Czytaj książkę: «Поэты должны путешествовать. Книга странствий»

Czcionka:

Издание второе, исправленное и дополненное


© Андрей Щербак-Жуков, 2023

© Интернациональный Союз писателей, 2023

От автора

Моя мама говорила: «Единственное, во что стоит вкладывать деньги, – это воспоминания». Видимо, поэтому я всегда любил путешествовать. Именно путешествия дарят нам самые яркие и незабываемые воспоминания. А работа в газете мне позволила, как говорится, совмещать приятное с полезным. Вот уже больше пятнадцати лет я работаю в книжном приложении Ex libris к «Независимой газете» (принятое сокращение – «НГ-EL») и несколько раз в году посещаю всевозможные литературные фестивали в самых разных городах России, а иногда и мира. Из всех литераторов наиболее склонны к общению поэты и писатели-фантасты – и те и другие периодически собираются то там, то там. И таких фестивалей становится с каждым годом все больше и больше…

И вот в какой-то момент я пришел к такой мысли. В наши дни литературные фестивали берут на себя функции, которые когда-то, в 70-80-е годы XX века, несли «толстые» журналы. Тогда, чтобы узнать, что нового происходит в литературной жизни других городов, книголюбы спешили в киоск «Союзпечать» за новым номером литературного журнала. Но сейчас «толстяки» не справляются с этой задачей. Увы, они не доходят до регионов. Да и практически не отражают жизни регионов. И теперь столичным литераторам, чтобы узнать, что происходит в других городах, нужно ехать туда. А регионалам нужно выбираться в Москву, Санкт-Петербург – чтобы донести до своих земляков литературные новости из «столиц».

В общем, чтобы литература на русском языке развивалась, чтобы был обмен творческими энергиями между городами, поэты и писатели должны путешествовать.

И вот еще в 2017 году я решил прокатиться «по волнам моей памяти» и вспомнить наиболее интересные литературные мероприятия, которые посещал. Я перешерстил подшивку «НГ-EL» за период своей работы в газете, собрал свои публикации, отредактировал их, что-то выбросил, что-то дописал… Так получилось первое издание книги «Поэты должны путешествовать». Тогда меня очень поддержал основатель Интернационального Союза писателей (ИСП) Александр Гриценко. Дело в том, что во многих из описанных путешествий мы были с ним вместе, несколько из них он даже организовывал. Под эгидой ИСП вышла на тот момент совсем небольшая книжка. Однако за нее я был удостоен звания лауреата Международного конкурса литературных произведений «Вслед за путеводной звездой» имени Лаврентия Загоскина в номинации «Публицистика» (Пенза, 2018) и Золотого диплома XI Международного славянского литературного форума «Золотой витязь» (Москва, 2020), который я получил из рук актера Николая Бурляева.

Кто-то сказал мне: «А ведь когда-нибудь в будущем по таким вот очеркам и репортажам будут изучать историю литературы нашего времени…» И ведь он был прав.

Время шло, я посещал новые литературные форумы, писал новые очерки и репортажи… Новое издание книги не просто «исправленное и дополненное» – оно стало больше в два раза. За это время мы прожили сложный этап в жизни и России, и мира: присоединение Крыма, антиковидная самоизоляция, военная операция… Все это отразилось и на литературной жизни. Все это вошло в новую книгу.

Недавно не стало Александра Гриценко… Это переиздание книги я хочу посвятить его памяти. Не стало еще многих, кто был упомянут в книге: Арон Гаал из Венгрии, Пётр Краснов из Оренбурга, Лоренс Блинов из Казани, Михаил Стрельцов из Красноярска, Владимир Шпаков из Санкт-Петербурга, москвичка Ирина Лежава и др.

Каждый текст в этой книге, каждый очерк или репортаж начинается с даты первой публикации. Чтобы читатель мог оценить движение времени, пути развития литературы. В нескольких текстах у меня были соавторы – их имена также указаны, публикации с ними согласованы.

Так давайте же вместе поглядим на литературную жизнь последних 15 лет.

Страна камня и ветра

Через месяц после Хельсинкской книжной ярмарки Финляндия стала главным гостем на московской Non/fiction

30.10.2008


Столица Финляндии Хельсинки построена прямо на скальных образованиях. Исторический центр еще более или менее гладок, но чуть ближе к окраинам современные здания чередуются с огромными серо-коричневыми валунами. Архитектура стремится сплести воедино старые камни и дизайн современного города. Есть даже уникальная для европейского христианства церковь – наполовину высеченная в скале, наполовину достроенная из камня, с куполом, плетенным из медной проволоки.

И над этим сосуществованием камней и зданий носятся пронзительные балтийские ветра.

Эти две стихии – камень и ветер – довлеют надо всем национальным характером финнов. Жители Хельсинки удивительным образом умудряются сочетать свежие ветры новых технологий с каменной основательностью и консерватизмом, с приверженностью старым традициям.

С 23 по 26 октября книжная выставка-ярмарка прошла в Хельсинки, а в конце ноября Финляндия станет главным гостем в Москве на Non/fiction. Готовится обширная программа – от выступления театрального коллектива «Сам-по» до семинара по рыбной ловле, который проведут популярные писатели.

Хельсинкская книжная выставка-ярмарка проходит в восьмой раз. До того подобное мероприятие было только на родине муми-троллей в городе Турку (рядом с ним расположен развлекательный парк, посвященный этим милым существам). В прошлом году за четыре дня Хельсинкскую выставку посетили 70 тысяч человек. В этом – похожие результаты. В первый день – 11, во второй – 17, в третий и четвертый – примерно по 20 тысяч. Для сравнительно небольшого города это очень много. Из-за наплыва людей в дни выставки даже трамваи ходили с перебоями, что здесь не случается никогда (городской транспорт ходит по расписанию – точному до минуты)!

В целом же Хельсинкская выставка очень похожа на нашу сентябрьскую ММКЯ. Она тоже в первую очередь рассчитана на простых горожан, а не на издателей-профессионалов – заключать договоры и покупать права они ездят во Франкфурт.

Также постоянно проходят встречи с писателями, презентации книжных проектов. На стендах можно купить книги по более низкой цене, чем в магазинах. В отличие от российских выставок-ярмарок, здесь довольно много стендов, на которых можно приобрести букинистическую и антикварную книгу. И, что самое примечательное, иностранных авторов практически нет. Ни англоязычных, ни французских, ни русских… Есть стенд Института Гёте и Совета скандинавских стран.

И всё! Только местные авторы! Финляндия и страны Скандинавии. И это не только государственная политика – простые финны не афишируют свой патриотизм, но в первую очередь интересуются отечественными авторами. Они поддались лишь нескольким всемирным увлечениям: Джоан Роулинг, Дэн Браун, Пауло Коэльо и Орхан Памук. Последнее довольно странно, если учесть, что существует только один человек, специализирующийся на переводах с турецкого на финский.

Подобная ситуация и в театре, который в Финляндии на большом подъеме. В Информационном центре финского театра, который помогает Информационному центру финской литературы готовить программу для Non/fiction, заметили, что более половины премьер – это постановки современных финских авторов. И при этом театральные залы не пустуют! Хотя профессиональный театр есть в каждом финском городе, население которого превышает 20 тысяч человек! А если оно превышает 30 тысяч, то театр пользуется особенной поддержкой.

Финны – народ конкретный. Они интересуются научно-популярной литературой, исторической, политической. 90 % выпускаемой литературы – non-fiction. Даже художественную литературу они предпочитают на актуальные темы – проблемы личности, все вопросы, связанные с одиночеством. В фокусе современной финской литературы – женственность и старость.

У главной книжной премии «Финляндия» – три равные по призовому фонду номинации: художественная литература, детская и научно-популярная. И интерес к лауреатам не в пример нам: известный российскому читателю роман Кари Хотакайнена «Улица Окопная» был не только удостоен этой престижной награды, но и продан тиражом 250 тысяч экземпляров! Финны с недоверием относятся к электронной книге, трогательно верны бумажному томику – при том, что Интернет буквально повсюду, половина населения столицы имеет читательские карточки библиотек.

Среди главных тем Хельсинкской выставки – «Прошлое в нас» и «Взгляд на человека». Большой интерес к истории, в том числе и к общей с нами.

Действие книги «Тройка» бывшего колумниста главной финской газеты Helsingin Sanomat («Хельсинкские известия»), а теперь писателя Яри Тэрво происходит в Петербурге, в ней рассказывается о Красной армии и Финской войне, а также о попытке покушения на Маннергейма – самого главного финского национального героя. В первый день ярмарки автор и министр иностранных дел Александер Стибб провели дискуссию «Будет ли в России демократия» – она была тут же отражена всеми СМИ. Вообще на днях ярмарки литераторы стали настоящими героями прессы. Глянцевые журналы вышли с портретами писателей Романа Шаца и Софии Оксанен на обложках. Невольно вспоминалось желание российских издателей поступить с точностью до наоборот – взять готовые лица с обложек и сделать из них писателей.

Выступил на ярмарке Хану Лунтиала – крупный чиновник, но при этом автор уже переведенного на русский язык романа «Последние сообщения», состоящего исключительно из СМС, отправляемых и получаемых главным героем. Поклонники буквально не давали проходу Кристине Ручирх, составляющей для финнов сборники современной российской прозы.

Будут они и в Москве. Поделятся с нами финским настроением, в котором камень сочетается с ветром.

Хельсинки – Москва

Операция на «Сердце пармы»

«Радужные пузыри» Алексея Иванова изменили реальность


Часть 1.

23.07.2009

На самом севере Пермского края, возле села Камгорт (что в переводе на русский язык означает «Город шамана») Чердынского района, прошел фестиваль «Сердце пармы». На официальном сайте он назван «фольклорным», а в пресс-релизах – «историко-литературным». В этом несовпадении отразилась четырехлетняя история мероприятия. Как подчеркивают организаторы, «идейная основа фестиваля – одноименный роман известного российского писателя Алексея Иванова». Он действительно принимал активное участие в организации первого «Сердца пармы», прошедшего в 2006 году. Вторым вдохновителем проекта был и остается Илья Вилькевич – когда Алексей еще работал учителем в школе, Илья был его учеником. Первый фестиваль был по-настоящему литературным – на него собрались 500 человек, но большинство их оказались поклонниками произведений пермского писателя. Другие, напротив, по-иному смотрели на историю Чердынского края и до хрипоты готовы были спорить с автором, «исказившим факты» в угоду художественной условности. Все крутилось вокруг романа «Сердце пармы, или Чердынь – княгиня гор». Сегодня в этом краю практически все связано с популярным в столицах писателем (подробно читайте об этом в одном из ближайших номеров, в рубрике «Стиль жизни»).

Из года в год количество людей, собирающихся на три летних дня на огромной поляне возле Камгорта, увеличивалось, а литературная составляющая этих собраний постепенно уходила все дальше. В этом году фестиваль собрал от трёх до четырёх тысяч человек, теперь его «основная творческая задача – окунуть участников и гостей “Сердца пармы” в традиционную русскую культуру XV–XVI веков и актуализировать искусство древних мастеров – народных умельцев, воинов, фольклорных коллективов». Всего перечисленного в этом году было в избытке. Продавались изделия из дерева, бересты и камня, аксессуары из льняной ткани, даже «пиво деревенское», по вкусу больше похожее на бражку. Народные умельцы не просто выставляли свою продукцию – они проводили мастер-классы: одни учили лепить из глины, другие – плести корзины из ивовых прутьев. Можно было даже под присмотром настоящего кузнеца попробовать поковать «чего-то железного». На профессиональной сцене сменяли друг друга музыкальные коллективы, представлявшие фолк-музыку как Урала, Средней России и Белоруссии, так и всего мира – Ирландии, Японии, Китая. Хедлайнером был легендарный «Калинов мост» Дмитрия Ревякина. Их музыка, усиленная мощными динамиками, звучала на всю поляну, но частенько ее перебивали песни, исполнявшиеся без всякого аккомпанемента и усиливающей техники, – это простые люди водили хороводы, играли в «Ручеек», затевали другие народные потехи. Резчики по дереву соревновались в искусстве вырезания «баб». Бойцы-реконструкторы устраивали настоящие ристалища. Их более мирные коллеги по увлечению в соответствии с древними обрядами разыгрывали свадьбу и другие праздники. Интересного было много.

Но вот самого Алексея Иванова на фестивале не было. В этом году – впервые. Слухи ходили разные. Одни говорили, что ему стал неинтересен нынешний формат, другие – что он теперь проводит время в компании с Анатолием Чубайсом. Точнее, писатель присутствовал опосредованно – на книжном развале, который, конечно же, тоже был, продавались шесть первых книг из основанной им серии «Пермь как текст». В нее входят как художественные произведения, так и культурологические работы, касающиеся особенностей Пермского края.

Так что все-таки фестиваль «Сердце пармы» – как его ни назови – является пусть и весьма причудливой, но все же формой бытования современной русской литературы. Ведь в его основе – книга. А значит, все по классике: «В начале было слово».


Часть 2.

30.07.2009

Эта история – о том, как сказка не то чтобы совсем уж стала былью, но довольно основательно утвердилась на пути к этому становлению. История эта уникальна и для современной литературы, и для современной экономики…

Чердынь (ударение на первый слог) – это районный центр на севере Пермского края. Больше трехсот километров от Перми, около пяти часов на автомобиле по дорогам, похожим на спину старого израненного крокодила. На рейсовом автобусе – все шесть… Севернее дорог практически нет, а поселки почти полностью деревянные. Дальше – дикая парма. Так географы называют местный тип леса.

Первое упоминание о Чердыни в русских летописях датируется 1451 годом. Тогда для Руси город имел стратегическое значение. В 1463 году здесь был основан мужской монастырь, а в 1535-м – построена крепость. Они сыграли большую роль в процессе освоения русскими Северного Прикамья и становления здесь православия. Город тогда назывался гордо – Чердынь Великая Пермь. Через него шли все пути за Урал. Он берег восточные границы государства Российского от татар-мусульман и вогулов-язычников.

В XVIII–XIX веках Чердынь была мощным купеческим и ремесленным городом. Ее жители обеспечивали коммуникативные связи между Поволжьем и диким Севером. Местные купцы разбогатели на том, что в теплое время года везли с юга по тракту хлеб, передерживали его до зимы, а потом по льду рек доставляли в дикие края, где дорог уже не было. Назад везли пушнину. В общем, Чердынь – типичный «конец географии». На этой особенности и строилась вся его экономика, благодаря этому город и развивался. Еще в середине XIX века здесь был построен водопровод, для сравнения: в Перми он появился уже в 20-е годы XX века. Строились церкви, основывались музеи, кипела жизнь… Благодаря удаленности Чердыни от центра и относительной изоляции все здесь самобытно, всё – не как у всех. Вот, к примеру, православный канон запрещает изображать Святого Христофора с песьей головой. По легенде, он был очень красив и не имел отбоя от женщин – он попросил Бога сделать его немного пострашней, и Всевышний наградил его собачьей головой. Но рисовать его таким запрещено – исключительно с человечьим ликом. И только под Чердынью, в поселке Ныроб, в церкви, построенной возле ямы, в которой Борис Годунов морил опального боярина Михаила Романова, есть фреска с псоглавым Святым Христофором. Другой пример: нигде в православных храмах нет скульптур Иисуса Христа, только иконы. В католических – пожалуйста, сколько угодно. И здесь – на севере Пермской области. И не одна, а целый канон – специалисты называют его «Христос в узилище», а острословы-богохульники именуют «Иисус, заснувший на партсобрании», ведь деревянная скульптура изображает Сына Божьего сидящим и скорбно подперевшим голову рукой.

При этом никакого производства, никакой промышленности в Чердыни не было никогда. Только в Соликамске – на полпути от Перми – добываются калийные удобрения. Поэтому в XX веке Чердынь оказалась глубокой периферией. При советской власти этот район был полностью дотированным, сам не производил ничего. Кажется, время прошло стороной. Современная Чердынь в основном двухэтажная и мало отличается от того, чем она была полтора века назад. В ней по-прежнему топят дровами. Зданий XX века мало, и они не бросаются в глаза. Наверное, на каждом втором здании – табличка «Памятник архитектуры». Эдакий музей под открытым небом. Вроде Кижей. С тем отличием, что в Чердыни живут люди. В основном – бюджетники. Живут натуральным хозяйством – по улицам в изобилии ходят козы и овцы, встречаются коровы и лошади. Сейчас в городе живет чуть больше шести тысяч человек.

Неизвестно, как сложилась бы судьба Чердыни и всего района, если бы в 2003 году не вышел роман «Сердце пармы» (оригинальное название – «Чердынь – княгиня гор») и все продвинутые литкритики обеих столиц не заговорили о пермском писателе-самородке Алексее Иванове. Исторический роман о завоевании Сибири, написанный объемным, сочным языком, в одночасье стал модным, а его автор – авторитетным. На самом деле Алексей Иванов к своей литературной славе шел долго и неровно. Начал он с фантастических повестей. Его открыл редактор свердловского журнала «Уральский следопыт» Виталий Бугров. Он напечатал две первые повести Иванова еще в конце 80-х, он рекомендовал его на семинар молодых фантастов, где тот познакомился с Сергеем Лукьяненко… Но дружба эта плодов не принесла – номер журнала, куда Сергей «пробил» третью повесть Алексея, пошел под нож из-за конфликта со спонсорами. В 1994 году Виталий Бугров умер. Иванов, окончив университет, вернулся из Свердловска в Пермь. Лукьяненко перебрался из Алма-Аты в Москву. Интернета тогда еще не было, связи с «миром фантастики» порвались. Иванов работал в школе, как инструктор водил туристические группы…

Зато после выхода «Сердца пармы», «Географ глобус пропил», а потом и «Золота бунта» об Иванове заговорили – в том числе и в Чердыни. Поначалу на него обиделись. Православным жителям города показалось, что писатель неверно показал ужасы насильственной христианизации местных язычников. Им не понравилось, что епископ Иона описан «пустоглазым», коварным и несимпатичным. Краеведы утверждали, что все, мол, было не так. Уже забавный момент – далеко не на каждую художественную книгу обижаются. Публицистика – не в счет.

И те, кто восторгался Ивановым, и те, кто обижался на него, не понимали самой природы его прозы. Он не просто начинал как фантаст, говоря иначе – сказочник. Он так и не стал настоящим реалистом. Фантасты конструируют миры, выдумывают их. «Когда я наловчился выдувать эти радужные мыльные пузыри, мне захотелось попробовать свои навыки Демиурга и на этой реальности, – рассказал мне однажды Алексей Иванов. – Попросту говоря, с арсеналом приемов, наработанных в фантастике, я решил создать мир, максимально похожий на наш». Так он и работает по сей день. Его проза – это, по сути, сказки. На самом деле все было не так. Князя, правившего в Чердыни при Грозном, звали не Михаил, и жена у него была русская, а не вогулка-оборотень, как в романе!

Однако эти сказки – так красиво и талантливо, с такой любовью и знанием материала были они написаны – смогли повлиять на реальность. Благодаря произведениям Алексея Иванова о Чердыни о ее истории заговорили, ею заинтересовались. Потянулись туристы, появились турфирмы. А пять лет назад здесь не было ни одной гостиницы, в которой туалет и душ были бы в номере! В 2006 году вместе с Ильёй Вилькевичем, который учился в школе, когда Иванов там преподавал, они задумали фестиваль «Сердце пармы». Администрация Пермского края, клюнув на столичный авторитет писателя, поддержала затею. В этом году фестиваль проходил в четвертый раз, приезжали целыми семьями, с детьми…

Владелец скромной турбазы возле Чердыни признался, что с момента выхода романа «Сердце пармы» его доходы выросли вдвое, а после появления фестиваля – еще вдвое. В целом по всему Пермскому краю за это время туристический бизнес возрос в три-четыре раза! Конечно, дело тут не в одном Иванове. Но началось-то с него! И сейчас все экскурсоводы, рассказывая о местной старине, отталкиваются от прозы Иванова: вот, мол, у Алексея Викторовича написано так-то, а на самом деле было так-то… Туризм-это лишь одна сторона дела. У чердынцев появилась и начала развиваться региональная самоидентификация, они по-другому взглянули на свой край, полюбили его и стали патриотами.

Об этом стоит вспоминать, когда ведутся споры о том, какую роль литература играет в современном обществе, о том, что она незавидна и мала. А вот вам и совершенно другой пример: всего одна книга изменила всю жизнь, вплоть до экономики, в целом районе. В общем, писать надо лучше. Любить и знать то, о чем пишешь.

Чердынь – Пермь – Москва

Ograniczenie wiekowe:
16+
Data wydania na Litres:
29 marca 2017
Data napisania:
2023
Objętość:
259 str. 66 ilustracje
ISBN:
978-5-6049941-0-8
Format pobierania:
Audio
Średnia ocena 4,2 na podstawie 442 ocen
Szkic
Średnia ocena 4,7 na podstawie 299 ocen
Szkic, format audio dostępny
Średnia ocena 4,7 na podstawie 149 ocen
Szkic
Średnia ocena 4,3 na podstawie 62 ocen
Tekst, format audio dostępny
Średnia ocena 4,3 na podstawie 529 ocen