Czytaj książkę: «Зеркала Борхеса»

От Автора

Их нет. По крайней мере, так принято считать.

В том глубинном смысле, что они, действительно, были когда-то, но очень и очень давно. А потом вымерли, переродились, испарились, далее по списку.

Да и не были они тем, что мы думаем о них сегодня. Просто казались, пользуясь непомерным человеческим воображением. Это легенды виноваты во всём. А ещё сказки, предания, саги, баллады и слухи…

Любые странные явления – всегда и непременно – имеют вполне разумные, логичные и стройные объяснения. Гномы и тролли, например, это, всего лишь, северное племя низкорослых человечков, вымершее давным-давно, не выдержав конкуренции со стороны более рослых и шустрых соседей. Драконы – обычные динозавры, случайно выжившие после падения на Землю гигантского метеорита.

А, главное, что все они – кентавры, домовые, гарпии, вурдалаки – давно уже вымерли, переродились, испарились…

Кто же тогда так тревожно воет в ночи, за оконным стеклом? Звеняще и тоненько, с нечеловеческой тоской в голосе? Как раз полнолуние.

А вон там, рядом с кладбищенской оградой, промелькнул чей-то белёсый силуэт. Полупрозрачный такой, подрагивающий, словно фруктовое магазинное желе… Кто же это? Неужели…

Ещё на этом свете существуют старинные зеркала. Тусклые такие, словно бы отлитые из чистого серебра. Не стоит долго смотреться в них, особенно перед сном.

Автор

Пролог

Девушка – тоненькая и славная – задумчиво всматривается вдаль.

Всматривается, а потом, неловко смахнув ладошкой с густых ресниц крохотную слезинку, тихонько шепчет:

– Слова, слова, серебряная пыль… Вернётся ли он? А если и вернётся, то когда?

По пыльной просёлочной дороге, безалаберно петляющей между разлапистыми тёмно-зелёными кактусами, неторопливо рысит породистый угольно-чёрный конь, на котором восседает мужчина средних лет, облаченный в скромную походную одежду.

Мужчина крепко сжимает зубами – в уголке рта – потухший окурок сигары и чуть слышно бормочет:

– Причём здесь шторм – настойчивый и рьяный? Да ни при чём. Задумчивый сполна. Вся наша жизнь – дороги и туманы. Да девушка, что плачет у окна…

Вечная печальная история. Печальная? Это, смотря, чем она – в конечном итоге – закончится.

Да и декорации могут быть иными. В том смысле, что кактусы, угольно-чёрный конь и потухшая сигара могут отсутствовать. Не в них, собственно говоря, дело.

Главное заключается в следующем: вся наша жизнь – дороги и туманы, да девушка, что плачет у окна…

Глава первая
Сны и Зеркала

На Пласа Италия шёл мелкий частый дождик, город уже привычно ощетинился большими чёрными зонтами, пахло затхлыми тропическими болотами, давно нестиранным постельным бельём и нежданной тревогой.

Круглые уличные часы показывали восемь двадцать вечера, до назначенной встречи оставалось ещё десять минут. Алекс уселся на тёмно-синюю скамейку под пластиковой крышей, распечатал тощую пачку сигарет «Боливар», купленную в киоске здешнего аэропорта и, щёлкнув зажигалкой, прикурил. Табак был сырым и явственно отдавал свежими дубовыми опилками.

Дождь неожиданно прекратился. Тут же, словно по мановению волшебной палочки невидимой феи, по круглым лужам беззаботно заплясали весёлые лучи предзакатного солнца, а многочисленные чёрные зонты куда-то мгновенно попрятались.

Алекс затушил окурок и ловким щелчком отправил его в приземистую бетонную урну, стоявшую рядом с навесом. Поднявшись с гостеприимной скамьи и пройдя мимо знаменитого бара «Милонга», он подошёл к светло-серому дому, на фасаде которого наблюдалась маленькая белая табличка с тёмно-синей цифрой «8».

Дом, как дом – чётырёхэтажный, узкий, с одной единственной парадной. Таких неприметных строений – в старых кварталах Буэнос-Айреса – большинство.

По узким, слегка выщербленным ступеням серой винтовой лестницы он неторопливо поднялся на третий этаж. На солидной двери тёмно-фиолетового дуба была закреплена прямоугольная светло-бежевая картонка с надписью, выполненной на испанском языке с помощью чёрной краски и детской кисточки для рисования: – «Сон – это жанр, заветный сон – тема…».

– Надо же, самого Борхеса переврали, наглецы такие. Заменили слово «страшный» на «заветный», – недовольно пробормотал Алекс, после чего уверенно надавил на круглую белую кнопку, чуть-чуть выступавшую из тёмно-зелёной стены.

Где-то вдалеке негромко прозвенела мелодичная трель.

Через полминуты дверь приоткрылась.

– Сеньор Алехандро Пушениг? – вежливо поинтересовалась молоденькая невысокая девчонка. – Очень рада вашему визиту. Проходите, вас уже ждут. Если не трудно, то захлопните, пожалуйста, за собой дверь, – плавно развернулась и неторопливо пошла по длинному коридору, элегантно покачивая узкими бёдрами.

«И, в общем, ничего особенного», – подумал Алекс, небрежно толкая дверь ногой. – «Низенькая, худенькая, колючий платиновый ёжик на голове, белая блузка, ярко-синяя юбка чуть выше колен. А сердце, вдруг, забилось учащённо, с ярко-выраженными нотками заинтересованности и тревоги… С чего бы? Может, это её необычные глаза виноваты в данном казусе? Тёмно-зелёные, загадочные, грустные, пронзительные…».

Коридор привёл их в просторную и светлую комнату: высокий белый потолок с хрустальной люстрой посередине, тёмный керамический пол, стены, обшитые кремовыми панелями из непонятного материала. Имеющаяся мебель идеально вписывалась в общую дизайнерскую концепцию помещения: иссиня-чёрный массивный письменный стол, два антикварных кресла, длинный диван бордовой кожи, янтарно-жёлтые стулья с резными спинками и просторные стеллажи, заставленные разнообразными книгами, фолиантами и толстыми картонными папками.

Из-за письменного стола неторопливо и величественно поднялся мужчина лет пятидесяти пяти – высокий, слегка сутулый, полноватый, большеголовый, пегие волосы, старательно зачёсанные назад, выпуклые водянистые глаза, мерцающие таинственно и загадочно, уголки длинного рта, опущенные вниз.

«Опущенные вниз – как у тряпичной итальянской куклы Пьеро», – машинально отметил Алекс, протягивая ладонь для рукопожатия.

– Франсиско Асеведо, Генеральный директор компании «Заветные сны», – вежливо представился большеголовый мужчина и многозначительно посмотрел на зеленоглазую девушку: – Сеньорита Анна, будьте так добры. Организуйте нам с гостем по чашечке кофе…

«Сеньорита!», – облегчённо вздохнул Алекс и, в свою очередь, отрекомендовался:

– Алехандро Пушениг, профессор. Преподаю испано-язычную литературу и словесность в Университете города Клагенфурта, Австрия. Отец – наполовину немец, наполовину словенец. Мать – чистокровная испанка. Отсюда и «Алехандро», и мой испанский язык… Друзья и знакомые меня называют – Алексом. Рад оказаться в знаменитом и легендарном Буэнос-Айресе. Замечательно-красивый город, особенно ранней осенью.

– Сразу перейдём к делу?

– Конечно же, уважаемый дон Франсиско. Деньги я перевёл на расчётный банковский счёт ваших «Заветных снов» ещё полторы недели тому назад. Причём, по самому полному и дорогому варианту. Заявка – по установленной форме – была мною тщательно заполнена и отправлена на ваш электронный адрес.

– Да, я читал заявку. И деньги, действительно, поступили, – неуверенно пробормотал сеньор Асеведо, после чего глубокомысленно замолчал.

Минуты через полторы Алекс, решив прервать затянувшуюся неловкую паузу, обеспокоено поинтересовался:

– Что-то не так? Возникли непредвиденные осложнения?

– Нет-нет, всё в полном порядке! Просто… э-э-э, это немного странно. Слишком много знаковых и фатальных совпадений. Впрочем, возможно, всё к лучшему… Итак. Наша фирма «Заветные сны» предоставляет следующую нестандартную услугу – сны на заказ. Вы задаёте конкретную тему. Мы загружаем в эксклюзивную компьютерную программу нужную информацию, которая – по соответствующим инновационным каналам – поступает в ваш мозг, пребывающий в состоянии глубокого и спокойного сна. Через некоторое время в вашей голове «рождается-проявляется» призрачная череда цветных картинок, воспринимаемая вашим сонным сознанием – как самая настоящая и осязаемая реальность…

– Не продолжайте. Я очень внимательно ознакомился с информацией, размещённой на сайте вашей компании.

В комнате появилась сеньорита Анна, поставила на столешницу серебряный поднос с дымящейся медной туркой, двумя фарфоровыми чашечками, молочником и сахарницей розового стекла. После этого девушка, лукаво блеснув зелёными глазищами, резко развернулась и, взметнув подолом юбки, удалилась, гордо вскинув вверх голову с симпатичным платиновым ёжиком.

После десятисекундного молчания сеньор Асеведо смущённо выдохнул:

– Всё дело – в Хорхе Луисе Борхесе…

– Простите?

– Вы же хотите – во сне – попутешествовать именно по его Мирам? Вернее, как я понимаю…

– Вернее, я хочу «окунуться» в Мир его нетленных литературных произведений, которые будут загружены в недра вашего чудесного современного компьютера. Очень, знаете ли, интересно узнать, как искусственный компьютерный разум интерпретирует авторскую философию Мэтра. То есть, мыслителя, который безумно обожал рассуждать о природе сновидений:

 
А сон, податель пьес неутомимый,
в театре, возведенном в пустоте,
прекрасной плотью облачает тени…
 

– Впрочем, это не его стихи, а средневекового поэта Гонгоры¹. Что, впрочем, не меняет сути дела…

– Придётся, всё-таки, расставить чёткие приоритеты.

– Простите? – непонимающе переспросил Алекс.

– Непревзойдённым Борхесом создано очень много разнообразных литературных произведений. Рассказы, новеллы, эссе, стихи.… Надо на чём-то, сделав однозначный акцент, остановиться. Есть основное блюдо, а к нему полагается гарнир, салаты, специи, десерт… Вам, дон Алехандро, надо выбрать стационарную ось, вокруг которой всё и будет вращаться.

– «Книга вымышленных существ»².

– Я так и думал, – уголки печальных губ Генерального директора компании неудержимо рванулись вниз, превращая его одутловатую физиономию в маску вселенской скорби. – Этого, впрочем, и следовало ожидать…

Алекс, с видимым удовольствием отхлебнув кофе из фарфоровой чашечки, невозмутимо поинтересовался:

– Что вас так огорчило, уважаемый дон Франсиско?

– Огорчило? Нет, не так. Озаботило, пожалуй. Не более того… Вы же, сеньор Пушениг, надеюсь, в курсе, что великий и мудрый Борхес не считал человеческие сны – просто снами? Вот, и то необычное состояние, которое мы предлагаем нашим клиентам, не является – в прямом и топорном понимании – сном. Граница между Явью и Грёзами, она очень призрачна, размыта и туманна…

– «И страшные сны переносят нас в Ад в буквальном смысле»?³

– Вот, именно! Некоторые люди умирают во сне. Другие, беззаботно похрапывая, сходят с ума…

– Третьи, проснувшись, совершают страшные и непоправимые глупости, – насмешливо хмыкнув, подхватил Алекс. – Вплоть до пошлых самоубийств… Не волнуйтесь вы так, любезный сеньор Асеведо. Я всё прекрасно понимаю и полностью осознаю. Необходимо подписать соответствующие бумаги, освобождающие – в случае различных фатальных казусов – фирму «Заветные сны» от юридической ответственности перед Властями и моими родственниками? Пожалуйста. Я готов.

– Что же, все необходимые документы будут подготовлены в течение двенадцати-пятнадцати минут. Не возражаете? Только, вот, дон Алехандро, у меня будет к вам маленькая частная просьба.

– Всё, что хотите.

– Объясните, пожалуйста, зачем вам всё это надо? Я имею в виду – «Книгу вымышленных существ». Это, ведь, э-э-э, очень опасно, необычно и чревато серьёзными неприятностями… Все прежние клиенты, которые посещали нашу компанию до вас, интересовались куда как более приземлёнными и простыми вещами. Чувственные сексуальные удовольствия, посещение счастливых страниц собственного Прошлого, путешествия по экзотическим краям и местам нашего обычного Мира. Это, как раз, понятно и объяснимо… Но, извините, общение с кровожадными чудищами, мрачными уродами и неприветливыми монстрами? Что это вам – в конечном итоге – даст? Не понимаю… Да вы курите, курите!

Алекс допил кофе, неторопливо раскурил влажную сигарету и, выдохнув едкий дым в потолок, поморщился:

– Знаете, я не смогу толком объяснить причину, толкающую меня на этот безумный эксперимент. Просто – очень хочется знать… Что, конкретно, знать? А, всё! Чем больше, тем лучше…

– Что же, весьма достойный, ёмкий и, главное, прямой ответ, – впервые за время беседы взбодрился Франсиско Асеведо. – Сеньору Борхесу он – скорее всего – понравился бы.

Впрочем, очередная улыбка у Генерального директора компании «Заветные сны» получилась – как и у итальянской куклы Пьеро – бесконечно грустной и печальной…

Вторая комната офиса напоминала своим внешним обликом классический медицинский кабинет. Всё белое-белое – стены, пол, потолок, накрахмаленные простыни, покрывающие просторные лежаки. Только два навороченных компьютера и многочисленные тонкие провода, идущие от них, были безысходно-чёрными.

– Почему предусмотрено два…рабочих комплекта? – засомневавшись, спросил Алекс. – Для чего?

Сеньор Асеведо многозначительно усмехнулся:

– «Заветные сны» – уважаемая, заслуженная и серьёзная компания, заботящаяся о собственной безупречной репутации. Неужели вы подумали, что мы «отпустим» вас – в это бесконечно-опасное путешествие – одного? Естественно, вас будет сопровождать, если так можно выразиться, наш опытный и хорошо подготовленный сотрудник, могущий оказать – в экстренных ситуациях – действенную и эффективную помощь.

– Я могу познакомиться с ним?

– Не вижу в этом никакого позитивного и реального смысла, – откровенно заскучал Франсиско Асеведо. – В Мире Грёз ваш помощник, всё равно, кардинально поменяет внешность. Да и не один раз. То есть, в строгом соответствии с окружающей обстановкой… Вы «переселитесь» в Страну «Заветных снов» первым, он – с десятиминутным опозданием.

– Мне необходимо снять одежду?

– Нет, это лишнее. Просто выньте из карманов все бытовые предметы. Сложите их, например, сюда. Всё-всё вынимайте, включая сигареты. В Потустороннем Мире вам придётся довольствоваться местным «потусторонним» табаком. Если, конечно, найдёте…

Алекс послушно выложил на горизонтальную поверхность низкой тумбочки пухлый кожаный бумажник, мобильный телефон, связку ключей на массивном брелке, белоснежный носовой платок, китайскую шариковую ручку, газовую зажигалку и мятую пачку «Боливара». При этом он непроизвольно отметил, что рядом с образовавшимся холмиком вещей располагается высокий стеклянный стакан, наполовину заполненный какой-то прозрачной жидкостью.

– А, вот, данную полезную вещицу, дорогой мой дон Алекс, вам придётся взять с собой, – сеньор Асеведо, загадочно отводя глаза в сторону, протянул маленький чехольчик чёрного бархата на тонком золочёном шнурке. – Это – так называемые «Зеркала Борхеса». Вернее, так лично я именую данный инновационный прибор…

«У дона Франсиско очень плохо со зрением», – понял Алекс и, ослабив шёлковый шнурок, неловко извлёк из бархатного чехла крохотный овальный предмет.

– Вы сказали – «Зеркала»? Но, ведь, оно – одно…

– Два, милейший сеньор Пушениг. Конечно же, два. Вы посмотрите повнимательнее…

Непонимающе пожав плечами, Алекс медленно повертел странный предмет перед глазами. Одна сторона овала была обычной – светлой, зеркальной. А другая – тёмной и призрачной.

«В ней отражаются только мои глаза!», – с удивлением осознал он.

Сеньор Асеведо, выждав с минуту, негромко пояснил:

– Если вам наскучит в каком-то конкретном сне, и появится непреодолимое желание – сменить «антураж», то просто посмотритесь в светлую зеркальную поверхность. После этого – через мгновенье-другое – окажетесь в следующем сне. Это, в первую очередь, касается тех случаев, когда вам будет угрожать смертельная опасность…

– Простите?

– Если вам в Стране Грёз оторвёт, к примеру, руку, то и в реальности – после пробуждения – данная рука непременно онемеет. А потом и отсохнет. Если же вас во сне убьют, то.…Сами, наверное, понимаете, что покойники не просыпаются. Вернее, иногда просыпаются, но, к сожалению (или же к счастью?), крайне редко.… Скажу сразу, что количество «зеркальных» снов может быть практически бесконечным. То есть, ваше путешествие может длиться сколь угодно долго. Сугубо по вашему желанию, мой друг. То есть, в полном соответствии с произведённой оплатой.

– А когда надо смотреться – в тёмную зеркальную сторону? – задумчиво прищурился Алекс.

– В двух случаях. Во-первых, когда вам окончательно наскучили Грёзы, и захотелось – незамедлительно – вернуться в реальный Мир. А, во-вторых, если в одном из очередных сновидений вы получили (не дай Бог, конечно, тьфу-тьфу-тьфу), серьёзное ранение или же сильную контузию. Поверьте мне на слово, но реальная медицина, она намного действеннее той, потусторонней…

– Что же, пожалуй, поверю.

– Тогда спрячьте Зеркала обратно в чехол, его же, в свою очередь, положите в один из карманов. После этого выпейте содержимое этого стакана, ложитесь на кушетку, принимайте удобное положение и закрывайте глаза. Я же закреплю на вашей голове – с помощью специальных магнитных присосок – необходимые зажимы-провода и нажму на кнопку запуска. Готовы?

– А что за жидкость находится в стакане?

– Обычное снотворное. Пейте, не сомневайтесь…

Уже засыпая и чувствуя, как к его голове прикасаются прохладные круглые присоски, Алекс задал последний вопрос:

– Уважаемый дон Франсиско, извините… А что произойдёт, если я случайно потеряю – «Там» – чудодейственные Зеркала Борхеса?

– В этом случае вы навсегда останетесь в Стране Грёз, – поведал ему глухой, неуклонно-отдаляющийся голос. – А ваше бренное тело – в реальном Мире – впадёт в вечную комму… Ещё. «Посещение» «Книги вымышленных существ» будет происходить в строгом соответствии с текстом великого Борхеса. То есть, в алфавитном порядке… И, наконец, последнее. Находясь «Там», вы будете понимать речь всех других персонажей и, соответственно, разговаривать на всех-всех языках…

Глава вторая
Ахерон⁴ и Амфисбена⁵

Ладный трёхмачтовый фрегат, подгоняемый попутным восточным ветром, уверенно шёл по неизвестному проливу, ширина которого не превышала три четверти морской мили. Судя по расположению на небе жёлтого солнечного диска, совсем недавно миновал полдень.

«Ага, подняты только нижние паруса на двух передних мачтах, топселя убраны, а грот и стакселя взяты на риф», – непроизвольно отметил Алекс, с удивлением осознав, что прекрасно разбирается в искусстве судовождения парусных кораблей. – «И это, безусловно, правильно! Плавание под парусами узкими и извилистыми проливами – дело скользкое и насквозь опасное. В любой момент может ударить коварный боковой шквал. Тогда – только держись, запросто можно врезаться в отвесные и крутые береговые скалы, до которых рукой подать… Ещё было бы неплохо узнать – своё тутошнее имя и местный общественный статус…».

Он, стараясь не привлекать нездорового внимания, мельком осмотрел собственную одежду-обувь. Неуклюжие сапоги тёмно-коричневой кожи, серые замшевые панталоны до колен, тёмно-фиолетовый камзол, украшенный квадратными керамическими пуговицами и светло-жёлтыми кружевами на рукавах. За широким кожаным поясом обнаружился громоздкий неуклюжий пистолет. На левом боку – в деревянных ножнах, украшенных круглыми серебряными заклёпками – висела длинная дворянская шпага с кованным вычурным эфесом.

«Определённо, я попал в легендарные Средние века», – предположил Алекс и восхитился про себя: – «Смотри-ка ты, сколько у меня на пальцах золотых перстней, оснащённых различными самоцветами! Рубины, сапфиры, аметисты, изумруды… А что это такое болтается в моём правом ухе? Ага, тяжёлая, явно золотая серьга. Волосы какие-то чрезмерно длинные и слегка сальные. Однако… Эх, посмотреться бы в зеркало! Интересно, а что у меня нынче с физиономией?».

Торопливо нащупав ладонью во внутреннем кармане нарядного камзола заветный бархатный чехольчик, он облегчённо вздохнул и тут же решил, что время для этого зеркальца ещё не наступило. Надо было поискать другое, обыкновенное.

Примерно в ста пятидесяти метрах от борта фрегата тянулись бесконечные низкие берега, густо покрытые невысокими хвойными деревьями и пыльным кустарником.

– Сеньор командор! – долетел до него чей-то смутно-знакомый голос. – Пройдите, пожалуйста, на капитанский мостик!

«Это же португальский язык», – уверенно определил Алекс и тут же вспомнил всё…

Он звался – Алехандро Кабрал. Почти тридцать четыре года от роду. Уроженец португальского городка Синиш. Полноправный командор торговой португальской эскадры, идущей под гордыми королевскими знамёнами.

– Следуем из родимого Синиша в японскую Иокогаму, – тихонько пробормотал Алекс. – Туда везём европейские товары: креплёное и сухое вино, арбалеты, холстину, восковые свечи, дорожные кареты (в разобранном состоянии), пшеничную и ржаную муку. В Японии же загрузимся всякими восточными редкостями: шёлком, пряностями в ассортименте, экзотическим холодным оружием, чайной травой, рисом, стойкими красками… Сейчас суда моей эскадры проходят Магеллановым проливом. До выхода в Тихий океан остаётся миль сто двадцать – с небольшим хвостиком. Фрегат, на котором я нахожусь, называется – «Святая Анна». Анна… Кроме него в состав торгового каравана входит ещё один многопушечный фрегат и три пузатых купеческих брига. А на дворе нынче стоит 1635-ый год.

– Сеньор командор! – продолжал упорно надрываться противный визгливый голосок. – Я вас жду! Это очень-очень срочно…

«Штурман Сантьяго Альварес», – опознал Алекс неприятный голос. – «До чего же беспокойная, суетливая и мнительная личность. Знать, опять чего-то испугавшись, ударился в пошлую панику…».

Стараясь шагать неторопливо и важно, как и полагается полновластному командору серьёзной эскадры, он по короткой скрипучей лесенке поднялся на капитанский мостик. Вернее, на квадратный помост, ограждённый низенькими перилами.

Возле корабельного штурвала дисциплинированно застыл матрос Данни – широкоплечий верзила с откормленной физиономией, украшенной длинным и извилистым тёмно-багровым шрамом. В двух метрах от штурвала, возле крепких перил, обнаружился тщедушный пожилой человечек, крепко сжимавший в морщинистых ладошках длинную подзорную трубу. В южной стороне, куда и были направлены окуляры бельгийского оптического прибора, хорошо просматривались – даже невооружённым глазом – два высоких столба чёрно-серого дыма, вальяжно поднимавшихся над далёкими тёмно-синими горами.

– Что случилось на этот раз, штурман? – нарочито небрежно поинтересовался Алекс. – Узрели очередную смертельную опасность? Приближается ужасная грозовая туча?

– Вз-з-з-гляните с-с-сами, дон Ал-л-лехандро! – отчаянно заикаясь, предложил Альварес, протягивая подзорную трубу.

– Что же, и посмотрю. А ты, сеньор паникующий штурман, хлебни-ка ямайского рома – для укрепления расшатанных нервов. Так тебя и растак, да с двойным перехлёстом…

Картинка, открывшаяся взору, была величественной и, одновременно, угрожающей. На высоких горных пиках, расположенных друг рядом с другом, горели два ярко-розовых «глаза» действующих вулканов. По их крутым чёрным склонам величественно и непреклонно стекали-сползали малиновые потоки расплавленной лавы. Тёмная и широкая седловина перевала, соединявшего пики в единое целое, напоминала собой гигантский, нагло улыбающийся рот.

«На фоне низких лохматых туч, неподвижно зависших на юге, да если подключить обострённую фантазию, то – сама собой – напрашивается однозначная ассоциация: огромный Великан, безудержно и горько плачущий огненными слезами…», – подумал Алекс. – «Вот, так, скорее всего, они и рождаются: самые невероятные легенды и мифы, призванные пугать – до регулярных желудочных колик – доверчивых и наивных обывателей…».

Рядом послышалось бодрое бульканье, аромат отборного ямайского рома приятно защекотал ноздри. Ещё через семь-десять секунд хриплый голос Альвареса – без малейших следов заикания – сообщил:

– Именно так мне его и описывал один благородный ирландский дворянин, заслуживающий доверия.

– Кого – описывал? – Алекс неохотно оторвался от оптического прибора и с любопытством уставился на штурмана.

– Да, Ахерона. Провинившегося слугу Господа нашего. Прикованного – за неизвестные ужасные прегрешения – толстенными чугунными цепями к земной твердыни…

– Расскажи-ка, любезный. Давай, давай, не стесняйся… Рассказывай, рохля худосочная, иначе в глаз засвечу!

Штурман, торопливо заткнув горлышко кожаной фляги грубой деревянной пробкой, заговорил – с откровенно-испуганными и паническими нотками в голосе:

– Ахерон ростом будет – с высоченную гору. Его круглые глаза пылают нестерпимым огнём. Пасть так огромна, что он может поедать закостенелых грешников – тысячами. Десятками тысяч… Иногда Ахерон, когда очень голоден, начинает оглушительно рычать и страшно ругаться. И тогда земля трясётся, как красный осиновый лист – на холодном осеннем ветру. Огромные валуны скатываются по склонам гор, разрушая мирные города и безжалостно давя их несчастных жителей. Извилистые и бездонные трещины упрямо ползут – везде и всюду. Небесные птицы умирают на лету, камнями падая вниз. Рыбы всплывают – кверху брюхом – на озёрных и речных водах. А сами реки текут вспять…

Словно бы подтверждая слова Альвареса, с юга прилетел низкий громовой раскат, деревянный корпус «Святой Анны» ощутимо вздрогнул и покачнулся. Впечатлительный штурман тут же повалился на колени и, воздев к небу сложенные вместе ладони, принялся неразборчиво молиться.

Алекс неодобрительно и сердито посмотрел на рулевого.

– Это я случайно, – смущённо пожимая широченными плечами, принялся оправдываться здоровяк Данни. – Оно так неожиданно загремело, что рука – сама по себе – дёрнулась на штурвальном колесе… Рука, клянусь! Извините, сеньор командор! Больше такого никогда не повторится… Кстати, ветер-то постепенно стихает. Как бы ни установился полный штиль.

Посмотрев на паруса, повисшие – словно рваные тряпки на деревенском заборе, Алекс, слегка пнув носком сапога Альваресу под копчик, строго велел:

– Давай, трусливый пройдоха, продолжай. Что ещё знаешь про этого страшного Ахерона?

– Да, я уже почти всё и рассказал, – истово заверил штурман, торопливо поднимаясь на ноги. – Демоны ещё там всякие появляются…

– Ну, что – за демоны?

– Живут они в бездонном чреве Ахерона… А тёмными беззвёздными ночами регулярно вылезают наружу. Шастают по округе. Пьют человеческую кровь. Похищают глупые и заблудшие Души… Ещё разные чудеса происходят в тех местах, где обитает Ахерон.

– Чудеса?

– Ну, всякие и разные события, которые не случаются в обычном Мире, в обычное Время…

– По южному берегу наблюдаю городские развалины! – прокричал из марсовой бочки вперёдсмотрящий матрос.

– Согласно моей подробной карте, здесь должно располагаться старинное испанское поселение – «Сан-Филипп», – дрожащим голосом сообщил штурман. – Очевидно, проклятые индейцы постарались… Впрочем, какое нам дело до наглых, напыщенных и жадных испанцев? Ровным счётом – никакого! Чем больше их погибнет, тем нам, португальцам, будет легче и проще жить…

Алекс, задумчиво погладив пальцами массивную серьгу в своём правом ухе, приказал Альваресу:

– Отставить – всякие глупости! Готовиться к внеплановой стоянке! Видишь, ветер почти стих? Так что, не зевай, увалень… Встаём на якоря под южным берегом, напротив этих загадочных развалин. Командуй здесь, паникёр. А я, пожалуй, ненадолго спущусь в каюту…

В каюте властвовала жёлто-серая затхлость, нестерпимо пахло грязным бельём и очень плохим коньяком.

– Семнадцатый век, как-никак, мать его, – брезгливо разглядывая подозрительные бурые пятна на серой простыне, успокаивающе сообщил сам себе Алекс. – Клопы, судя по всему, здесь совсем и не редкость…

На крохотном квадратном столике, рядом с полупустой бутылкой синего стекла, горлышко которой было небрежно закупорено кожаной затычкой, обнаружилось и крохотное зеркальце, искусно вделанное в длинную костяную пластину-рукоятку. Он – с чувством лёгкой неуверенности – взял данный предмет туалета в ладонь правой руки и, робко заглянув в мутную зеркальную поверхность, облегчённо выдохнул:

– Что же, могло быть и гораздо хуже. Лицо собственное, что уже просто замечательно… Длинноватые волосы? Ничего страшного, данная причёска мне, определённо, идёт. Только, вот, эти дурацкие чёрные усы… Почему они такие длинные? И кончики смотрят вверх как-то очень, уж, залихватски, придавая всей физиономии характерный оттенок наглого пижонства… Придётся, как я понимаю, смириться с этим неаппетитным нюансом. Особенности местной средневековой моды, так сказать…

Слегка заострённый нос корабельной шлюпки мягко ткнулся в светло-жёлтый песок низкой косы. Алекс ловко выпрыгнул на пологий берег и отдал приказ, стараясь, чтобы его голос звучал максимально мужественно и властно:

– Гребцам от лодки далеко не отходить. Штурман, возьми с собой пару-тройку вооружённых солдат и тщательно осмотри окрестности. Встреченных туземцев – без отдельного приказа – не обижать, – подумав секунд пять-шесть, добавил: – За мной никому не ходить. Я здесь самостоятельно прогуляюсь, без провожатых…

Альварес – в сопровождении трёх высоких оборванцев, вооружённых допотопными неуклюжими пищалями – двинулся, постоянно оглядываясь по сторонам, перпендикулярно к береговой кромке. Алекс же уверенно направился на запад, вдоль каменистого берега Магелланова пролива, благо обгоревшие развалины городка были длинными и тянулись по обе стороны от места стоянки корабельной шлюпки.

Он неторопливо шагал, изредка старательно обходя большие прибрежные валуны, и размышлял про себя: – «Что же, на Ахерона я, кажется, уже вволю налюбовался. Что, вернее, кто там на очереди? Если привязываться к тексту великого Борхеса, то, естественно, Амфисбена. Эта такая гигантская двухголовая змея. Если её ножом (мечом, саблей, мачете?), безжалостно рассечь на две части, то они потом – обязательно – срастутся. Даже если их закопать в землю в разных местах, расположенных за много-много километров друг от друга. Следовательно, надо внимательно и постоянно смотреть под ноги, чтобы случайно не наступить на экзотическую гадину… Развалины старинного испанского поселения? Обычные развалины – остатки каменно-кирпичной кладки, высокие кучи разнообразного строительного мусора, обгоревшие стропила крыш… А пожар-то, похоже, не давний. Горело месяцев шесть-девять тому назад…».

Приятно запахло мирным дымком. Обогнув очередной обломок чёрного базальта, Алекс обнаружил и источник дыма – в восьмидесяти метрах от него, на берегу, горел небольшой, но очень яркий костёр, рядом с которым наблюдались две человеческие фигуры.