Czytaj książkę: «Поколение одиночек»

Czcionka:

ISBN 978-5-0051-4368-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Поколение одиночек…

И не радости, и не боли,
Мы живем, то вчера, то завтра.
Мы до старости учим роли,
А нас гонят прочь из театра,

Шаг за шагом, ряды все реже,
В пустоте, не сомкнутся плечи.
Одиночество вены режет,
Безысходность с хандрой калечат…

Нас и сглазить – то не успели,
А уж ставят кресты, да свечки.
И скулят за окном метели,
И заткнулся сверчок за печкой…

Поколение одиночек,
Тех, кто вырос, смотря на звезды.
Непонятный, корявый почерк,
И менять что-то, слишком поздно…

Верую, но не верю

Верую, но не верю, если отводят взгляд,
Если сопят за дверью, пряча в ладонях яд.
Я не одни, нас много, тех, кто сошел с ума,
Выбрал не ту дорогу, тех, чья душа больна,

Только больную душу, я лечить не хочу!
Не отступлю, не струшу, в небо стрелой взлечу!
Не оставляя шансов, режу, вскрываю, рву!
Я не прошу авансов, лучше пойду ко дну!

Я сумасшедший? Полно!
Кто здесь прозрачно чист?
Легче смириться с болью, чем начать новый лист.
Я ненормальный? Что вы?
Вам ли меня судить!
Тем, кто своё сумасшествие,
Бережно так хранит!

Каждый сам за себя…

Каждый сам за себя, все один на один,
Мы бойцы, да никто, что-то в бой не спешит,
Наш приют материк, из не тающих льдин,
Милосердный наш Бог, нам позволил грешить,

Так живем, день за днем, ожидая весну,
И все меньше друзей, и все больше крестов,
Тот уснул за рулем, этот просто уснул,
Жизнь как сон, как музей разведенных мостов,

Жмем распятье к груди, кукиш прячем в карман,
Все несем на алтарь рок-н-ролльных богов,
Что нас ждет впереди? Только страх и обман,
Чарка водки, сухарь, да насмешки врагов,

Шире шаг, на парад в честь последней мечты,
Земляничных полян, конопляных полей,
Где ты, Родина-Мать? Что же делаешь ты?
Ну хоть солнца лучом, нас убогих согрей…

Разве это грех?

Сорок восемь раз – будто один шаг,
Кто же я сейчас? Друг? А может враг?
Может быть не я? Может не со мной?
Где та колея, что ведёт домой?

Мутное стекло, за окном – февраль,
Дождь идёт… Тепло… Врёт всё календарь!
Кружит карусель бесполезных дней,
Вьется канитель из чужих теней.

В этот год зима, как и в прошлый – дрянь!
Вновь схожу с ума, вновь першит гортань.
А в душе лежит прошлогодний снег,
Милая, скажи, разве это – грех?

Я иду мимо…

Серое утро, забор перекошенный,

В пояс бурьян ещё с лета не кошенный.

Грязью машины по крыши забрызганы,

Бомж на помойке – ватник замызганный.

Ветер играется рваной газетой,

Пес шелудивый мчит рыжей кометой.

Черная пыль и свинцовые тучи.

Павшей листвы обгоревшие кучи.

Город прокурено кашляет смогом,

Стонут деревья в парке убогом…

Ржавые трубы плюют в небо дымом,

Здесь всё чужое, и я иду мимо…

На пути к собственной Голгофе

Осень сумерками дурачит,
Ночь долга на исходе года.
Но уже ничего не значит,
За окном эта непогода.

На пути к собственной Голгофе,
Осуждаю себя на муки.
И коньяк чередуя с кофе,
Проклинаю дрожащие руки.

Сколько же мне нести свой крест?
Нет, не день, и не год – века!
Не спасет меня Благовест,
Не увидеть свет маяка!

Я себя ненавижу за страх,
Я казню себя за измены.
И за слёзы в чужих глазах,
И за вскрытые кем-то вены.

Самого себя не простить,
Неуклюже сутуля плечи.
Как хотелось бы все забыть,
В этот ветреный мерзкий вечер…

Я входил в открытые двери…

Я входил в открытые двери,
Получал открытые раны,
Сосчитал все свои потери,
Оказалось, что слишком рано,
Мне в колеса вставляли палки,
А потом в упор из двустволки,
Наповал… Ведь таких не жалко,
Убивали… Да все без толку…

Завязав узелок на память,
Разрубив этот чертов узел,
И соломы, чтоб мягче падать,
Биллиардным шаром в лузу.
Но опять, в кровь кусая губы,
Я вставал возродясь из праха,
И гульнув на последний рубль,
Снова голову клал на плаху,

Уходил от шальной погони,
Путал след, путал быль и небыль,
В ночь меня уносили кони,
Ангелы уносили в небо,
И уже ко всему привыкший,
Похмелившись березовым соком,
Я забытый, но не забывший,
Возвращался к своим истокам…

Крик души оборвется…

Крик души оборвется внезапно,
Этот крик не услышит никто.
И когтистой, тигриною лапой,
Постучит ночь в слепое окно,

Голос слаб, в предрассветном тумане,
Утонул, захлебнулся, заглох,
Погружаясь в пучину обмана,
Вдруг возникнет вопрос: Есть ли Бог?

Есть, конечно! Я в этом уверен,
И распятье зажав в кулаке,
Прочь сомненья! В открытые двери,
Я шагну поутру налегке…

Будет путь мой нелегок и долог,
Ноги в кровь, и лохмотья одежд,
А под сердцем десяток иголок,
И тупое упрямство невежд,

Наплевать! Напролом! Я упрямый,
Я Дойду! Доползу! Добреду!
Каждый раз, выбираясь из ямы,
Я молитву шепчу как в бреду,

Дай мне, Боже, хоть каплю терпенья,
Сохрани и спаси! Помоги!
Преклоняя колени смиренно,
Возвращу все былые долги.

Своей верой, такой же, как прежде,
Крест нательный целуя до слез,
Сберегу хоть остатки надежды,
И не дам им пойти под откос.

Я вернусь, не святой, и не грешник,
Может, что-то сумею понять,
Иль такой, как и был пересмешник,
Снова буду, кутить да гулять…

Стон

Памяти Андрея Рыбакова

Стон – это тихий крик,
В боли есть тоже сладость,
Сердце замрет на миг,
Тело сожмет усталость,
Жить бы вчерашним днем,
Все, что не сон, то в руку,
Пусть все горит огнем,
Мне тяжело в разлуке,

Сладким угарным сном,
Это совсем не страшно,
Памятью о былом,
День не вернуть вчерашний,
Только бы не вспугнуть,
Напряжены все нервы,
Выдохнуть и вдохнуть,
Кто-то быть должен первым,

Кто подведет итог,
Кто же расставит точки,
Крепостью стал порог,
И палачами строчки,
Ты ведь не веришь мне,
Думаешь все от скуки.
Но я горю в огне,
Мне тяжело в разлуке…

Пр-в:

Только ветер задул свечу,
Что была маяком во мгле,
Твое имя я в ночь кричу,
Но лишь эхо ответит мне,
Мне листом бы на землю лечь,
Чтоб без боли, без глупых слез,
И лежать в ожидании встреч,
В новом мире беспечных грез…

Ты прости меня, друг мой милый…

Немотой исковерканы губы,
Где же солнце? Ну хоть один лучик!
Ты прости, что бываю грубым!
Ты же видишь – на небе тучи!

Перепутаны перепутья,
Трудно быть ко всему готовым,
Ты прости, что я был беспутным,
Что я стал, почти беспонтовым.

Ты прости, что я не был принцем,
Что не сделал тебя царицей.
Что грешил на Страстной Седмице,
Не поймал для тебя Жар-птицы,

Ты прости меня, друг мой милый,
За бессонницу ночью зимней.
За декабрь – дрожащий, стылый,
За погасший огонь в камине.

Мне б подальше беду забросить,
Да за хвост удержать удачу.
Пусть печали песком заносит,
Я за пазуху счастье спрячу.

Боль мою не унять лекарством…

Боль мою не унять лекарством,
Грусть мою не развеет ветер,
Далеко, в тридевятом царстве,
Знаю, ты где-то есть на свете.

Знаю, ты ведь скучаешь тоже,
И грустишь у окна порою,
С тобой вместе поплачет дождик,
И луна погрустит с тобою,

Все дороги ведут куда-то,
Хоть всю жизнь колеси по свету,
Отыскать лишь одну мне надо,
Пусть к тебе ведет тропка эта.

Верю я, что найду дорогу,
Через горы, леса, долины,
И замру на твоем пороге,
Незнакомом… Родном… Любимом…