Czytaj książkę: «Умываясь теплой водой»

Czcionka:

Часть первая: умывайся

1

Каюты на военном корабле не для комфорта. Они не позволят расслабиться если бодрствуешь. Небольшое пространство сковывает. Сковывает сначала в движении, медленно подбираясь к мыслям. Можно выглянуть в иллюминатор. Маленькое окошко в мир, через которое не выбраться наружу, и наружи до тебя не добраться. Думали ли об этом при строительстве?

Шел снег. Густой снегопад с сильным ветром. Из-за снега не было видно берега, хотя все знали, что он где-то рядом, потому что пытались пройти пролив. Пытались – потому что ветер развернул корабль поперек пролива, оставив немного места для движений вперед и назад.

Где-то недалеко, на одном из этих берегов, и совсем недавно один поэт рассуждал о Риме. Точнее, речь шла сразу о трех городах. Он пил кофе, этот поэт, курил и размышлял о том, что с этого места можно наблюдать как корабли третьего Рима идут в первый, через ворота второго. Этот поход – очередное подтверждение его слов. Маршрут полностью совпадал. Немного застряли в воротах, но не безосновательно.

Мысли о Риме разрушились от стука в дверь каюты. Посыльный искал лейтенанта В., скорей всего с важной вестью, что его, лейтенанта, искал кто-то еще. Офицер не стал отвечать решив, что пусть поищет. Дождавшись уходящих шагов, безопасное время спустя возникло желание выйти, пройтись. Хотя бы до столовой команды, там больше пространства и всего в двух отсеках.

В странном месте он находился. И это в условиях, что ему не с чем было сравнивать. Первое впечатление имело полное право утверждать, что именно так все и должно быть устроено. Но все же были сомнения. Неужели никто из населявших этот металлический городок не был лишним? Ни танцоры ансамбля, ни музыканты оркестра, ни студенты-переводчики с итальянского, ни даже церковник. Они также, как и корабль ходили из одного конца в другой, однородно смешиваясь с матросами.

Послышался допытывающий посыльного голос старшего помощника. Значит настало время маневров. Может на верхнюю палубу? В ракетном коридоре, обдумывая происходящее, у лейтенанта промелькнула мысль в виде словосочетания – вооруженный цирк. Он не успел ее развить, поскольку к нему обратился незнакомец. После увиденного он мог быть кем угодно, и это не смогло бы никого удивить. Если бы не февраль, то возможно им и не пришлось покидать палубу. Но он просил о беседе, и не зная, как долго она продлится, решили пройти в кают-компанию.

Корабль по-прежнему не поддавался на уговоры вернуться на прежний курс, поэтому в кают-компании предсказуемо никого не было. Они заняли ближайшие к выходу места за столом, после чего незнакомец сказал:

Н – Лейтенант В., я хотел бы задать вам несколько вопросов. Они не сложные. Но ответы на них могут иметь большое влияние на ваше будущее.

Посыпались догадки: «Из кадрового отдела. Странно, что он не в форме, а может и нет тут ничего странного. Нет все-таки есть. Уж очень быстро отреагировали. «Чернила» еще не успели высохнуть на рапорте, а они уже созрели задавать вопросы! Сейчас начнет переубеждать». Недовольство В. готово было вырваться наружу, как знакомый стук прервал разговор. Это снова был посыльный. Его взгляд выдавал маленькую радость, что его поиски закончились успехом. Его голос сообщал о срочности посещения каюты старпома. Извинившись перед собеседником и пообещав скоро вернуться, В. оставил его обдумывать сказанное:

Лейтенант В. – Не уверен, что вы сможете повлиять на мое решение.

Выйдя за дверь В. и посыльный сразу оказались под взглядами упитанного заведующего кают-компанией мичмана Ф. и офицера минно-торпедной боевой части капитан-лейтенанта М. Кивком приветствовав друг друга, В. направился вверх по трапу. Задержав посыльного, моряки заговорили:

Мичман Ф. – Кто его вызвал?

Посыльный –Старший помощник.

Мичман Ф. – Зачем не слышал?

Посыльный – Нет, товарищ мичман.

Капитан-лейтенант М. – Увольняется он.

Мичман Ф. – И куда он потом?

Последний вопрос возник после небольшой паузы и повис в воздухе. Никто не хотел на него отвечать, хотя многие им задавались: «Куда бы пошли они если бы?». Все молча разошлись, каждый думая о своем. Посыльный к дежурному по кораблю, офицер на свой боевой пост. Мичман не знал к какому времени готовить прием пищи. Никто не знал. Поэтому намеревался отдохнуть в своей каюте, перед этим решив дежурным взглядом осмотреть свое заведование. Открыв дверь в кают-компанию, он убедился, что все на своих местах. Никого в помещении не было.

2

В плавильных ваннах растапливался жир. Он был разный. Разных цветов и оттенков, от снежно-белого до лимонно-желтого. Каждый жир имел значение и никак иначе. Конечно, какого-то жира было больше, а другого совсем чуть-чуть. Но это не значило, что один лучше другого, только потому что его больше. Нет. У каждого была своя задача, с которой мог справиться только он. И справившись с ней, достигалась та общая цель, для которой они и собрались вместе.

Расплавившись, жиры начинали свое путешествие по водоворотам судьбы. Их смешивали друг с другом, укрепляли их связи, добавляли новые краски в их жизнь, если она казалась блеклой, нагревали почти до кипения, затем остужали и под конец прессовали. Прессовали их до того времени, пока жиры не соглашались принять ту форму, которую от них требовали.

К форме требования были простые. Аккуратный, опрятный, одинаковый у всех до единой пачки вид. За этим строго надзирал механик Е. От его решения зависело – станут ли жиры продуктом или вернутся обратно в ванную. Те, кому посчастливилось, стройным маршем отправлялись дальше по ленте. Этот круглосуточный парад принимал оператор Л. С заботой о каждой, он укладывал их в картонные коробки, из которых формировались эшелоны паллетов, готовых штурмовать прилавки.

Производство шло непрерывно и намекало на то, что дела вроде бы идут неплохо. Станки издавали оглушительный шум. В начале смены это ощущалось сильнее, постепенно оглушая, и заставляя кричать, если хотелось, чтобы тебя услышали. Поэтому разговаривали мало, только по делу.

К работающим людям приближалась технолог И. В белоснежном халате, больше похожая на врача, она подошла к мастеру и громко заговорила:

Технолог И. – Мне нужны пробы, для лаборатории!

Механик Е. придвинулся к ней и ответил на ухо то, что заставило её смеяться и смущаться одновременно. Оператор Л. заранее знал, что дальше он услышит от коллеги:

Механик Е. – Присмотри за станком. Если что – выключай. Я не на долго.

Услышав, Л. кивнул, и проводил их взглядом до бытовой комнаты, которая служила раздевалкой и столовой. С лицами, предвкушающими кратковременную радость, они открыли дверь и увидели негодующего оператора Р. В небольшом помещении с многочисленными металлическими шкафами и маленьким прямоугольным столом Р. взволнованно что-то объяснял сидящему к двери спиной Н.:

Оператор Р. – … ограниченное пространство, компенсированное избытком времени. Вот! Вот что такое тюрьма!

Н. – Это ваша мысль?

Оператор Р. – Нет, не моя. Но я с ней полностью согласен. А свобода! А это уже моя! Свобода – это нехватка времени в огромном, необъятном пространстве.

Н. – Хорошо. Хочу повторить, что всегда есть свобода выбора и в любо…

Оператор Р. – Выбор?! Выбор – есть по существу бегство от свободы.

Н. – Ваша?

Оператор Р. – Нет, но и с ней нельзя не согласи…

Лица стоявших у входа покрылись недоумением. Планы их были разрушены. Услышанное непонятно. На полуслове закрыв дверь они решили вернуться к работе и попытать счастье позже. Механик Е. Проходя мимо оператора Л. поинтересовался:

Механик Е. – Все в порядке? Перекурим?

Выключив станок, рабочие вышли на задний двор. Где-то неподалеку лаяли собаки. Под их аккомпанемент, поправляя перекрученные лямки синего рабочего комбинезона, Механик Е. заговорил:

Механик Е. – По-моему у Р. проблемы… с головой.

Оператор Л. – С чего ты взял?

Механик Е. – Мне так показалось.

Оператор Л. – Он показывал тебе карту?

Механик Е. – Африки? Да. Говорил, что хочет объехать все страны по побережью против часовой стрелки. Думаешь он серьезно?

Оператор Л. – Не знаю. Но тогда ведь ему придется уволиться?

Механик Е. – Придется

Оператор Л. – И куда он потом?

Докурив, под прежний лай, они вернулись к своему делу.

Механик Е. – (ухмыляясь) – Куда-куда? … в Египет, наверное.

Оператор Л. – (улыбается) – И зачем? У нас тут тоже пирамиды есть, полный склад.

Механик Е. – (задумчиво) Я бы тоже поехал, только…

Увидев белый халат, искра зарождающегося намерения погасла безвозвратно.

3

Н. сидел в кресле пристегнувшись ремнем, внимательно слушая соседа слева, при этом его взгляд был сосредоточен на перечёркнутой сигарете – светящемся знаке, означающим – не курить! Он мало что понял из рассказанного ему, поэтому решил уточнить:

Н – Правильно ли я вас понял? Вы занимаетесь тем, что стоите на доске, скользящей по воде при помощи ветра, который вы ловите змеёй.

К. – Змеем. Воздушным Змеем.

Н. – Да, простите. Воздушным змеем, прикрепленным к вашему телу.

К. – Да, примерно так.

Н – Зачем вы это делаете?

К. – Зачем? Ну как зачем?

Н. – Вы используете это как транспорт?

К. – Нет. Это такой отдых. Развлечение. С его помощью можно высоко подлетать. Настолько высоко, что это может быть опасно для жизни. Это будоражит сознание, невероятные эмоции испытываешь в момент полета.

Н. – Мы сейчас находимся на высоте около 10 километров над поверхностью. Вероятность очень мала, но все же нельзя исключать, что в любой момент самолет может потерять управление. Думаю, вы согласитесь со мной. Так вот, даже если мы совершим успешную аварийную посадку, то у нас остаются все шансы погибнуть посреди самой большой пустыни, над которой летим.

После этих слов Н. и К. недолго молча смотрели друг на друга, при этом выражение лица К. задавало немой вопрос – «зачем Н. все это ему говорит?».

Н. – Так вот, к чему это я? Вы, должно быть, сейчас счастливы как никогда!

Бортпроводницы выкатили свои тележки и не спеша стали предлагать пассажирам нехитрый выбор между курицей и рыбой. Перед предстоящей трапезой Н. намеревался узнать ответы еще на несколько интересующих его вопросов:

Н. – Для вашего занятия нужен ветер. Почему вы уверены, что он будет там, куда мы летим?

К. – Я смотрел прогноз.

Н. – Верно ли будет, если я скажу, что: прогноз погоды можно сравнить с своеобразной … машиной времени, с помощью которой мы можем узнать будущее?

К. – Он не всегда точный, но как правило совпадает. Думаю, да, но не дальше чем на пару дней.

Н – Зная, что будет наперед можно изменить сценарий. Сценарий своей жизни. Стоит ли ей, этой возможностью, пользоваться?

Тележка поравнялась с плечом К. Бортпроводница, не спрашивая предпочтений, поставила на откидные столы подносы с едой и извиняющимся тоном сообщила, что осталась только рыба.

Н. – Подойдет. Рыба – так рыба. Вообще, один мой знакомый недавно рассуждал, что выбор на самом деле и не нужен.

Увидев на тележке термос, Н. спросил:

Н. – Это кофе или это чай?

Бортпроводница – Кофе. Вы бы хотели?

Н. – Да, пожалуйста

К. – Я буду сок. Апельсиновый.

4

П. – Могу я хотя бы примерно, хоть в общих чертах узнать где я окажусь?

Н. – Понимаю. С этим мне часто приходится иметь дело.

П. – С чем?

Н. – С желанием знать наперед. Заглянуть, так сказать, в будущее.

П. – Вот видите! Значит я не один такой. Расскажите хоть что-нибудь.

Н. – Рассказывать долго, да и не поймете вы ничего. Я вам покажу.

Н. достал из пачки сигарету и закурил. П. от предложения закурить отказался, но нерешительно, потому, что сначала хотел, но потом передумал.

Н. – Правильно делаете. Какая же это дрянь! Как вы вообще до этого додумались?!

П. – Я?

Н. – Не лично вы… не важно… Куда теперь это девать?

Н. неловкими движениями стал искать место где он мог бы затушить сигарету.

П. – Давайте ее мне, я уберу.

П. забрал у Н. сигарету, но не затушил. Она продолжила медленно тлеть в новых руках. Н. стал осматриваться в помещении, которое П. считал своим домом.

Н. – Скажите у вас есть зеркало?

П. – Да, оно в прихожей. Не очень большое. Подойдет?

Они подошли к зеркалу и молча стали в него смотреть. П. – просто. Н. – оценивающе.

Н. – Нет, не то. Амальгама… царапины…

П. – Амачто?

Н. – Другое есть?

П. – Да, в ванной.

Они прошли в ванную.

Н. – Это сгодится. Слушайте внимательно! Вы индийские танцы видели? Помните, как они делают такие движения головой влево-вправо? Хорошо! Теперь вам надо смотреть на себя в зеркало, не отрываясь. Ближе. Еще ближе. И не моргать. Начинайте двигать шеей, как в танце.

П. – Так? Правильно?

Н. – Не разговаривать! Продолжайте!

Танец продолжался не дольше половины минуты, до тех пор, покуда сигарета, которую П. продолжал держать в руке, уже почти сотлела и начала обжигать пальцы. От возникшей боли П. дернулся, шепотом выругался, глаза его инстинктивно сощурились, обожженные пальцы потянулись ко рту. Он стал поворачиваться, чтобы извиниться за сорванный ритуал, и вместо Н. увидел перед собой … автобус.

П. больше не находился в своей ванной комнате. Он стоял на остановке, знакомой ему остановке в городе где он жил. И автобус, перед которым он стоял, был ему знаком. Он садился в него каждое утро, когда ехал на работу, и вечером возвращался на нем. Все было как обычно, только безлюдно. Ни одной живой души, кроме молодой женщины, которая, как и он, стояла неподалеку и смотрела на него. Вспомнив, что по-прежнему держит обожжённый палец у рта, П. смутившись убрал руку и невнятно поздоровался.

Двери автобуса открылись, приглашая к поездке. П. стал осматривать карманы, проверяя если ли у него деньги. Пусто, ничего нет. Он это знал и без проверки. Так он боролся с стеснением заговорить с женщиной первым. Ему нужно было хоть какое-нибудь, пусть даже микроскопическое основание. Собравшись с мыслями П. спросил:

П. – Извините, вы не знаете сколько стоит проезд?

Немного помедлив и ничего не сказав, женщина подошла к П. и взяла его ладонь в свою. Рукопожатие длилось не долго, после она отпустила руку, и П. увидел на коже цифры – 800. Смущение стало соревноваться с чувством благодарности, как бы перебивая друг друга не давая понять, что нужно сказать в первую очередь:

П. – Нет, что вы! Вы не так поняли. Спасибо, большое спасибо, но я не то чтобы … простите как вас зовут?

Она по-прежнему молча смотрела на него. Дослушала до вопроса об имени, улыбнулась не показывая зубы, развернулась и ушла. Он медленно зашел в автобус, затем выглянул из дверей, чтобы посмотреть ей в след.

Двери закрылись и автобус поехал. Водителя не было. Почему бы и нет? Современные технологии. После денег в руке уже и не удивительно. Небольшая картинка в салоне автобуса подсказывала – для оплаты надо приложить ладонь к терминалу. П. так и поступил, после чего на коже обновилась цифра. Теперь было – 802. Он стал размышлять вслух:

П. – Подождите. Это что же значит? Неужели?

Вскоре город перестал быть узнаваем. Демонстрационная программа, показывала ему вещи, которых П. не мог ни понять, ни вообразить. Он смотрел в окно без особого интереса, периодически поглядывая на свою руку.