Czytaj książkę: «Сказ о жреце Раме», strona 7
Освоение земель персидских
Слегка сконфуженные неоправдавшейся опасностью, люди вышли и оставили Раму одного.
– Бог с нами, и близость Бога нам в радость и во благо. – Прошептал Рама.– Бог Отец следит за нами, и помогает нам, когда нам тяжело. Отец наш никогда не даст нам нести больше того, что мы сможем вынести.
– Вождь, можно к тебе? – раздался голос князя Волоса.
– Конечно, князь, заходи. Что-то случилось или ты просто решил навестить меня, старого соратника по походу?
– И-и, поговорить надо. Точнее, рассказать и посоветоваться. Есть у меня в дружине пара хороших, сметливых кузнецов. Вся моя походная кузня только на них и держится. Познакомились они на базаре в Сузах с местным умельцем. А он не только кузнец оказался, но ещё и рудознатец. Показал моим людям залежи железной руды. А они, по ходу, ещё и струйку серебряной жилы нашли. Покопались они в этой залежи. Похоже, там её много. И качества хорошего. Много добрых мечей и топоров наковать сможем. Но и это не всё. Что мастер при обжиге к заготовке дерево привязывает, это мы и сами так делаем. Но он показал нам руду белёсую, что в горах ищет. Так она качество железа много улучшает. Дело, понимаешь, важное. Поэтому пришёл я к тебе денег попросить на это дело. Поиздержался я малость, посылая людей то в горы, то кузни делая. А серебра добуду, то всё отдам, до последней полушки.
– Дело доброе ты затеял, князь. Молодец. Не оплошал, подхватил на лету. Ай, да молодец. А с деньгами помогу. Добрые мечи да топоры любому князю в радость. Деньги дадут, а отдавать железом будешь. А серебро на чеканку наших денег пустим. Хватит чужим пользоваться. Не пристало это вольным князьям.
– А это дело, вождь. Выплавим, нарублю, сколько скажешь.
– Вот и добре, князь. Занимайся, а золота я тебе вскоре подвезу.
Обрадованный Волос сорвал свою меховую шапку и на радостях хватанул ею об землю. Потом поднял, встряхнул и вновь надел на голову.
– Всё, теперь дело пойдёт.
Так, с подачи Волоса, Рама занялся природными ископаемыми. Собрав своих рудознатцев, распределил их по ватагам и, обеспечив надёжной охраной, разослал, в первую очередь, в ближайшие с Эламом Загроские горы и западные от Евфрата земли до реки Галис, что служила естественной границей с Нововалилонским царством. За Евфратом были озёра с земляным маслом, которое, после долгого томления, использовали для освещения помещений и улиц столиц и просто крупных городов. В Загроских горах уже нашли хоть и невеликие, но залежи олова, что в купе с уже обильно добываемой медью, позволило наладить выпуск крепких шлемов. Кочевники вначале неохотно меняли свои меховые или кожаные головные уборы на более тяжёлый бронзовый шлем, но излишне многочисленные стычки с кочевыми племенами, приходившими откуда-то с севера пустыни Дешт, принуждали воинов орды усиливать свою защиту, прежде всего, от многочисленных стрел. Хоть своих людей Рама разместил и в Дизфуле, и Кашане, и Сольтанисе, как боевые рубежи для защиты от набегов мидийцев, но разрабатывать новые месторождения там было проблематично из-за как раз этих набегов, а старые рудники уже были под контролем персов.
Завоевание Персиполиса
Рама сидел в своём походном шатре с поднятыми пологами, чтобы вечерний ветерок освежил дневную духоту и жар, приносимый с близкой пустыни. В бронзовую глубокую миску он мелко нарезал своё любимое блюдо из фиников, абрикосов, персиков, груш и всего остального, что попадалось под руку. Всё это он размешивал в паре ложек мёда и, чтобы спрятать излишнюю сладость, заливал свежей простоквашей из козьего молока. Пить он старался кумыс, к которому его приучил его товарищ по оружию Бахчахсыр. Было видно, что с севера прискакало несколько всадников, которые в сопровождении Бальдера теперь шли к его шатру.
– Великий вождь!– официально произнес Бальдер.
– Значит, – подумал Рама,– кто-то с официальным визитом. А на ночь – это не всегда к добру.
– Давай, Бальдер, заводи гостей. Что зря ноги топтать. Люди с дороги, прикажи принести вина и мяса. Присаживайтесь.– Рама указал рукой на шкуры, на которые садились приходившие к нему кочевники. Сейчас вам принесут еды, но вначале я хотел бы узнать кто вы.
Вперёд вышел парень около двадцати лет, темноволосый, смуглокожий, слегка удлинённая форма черепа, одет в походную одежду араба, но богатая инкрустация эфеса сабли говорили о его достатке.
– Я племянник царя царей и царя Персии Чишпиша Первого, прибыл к тебе, Великий вождь Рама с письмом от моего дяди.
– Во-первых, – начал Рама, – если тебе известно, то и меня называют царём Скифов, а я не сатрап и не вассал твоего дяди, поэтому называть его в моём присутствии царём царей, лучше не надо. У него достаточно и других званий, которые ты можешь использовать для его прославления. Во-вторых, я хотел узнать ваши имена, чтобы знать при разговоре с вами, но как раз этого я и не услышал, и не узнал. Тогда перейдем к третьему. Давай письмо, пока вы отдыхаете и насыщаетесь мясом с зеленью и вином, я прочитаю и узнаю, что твой дядя, царь Персии, хочет от меня.
Молодой посланник стушевался, поняв свою ошибку, достал из отворота рубахи свиток и протянул его Раме. Рама, попрощавшись кивком, вышел и сразу же вошёл в небольшую палатку, у которой всегда тоже стоял часовой, но в которую никого никогда не пускали. В палатке слегка чадили три масляные лампы, давая равномерно яркое освещение. Присев на походную раскладную скамеечку, сломал печать и начал читать. К этому времени Рама уже достаточно легко читал персидскую клинопись. Оказалось, что большое мидийское войско вторглось на территорию дружественной ему Персии, и согласно их договору, Чишпиш просил Раму прислать свои войска для разгрома противника. В принципе, ничего экстраординарного. Даже и хорошо, ведь любое большое войско нуждается в постоянном снабжении, т.е. тратятся собственные ресурсы, а здесь они будут содержать себя сами, воюя на вражеской территории. Благо, Рама, как предчувствовал, в своё время распорядился примерно на середине царской дороги сделать ответвление в сторону Эскабатана. Теперь примерно две трети пути его войска пойдут по хорошей гладкой дороге, везя с собою обозные телеги, на которых обратно повезут заслуженный хабар.
– Бальдер! – Окликнул Рама.– Скажи юноше, который так и не захотел сказать мне своего имени, что он может возвращаться. Через два дня мои воины покинут места своих стойбищ и пойдут войной на предателей мидян. Я верен своему слову. – Махнув рукой, Рама отпустил его.– Вестовой! Принеси перо и папирус. Вызови писцов, чтобы переписали для всех князей, кого я укажу в своём слове.
На рассвете второго дня Рама, как и было принято у древних царей, во главе войска выступил в сторону Эскабатана. У него был подробный рисунок крепости и даже заранее разработанные различные способы штурма, включая тайное предварительное проникновение отряда спецназа вовнутрь до подхода основного войска. В тылу обоза, под усиленной охраной, быки тащили телеги с разобранными катапультами, баллистами и «скорпионами». Всё это Рама подсмотрел в ромейском войске и даже зарисовал их устройства. Никогда не знаешь, что тебе пригодится. Прошли тысячелетия, но эта привычка по-прежнему сохраняется у славян. Отряд только подходил к развилке дороги, как Раму догнал эламский десяток царских всадников. Десятник спешился, подошёл ближе и, склонив колено, с поклоном протянул ему свиток, украшенный царской печатью. Бальдер, спешившись, взял свиток и передал Раме. Взломав печать, он начал не спеша внимательно читать. Было видно, как взгляд Рамы стал жёстким, губы сжались, а левая рука в гневе сжималась и разжималась.
– Остановить войско! – Громко и отчётливо произнёс Рама.– Мы возвращаемся назад. Персиполис напал на нас с моря и сжёг все наши корабли. Они уничтожили весь наш полугодовой труд, убили много мастеров, захватили и угнали в рабство наших людей. Огнём и мечом я пройду по их землям. Отныне в Персиполисе будут жить только скифы, а Персиадар я сделаю одной из скифских столиц на берегу Арабского моря.
– Рама,– появился вездесущий купец.– справа от нас много оазисов, где живут землепашцы. Там можно найти проводника, который сможет провести часть твоих воинов в обход Загроских гор, и, пройдя мимо так называемых Сулеймановых гор, ты с севера обрушишься на Персиполис. Это царство в предгорьях и западных отрогах Сулеймановых гор. Там без проводника не обойтись.
– Согласен. Часть войска, за которым будут следить враги, я пошлю через Элам. В это время основное войско пойдёт по предложенному тобой пути. Даже, если я всё дерево, имеющееся там, пущу на строительство кораблей, год потерян. Зимние холодные затяжные дожди тоже не дадут работать. Нужно будет подумать о крытых строительных площадках, которым не будут страшны дождь и стылый ветер.
Осуществить скрытный обходной манёвр Рама доверил сакскому князю Драгомыслу, передав ему большую часть своего войска. Обоз и стенобитные орудия медленно потащились за войском Рамы. Великий вождь попал в крайне неприятное положение. С одной стороны, связанный словом, он был обязан отправить помощь персидскому царю. С другой стороны, все знали, что Персиполис имеет армию, мало уступающую мидийской по вооружению и подготовке солдат. И эта армия уже вероломно начала войну против Элама и орды. Скрипя сердцем, Раме пришлось писать объяснение, а в качестве плюшки отправил персидскому царю четыре телеги серебряных слитков, из которых можно было нарубить денег для оплаты наёмников и закупить им провианта. Волос, с болью в сердце, возглавил этот обоз к персидскому царю. Княжеское слово – закон. А нарушил – плати виру. Всё по закону.
Обоз сильно задерживал войско Рамы, и он боялся, что не успеет к обговоренному сроку подойти к границе Персиадара, чтобы оттянуть на себя основные войска врага, и дать возможность Драгомыслу максимально использовать эффект неожиданности. Войдя на земли Элама, Рама бросил обоз, приказав по возможности быстрее двигаться за ним, а сам устремился вперёд, боясь, что Драгомыслу придётся в одиночку сражаться против хорошо вооружённого многочисленного врага. Достигнув побережья Арабского моря, Рама послал вперёд дозоры, надеясь, что хоть одно из них найдёт второй отряд, и они смогут согласовать свои действия. Шли дни, прибывали вестовые, но пока всё было тщетно. Войско Рамы свернуло на широкую торную дорогу от моря вглубь царства, но вражеское войско тоже себя не проявляло. И это настораживало, наводило мысли о ловушке. Даже на привалах воины не снимали броню. Конные дозоры прочёсывали окрестности, но врага не было. Ещё через четверо суток скачек вдали показались высокие крепостные стены столицы. Дорога петляла посреди скальных отрогов, не давая возможности в полной мере использовать преимущества конницы, и, в тоже время, была идеальным местом для внезапных точечных ударов. Наконец, дорога вышла непосредственно к крепости. Впереди была прямая, хорошо благоустроенная дорога, каменой стрелой устремлённая к крепостным воротам. До ворот оставалось около полуверсты, как они начали медленно раскрываться. По всей колонне войска Рамы прозвучали команды « к бою». Сотни рассыпались, пропуская вперёд тяжёлую кавалерию, за которой спрятались степные лучники. На левый фланг выдвинулась сарматская сотня с усиленными луками, способными поразить врага втрое дальше обычных лучников. Но из-за ворот показалась не злое воинство врага, а пешая процессия разномастно, но богато одетых людей. Началось неспешное сближение. За пол перелёта стрелы Рама остановил свою лошадь. Процессия ещё приблизилась. Стали видны в руках у нескольких из идущих достаточно объемные короба. Шагов за пятнадцать основная масса пришедших остановилась и пала на колени. Несущие короба приблизились вплотную и также пали на колени, склонив голову. Минутная пауза. Рама тоже не торопился.
– Великий царь. – Начал тот, что был посередине.– Приносим к твоим ногам головы нашего царя и его военно начальников, предательски напавших на тебя и твоих людей. Просим твоей милости и пощады для нас и нашего города. Мы готовы выплатить тебе выкуп за то разорение, что причинили тебе наши воины. Склоняем наши головы в ожидании твоей милости.
– И как долго этот царь правил вами?– Тихо спросил Рама.
– Почти шесть лет. После смерти своего отца – нашего царя.
– Бросьте этот мусор на дороге. Они не достойны, чтобы кто-то из моих людей брал это в руки. По ним пройдут тысячи моих лошадей и втопчут их в эти камни. Я не хочу даже знать их имён. Я хочу, чтобы даже память о них была развеяна во времени. Теперь они ничто и зовут их никак. Бальдер, освободи свою лошадь, чтобы меня сопроводили в мои покои. Я устал и хочу есть.– Сказав это, Рама показательно лениво и с пренебрежением тронул коня. Орда тронулась за ним. Говоривший бросился к лошади, суетливо, но уверенно заскочил на неё, и догнал Раму.
– Я не говорил тебе ехать со мною.– Не поворачивая головы, произнес Рама.– Я сказал сопроводить меня.
– Простите, господин.– Шёпотом ответил персиадарец и придержал лошадь.
– Князь Аджубей! Побеспокойся, чтобы на крепостных стенах сменили часовых.
Столичные дороги приятно удивили как Раму, так и всех сопровождавших его князей и ханов. На широких мощёных улицах не было грязи и потоков грязной воды, которую обычно в городах выплёскивали прямо из двери. Дома были каменные, а дворцы знати из белого или розового мрамора. Богатство и благополучие буквально торчало из всех щелей, кстати, которых здесь практически и не было. Перед царским дворцом была небольшая площадь, украшенная фонтаном в виде цветов. На невысоком ограждении фонтана стояли амфоры и обыкновенные керамические стаканы, очевидно предназначенные для всех желающих попить чистой холодной горной воды. Четыре ступени белого мрамора перешли в розовый пол. Белоснежные врата искусно украшены золотым рисунком. Орнамент чем-то перекликался с Эламским. Что не удивительно.
– Эй, ты. Теперь иди вперёд и показывай дорогу в мою спальню. Есть я буду там.
Рама шёл по опустевшему дворцу, с сожалением рассматривая красоту стен. Он уже принял решение об уничтожении этого города. Камень, гранит и мрамор он использует для строительства храма во славу Бога Единого, благодаря которому он захватил ещё одно царство, не потеряв в походе и штурме ни одного человека. Жрецы Элама потом сложат несколько Псалмов прославления по этому поводу, но все они бесследно исчезнут в бурном потоке времени.
Ещё через сутки князь Аджубей нашёл Раму, обходящего придворцовый сад.
– Вождь, войско Драгомысла подходит к стенам.
– Наконец-то. А то я уже начал волноваться. Пригласи его и всех князей и ханов сюда. Мне нужно уехать в Элам. Дальше вы останетесь здесь без меня. Я возьму лишь сотню моей охраны. Предупреди сотника, чтобы взял перемётных лошадей и пополнил запасы провизии.
– Сделаю, вождь.
В течение часа все указанные люди собрались.
– Братья, князья, ханы, Бог благословил нас бескровным захватом этой богатой провинции, имеющей сильную армию. Наш враг – царь убит своими же приближёнными. Но смерть наших людей не отомщена, а местная знать, предав своего царя, который целых шесть лет правил ими, считает, что заслужила пощаду. Единожды предавший, предаст и во второй раз. Поэтому они заслуживают смерти за предательство своего царя. Драгомысл, я оставляю всю оставшуюся армию на тебя. Я оставляю этот город на тебя. Я даю тебе и всем нашим воям этот город на два дня на разграбление. Забирайте всё. Убейте всех. Я уточнил, большая часть горожан были добровольцами в походе на нас. Именно они жгли наши корабли и убивали наших людей. Я разговаривал с людьми, которых мы освободили от рабства. Вся эта красота построена и стоит на крови рабов. Уничтожь этот город, убей жителей, а камень, весь камень подготовь для перевозки. Я решил построить рядом с этим городом новый город. И этот город будет украшать величественный храм во славу нашего Бога. Мы уйдём, а этот храм славы останется напоминанием о нас и прославлением Богу, давшему нам победу над врагом. Позаботься, чтобы хабар делили честно, и не допусти, чтобы при этом скрестили мечи свои. Князья, за междоусобицу ответите лично. Не хватало ещё, чтобы бескровная победа омрачилась кровью своих же братьев. Я вернусь примерно через луну. Людей размещайте по провинции. Здесь продолжим строить корабли, отсюда же и начнем свой путь. Для меня приготовьте шатёр. Я отсюда буду контролировать строительство кораблей. – Кивнув, он быстрым шагом покинул собрание.
Отъехав на пару вёрст, Рама оглянулся. Далеко позади, за небольшим горным отрогом, вверх поднимался огромный чёрный столб дыма, растекающийся по голубому небосводу. Подобно жертвенному костру жарко пылал город. Это был тот случай, когда алчная цивилизация спровоцировала диких кочевников и отбросила себя на уровень варваров.
Прошло две полные луны после захвата и сожжения Персиполиса. При крайне отрицательном отношении Рамы к рабству, он был вынужден дать приказ жителей этой провинции отправить в качестве рабов на заготовку леса для строительства судов. Лес надо было нарубить, расщепить на доски и просушить. Всё это требовало огромных и людских ресурсов, и времени. Ордынцы, разозлённые этой вынужденной задержкой, проводили в Персиадаре фактически политику выжженной земли. Обработанный камень забирали, невзирая на его местонахождение, и отправляли для строительства храма Бога, а всё дерево и деревянное, – для корабелов. Лишь небольшая часть жителей сумела бежать в соседнюю Кедросию, но и их искали подвижные княжеские отряды, князья которых договаривались там о поставках леса.
О животных и живности
Рама, чтобы не впасть в искушение богатства и изнеженности, старался проводить время в разъездах и жить в шатрах. Но иногда его одиночество нарушали друзья, с которыми он провёл уже много месяцев. И сегодня был один из таких дней. Рядом с шатрами князей и ханов были расстелены шкуры, обильно уставленные амфорами, кувшинами, крынками, казанами, блюдами и мисками. И всё это было наполнено вином, медовухой, сбитнями, жареным и варёным мясом животных, птиц и рыбы. Воины ели, пили и пели свои боевые песни. Хорошо подвыпившие, они уже мало слушали друг друга, постоянно рассказывая что-то кому-то и что-то.
– Обождите, браты. – Начал привлекать внимание князь Волос. – Подождите. Хочу послушать нашего брата Драгомысла. Скажи, брат, правду ли говорят хлопцы, что ты в походе двух змеезубов убил? И были те змеезубы длинною, как две телеги?
Заинтересованный народ угомонился. Драгомысл оглядел всех слегка затуманенным взглядом и закрутил ус.
– А что? Было. Ну, не обоих лично я, но одного – точно. – И, ещё раз оглядев лица слушающих, подбоченился.– Небось, услыхать хотите, как дело было? Шёл я впереди своей дружины через Сулеймановы горы. Что так они называются, я потом узнал. Так, горы как горы. Дороги нет, и это меня радовало, т.к. никто о нас не прознает. Еду. Вдруг, чую, лошадь моя захрапела и копытом бить стала. Гляжу, и под другими воями тоже самое творится. Копьё Перуна тебе в задницу, думаю, что случилось? Мою Звёздочку так просто не испугаешь. Она хоть и Звёздочка, а в бою так звезданёт, что мало ещё никому не показалось. И вот вижу, как из-за спины, подобно нашей птице Руфь, слетает огромный змеезуб и садится на здоровущий валун. Я сам вначале не поверил – змеезуб с крылом летучей мыши. Что я змеезубов что ли не видел у себя в весях. И такие были, что телегу хвостом сшибали, но вот такого! Аж, оторопь взяла. Крылья-то раскинул да как дыхнёт на нас огнём. Слава Перуну, что далече я был, но и там жар почуял, будто мордой меня в горнило кузни окунули. Лошади наши, понятно, шарахнулись назад. Это меня и спасло, т.к. следующий раз он так плеванулся огнём, что то место, где чуток назад стоял я со своей Звёздочкой, выжгло до самой земли. Отошли подале мы и глядим. Пытались в него стрелы кидать да сулицы, но то, как горошины ему. Вижу, что время, чтобы набрать огня, ему требуется. А когда воздух для этого набирает, то зоб на шее, словно кочет надувает. Ну, и решил я в этот зоб поспеть копьём ткнуть, пока он воздух набирает. Сказал, сделал. Слово князя – закон.
– Слава князю Драгомыслу!– прозвучал клич сразу из нескольких мест.– Слава! Слава!
– Тихо, хлопцы. Не закончил я ещё. Огляделся я и вижу: чуток дальше в скале пещера. Може сокровища охраняет, коль страшный такой. Взял гридней своих и полез. Внутри темнота и воняет мертвечиной. Прошли чуток. Вижу, пол завален костями да головами животных. Один хлопчик скинул исподнюю рубаху да мы факел запалили. Идём дальше. И слышим хрип и вой ужасный, что ноги подкосились. Копьё Перуна ему в задницу! Сколько же их там таких? Прислушались. Кажись в одном месте. И тут как кинется на нас что-то огромное из черноты. Но хлопцы не струсили. Только копья вперёд выставили да щитами прикрылись. Вот на эти копья она и напоролась.
– Она? Кто такая?
– Это потом мы уже рассмотрели. Самка оказалась. На гнезде сидела, яйца высиживала. А яйца, скажу я вам, с голову отрока будут. Целая кладка. Ну, мы их там со страху, если честно, и побили, чтобы страсть такую извести. А на улице, стало быть, самец был. То ли охранял, то ли за добычей летал.
– Зря убили. – Неожиданно сказал один из эламских князей, постоянно сопровождающих Раму. – Безобидные твари. Сначала страшные, но потом, когда привыкнешь, добродушные. Деды говорили, что ещё они видели, как люди на них летали, как на птице Руфь. Они разумны. Не как люди, конечно, но как собаки или лошади. И людей они никогда не ели. Пугнуть могут, если несмышлёный к гнезду подойдёт, но убить? Не помню такого случая. Зря убили. Не было среди вас местного человека, он бы не допустил. Вот мы и ездим с вами, чтобы вы не сделали чего по незнанию своему, и себе не навредили.
– Это что ж, вместо геройского поступка я добрую скотину загубил?
– Я ж говорю, что по незнанию. А то, что так поступил, это понятно. Я сам, когда впервые взрослого самца увидел, не сразу к нему подошёл. А было мне тогда уже двенадцать зим.
Восторженные лица князей и воинов охраны стали унылыми и грустными. Вот так богатырский подвиг сразу превратился в случай, когда добрый молодец, по ошибке, убил другого добро молодца. В жизни бывает и такое.
– А что ж мы до этого ни разу змеезубов здесь не встречали? И в реках никаких страшилищ нет.
– Раньше были. Давно. Однажды упал с неба камень огненный. Куда и когда, не скажу, давно это было. Но темнота упала на землю. Горы многие начали огонь рожать да в реки его пускать. Люди, кто погиб, а кто убежал. Говорят, вода в реках кипела, а воздух пах жареным мясом погибших животных и людей. Почти поколение прошло, пока темнота проходить начала.
– О, и у нас так было. Деды рассказывали рассказы своих дедов.
– Вот с тех пор, наверное, и сгинули те твари.
– А, может, они ещё в горах, где скрываются?
– Или в пустыне. Помню, они и воду почти не пили.
– Может, и так.
– Ладно, князья, сказы послушали и хватит. Повечеряли и расходимся. Поутру поедем, посмотрим камыш. Камышовые корабли вязать будем. Груз да баллисты на деревянные суда погрузим, а людей да по-над берегом и на камышовых повезём. Много мест, где скалы да горы вдоль моря далеко идут. Опасно вглубь далеко уходить. Уйдут, а тут гадай, то ли вороги напали, то ли просто дорога дальняя в обход. Скопом пойдём. Приглядывать друг за другом будем.
Вождь попросил, что приказал. Да и отдохнуть надо, кто знает, когда в следующий раз придётся поспасть или поесть.
Мандариновый венчик далёкого солнца показался в изменчивой мари горных вершин. С освещённых тусклым светом склонов на равнину медленно пополз холодный туман, заставляя поплотнее укутываться в одеяла спящих. Рама со товарищами уже скакали на отдохнувших лошадях, оглашая степи радостными боевыми кличами. В здоровом теле здоровый дух. Солнце, наконец-то, прогрело землю, и сырые испарения сменились золотом осеннего дня. Воины, одевшись в одежду Адама, плескались и брызгались в реке не хуже тех детей, которых они же сами иногда укоряли в шаловливости. Каждый взрослый человек всё равно в душе ещё долго остаётся ребёнком. Люди радовались жизни, радовались ласковому тёплому солнцу, прохладе воды, пока один из местных воинов не обратил внимания на бесстрашно бегущих мимо них животных. Что может оказаться ещё страшнее, чем скопище людей?
– Тихо!– закричал он, невзирая на всякое почитание к тем, кто плескался в воде.
Воины привыкли к постоянным опасностям, поэтому не стали задавать идиотских вопросов, свойственных последующим поколениям, типа, а зачем или не можешь подождать, пока я докрашу губы. Наступила минутная тишина, но и этого хватило, чтобы услышать мерный шелест, неумолимо приближающийся к ним.
– Рыжие муравьи! Мирмики! – почти сразу закричали часовые.
Местные князья и воины бросились из реки, даже не одеваясь, закидывали на лошадей свои одежды и броню, вскакивали на лошадей.
– Делай, как я! – закричал один из местных князей.– Все по коням! Кто не успел взять, бросай! Галопом, пошёл! Десятник, сообщи во дворец!
Опытному воину повторять дважды не надо. Таким, кто делает такие попытки, до кого не доходит с первого раза, как показывает практика жизни, после пары таких случаев судьба уже не предоставляет такой возможности. Идиоты и трусы погибают в числе первых. Уже с лошади Рама разглядел гигантского рыжее поле, которое уходило влево и вправо на сотни метров, а конца его вообще не было видно. И это рыжее одеяло накрывало перед собой землю со скоростью быстро идущего человека. Но что это было, Рама так и не понял, но он отчётливо понял, что, если бы они были пешком, то эта рыжая бестия обязательно достигла бы их. Только чуть позже. Чуть позже до него также дошли слова, что это рыжие муравьи. Но как могут эти милые мураши, кислый сок которых он иногда слизывал, втыкая травинку в лунку муравьиной пещерки, собраться в такую орду, которая наводит панический страх на вооружённых людей? К сожалению, ответить на этот вопрос сейчас было не кому – все мчались подальше от этой ходячей беды. Отскакав с версту, местный князь остановил коня, повернув его в сторону полчища муравьёв.
– У вас, что, таких тварей нет? – с удивлением спросил он у Рамы.– Твои воины действовали быстро, но, как-то не осознавая опасности.
– Ты прав, князь. Эти мураши у нас малютки, живущие в норках на забаву детям.
– Здесь они тоже живут в норах, но иногда что-то сгоняет их с места, и они начинают мигрировать, уничтожая всё на своём пути. Если они захлестнут царство, то после них останутся только кости животных и людей. И такое уже было. Слава Всевышнему, что не с городом, а только с деревней. Тогда сумел выжить лишь отрок-раб, чистивший лошадь своего хозяина. Вот эта лошадь и вынесла его оттуда. Он прискакал в город. Из города уже сообщили в столицу. Больше никто не пострадал. В знак благодарности ему дали свободу, и он занялся разведением лошадей. Его внуки до сих пор занимаются этим, и даже поставляют своих лошадей во дворец.
– И что же нам сейчас делать?– спросил Рама.
– Ничего. Будем ждать приближения муравьёв и опять отъедем на безопасное расстояние. Это на случай, если они вдруг изменят свой путь. Мы теперь обязаны следить за ними, пока они не покинут земли царства. Так принято испокон веков. Так продолжается уже несколько поколений. В столице сейчас готовят переправу через реку. Связанные попарно лодки выводят на реку и бросают якоря. Так получается лодочный мост. Муравьи ищут переправу через реку. Если до того берега не хватит ваших саженей две-три, муравьи сами и из себя сделают мост, по которому остальные перейдут на ту сторону. Потом этот мост рухнет, естественно, в воду, но стая будет на той стороне. Цель будет достигнута. Если будет очень далеко, то они не будут строить мост, а пойдут дальше, пока не найдут подходящее место. Кто ими управляет, определяет расстояние и направление движение, никто не знает. Ни одна лошадь не способна доскакать до середины их стаи. Их укусы болезненны. Человек, получивший множественные укусы, но сумевший убежать, точнее, уплыть, умер через пару часов. Лекари не смогли найти противоядия. Кислота, впущенная ему под кожу, растворила мясо до костей. Ужасная смерть.
– Да уж.
– Поэтому испокон веков, кто первый обнаружил рыжих муравьёв, тот и караулит их до конца, давая время организовать спасение другим.
– Согласен. Наши предки были мудрее нас.
– А теперь поскакали дальше. Они идут прямо на провинцию. Сотник! Поджигай вон тот сухостой, что вдали от реки. Надо огнём прижать стаю ближе к воде. Они умны, но мы должны заставить их делать так, как нужно нам. Увидят мост, начнут переправу.
– А что будет с ними дальше?
– На той стороне дойдут до Галиса. Напротив она достаточно широка для них, поэтому они пойдут вниз по течению. Там образуют мост и через него уйдут в Кремер – чёрные земли.
– А это где?
– Так местные называют свою страну. Ты знаешь её, как Египет. Во время разлива Нил выплёскивает из себя массы ила на несколько полётов стрелы. Когда вода входит в русло, земля становится чёрной от высохшего ила.
– Да, я это знаю. Только до этого не слышал самоназвание страны.
– Просто мы живём поближе к ним, чем твоя Скифия.
Отскакав ещё примерно версту, они вновь остановились. На западе полыхали ковыльные степи. Огонь уходил и на восток, и немного охватывал их самих, создавая угрозу кольца. Князь поймал взгляд Рамы на огонь.
– Ничего. У нас хорошие кони, а ветер не сильный. Мы успеем. Главное, что огонь начал прижимать их к реке. Хорошо бы матка была в середине и погибла от жара. Хоть на одну стаю стало бы поменьше. Мы предполагаем, что миграции связаны с перенаселением этих тварей.
– Совсем как у людей. Печенеги, скифы, скоро пойдут сарматы. И все они ищут новые пастбища для своих лошадей и скотины. И идут в чужие земли, прям как эти рыжие твари.
– Ты прав. А придут на новое место, осядут и вновь станут не опасными, пока не размножатся, и неведомый нам разум отправит их в поход.
– Да, и кто не спрятался, я не виноват.
– Во-во. Собственно, ты, вождь, единственный, кто ведёт орду с миром.
– Это потому, что меня самого ведёт наш Бог Всевышний, который учит меня любить ближнего своего, как Он Сам любит меня и заботится обо мне.
– Это он тебе лично сказал?
– Нет. Мне иногда являются его вестники – святые серафимы. Это они говорят мне то, что Он хочет сказать мне. Так было и тогда, когда черная смерть пришла и в наши земли с чёрного континента. Я долго молился, и Господь услышал меня. Мне явился серафим и оставил рецепт мази, которая исцелила мой народ. Потом этой мазью мы исцеляли другие племена.
