Czytaj książkę: «Шарусси», strona 13
Внешне этот вариант напоминал тот, что я видела ранее на корабле: с подобием велосипедного руля и подставками для ног, но был несколько внушительнее размером. Не сказать, что надёжнее, но вызывал меньше опасений, благодаря более глубокой посадке сидения.
– Борна, время. – Маг снял с руля один из шлемов и протянул мне, другой надел на себя. – Это шлем.
– Вроде экипировки стражей. Я догадалась.
Надев защиту, которая явно нашим стражам не светила в обозримом будущем, я примерилась и опасливо села позади мага.
– Обнимите меня и держитесь крепче. – Мороэн вдавил предмет из шкафчика в выемку на панели управления, и дно арцикла загорелось красным светом. – Борна, если вы не будете за меня держаться, то свалитесь.
Я тут же с готовностью прижалась к магу, невзначай скользнув пальцами по приятной твёрдости торса. Ладно, этот вид ардэа ещё ничего.
Маг нажал на какие-то важные кнопки перед собой, и механизм плавно поднялся в воздух, цвет подсветки сменился на зелёный.
– По направлению сориентируете? – раздался голос в моём шлеме.
– Ой, – на мгновение удивилась я. —Да. Пока нам к горе, а там покажу.
– Хорошо. Мы наберём скорость и высоту, что бы ни случилось, не бойтесь и не отпускайте рук.
Хорошее предупреждение. Но я бы не отказалась, если бы мне более конкретно описали этот способ передвижения. Мы не летели, мы неслись. И не по дороге, не по тропинке. Под нашими ногами на чудовищной скорости мелькали макушки деревьев, и я даже представить себе боялась, каким красивым станет моё тело, если я упаду. Что интересно, птицы летели гораздо выше нас, очевидно, приспособившись к жизни в Цанте. Что ж, если птицы справились, то всё не так сложно, как кажется. Я координировала маршрут простыми командами «левее», «правее», пока не почувствовала, что мы подобрались к нужной точке.
– Мы почти на месте, можно спускаться.
Роэн незамедлительно описал круг и начал снижение по размашистой спирали, выбирая поляну для посадки. Спрыгнув на ватные ноги, я спрятала окоченевшие пальцы в карманы штанов и зашагала на зов Шарусси. Маг молча следовал за мной, по возможности бесшумно пробираясь сквозь частые ветки. Влажный от росы, зелёный ягель поглощал звуки шагов, но сухая палочка нет-нет да ломалась под ботинком Тэрдома.
– Вам нет нужды красться тенью. Все животные уже в курсе моего нахождения здесь.
– Я понял, – проворчал мужчина, наткнувшись взглядом на своих любимых змей. И мне подумалось, что перестраховывается он как раз именно из-за них. – А они могут погулять подальше от нас?
– Роэн, – начала я, и тот понуро вздохнул:
– Да-да, это их дом. Я привыкну.
– Мне нравится, что вы в этом деле также неопытны, как и я, – сдержать улыбку оказалось сложно.
– Вам от этого легче?
– Немного. А вам?
– Нет.
– Какой лаконичный ответ, – я оглянулась на идущего позади мага, но тот на вопрошающий взгляд не поддался, и мне пришлось продолжить: —Почему? Растеряны из-за того, что не владеете ситуацией?
– Растерян? Нет, – Тэрдом легко, как через досадное недоразумение, перескочил поваленное дерево и мой вопрос.
Я могла бы указать на очевидную ложь, но спорить с заблуждающимся человеком – то ещё удовольствие. В лучшем случае, каждый останется при своём, с неприятным довеском в виде подпорченного настроения, в худшем – беседа закончится ссорой. Если кто-то не хочет признавать собственные чувства – это его сугубо личная проблема, я предприняла целых две попытки поговорить о переживаниях, а, как мне уже известно, Роэн не выносит третьего напоминания. Надеюсь, благодарность он принимает более охотно.
– Роэн, спасибо, что не отказались помочь. И извините, что разбудила.
– Вы всегда чувствуете, когда животному нужна помощь?
Да, так себе «пожалуйста».
– Хотите понять, как часто я буду вас отвлекать от работы?
– И это тоже. Мне интересно, что вы чувствуете как хранитель. Как вы узнали, что животное ранено? Кстати, кого я должен подлечить?
– Ну-у-у, – замялась я, растягивая звуки вместе с секундами.
На протяжении пяти минут дороги я очень боялась этого вопроса, поэтому говорила о чём угодно, но не о подстроенной мной каверзе. В необходимости спасательной вылазки я не сомневалась, но вот как убедить в этом Тэрдома?
– Вот его, – я отодвинула пушистую ветку ели и, закусив губу, открыла обзор на сидящего в ожидающей позе волка. Перебитая лапа дрожала, не касаясь земли.
Роэн недоверчиво наклонился к просвету между иголками и вытянул шею. Брови его сошлись на переносице, обозначая морщинку, губы сначала сжались в строгую тонкую линию, а потом с шипением разомкнулись:
– Волк? Борна, ты с ума сошла?!
– Хотелось бы верить, что нет, – якобы пристыжено пролепетала я.
– Разворачиваемся и уходим, – отрезал маг.
– Мы никуда не пойдём, – упёрлась я, смекнув, что просчиталась с просящей интонацией. Этого Тэрдома жалость не пронимала. – Ему нужна помощь.
– Борна, волки не любят хранителей, ты ведь в курсе, да?
– Я понимаю, звучит по-идиотски, но он нас не тронет.
– Прекрасно. А он знает об этом?
– Роэн, у него открытый перелом, – я старалась быть убедительной в своём воззвании к совести целителя и не скатываться до обвинений всех поголовно магов в чёрствости и аморальности перед нуждающимися, кем бы они ни являлись. – Он не протянет долго с такой травмой. Он может погибнуть!
– Одним ночным стражем меньше, – парировал мужчина, не купившись на увещевание.
– Почему вы боитесь? – сменила я тактику и перешла от стадии уговоров к игре на завышенной самооценке. – Вы целитель. Если волк нападёт, вы сможете его контролировать.
– Волки редко ходят поодиночке, – возразил Роэн. – И подчинять животных – это не то же самое, что людей, я не справлюсь с целой стаей. Борна, не будьте такой самонадеянной, он нападёт на вас.
– Здесь только один раненный волк. И ему без помощи человека не выжить. Роэн, пожалуйста! Мы не можем его оставить. Смотрите, я пойду первой. Если он не нападёт…
– Если? – ядовито переспросил маг, закипая с каждым моим словом сильнее. – Борна, мы возвращаемся. Точка.
Я улыбнулась не менее едко только для того, чтобы позлить его. А после развернулась на каблуках и отодвинула ветви. Рука мага цапнула меня за ворот рубахи, но я ловко ушла от захвата. Если бы Роэн сдался после постигшей его неудачи, я бы удивилась. Следующий выпад встретила стихия, отталкивая мага на локоть назад.
Простым приёмам самообороны обучена каждая благоразумная эричанка. Надо сказать, что в Науэке мне эти знания ни разу не пригодились, а вот в безобидном Цанте спасли от навязчивой опеки Тэрдома.
– Мне одной не справиться, но я попробую. Не смею вас принуждать. – Я оправила рубашку после потасовки и вышла к бдительно поводящему ушами волку.
Раздавшийся рык приглушил мою отвагу, но отступать было поздно. Тем более, что рычали сзади.
– Не двигайся и не смотри ему в глаза, – тихо велел присоединившийся ко мне Роэн. – И эта гнусная манипуляция вам ещё аукнется, Борна.
Вернулся к «вы», значит, злость отступила. Правильно, зачем перед смертью отягощать себя бременем удручающих эмоций?
Серый вопреки ожиданию нападать не планировал, он как-то обречённо опустил шею, лёг на мох и тяжело перекатился на бок, открывая сломанную конечность.
– Ему больно, – пояснила я для мага и продвинулась вперёд. – Тише, тише… – Я присела на корточки и неспешно посеменила к волку. – Ты позволишь нам помочь? Этот дядя – целитель, он вылечит твою лапу. Ты нас только не ешь.
– И он послушает? – скептически уточнил Мороэн.
Волк приподнял губу и предупреждающе зарычал. Я угрозу поняла и остановилась.
– Испытываете удачу на прочность? Я вам что сказал? Не двигаться. Какого лешего вы тут ползаете? Давайте назад.
– А, ну да, – комичным гуськом я сдала обратно к ели, откуда могла беспрепятственно наблюдать за процессом.
Меж тем, выставив перед собой руки, маг подступился к животному. Предельно медленно опустился на одно колено и до того, как положить ладонь на холку, не раскрывая рта, запел.
Диск солнца ещё не показался над грядой, но переливы красного уже захватили небо с востока. Запах леса постепенно менялся, сырость отступала. Час-другой – и лучи дотянутся до земли, прогревая её поверхность. Любопытные звери и птицы выглядывали из укрытий, искренне не понимая, что происходит. В непреложном правиле о ночных стражах появилось очередное волнительное исключение, к которому требовалось приспособиться.
Мы с волком смотрели друг на друга. Равнодушия в жёлтых глазах я не различила, как и признательности. Я не нравилась зверю, и внутренние струны, отвечающие за эмпатию, чутко улавливали его раздражение, противоречия и что-то сродни тоске. Во мне, ответом на его чувства, вырастало раскаяние.
Торчащая кость неохотно возвращалась в лапу неподвижного волка, на мох из раны стекала кровь. Я хотела отвернуться и не смогла, чарующий низкий голос завораживал, успокаивал, подчинял, мысли испарились, желания потускнели. Целитель заставлял организм регенерировать с немыслимой скоростью. Мясная дыра затянулась мышцами и кожей, заросшая рана покрылась шерстью. Когда Роэн перестал петь, мы с волком очнулись одновременно.
Зверь испуганно забарахтался, будто забыл, для чего ему целые ноги. Вскочил, пошатнулся, поймал равновесие и дал стрекача не хуже зайца.
В ушах гудело.
– Спасибо.
– Пожалуйста.
Маг сел возле меня на мокрый ягель. Расслабившись, мы смотрели на вспыхнувшую верхушку горы. Утренняя встряска отзывалась дрожью в конечностях и ощущением счастья.
– Что происходит в мире, если Хранитель спасает волка, а волк не гнушается принять помощь? Что-то меняется, Борна. И ответ есть только у тех, кто владеет Шарусси, – задумчиво проговорил Роэн. – Вы должны узнать что-нибудь. Нам нужны подсказки.
– Хорошо, я спрошу у духов. Сегодня как раз собиралась узнать подробности о нападавшем.
– Давайте встретимся завтра в девять и обсудим накопившиеся вопросы. И поговорим о ритуале принятия, выберем дату.
– Завтра? Почему не сегодня?
– Сегодня у меня уже день расписан.
– То есть, мы будем видеться по расписанию?
– Да, мы будем видеться по расписанию. Если вы вдруг подумали обидеться, то хочу предупредить, что сам так живу. При моём графике иначе невозможно.
– О, понятно, – подобралась я. – Тогда нам пора возвращаться?
– Три минуты. Вы же любите встречать рассветы и провожать закаты. Я помню, – улыбнулся маг и во весь рост растянулся на мягком мху.
– По-моему, вы тоже полюбили. – Я с готовностью упала рядом.
– Правда. Вы меня научили.
– Считаю, равноценный обмен за занятия магией.
– Что же в нём равноценного? – уязвлённо фыркнул Роэн. – Или шутите?
– Ни в коем случае! Вы посмотрите на небо, на горы, ощутите, как меняется воздух. Научитесь видеть мгновение.
– Борна, маги как никто видят мгновения, ощущают даже доли секунд, – поучительно ответил Роэн.
– Вы на них смотрите, но не видите. Они для вас мера исчисления. Вот сейчас! Молчите и наблюдайте.
Тэрдом Ваэльнаса послушно примолк, сражённый или моей наглостью, или моей любовью к природе.
Лучи солнца раскололи горы, вызолотили неровный хребет. Поднимающийся диск заполнял яркостью нежное, бледное небо и насыщал красное полотно над собой. Радужные отсветы расплескались меж стволов, огладили поющих птиц, дотронулись невесомым теплом до кожи и ужалили зрачок. Я зажмурилась, собирая под закрытыми веками оранжево-красные круги. Жаворонки, синицы, горихвостки и другие утренние птахи приветствовали светило.
Эйфория сказочного утра мимолётно упорхала, не прошло и десяти минут, как Роэн поднялся и подал мне руку. Дорога назад выдалась спокойнее, и я с удовольствием рассмотрела пейзаж, по достоинству оценив затемнённое стекло шлема. Солнечные лучи отражались от защиты, делая обзор комфортным. Голос Роэна вещал о том, что растительность в этой части полуострова около ста лет назад возродилась после сильнейшего пожара, а отстроенной резиденции чуть более десяти лет, и в ней до него успел пожить всего один тэрдом. Краткий обзор включал в себя цифры площади и число вёрст до города, но я не особо прислушивалась к точным данным, я не отрывалась от вида на Белый океан.
Полтора дня на скоростном корабле – и откроются земли Нануэка. Полтора дня между невообразимо непохожими мирами. Это куда как ближе, чем до Луны, и оттого только загадочнее. Бабуля, глядя на отличных по характеру близнецов с соседнего двора, говорила: «Из одного гнезда вылетают разные птицы», так и я думала о Нануэке и Цанте, находящихся под одним небом и стоящих на одной планете. История развела и разобщила нас, правители годами выстраивали серпантины недовольства, временами спускающихся на уши жителей оползнями слухов. Что, меж тем, не мешало торговле и редкому обмену любезностями. Политика политикой, а близкое соседство обязывало соблюдать хотя бы вежливый нейтралитет. Не знаю, случись заброшенным землям стоять между нами, осталось бы хоть что-то от той натянутой учтивости. Возможно, третья сторона превратилась бы в переходящее знамя и выжженное поле военных действий. Не знаю и знать не хочу. Хорошо, что заброшенные земли находятся вдали от обоих континентов, и немногочисленные их жители не подвергаются завоеваниям. Хорошо, что Нануэк и Цанте разделяет океан.
По возвращении в резиденцию мы с Роэном ненадолго разошлись и вновь встретились за завтраком. Круглый стол без скатерти, но с тканными прямоугольниками под блюдами, накрыли на пятерых. Я присоединилась к трапезе после Тэрдома и его дочери, Хельда и Грин спустились позже. О произошедшем утром ни я, ни маг не упоминали, мы и взглядами-то не сталкивались, словно заранее сговорились не обнаруживать совместных тайн. Это было совсем несложно: пять полусобак-полукрыс нарезали круги по столовой, клянча еду и перетягивая внимание на себя. Хвостатые хулиганки преуспевали. Ани почти незаметно скидывала им с тарелки кусочки тонко нарезанного мяса, Хель предпочитала их тискать, Грин злобно посматривал на попрошаек, а Роэн уткнулся в свою неизменную светящуюся коробочку – его происходящее мало занимало.
– Карэн назначил рабочую группу по итогам твоего заявления, сегодня в четыре. Ты будешь? – спросил Грин у брата.
– У меня на это время назначены переговоры с Тэрдомом Нуласа, – не отрываясь от новостей, ответил маг. – Пришлите мне потом протокол, я почитаю. А ответ от Нануэка пришёл?
– Пока мы получили завуалированный отказ, им нужна отсрочка.
– Обсудите в группе, как мы можем на них повлиять. Мы не можем ждать очередного убийства.
– Мороэн, – понизив голос, строго одёрнула его Хель, малозаметным кивком указывая на ребёнка за столом. Роэн, наконец, поднял глаза.
– Можете не стесняться, – заверила всех Ани, беззаботно нанизывая маленькую помидорку на вилку. – Я уже слышала сегодняшний разговор, кого-то опять убили.
– Опять? – нахмурился Роэн и непонимающе посмотрел на Грина.
– Милая, что мы говорили о подслушивании? – строго спросила Хельда.
– Что это плохо, – сникла девочка. – Но я не специально.
– Грин? —напомнил о себе Роэн.
– Да, произошёл новый инцидент, – сдался тот. – На этот раз в Дургаше.
Опять в Нануэке! Глоток кофе вернулся в чашечку, я закашлялась. Хель заботливо постучала по моей спине и протянула салфетку.
– Фу-у-у, – рассмеялась Ани, которую ни капельки не волновали трупы, зато очень веселила неуклюжая я.
– Малыш, ты уже поела? Иди в комнату, – тут же спровадил дочь маг.
– Вечно эти взрослые разговоры, – патетично заключила та, не выказав ни малейшего сопротивления. – Идёмте, девочки! – Ани спрыгнула со стула и театрально направилась к выходу. За ней просеменили все пять собачек. Я поражённо наблюдала за послушно удаляющимися хвостиками.
– Когда ты узнал? – продолжил допрос Тэрдом.
– Мне позвонили до завтрака. Я хотел поговорить после. И пока нет никаких подробностей.
– Когда это случилось? – я оправилась от коварного глотка и смогла задать уточняющий вопрос.
– Что-то порядка двух недель назад, тело только нашли. И от него мало, что осталось. Это была девушка, она прошла инициацию совсем недавно.
– Борна, вы сможете что-нибудь узнать? – От тяжелого взгляда мага хотелось бежать и прятаться. И знание того, что ко мне эта тяжесть не относилась, не сильно успокаивало.
– Я попробую, – промямлила я, борясь со смутным ощущением подкрадывающейся догадки.
«Догадка» – слишком легкомысленное слово для Шарусси, но она подступала настороженно, перебирала фигуры и воспоминания, пока не выбрала две сумбурные сцены. Я дважды испытывала недомогание, однажды вплоть до обморока. Дважды. Две жертвы. Хранители чувствуют смерть себе подобных. О, леший! До чего же я глуха к пробудившейся силе, до чего неопытна!
– Позвоните мне, если сможете что-то увидеть, – продолжал Тэрдом, не замечая моей растерянности.
– Роэн, помните, я теряла сознание? – Кислый привкус собственной тупости заставлял морщиться, звуки неохотно складывались в слова: – Когда умирает хранитель, другие чувствуют боль утраты. Я поняла это только что.
Аброр и Тэср в своих наставлениях упирали на работу со стихиями, и ни один из них не делился опытом взаимодействия с Шарусси, ни один не упомянул о некоей связи между нами, проявляющейся в момент смерти. Словно говорить о том было не принято. Словно от них бы убыло, расскажи они мне о предчувствиях, о притяжении, об изменяющемся составе воздуха. Как будто никто из них не хотел давать знаний, освой я которые, могла бы соперничать с ними наравне. Или я выдумываю, и на самом деле всё гораздо проще? Я уже сталкивалась с рамками, установленными Шарусси, и знала, что она не дозволяет трепаться о многих вещах. Быть может, хранители скрывают знания не по своей воле, и эти ограничения ни больше ни меньше, чем способ естественного отбора? Природа промышляет им испокон веков, почему бы и не среди своих избранников?
– Вы хотите сказать, что обморок – это реакция Шарусси на смерть одного из вас? Вы уверены?
Я кивнула, краска стыда залила щёки. Хранительница, называется. Обуза.
– Мороэн, это важно, – загорелся Грин.
Лицо мага превратилось в непроницаемую маску, взгляд застыл, он напоминал зависшую механическую аппаратуру, работающую со сложным расчётом и разрабатывающую тактику дальнейших действий. Мы все молча ждали его реакции. Роэн отмер спустя несколько секунд и задумчиво проговорил:
– Доказательной базы, состоящей из слов одного хранителя, мало. Нам нужны свидетельства хотя бы двух-трёх. Я займусь этим, – слова тоже напоминали ответ механизма.
– Мальчики, а вы не думаете, что вам нужен кто-то от Нануэка? – «тонко» намекнула Хель. – С таким свидетельством нам будет легче убедить остальных.
Но Тэрдом сразу же поспешил отмести её идею, даже не рассчитывая на возможную пользу с моей стороны.
– Не думаю, что Борна успела обзавестись…
– Я напишу одному Хранителю, – с готовностью встряла я, нащупав способ искупления. – Но не знаю, как переправить письмо в Нануэк.
Мимика Роэна приобрела занимательное выражение изумления, какое нечасто можно было наблюдать. Обычно в ней отражалась сосредоточенность, усталость, улыбка, хотя её я видела всё реже, а удивление и вовсе мимолётный гость. Надо почаще говорить ему пошлые глупости, на них он ещё худо-бедно способен откликаться.
– С этим я помогу, – предложила Хельда, не без смешинок в глазах наблюдая за магом. – Отправим посыльного.
– Отправьте два письма. Одно с гонцом для передачи по маго-почте, а другое регулярной почтой, – посоветовал Роэн, справившись с эмоциями, и подытожил: – Так и решим. Сделайте после завтрака, не откладывайте, – последнее нелестное замечание снова относилось ко мне, пришлось проглотить и его.
Не отклоняясь от распоряжения, я подготовила письма для Тэсра, и пока Хельда управлялась с их отправкой, вернулась в спальню, рухнула на кровать и растворилась в поиске моего несостоявшегося убийцы. Я понимала, что будь решение настолько простым, никаких дыр в стройной теории заговора не осталось бы, и убийства давно стали бы достоянием общественности. Поэтому никакого волшебного озарения не ждала, напротив, настроилась на кропотливое исследование воспоминаний стихий. В усердии наёмники не уступали, они тщательно заметали любые свидетельства своего вмешательства. Поразительная педантичность и выверенная схема работы и пугали, и восхищали одновременно.
Я прошла след в след за стрелявшим магом. От его захода на лодку, до того, как он вскочил на лошадь и стремглав, без остановок, понёсся прочь от портового города. Плотный капюшон и маска скрывали его внешность на протяжении всего дня, надежда оставалась на ночную остановку и неизбежное разоблачение, но и тут маг не оплошал, скрыв себя от стихий контуром. К сожалению, пробираться под защиту я не умела. На рассвете стрелка встретили трое всадников, они стали последними, кто его опознал. Всадники сожгли его. Заживо. Как безропотное чучело в огороде. Брошенная стрелком напоследок фраза «Мне конец» вполне точно спрогнозировала его ближайшее будущее.
Потеряв одну нить, я перехватила другую, прилипнув к карателям, но те в течение дня расформировались, а потом вошли на земли, стихии которых оставались глухи к просьбам, в том числе, на земли Дургаша, где недавно обнаружили убитую хранительницу.
После долгого блуждания по лабиринту, по всем направлениям ведущего в тупики, я разлепила сухие глаза и уставилась в потолок. Меня мутило. Потолок вращался. На очередной заход сил уже не хватало, поэтому я обрадовалась появлению Мириса.
– Хранительница, я принёс поесть и позвать вас на примерку, – виновато произнёс он, наполовину просунувшись в комнату. – Вы не отвечали, и я заволновался. Прошу прощения, что без разрешения.
– Ничего, заходи, – я соскребла себя с постели и с помощью подушек под спиной приняла относительно вертикальное положение. – Но я не голодна, – в горле стоял мерзкий ком желчи. Кажется, между шпионскими вылазками я добрела до ванной комнаты, где меня вырвало.
– Как? Вы же пропустили обед! – Мужчина проплыл к прикроватному столику и переместил благоухающий поднос на него. Ком заворочался и толкнулся выше.
Сегодня Мирис нарядился в бежевый просторный костюм. Из кармашка пиджака кокетливо торчал кусочек аляпистого платка, вчерашняя розовая прядь волос превратилась в рыжую.
– Который час?
– Уже начало пятого.
Шесть часов бессмысленной слежки.
– Ты сказал «примерка»? Не стой, садись.
Мирис послушно опустился в кресло и сложил руки на коленях.
– Тэрдом распорядился составить вам гардероб. Наши стилисты вчера подобрали подходящие образы, а я утром заказал доставку. Заказал всего по два размера, чтобы не прогадать. На самом деле, их привезли сразу после обеда, но вы не вышли.
Я ещё раз пристально осмотрела одежду Мириса и приготовилась отстаивать свою честь с боем. К пятнистым расцветкам на тканях я относилась примерно так же, как мой желудок сейчас – к мясному аромату. В целом, лояльно, но применительно к себе безусловно плохо.
К счастью, я поспешила с выводами. Разве что, объём привезённого барахла внушал трепет. Просторная гостиная превратилась в склад, где с некоторыми сложностями разместились Мирис, Хельда, парочка незнакомых мне женщин и я. И надо сказать, мы неплохо повеселились. Тошнота отступила, к тому же, наряде на шестом, Хельда попросила подать бутылку вина, и примерка пошла бодрее. Позже к нам присоединилась Анима, и ополовиненная тара скрылась под диваном, подальше от глаз прозорливой и говорливой девочки.
Некоторые туалеты выглядели на мне до того нелепо, что я не могла не смеяться. Мой смех заражал остальных, и мы заливались хохотом. Или Ани примеряла туфли на высоченном каблуке и устраивала потешную демонстрацию нарядов. Не подошедшие варианты облачений уносили, и комната постепенно освобождалась, только напольная вешалка пополнялась рядами отобранных костюмов, платьев, юбок, пиджаков, а подле неё росли башни из обувных коробок, украшений и других приблуд красоты. До масштабов комнаты-шкафа мне, конечно, тряпья не доставало, но и без того набор получился внушительным. И как я ни пыталась убедить окружающих, что потребность в изобилии присуща не всем людям, те пожимали плечами – приказ Тэрдома.
Хорошо или плохо, однако мой словарный запас, благодаря примерке, пополнился кучей доселе неизведанных слов вроде: «блейзер», «худи», «тренч», «пыльник», «унисекс», «инвернесс» и ещё бездна подобной тарабарщины, без картинки с которыми не разобраться. Ладно, я и не особо пыталась. Светящиеся коробочки под названием «фон», занимали меня сильнее оборок. Как я заметила, фоны использовали практически постоянно, не только для чтения новостей. Хельда, хвастаясь умениями механизма, запечатлела меня в некоторых нарядах и показала очень чёткое изображение на экране, картинку можно было приблизить и дотошно рассмотреть каждую складку на ткани. Безумие какое-то.
Ужин мы разделили на троих, мужчины не вернулись ни в назначенное время, ни позже. Неудобные политические темы заменили на сказания. Именно так звучали мои рассказы о жизни в Нануэке, об устройстве кэпитов, о том, как я странствовала по эриям, прикидываясь то травницей, то ведьмой. История с прикрытиями особенно понравилась Аниме. Ребёнок обожал сказки и всё волшебное, она так расфантазировалась, что упросила Хель включить её любимый фильм про отречённую от местной Унии ведьму. Идеей просмотра фильма я загорелась не меньше. Ещё бы, увидеть воочию то, что у нас считали пустой выдумкой.
В Нануэке не могли поверить, что нечто подобное может существовать в реальности. Как это, воссоздать обстановку, описываемую в книге, записать сцену с актёрами, а затем показать публике? Мы думали, что невозможно. Пока мы сомневались, Цанте взяли и сделали. Очередной миф низвергнут. Фильм, кстати, оказался так себе. Мне не понравились излишне надуманные боевые стычки, чересчур романтизированная дорога, а нечисть в нём изводили, как главное зло на земле. И поразительный момент: почему-то герои перед сражением устраивали словесную дуль. Из того, что я знала, ни герои, ни злодеи перед ликом смерти общительностью не отличаются. Но живая картина на стене, безусловно, поражала самое смелое воображение.
После долгого и насыщенного впечатлениями дня я добралась до спальни, вновь открыла окно и села на широкий подоконник, оставаясь наедине с природой. Буквально. Ветки деревьев ломились от птиц, зелёную траву заполонила всевозможная живность.
– Хорошие мои. Я завтра приду к вам в гости, в лес. Здесь вам спать нельзя.
Да, не очень любезное напутствие, но я бы не хотела, чтобы им причинили вред. Это для Роэна идея пацифизма не пустой звук, а Кагым, например, не поленится взять лопату да прибить кого-нибудь ему несимпатичного.
Просьба подействовала, сад заполнился шелестом. Я наблюдала за уходящими, уползающими и улетающими представителями фауны. Фонарное освещение выхватывало тени и силуэты, иногда превращая маленьких зверушек в угрожающих монстров. Не успела последняя животинка покинуть сад, скрутившийся в притяжении воздух заявил о возвращении Роэна в резиденцию. Я снова свесилась из окна и стала ждать, когда на другом конце дома вспыхнет свет в его окне. Вспыхнул! От волнения пальцы ног зашевелились, и я нырнула назад. Требовалось срочно, прямо сейчас выразить искреннюю благодарность Роэну за щедрость!
Нацепив одну из обновок, я вылетела в коридор и столкнулась лицом к лицу со своим отражением в зеркальной картине. Я вдруг увидела себя чужими глазами. Откровенно влюблённую и нетерпеливую. Обычную эричанку в новом платье посреди дома, где все разбрелись на отдых. И мне, взрослой в общем-то девочке, сделалось неловко за порыв, который маг точно не оценит по достоинству. Помедлив, я отступила обратно к двери и ввалилась внутрь.
По утру в комнату заявился Мирис. Спустя несколько минут, прискакала и плюхнулась животом на кровать уже причёсанная и умытая Ани, на шум подтянулась и Хельда. Троица вознамерилась подготовить меня к деловой встрече с Тэрдомом Ваэльнаса. Потому что, по сложившемуся у них мнению, мне явно не доставало чувства стиля. Я не спорила, в Нануэке одежду выбирали по другим принципам. В кэпитах модницы, может, и шили себе вещи на заказ по эскизам Цанте, но в эриях это считали блажью. Я с грустью посмотрела на крайнюю вешалку с лично моим платьем, привезённым из дома. Вообще-то оно красивое, спокойного правильного А—силуэта, ниже колена, благородного цвета, но из-за своей простоты оно абсолютно терялось среди других вещей.
Троица очень сплочённо подошла к созданию моего образа. Мирис составлял комплекты, прикладывая их к себе и рассматривая результат в зеркало, Ани планомерно извлекала всю обувь из коробок, а Хель руководила процессом, устроившись в своём любимом кресле и обняв бархатную подушечку с игривыми кисточками.
– Пойду-ка я в душ, всё равно толку от меня никакого, – мои слова потонули в гаме, но повторяться я не рискнула и проворно скрылась за дверью.
До того, как вода заглушила голоса, я могла их слышать. И слушая, улыбалась.
– Мирис, у неё рабочая встреча, а не коктейльная вечеринка, давай без кружев.
– Если правильно обыграть…
– Мирис, главное правило вкуса – уместность. Вот, а это уже лучше.
– Папа ненавидит фиолетовый, – авторитетно вставила Ани.
– Это нежно-фиолетовый, – поправил Мирис.
– Какая разница, он же фиолетовый! – не приняла возражений девочка.
– Ладно, барышня, а как вам такой вариант?
– Тётя Хель, опять кружева!
– Мирис! – вздохнула Хельда и призадумалась. – А вообще, знаешь… Милая, возьми те чёрные туфли с розовым каблуком.
Дочистив зубы, я открыла воду в душе и ступила за прозрачную перегородку. Ненавижу высокие каблуки, а выбранные Хель туфли, насколько я помнила, были именно с такими. При жизни в Кэпите, в студенческие годы у меня случались разные попытки приспособиться к неплоской обуви, но те обладали поразительно подлым качеством – каблуки проваливались в землю, застревали в щелях мостовых (а уж казалось бы, где их ещё выгуливать, как не по мощёной дороге!) и безнадёжно царапались. Зато вот в сапожках для всадниц каблучки делали маленькими и широкими, что очень меня устраивало.
Через пятнадцать минут я застала лишь последствия нахождения в моей спальне троицы: на дверце шкафа висело платье, на полу стояла подготовленная пара туфель. Поясная сумочка, перекинутая через крюк вешалки, безоговорочно не подходила для того, чтобы спрятать в ней кинжал.
Платье мне понравилось ещё вчера, правда я и подумать не могла, что мне предложат надеть его к завтраку. Плотное чёрное кружево само по себе смотрелось провокационно, но глухое нижнее платье полностью меняло облик, оставляя приоткрытыми лишь плечи, руки и полоску ниже колена. Каблук выглядел устрашающе, но благодаря своей массивности получился вполне устойчивым. Я убрала волосы в низкий пучок, создавая строгий контраст с обманчиво лёгким платьем, подвязала кинжал к кожаному стрэпу на бедре и отправилась удивлять домочадцев.
