Czytaj książkę: «Муза для темного мага», strona 4

Глава 13

– Так не слишком давит?

Я поправила узел на груди преподавателя. Темный маг сидел, оплетенный жгутами из скрученных простыней: крепких веревок в жутком домище не нашлось, удивительно! Хорошо, что отыскался крепкий стул. Луксур Таэр заставил меня притащить из кладовки несколько самых надежных на вид, а потом безжалостно трясти их и стучать ножками по полу, проверяя на прочность. Мы остановили свой выбор на основательном, чем-то напоминающем трон стуле с резными дубовыми подлокотниками и широкой спинкой, обтянутой потертым бархатом.

– Не слишком, – коротко бросил маг в ответ на вопрос. – Я бы еще затянул.

– Уверены?

– Я вообще ни в чем не уверен!

Я послушно затянула узел посильнее. Хорошо, что нас никто не видит! Муза, простынями привязывающая к стулу хозяина дома, – зрелище не для слабонервных. Да и я, признаюсь, не представляла, какое испытание меня ожидает, когда предложила план! Пока луксур Таэр неподвижно сидел на стуле с непроницаемым лицом, мне приходилось касаться то его рук, то ног, то груди. Мы постоянно оказывались нос к носу. Щеки начали гореть от смущения. Когда я нагибалась к груди темного мага, я чувствовала на волосах его дыхание и еще ощущала легкий, подвыветрившийся аромат мужских духов от его рубашки и галстука: бергамот, шалфей и нотка пряной гвоздики. О чем думал луксур Таэр во время моих осторожных прикосновений, понять было невозможно: ни один мускул не дрогнул ни на его лице, ни на теле. Взгляд, уставившийся в пространство, остекленел. Как бы маг не ушел раньше времени в транс!

– Все, – сообщила я, отступая на шаг.

Показалось или темный маг тоже с облегчением выдохнул и сделался не таким напряженным?

На столике ожидали своего часа две мензурки: одна с остатками морса из теневиктуса, другая наполненная темно-коричневой жидкостью – эликсиром из гробовника. Луксур Таэр сумел-таки сварить лекарство из того праха, который я насобирала под окном. Здесь же лежала флейта, вынутая из футляра, – как только маг сделает глоток морса, я, не дожидаясь вселения призрака, начну играть успокаивающую мелодию. Знать бы еще, какие мелодии утихомиривают неприкаянные души, а какие, наоборот, бодрят!

– Если что-то пойдет не по плану, – в десятый раз за последний час повторил луксур Таэр, – беги на кухню. Ты ведь поставила воду, как я велел? Она уже должна вскипеть.

– Не поставила, – призналась я: самое время сказать правду, теперь, когда темный маг крепко связан и никуда, голубчик, не денется. – Я не стану вам вредить! Мало вам, что руки обожжены? Все будет хорошо, доверьтесь мне.

Я взяла мензурку с розовой жидкостью.

– Так! Стоп! – рявкнул луксур Таэр. – Немедленно развяжи меня! Чем я только думал? Довериться студентке! И даже не студентке факультета некромантии, а музе! Это была плохая идея.

Я бочком придвинулась на пару шагов. Темный маг, спеленатый по рукам и ногам, мог вертеть только головой, он поворачивал ее следом за моими перемещениями, подозрительно сузив глаза.

– Пробирку на стол! – приказал он преподавательским тоном, от которого у его студентов, несомненно, волосы вставали дыбом, и те немедленно бросались выполнять распоряжения.

– Простите! – взмолилась я, заранее представляя, какая разразится гроза, когда все закончится и луксур Таэр придет в себя.

Я стремительно приблизилась и поднесла мензурку к губам темного мага, одной рукой приподнимая его голову за подбородок, чтобы ему удобнее было глотать. Жидкость полилась по сомкнутым губам, по шее, по галстуку.

– Доверьтесь… – тихо произнесла я, глядя в глаза луксура Таэра, его удивительные, темно-синие, пронзительные глаза.

Он чуть заметно кивнул, все-таки разжал губы и сделал глоток морса.

Теперь нужно как можно скорее добраться до флейты. Я преодолела полтора метра, отделяющих меня от столика, за пару мгновений, но и этого времени хватило, чтобы дух вселился в тело темного мага, будто только и ждал возможности. За моей спиной раздался грохот, я обернулась: преподаватель вращал желтыми глазищами, скрежетал зубами и подпрыгивал вместе со стулом. Мы выбрали самый крепкий стул, но даже он уже жалобно кряхтел, собираясь отбросить ножки: еще немного – и развалится, тогда призраку, занявшему место луксура Таэра, будет несложно освободиться от пут.

– Се-е-ерьги! – провыл пленник.

Ага, старый знакомый пожаловал, давно не виделись! Сейчас мы тебя обо всем расспросим. Я приложила флейту к губам, пальцы тряслись и не закрывали нужные отверстия, но не зря я посвящала репетициям три часа в день – хотя я была вне себя от ужаса, мышечная память не подвела. Руки сами вспомнили позиции, легкие набрали воздух, и полилась мелодия – нежная, чистая, теплая, будто мамина ладошка под моей щекой. Я играла колыбельную. «Утешься, утешься и слезы не лей, – ласково пела флейта. – Не бойся, не злись, ни о чем не жалей…»

Призрак замер, прислушался, наклонив голову набок. Стул с облегчением крякнул, встав на разъезжающихся ножках. Я продолжала играть и осторожно приближалась. Сейчас главное – не пропустить момент, когда дух достаточно успокоится, чтобы отвечать на вопросы, но успокоится ли? Не представляю, как я стану спаивать ему эликсир гробовника, но думать об этом пока рано.

Призрак сидел неподвижно, и я решилась – отвела флейту от губ. Незваный гость, вернее, гостья в теле темного мага шевельнулась и уставилась на меня немигающим взглядом.

– Они не могут найти мои серьги, – тоненьким голосом прохныкал темный маг.

Глава 14

– Кто не может найти серьги? – конечно же, спросила я.

Гостья в теле мага закатила глаза к потолку, и луксур Таэр сразу сделался похож на капризную богатенькую дамочку. В совокупности с черной щетиной это выглядело крайне забавно, я сцепила губы, задавливая хихиканье. Еще не хватало, чтобы неприкаянная душа разобиделась и снова принялась буянить.

– Они! – исчерпывающе пояснила дамочка, видимо, и при жизни не отличавшаяся сообразительностью. – Мои серьги должны быть в ушах, между прочим! А они не в ушах!

– Ясно, понятно. В ушах, конечно, где же им еще быть!

Вероятно, незнакомку похоронили без серег, вот она и бесится. Как же некоторые любят привязываться к вещам, просто удивительно!

– Мы вернем ваши серьги, – клятвенно пообещала я. – Вы только расскажите, где искать ваши уши!

Без точного адреса или хотя бы имени гостьи поиски затянутся на месяцы. Хотя я вовсе не была уверена, что луксур Таэр захочет тратить драгоценное время на мелочные страстишки богатенькой новопреставленной.

– Как где? – обиженно выпятил нижнюю губу суровый темный маг. – Там же, где и всегда. На королевской аллее, в особняке семьи Гранд.

Королевская аллея! Ничего себе! Я оказалась права по поводу богатства некоей луксурии Гранд: бедные люди на королевской аллее никогда не селились.

– Мы их найдем! Уши. И серьги! – Я слегка подзапуталась в обещаниях, но изо всех сил старалась, чтобы они прозвучали искренне: может, несчастную душу попустит и она перестанет преследовать моего работодателя.

Гостья действительно улыбнулась, кокетливо постреливая глазками из-под ресниц. Луксур Таэр, вы такой милашка, когда жеманничаете!

– Спасибо, милочка. Эти серьги обязательно, просто обязательно должны оказаться на своем месте. Меня послали, чтобы…

Темный маг заморгал, и цвет глаз сменился с желтого на темно-синий, а потом снова на желтый. Похоже, контакт с успокоившимся духом может продолжаться, как и говорил луксур Таэр, не дольше трех минут и время подходит к концу. Именно сейчас, когда началось самое интересное!

– Кто вас послал?

Я наклонилась, взяла преподавателя за плечи, заглянула в лицо, будто могла на нем прочесть ответ.

– Послала… – пробормотали губы. – Послала, чтобы сказать…

– Ну же, продолжайте! – взмолилась я, стоя нос к носу с почившей луксурией Гранд.

– Что продолжать? – хрипло и нервно осведомился вернувшийся из небытия маг. – Я так понимаю, ничего не вышло?

– Это почему? – немного обиделась я. – Потому что вы по-прежнему привязаны, не разломали мебель и не покусали меня в очередной раз?

– Я попросил прощения за произошедший инцидент! – встрепенулся маг.

– Да-да, забыли! Дело прошлое. Однако я ведь говорила, что все получится! У меня для вас две хорошие новости. Во-первых, эликсир гробовника не понадобился, так как дух, успокоившись, через пару минут сам убрался восвояси, а во-вторых…

Я как можно подробнее пересказала разговор с луксурией Гранд, если, конечно, ее звали именно так. Я говорила и постепенно развязывала узлы и распутывала жгуты, освобождая мага. Вот он поднялся на ноги, сразу став выше меня на голову, повел плечами и покрутил запястьями, разминаясь.

– Мы теперь поедем на Королевскую аллею? – оживилась я.

– Конечно, нет, – последовал холодный ответ. – Я кандидат темных наук, преподаватель и маг-призыватель. Призыватель, а не дознаватель. Ладно бы дело касалось убийства, но поиск пропавших украшений немного… хм… не моя специализация.

– Но я обещала!

Луксур Таэр снисходительно поглядел на меня, как на беззаботную пичугу, случайно запорхнувшую в мрачный склеп и впервые познавшую тайну смерти.

– Если ты обещала – ты и займись.

– Но!..

Творец, с кем я пытаюсь спорить! Как там про него говорил куратор? Несговорчивый, упертый, а я бы еще добавила – неуживчивый, жесткий, сумасбродный!.. Надо остановиться, иначе я стану бесконечно подбирать эпитеты: по риторике у меня тоже стоит высший балл.

– Если мы исполним ее последнее желание, одной неприкаянной душой в мире станет меньше, – продолжала убеждать я.

Темный маг покачал головой, устремив на меня скучающий взгляд: не проняло.

– Без меня.

Хоть бы добавил: «Извини, Шайни!»

– Душа сказала: меня послали, – вкрадчиво напомнила я. – Разве вам не интересно, кто ее послал? Вдруг это напрямую связано с проклятием.

Луксур Таэр качнулся с носков на пятки, прикусил краешек губы: мыслительный процесс налицо, то есть на лице.

– Я никогда не слышал ни о чем подобном. Не читал в трудах магов-призывателей, а я, поверь, изучил их достаточно. Ты уверена, что правильно расслышала?

– На уши пока не жалуюсь! – возмутилась я. – С моими ушами, слава Творцу, все в порядке. А вот уши несчастной луксурии Гранд…

– Мы уже ничем не сможем помочь ушам луксурии Гранд! – отрезал маг. – Однако… В своем роде это может быть уникальный случай.

Я так и видела, что ученый внутри луксура Таэра ожил и готов бежать за бумагой и пером: материала-то хватит не на одну кандидатскую.

– Так ведь и ваш случай уникальный! Разве вы отыскали в книгах хотя бы одно упоминание о чем-то похожем?

«И не говорите, что не перелистывали снова и снова пыльные столетние фолианты в поисках ответа!» – мысленно добавила я.

– Только представьте! – взмолилась я. – Любящие дети, возможно, внуки, безутешный вдовец мечтали бы исполнить последнюю волю умершей, но даже не знают о ней! Если бы кто-то, безвременно покинувший вас…

Лицо темного мага исказилось. Мне, как любому, кто терял близких, было хорошо знакомо это выражение – смесь невыносимой боли и обжигающего чувства вины. Я замолчала на полуслове, чтобы не бередить рану. Неужели Ларс тоже кого-то потерял?

Не Ларс, не Ларс. Луксур Таэр. Мой работодатель и хозяин дома, где я живу.

– Едем, – бросил он.

Глава 15

– У моей супруги не были проколоты уши, – заявил луксур Гранд, одетый в домашний халат.

Время близилось к обеду, но мы явно подняли хозяина дома из постели. Вид он имел недовольный и на страдающего вдовца никак не походил.

Луксур Таэр молча повернул голову и окинул меня таким ледяным, пробирающим от макушки до пяток взглядом, что я готова была провалиться сквозь землю. А ведь я ни слова не солгала, все пересказала в точности! Королевская аллея, особняк семьи Гранд. Вот же он, стоит как миленький. В чем же я ошиблась?

Настроение упало окончательно, а оно и так-то не фонтанировало восторгом. Кэб за нами прислали отвратительный: сквозь прохудившуюся обивку сиденья пробивались пружины, а колеса с расшатанными рессорами, пока мы добирались до места, пересчитали все камешки на дороге. Сдается мне, компания-перевозчик за что-то точит на луксура Таэра зуб.

– Запишите на мой счет, – бросил темный маг, легко спрыгнув с верхней ступеньки на землю.

Он не оборачиваясь отправился к воротам, зато от моего взгляда не ускользнуло кислое выражение, мелькнувшее на лице возницы. Судя по всему, луксур Таэр не в первый раз просил «записать», не расщедрившись на чаевые. Вот еще кое-что новенькое о моем работодателе. Неужели у него проблемы с деньгами?

Дворецкий оглядел ранних визитеров, то есть нас, с подозрением. Попросил представиться и надменно воззрился на луксура Таэра. Где ему тягаться в гляделки с темным магом? Облитый волной презрения, дворецкий слегка сник.

– Луксур Таэр и его помощница. – Помощница! Вот как: он уже не собирается от меня избавляться? – Просят аудиенции у луксура Гранда.

Нас проводили в гостиную, и теперь мы сидели на низкой софе, едва не толкая друг друга локтями. Мой темный маг как-то умудрялся сохранять хладнокровие даже в таких обстоятельствах, когда из-за высокого роста ему пришлось вытянуть длинные ноги, иначе колени неаристократично задирались вверх.

– Как не проколоты? – прошептала я. – Не может быть! Она ясно сказала: «Мои серьги должны быть в ушах!»

– Моя покойная жена? – на всякий случай уточнил хозяин дома.

Вид у него был слегка ошалевший, как у человека, который подозревает, что его разыгрывают, но мрачная физиономия темного мага как бы намекала, что сейчас не время для шуток.

Хоть одна приятная новость: покойная жена все же имелась в наличии! Однако я тут же устыдилась: чему я радуюсь? В семье горе!

– Давно она отошла к Творцу? – спросил луксур Таэр.

– Да уж две недели как…

Дверь в гостиную тихонько приоткрылась, в нее заглянула сонная девица в легком пеньюаре и позвала:

– Котик, ты куда пропал?

– Скройся с глаз! – шикнул на нее безутешный вдовец. – Служанка. Совсем распоясалась!

– Распоясалась, – иронично подтвердил луксур Таэр. – Мы видим. Так, значит, ваша жена…

– Моя бедняжка! – театрально воскликнул вдовец, неожиданно вспомнив о том, что он скорбит. – Такая молодая, полная сил и страсти, ушла во цвете лет!

Он сморщился, силясь выдавить слезу, но не преуспел, поэтому сделал вид, что у него зачесался нос.

– Так вот, уши у нее были не проколоты, – уже спокойным голосом, как ни в чем не бывало, продолжил хозяин дома. – Моя Матильда всю жизнь страдала от разного рода непереносимости: на еду, на пыльцу, на кошачий мех, всего и не припомню. Она и умерла-то, съев булочку с ореховым кремом – перепутала арахис с фундуком. Задохнулась за пару минут… Непереносимость, да. Вот и никакой металл не могла носить в ушах, даже благородный, такой как золото. Однако украшения она очень любила, постоянно покупала новые…

У луксура Гранда вдруг расширились глаза, и он придвинулся к краешку стула, на котором сидел.

– О! Так ведь она не просто так вас послала ко мне! Я понял! Моя дорогая Матильда хочет, чтобы вы помогли мне отыскать сейф, в котором хранились ее драгоценности!

– Совершенно очевидно, что нет, – холодно изрек темный маг, в мгновение ока очутившись на ногах.

Вскочила и я. И хозяин дома, поразмыслив секунду, тоже поднялся.

– Почему же нет? Смерть отняла ее у нас так внезапно, что она не успела поделиться со мной, где в доме устроен сейф. Наверняка ее последняя воля заключается в том, чтобы передать драгоценности мне, ее законному супругу.

– Отняла у вас? – переспросил маг, сделав ударение на последнем слове.

– Да… В доме проживает еще ее бедная племянница с детьми. Приживалка. Однако это к делу не относится. Я обыскал весь дом, но я плохо знаком с планировкой. Дело в том, что особняк принадлежал Матильде еще до нашего замужества. Может быть, вы, глубокоуважаемый призыватель, снова расспросите ее? – Луксур Гранд подпустил в голос льстивые нотки. – За услуги возьмете любую вещь из сейфа! – пообещал он.

О, как его приперло-то! Видимо, за две недели, прошедшие со дня смерти дражайшей Матильды, поиски не продвинулись и на шаг.

И луксур Таэр еще думает? Я хоть сейчас готова была броситься на помощь, но, увы, в этой комнате находился только один специалист по призыву.

– Всего доброго, – проронил темный маг и направился к выходу.

Да что за невозможный, несговорчивый человек!..

– Подождите! – пискнула я.

Хозяин дома досадливо крякнул и не стал нас провожать, однако не успели мы выйти из гостиной, как нас нагнала худенькая темноволосая девушка. Некоторое время она шла бок о бок с нами, не решаясь начать разговор, но так красноречиво и отчаянно поглядывала на луксура Таэра, что тот, не выдержав, притормозил и развернулся к ней всем корпусом.

– Говорите уже! – раздраженно приказал он.

Брюнеточка испуганно заморгала, а потом, приложив палец к губам, поманила за собой. Мы втроем втиснулись в закуток коридора, отделенный тяжелыми портьерами. Именно что втиснулись: в узком пространстве было не развернуться. Я оказалась лицом к лицу с девушкой, а темный маг возвышался за моей спиной и эту самую спину подпирал своей твердокаменной грудью.

– Вы ведь маг-призыватель? – с мольбой прошептала девушка. – А я племянница Матильды – Иветта. Незадолго до смерти она обещала, что впишет меня в завещание. Но тетя умерла так внезапно, и завещания нигде нет… А этот ужасный-ужасный человек сказал, что дает мне месяц на то, чтобы покинуть дом вместе с Найлой и Риной. Это мои дочери… Мне некуда пойти.

Сейчас луксур Таэр выдаст очередную холодную отговорку: «Прискорбно. Такова жизнь. Ничем не могу помочь». Он иначе не умеет.

– Вы думаете, что завещание в сейфе? – спросил он вместо этого, а я захлопала глазами от неожиданности.

– Думаю, да… Надеюсь! Не знаю… Тетя Матильда как-то оговорилась, что сейф в ее будуаре. Я изучила каждый уголок, каждую полку, но ничего не нашла. Помогите мне, я в отчаянии.

Ах, луксур Гранд, каков гусь! Выгнать несчастную из дома!

– Я ничего не обещаю, – сдержанно произнес темный маг. – Но проводите меня… нас… в кабинет вашей тети.

Бледное измученное лицо Иветты озарилось улыбкой.

– Пройдемте со мной, только тихо. Я проведу вас по коридорам для слуг.

Крадучись, словно воры, мы потянулись друг за другом по узкому коридору. Мне это точно не снится? Темный мрачный мизантроп решил сделать доброе дело? Или им движет научный интерес?

Что бы им ни двигало, двигало довольно бодро, так что уже через минуту Иветта осторожно приоткрыла тяжелую деревянную дверь, украшенную резными завитками, и жестом показала, что нам нужно зайти.

В кабинете царил полумрак, солнечный свет едва пробивался из-за габардиновых занавесей, но постепенно я стала различать обстановку: вычурную мебель на изогнутых ножках, основательный стол, напольные вазы со стеблями сухих цветов, полки, заставленные статуэтками и безделушками, ковер с длинным ворсом, картины на стенах. Ни единого намека на сейф.

«Что-то вы меня совсем запутали, уважаемая госпожа Гранд, – мысленно обратилась я к неупокоенной душе. – Про сейф и племянницу ни слова не сказали! Только и талдычили, что о серьгах. Дались вам эти серьги!»

Глава 16

– Разделимся и осмотрим комнату, – предложил преподаватель.

Иветта кивнула и медленно пошла вдоль стены с полками. Луксур Таэр отправился изучать стол, я двинулась было к картинам, но поняла, что мне нужно задать мучающий меня вопрос магу-призывателю.

– Почему она ничего не сказала о племяннице и о завещании? – прошептала я.

Луксур Таэр потянулся к ручке на ящике стола, но я его опередила. Один за другим я выдвигала ящики, и мы внимательно осматривали их содержимое: письма, перевязанные ленточками, початые коробки конфет – на первый взгляд ничего важного.

– Вопрос для первого курса, – усмехнулся преподаватель.

– Напомню, что я вообще-то учусь на бытовом!

– Я помню, где ты учишься. На мою голову… С душами всегда непросто разговаривать. Порой кажется, что они болтают о ничего не значащей ерунде, но в действительности они всегда говорят о самом важном.

– Хм… Как странно.

Я подошла к картинам, обдумывая информацию. Луксурия Гранд серьги не носила, но много раз повторила, что они должны быть в ушах.

Картины потемнели и потрескались от времени. На некоторых художники изобразили пасторальные картины: овечек, пасущихся на склонах близ руин некогда величественного замка, пастушков, играющих на свирели. На других полотнах были написаны спелые фрукты и кружащие над ними пчелы, окорока и кувшины с вином. Выбивался из ряда портрет полноватой женщины средних лет, она с полуулыбкой смотрела на гостей, кокетливо заправляя локон за ухо.

– Моя тетя Матильда, – представила женщину Иветта, вставая рядом. – Она многим казалась легкомысленной, но на самом деле у тетушки было доброе сердце.

В тот день, когда неупокоенная душа, вселившись в тело темного мага, гонялась за мной по дому, я и вообразить не могла, что при жизни это была вполне симпатичная и обыкновенная женщина. Вот что с людьми делают незаконченные дела!

– Очень жаль, что она так опрометчиво перепутала фундук с арахисом, – посочувствовала я.

Племянница луксурии Гранд вздрогнула и схватила меня за руку.

– Это он так сказал? Тетушка всегда была очень осторожна, когда дело касалось продуктов. Она вовсе не ела орехи, чтобы случайно не ошибиться, ведь и совсем малого количества, буквально одного орешка, хватило бы, чтобы отправить ее на тот свет. Здесь какое-то темное дело…

– Вам обязательно нужно рассказать о ваших подозрениях дознавателю, – сказал луксур Таэр, тоже переместившись к картине.

– Да кто же меня послушает… Никаких доказательств у меня нет, одни домыслы.

Мы втроем уставились на портрет, будто Матильда на картине могла дать какие-то ответы. Матильда молчала, молчали и мы.

– Смотрите, – прошептала я. – У нее ухо проколото!

Действительно, на мочке уха, за которое нарисованная тетушка игриво заправляла прядь волос, виднелась крошечная дырочка. Ее невозможно было заметить издалека.

Луксур Таэр подался вперед, сузив глаза.

– Нужна сережка, – проронил он.

Я зачем-то схватилась за уши, хотя прекрасно знала, что они у меня не проколоты. К счастью, Иветта носила простенькие сережки. Она быстро расстегнула одну из них и протянула на ладони темному магу, но тот качнул подбородком в мою сторону: сейчас я была его руками.

Дрожащими пальцами я взяла сережку: если выроню, она легко может затеряться в ворсе ковра. Я осторожно протолкнула изогнутую дугу в прокол на картине. В комнате сделалось тихо-тихо, мы все не сговариваясь задержали дыхание. Раздался едва слышный щелчок, и картина отошла от стены.

Я оглянулась на луксура Таэра, он кивнул, и я потянула створку, в которую превратился портрет. Так вот где все это время скрывался сейф – прямо за картиной, и был так удачно замаскирован, что только посвященный человек мог без труда его отыскать. Нам же помогло чудо, вернее, подсказка, о которой снова и снова твердила неупокоенная душа.

– Сережка у вас в ухе, уважаемая луксурия Гранд, – сказала я. – Надеюсь, теперь вы успокоитесь. Вы ведь этого хотели, да? Чтобы мы нашли сейф?

На верхней полке лежало всего два листа бумаги. Иветта вытащила оба. Первый, заверенный печатью и подписью нотариуса, представлял собой завещание.

– «Я, луксурия Матильда Абертина Корнелия Гранд, урожденная Вертис, находясь в здравом уме и твердой памяти, действуя добровольно, настоящим завещанием делаю следующее распоряжение, – принялась вслух зачитывать строки Иветта, – все мое движимое и недвижимое имущество…»

Девушка скользнула глазами вниз, пропуская многочисленные перечисления принадлежавших Матильде Гранд богатств, и вдруг всхлипнула и зажала рот рукой.

– Что случилось? – испугалась я.

– «Оставляю моей племяннице луксурии Иветте Тильде Аурелии Тарис, а в случае ее смерти – ее дочерям…» О Творец, все-таки тетя переписала завещание в мою пользу! Поверить не могу!

– Что во втором документе? – сдержанно спросил мой темный маг.

– Сейчас. – Иветта вытерла слезы и развернула сложенный вдвое лист обычной писчей бумаги. – Это письмо. Письмо тети ко мне. «Дорогая Иви, если ты читаешь это письмо, я, должно быть, уже мертва…»

Иветта вскрикнула, листок выпал из ее ослабевших рук и упал на пол. Я нагнулась за ним и протянула было письмо адресату, но девушка затрясла головой.

– Прошу, прочитай ты. Мне не хватает душевных сил.

– «Дорогая Иви, если ты читаешь это письмо, я, должно быть, уже мертва, – начала я. – Я не хотела верить подозрениям, но мой муж, луксур Марко Гранд, пользуясь тем, что мой организм не переносит многие продукты, собирается меня убить. Я несколько раз чудом избегала смерти. Сначала списывала все на оплошность кухарок. Они уверили меня, что тщательно соблюдают меры предосторожности и представления не имеют о том, как креветка попала в мою суповую тарелку и почему в компот были добавлены апельсины. Мои подозрения, что к неудавшимся отравлениям причастен мой супруг, крепнут с каждым днем. Я хочу поймать его с поличным, чтобы заявить в городской дозор. Однако он умен и изворотлив и может меня опередить. Моя дорогая девочка, я переписала завещание на твое имя и оставляю в сейфе вместе с этим письмом. Завтра я собираюсь рассказать тебе, где находится сейф, жаль, что не сделала этого раньше. Отнеси мое признание в отделение, расскажи об обстоятельствах дела. Марко отправится за решетку и не сможет оспорить завещание. Ты и малышки будете в безопасности. Люблю тебя. Твоя тетя Матильда».

Так вот почему луксурия Гранд так отчаянно хотела быть услышанной, так злилась и негодовала и твердила про сережки: она не успела рассказать племяннице о сейфе, в котором хранились исправленное завещание и письмо, изобличающее убийцу.

Бледная Иветта тихо плакала, прижав к груди измятое письмо, но это были слезы облегчения.

– Ну что, разве вы не рады, что смогли помочь? – с вызовом прошептала я, обращаясь к Таэру.

– Безумно рад, – скучающим голосом изрек невыносимый маг. – Только твоя теория не подтвердилась: дело никак не связано со мной.

– Да, – признала я. – Извините.

– В науке не бывает неудачных экспериментов, – включил луксур Таэр преподавателя. – Мы доказали, что…

– Простите, что перебиваю, – сказала Иветта. – У меня к вам еще одна просьба: проводите меня в отделение. Я боюсь, что Марко не выпустит меня из дома.

– Само собой. Проводим.

– А за вашу помощь возьмите, пожалуйста, любое украшение из коллекции тети Матильды. Теперь они принадлежат мне.

– Не нужно, – качнул головой луксур Таэр.

«Ага, не нужно. А между тем счет за услуги компании-перевозчика растет, и, боюсь, не только этот счет. Но разве же благородный аристократ признается, что у него проблемы с деньгами!»

– Я вас прошу! – взмолилась Иветта. – Да вот хоть этот перстень. Эту подвеску. Или этот медальон, украшенный изумрудами.

Она перебирала бархатные коробочки, которыми была заставлена нижняя полка сейфа, открывала их и показывала украшения. Темный маг смотрел из вежливости, дожидаясь, пока демонстрация закончится и он снова подтвердит отказ.

Но когда Иветта продемонстрировала медальон с изумрудами, случилось странное. Луксур Таэр вздрогнул всем телом, подался вперед и уставился на содержимое футляра так, словно увидел призрака. Хотя уж его-то призраки не должны были пугать.

Он медленно протянул пальцы, впервые, кажется, за все время расцепив руки, сложенные на груди. Осторожно вынул украшение, положил его к себе на ладонь и поднес к глазам.

– Не может быть… – глухо прошептал он. – Виктория…

Резко вскинул голову:

– Откуда у вашей тети этот медальон? Я точно знаю, что пять лет назад он принадлежал другому человеку!

Иветта растерянно пожала плечами.

– Возможно, купила в ломбарде. Тетя время от времени посещала один и тот же ломбард, я назову вам адрес.

– Я забираю этот медальон!

Луксур Таэр стиснул украшение в кулаке, хотя ему наверняка было больно. Так и держал, не собираясь убирать его в карман или попросить футляр. Удивительное дело! Еще пять минут назад он отказывался от вознаграждения, а теперь… И кто такая Виктория?

– Что здесь происходит? – раздался грубый окрик.

На пороге комнаты появился Марко Гранд, за его спиной высились два лакея бандитской наружности.