Czytaj książkę: «Белая лилия», strona 3

Новый мир немного отличался от Древней Греции, в которой я, кстати, не сильно-то и разбиралась, но всё же имела представление. Оказывается, в этом мире тоже были животные наподобие динозавров, но они вымерли из-за великого потопа, когда земля скрылась с глаз богов. Это более достоверная информация, ведь её доставали маги, считывая всё с костей. Вот бы и в нашем мире так было, а то в тех экспонатах, что выставлены в музеях, всего одна кость от целого скелета, а всё остальное компьютеры и фантазия! Так же помимо богов здесь, как ни странно, верят и в науку. Считается, что люди произошли от обезьян, ха-ха, как же у нас много общего. Бьюсь об заклад, земля возможно тоже круглая, хотя у них столько доказательств, что земля плоская… да, без разницы, главное не падаем с неё.

Мифы и легенды не похожи на наши, ну кроме как про титанов – они здесь существуют и их держат как рабов. В общем, не человек и не маг, значит раб, как это мы позволим кому-то быть сильнее армии из тысячи человек. Странна логика, ну да ладно.

Звёзды в этом мире предсказывают погоду, и каждый, посмотрев в небо, может понять какой она будет завтра – если сияют ярко и их много, то будет знойная жара, а если редкие и яркие, то тишь да гладь, если их нет, то сильные ветра.

А ещё здесь есть сирены, что сводят моряков с ума. Алоэй рассказывал, что это девушки, изнасилованные или выкинутые за борт, или и то и другое вместе! Они уйдут в иной мир, только если простят, что практически невозможно, и они никогда этого не смогут сделать! В этом тоже есть жизненный урок, если мы научимся прощать, то сможем переродиться. Узнав о них, мне захотелось написать и распространить историю о русалочке, только изменённую, что когда она простила принца, стала человеком и, что самое главное, стала счастливой!

Архитектура городов поражала своим величием, красотой и изяществом, да, каменотёсы здесь рождены с божественной силой. Всюду были настенные картины в виде цветов, выдолбленные в камне, словно живые, и это было безумно красиво.

Дворцы гигантские, словно для великанов, и бани прямо в здании и, к слову, шикарные, туалеты и канализации, очень много колодцев с краником. В общем, с водой тут проблем нет, единственное нагревать сложно!

Алоэй, который сначала бесил своим присутствием, сейчас изменил мнение о себе и реакцию на себя. Из него получился великолепный рассказчик, он как ходячий интернет. Он словно читает мои мысли и делает мою жизнь максимально комфортной.

В один из вечером, которые мы часто проводили в беседке дворцового сада, он рассказал мне о себе.

– Я рос среди себе подобных, а мы те ещё самовлюбленные говнюки, как ты выражаешься. Самолюбование у нас в крови. Мы растём без матери и отца, ведь мы рождены из огня, есть только братья и сёстры, которых всего трое, но они под запретом. Нельзя соединяться между особями своего вида, это грех, и это единственный запрет, – Алоэй смотрел на усыпанное звездами небо. Видно ему было нелегко говорить о таких вещах. – Раньше для меня единственным развлечением было сжигать деревни, а то и города. Просто так, ради веселья, вседозволенность губила меня. И вот в один из дней своих развлечений, я сильно напился, до состояния свиньи. Тогда меня сняли с какой-то портовой девки и надели ошейник, блокирующий магию, а соответственно все мои силы. И знаешь, я этому чертовски был рад, даже благодарен, Амирана, ведь это сделало меня человеком! Ну, почти. Мне это было нужно! На рудниках мне переплавили мозги, избивая каждый день до полусмерти, ради забавы. Да, они не были достойными людьми, но для меня стали и отцом, и матерью, что перевоспитали меня, показали мне ценность этой жизни!

В общем, всё шло почти терпимо, хотя могло бы быть и лучше, но ничего, мы справились. Особенно с посланниками императора. И вот в одну из таких «проверок» у меня начались схватки, как же это, сука, больно.

Визирь сидел рядом с Алалой, без него бы всю лавочку давно прикрыли. А вот с магом разума у нас была послушная марионетка, Алала говорила его устами.

Около нашей свиты сидели ещё девушки «рабыни» для прикрытия и имиджу, так сказать. Я же была представлена, как мать будущего наследника Апполона, будущий визирь, так сказать.

– А мы всё гадали, уважаемый визирь. Что же вы не прибыли ни на одно пиршество в императорский дворец. А у вас счастливая новость, – не умолкал один из советников императора.

Дедок в одежде, расшитой драгоценными камнями, максимально неприятный. А вот с виду божий одуван, всё-таки внешность обманчива.

– Глубокоуважаемый Эйрен, сейчас слишком много забот, сами понимаете. Не без этого на столь высокой должности. То бунт устроят, то норму не перевыполняют, то одна из рабынь меня долгожданным сыном одарит. Но не переживайте, вот где они у меня, – Апполон сжал кулак и продемонстрировал.

– Вы уверены, что сын? Лекарь маг?

– Да, как узнал, так дал клятву больше не пить.

– Поздравляю от всей своей великодушной души. Да, жаль, что не дочь, императорский дворец нуждается в красивых цветках. А её мать шикарна, я бы сам такую даровал нашему императору, великому и самому могущественному из всех. Наш император, да пусть богиня Ата наполнит его жизнь любовью, заслуживает лучшего.

– Да услышит она вашу молитву, – поддакнул ему Апполон, правда, из-за Алалы в нем не было радости.

И пока они разглагольствовали у меня отошли воды, благо, я сидела на подушках и отдельно ото всех. Сначала схватки были терпимыми, первый час, а вот дальше мне словно кости начали ломать изнутри.

Я уже хотела, чтобы советник свалил, но ему захотелось повеселиться по-крупному.

– Ну, что, Апполон, порадуй меня лучшим из твоего сада. Ты помнишь, мне нравятся цветки, у которых ещё не распустились бутоны, – с мерзкой улыбочкой говорил советник.

– Да, да, друг. Вот только жаль, что у меня нет такого буйства, как у нашего императора в саду.

Ему загорелось повеселиться с кем-нибудь из рабынь, а именно почти с ребёнком. А после отмены рабства и данного слова, я не могла ему этого предоставить. И что делать? Вот такого поворота событий я не ожидала и не была к этому готова. Да я даже попросить никого не смогу о таком. Отправить под старика молоденькую, невинную девушку. А ведь только таких и можно отправлять, а если понравится, то он её может и с собой забрать.

А если я этого не сделаю, плану и прикрытию конец, всё накроется медным тазом.

Боли усиливались на фоне стресса, а ситуация накалялась. Такого развития событий никто из нас не ожидал и не был к такому готов.

Я подозвала жестом Аглаю.

– Пока отведи его в покои и позови танцовщиц, а следом подсыпь ему снотворного. И его свите.

Как только всё было сделано и за советником закрылась дверь, меня согнуло пополам в немом крике. И следом начались адские муки.

Алоэй действительно меня чувствовал, так как подбежал и схватил меня на руки.

Вот мне интересно, где я могла так накосячить? Или меня прокляли? Но снова назревает вопрос, за что? Потому что боли были невыносимыми. Мне захотелось кого-нибудь убить, крови, хочу много крови.

Глава № 6.

«Мы не выбирали тех, кого любить»

Роды длились более двух суток, точнее пока что схватки, и мне казалось, что я вот-вот умру.

– Вытащите его из меня, он меня убивает, – я орала срывая голос. Да сколько будет длиться эта боль?

– Держись, душа моя, держись, – говорил на ушко Алоэй, держа крепко за руку.

– Дитя вытягивает из неё жизнь, она скорее всего не выдержит, – с горечью и истерикой в голосе проговорила Гера.

– Что я могу сделать? – спросил Алоэй сдавленным голосом и сумасшествием в красных глазах.

– Мы ей ничем не сможем помочь, – вмешалась в разговор Алала, она принесла таз с ледяной водой.

– А кто сможет? – прорычал ей Алоэй.

– Нужен адский огонь.

Она спокойно всучила ему таз и стала меня обтирать, но толку от этого не было.

– Да, он её заморозит, иначе она сгорит изнутри, только магический противовес сможет ей помочь, – поддержала её Гера.

Мне было уже плевать, что они сделают, главное, чтобы они уже закончили этот ад. Я сходила с ума, меня без меня женили.

Почему я должна страдать? Но ныть нужно прекращать, нужно сжать зубы и идти до конца.

– Ну, кто вызывать цербера будет на службу? И кто будет за это платить? – подлила Алала ложку дёгтя в бочку мёда.

– Я заплачу любую цену, – простонала я от приступа новой боли.

– Нет! – резко отрезал Алоэй. – Заплачу я, ты нам всем слишком дорога, ты дорога мне.

От его слов моё сердце забилось ещё быстрее.

– Ты идиот? Тебе нравится в рабах сидеть? Мазохист несчастный.

– Может вы уже определитесь? Мне нужно знать, на кого открывать портал, а то так ничего не решим, – встряла Гера, потирая руки.

– На меня, – вместе ответили я, Алоэй и вбежавшая Аглая.

– Эй, потише, потише, ему столько не надо.

– Хватит споров, я возьму на себя ответственность, – и посмотрела на всех тяжёлым взглядом, ставя точку в споре.

И меня снова скрутила схватка…А-а-а… У Алалы засветились руки, сколько раз видела такие спецэффекты, а привыкнуть не могу.

Она подошла ко мне, взяла нож и начертила пентаграмму, странную четырёхконечную звезду. Она была больше похожа на розу ветров. Боль в руке была ничем по сравнению с той, что заживо сжигала меня и ломала кости.

Алала стала говорить непонятные вещи, но на понятном языке:

– В тёмной комнате пустой,

Заблудится душа твоя,

Но ты там будешь не одна,

Ведь тёмное хранит секреты.

Там тоже нет ни начала, ни конца,

Но если ты захочешь,

Там появится и перекрёсток,

И указатель на последний шанс.

Готова ли его ты обрести?

Ведь если обретёшь, себя ты потеряешь,

В этом вечном лабиринте жизни

Всегда за всё нужно заплатить,

Твоя душа будет молиться,

И не будет этому ни начала, ни конца.

И только он решит,

Свергнет цербер пустоту или тебя.

– А теперь, молись Амирана, моли о помощи, – прокричала Гера, что помогала удерживать Алале силовой круг.

И я молилась, рисовала в голове и перекрёсток, и указатель к шансу, к моему последнему шансу на жизнь. Мой путь к свободному вдоху без боли. Миг, и я оказалась в той самой тёмной и пустой комнате своей души.

Но сколько бы я ни ждала, никто не пришёл, не сработало, я всё-таки не смогла. Значит хреново молилась, а может я того, ну это, умерла? Ну, нет!

Мне сейчас хотелось и расплакаться, и разозлиться, да, как так могло получиться?

– Эй ты, цербер, да что ты вообще о себе возомнил. Откуда тебе знать, насколько сильно я хочу жить, зажравшаяся шишка. Вот и сиди в своём заду.

– Прошу прощения, аду… – меня перебил мужской, грудной, грозный бас.

– Нет, ты в жопе… – да, мой язык мне в жопу, как я могла так облажаться?

Но в мужском смехе, последовавшем после моей шоковой речи, точнее словонедержания, в этом смехе было снисхождение и, вроде как, умиление.

Мне кранты, а буду молить помочь мне, только зря потеряю время. Он не помог мне, да ладно если так, а то ещё может решить в порошок меня стереть. Или съесть, хотя подавится.

Он молчит, и я молчу, а что тут сказать? И с кем говорить? Он прячется в темноте, словно кошка.

– Привет, меня зовут Амирана, для друзей Мирра, – решила я начать всё-таки разговор.

Я почувствовала словно мне улыбнулись в ответ.

– Здравствуй, разреши представиться, юная душа, моё имя Давид и я к твоим услугам.

– Так вы мне всё-таки поможете?

Что-то мне это не нравится, где-то тут будет поворот, который меня может нагнуть. Любимая игра судьбы.

– Смотря какую цену ты готова заплатить.

Ну вот, я же знала, что так будет.

– Смотря, что вас интересует, всегда есть цена, которую мы не готовы заплатить.

Нужно сразу ставить рамки и всегда читать мелкий шрифт.

– Ой, в этом я могу с тобой поспорить, я долго наблюдаю за людскими душами. Они слишком жестоки и очень-очень жадные, не ценят того, что имеют и так из раза в раз. Особенно если им даётся это почти даром или если даже в дар. Такие смешные, хотят всё и сразу, вызывают меня, дёргают без действительной необходимости. А я, между прочим, последний шанс и цена моя соизмерима с запретом.

Подумав, я поняла, что ничего не могу отдать взамен жизни малыша, про свою я вообще молчу. Так что помимо того, что я ему в сердцах сказала пойти в жопу, так ещё сейчас скажу, что вызвала, а дальше оскорбила, чувствую себя идиоткой, как же стыдно.

– Прошу прощения, но только сейчас я осознала, что мне нечего вам предложить. Если только душу, но толку от неё?

– Ох, не права ты, не права, Ами-ра-на, Принцесса Ионии.

Я даже не обратила на это обращение внимания.

– Так что же вы хотите взамен жизни ребёнка, про свою я уже молчу. Давид – попробовала я его имя на вкус, и это оказалось очень даже вкусно, – красивое имя. Мне очень приятно с вами познакомиться.

– Странно, но это не лесть, а действительно вежливость с твоей стороны.

Давид Разиэль

Сижу я в своём дворце, никого не трогаю, пью горячий шоколад, и тут мне приходит молитва. Очень интересная душа зовёт меня, столько всего в ней намешано, мне аж съесть её захотелось. Редко встретишь того, в ком скрыты и огонь, и лёд.

Я слышал, что там на верхушке, что-то грандиозное творят, но мне было начхать, осталось ещё в интриги богов влезть. Мне и без них есть чем заняться, и по-любому сейчас меня вызывает их «чудо».

Сначала мне не улыбалось идти на этот зов, решил забить, но моя «должность» в этом мире не позволяла это сделать. От сопротивления зову меня скрутило, так что я упал на колени, и чуть внутренности не выплеснул на пол. Думал, убью, выпотрошу, даже такую вкусняшку, и пойду обратно упиваться своим одиночеством, но не тут-то было. Я пришёл весь такой злой и страшный, а меня обласкали на все лады. Да, такое со мной впервые.

У неё душа истинной демоницы, это то, что я ждал десятки тысяч лет и это только в этом мире, и в этом перерождении. И почему именно здесь?

Этот мир прогнил до основания, редкость светлые и разноцветные души. В скольких мирах бывал, а такого порабощения, черноты и серости ещё не видел. Особенно по отношению к детям, к своей же крови.

Отец решает жить ребёнку или умереть, просто по желанию. Я не представляю, как это – убить своё дитя. Ох, а если это девочка, то смерть в лучшем случае, либо же в жёны, любовницы или рабыни, это решают с рождения. Мрази.

Дети остаются лишь с отцами, у которых нет ни капли любви к этим «щенкам», как они выражаются.

Женщины лишь детей способны рожать да прислуживать, они глупы плюсом ко всему, они не хотят это менять. Их всё устраивает, иначе бы давно сменили порядки. Я им даже пару раз пытался помочь, но как видите, всё безрезультатно.

Рабство здесь испокон веков, столько слёз, ненависти, несправедливости, безвыходности, осознания, что не может быть иначе. Эти чувства топят весь этот мир.

И сильных здесь слишком мало, и они становятся либо безумцами, либо сластолюбцами, они заботятся лишь о себе. В общем, находиться в этой дыре то ещё наслаждение.

Мне вот до безумия интересно, как в эту грязь затянуло эту молодую, но огранённую душу? Но я счастлив, моя душенька сама пришла в мои руки, ой, не испугать бы её. Хотя, её-то испугаешь, она больше испереживалась за то, что «облажалась» (интересное слово), а не то, что я пришёл на встречу.

Ох ты, да я ещё и джекпот сорвал, у меня уже есть маленький, но такой сильный демонёнок. Если честно, мне ещё никогда так не везло, даже не верится.

– Так какова цена? – задала она вопрос, что заставлял её нервничать. Её глаза заблестели, она готова ко всему, чувствую это всеми фибрами души.

– Мне нужна невеста, – огорошил её, пошёл ва-банк, как говорится.

– Что?

А я думал глаза Мирры и так больше некуда, ошибался, они могут быть ещё больше.

– Успокойся, мне нужна твоя душа, а не тело. Но и от этого я бы не отказался.

Её мысли мне нравились, она такая кровожадная, ой всё, я влюбился. Мне останется только скинуть с себя поводок, это хреновое перерождение нравится мне всё больше и больше.

– Я согласна, – да-да-да, теперь она в моих мягких и любящих лапках.

Но тут же в её голове пронеслось, что она не Амирана, а Оксана, так что всё это недействительно. А вот и нет, а вот и не угадала. Нет, девочка, теперь ты моя. Да, придётся подняться на поверхность и стать беспомощным, по божественным меркам, но что не сделаешь ради любимой и обретённой семьи.

Амирана (Мирра).

После моего согласия чудо-юдо рыба-кит стал творить трахтибидох, ну или абракадабру, не разберёшь. Тьма словно уплотнилась и обняла меня со всех сторон, словно родную, и во тьме загорелись два ярко-голубых глаза, очень красивых и словно неземных.

В реальность меня вынесло резко, если это можно так назвать. Боли больше не было, рядом была Гера и смотрела на меня ошарашенным взглядом.

– Мирра пошла в роды, её нужно поставить на ноги, а я приму ребёнка.

Меня подняли с родильного стула, а серая ночнушка из жёсткой ткани царапала кожу, постоянно доставляя дискомфорт. Ну почему нельзя для беременных придумать нормальную одежду?

Нервы на пределе, но большая часть боли ушла, от чего я снова начала дышать.

Не пойму откуда, но ко мне пришёл прилив поддержки, и я откуда-то знала, что мне её послали магическим путём. Огляделась и стала искать в комнате те самые чистые, голубые глаза, и за деревянной ширмой, что служила стеной, я увидела силуэт в чёрном балахоне. Ну, силуэт человека это уже что-то.

–Да, умничка, головка пошла, умничка, ещё вдох, выдох и тужься, – кричала Гера под моей юбкой.

Алала и Алоэй держали меня на руках. Аглаи не было, значит что-то случилось, как же ей тяжело одной.

– Да, а-а-а, вашу ж мать, как же это больно.

– Ещё один толчок и всё закончится, ты выдержишь, давай, – спустя ещё пару минут дикой боли мы все выдохнули.

– Ты это сделала, – со слезами на глазах проговорил Алоэй и поцеловал меня.

Стоп! Что? Какого? Он так хорошо целуется…

Но и умеет он выбрать момент, твою дивизию.

– Убью… – выдохнула ему в губы и мутными глазами посмотрела на него.

От всего вокруг меня я ощутила злость, а точно, тут же жених.

Меня перенесли на кровать в родильной комнате, моё тело залило свинцом от усталости. Гера поднесла мне и передала на руки страшненького, сморщенного, маленького человечка.

А я думала все рождаются ангельски красивыми, а то какая ещё причина подписываться на эти адские муки. Мне было странно держать его на руках, и нихрена не чувствовала к малышу. Всё та же пустота внутри, но знаю, что это нормальная реакция адекватного человека. Не все чувствуют этот материнский инстинкт, о котором все говорят, или же я его просто напросто ещё не почувствовала. В любом случае для этого нужно время, только оно поможет в этой сложной ситуации.

Но у меня дикая жалость к этому малышу. Да, забота – это замечательно, но чувства и любовь, они незаменимы и необходимы ребёнку. Это можно сравнить даже со мной и Амираной, о ней заботились, а меня любили. Для меня родители это всё самое дорогое и светлое, для неё они правители, люди, что обязаны дать заботу.

С моей щеки скатилась слеза, но не от счастья, а от непонимания того, что делать дальше. Вокруг меня столько людей и все они от меня чего-то ждут, я должна, и я обязана. А что делать, если у меня нет на это сил?

Мы не выбираем тех, кого любить, это делает сердце и наша душа, а над ними мы не властны.

Глава № 7.

«Самый лучший собеседник – тот, кто умеет слушать»

– Приложи малыша к груди, – подсказала Гера.

Легко сказать, но нелегко сделать. Или вы думаете, что сразу вместе с рождением ребёнка нам, мамам, даются знания, не-а. Мы ничего не знаем и не понимаем, нам страшно.

– Я не знаю как, – чуть ли не сорвалась я на крик от дикого накала нервов.

Хорошо, что отсутствие сил превратило крик в хрип, они не виноваты, что у меня нервы на пределе. Мне жесть как страшно. И что делать с этой фарфоровой куклой?

Гера подошла, и сама приложила малыша к моей груди. И это было максимально странно. Когда малыш наелся и уснул, Гера у меня его забрала.

– А теперь отдыхать, а то…, – её на полуслове оборвала влетевшая в комнату Аглая, она очень запыхалась.

– Я больше не могу, надеюсь, вы закончили свои дела, а то на нас напали. Точнее напала.

– Я, надеюсь, ты пошутила?

Ну, конечно! Я забыла про закон подлости!

– А я похожа на шутницу, Мирра? Пока ты тут прохлаждаешься, мне, между прочим, задницу надрали столько раз, что на неё теперь сесть не смогу месяц.

Вид у неё действительно был потрёпанный. Только сейчас заметила глубокий порез на руке, разбитая бровь и синяк на скуле.

– Отлично выглядишь, – поддела я её.

– Ты ещё лучше, в кровавом платье, с распухшим лицом и ещё с цербером припираясь.

Все на неё посмотрели, как на ненормальную, а потом на меня.

– Он типа мой жених, – это всё, что я смогла ляпнуть. Идиотка.

У Алоэйя загорелись волосы, твою же мать, как же это не вовремя. Теперь у меня вместо одной проблемы две.

Но Аглая вышла из ситуации, облила его водой, ещё и нечистой.

– Я его убью, что ж ты прячешься, пёсик, выходи…, – поддел его Алоэй.

– Так. Стоп. Давайте сначала решим нашу общую проблему, и очень неприятную. У нас, между прочим, по дворцу ходит неуравновешенная истеричка, которая всех превращает в камень, – продемонстрировала приступ истерии Аглая.

– Что? Это типа тёлка со змеями вместо волос, – шокировано произнесла я с открытым ртом.

– Да. Ты уже с ней виделась? Значит у нас есть больше шансов её прикончить… Я вот вижу такой кхм… ну, вы поняли, впервые.

– Нет, убивать мы её не будем…, – воспротивилась я.

– Это ещё почему? Она ж нас всех убьёт, и даже глазом не моргнёт.

– Нет. Просто для начала нужно разобраться, узнать её получше, может попытаться стать её другом. Что заставило её стать такой? – тут я говорила максимально неуверенно. – Знала я одну такую Медузу Горгону, вот только её судьбе не позавидуешь. Её один бог с возвышенным самомнением и вседозволенностью изнасиловал, – тут все ахнули. – Да, есть такие мужчины, которые не воспринимают «нет» в качестве ответа. И сделал он это, между прочим, в храме богини, и та превратила её в монстра. Может быть в то, что ты увидела сейчас, она не монстр, а жертва обстоятельств, – закончила я объяснение и повернулась к Аглае.

– Это всё невероятно, конечно, и печально, я даже чуть слезу не пустила. Но что с ней делать? Я не трус, но я боюсь, и мне страшно, – сказала Аглая.

– Не знаю, – на меня все посмотрели снова, как на дуру, – точнее знаю, сотни способов. Но не знаю какой может подействовать из них, а попытка всего одна. И ещё не суди человека, да не судим будешь.

Так, что я помню из истории? Из фильмов? И интернета? А нужно ли тратить на это время? Может всё бред и я теряю время, она может быть обычным монстром. В то же время я не могу погубить душу, что прячется под маской монстра или чудовища, хотя это одно и тоже.

Я нашла глазами жениха, им нужно воспользоваться по полной.

– Давид, позволь тебе представить мою семью, – начала я и сделала жест в сторону Геры. – Гера – целитель, и ещё мой ангел-хранитель.

Она отошла от меня и поклонилась Давиду.

– Алала – маг разума, она помогла освободить рудники от рабства, и без неё нам было бы тяжко, ещё она очень солнечный человек.

Следом вошла моя рыжеволосая подруга и тряхнула своими завитушками. А её фиолетовые, почти рубиновые глаза, озорно обзавелись морщинками от приветливой улыбки. Какая же она красивая, она может свести любого с ума.

– Аглая – моя сестра по оружию, дороже неё у меня нет никого, она заставила меня поверить в себя. Поддержала мою невероятно сумасшедшую идею, подписалась на почти самоубийство.

Моя дикая кошка посмотрела на меня с удивлением, ей было плевать на присутствие всех остальных, просто подошла и обняла меня.

– Алоэй, – продолжила я, – он спаситель Альхена и очень уважаемый феникс. Его братья, по сути, сейчас помогают проводить операции по спасению остальных рабов, и поддерживают порядок. Они наша главная сила и опора.

Алоэй лишь презрительно посмотрел на цербера или демона, да, как там его кликать-то, а ладно, просто Давид. У второго же это просто вызвало улыбку, я тоже улыбнулась от их перепалки.

– Я рад со всеми вами познакомиться, моё глубочайшее к вам уважение и признательность, – он галантно склонил голову. – Моё имя Давид Разиэль, я сын бога войны Эвра.

Кто-то из девочек даже икнул, а то, он сын бога, да чтоб ему икалось вечно. Мне пиздец… У кого-нибудь есть идеи, как отшить сына бога? Нет? Вот и я не знаю…

– Ладно, раз познакомились, Давид, ты же можешь, пожалуйста, помочь мне восстановить силы? Они мне сейчас очень нужны.

– Всё что пожелаешь, моя душенька. И это всё? – улыбнулся он мне и только что ресничками не похлопал. Шут.

– Да, – я закатила глаза, а следом впала в шок.

Моё тело поднялось над кроватью, и начало покалывать, но это было очень приятно. Когда меня опустило на пол, я себя оглядела, и мне очень понравилось, как меня апгрейдили.

На мне оказалась красная туника в пол, на груди кожаная портупея, только более современного вида, чем здесь. На руке мощный и красивый браслет с драгоценными камнями. Волосы сами собой заплелись в афракосы по всей голове и собрались в хвост на затылке, он мне даже кончики подровнял. Ну, чудо, а не мужчина. И, твою ж мать, на правой руке, на безымянном пальце заблестело кольцо, его украшала линия из немаленьких рубинов.

Вот кхм… кхм… он лазил в моей голове? Кхм… я его убью. Вот только с Горгоной разберусь. От злости сжала руки в кулаки, ишь ты, без меня, меня женили, ой… ну, вы поняли. И тут же обрадовалась, если есть силы на злость, то и на Горгону хватит. Ну что, новое приключение на мою пятую точку жди, я иду.

Мысленно просканировала всё тело и не нашла ни одного намёка на боль. Это чудо, о таком мечтают все, типа секунда и ты снова в строю.

И есть ещё одно, но которое я упустила из вида, если он был в моей голове, значит знает, что я из другого мира. И это минус один вариант, как отделаться от сыночка бога. Он видимо прочитал мои мысли и усмехнулся, да ёшкин кот, я слишком ценю личное пространство (может и эту мысль прочитает).

– Идёмте. Аглая, введи в курс дела, что это за создание и с чем его едят?

– Это прототип твоей знакомой, только из другого мира, титанов, – перебил её Давид, – и она, вроде как, редкостная сука.

– Она мне уже почти нравится, – хмыкнула я.

«Суки», как обидно называют девушек, не готовых под кого-либо стелиться. Да-да, именно этих девушек можно считать хорошим другом, они честны. А вот эти малышки, кисы и заи воткнут вам нож в спину.

На поиски ушло почти двадцать минут, все коридоры были уставлены статуями из камня. И я кое-что заметила. Все были с закрытыми глазами и прикрывали лицо, все.

Так как они могли превратиться в камень, если они не смотрели в глаза Горгоне?

Что больше всего ранит души, прошедшие надругательство? Осуждение окружающих, брезгливость и то, что даже близкие отворачиваются от них.

Что будет, если я напрямую посмотрю ей в глаза? Без страха, осуждения, брезгливости и с пониманием, сочувствием. А если я не права? Я умру! Навеки превращусь в камень.

Хорошая перспектива, ничего не скажешь, и при этом это мой единственный план. Есть второй, но уничтожить я её не хочу. Долго ли мне будет сопутствовать удача? Я только что чуть не умерла, может это знак, что нужно поберечь себя. Ведь моя жизнь не бесконечна. И есть очень большой перевес в пользу попробовать ей помочь. Я хочу, чтобы мне протянули руки помощи, если я тоже, не дай бог, окажусь на дне. Там, где будет казаться, что выхода уже нет.

– Кто может почувствовать, где она? – спросила я и поймала удивлённые взгляды. – А что, тут столько магов.

– Я могу, – ответил Алоэй, – но она слишком быстро передвигается. Сейчас она в крыле наложниц.

– Спасибо. Иду только я и Алоэй, – остальные не дадут мне сделать то, что я хочу. – Вы же идёте на охрану города и разведку территории.

– Нет, я с тобой, – воспротивилась Аглая.

– Нет. Вы не должны допустить, чтобы змея навредила городу. Там сотни тысяч людей, и мы не можем подвергать их опасности. Это наш долг, их защищать. Неизвестно, что с часовыми и караулом. Со мной пойдёт Алоэй и поджарит её, если мой план не сработает.

Все кивнули и пошли к выходу из дворца, кроме Давида, ну, как же без него.

Шипение я услышала ещё на подходе к коридору, казалось это гигантская змея, что сейчас выскочит и сожрёт меня. Да, это бред, но всё равно страшно.

Моё мнение изменилось буквально через пять минут. Она великолепна, это первое, что пронеслось в моей голове, когда я её увидела со спины. Змеи на её голове отливали золотом, некоторые змеи очень сильные и достигали в длину метра, некоторые обвивали её талию. От неё исходила сила, характер, стать, сразу видно она не из простых. Словно светится изнутри, я чуть в слух не присвистнула, но вовремя взяла себя в руки.

Дала знак Алоэйю и Давиду стоять на месте и не вмешиваться, а то как бы дел не натворили. Направилась к ней и параллельно настраивала себя на позитивный лад.

Крупная, высокая, статная она стояла и смотрела на картину, нарисованную на чьей-то коже, надеюсь, не на человеческой.

Я похлопала её по плечу, не знаю почему, но змей я не боялась. А когда она обернулась, у меня даже не возникло порыва закрыть глаза. И, фух, вроде дышу и чувствую, что я не камень, возможно.

Её золотые глаза тоже меня не пугали, а вот её я заставила удивиться.

– Здравствуйте, моё имя Мирра, и мне бы очень хотелось с вами познакомиться, я рада вас видеть в своём дворце. Вы находитесь в мире под названием Тарринар, империя Гриннар, город Альхен. Сейчас 1527 год, – протянула ей руку для рукопожатия, мне хотелось поприветствовать её красиво.

На красивом личике, словно у модели, отобразилось полнейшее недоумение, но руку она пожала.

– Дитя, ты больна безумием?

– Нет, на голову я, к счастью, здорова.

– А так и не скажешь, – поддела она меня. У неё очень мелодичный голос.

– Почему?

– Ты первая, кто со мной заговорил за последнюю сотню лет, – печально проговорила она.

Да, если бы я превращала людей в камень, у меня бы тоже не выстраивалась очередь со мной поговорить.

– Сочувствую, я и представить не могу, как тебе было тяжело.

Мне тяжело, ведь она словно поёт, а не говорит.

– Я если честно уже с ума схожу, и не понимаю за что так со мной поступили.

– Хочешь выпить? В этом мире отличное пойло, – предложила я ей самый лучший вариант для отдыха и снятия напряжения, ведь она девушка. Девушка, которая ни с кем не разговаривала целое столетие.

– Я не против, но только мне нельзя сильно уходить в бессознательное, иначе…

Вот это иначе для каждого своё, вы помните, то самое утро и те самые постыдные воспоминания.

– Не переживай, все мы девушки обязаны выпускать своё второе я погулять, иногда. Чтобы не сойти с ума.