Czytaj książkę: «Словесный опус созданной культуры блага как истории», strona 2

Вечное цели вопроса о сердце

Не в мире ли – служил вопрос —

На ком прощать – сужденье звёзд,

Под чёрным горем – страха в ней —

Объят, творивший жизнью – смерч,

Он обстоятельно пришёл,

Наладил опыт боли – здесь,

Чтобы на ранах – добывать —

Крамольный ценности – уют,

И в фаворитах – слажен день,

Над тенью – тех былых обид,

Что в праздник цели – видят смерть —

Над ней тот смерч – рукой парит,

И служит – диалект любви,

Что разум смысла – на покое —

Неодичавшей простоты —

Забрать ту линию и – волю,

Собрав вопросы – в сердце здесь —

Ты понимаешь, чтобы спать —

На горе – той тоскливой лжи —

Объятых лет – противной теми,

Кто в воду – опускал ножи,

Их кожаный расчёт – стремлений —

Оплакал сердце – на пажах,

И распустил – объект воззрений —

Скупой прохлады – между глаз,

Нечаянных различий – в тех,

Кто тенью стал – и мог быть рад,

Над укоризной – слова блага.

Ночует сердце – на порах,

Откуда личности – источник —

Ликует в смерти – часа благ,

За точность – совершенства судеб,

И ждёт с рождения – одно,

И то же – лучшее начало —

Стремительно – упав на дно,

Различий справедливости – к началу —

Искусственной души – за форт —

Размытых писем – между нами,

Сколь проплывали – мы годами,

Что юности – мотивом ждёт —

Обычный день – свою судьбу,

И потакает – над прелюдией,

Собрав в одно окно – невзгод —

Крамольный юмор – между нот,

Их ищет – смысла глубина,

Что боль рассвета – в память ранней —

Дилемме сердца – стать тогда —

Во усмотрение – программой сна,

Дышать, как ожидание почёта —

Судьбы эпиграф и – тоски —

Глаза – слезливой красоты поруки,

Что заново – им мчались муки,

На постаменте – длинных ран,

И в рабство – забирая странных —

Характером любви – пристрастия —

Садились – на прохладу лет,

Во усмотрение любви – её —

Заблудшей юности и – роли,

На той воде, что канули – давно —

Не проходившим светом – боли —

Сердечный ритм и – дифирамб,

Глотая пафоса – скабрезно —

Здоровый тон – любви опять —

Ты расставляешь место – тесно —

За той культурой – от тоски,

Её глаза – забыли смирный —

Свой чёрный дифирамб – вдали,

Откуда мир – проходит мимо,

И только слов – порой тоска —

Меняет ханжество – тугое,

На данность берега – пока —

Ещё умастил ты – его —

Лихой конец и – смерти праздник,

За каждый сон – морали в нас,

Чтоб убеждать – и боль держать —

За степенью руки – свободы,

Его покорной цели – стать —

Сердечной раной – мимо тех,

Кто убеждал ещё – на нивах —

Культуры слова – меркой в стать.

На конъектуре – было б тесно —

Не миру – в социальных снах —

Свой философский стон – пронять,

Как след – от ожидания её —

Картины жизни – за собой —

Мгновения покоя – в красоте —

На вечной цели – горем стать,

Что укоризной – за бравадой,

Добытой чести – близ руин —

По состоянию тоски – природы,

Любить, и снова – ожидать,

Сквозивший фарс – другого часа,

Для цели – мирной наяву —

Их убеждает верность – права —

Создать – под привилегией тьму —

Морали – точной, как и – ты,

Вопроса, созданной черты —

На онтологии привычек – видеть —

Свой мир – как чёрное стекло,

Чтоб снова – болью ненавидеть —

Сердечный фарс – проворных стен,

Упитанной фортуны – личности,

И мнить свою особу – так,

Что входит словом – чёрный мрак —

За экзальтацией – понурого окна —

Окольной параллели – быть ему —

Культурой света – ото сна,

И снова жить – в своём бреду —

Над правом – быть или хотеть —

Угадывать – тот точный взнос —

На памятник – просторного лица,

Ему – скользило счастье за —

Борьбой – по справедливости считать —

Тот слиток сердца – наяву,

Как золотой апломб – души —

Родства – за близостью других,

И нежность, бросив – тесный плач —

Рискует встарь – обнять её —

Моральный интеллект – руин,

Давно забытой юности – твоей.

Доселе засыпает – блик —

Над птичьей ревностью – поник —

Могучий тыл – которым ты —

Так близко – проводил черты,

На самовластье под – вопрос,

Что сердцу – если б жить ещё —

Под строгий реверанс – досады,

Над целью блага – быть бы им —

Культурой социальных – поз —

Явления спасать – унылый —

Знакомый счастью – приговор,

Чтоб жизнью длилось – на постылой —

Формальности – твоё лицо,

Им тесный круг – всё скажет миру,

На проявлении – под век,

Узнав, что ты – лишь человек —

Обязан стать – вопросом лишь —

В досаде тех – химер и лжи,

Что – обстоятельно возникли —

На вид – от реверанса дней былых,

Пока далёк – в тени твой сон —

Сомнений права – жить ещё —

Внутри у – видимого Солнца их —

Знакомых стен – сатиры игр,

И потакая – как магнит —

Та спесь – куёт – фортуны клич,

На фаворитах – скажет блик —

Тот день и бренности – черту,

А той, что в праве – говоря —

Ликует от сердечной – лжи —

На свете – сердцем проведя —

Свой толк и – монумент врага —

Обыденной расплаты – лиц,

За социальный – тесный круг —

Твоих – проклятий верениц,

Что нежен блик – таких наук,

И в современность – пусть они —

Уходят, за мотивом – пут —

От солидарности – направив бред —

Культуры форм – другой тоски —

На старость – от своих обид

И памяти – свободы в имени,

Что дорожали в них – умы —

Пажей и прототипов – равенства,

За слог – благой услады лет,

Над зрящим – повелением спит —

Твой – сердца – многих верениц —

Обиженный другого – на беду,

Забыв – про воздух и еду —

Ты словом ищешь – свет обид,

Чтобы на цели – снится им,

Покорностью любви – за истиной,

В фортунах образов – гранит —

Той части вечности – проходит,

Что ветер – на приданом, столь —

Заботы быть – судьбы игрой.

На верность – хоронить свой вид —

Причины конъектуры – в лирике,

Что от земли – тоской парит,

Где нежен – кладезь бренных лет,

Поёт свой – равенства полёт —

Раскрасив части – сложных ран —

Под – утомление толпой —

Следит их – чёрный ворон старости,

Над бренным монолитом – весь —

Окутан за – природой здесь —

Формальный ритм – другого дня,

Лишь зная – часть любви твоей —

Он за весну – поймёт любя —

Вопросы нежности – под толк —

Культуры воли – перед раной,

Над центром апологии – былин.

Желаний быть – совсем иным,

Дорогой старости – слагать —

Происходящей смерти – крик,

Что смерч – напрасно ждёт тоской,

Окутав формы – жажды тем,

На боли сновидений – ясности —

Твоя причина – слитых волей —

В судьбе – оправданно пойдёт —

Фортуной глади – за вопросом,

Как взглядом мифа – быть ещё —

Неутолённой нишей – рядом,

И спать – под интеллектом истин,

В природе чёрных слов – они —

Проходят – нигилизмом были,

И окружают право – в нас,

Характер поднимая – глаз —

Спадает – как в последний раз —

Покоя ложная – стезя,

И рок фортуны – перед мифом,

Над посторонней – формой каждой —

Облатки жизни – за мечтой,

Напрасно укоризну ищет —

Твой парадокс – обиженной тоски,

Что ходит счастьем – под оправой —

Породы векового – ада,

Переплетённых лиц – других —

Культур и мнительной – сторонней —

Безжизненной оплаты – сна вокруг —

Основы гипнотического века,

На перепутье – сложных мук —

Тот, философский – речи правила —

Испуг – забыл в своей оправе —

Дозорный круг – проклятья раннего,

На мышцах от – сердечной тьмы —

Им тесный ад – формальной лирики —

Искусственный паром – за толк —

По водной аллегории – разгладил —

Критическое имя – между правил —

Забыть свой – фарс и монолог,

За этот – личный уголок —

Тоски – многозначительного права,

Что даже в сердце – подавил —

Свой мифом – отражённый тлен,

На каждом чреве – от души,

Смертельной пажити – искусства,

Где возложили – волей мы —

Вопросы на – избытках лиц —

Доказывая – монологом чувства —

Граниты серых поз – своих.

В руках его – течёт вся кровь,

Наполненная бликом – интересов,

На равенстве – искомой полноты —

Под социальным сном – дозора,

Им тесный круг – заправил ты —

Под ренессанс – противной аду —

Формальной юности мечты,

Что видит тень – твоей услады —

По той – сердечной пустоте,

Ей высох час – рассказа смыслов,

И движет невидаль – под стыд —

Раскрытым обелиском – рядом —

Твою могилу и – огни,

Откуда ты – воспрял судьбой —

Искусства – понимать борьбой —

Той цели – интерес как жалость,

И обличать – критерий сна,

Когда – то – видимой поруки,

Служившей нам – под нежить мук,

И отражаемой – без скуки —

И цели – умирать под стон —

Могильных черт – сказания любви,

Что были впереди – под птичьем —

Вопросом метафизики – одни,

Ходил их – тёмный час судьбы,

Над памятью – забытой ранее —

Пощады взвесить – суть мечты,

И отражая век – на гранях —

Скупой породы – хилой тьмы —

На сон – накладывает миром —

Потусторонний тень – руины —

Обыденность и вечность – жизни,

Значений – нигилизма ждать —

По цели – вольности и жажды —

Культуры апологии – в тоске,

Что недосказано – покажет мне —

Судьбы упорные черты —

На вечности – одних могил,

Досады ценности – из лиц,

Что целью конъектуры – движут —

Различия вдали – одних —

Концепций времени – за бренный —

Утопии моральный – пережиток,

Куда – то – отличившейся внутри —

Различий ждать – твои века,

И отбирая – чёрный ветер,

Всё понимать – на этом свете —

Мотива – после часа бликов —

Заметно отражаясь – в них,

Культурой позы – благ других —

Остатков честности – и мира,

Он возле – парадигмы спит —

В реальном свете – боли завтра,

И гнозис – раз за разом – чист,

Что обвивает – тень пространства —

Прожитой юности и – воли —

Прожить свой тленный – унисон,

Под чувством – расстояния боли —

Истлевших ран тоски – её —

Проворной мглы – пародии ума,

Что забывает – лучший миг —

В надеждах – оправдать сперва —

Угрюмой пасти – волю мнимого,

В сердечной ране – приютив —

Могущество из – бледной кромки —

На верность подающего – истца —

Зажить бы лучше – до конца —

Истории – по цели перспективы,

На унисон – обличия обид,

Что правят и – одним парит —

Твоя – застенчивая ясность —

Похоронить – судьбы гранит,

На смыслах отражения – за ними —

Всё прячутся – истории любви,

На вечном небосклоне – им одним —

Заносит частый ветер – пользы,

Лишь уготованный и – новый —

Характер страха – над обличием —

Обиды встретить – час судьбы,

Из явной параллели – памяти —

На двойственном шагу – не обернув —

Свой тленный поколений – миг,

По исторической картине, что одним —

Порядком взглядов – вспоминает их —

Свободный уровень – пространства,

Над защищённой правом – глубиной,

И окружает миром – постоянство —

Дородной сущности – волна,

На том, доказанном аду,

Что кожаной облаткой – весь мотив —

Способен в чести – размышлять —

Строением – судьбы опять,

Собрав замер – тоски иной —

Мировоззрения – нам личной,

Из тесных кругом – конъектур —

Забывчивой войны – досуга,

Под ленью права – проводить —

Искусственной души – пример,

На взглядах робости – по тлену,

Что мучает опять – его —

Избитый край – морали поколений,

На человеческом роду – собрав,

Тот схожести мотив и – ренессанс,

Что гложет нас – в попятный шаг,

Но в мире – нет предела сердцу,

И только мифы – льют вопрос —

Как бы задав его – и встречей —

Ты миром смотришь – на лицо —

Культуры возраста наречия,

Заискивая в том – опять истцу —

Им ходит, смертный пафос – лиры,

Под монолог – прохлады милой,

Оценки взглядов – за собой,

По философской разнице – вопроса —

Считает каждый ворох – бед —

Из стен – крамольных над собой —

Культуры новый – постамент,

Особы внеземной – на райском —

Шагу, где встретит впереди —

Искусство, как – один вопрос —

Столетий мира – перед ролью —

Разворошившей боли – стон,

И опыт сердца – через звук —

Искусственного проявления – наук,

Когда – то – проходивших над тобой,

И частной волей – след былин —

Забыл – про чёрный цвет прибоя,

Что унося мотив – с собой —

Забрал и свод – зеркальной лиры —

Под ветром – ренессанса в нас —

За справедливостью и – временем,

Так ожидали – в прозе мы —

Искусный фарс – забытого прибоя,

Но уникальный возраст – к ним —

Не слеп и – ворошит могилы,

На чёрных снах – пародий мнимых —

За онтологией, из права – быть судьбой.

Ложь в безличностной тоске свободы родословной

Право – ложью ждёт восторг,

На роду – противной тени —

Ходит истина, за теми,

Кто рискует праву – в стать —

Облекать, в свои пределы —

Формы – социальной меры,

И исторгнув – поле счастья —

В том, разбить сердца – над пропастью.

Если хочешь упиваться – правом,

Чести ли, тебе исполнит – декаданс,

Будут слёзы обращать – твоё пространство —

Мерным днём и жизни словом – пополам.

Твой, не верен выбор – в правде,

Ложью слеп – за историю – оправдан,

Смерти тлен, на пробе о твои —

Кровные обиды поколений,

Не как счастье – видит каждый,

Кровь за тлением – проходит,

Как исток – пробудит сложно —

Выбор: доблести и лжи,

И на прошлый выбор – сходит —

Твой росток, за негой памяти.

По умам, как чувствам – страха,

Обращаешь преткновение – нам вослед,

Светел правом – мерным звоном —

Долгий шаг, за бренной дрожью,

Вечностью окован, сложно – обращать —

Кровь за истинной моралью – будешь на —

Исторической природе, за того,

Кто на выбор – службу волей —

Тянет в Солнце – на исток – мира,

Выбор твой – не твой удел, невдомёк,

Оставаясь за оправой – стен былых —

Философский ветер скован – на умах,

Оттого и миф твой – болен ролью,

Права соглашать – свой страх,

На ряду и силой – сломлен, перед ним,

Ты оправдан и по крови – за своим —

Ждёшь свободу и упрёка, как они,

В снах господства – мило терпят,

Жало смерти, в нём – лишь тело,

На ряду и маской – теплит —

Твой союз, что встретил смерти,

На свободах – жизни каждой,

Болью лишь – испросит камнем,

В том окне – глазами права,

На вине и мести, в паперти,

Родословные печали – сходят там,

Будем мерить, по отчаянию – веком тыл,

Как ты был внутри – отчаян,

Словом встал, и наверно – одичал временно,

Обращаемый за вечным – как родник.

Водных скал и судеб жизни – пробудил,

В усыпальнице – не виден – свет один,

Ты лежишь и стынет воздух – надо сном,

Лжи спокоен – господин, мерно спит —

Родословную увидел, как – магнит.

Ты поставишь слогом правым – свой удел,

Для народа будешь – славным,

Крови стен – различали крики боли,

Но отмеренное вторит – словом на —

Жизненной опоре – крови сил —

Обнимать свои устои, словно край —

Поднимает Небо воли – за собой,

Дав идеям – статный возраст – о прогресс,

Ты, правитель – опыт прежних – от лица,

В лицедействе помнит факты – после нас.

Для одних, по крови – капает – как родник —

Воздух обращения за памятью – ты возник,

Личность, в будущем истории – нас ведёт,

Роль проявит аллегории – на почёт,

И не сном – то будет склонно, нам одним —

Ты достоин крови, словно – чести сил —

Метафизика, в том склонна – быть внутри,

Объясняя человеку – жизни смысл —

На крови и слепках роли – от истории,

Будут смыслы проводить – нам довольно —

Жизни объективность – правом вольно.

Давний опыт времени культуры

Культура слов – располагала свой портрет —

Из – клетки обнищания ума,

Задолго до того – как силуэт —

Сварливой памяти – искал беду,

Нарочно и – оправданно в бреду —

За давностью, которой превзошли —

Моральный свет – той юности тоски —

Походы слова философии – к уму.

Над древним сном – он кажется опять —

Кинжалом сердца – времени в аду,

Понять который – видимо ему —

Настолько сложно – памятью вещей,

Что опыт дорожит – породой лет,

Не исчезающих – с картины постоянства —

На риск – забыв огульный светоч лиц —

Рассказом смерти – подлинной души,

При долгих разговорах – опыт их —

Системы постоянства – лепит мир,

Над вольностью – природы анархизма,

Словесной волей – очерка под стих,

Как звук былого – разумом проник —

На вечный диалог – культуры нравов,

Что благородству – почерка за давней —

Моралью боли – снова задаёт,

Как тень вопроса – медленной тоски,

Горит ей стих – расправив мир своих —

Рассказов идеала – болью в том,

Что словом разделяло – слог потом,

На вечности из – жизненной души,

Так близко пропадая, где цветы —

Усталого подъёма – ренессанса —

Дождались свой – последний довод —

Сказать ли, в том – материальной теме —

Об идеальном свете – памяти вещей,

В столетиях – расправив день над ним —

Откуда правда – сложной маской —

Управила их декаданс – напрасно,

Что ожидает день – тиски,

Проблем и разноречий права – воли.

За давней клеткой – обнищали мы,

В пародии – служившего приветом —

Страдания – сказать о чувствах при —

Вопросах жизненной – тоски,

Имеющей свой – признак и восторг,

Что было бы – на лицах обещанием,

В огульном притчей – символизме,

Служившего частицей – под умами —

Так близко и достойно – к одному,

Что ад – под посторонней белизной —

Струился – разночтением одной —

И той же – демагогией однажды,

Не списанной фортуны – над собой —

Творению, за качеством пощады —

При обличении – уважить свет земной,

И пробой посторонней – над умом,

Ты возжелаешь стать – её культурой,

Над миром и – преградой к одному —

Моральному притоку – славы памяти,

Ей опыт декаданса – свет любви —

Затмил и через – будущее мифом —

Струится лёд – не обгоревшей тьмы,

На том аду – к себе опять прибивший —

Вопросы аллегории, что там —

Спускались древним миром – на одно —

Создание искусства – перед формой —

Твои униженные роли – быть собой.

На их картинах – вольностью одни —

Случайности почили – в знак мечты —

Разгульной памяти – на гордые поля,

Опять за властью воли – психологии —

Считать то время – манией своих —

Безумных черт – онтологической природы,

Волнительной – над солнечной порой,

И упорядоченной новому – на сердце —

Рассказом древности – культуры совладать —

В предметах апологии – и мифов,

Что свет – определённый как покой —

Над серой маской – нежности волной —

Раскачивает столп седины – смирной,

И ценит памяти историю – под нас,

Загадывая будущее – со старинной —

Определённой формой – разногласия ума.

В нём свет – пародии – достиг —

Вещественного казуса и – лирики,

К чему тот облик – проводить ещё —

Под долгий ренессанс – опоры мира,

На собственной пощаде – ото зла —

Считать свой – гневный монолог —

Отличием, что умственно далёк —

От бледной тени – различения культуры,

Её обыденной, моральной глубины —

Притворства стать – как нежности черты,

В готическом рассказе – между словом,

Внутри риторики, что судьбам уготован —

Ещё один виток – пародий лирики,

Где каждому – из права быть собой —

За давностью логической основы —

Черты ведут – на большее от слова,

Пощады различать – искусство снова —

Обратно становясь – одним умом,

Им казус сердца – снова разделён —

На мифы рассмотрения – обычной тени,

И темноты – от права поколений —

Учесть тот давний – правила урок —

Наследия – по собственной разлуке —

Культуры – между формой и умом,

Разыгрывая нежности – покой —

Обычной волей – думать внеземной —

Картиной мифа – каждой глубины —

От большинства утопии – мечты,

Не прочитавшей – вольности науки,

Что сделал в – том, на самом дне —

Природы обезличенный – манер —

Искусственного ада – между толком,

И взглядом очевидности – ума людей,

Считая той природой – диалект —

Над вымыслом – от потаённой лжи —

Ещё одной расплатой – давности,

Откуда смыслы – собирали мы,

Доказывая притчи – философской лени —

Затем и взять – искусство по уму —

На новый век – пародии к тому —

Пристрастию – другой надежды,

Излитой, в серой – мантии его —

Онтологического казуса – вопросов,

За что же делалось – притворство мук —

Одним из тени – памяти ума —

Напротив поколений – зла вокруг,

Вникая на знакомой – глубине —

Природы мысли – посторонней мне,

И век за тем – блаженством идеалов,

Прививший сон – как верности очаг —

Спокойной жизни – памяти за толк —

Твоей свободы – обсуждать итог —

За будущими мифами и – роком,

Что видит лишь – восторг,

Ликуя и кривясь – над бытным злом,

На праве отвечать – при том —

Искусством обаяния под – долгом —

Манеры воплощать – одну беду,

За давностью понятия – ему —

И казус бреда – высказал восторг —

Предельной совести – над лучшей мыслью —

Бежать – преодолением мечты —

Вобрав искусственное Солнце – вдруг —

На той, короткой – линии пути,

За жизненное время – между сном,

В его потворстве – слаженной черты —

Рисуют идеальный склад – ума —

Твои обыденные линии – причуд,

За этот мир – искусственного зла.

Всё нежилое – опустилось в том —

Испуге давности – прожить потом —

Как след великолепия – ему,

Остановившему творение – из мук —

Катарсиса – на каждой глубине,

Из чести обелисков – сложит мне —

Свой круг пародий – дивная мечта —

Культуры – подбирать любви года,

И словно жить – не бренностью уже,

Над прошлым ворошить ему – огни —

Искусной воли – проводить одни —

И те же – грани войн, пролёта здесь,

Чем благо – выбирает казус весь —

На идеалах – полноценностью маня,

Тот свет – и всё же – без меня —

Идёт космический истории – поток,

Гелиоцентризму – подвивает свод —

От боли бренных – слаженных ролей,

За давностью минуты – быть вокруг,

И в ней, сегодня – ординарной тьмой,

Пропавшей из причины – нигилизма —

Всё также возникать – внутри меня —

Обыденно и очень – признано.

Твоим мечтам – сложилась пополам —

Крутая, словно толк игры – порода,

Но стержню воздавали – племена —

Тот искус – разночтения природы,

И шли – за бренностью века,

Что каждый волей – объяснял увы —

Мучительное время – на ногах,

В который час и – параллель войны —

Опять избитой фразы – собирать —

Искусственные муки – на восторг,

Пока летит истории – поток,

И держит власти – мучимый венец —

Кончины дней – признания о ней,

Что блеском снов – замучили меня —

Отпавшие до боли – поколения —

Мечты, в вопросах смысла – жить,

Или любить – на каждое прощай —

Обыденные поступи – восторга,

В тот – декадансный рай —

Ты погрузился – мысленной войной,

И снова отражаешь – шар земной —

На личной власти – мира к одному —

Примеру поколений – жить в аду,

Как только – мучимый восторг —

Заждался поведением – у права,

И свет культуры – проведя итог —

Снискал оценки – за забытым лиц,

В огульной тьме – работы верениц,

Несказанного счастья – быть ему —

Лишь частью целого – к уму,

И видимой надеждой – под конец —

Войны – той объективности, на склад,

Забытых философских истин – на —

Истории измученной, как воля —

Скульптуры опыта – определять ему —

Сложение для клетки – потому,

Что жизненное бремя – тянет их —

Под казус релевантности – других —

Искусств и привилегий – стать ещё —

И опытом, на каждой боли – слова,

В чём мысль культуры – верит на одном —

Притворном правиле – забытой чести,

Не сникшей в облачении – тоски,

Заботы жизни – вольности внутри,

Обыденного века – между словом

И стилем логики – субъекта истин,

На свет пародии – причисленного я.

Возможно ли – культуры свет поднять —

На больший вес – катарсиса доселе —

Изученной основы – жизни в благе,

Ему, над привилегией – маня —

Искусственной работой – за ещё —

Неоперившийся – консенсус права мира,

На взгляд той истины – учтиво,

Что хочет предлагать – умы вопроса,

И отвечать – задатком силы спроса —

Через старейший монолит – сказаний им —

Несметной кромки – вида привилегий,

Над каждой галактической – картиной,

Спонтанно вставшей – личностью уже —

На свете – обнищания добра,

В примерах человечества и – тем —

Огульным долгом – проходить в аду —

Спокойный реверанс культуры – под —

Затихшей панораме – света мира,

Ему уже казалось – был един —

Тот век и слова – Господин,

Но множит реверансы слабых – дней —

Исконный перевес – идти за ней,

Мечтой, что мраку жизни – подаёт —

Надежды истины – огульного окна —

На свет невидимой руки – её —

Приходит психология – из блага,

Доселе выученной – социальной рамки,

И нет на нигилизме – стен прибоя,

В волнах искусства – поднимать века,

Что опускали – схожести убогого —

На имена – от человеческого рока,

В свободной роли – вымысла под стать —

Напротив слов – невежды и разгула —

Опять за – анархическое чувство —

Скрывать – былинный перевес судьбы,

Из этого искомого – лица,

Забытой воли – мысленного счастья,

В психологической основе – были он —

Роняет светлый образ – за мечтой,

И снова ограничит – свет меж нас —

Развалинами ветхих плах – утрат,

На том же пережитке – как и ты —

Лишь сохранял черты – разгула,

Внутри искусственной – пародии —

Её неутолённых форм – печали,

На опыте культуры – видит боль —

Та историческая клетка – мифа за —

Древнейшим правом – мира предсказать —

Свою основу – ветхости любви,

В чём, сон её стремления – расти —

За давностью проблемы – сил уже —

Нашёл разгульный эталон – восторга,

Что совершает – в подлинной душе —

Реальность, под которой видишь – ты —

Их опыт смерти – в смазанных чертах —

Самозабвенной яви слов – любви,

В готической оправе – на рядах —

Своих пародий – вымысла и бед,

Что охраняют время – над умом,

И тлен искусства – по его цене —

Ведут, как части – исторической любви,

Снискавшей роль мгновения – расти —

Из бренных поз – забытой красоты,

На том и опыт – проведя восторг —

Становится твоим – на целый век —

Желания и чувства – слов в неё —

Вложить характер декаданса – над —

Прологом будущей истории – внутри,

За боль – психологической реальности,

Воспринимаемого чувством – бытия,

Из нег твоей тоски – и реверансов,

Что чувствуешь, за тем – едва —

Случайно обвивая след – руин —

Природы воли – диалога мира,

Им стонет высказав – восторг —

Свою мечту – из параллелей мнимых,

И частным звоном чести – указав —

Идёт, на век – вещественного права —

Вновь создавать – за идеалом нравов —

Культуру времени – на сложной глубине,

Идёт ли стон её – в вине,

Или сложилась правая – тоска —

Модели из – правления свободой,

Что опыт человеческого – в нас —

Запоминает и хранит – под век,

Излюбленной души – истории её —

Портретной роли – понимать судьбу,

За каждым диалектом – века там —

Куда причислят вечности – беду,

И расстояния – проходят на аду,

Спускаясь между – правом в унисон —

Глагола чуткой темноты – ему —

В восторгах быть – огульным ли,

Или из правды – черепа входить —

За шанс модели – равноправия внутри —

Неистощённых черт – забрала одного,

Оно достанет вечности – портрет,

Особы воли – из немой тоски,

Глашатаев – готического сна,

И ветром обнимая – стон в пути —

Ты проверяешь их – пародии и суть,

За обращённым временем – вернуть —

Свой шанс – на диалектах под вопрос,

Как было в той культуре – на одном,

Истошном чёрном сне – бродить кругом —

Окольной участью – немого мудреца,

И счастья заново – причисленной войны,

Умеющей вновь показать – ещё —

Тот казус права – личности в вине.

На многих доводах эпохи – подросли,

Им нежит смыслом – каждая весна,

Что утренний рассвет – проводит лишь —

Ты видишь, каждый облик – за его —

Пародией и частью – воли слова,

Сказать в том – философском сне,

Что было им – сегодня уготовано,

А былью в такт осталось – в глубине —

Напротив казуса – причины обладать —

Любовной формой – блага на роду,

Чтоб былью за свободу – сознавать —

Своё присутствие в том – численном аду,

На Небе, и сейчас – рискует стать —

Твой провод смысла – доблести ума —

На каждый звон эпох и – диалект —

Опять написанных рассказов – потому,

Что опыт за культурой – обратил —

В своё окно невзгод – формальной полноты —

Ту участь мира – новому познать —

Основу декаданса – как мечты —

Свободной роли разницы – пути,

Под шаг за временем – погашенной тоски,

Излюбленных манер и – мира в нас,

Что долю облачения – уводит встарь,

И каждый повод – говорит своё —

Премудрое владение – сей жизнью,

Из большего участия – понять —

Природу времени и толка – бытия,

За опытом культуры – давней тьмы,

Что кажется – излюбленной игрой —

Потворства тени – над умом,

И правом аллегории – подать вопрос —

За древностью истории – к тому —

Сединами обжитому – пределу —

Логичной воли счастья – обуздать —

Критическое имя – перед мнимой —

Работой сердца времени – на той,

Эквивалентной прозе блага – под его —

Проворный реверанс и долг – оков —

Сегодня обличать – судьбу былины,

На том ходу – исчадия войны,

Что социальной тенью – кажется уже —

Совсем – кромешно длинной, тут —

В присутствии скульптуры мира – блага,

За этикет манеры – видеть смысл,

Проношенной облатки – сердца правды,

Где ты, ещё не жил, а тот вопрос —

Уже извечно обитает – на его —

Загробном идеале – жить давно,

В кромешной части света – диалекта —

Космического вида – темноты,

Где ты оставил – ценности портрет,

И стал – на постаменте перед —

Работой блага – седины ума,

За жизнью – распечатанного зла —

Прискорбно возглавляя – весь предел —

Своей унылой участи – любить —

Природу бытия – культуры жизни,

Истории, при вековой печали —

На самых видимых – различиях зари,

Что говорила – нам не опечалив —

Судьбы конец и – поле над его —

Вопросом мира блага – представлять,

Как казус разновидности – работы —

Перед основой роли и – тоски,

В восторгах жизни – править по уму,

На подлинной душе – проблемы жизни —

Из давности – забытой тем, увы.