Czytaj książkę: «Королевство Масок. Часть 2»

Глава 1. Восстановление

Выжившие соннелийцы помогли отремонтировать разрушенный стражниками транспорт, а подмога привела крепких лошадей, чтобы при первой же возможности отправиться в путь. Каждый поступок ведет за собой последствия. Но при этом человек вправе сделать свой выбор и поменять свою жизнь, как сам того хочет. Побег из поселения Соннелия обернулся кошмаром наяву для каждого беглеца, кровавой бойней, повергшей в ужас даже крепких мужчин, повидавших на своем веку и не такое…

Раненых выхаживали женщины. Умерших похоронили по местным обычаям – закопали в землю, на прощание проговорили нужные слова и выложили в знак почета и вечной памяти пять камушков в виде креста. Стоило запеть песню на древнем языке, как над головой сгустились тучи, а теплый ветер заиграл волосами, утешая собравшихся легким прикосновением.

Слезы смывали внутреннюю боль и отчаяние, проволокой обволакивающих нутро, и на их место сперва пришла ноющая пустота, а за ней – лекарственное и такое необходимое облегчение. С каждой пролитой слезой внутри выживших нарастала надежда, что если гвардейцы перебили не всех, то стоит продолжать двигаться к цели, несмотря на страх, потерю внутренней опоры и беззащитность.

Хвала богам, ни семья Бри, ни семья Ранира, за исключением самого молодого мужчины, не пострадали.

Опасность оставаться в лесу возле священной пещеры нарастала с каждой секундой, поэтому беглецы отправились в путь, пока не нашли для себя относительно безопасное место, где стражи порядка из Соннелии не обладали полномочиями и не могли их поймать и казнить. Подмога притащила с собой шатры и палатки, которые временно заменили убежища.

Виерин время от времени прибегал к сестре, прижимался к ней и уходил в расстроенных чувствах, потому что Бри все время сидела возле Ранира, держала любимого за руку и не обращала внимания на младшего брата.

Лианор, успевшая спасти Ранира, жестами показала, что опасность миновала, и бояться больше нечего. Двенадцатилетняя девочка не умела читать, поэтому общаться с ней оказалось затруднительно, ведь языка немых ни Бри, ни Анели не знали. Десять минут уходило на то, чтобы расшифровать короткое послание юной врачевательницы, которую прозвали «целительница».

Большинство раненых поместили в отдельный, просторный шатер, чтобы те смогли восстановиться, за исключением Ранира и еще нескольких мужчин и женщин, которым не хватило места. Зато им достались отдельные палатки, что тоже неплохо.

– Иди поспи, я посижу с ним, – обратилась Анели к Бри, не сводя глаз с сына.

– Тебе тоже нужно, – усталым голосом произнесла Бри. Обе боялись оставить Ранира хотя бы на секунду, напряженно всматриваясь в черты его лица и время от времени проверяя, дышит ли он.

– Никому не станет лучше, если мы обе свалимся с ног. Иди отдохни, а потом сменишь меня, – настаивала на своем Анели.

Бри не стала спорить, а просто кивнула и поднялась на ноги. Бессонная ночь давала о себе знать – глаза смыкались, тело изрядно устало после пережитого кошмара. В ушах до сих пор звучали детский плач и женские пронзительные крики, когда гвардейцы добивали раненных. Повезло, что беглецам удалось спасти большую часть своих, прикончив стражей порядка. Но больше всего девушку пугало ранение мужа. Из головы не выходила застывшая в памяти картина – как сзади подкрадывается гвардеец и пронзает бок любимого. Чудо, что Лианор оказалась поблизости. Двенадцатилетняя девочка спасла уже более десятка жизней, и сейчас отсыпалась в своем отдельном шатре, который для нее поставили отец с родным дядей.

Этих людей Бри никогда раньше не видела в поселении, но она и не могла знать абсолютно каждого. Как оказалось, члены семейства Миранеров жили в отдаленной местности, чтобы не пересекаться с остальными, выбрали путь отчуждения, но между тем цеплялись за семейные ценности, покровительствовали верности в кругу родных и близких, знали, что никто из членов семьи никогда не предаст их, в отличие от чужаков, готовых в любой момент вонзить нож в спину.

Слухи о том, что гвардейцы крадут по ночам жителей, донеслись не только до них, а и до остальных соннелийцев, опасавшихся за свою жизнь. Присоединиться к Бануру подмога из крепких мужчин, женщин и детей не успела, и надеялась, что догонит в пути. Как же кстати они оказались в том лесу. Физическая подготовка с малых лет и неистовая жажда жизни помогли перебить гвардейцев и уцелеть самим.

– Ты понравилась моей дочери, – сказал Бри отец Лианор, Фару, перехвативший девушку на полпути к ее палатке.

Бри повернулась на звук и увидела перед собой высокого смуглого мужчину. Волосы цвета вороного крыла накручены в гульку на затылке, сильное подтянутое тело ниже колен скрывала накидка гранатового цвета с вышивкой темно-синих ромбов. Кожаные штаны облепили натренированные ноги, грубые ботинки, отороченные мехом какого-то зверька, притягивали взгляд и вводили в заблуждение. На улице стояла духота, но, между тем, в подобной обуви удобно бродить по неровной местности.

– Взаимно, – ответила Бри заплетающимся от усталости языком.

– Ты не понимаешь ее? – склонил он голову к плечу.

– Я не понимаю язык жестов.

– Я могу тебя научить, если хочешь. Лианор обычно держится в стороне от людей, даже двоюродных братьев избегает, – Фару кивнул на двух темноволосых мальчишек десяти лет, – но к тебе тянется, я это вижу.

– Я никогда раньше не видела вас среди местных.

– Мы не любим находиться в обществе.

– Почему? – удивилась девушка.

– Ну как, почему? Тебе мало того, что черствые люди распространяют слухи, плетут за спиной интриги, побуждают другого человека снять маску, – мужчина намекнул на несправедливую и печальную историю с Каримасой, – а теперь еще и крадут бедняков для каких-то своих грязных целей?

– Почему же вы тогда сбежали?

– Инстинкт самосохранения, – пожал плечами Фару. – Всем хочется жить, даже таким нелюдимым, как мы.

– Но раз вы все это время вели оседлый образ жизни, то как так получилось, что двенадцатилетняя девочка обладает такими знаниями о врачевательстве? Я и в свои годы боюсь держать в руках медицинскую иглу, а Лианор даже не дрогнула, когда зашивала раны. Это просто поразительно. Обычно в ее возрасте девочки играют в куклы или просто со своими сверстницами.

– Лианор – необычный ребенок. Я часто охочусь на диких животных, и дочь не раз видела меня с серьезными ранами и ушибами. Ее мать и бабушка обладают всеми необходимыми знаниями для врачевания, Лианор пошла по их стопам. Ее всегда завораживало то, с какой нежностью, любовью и заботой они ставят на ноги раненого или больного.

– А где сейчас ее мама и бабушка?

– Хвала богам, в пути. Они не успели собрать все необходимое, и уже направляются сюда. Честно говоря, я рад, что они опоздали и не видели того, что еще недавно произошло.

Словно по команде, в поле видимости появились две женщины, похожие друг на друга – с темными по пояс волосами, только у старшей уже проклюнулась седина. На стройных телах красиво сидели свободного кроя серые платья с вышивкой кругов и ромбов цвета спелой сочной вишни.

Они подошли к Фару, по очереди поцеловали в обе щеки и заговорили с ним на незнакомом Бри языке. Мужчина жестикулировал, по всей видимости, объясняя, что случилось и какая помощь от них требуется пострадавшим.

Старшая, с маской, закрывавшей половину лица, недовольно поджала губы и направилась в шатер, где лежали раненые, а мать девочки пошла проведать дочь и убедиться, что с ней все в порядке.

– Я хочу попросить тебя кое о чем, – обратился Фару к Бри. Брови девушки взлетели вверх. – Подружись с моей дочерью, пожалуйста. Не избегай ее и не относись к ней как к пустому месту.

Бри едва ли не поперхнулась от столь странной просьбы. У них с Лианор немаленькая разница в возрасте, да и как они будут общаться?

– Я и не собиралась ее избегать, и уж тем более, относиться к ней как к пустому месту. Наоборот, я благодарна ей за то, что она для меня сделала. Я в долгу перед ней. Но, может, вашей дочери все-таки лучше подружиться со своими сверстниками, да даже с моим братом?

– Так и знал, что ты не захочешь дружить с ней, – расстроился Фару. – Она для тебя проблемная, да?

– Конечно же, нет! Я вовсе не считаю вашу дочь проблемной! Все дело в том, что я вдвое старше ее. Боюсь, у нас найдется мало общего.

– Поверь, это не проблема. Лианор развита не по годам. Со своими сверстницами ей скучно, а общение с тобой пойдет ей на пользу. Я видел, с каким любопытством она смотрит на тебя. Хотя бы не отталкивай ее, ладно?

Бри задумалась на минуту, а потом кивнула. Девушка уже собиралась уйти, как любопытство взяло верх, и она спросила:

– Лианор немая с рождения?

Фару вздохнул.

– Нет, она перестала говорить с шести лет. Но я не хочу сейчас об этом говорить,– Фару прокашлялся и посмотрел на свои ботинки, всем видом показывая, что разговор окончен.

Попрощавшись с главой семейства Миранеров, Бри доплелась до своего шатра, где в спальном мешке сопел Виерин, залезла в свой и мгновенно уснула.

***

Анели дождалась, пока Бри ее сменит и ушла отдыхать. Девушка легла калачиком возле Ранира и, как обычно, переплела их пальцы между собой. В подобные моменты казалось, что ее энергия перетекает к мужу, он дышит более спокойно, и его щеки окрашиваются румянцем.

Лианор пришла, когда Бри ненадолго задремала. Одноместный шатер мгновенно наполнился запахом трав, отчего Бри проснулась. Размяв мышцы, она протянула девочке руку и прикоснулась пальцами к ее ладони. Лианор улыбнулась яркой лучезарной улыбкой. Маска не скрывала ее лица, «Спинуль» торчало из кармана ее темно-коричневого платья.

– Спасибо за все, что делаешь для него, – Бри кивнула на мужа, – для меня, и всех нас. У тебя большое доброе сердце.

Девочку так растрогали слова Бри, что на глаза набежали слезы, а спустя пару секунд по щекам потекла влага. Не привыкшая к благодарностям, кроме родных и близких, разумеется, Лианор резко кинулась в объятия Бри.

Спустя минуту юная врачевательница оторвалась от нее и вернулась к пострадавшему. Осмотрела рану, убедилась, что заживление проходит как надо, нанесла мазь, достала из сумки благовония и подставку для них. Нашла спички и зажгла одну палочку.

– А это для чего? – спросила сбитая с толку Бри. От нервирующего запаха табачного дыма захотелось мгновенно опустошить желудок и сбежать из шатра.

Лианор жестикулировала пальцами.

– Я снова тебя не понимаю, – горько вздохнула Бри.

На помощь как раз вовремя пришла мать девочки.

– Не помешаю? – мягко спросила женщина с красивым акцентом. Серое платье с вышивкой красных ромбов и кругов она сменила на кожаные штаны и накидку темно-гранатового цвета с орнаментом зефирных, желтых, как утреннее солнце, и нежно-пурпурных цветов. Несколько передних прядей мать Лианор заплела в тоненькие косички, часть волос закрепила на затылке синей заколкой, остальные каскадом спадали на спину.

– Нисколько, – ответила Бри.

– Меня Мирель зовут, – улыбнулась женщина и протянула руку. Девушка залюбовалась ее утонченными руками, длинными пальцами и молодой кожей без единой морщинки. На вид не дашь и тридцати лет, хотя Бри догадалась, что на деле Мирель старше. Звенящие браслеты на тонком запястье и изящный маникюр на коротких ногтях удивили девушку еще больше. Мать Лианор знала толк в уходе за собой. «Не удивлюсь, если в свое время на роль претендентов в мужья за Мирель выстроилась очередь из половины поселения, и Фару пришлось изрядно побегать за ней, чтобы добиться ее внимания и согласия».

– Бри, – как-то на автомате произнесла девушка и ответила на жест.

– Я тут мимо проходила и краем уха уловила ваш разговор. О, нет-нет, не подумай, я вовсе не подслушивала.

– Я и не думала об этом, – произнесла уставшая Бри. – Тем более, вы пришли как раз кстати. Мне бы не помешал помощник, знающий толк в языке… – она вовремя прикусила язык, чтобы не ляпнуть «немых». Кто знает, как отреагирует на это сама Лианор.

– Конечно, – улыбнулась Мирель. Она достала из внутреннего кармана своей накидки «Спинуль» и сняла маску. Ее примеру последовала и Бри.

– На всякий случай ношу маску, даже несмотря на растение, блокирующее датчики. Осторожность не помешает, – зачем-то сказала Мирель, оправдываясь.

Бри отметила, насколько прекрасна женщина. Смуглая кожа, красивые пухлые губы, миндалевидные карие глаза с вкраплением янтаря. Девочка, очевидно, унаследовала эту красоту от матери.

– Котенок, – обратилась Мирель к дочери, – повтори то, что сказала Бри.

Просиявшая от радости девочка прожестикулировала руками, но так быстро, что Бри на миг растерялась.

– Она говорит, что благовония очень нужны. Они отпугивают злых духов. По крайней мере, торговец в лавке все уши нам об этом прожужжал, – добавила от себя Мирель. – Также они чистят потоки энергии. И если запах не нравится, к нему нужно привыкнуть. Если ты чувствуешь головокружение, оно пройдет. Но если тебе совсем невыносимо, можешь подышать свежим воздухом.

Бри отметила про себя, что на самом деле уже более-менее привыкла к запаху табачного дыма. Первое время, и правда, немного кружилась голова, но сейчас уже привыкла и даже плечи немного расслабились.

Ранир застонал, и Бри мгновенно подползла к нему на коленях. Он открыл глаза и просипел: «Пить».

Открутив крышечку бурдюка, Бри поднесла горлышко к губам мужа. Ранир пил жадными глотками, часть воды пролилась на его обнаженную грудь и спальный мешок. Напившись, молодой мужчина улыбнулся и легонько сжал пальцы жены, но уже спустя десять минут снова погрузился в сон.

– Отличная работа, котенок! – похвалила Мирель дочь, когда провела дополнительный осмотр пострадавшего. Она могла бы воспользоваться языком жестов, но решила, что делать это на глазах у Бри – неприлично, поскольку девушка их не поймет, и не дай боги, подумает, что мать с дочерью обсуждают пару.

Девочка засмущалась от этой похвалы и всем телом прижалась к матери. Обычно в двенадцать лет ее сверстницы играют в игры, наслаждаются беззаботностью, а она вытягивает людей с того света и выхаживает их. «Как же рано ей пришлось повзрослеть!» – подумала про себя Бри.

Виерин вошел в палатку, вежливо поздоровался с остальными и открыл рот, глядя на то, что три маски лежат на полу.

– Что же это… Как же так… Бри, нельзя же сидеть без маски! Нас же найдут, ты разве не понимаешь?! – возмутился мальчик с расширенными от шока глазами. Затем попятился назад, будто увидел перед собой чудовище, но сестра вовремя затолкала его внутрь шатра, пока не наделал шума. Пришлось рассказать правду, после чего мальчик снял и свою маску.

– Фух, как хорошо! – улыбнулся Виерин, не обращая внимания на то, с каким интересом его рассматривает Лианор. – Почему ты мне раньше не сказала, что в доме можно снимать маски? Точно такие же колоски стоят у нас в уборной комнате.

– Ну, все вопросы к нашей маме, – выпалила Бри, и уже мягче добавила: – Это всегда риск, ты и сам знаешь о правилах.

– Знаю, – грустно выдохнул мальчик.

Глядя на засмущавшуюся Лианор, Бри сказала и потрепала брата по голове:

– Не бойся, это мой брат.

– Эй, не делай так, я же просил! – возмутился мальчик, но на самом деле не обиделся, а обрадовался, что старшая сестра наконец обратила на него внимание.

– Ой, забыл. Я принес тебе кое-что, – Виерин достал из кармана штанов смятый в несколько раз листок и протянул сестре, немного смутившись. На бумаге слегка корявым почерком явно был выведен стих.

– Я могу посмотреть позже?

Виерин покачал головой.

– Посмотри сейчас, пожалуйста, – с надеждой в голосе и в глазах произнес мальчик.

– Ладно, если это настолько для тебя важно, посмотрю прямо сейчас.

Виерин заулыбался, но, опомнившись, что в этом шатре они не одни, снова смутился.

Пробежавшись по строчкам, Бри спросила:

– Могу я зачитать это вслух?

Сперва мальчик сомневался в том, что это хороша идея, от страха, что незнакомая девочка и ее мама засмеют его, но понял, что сестра вряд ли хочет его пристыдить перед малознакомыми людьми.

Бри прочистила горло и зачитала:

Путь, устланный камнями,

Нелегок и тернист.

Мечтаем днями и ночами,

Что не настолько он скалист.

Но тот, кто не рискнет ни разу –

С удачею в пути расхож.

Идти вперед и напролом ты должен,

Любые препятствия ты обойдешь.

– Здорово, Виерин. У тебя стал ровнее почерк. Очень хорошо. Из какой книги ты это переписал?

– Я вообще-то сам это написал! – буркнул ребенок.

– Сам? – одновременно с Мирель выкрикнула Бри, покосившись на Ранира в страхе, что разбудили его своей громкой реакцией. К счастью, он даже не шелохнулся, погрузившись в глубокий сон. Лианор сидела и смотрела на Виерина с открытым ртом. Она даже пригорюнилась и отчего-то расстроилась.

– Ну да, – пожал мальчик худенькими плечами. – А что здесь такого-то?

– Не может быть, – восхитилась Бри. – Виерин, да у тебя талант! Не каждый взрослый такое напишет, а тебе всего семь!

– Скоро восемь, вообще-то, – гордо вздернул он подбородок.

– Полностью согласна с твоей сестрой. Ты очень талантливый мальчик, – похвалила Мирель Виерина, отчего он покраснел и посмотрел на свои сцепленные пальцы.

Лианор придвинулась к матери и перешла на язык жестов. Со стороны казалось, что настроение у девочки резко испортилось.

– Ну, я не знаю, котенок. Надо у них спросить. Сама видишь, Бри практически не отходит от Ранира. Думаю, ей некогда.

– Что такое? – спросила Бри Мирель.

Женщина просияла и погладила дочь по голове, а потом повернулась к Бри и сказала:

– Лианор спрашивает, не могли бы вы с Виерином научить ее читать и писать.

Сперва девушка с мальчиком удивились, переглянулись между собой.

– Она, что же… – запнулся ребенок, – читать не умеет?

Лианор покраснела еще больше, а Бри не сводила с девочки теплого сочувствующего взгляда. Несмотря на свои заслуги, юная врачевательница так и не обзавелась друзьями.

– Надо же, что я только не делала, чтобы научить Лианор читать и писать, а тут она сама изъявила желание. Просто магия какая-то, – всплеснула руками Мирель после просьбы дочери. – Но вы не обязаны соглашаться, если не хотите или если ты, Бри, чувствуешь себя обязанной.

Бри снова задумалась. «Почему бы и не помочь?!»

– Все в порядке, Лианор. Не обещаю, что смогу уделять обучению много времени, особенно сейчас, но уверена, что мы что-нибудь обязательно придумаем!

Глава 2. Точка назначения

Беглецы отправились в путь спустя пять дней, когда раненые более-менее восстановились. За пострадавшими все еще требовался уход, но те уже хотя бы могли самостоятельно ходить, хоть и передвигались в повозках и, по большей части, отсыпались.

Все эти дни сначала Бри, а уже потом и Виерин учили Лианор чтению и правописанию. Дело продвигалось медленно, но девочка уже хотя бы выводила на бумаге буквы и начала складывать их в слова. Начало положено.

Оставалось всего немного, прежде чем соннелийцы доберутся до востока. Ранир пытался храбриться, помогать отцу и остальным мужчинам с погрузкой вещей и управлением лошадьми, тянущими пострадавших, женщин, детей и вещи, но переоценил свои силы – рана все еще давала о себе знать: противно чесалась, и боль вгрызалась в живот так, будто невидимый призрак время от времени пронзал его мечом. Поэтому большую часть времени он отсыпался в простенькой конной повозке рядом с Бри, Виерином и Лианор.

Все ждали прибытия на точку назначения с каким-то благоговейным трепетом. По слухам, на востоке нет контроля, и местные там не носят омерзительные маски. Можно жить так, как хочешь, строить свое будущее и наслаждаться свободой, чего желал каждый соннелиец.

Настал долгожданный момент. Выжившие прибыли к месту назначения, на всякий случай, держали в руках то самое растение, подавляющее датчики, и сняли маски, чтобы легкий ветерок нежно приласкал оголенные участки кожи.

На лицах отразилось разочарование. Местность оказалась совершенно нелюдимой. Одни горы, поле с поросшей дикой травой и больше ничего – ни каких-то лавок с едой, питьем, одеждой или другими необходимыми принадлежностями.

– Ну и куда ты нас притащила? – гаркнула на дочь, уставшая после дороги, Гарда.

– Никуда она вас не притащила. Вы добровольно отправились с нами, – заступился за жену Ранир и заслонил ее от разъяренной матери. – Вас никто не тащил сюда насильно.

– Вообще-то вы мне оба обещали совсем другое! – настаивала на своем мерзкая женщина и топнула ногой от раздражения. Остальные выжившие косились на Гарду и отходили от нее, кто в сторону, кто назад.

– Кому это они обещали? – заступилась Анели за сына и его любимую. – Гарда, никто не принуждал тебя сюда ехать. Слушайте все сюда! – обратилась она ко всем. – Никто понятия не имел, что это нелюдимая земля, где ничего нет. Но, по крайней мере, мы до сих пор не оказались на операционном столе, где недолекари распотрошили бы нас, как вонючую рыбу. Разве это лучше?! Все эти дни мы достойно справлялись! У нас есть шатры, палатки. Дичь водится в лесу. Выживем как-нибудь первое время, а потом что-нибудь придумаем. Нас много, не пропадем! Если кто-то против такого расклада, никто никого не держит. Вы можете уйти обратно в поселение! – последние слова она адресовала Гарде.

Никто не возразил, а Банур с гордостью смотрел на жену с такой же страстью, как и в день их знакомства. Люди согласно закивали, только Гарда, привыкшая перекладывать на дочь ответственность за свою жизнь, по-прежнему испепеляла ее взглядом.

Соннелийцы похватали свои вещи, направились на поляну и установили там шатры с палатками. Крепкие мужчины уже отправились на охоту, чтобы достать еду к ужину. Лианор с матерью и бабушкой по-прежнему помогали пострадавшим, поили тех водой, осматривали раны, проверяли их состояние.

Когда на костре жарились кролики и дикий кабан, Анели нашла подходящий момент и присела рядом с Гардой. Никто не захотел садиться рядом с матерью Бри, поэтому Анели обрадовалась, что сможет поговорить с ней.

– Привет, – ради приличия поздоровалась мать Ранира.

Гарда даже голову не повернула, продолжала молча смотреть на оранжевые языки пламени и еду, которую скоро проглотит за считанные секунды. По крайней мере, она нарисовала себе в голове, что мясо этих трех кроликов достанется ей, но, судя по печальным глазам женщин и детей, осознала, что придется делиться, а так не хочется!

– Не буду ходить вокруг да около, Гарда. Пришло время нам с тобой поговорить, пока все не зашло слишком далеко.

– Я не настроена разговаривать.

– Ты никогда не настроена. Но я подсела к тебе не для того, чтобы подружиться.

– Какого черта ты тогда здесь?

– Прекрати паразитировать на Бри. Прекрати мучить свою дочь! Она живой человек, и не заслужила к себе такого отношения.

Гарда повернула к Анели некрасивое лицо. Точнее, женщина унаследовала от своей матери привлекательные черты лица, но озлобленность, алчность и эгоизм способны изуродовать даже самую прекрасную на свете королеву.

– А тебе-то какое дело?

– А такое, что теперь она и моя дочь.

– Ой, я тебя умоляю! Твой сын сделал Бри предложение сколько лет назад? Два, пять, десять? И где обещанное?

– Вообще-то они уже женаты.

– В каком это смысле, женаты? – опешила Гарда и посмотрела на Анели так, будто та накинулась на нее с ножом.

– Когда я сидела в шатре с Раниром и он восстанавливался, сын рассказал мне об их венчании из страха, что не выкарабкается. Попросил позаботиться о Бри, если с ним что-нибудь случится, ведь на тебя надеяться глупо, ты можешь ее погубить.

Гарда нахмурилась, поджала губы и гневно посмотрела на дочь, которая вдали смеялась со своим мужем, а Виерин прыгал вокруг них и со страстью что-то рассказывал.

– Ну я ей сейчас… – начала Гарда и даже привстала, но Анели грубо схватила ее за руку.

– Ты ничего ей не сделаешь! Только тронь ее – и вылетишь отсюда, поняла?! Я рассказала тебе об этой тайне не для того, чтобы ты причинила Бри вред. Я только хочу сказать, что твоя дочь не поделилась с тобой этой новостью. А знаешь почему? Потому что ты ее морально убиваешь. С тобой уже даже никто сидеть рядом не хочет. Оставь Бри в покое, хватит уже обвинять ее во всех своих грехах. Возьми ты уже в свои руки ответственность за свою жизнь! Никто не придет и не спасет тебя. Все мы находимся в одинаковых условиях, выкручиваемся, пробиваемся, боремся за свою жизнь, помогаем друг другу. Но только не ты. Ты возомнила себе, что все твои проблемы должен решить твой старший ребенок. Только с чего это, Гарда? У тебя есть голова, руки, ноги. Ты вполне способна устроиться на работу, а не сидеть на шее у своих детей! – разгорячилась Анели. – Ты хоть раз поговорила с Бри с того самого момента, как вышла из укрытия своего дома? Поддержала в то время, когда она так в этом нуждалась?

Гарда снова посмотрела на огонь. Фару снял с огня приготовленную зайчатину и разложил по деревянным тарелкам, которые его жена и теща взяли из семейного дома в Соннелии. Но мать Бри даже не шелохнулась. Никто никогда не разговаривал с ней в таком тоне. Ранир пытался однажды, но она быстро поставила зарвавшегося наглеца на место, поскольку старше его. Но Анели – другое дело! Каждое колкое слово, стрелой полетевшее в ее сторону, оказалось чистой правдой. Она ни разу не подошла к дочери и не подбодрила ее, не успокоила, что Ранир обязательно поправится. На деле, все мысли тогда порхали вокруг идеи, как бы поскорее добраться до востока, и злилась на раненых, будь они неладны, что тормозят их путь!

Гарда молча поднялась на ноги и, не сказав ни слова, ушла прочь, в то время как Банур сел рядом женой, поцеловал в щеку, протянул ей тарелку с мясом кабана, потому что зайчатину уже разобрали. Вокруг них усаживались проголодавшиеся беглецы, в том числе Ранир с Бри, и с аппетитом поглощали вкусную еду.