Czytaj książkę: «Увольнение. Роман»

Посвящается сыну Никите, который сделал тот шаг к свободе, который я сделать не смог

Минуя нас, судьба вершит дела.

Петроний Гай Арбитр

© Андрей Толкачев, 2023

ISBN 978-5-0059-6273-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. 26 июля. Вторник

«Всякий раз, просыпаясь в лесу холодной темной ночью…», – перечитываю первую строчку романа Маккарти и собираюсь на работу. Беда, а точнее всемирная катастрофа, о которой пишет он, меня почему-то стимулирует. Нет, я не протягиваю руку к спящему ребенку, проверить, как он. У меня нет детей. Мой промозглый лес называется Урбанизация, в нем охотников еще больше, ведь лес кишит баблом, баблом, пожравшим остальных представителей фауны и флоры.

Сегодня заявится новый начальник отдела продаж. Знакомство, правила игры от назначенца, притирка друг к другу, расстановка задач, прикидка бонусов и тайная, азартная, сумбурная возня бобиков, то бишь нас, за место у миски с молоком, на которой будет сидеть этот начальник, как на горшке. Все будут говорить о работе, но за каждым словом, жестом, шагом, стоят бонусы. Годовые бонусы, которые до сих полностью не выплатили. Sinonim.org к слову «знакомство» выдает 88 синонимов: встреча, ознакомление, столкновение… Действительно, столкновение – пожалуй, самое подходящее.

Вчера открыл «Советы по получению справедливого бонуса». Прочел «Сохраняйте мотивацию… берите на себя новые обязанности…». Подумал, до чего я дошел.

Офис на 68 этаже МФК Башни Федерация Восток (Federation Tower East). Да, в Москве есть такие этажи, и, внимание (!), есть люди, работающие на них. Новый командир с минуты на минуту будет поднят на скоростном лифте аки космонавт в скафандре на свой корабль. И… начнется.

Начальника отдела всегда присылают. Изнутри никого не поднимают по должности, видимо, дабы дисциплина не хромала. Забота понятна. Но резонный вопрос: почему не я, протрубивший тут, как стахановец, пятилетку? Ну это так, только вопрос.

9 утра – жара. Дубай переехал в Москву. Вываливаюсь из метро и подползаю к Башне. На турникете 35 минут до старта напряженного рабочего дня. Меньше минуты на лифт, стало быть – 34 минуты до старта. Специально приехал раньше всех. «Раньше» – сегодня ключевое слово. Нужно успеть экипироваться на стрелку с клиентом и свалить с рабочего места… раньше, чем «новоявленный» явится.

Нет, это не обожание хештега #люблю клиентов, план побега связан с решительным отказом вызывать рвотный рефлекс от кислотной речи назначенца (у каждого нового руководителя слов все больше – видимо, к предыдущему списку прибавляются его личные требования). Предупреждаю Катю. Она уже на ресепшене, уже осуществляет свой традиционный утренний уход за лицом (или как это называется? Забыл). Предупреждаю менеджера Марину, которая даже если ты припрешься сюда в 3 часа ночи, окажется тут все равно раньше тебя, и как обычно, с круглым исполнительным лицом.

Побег из офиса должен пройти «без сучка—без задоринки». Инвентаря – 5 кило, не меньше – прям армейский комплект «Ратник». Вдыхаю холодок кондиционера. От перформанса уже душно. Рюкзак набит макулатурой, но эт семечки. Тяжелее представить новую жизнь без «Предела» (эт бывший начальник). Даше лифт сегодня свистел по—особому, с облегчением. Еще бы. Ему не возить теперь эти полтора центнера туда—сюда.

Где ж он применит свой искристый задор, где обольется потом, как душем, куда пристроит свою помошницу Елену С., обладательницу самых накачанных губ и самого облегающего талию дрессе на 68—м этаже?

Собрался. Сел осмыслить план действий. Зачем—то чиркнул объявление: «Продается менагер „Предел“. С большим пробегом. Не бит. Не крашен. Не прокурен салон. Шипы на колесах. Недорого».

Ну что, Евгений, может копирайтингом заняться? Текст положил под клаву Борьке. Пусть читает, когда придет.

Подумал, а смог бы, ну это… продать «Предела»? Вряд ли, разве только в унизительное рабство…

Да, Предел наверняка уже утаптывает ковер высокого начальства в ожидании следующей должности. Но дерьмо не плывет абы куда, оно выплывет наверх, то бишь на повышение. Кем назовут этот тяжеловесный корабль после переплавки? Может, как с «Варягом» поставят какое—нибудь самурайское имя и оставят при этом старое.

Вчера, в понедельник, Предел уходил в ночь, аки ратник на новую заставу. Молча, насупившись, «не обчаясь» с нами, коллегами по цеху, соратниками по мастерству на@бки клиентов. Крепко держал дистанцию. Простим Пределу этот Пробел его воспитания. Он ненавидит нас, клиентов, себя, жену, в обЧем, все, что движется – то и ненавидит. Ну начальство то любит, чего эт я все одним цветом мажу.

Лохмат как черт (это уже о себе) – последствия скоростной вертикальной гелеукладки. Стремителен, как олимпиец – третье место по скорости приезда в офис. С пылью на туфлях – забыл воспользоваться аппаратом для чистки обуви на входе. Полурасстегнутая молния на ширинке – не успел дотянуть до конца. Кошкина шерсть на костюме – приду – убью!

Ускоряюсь с документами – скелетонист на последнем этапе дистанции. Вызываю добрую улыбку менеджера по швабрам Фатимы. Девушка в шоке, за столько лет видеть меня в такую рань! Она не верит, и потому переходит на таджикский.

– Ман гум шудам, – это я успокаиваю ее фразой, которой она меня научила в значении «я заблудился».

На всякий случай заглядываю в кабинет Предела. Чудо совершилось! Кабинет стал просторнее, повеселел. Надолго ли? Предел вчера наверняка сбросил пару кило от волнения, – покидал свою вотчину, где столько корпел за большим начальственным столом. Истероид. А истероиды примечательны тем, что находят тупик даже там, где его нет, но вчера Предел изменил самому себе.

Глава 2. 27 июля. Среда

Живу один, не считая кошки. Даже машина в плену кредиторов. Поэтому в сожители взял гаджет. Но почему он, подлюка, так настырно тренькает по утрам? Куда—то завалился ночью, ведет себя непорядочно.

Рассеянный стал! Вчера в кафе говорю, —Официант! А почему кофе без сахара? А он: —Это зеленый чай, как Вы заказали.

Шарю рукой с дивана – нигде нет. Играет со мной в кошки—мышки, и наверняка сидит в шкафу, это при том, что я его засунул в красный футляр.

Нашел. Под одеялом.

Две эсэмэски, как две эскимоски, выглянули с экрана. Одна от Анны, другая от Бориса.

Анна и Борис, Борис и Анна. Анна из Челябинска, Борис из Казахстана.

Анна – женщина средних лет, следит за фигурой, готова заниматься сексом 24/7. Анна пишет, почему не позвонил. А голосовое сообщение не пробовала?

Борис – мужчина средних лет, высок, обаятелен, пользуется успехом у женщин, думающих, что денег у него больше чем есть на самом деле. Борис пишет о том, что новый «Предел» вчера так и не заявился. Да я и не спрашивал.

Не бреюсь, не иду на кухню (кофе давно закончился), не глажу рубашку.

Итак, вчера Предел№2 не пришел, поднимать знамя капиталистического труда, наверняка не придет и сегодня…. Да, видимо, там, наверху очередь из Пределов №2 – проходят отбор. Пост—то важный. Не случайно, нас, расп@здяев, на этот пост не рассматривают. У нас фабрика по производству денег из воздуха, а это надо контролировать. Да и всякое бывает. Может, у контролера акромя утилизации ветра в наших башнях, окажутся еще и мозги.

Заеду с сейсмометром: замерю у коллег напряжение в глазах, дрожь в руках, и нелепые жесты, типа «уйди, без тебя тошно». Еще бы, лето к закату, а вместо отпуска – впахивай с новоявленным Пределом.

Но вчера…

Вчера я взял интервью у одного туза, представившись спецкорром одного из СМИ, которое он всеравно не знает. На самом деле это переговоры в обертке интервью. Ну иначе он не пойдет на встречу с человеком ниже по статусу, т.е. со мной.

Таким макаром я провел десятки интервью с зарубежными предпринимателями и консультантами. В когорту охотных рассказчиков попали Боб Дорф, Малкольм Макдональд, Брайан Трейси, Карим Рашид, Аллан Пиз, Ларс Валлентин, Оскар Бренифье, Нил Уайтхед.

В брендинге (а это наши услуги) с помощью интервью yстанавливаешь личные контакты, а дальше проталкиваешь свой проект, пока респондент еще тепленький.

Интервью как переговоры – это мое ноу—хау. Делаешь опросник, раскалываешь собеседника, ну примерно, как Дудь на YouTube. Там отыскиваешь точки соприкосновения, понимания, слабые места, амбиции, интересы, потом бегаешь с интервью как с флажком.

Свою модель я назвал «8 друзей Оушена», такая аллюзия к известному фильму. Это означает, что 8 вопросов должны превратиться в друзей, и сделать свое дело. Респондент, конечно, понимает, зачем отвечает на вопросы, без труда оценивает свою моральную выгоду, но модель заставляет его раскрыться и протягивает волшебную палочку так сказать, «сотрудничества».

Вспомнив вчерашнюю удачу (клиент «отдал под креатив» протеиновые батончики), я похлопал себя по плечу и не поленился похлопать заодно своих друзей – мою безотказную восьмерку:

1. Выясняющий вопрос: «Когда на рынке поймут, что креатив делает такое конкурентное преимущество, которое приносит хорошие деньги?»

2. Расширяющий вопрос: «Вы рассказали любопытный случай – можно поподробнее?»

3. Уточняющий вопрос: «Действительно так все и вышло?»

4. Переключающий вопрос: «А как вы думаете, если…?»;

5. Альтернативный вопрос: «Вы действительно будете стоять на этом или есть более гибкие решения?»

6. Провокационный вопрос: «Почему один раз не попробовать, хотя бы в качестве теста?»

7. Направляющий вопрос: «Риска никакого, работаем рука об руку, всегда можно соскочить без потерь, ну как?»

8. Склоняющий вопрос: «Ну что, по рукам?»

Да, черт возьми, даже если вы ничего не выяснили – вы выиграли – ваши вопросы не пролетят бесследно для оппонента – он будет думать о Вас. О Вас! А это уже победа.

Ну вот, я уже в офисе, где рутина шагает полным ходом. Миновал Катьку, – молчалива как никогда, сидит хомячком, надувает щеки. Миновал Марину, – испереживалась в ожидании начальства.

Все за компами, но косят на входную дверь, прислушиваются к звукам из холла. Мы – типа «стадо без пастуха». Ну где он, родимый?

Каждый давно сдал свой квартальный план работы с клиентами и может обходиться без начальства до первых заморозков. Но все на стреме. Объявится пастух со своей свирелькой, – а они тут как тут.

Айчар – Ленка Б. (с буквой «Б» у нее дружба не только в паспорте, вообще во всех смыслах) на настоящий момент приобрела вид секретного агента под прикрытием. Очки – будто солнцезащитные, глаза – где—то в стороне от очков, ноги – уже не от ушей, – от макушки, двигает телом – не так вальяжно, разговаривает – междометиями. И радикальное изменение походки. Обычно ходит, как все пластинчатоклювые – гуси, лебеди и утки – неторопливо. А сейчас передо мной скачки сороки. Каждый раз, глядя на нее, я вспоминаю нашу единственную поездку и забываю о работе. Даже помошница Предела Ленка С., та самая обладательница изрядно накачанных губ и утрированно облегающего талию дрессе, уступает в пижонстве Ленке Б.

Но напряжение растет. Предел №2, ты где?

Уж лучше с Ленкой Б. опуститься на первый этаж небоскреба, где действует Milk Bar, и выпить кофе. Раньще мы опускались с ней куда ниже, в переносном, конечно, смысле.

68 этажей я дышу ароматом ее парфюма Chanel Gabrielle, гду угадывается какой—то гибрид жасмина и ландыша, и что—то цитрусовое, возможно, так отзывается ее тело на вызов этого парфюма, и конечно, не обошлось без перчинки. Она замечает любые знаки внимания, и незаметно улыбается.

Пьем кофе и смотрим друг на друга.

– Ленуль! А хочешь 8 вопросов, которые поднимут тебе настроение.

– Григорий! – она зовет меня Григорий, после одного интимного турне. – Ну кто утром задает вопросы, тем более восемь сразу?

– Ну это из переговорной практики, зато бодрит еще как!

Сопротивлялась она недолго.

– Выясняющий вопрос: «Когда мы встретимся?»

– Даже так?

– Расширяющий вопрос: «Мы взяли тайм—аут после нашего вояжа, ты же не обиделась?»

– А это называется тайм—аут?

– Уточняющий вопрос: «Когда мы вернулись, у тебя появились новые увлечения, разве нет?»

– Наших отношений это не касается.

– Переключающий вопрос: «А если…?»

– Ты же знаешь мой ответ: никаких «если».

– Альтернативный вопрос: «Ты будешь стоять на своем или есть более гибкие решения?»

– Изогнусь, но не в твою сторону.

И здесь я беру паузу.

– А помнишь, в ледяном Амстердаме мы попали в бар с третьей попытки. Сначала вышли – замерзли, вернулись, натянули на себя все что можно, потом что—то забыли, опять вернулись. В баре пили виски…

– …Со льдом!

– Да, со льдом. А вышли, – увидели ледяную Мерилин Монро. И снова замерзли. Ледяную рыбу видеть еще ничего, но ледяную Монро… Но я всегда вспоминаю наш вечер, когда ты, наконец, смогла надеть вечернее платье и чулки с поясом. И мы танцевали босиком… одни, только мы и музыканты.

– У тебя интервью закончилось?

– Еще три вопроса. Провокационный вопрос: «Почему не попробовать еще раз?»

– «В качестве теста», – ты так любишь говорить клиентам?

– Направляющий вопрос: «Никаких обязательств, просто маленькое приключение, как ты любишь, ну как?»

– Ты прекрасно знаешь, я не девочка по вызову.

– Склоняющий вопрос: «Зачем ты так, мы взрослые люди, дай мне хоть какой—то шанс?»

– Дубров, давай оставим эту тему. Я к тебе очень, очень хорошо отношусь. Я даже хотела бы погладить тебе рубашку, которую ты не надел, и это поло, которое ты надел, но не догладил справа. Я даже хотела бы тебя расчесать, гель для волос у тебя есть?

– …

– Когда я настраиваюсь на человека, мне очень трудно перестроиться.

Она не выдерживает, встает и уходит. Мой метод интервью провалился. Уж лучше применять его на кошках, больше толку.

Она ушла, а ее манящий запах остался. Не могу за ней подняться, и сесть за компьютер. Звоню Борису, чтобы принес мои вещи.

Глава 3. 28 июля. Четверг

Ничего нет хуже конца ожидания или ожидания конца.

Долгий и нудный выбор начальника там, наверху, явно затянулся. Отсюда вывод: а ну ее к лешему (это я про работу). Тем более, они не видят во мне начальника отдела, значит, видят расп@здяя.

Сегодня должен дать ответ мой вчерашний визави – солидный мужчина при галстухе («х» употребляю вместо «к»), назову его Арчибальд, хотя зовут его Александр … (отчество забыл), за уточнением листаю в телефоне контакты: «Микролакс» и «Тринидад» и рядышком Александр Савельич.

Савельича тоже тянет в брендинг, но после того как шеф даст ему отмашку на контракт, и он начнет рисовать нолики в цифре отката. Сегодня Савельич наверняка уже дождался момента, когда шеф в хорошем настроении, проник в его кабинет и запустил все свое чародейство, чтобы шеф подписал смету.

Да, забавно, когда на мой первый выясняющий вопрос о проблемах бизнеса он совершенно серьезно выдал Пожарную инспекцию, Налоговую инспекцию, Санэпидемнадзор, Миграционную службу, Инспекцию по защите прав потребителей, и даже Хлебную инспекцию. Я представил себе хлебного инспектора. Розовощекий Исидор Яковлевич – двоюродный брат Александра Яковлевича из «12 стульев» взял холеного Александра Савельича за шкварник и вытрясает из него весь дух. Картина маслом!

«Вобчем» забодали Савельича инспекции. Человек к брендингу тянется, а они все вытягивают крохи, нажитые честным трудом. Но несмотря ни на что, наконец в России появится первый бренд после эры «калаша и матрехи».

«Хочу Жанну» – не понимаю, зачем я записал эту фразу в Заметки, вчера же не записал: «Хочу Ленку»?

Жанна – женщина тридцати пяти лет, я к ней безуспешно прокладываю рельсы с первого курса, когда мы познакомились. Мое домогательство уже сродни каменному углю, закаленное.

Жанна видит во мне только глаза и уши. В последнее время она взяла за привычку сливать мне в вотсапе все свои женские секреты, – судя по всему, нашла во мне надежную подружку. Теперь ей не позвонишь, пока не прочтешь все тексты. Шесть дней, вижу, прошло. Пора читать.

Вот она пишет ночью.

00:41

Моя переписка с тобой – это разговор с другом который всегда меня выслушает…

Женя, мне кажется, я влюбилась… Мне очень нужен твой совет. У меня последние два дня прошли как в американском кино. Наконец, решилась тебе написать. Так вот. Муж опять устроил мне скандал и укатил к мамочке, в другой город, он понял что если останется, без скандала не обойдётся.

00:43

А я зная где будет мой парень, уговорила вчера девчонок пойти со мной в тот ночник. Я не была уверена, что он там появится. Но он появился. Я подошла, он был удивлён, но очень рад! Танцевали вместе и все такое. Он спросил, хочу ли я услышать правду. Я кивнула. Он сказал, что мы уже достаточно знакомы, чтобы побыть вдвоем. Я была на машине и мы поехали в гостиницу. Конечно, секса почти не было, он был уже достаточно пьян, но он сумел даже сделать то, что никогда ни один мужчина мне не делал (уточнять не буду, мне неудобно).

00:47

Утром мы заказали кофе в номер и я начала собираться – я побоялась, чтобы он не подумал, что я слишком доступная. И я предложила взять паузу.

00:50

Но по дороге, он мне заявляет, что у его друга день рождения – можем вместе вечером заехать в кафешку его поздравить, а я в качестве его девушки. Я сначала в шоке, но потом этот экстрим мне понравился. И представляешь, я захожу с обручалкой…)))) Спохватилась, когда меня попросили сказать тост, и быстренько её сняла.

Читать дальше невозможно, – зачем она пишет эту ахинею. Пойми их, баб.

Через пару часов мы встречаемся. Та же непослушная прядь волос и то же струящееся платье с мелким принтом. Мне кажется, что автор ночных откровений и женщина передо мной – два разных лица. Эта – живой магнит, куда не заявится, собирает на себе взгляды мужчин. Та – на фиг никому не нужна, сидит на съемной квартире и пишет всякую дребедень. Эта похожа лицом на Мирей Матье, только повыше ростом. Ну а та, что написала душещипательный текст, закомплексованная клуша.

Я угадываю Christian Dior J’adore, который уже кому—то дарил, но на Жанне он благоухает вне конкуренции. А дальше?

А дальше «Случилось страшное!» Помните, в 90—е рекламный ролик, где Нерон исполнил данную оперную фразу.

Мы загрузились в потемки какого—то бара, и Жанна разрыдалась у меня на плече…

…Когда—то Жанна надеялась создать свой дом. Когда—то она вышла замуж. Быстро – неожиданно – азартно. Она думала, что полюбила ЕГО, высокого, серьезного, делового, о каком мечтала. Но жизнь открыла другую карту. Работа – магазин – дом – кухня – работа. А это не для Жанны. Круг замкнулся. Тогда она стряхнула с себя будничную шелуху, – послала к черту традиции семейного закабаления, написала мужу записку: «приду поздно, ужин в холодильнике», позвонила подругам, и как в беззаботные студенческие, рванула по тусовкам и клубам, а потом их женский «трамвай—желание» нарушил государственную границу, и устремился по заморским странам.

Но главное беспокойство вызывала не семейная бодяга, нет (муж оказался терпеливым). Жанна долгое время не могла забеременеть. Потом случился выкидыш. Потом приговор – детей она иметь не сможет. Жизнь в браке стала пресной, скучной и бессмысленной. Семья распалась. В ее жизни появлялись разные мужчины. Судя по последним ее сообщениям – у нее снова какой—то муж.

Недавно, кажется в этом году, на какой—то тусовке, она встретила сокурсника Шабала, и он устроил ее на работу в свой холдинг. Поначалу дела шли хорошо. Жанна быстро освоилась – она работала в отделе маркетинга и рекламы, и придумывала свои «ноу—хау». Но потом ей урезали з/п, видимо дали понять, что пора уходить. К Боре Шабалу (Борису Васильевичу за массивными дверьми кабинета) на прием пробиться она не смогла. Секретарь с ним не соединяла, а номер мобильника, который он ей назвал, не фурычил.

Жанна не отчаялась. Ведь на ведущих постах работают твои старые друзья—эмгэушники. Но «знакомцы» на глазах превращались в незнакомцев, прятали взгляд, бормотали какую—то лабуду и хватались за любой рычаг сменить тему.

Я отключил свой и ее телефоны, уложил ее в кроватку, что занимала половину комнаты ее кельи, помог раздеться и натянуть пижаму, сварил жидкую овсянку, покормил ее с ложечки, пожелал спокойной ночи, подкинул на журнальный столик наличных и ушел.

Шел по ночной улице, и

Прикоснуться я к ней не решился.