Czytaj książkę: «Дом на дне реки»

Czcionka:

О поэзии Анны Поповой

Поэзия каждой эпохи в существенных проявлениях всегда выражает какую-то онтологически значимую ноту, характеризующую своё время. Наш русский Золотой век, воспевающий радость жизни и духовную свободу; затем, на стыке веков – мучительный поиск гармонии и правды, балансирующий на грани между земным и небесным, «низменным» и «возвышенным»; далее – Серебряный век, культивирующий уход от реальности в религиозные системы координат или в сугубый формализм; в творчестве советских поэтов – более или менее регламентированная сбалансированность духа и материи… Все эти тенденции (сформулированные здесь сжато и субъективно) являлись выражением преобладающего в соответствующую эпоху мировоззрения, сформировавшегося на основе объективных предпосылок. Само собой, идеи, заключённые в этих формулировках, воплощались в многообразии дарований, взаимно пересекались или уклонялись в сторону, но общая закономерность всегда сохранялась. Коротко говоря, во все эпохи каждый сколько-нибудь значимый поэт в той или иной мере выражал своё время, его духовную суть и бытийный смысл.

Нынешняя эпоха характеризуется концептуальным изгнанием человеческого духа на задворки магистральных процессов бытия. Современное общество выработало алгоритмы, при которых духовные запросы и потребности личности (литература, религия, социальная активность и т. д.) стали управляемыми и сделались факторами актуальной политики, а нередко – прямого коммерческого интереса. Таков нынешний «дух времени», противостоять которому непросто.

При всей активности современной жизни одним из главных её признаков можно уверенно назвать непреодолимое одиночество отдельной личности. В бурном течении судьбоносных событий, в относительном материальном благополучии, при возможности практически неограниченного свободомыслия человек предоставлен сам себе – со всеми своими внутренними «демонами», противоречиями и смутными, не ясными порой даже ему самому побуждениями.

В поэзии Анны Поповой с большой художественной силой и исповедальной искренностью выражена тема экзистенциального одиночества, бесприютности человека в мире, отсутствия бесспорных истин, на которые можно было бы опереться, чтобы сохранить душевное равновесие. Безнадёжность сущего, его непреодолимая ограниченность в пространстве и времени рождает вопросы, не имеющие ответов, и часто наполняет душу пронзительным отчаянием безысходности. Лирическая героиня поэтессы не может примириться с предопределённой конечностью жизни, и эта мысль имеет столь неотвязный характер, что находит подтверждение во всём окружающем.

Август напомнил, что лето не вечно.
Вечер напомнил, что солнце не вечно.
Красные мальвы – воскресные свечи —
В сумерках сада покорно сгорели.
Наша душа – не цветок и не камень,
Как же ей быть долговечнее камня?..

В то же время трагичность мировосприятия не мешает лирической героине остро чувствовать красоту жизни, находить в ней если не смысл, то, во всяком случае, источник глубоких и обжигающих чувств, которые в какой-то степени оправдывают пустоту и глухоту повседневности. Можно было бы назвать это компромиссом, но, скорее, это как раз наоборот – бескомпромиссное построение себя, создание самодовлеющего внутреннего стержня, который не зависит от случайностей бытия.

В стихах Анны Поповой философские размышления органично переплетены с лирическими переживаниями, точнее – её мысли являются результатом противоречивых чувств, разбросанных по стихам, казалось бы, в стихийном беспорядке, но на самом деле выстроенных в строгом соответствии с художественной концепцией книги. Поэтому их восприятие происходит органично, последовательно и полноценно.

В книге много стихов глубоко личных по содержанию, но связь поэтессы с единой жизнью и с той загадочной субстанцией, которую философы именуют «мировой душой», всегда выводит её лирическую героиню на высокий уровень обобщения, на котором конкретная лирическая ситуация становится поводом для выражения глубоких психологических состояний. В то же время связанность с жизнью не даёт совершенно оторваться от «земли», перейти в отвлечённые сферы чувства и мысли.

От неосознанных сомнений,
От смутных мыслей,
От страха старости и тленья
Желтеют листья.
Но смерти вечная загадка
Манит невольно,
И я любуюсь цветом сладким
Их горькой боли…

Как каждого подлинного лирика, способного чувствовать дрожание невидимых струн бытия, Анну Попову глубоко волнует смысл человеческой жизни как таковой, в её земном, посюстороннем выражении. В размышлениях о вечной загадке жизни она, избегая риторики, находит яркие и убедительные поэтические образы, делающие мысль ясной и доступной, но от этого не менее поэтичной.

– Сибилла, скажи, я построил свой дом на века?
– Я вижу твой дом, сквозь него протекает река.
– Так значит, напрасно потрачено столько труда?
– А разве напрасно луну отражает вода
И жёлтые змейки мелькают среди тростника?
Я вижу твой дом, сквозь него протекает река…

Новая книга Анны Поповой имеет название «Дом на дне реки», отсылающее, в частности, к процитированному выше стихотворению, подчёркивая его концептуальный, смыслообразующий характер. В то же время эта книга – своего рода «избранное», она объединяет в себе стихи из предыдущих сборников и представляет творческий путь талантливой русской поэтессы на разных этапах её творческого становления.

Иван ГОЛУБНИЧИЙ

критик, литературовед,

кандидат филологических наук

Из книги
«Неспокойный дом»
(2008)

«Отчего в этой комнате двери скрипят…»

Отчего в этой комнате двери скрипят,
Будто вечно нет дома хозяев,
Или вечно пьяны?

Отчего на балконе всю ночь
Ветер ходит, шурша целлофаном,
Или вздохи слышны?

Отчего, сколько в доме ни есть
Сумасшедших и пьяных,
Все стучатся ко мне?

Отчего, если ночью поют,
То под утро заплачут
Так, что вздрогну во сне?

«Я не вынесу чистого поля…»

Я не вынесу чистого поля,
Одиноко мерцающих звёзд!

А. Передреев

Гул машин и автобусов стоны,
За стеной чьи-то песни слышны.
Я привыкла к звонкам телефонным
И не вынесу тишины.

В нашем доме теснится мебель,
Выйду – скроюсь в метро, под землёй.
Я боюсь, что не вынесу неба, —
Этой бездны над головой.

И куда ни взгляну, невольно
Вижу только преграду стены.
Я не вынесу чистого поля
Под холодным сияньем луны.

«Скажи хоть слово……»

Скажи хоть слово…
Слово так условно
И безусловно, словно ясный сон.
Скажи хоть слово…
Мне сейчас бессонно.
И бьётся дождь с условностью окон.
Я это слово спрячу неприметно
На книжной полке в самом уголке.
Скажи мне сразу, если слова нету, —
Я просто постою на сквозняке.

«Как из камней…»

Как из камней,
     разбросанных повсюду,
           построить здание?
Летающих беспечно
     по небу птиц
           собрать в большую стаю?
Как всем ручьям лесным
                  договориться
                         прийти к реке?
Как подобрать слова,
     чтобы меня ты понял?

«У машин я училась железному…»

У машин я училась железному
           выражению лица,
Напряжённому молчанию —
           у электрических проводов,
У окон ночных – умению
           бесстрастно всё созерцать.
Я училась быть сдержанной, чтобы тебя
           не пугала моя любовь.

«Жилки тоненькой трепетание —…»

Жилки тоненькой трепетание —
Не порвись! Или нет, порвись!
Под водой, задержав дыхание,
Я испытывала жизнь.

Летним вечером на свидание
Так спешила, но руки вновь
Отстраняла, и отрицанием
Я испытывала любовь.

Я срывала ромашки белые
И ломала сирень в цвету.
Каждый раз, что бы я ни делала,
Я испытывала красоту.

«Здесь облачно и ветрено – тревожно…»

Здесь облачно и ветрено – тревожно.
Мне страшно спать, работать невозможно.
Грязь за порогом, в комнатах – земля.
Прогнать унынье не хватает веры.
Я всю неделю пью вино без меры,
Смотрю не отрываясь на поля
Сквозь мальвы яркие в моём окне открытом.
В приёмнике, на кухне позабытом,
Эфира шум похож на сильный дождь.
И в полудрёме сладкой и неясной
От красного вина и мальвы красной
Я не услышу, как ты в дверь войдёшь.

«Август напомнил, что лето не вечно…»

Август напомнил, что лето не вечно.
Вечер напомнил, что солнце не вечно.
Красные мальвы – воскресные свечи —
В сумерках сада покорно сгорели.
Наша душа – не цветок и не камень,
Как же ей быть долговечнее камня?
Ей, в суете забываемой нами,
Как пережить это бодрое тело?
В августе яркое лето погасло
Так же, как вечером солнце погасло.
Только всю ночь от предчувствий неясных
Что-то дрожало в груди и болело.

«Лес не сравнится с садом. Сад – отрада…»

Лес не сравнится с садом. Сад – отрада
Для взгляда. Как награда за труды,
И сладкий запах сада, мёда, яда,
И цвет блестящей пены и слюды.
Нам сад не в суд. Отяготились древа.
Но для чего секира у корней
Уже лежит? Зачем Адам и Ева
Укрылись под завесою ветвей?

«Было смутное чувство вначале…»

Было смутное чувство вначале,
И возникло оно просто так,
Из какой-то случайной детали —
Где-то окнами стукнул сквозняк,
Было солнце вечернее нежно,
А в луче – паутинная нить,
И я мысль допустила небрежно,
Что хотела бы вас полюбить.

«Лило. Все облака лиловы…»

Лило. Все облака лиловы.
Тепло, и весь февраль текло.
Мы тусклы, вялы, бестолковы,
Тоскливо смотрим за стекло.
Там облака как влажный войлок.
Вдыхаю воздух тяжело,
Но знаю:
Кто-то для бездомных
Погреться вымолил тепло.

«Кончился праздник. В окно на снег…»

Кончился праздник. В окно на снег
Ненужная ёлка летит.
Что это? Неудачный побег
Или игра в суицид?
На пожелтевших ветках блестят
Ниточки мишуры.
Тёплой смолою кровоточат
Ранки её коры.
И я принимала счастье всерьёз.
Зачем теперь плачу и злюсь?
Просто, как ёлку, меня ты брось —
Я этого не боюсь.

Darmowy fragment się skończył.