Czytaj książkę: «Обещаю тебя не любить»

Пролог

Шикарный. Другого определения я не могла подобрать. Смотрела на спящего передо мной мужчину, не в силах оторвать глаз. «Зависла» – кажется, так это называется. Широченная спина, мощные плечи, бугрящиеся мышцы на руках и ногах. Их исчерчивали рисунки татуировок, врезающиеся в бронзовую от загара кожу.

Контраст с белизной постельного белья делал его еще темнее, смуглым почти до неприличия, ведь этот загар был везде. Покрывал все тело с головы до ног. Включая подтянутые, крепкие ягодицы.

Да, он был полностью обнажен. Раскинулся на постели, уткнувшись лицом в подушку. Чуть раздвинул ноги, даже не потрудившись укрыться, что позволяло беспрепятственно любоваться им. Рассматривать совершенное тело, позабыв о правилах приличия.

Конечно, приличные девушки так себя не ведут. Не смотрят, открыв рот, на голого, незнакомого мужчину. Не получают удовольствие от этого зрелища. И, тем более, не представляют, как он выглядит… с другой стороны.

А я пыталась представить. Губы пересохли, и мне стало жарко. Довольно просторная спальня сузилась до размеров кровати, на которой расположился этот великан. Интересно, а все остальное у него тоже такое огромное?

Будто услышав мои потаенные мысли, мужчина что-то пробурчал во сне и перевернулся на спину. Я беззвучно ахнула, немедленно упираясь взглядом в пол. Надо немедленно уйти отсюда! Я ведь все-таки приличная девушка, и мне ни в коем случае нельзя рассматривать парня, спящего в постели сестры. Я не имею права думать, какова на ощупь его кожа. Мои пальцы не должно саднить от желания дотронуться до твердых горошин сосков, прочертить отчетливые кубики пресса и спуститься к низу живота по шелковистой полоске волос.

Я сглотнула, облизывая запекшиеся от жара губы, и все-таки посмотрела туда. Его плоть даже в покое была внушительной. А еще… красивой, как бы глупо ни звучало такое определение в отношении мужского члена.

Грудь налилась болезненной тяжестью, в животе что-то заныло, и я стиснула бедра, ощущая предательскую влажность между ног. Почему реагирую… так? Это же неправильно. Что со мной происходит?

Я ведь всегда была не просто приличной – адекватной, уравновешенной девушкой. Пока подружки бегали на свидания, я исправно училась. Не тратила время на всякие там глупости. Не то, чтобы меня совсем не интересовала плотская сторона отношений, просто были вещи, куда более важные. Например, моя будущая работа. Я приложила уйму сил, чтобы закончить институт с красным дипломом, и теперь собиралась приступить к работе, о которой давно мечтала. За этим и приехала сюда.

Почему же Алька мне ничего не сказала? Я ни за что на свете не согласилась поселиться у нее, если бы знала, что она живет не одна.

И ладно бы просто не одна. Где она нашла такого красавца? Где вообще такие водятся? Он же… идеальный. Словно созданный для того, чтобы соблазнять молоденьких дурочек и вызывать у них самые грязные помыслы.

Как раз такие сейчас кружились в моей голове. Я продолжала рассматривать его, переполняемая одновременно стыдом и восхищением. И чем дольше стояла, тем больше с каждой минутой завидовала сестре.

Глава 1

Царящую в спальне тишину разрезал звонок телефона, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности. В ужасе уставилась на спящего исполина, ожидая, что сейчас он откроет глаза и увидит, как я рассматриваю его. И, хоть реакцию его представить было невозможно, я очень сомневалась,  что это ему понравится.

Но мужчина не пошевелился.  Грудь все так же равномерно вздымалась, а тело казалось расслабленным. Я прижала сумку со звенящим телефоном к себе, словно это могло заглушить звук, и выскочила из комнаты,  осторожно прикрывая за собой дверь. Бросилась по коридору в противоположный конец квартиры и, только оказавшись в кухне, смогла выдохнуть. Достала, наконец,  все ещё разрывающийся телефон, на экране которого высветился номер Алевтины.

– Привет, сестрёнка! Как добралась? Ты у меня уже? Не очень устала? – обрушила она на меня град вопросов.

– Доехала, да, – я почувствовала раздражение, что она спрашивает о всякой ерунде, а о том, что действительно важно, даже не упомянула. – Аль, ты ничего не хочешь мне сказать?

Сестра умолкла ненадолго, а потом несколько озадаченно уточнила:

– Много чего хочу. Но не по телефону же. Вот доработаю смену – и сразу домой. Тогда и наговоримся. Уже и забыла, как ты выглядишь, – я почувствовала, как она улыбнулась. – Сестренка, так здорово, что ты приехала!

Я тоже была рада. За те два года, что мы не виделись, в жизни изменилось очень многое. И всем этим хотелось поделиться с Алевтиной. Не только как с сестрой, мы всегда доверяли друг другу как самые близкие друзья. Тем более странным казалось то, что она не предупредила меня о том, что живет с мужчиной.

Обнаженный красавчик не выходил из головы. И тело тоже не собиралось отказываться от полученных впечатлений. Я старалась говорить как можно тише, не зная, насколько тонкие в квартире стены.

– Аль, я его видела! Ты почему не сказала, что живешь не одна?

– Ты о чем?

Еще и делает вид, что не понимает! Впрочем, на Альку это было очень похоже. Она наверняка поняла, что, узнай я обо всем заранее, точно бы не согласилась поселиться у нее. А сейчас получается, что мне и деваться-то некуда: чтобы найти другое жилье, нужно время, а его у меня нет. Но это все равно не повод скрывать такие серьезные вещи.

– Я о ком! И перестань притворяться, у тебя это плохо получается. Лучше бы честно мне обо всем рассказала.

В трубке надолго повисла тишина, и я прямо-таки представила, как Алевтина напрягается, придумывая себе оправдания. Но услышала совершенно другое.

– Мариш, я не понимаю. Что должна была честно рассказать? Я от тебя ничего и не скрывала. Ну, разве что какие-то мелочи личной жизни, но об этом правда не расскажешь по телефону.

Мне стало по-настоящему смешно.

– То есть мужик в твоей спальне – это мелочь жизни? Я бы так не сказала. Мелким он точно не выглядит. Скорее, наоборот.

Алевтина вдруг закашлялась и кашляла так долго, что я забеспокоилась: подавилась она там чем-то что ли? Но потом поняла, что сестра просто смеется. Давится смехом.

– Слушай, это, наверно, Ромка.

Наверно? Нет, я знала, конечно, что моя сестрица не отличается строгими нравами, но чтобы не быть уверенной в том, кто именно спит в ее постели, – это даже на нее не похоже.

– Я сейчас все объясню, – пообещала она, продолжая смеяться, но выслушать ее объяснения я не успела: дверь в кухню неожиданно распахнулась и на пороге предстала та самая «мелочь жизни».

Стоя, он казался еще выше. Огромным. Заслонил собой весь дверной проем. Я только теперь рассмотрела его лицо. Неправильные, но притягательные черты. Чуть впалые щеки, прямой нос, небритость. Сведенные брови, выдающие склонность к прямолинейности. Взъерошенная длинная челка, непослушными кольцами падающая на лоб. И синие-синие глаза.

Его в кино снимать надо. В роли какого-нибудь древнеримского гладиатора, воинственного и прекрасного, чтобы не прятать потрясающее тело под одеждой. Лучше, чтобы ее вообще не было. Как сейчас. С такой внешностью героя фильм просто обречен на успех.

Я забыла, что все еще продолжаю говорить с сестрой. Вернее, говорила она, а я лишь стискивала трубку в руках. Но слышала не Алевтину, а приближающегося красавца. Он нахмурился, глядя на меня в упор, и спросил низковатым, но с приятной хрипотцой голосом:

– Ты кто такая? И что делаешь в моем доме?

Я чуть телефон не выронила. В его доме? Это шутка такая? Или они с Алькой встречаются так давно, что он стал считать ее квартиру своей?

Такая мысль мне совершенно не понравилась. Конечно, это личное дело Алевтины, но, насколько мне не изменяет память, она тоже никогда особенно не жаловала альфонсов. Разве что он оказался настолько потрясающим любовником, что сестра решила отступить от своих принципов.

Но ведь сногсшибательная внешность совсем не подразумевает обязательное наличие любовных талантов. Наоборот, я слышала, что такие красавцы очень часто эгоисты, думающие только о своем собственном удовольствии. И их совсем не волнуют чужие чувства.

Что же, это очень похоже на правду. Иначе как объяснить, что парень даже прикрыться не попытался? Настолько уверен в своей неотразимости или совсем лишен стыда? И ему абсолютно все равно, как на это реагирует незнакомая девушка.

– Слушай, – неожиданно проговорил он. – Я вчера перебрал. Сильно. И плохо помню, что случилось. Мы с тобой в баре познакомились? И уже оттуда вместе приехали? Или я потом тебя вызвал?

Просто замечательно. Мало того, что этот тип предъявляет права на квартиру моей сестры, так он еще и таскает сюда своих баб, пока Алька работает. И, похоже, не только своих. Вызывают ведь проституток…

Я неожиданно вскипела, резко подрываясь со стула.

– Хочешь сказать, что я похожа на девочку по вызову?

– Значит, в баре, – сделал он вывод и нахмурился. Продолжал пристально рассматривать меня, с каждой минутой становясь все мрачнее. Видимо, попытки вспомнить ни к чему не привели.

– Ну, извини. Говорю же, не в себе я был вчера. Вызвать тебе такси?

– Совсем ничего не помнишь? Бедняжка… – никакого сочувствия в моих словах, разумеется, не было. Я бы даже рассмеялась наверно, если бы вся эта нелепая ситуация не касалась близкого мне человека. Интересно, так бывает на самом деле? Неужели можно провести вместе ночь, чтобы наутро это напрочь стерлось из памяти? И сколько подобных девиц у него уже было? Бедная Алька, угораздило же ее связаться с таким прохвостом.

Он пожал плечами.

– Такое ощущение, что я вообще вижу тебя впервые в жизни. А ты красивая. Даже странно, что я ничего не запомнил.

Я сделала глубокий вдох, приказывая себе не обращать внимание на то, что от его голоса растекается по телу странное тепло. Будто он не говорит, а трогает меня, причем в самых сокровенных местах. А мне это нравится. Снова заводит, несмотря на всю абсурдность ситуации.

Просто кошмар. Что сегодня за день такой? Сразу куча неприятных открытий: и о личной жизни сестры, и о своих собственных недостойных наклонностях. Вместо того, чтобы немедленно позвонить Але и рассказать, с каким негодяем она связалась, я сижу тут и млею от бархатного тембра его голоса.

– А то, что ты обманываешь Алевтину, это помнишь хотя бы? – не знаю, на кого больше я злилась: на него или на себя за такую свою реакцию. И вопрос из-за этого прозвучал довольно резко, грубо даже. Мне хотелось его задеть, зацепить поглубже, чтобы хоть немного поставить на место.

Парень почесал переносицу.

– Кого обманываю?

– Девушку, в квартире которой ты так нагло обосновался! – притворяться и изображать недоумение у него получалось отменно. Вот только я-то знала правду!

Он уставился на меня с каким-то странным, неподходящим ни под одно известное определение, выражением лица. Потом посмотрел по сторонам. Снова на меня. Неожиданно выругался и, сдернув с плеча простыню, поспешно замотался в нее. Опомнился, называется. Только поздно уже, я успела все рассмотреть. Даже смешно, что делает это теперь, после того как несколько минут демонстрировал мне все свои достоинства.

– Не надо было столько пить, – с этой прописной истиной я спорить не собиралась, но и оправдаться этим у него точно не получится. Хотя в его словах звучало не оправдание, скорее, это было похоже на констатацию факта. А его следующая фраза совершенно меня огорошила: – Я опять квартиры перепутал. Просто не дошел до своей.

Теперь настала моя пора изумляться.

– Что значит, перепутал?

Он развел руками, и затянутая на груди простыня при этом движении поползла вниз.

– Моя квартира выше. Прямо над квартирой Алевтины. Похоже, ночью я ошибся, когда считал этажи.

Глава 2

– Серьезно? Пытался вспомнить, где тебя подцепил? – веселилась Аля, выслушивая мой рассказ. – Бедный Ромка. Могу себе представить, что за каша была в его голове.

– Ты лучше расскажи, как он в квартиру попал. Это хоть и ирония судьбы, да не та. Ни за что не поверю, что у вас тоже квартиры одинаковые и ключи подходят.

– Хотела бы я сказать, что это так, но нет, – усмехнулась сестра. – Все намного проще. Я оставляю у него ключи, на всякий случай. Вдруг потеряю свои или забуду. Уже было несколько раз. Если бы не Ромка, пришлось бы дверь ломать.

– Ты ему настолько доверяешь? – для меня в принципе такая ситуация казалась странной. В моем родном городе, который был в десятки раз меньше и спокойней, отношения с соседями как-то не сложились, и я даже здоровалась с ними через раз, не говоря уже о том, чтобы вручить ключи от квартиры. Да и на Альку это было не похоже: она всегда вела себя осторожно и осмотрительно. Разве что… я посмотрела на сестру.

– Вы ведь не просто соседи? – если двух людей связывают куда более тесные отношения, чем проживание в одном подъезде, тогда в этом хотя бы есть логика.

– Что? – не поняла сначала Алевтина, задумалась, но тут же покачала головой. – Имеешь в виду, что мы с ним спим вместе? Нет. На самом деле просто соседи. Ну, может быть немного друзья.

– Это как? – мне стало смешно. – Немного друзья – звучит почти как «чуть-чуть беременна». Люди или дружат, или нет. Разве тут могут быть какие-то полутона?

– А ты все такая же максималистка, – улыбнулась Алька. – Или черное, или белое, да? Но ведь на самом деле все не может быть таким однозначным. Роман – хороший парень. Умный. С ним интересно. Не смотри на меня так! – она сдвинула брови и сердито хлопнула меня по плечу. – Прямо вижу, какие мысли тебе лезут в голову.

– Конечно, лезут, – я и не собиралась этого скрывать. – Потому что то, что ты говоришь, больше похоже на болтовню влюбленной школьницы, которая хочет перед мамой оправдаться. Хороший, умный… Но ведь он-то тебе не поэтому нравится.

– Ну ты же видела его, – вздохнула сестра. – Разве такой может не понравиться? Мы с ним на самом деле очень тепло общаемся. Хотя я в понятие дружбы всегда вкладывала намного больше, чем то, что у меня с Романом. Понимаешь, он… – Аля сделала паузу.

– Не твой человек? – я вспомнила, что именно так она всегда говорила, когда что-то не клеилось в отношениях.

– Не в этом дело, – сестра снова вздохнула. – Тебе я могу сказать, как есть. С ним не получается. Вот никак. Он мне нравится. И да, я пыталась сблизиться, как-то узнать его поближе, но он не реагирует на все мои ухищрения. Там, где другой бы давно уже потерял голову и кинулся делать предложение, Роман ведет себя так, словно и не замечает моего к нему внимания.

– Может, и правда не замечает?

Алька пожала плечами.

– Ты же знаешь, у меня в этом плане никогда проблем не было. Скорее, наоборот, отбиваться от навязчивых ухажеров приходится. А с Ромой… с ним все иначе. Он не поддается. Я даже поговорить с ним пыталась. Напрямую, – в ее глазах промелькнула едва заметная грусть, но тут же исчезла. – Знаешь, какой получила ответ? Что я слишком хороша для такого, как он.

Выходит, мои выводы были не такими уж ошибочными. Обнаженный красавчик – не парень моей сестры, но Алевтина совершенно не против, чтобы он им стал. Так что в любом случае мне нельзя про него думать. Да и потом, жизнь, что ждет меня в этом городе, потребует слишком много времени и сил. Так что тут не до романов. Ни в прямом, ни в переносном смысле.

Пока я обдумывала услышанное от сестры и собственные, связанные с этим переживания, раздался звонок в дверь.

– Ждешь кого-то? – мне все явственней стало казаться, что рассчитывать на спокойную жизнь здесь не придется. Сейчас все еще утро, а событий уже хоть отбавляй.

Аля покачала головой.

– Нет, конечно. Я в такое время обычно сплю после смены. Это с тобой заболтались. А гости у меня вообще редко бывают, – сообщила мне уже из коридора. А в следующее мгновенье я услышала ее удивленно-радостный возглас: – Ты?!

Еще не видя пришедшего, я почему-то совершенно не сомневалась, что им окажется сосед сверху. Протрезвевший красавчик, путающий этажи.

Он снова загородил собой весь дверной проем. Высокий, широкоплечий – рядом с ним моя сестренка выглядела маленькой девочкой. Да и я, наверно, едва бы до плеча достала, если бы оказалась рядом. А чтобы дотянуться до его губ, мне бы пришлось подняться на носочки.

Я вздрогнула и торопливо отвела взгляд, стараясь не смотреть на нежданного визитера. Как-то уж очень неправильно реагировала на него. И раньше случалось, чтобы я заглядывалась на привлекательных мужчин, но мечтать о поцелуе? Это уже слишком! Понятно, что тут сыграло роль наше более чем неординарное знакомство. Трудно остаться полностью равнодушной, после того как увидела его во всей красе. Еще и рассмотреть успела сразу со всех ракурсов.

Хотя, конечно, это не дает мне права предаваться мечтам с его участием. О поцелуе задумалась, надо же! После того, что мне Алька рассказала. Досадуя на себя за непрошенные мысли, я и на гостя посмотрела довольно сердито. Но он мою реакцию расценил по-своему.

– Пришел просить прощения за утренний казус, – Роман поставил на стол большую прозрачную коробку с пирожными. – Но, кажется, одними сладостями я не отделаюсь? Сильно тебя напугал?

В его голосе были и озабоченность, и явное сожаление, а я не знала, что на это ответить. Слово «напугал» не подходило. То чувство, которое овладело мной, со страхом не имело ничего общего. Но то, что действительно происходило в моей душе, Алькиному соседу знать было совершенно ни к чему. Он-то уж точно ни о чем подобном не думает. Пришел, потому что с Алей они друзья, сестра ведь именно так сказала. Дело вообще не во мне.

– Я не из пугливых, – постаралась, чтобы голос звучал как можно более ровно. – Хотя было довольно неожиданно.

– Прости, – он улыбался, но глаза остались серьезными. Смотрел на меня, не отрываясь, смущая сейчас куда сильнее, чем когда я обнаружила его голым в Алькиной кровати. Что-то было во взгляде – не просто извинения – он словно сказать мне о чем-то хотел. Но не решался или не позволял себе. А я снова обратила внимание на удивительный синий цвет его глаз. Сейчас они были темнее, чем при нашей первой встрече. Напоминали вечереющее небо после ясного солнечного дня. А ниже залегли тени и собрались тоненькие лучики морщинок: Роман выглядел явно уставшим. «Еще бы, набраться до беспамятства», – попыталась я подавить в себе сочувствие к этому человеку, но у меня не вышло. Я терпеть не могла пьяниц, но на него почему-то не злилась, еще и пыталась как-то оправдать: ведь не просто же так он напился.

– Да нормально все, проехали, – отмахнулась, взглянув на сестру: она хотя не заметила, как я снова пялюсь на предмет ее собственных вожделений? Но Алевтина смотрела не на меня – на Романа, и ее медовый взгляд выдавал все сокровенные желания.

– Ром, а чего ты стоишь? – таким же сладким голосом поинтересовалась она. – Садись, Маришка чай поставит сейчас. Будем пробовать твои замечательные пирожные.

Я поднялась к плите, но не потому, что поспешила исполнить просьбу сестры. Мне надо было отвлечься. Не думать про него и не смотреть.

– Ой, нет, девчонки, тут я пас, – Роман словно очнулся, и улыбка на лице стала шире. – Да и мешать не хочу, вам наверняка есть, о чем поговорить. Увидимся, – склонился к Альке, мазнув губами по ее щеке. – Извини еще раз. Если захочешь забрать ключи, я пойму. Пока, Марина.

Сестра рассмеялась в ответ, заверив его, что у нее и мысли такой не возникло. А я… я поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы он уходил. Побыл хотя бы еще немного. Рассказал бы о чем-то. Мне нравилось, как звучит его голос. Низкий, бархатистый, он будто струн каких-то касался внутри. Особенно когда имя мое произнес. Так никому еще не удавалось. Словно искру высек из сухой листвы, и из этой крошечной искры тут же разрослось пламя, грозящее спались все вокруг. Одно только слово – а у меня колени подкосились.

– Ром, я провожу, – подорвалась с места Алька, бросаясь следом за парнем в коридор, а я так и осталась стоять у плиты, зачем-то рассматривая, как тихонько колышутся синие язычки газового пламени под чайником. И снова подумала о глазах Романа. Они не только небо напоминали. Еще и огонь. Маленький, но если только позволить ему разгореться, к чему это приведет?

Глава 3

Первый рабочий день оказался непростым. Более чем. Я обошла других претенденток на место переводчика, заняв должность,  к которой стремилась несколько лет. Можно сказать, осуществила свою мечту. Но одновременно нажила неприятелей. Никому не известная девчонка из провинции никаким честным способом не могла оказаться среди сотрудников лучшего отдела одного из крупнейших лингвистических центров города. Мне не сказали об этом прямо в лицо, но за спиной шептались, не стесняясь. Обсуждая абсолютно все, начиная от моей прически до способов, которыми я якобы ублажала шефа, раз он из множества других кандидаток выбрал меня.

Я не ждала ничего подобного, наивно считая, что найду на новом месте новых друзей. И все получится, и жизнь моя будет постепенно устраиваться. Начало вышло неважным. Мне ясно дали понять, что в коллективе я лишняя и если собираюсь задержаться, то очень скоро пожалею об этом.

Нет, я не испугалась и работать не передумала, но настроение испортить новые коллеги мне сумели.

А вечером оказалось, что обещанный прогноз погоды имеет мало общего с действительностью.  Я вышла из метро – и попала под дождь. Сначала он едва моросил, и я решила, что вполне успею добежать до дома. Но усилился всего за несколько минут, и я промокла быстрее, чем поняла, что надо искать укрытие. Юбка прилипла к ногам, вода даже за воротник замерла, а смотреть, во что превратились новенькие туфли без слез вообще было невозможно.

Да, я разревелась.  Бежала, уже не выбирая дороги, – какая теперь разница, если и ноги мокрые, и обувь испорчена – и всхлипывала, отчаянно жалея себя. Всё вышло совсем не так, как планировалось. И хоть я понимала, что это всего лишь временные сложности, это не особенно утешало. Ещё и Алька снова была на смене, а значит, меня ждала пустая и одинокая квартира. Даже пожаловаться некому, не по телефону же сестре плакаться.

Сквозь шум дождя и собственное шмыганье я пропустила звук подъехавшей машины. Лишь когда услышала окликнувший меня голос, с удивлением обнаружила остановившийся за моей спиной джип с затененными стёклами. Из салона выскочил Алькин сосед, в два шага преодолел расстояние до меня и раскрыл над моей головой зонт.

– Давай в машину, быстрее. А то совсем промокла.

Ни слова «привет», ни объяснений, откуда он тут взялся. Сразу командовать начал, даже не поинтересовавшись моими планами.  Но это почему-то оказалось нереально приятно. Как и то, что он не из машины меня позвал, а сам вышел под дождь, чтобы донести мне зонтик.

– Салон тебе испачкаю, – попыталась я слабо протестовать, когда он, обхватив за руку чуть выше локтя, потянул за собой к авто. С меня действительно капало.  Но желание оказаться в тепле, а не под холодными струями пересилило неловкость.

– Переживу как-нибудь, – усмехнулся Роман. – Это в любом случае лучше, чем оставить тебя мокнуть под дождём.

– В прогнозе не было дождя, – оказавшись внутри, я подставила заледеневшие руки под струю тёплого воздуха, стараясь объяснить, почему попала в такую нелепую ситуацию.

– А ты веришь прогнозам? – Рома хмыкнул,  включая печку посильнее. – Ничего, это ненадолго.  Поживешь у нас, скоро поймёшь, какой переменчивой бывает питерская погода.

Потянувшись назад, он достал с заднего сиденья сложенный флисовый плед и подал мне.

– Сними… что можно снять, и завернись. Ехать нам недолго, но от мокрых вещей лучше побыстрее избавиться. Если не хочешь простудиться.

Он отвел взгляд, слишком быстро, но тех нескольких мгновений, которые смотрел на меня, хватило, чтобы холод, сковавший тело из-за непогоды, сменился медленно расползающимся, тягучим жаром. И дело совсем не в печке было. И не в безобидном предложении снять мокрые вещи, чтобы согреться. В том, чего он не сказал. В желании, полыхнувшем в потемневших глазах. Словно небо, только что бывшее ясным и солнечным, сделалось иссиня-черным перед грозой. И можно было попытаться скрыться, убежать от этой подступающей стихии, но она притягивала и завораживала куда больше, чем страшила. И ни сил, ни желания противиться ей не было.

Я снова приказала себе вспомнить о том, что являюсь приличной девушкой. И не должна поддаваться каким-то там странным порывам. Тем более, с парнем, который нравится моей сестре. Это табу.

Но сладость запретного плода манила так, что я боялась самой себя. Бешеного стука сердца и внезапной тесноты в груди. А еще – голода, которого никогда прежде не испытывала. Физического голода по другому человеку.

Я всегда считала, что еда должна приносить насыщение и давать силы жить. В первую очередь, она нужна именно для этого. А остальное уже вторично. Для меня это всегда было аксиомой. Конечно, существовали любимые блюда, вкус которых мне нравился, даже если ими нельзя было полноценно насытиться. Когда я их ела, это доставляло удовольствие. Да, такое случалось и нередко, как у любого нормального человека, но в моей жизни никогда не было культа еды. Я не придавала этому процессу особого значения.

С сексом было почти так же. Я давно распрощалась с девственностью и научилась получать наслаждение от него. Он был приятным дополнением к привычному течению жизни, но не более того. Мне никогда не сносило голову от желания. И никогда раньше потребность в физической близости не была настолько острой.

Теперь же происходящее не поддавалось никакой логике или здравому смыслу. Ощущения, что одолевали меня, превосходили голос тела. Я смотрела на сидящего рядом мужчину, вслушивалась в его голос и понимала, что хочу его. Хочу каждой клеточкой.

Сейчас Роман был в одежде, но я словно снова видела перед собой шикарное обнаженное тело. Представляла, как он возбуждается от моего присутствия. Помимо собственной воли думала о том, как дотронусь до него, коснуться шеи, плеч или напряженных от желания бедер.

А на его рот я вообще не могла спокойно смотреть. Мне хотелось попробовать вкус его улыбки, ощутить, как губы мужчины сомнут мои, а язык перебьет дыхание, врываясь в глубину моего рта. Все это пугало до дрожи. У меня всегда получалось контролировать свои желания, да и жизнь в целом, а теперь не могло идти речи ни о каком контроле. Разум упрямо не откликался, а нарастающая жажда превышала все мыслимые и немыслимые пределы.

И это при том, что я видела Романа второй раз в жизни. Ну, третий, если считать несколько мгновений в кухне Альки, когда он пришел просить прощения. Не знала его совсем. Ни вкусов, ни интересов. Не знала, чем он занимается. У нас с ним могло не быть вообще ничего общего.

Но зато я знала наверняка, что, когда он смотрел на меня, его взгляд был таким же голодным и между нами искрило от напряжения. Вот только знания эти лишь усложняли все.

Я тоже отвернулась к окну, натягивая на себя плед. Раздеваться не стала. Не доверяла ни себе, ни ему – мокрая одежда была хоть какой-то, но защитой. До дома и правда недалеко, и как только мы доедем, я сразу уйду к себе. Забуду об этом инциденте. Во всяком случае, очень постараюсь.

– Марин, не дури. Ты же не хочешь оказаться на больничном? Вряд ли это будет содействовать твоей карьере.

Показалось, или в его голосе и правда прозвучала чувственная хрипотца? Я еще крепче вцепилась в плед, будто боясь, что его отберут у меня. Или, наоборот, мечтая о том, чтобы Роман это сделал. Сначала убрал теплый флис, а затем освободил меня из плена одежды. И смотрел, смотрел, затягивая в омут своих глаз.

– Мне не холодно.

Дождь бил в окна, превратившись в почти непроглядную стену, так что дворники не успевали работать. Машина остановилась у подъезда, и я взялась за ручку двери, не опасаясь, что промокну еще больше. Лучше это, чем оказаться затянутой в водоворот, из которого нет спасения. Но замок не сработал. Я дернула один раз, второй. Еще и еще, понимая, что обязательно должна уйти. Потому что с каждой секундой моя решимость таяла, и чем это в итоге может закончиться, не хотелось даже думать.

– Открой дверь! – проговорила, не глядя на мужчину. И тут же вздрогнула, когда поверх моих пальцев, стискивающих дверную ручку, легла его ладонь. Это было… приятно до ненормального. Чувствовать тепло его грубоватой кожи. Представлять, как он касается меня… везде.

Продолжая удерживать мою руку, другой он обхватил меня за подбородок, заставляя повернуться к нему. Горячее дыхание долетело до лица и коснулось губ.

– Рома, мне надо домой, – просипела я, не узнавая собственного голоса. – Пусти…

– Ты уверена, что хочешь этого? – своим хрипловатым шепотом он будто ласкал меня. Пробирался прямо под мокрую одежду, оставляя ожоги от дразнящих прикосновений.

– Я уверена, что это нужно сделать, – тихо отозвалась я, стараясь не смотреть в его глаза. Не тонуть в них еще больше. Мне и так было слишком тяжело сопротивляться исходящему от него притяжению.

– Нужно? – Роман улыбнулся, и я, как завороженная, уставилась на его губы. Это умопомрачение какое-то, не иначе. Потому что в здравом уме так невозможно реагировать на близость малознакомого человека. – А ты всегда поступаешь так, как нужно? Правильная девочка?

Если бы… Рядом с ним как раз хотелось нарушить все свои правила.

– Аля моя сестра.

Он вопросительно приподнял бровь.

– А при чем здесь Аля? Она что-то имеет против наших с тобой встреч?

Встреч? Я мысленно повторила это слово. То, что сегодня мы пересеклись случайно, не вызывало сомнений. Но, выходит, не только мне этого хотелось. Роман тоже думал о том, чтобы встретиться снова. Даже не один раз. И не только встретиться…

Нас отделяло каких-то несколько сантиметров. Было достаточно лишь слегка податься вперед – и я бы смогла коснуться его губ. Он ждал этого – я знала абсолютно точно, потому что физически ощущала исходящее от него желание. Но у своего собственного не могла пойти на поводу.

– Ты ей нравишься.

– И что? – на лице мужчины отразилось искреннее недоумение. – Я многим нравлюсь. Это ничего не значит.

– Возможно. Но я не могу так с ней поступить.

Просто поразительно, мы вот так запросто обсуждали с ним это. Я не только не попыталась скрыть свою реакцию на него, еще и искала какие-то объяснения. Не будь Алевтины, что тогда бы меня остановило? Но глупо было задавать этот вопрос даже самой себе, потому что ответ и так был очевиден. Ничего. Я готова была поступиться своими принципами, забыть о желании строить карьеру и ни на что не отвлекаться. Ради чего? Кратковременного романа?

Я почему-то была уверена, что мужчина, сидящий напротив, не имеет в виду ничего другого. Ну не влюбился же он в меня с первого взгляда! Да и я тоже. Единственное чувство, которое нами двигало, имело вполне конкретное название.