствие, порядок, всё в лучшем свете! Насколько это возможно на серой базе, конечно.

И в том, насколько хорошо база себя чувствует, мы сами убедились, как только сдали корабль в док на ремонт, и отправились в местный бар.

Он был не таким ярким и вычурным, как заведение Джонни Борова, но именно это и показывало, что он как минимум на один класс выше. Бармены здесь были опрятно и одинаково одеты, столики все чистые и без царапин, да и публика была под стать. Никаких мутных и сомнительных личностей, которые стреляют глазами, как отравленными иглами, и по котором прямо видно, что все мысли у них о том, как бы тебя обобрать до нитки.

С другой стороны, и фиолетововолосовые девчонки-зажигалки в таких местах вряд ли водятся…

Мы прилично раскошелились, заказав гору органической еды и бутылку меруанской текилы. Стопка за стопкой – и напряжение последних дней постепенно начало отпускать команду. Только сейчас до всех них начало доходить, что неделя действительно выдалась тяжёлой, причём настолько тяжёлой, что последние дни мы даже не говорили о произошедшем, даже не вспоминали, что что-то вообще происходило.

Зато вспомнили сейчас.

– Ну и что мы будем делать дальше? – спросила слегка захмелевшая Пиявка. Она, как истинная танталка, у которых высокая восприимчивость к алкоголю, начала косеть уже со второй рюмки.

– Чиниться, – ответил капитан. – Что ж ещё. У нас только внешнего ремонта как минимум на двое суток. А ведь ещё надо понять, что у нас могло поломаться внутри, и это тоже заменить.

– Нет, я про… – Пиявка пьяно стрельнула глазами по сторонам, нагнулась вперёд, так, что легла сиськами на стол, и прошептала: – Хардспейс.

Вернее, ей казалось, что прошептала. На самом же деле она уже настолько плохо себя контролировала, что её попытки прошептать были едва ли не громче, чем если бы она говорила в полный голос.

– Не знаю, – капитан пожал плечами. – Есть какие-то идеи?

– Идей нет, – ответил я, следя за движением на краю поля зрения. – Но есть подозрения.

– Какие? – живо заинтересовалась Пиявка.

– Подозрения, что за нами следят, – ответил я и быстро предупредил: – Только не глазейте в открытую. Два столика от нас, парень с синеволосой девушкой с кохлеарным имплантом.

Пиявка тут же вскочила, но Магнус перехватил её и силой усадил обратно. Пиявка пыталась сопротивляться и дрыгаться, так что вместо своего места плюхнулась к Магнусу на колени, и её это устроило – с такой позиции она могла видеть, о ком я говорю.

Что интересно, Магнуса это тоже устроило. Даже более чем.

Он обнял её, как бы изображая, что они с Пиявкой парочка, но я видел румянец на его щеках.

– И что делают? – с сомнением спросил капитан.

– Смотрят на нас. Перешёптываются. И опять смотрят, – ответил я. – Похоже, будто они не уверены, что мы это мы, боятся, что с кем-то спутали.

– Интересно, с кем они могли нас спутать? – риторически спросил капитан, и поднялся с места. – Пойду выясню.

– Не надо, – я остановил его движением ладони. – Лучше я.

– Почему?

– Потому что в основном мужик смотрит именно на меня, – я поднялся. – Пойду выясню, в чём дело.

– Будь осторожен, – неожиданно серьёзно попросила Кори.

– Не переживай, – я усмехнулся. – В этот раз тут есть Пиявка, она меня спасёт, если меня опять надумают похитить.

– Да она же в дрова!

Пиявка и правда была в дрова – сидела на коленях у Магнуса и глупо хихикала, прикусив костяшку пальца, а здоровяк тихо ей что-то нашёптывал.

Не сказать, что для меня это стало какой-то неожиданностью, но почему бы и нет?

– Ну, значит, вы спасёте, – я пожал плечами. – Да всё будет нормально. Это же не «Двухвостка», где царили анархия и беспорядок, пока братья не помирились. Тут все цивильно должно быть. Поговорим как джентльмены, да и дело с концом.

– Ну, надеюсь, что так и будет, – капитан вздохнул и сел обратно. – Тогда на обратном пути прихвати с бара ещё лимона к текиле.

– Да, капитан! – я усмехнулся, козырнул и выбрался из-за стола.

Взял бутылку, свою рюмку и направился к столику парочки.

Они при моём приближении явно занервничали. Девушка даже будто порывалась уйти, схватив при этом парня за руку, словно хотела увести его тоже, но он не пошёл. Он ещё и её удержал и заставил сесть обратно.

Я сел тоже – на единственный незанятый стул у их столика. Сел, поставил бутылку и свою рюмку, наполнил её. Потом плеснул в их бокалы, стоящие пустыми, причём, судя по всему, пустовали они давно. Поднял рюмку, изображая тост. Они, секунду помедлив, подняли свои бокалы.

Мы выпили. Молча.

Я поставил рюмку на стол, и взглянул в глаза парню:

– Ну а теперь рассказывай, какого хрена ты на меня пялишься, как на космического кита.

– Ты меня не помнишь, да? – с некоторым разочарованием в голосе спросил парень.

– Да как-то нет, – я пожал плечами. – В космосе много разных людей, знаешь ли…

Внешне я, может, и остался спокоен, но вот внутри слегка напрягся.

Если человек думает, что я должен его узнать, значит, он узнал меня сам.А я не тот человек, который много кому знаком.

По крайней мере, я последние годы положил на то, чтобы это было так.

А значит одно из двух – или это человек из моей новейшей жизни, которая длится буквально пару месяцев…

Или это человек из моей позапрошлой жизни, который знает меня как капитана «Мёртвого эха».

И я уже даже не уверен, какой из этих вариантов хуже.

– В общем-то, неудивительно, – хмыкнул парень, вертя в руках стакан. – Мы с тобой виделись-то всего лишь минуту, я тоже поначалу тебя не запомнил.

– Поначалу? – уточнил я. – А потом запомнил?

– Ну да, – парень откинулся на стуле и полез в карман. – Потом, когда ваши лица нас заставляли выучить так, чтобы мы помнили их лучше родных матерей… Когда пытались… А, впрочем, неважно.

Парень достал из кармана ингалятор с зелёной жижей, – явно, глэйпом, – и от души, с наслаждением, пыхнул.

И я вспомнил его. Его звали Гарм. И мы действительно с ним встречались. И это действительно была короткая мимолётная встреча.

И произошла она на астероидной базе подонка Ватроса.