Czytaj książkę: «Хадур»

Часть Первая

"Трупы оживали – землю разрывали,

Всюду выползали, дико бушевали,

Глотки драли, все вокруг ломали,

Рвали свою плоть".

(рок-группа "Король и Шут")

Глава 1
Еще есть хорошие люди

1

В тот самый момент, когда пожелтевший лист коснулся земли, большой грязный кулак опустился на лицо девушки. Она вскрикнула, ее светлые волосы заколыхались, и девушка повалилась на газон возле подъезда. Пульсирующая боль мгновенно разбежалась по голове, а возле уха набухла гематома.

– Не пищи сука, – прохрипел крупный мужик в рваной и изношенной куртке, тот, который ударил. Он пнул ее еще раз ботинком под ребра, и несчастная застонала от боли. – Если из-за твоих криков сбегутся твари, поверь, я брошу тебя им.

Второй мужчина, судя по всему друг Хриплого, в такой же старой одежде, стоял рядом и воровато оглядывался. Ростом, да и, скорее всего, силой он уступал Хриплому, но взгляд светлых глаз коротышки говорил о том, что он умнее своего дружка.

– Так хватит! – повысив голос, сказал Умный и оттащил Хриплого от девушки. Тот попытался еще разок ударить ее. – Я сказал: прекрати! Я совсем не хочу трахать кровавое месиво.

– Да, ладно, ладно. Чего ты? – Хриплый улыбался, показывая подгнившие зубы. – Я просто развлекаюсь.

– Знаю я твои развлечения, – грубо парировал Умный. – Забить до смерти – вот твое развлечение. И откуда в тебе столько злости?

– Детство сложное было.

Побитая девушка все это время лежала на газоне. Она перевернулась набок, дыхание постепенно выровнялось, но синяк продолжал пульсировать и болеть. У бедняжки мелькнула мысль о побеге, пока эти двое спорили, но она поняла, что боль под ребрами не позволит бежать быстро. И тогда девушка смирилась со своей участью.

– Так, ладно. Я проверю парадную, а ты смотри, чтобы сучка не убежала. – Умный задумался, огляделся по сторонам и почесал грязный затылок. Затем направился к подъезду, но через пару шагов остановился и резко развернулся. – И не вздумай ее больше лупить. Понял?

– Да, конечно. – С напускной серьезностью ответил Хриплый.

Как только Умный скрылся в подъезде, Хриплый повернулся к лежащей на земле девушке и оголил свои темные подгнивающие зубы.

– Ну, давай посмотрим, что у тебя есть, – он заулыбался и склонился над девушкой.

Хриплый перевернул ее на спину и рывком расстегнул молнию на потасканной кожаной куртке. Под курткой оказалась футболка, и он принялся задирать ее, желая добраться до грудей. Девушка попыталась закрыться руками, но нападавший во много раз превосходил в силе и с легкостью скрутил ей руки. Потом запустил свою огромную грязную ладонь под футболку и с силой сжал грудь. Девушка застонала. И, скорее всего, не от удовольствия.

– Все чисто, – сказал Умный, выходя из подъезда. Он сразу увидел, что щербатый дружок продолжает издеваться над жертвой, подбежал и оттолкнул его. – Я же сказал не торопиться! Вот я ее трахну, а потом можешь делать с ней все, что угодно. Понял?

– Да ладно тебе, – стало ясно, что Хриплый расстроился. – Я же так, чуть-чуть…

– "Чуть-чуть" он, – Умный подошел к девушке, которая поправляла футболку, пытаясь скрыть обнаженные груди, подхватил ее под правую руку. – Чего стоишь, козел? Там на третьем этаже хата открыта. Понесли.

Хриплый послушно подошел к девушке и взял ее под другую руку. Бандиты потащили несчастную к подъезду, и у нее не осталось сил, чтобы сопротивляться, голова болталась из стороны в сторону, а ноги, волочившиеся сзади, оставляли бороздку на пожелтевшем газоне.

2

День медленно подбирался к вечеру, и теперь сентябрьское солнце находилось справа от человека в черном дождевике идущего по федеральной трассе "М-10". С утра он преследует двух мужчин и твердо намерен нагнать их в самое ближайшее время. Еще до того, как стемнеет.

Я догоню вас, подумал человек в черном дождевике, потерев зудящие кисти, на которых отчетливо виднелись синие следы от веревки. И когда это произойдет, а это точно случится, я убью вас!

Он шел по шоссе погруженный в думы о мести, "на автомате" обходя пустующие машины. Этот высокий и худой человек в дождевике настолько глубоко ушел в мысли о мести, что не заметил, как вошел в маленький город. Он даже не обратил внимания на щит-указатель при въезде в городок и понятия не имел, в каком населенном пункте находится. Продолжал идти, чувствуя, что почти догнал.

Неожиданно он услышал женский крик. Негромкий, слегка сдавленный. Человек в черном дождевике замер и начал осматриваться. Невдалеке, около серого пятиэтажного дома он увидел двух мужчин, тех самых, за которыми шел с самого утра. Резко пригнулся и подбежал к автомобилю, стоявшему посреди улицы. Сквозь запыленные окна машины принялся наблюдать и через мгновение увидел, что мерзавцы мучают девушку и собираются куда-то тащить. Невинная жертва совсем не интересовала человека в черном дождевике, но вот двое мужчин…

Он откинул подол своего дождевика и взялся за деревянную ручку мачете, которое висело на поясе. Ощутив вес орудия в руке, мститель сразу почувствовал себя увереннее и спокойнее. Ритм сердца вернулся в прежнее русло. Он встал и быстрым шагом направился к мужчинам.

Человек в черном дождевике надеялся подойти как можно ближе до того как бандиты его увидят, но когда расстояние сократилось до шести-семи метров, один из противников повернул голову и заметил угрозу. Он отпустил девушку и воскликнул прокуренным голосом:

– Стой!

Хриплый достал большой кухонный нож из армейского ботинка.

– Зря вы не убили меня, – ответил человек в черном дождевике и остановился.

Хриплый обернулся к своему дружку, который тоже отпустил девушку, и уже стоял рядом.

– Твою мать. Это же тот самый тип. Я тебе говорил, что его надо сразу валить!

– Да, ты успокойся! Тебе бы лишь всех валить! – Умный заметно нервничал. – Вот, давай. Иди и завали его.

Умный начал подталкивать своего дружка. Хриплый покрепче взялся за рукоятку ножа и двинулся к человеку в черном дождевике. Он подошел на расстояние вытянутой руки и резким движением попытался ударить ножом. Хриплый даже ничего не успел понять, а его правая рука уже лежала на земле, продолжая крепко сжимать кухонный нож. Он закричал от боли, которая быстро окутывала руку (точнее то, что от нее осталось), но крик оборвался также резко, как и появился. Человек в черном дождевике молниеносным движением отрубил Хриплому голову, и густая кровь забила из шеи. Обезглавленное тело рухнуло на землю.

– Ладно. Ладно, все, пошутили, и хватит, – быстро забормотал Умный и приподнял руки ладонями вверх, показывая, что безоружен. Человек с мачете двинулся на него, Умный попятился назад, пока не уперся в стену дома. – Слушай мужик, возьми девчонку, а меня отпусти. А?

Умный стоял с поднятыми руками, прижавшись спиной к стене пятиэтажного дома, сложенного из бетонных плит еще лет сорок назад. Возможно, он еще что-то хотел сказать или предложить, но длинное лезвие мачете вошло в шею и уперлось в бетонную стену. Кровь полилась изо рта и из раны, а когда лезвие вышло наружу, тело упало. Обладатель мачете вытер лезвие о штанину Умного и посмотрел на светловолосую запуганную девушку. Она все это время сидела, сжавшись в комок около подъезда, и наблюдала. Человек в черном дождевике подошел к ней, повесил мачете на пояс и присел на корточки.

– Это что за город? – спросил он и заглянул в серые глаза девушки.

– Тосно, – испуганно проговорила девушка, стараясь не смотреть на человека. Она немного помолчала, а потом добавила: – Ты меня не убьешь?

– Нет, не убью, – ответил человек в черном дождевике и поднялся.

Где-то далеко раздался мерзкий звук. Звук, похожий на крик. Девушка вздрогнула. Такой крик издавали только зараженные люди, превратившиеся в мутантов. Жалкая горстка людей, чудом выживших после заражения, так и не смогла дать название этому крику. Он сочетал в себе: писк, рев, ор, клокот и много других мерзких звуков.

Человек в дождевике направился к проспекту Ленина – главной улице города, испуганная девушка засеменила за ним.

– Подожди, не бросай меня, – произнесла девушка, догнав спасителя. – Мне страшно.

Человек в черном дождевике остановился посреди проспекта.

– Тебя как зовут?

– Маша.

– Так вот, Маша, – серьезным тоном произнес он, – иди, куда шла, а я пойду своей дорогой.

Мерзкий клокот повторился и, на этот раз, заметно ближе, девушка затряслась от страха. Человек в дождевике посмотрел на Машу, и его накрыла необъяснимая волна жалости. Он не смог оставить посреди безлюдной улицы заплаканную и избитую девушку.

– Ладно. Иди за мной и не отставай. – Сказал он и перебежал на другую сторону проспекта, Маша побежала вслед.

Оказавшись во дворе когда-то жилых домов, они быстро пробежали мимо детской площадки. Посреди песочницы в позе эмбриона лежало детское обезглавленное тело, а три крупных вороны важно разгуливали вокруг него. Завидев людей, они взлетели и опустились на ближайшее пожелтевшее дерево. Как только две человеческие фигуры прошли, вороны вернулись к телу и начали свою трапезу.

– Сюда, – сказал человек в дождевике и указал на подъезд.

Он снял мачете с пояса и резко открыл железную дверь, готовый отбить нападение мутантов. Да, и людей тоже. Но за дверью оказались только мрак и тишина. Люди поднялись на пятый этаж, и зашли в первую попавшуюся незапертую квартиру.

– Как думаешь, мутанты нас заметили? – Спросила Маша, но человек в дождевике не ответил.

Парень осмотрел помещение, в котором они оказались: обычная однокомнатная квартира, такие есть в каждом пятиэтажном доме шестидесятых годов и, судя по убранству, тут жили совсем небогатые люди. Человек в дождевике и Маша прошли в комнату, и он уселся на подоконник, уставившись в выбитое окно. Девушка опустилась на диван, и облако пыли моментально окутало ее, Маша сморщила нос и чихнула.

– Как тебя зовут? – поинтересовалась она, когда пыль осела, а в носу перестало щекотать. – Или так и будешь молчать?

– Максим.

– Очень приятно, – на лице Маши мелькнула улыбка. – Спасибо, что помог мне.

– Если сказать честно, – Максим отвернулся от окна и посмотрел на Машу, – у меня не было цели спасать тебя. Я бы их убил в любом случае, раньше или после того как они сделали бы с тобой то, что собирались. – Он немного помолчал. – Эти мерзавцы съели мою собаку!

Маша посмотрела на Максима широко раскрытыми глазами, и только сейчас он заметил, как девушка красива: большие серые глаза, длинные светлые волосы и стройное тело. Даже синяк на лице и неприятный запах грязи и пота не смели затмить ее природную красоту. Сквозь рваные джинсы Максим увидел белую кожу и словно ощутил нежность.

Да, трахни ее и брось. Трахни и брось. Я жду тебя.

Этот неприятный демонический голос появился в голове Максима совсем недавно и, когда он звучит, начинает болеть голова, несильно, но довольно-таки неприятно, несколько раз Максим даже терял сознание. Вот и сейчас затрещали виски, но исполнять желание голоса он не собирался.

– Ты одна в этом городе? – Максим задал вопрос, но разговаривать особо не хотел, единственное, что он хотел – это отвлечься от голоса и не слышать его. Маша молчала. – Можешь меня не бояться. Я отведу тебя к твоим людям и уйду.

– Нет, не одна, – выдавила Маша. – Нас пять человек.

– Они твои родственники?

– Нет. Мои родители и брат умерли.

– Как это случилось?

Маша вздрогнула, немного помолчала, но начала рассказ. Говорила она медленно, как-то подозрительно неуверенно:

– Мы дома были, когда все это началось. Три дня просидели, запершись в квартире, и все это время за окном творился ужас. На четвертый день закончилась еда, и отец решил выйти на улицу. Когда он открыл дверь, в квартиру вбежали два мутанта и набросились на отца, а потом на маму с братом. Я убежала. На улице меня подобрал Антон. Ну, мы приехали сюда и встретили тут других людей. Вот как-то так.

Максим слушал историю девушки, и его не покидало ощущение, что Маша обманывает, говорит так, словно на ходу сочиняет. Но парень решил, что она просто не хочет рассказывать правду, ведь Маша совсем его не знает.

Да и вообще это не мое дело, решил Максим.

– Темнеет уже, – произнес он, глядя в выбитое окно. – Пойдем, я отведу тебя к твоим людям.

Максим направился к двери, и Маша, поднявшись с дивана, двинулась следом, затем они вышли из квартиры и спустились по лестнице. Максим приоткрыл дверь и осмотрел двор, ничего опасного не увидел.

– Куда идти?

– Тут не очень далеко, – ответила Маша и указала направление рукой.

3

Идти действительно оказалось недалеко, но к тому моменту, как Максим и Маша подошли к двухэтажному дому с покатой крышей – совсем стемнело. Двухэтажное строение окружали точно такие же дома, в которых когда-то жили и умирали люди. Сейчас же здания стояли пустые, наполненные лишь темнотой и нескончаемым страхом, а их черные окна, словно рты, верещат в предсмертной агонии.

Максим бросил беглый взгляд на дом, к которому его привела Маша (или он ее привел). Штукатурка местами облупилась, и из-под нее торчал кричаще-красный кирпич, а окна на обоих этажах плотно заколочены досками. У дома имелось две двери, но одна из них также забита, а рядом с другой дверью висит красная вывеска, уведомляющая о том, что здание когда-то принадлежало службе судебных приставов. Когда Максим посмотрел на крышу, то около чердачного окна увидел человека с ружьем в руках. Мужчина выглядел шестидесятилетним, хотя, быть может, густая неухоженная борода его и старила. Дед был внимателен и держал Максима на прицеле.

– Парень, отойди от нее, – бородатый повысил голос, чтобы его услышали внизу, но что удивило Максима, так это отсутствие злобы в голосе. – Ну же, я кому сказал!

Максим решил не спорить с человеком, держащим оружие, и сделал два шага в сторону.

– Нет, нет, все в порядке, – Маша встала на защиту своего спасителя. – Он ничего мне не сделал.

– Все равно отойди, – бородатый продолжал настаивать на своем, но озлобленности в голосе Максим так и не услышал. – Мы сейчас спустимся и во всем разберемся, – он ногой распахнул чердачное окно и крикнул вниз: – Антон, открой дверь, там Маша.

Через несколько мгновений из-за двери послышался звук отодвигающегося засова, и она с легким скрипом отворилась. В проеме показался высокий мужчина, ему пришлось слегка наклониться, чтобы не удариться головой о "поперечку" дверной коробки. Мужчина был облачен в солдатскую форму, но на широких плечах отсутствовали погоны, так что определить звание невозможно. В руке он держал пистолет, чье узкое черное дуло "радостно" приветствовало незваного гостя.

– Маша, быстро иди в дом, – громким поставленным голосом приказал военный, и когда девушка проходила мимо, остановил и присмотрелся в темноте к ее лицу. – Черт. Что с твоим лицом? И, вообще, где ты была? Я уже собирался идти тебя искать.

Маша не ответила, лишь, потупившись, опустила лицо и двинулась к дому, но задержалась в дверном проеме.

– Я сказал: иди в дом! – с напором проговорил военный и обернулся к Максиму. – А ты кто такой? И руки подними, чтобы я их видел.

– Меня зовут Максим, – он медленно приподнял руки, и в этот момент из дома вышел бородач, встал рядом с военным и вскинул ружье. Максим решил, что раз уж на него уставились два ствола, то стоит мирно побеседовать с этими людьми и уйти. – Вашу подругу пытались изнасиловать, я помог ей. Довел до дома. Ни от нее, ни от вас мне ничего не надо, я просто пойду своей дорогой, и мы с вами никогда не встретимся.

– Да, дельная мысль, – согласился военный. – Иди, и чтобы я тебя больше никогда не видел. Выполняй!

Максим не опуская рук, резко развернулся, полы дождевика взметнулись, а затем плавно опустились. Он неуверенными шагами двинулся в противоположную от дома сторону, понимая, что эти люди не станут стрелять в спину, но какая-та часть подсознания уверяла в обратном.

– Подожди, – бородатый опустил ружье и пошел за Максимом. Военный попытался его остановить, но тот не обратил на это внимания. Старик догнал Максима и спросил: – Ты правду нам говоришь?

– А есть ли смысл врать? – Максим по-прежнему держал ладони на уровне плеч, хоть бородатый и опустил ружье, военный продолжал тыкать пистолетом. – Вы можете все узнать у своей подруги, что и как было.

– Она нам все расскажет, – вмешался военный. – А теперь иди отсюда.

– Антон, подожди. Не гони этого человека и опусти пистолет, – бородатый умоляющим взглядом посмотрел на военного, но тот не убрал оружие, лишь отступил на шаг. – Максим, мы все говорим: спасибо тебе за то, что не бросил человека на произвол судьбы. И я говорю: спасибо Господу за то, что он скрестил ваши пути.

Бородатый три раза перекрестился.

– Остановись, – грубо сказал Антон старику, продолжая держать Максима на мушке. – Твои церковные штучки до добра не доведут. Мы знать не знаем этого человека, мы не знаем что у него на уме. Так что пусть проваливает, а мы пойдем в дом…

– Я знаю этого человека, – бородатый оборвал Антона. – Он – посланник божий, и мы не можем оставить его ночью на улице. Пойдем, Максим.

Бородатый взял Максима под руку и потянул к дому, но тот после пары шагов остановился.

– Нет, твой друг прав, – Максим кивнул в сторону Антона, – я лучше пойду.

– Нет, ты останешься, – продолжал настаивать бородатый. – Переночуешь, поешь. А утром пойдешь, если тебе так уж надо. – Он обернулся к Антону. – Не надо так на меня смотреть, пусть Максим переночует у нас.

– Ладно, – согласился Антон и тяжело вздохнул. – Но помни, что это ты привел его в дом. А ты, – Антон указал пистолетом на Максима, – только попробуй что-нибудь выкинуть. Сразу застрелю.

– Идем, – бородатый потянул Максима.

4

Бородатый вошел в дом первым, Максим за ним, а Антон двигался последним, на небольшом расстоянии, готовый стрелять в незваного гостя, если тот попробует "что-нибудь выкинуть". Как только все оказались в помещении, Антон сразу же задвинул засов.

Максиму моментально ударил в нос спертый воздух, дышать стало тяжело. Сначала легкие запротестовали против такого подпорченного кислорода, но через несколько мгновений смирились. Когда глаза привыкли к полумраку, Максим оглянулся по сторонам и увидел в левой стене дверь, но почему-то плотно заколоченную.

– Мы не живем на первом этаже, – словно читая его мысли, прокомментировал бородатый, – дьявольским отребьям легче добраться до первого этажа, чем до второго, – Максим повернул голову на голос и увидел перед собой бетонную лестницу. Бородатый уже стоял на третьей или четвертой ступеньке, улыбался. – Поднимайся.

– Ну же, чего встал. – Антон подтолкнул пистолетом в спину.

Максим неуверенно ступил на первую ступеньку, потом на вторую, правой рукой нащупал металлические перила. Поднявшись по двухпролетной лестнице, он оказался в таком же мрачном коридоре, что и на первом этаже. По обеим сторонам узкой "кишки" растянулось множество дверей. В правом конце коридора виднелись тусклые отблески свечей, стоявших на столе. За ним сидело несколько человек. Бородатый уже стоял на маленьком островке света и подзывал Максима рукой. Антон с пистолетом продолжал следовать сзади.

Когда Максим подошел к столу, Маша посмотрела на него благодарственным взглядом и улыбнулась, а седоволосая женщина протирала ее синяк мокрой тряпкой. У стола, сработанного из грубых и неотесанных досок, собрались все жильцы этого дома, и Максим почувствовал себя незнакомым и незваным гостем на семейном торжестве. Да, вот только блюда на столе казались совсем непраздничными: пара консервных банок с фасолью и одна с кукурузой. Три, почти догоревшие свечи, заливали расплавленным воском поверхность стола.

– Присаживайся, – добродушно сказал бородатый и придвинул к Максиму покосившуюся табуретку, – сейчас тебя со всеми познакомлю. Антон, молю тебя, убери пистолет, – на этот раз военный опустил оружие, но не убрал его и бородатый вновь обратился к Максиму: – Это Антон, ты его уже знаешь. Это моя любимая жена, Лидия, – и седоволосая женщина едва заметно кивнула головой, не отрываясь от Машиного синяка. – Там, на подоконнике, – Паша, – и Максим только теперь заметил мальчика, сидевшего за пределами досягаемости света. – Ему всего тринадцать, совсем дитя еще.

– Я все слышу, – обиженно буркнул Паша и свесил ноги с подоконника, а бородатый улыбнулся.

– Ну, а меня зовут Петр, – он протянул руку и Максим пожал ее. – Можешь звать меня Священником. Я привык.

– Почему Священник? – поинтересовался Максим.

– Я служил в местной церкви. В Казанской… Недалеко отсюда.

– А как тебя зовут, молодой человек? – Лидия наконец-то потеряла интерес к Машиному синяку и впервые посмотрела на Максима. Увидев ее лицо, парень слегка удивился. Глядя на седые волосы он решил, что Лидия уже старая, но милое лицо, некрасивое, но милое, убеждало в том, что ей не больше пятидесяти, и даже тусклый свет не мог это скрыть. – Маша сказала, но хотелось бы услышать от тебя самого.

– Меня зовут Максим.

– Хочешь есть? – спросила Лидия и подвинула открытую банку с фасолью, потом взяла единственную вилку со стола и, протерев ее тряпкой, которой мыла лицо Маши, дала Максиму. Он не обратил на это внимания и начал жадно есть, не забыв поблагодарить заботливую женщину.

– Маша, – за спиной Максима раздался голос Антона, и он увидел, как девушка подняла взгляд, – почему ты одна ушла из дома и ничего не сказала? Это было так сложно?

– Ну, я просто хотела прогуляться, – Маша потупила взгляд и заговорила тише. – Думала, что найду что-нибудь нужное.

– Так, а почему не сказала никому? – Антон злился. – Кругом шастают твари и ублюдки всякие, а ты вот так просто берешь и уходишь.

– Извините, – негромко произнесла Маша.

– Антон, не надо кричать на нее, – сказала Лидия таким тоном, что спорить с ней едва ли кто осмелился. – В любом случае, все закончилось хорошо, и давайте об этом забудем.

– Конечно, – поддакнул Священник. – Мы говорим: спасибо тебе, Максим, и предлагаем остаться у нас на ночь. Я думаю, что против никто не будет, – Священник осмотрел всех присутствующих. Возражать никто не стал, только Антон закатил глаза и раздраженно потряс головой, но промолчал. – Вот и славно.

– Так, сегодня я начну дежурство, – сказал Антон и склонился своим большим лицом к Максиму. – А ты помни, что я убью тебя, если ты мне не понравишься.

С этими словами военный ушел вглубь коридорного мрака, Максим решил, что где-то там находится лестница, ведущая на чердак.

– Посидишь с нами? – застенчиво спросила Маша у Максима.

– Нет. Я бы поспал. – И после ответа Маша расстроилась, но постаралась скрыть это.

– Конечно, пойдем, я покажу тебе, где ты можешь расположиться, – Священник подхватил Максима под руку. – Как же я благодарен Господу, что еще есть хорошие люди.

Священник повел Максима по коридору. Им вслед Маша пожелала сказочных сновидений, но Максим не ответил, а Священник несколько раз кивнул головой, отчего его борода пустила "волну". Старик прошептал: "И тебе приятной ночи".

Почти в самом конце коридора они остановились, Священник указал на дверь.

– На эту ночь это – твоя комната, – он открыл дверь.

Взору Максима предстала темная комната с единственным окном, но оно (как и все окна в доме) оказалось заколоченным. У окна стоял офисный полированный стол, а в углу самодельный лежак, сбитый из таких же грубых досок, как и стол в общем коридоре. Максим шагнул в комнату.

– Ты извини нас, – сказал Священник, когда Максим оказался в помещении, – но я запру тебя в целях нашей безопасности.

И он резко захлопнул дверь, Максим услышал, как в замочной скважине повернулся ключ. Максим подошел к двери и подергал, она не поддалась. Снаружи послышался голос Священника:

– Я уверен в том, что ты хороший человек, но ты тоже нас пойми. Мы боимся. Нам страшно. Я знаю, бояться нельзя, но страх он, как плесень, все растет и растет. И в какой-то момент ты понимаешь, что бороться с ним бесполезно.

– А как же твой Бог? – заговорил Максим через дверь. – Ведь бояться можно только его гнева.

– Ты говоришь правильно, – ответил Петр, – и я буду молиться за тебя.

А затем Максим услышал удаляющиеся шаги Священника.

Он прошел к столу и положил на пыльную поверхность мачете, затем снял дождевик и расстелил на лежаке. Немного постоял, вглядываясь в щель между досок на окне, размышляя о том, кончилось ли уже лето? Что сейчас? Конец августа или начало сентября? Максим потерял счет дням и месяцам, все слилось в один долгий день с небольшими перерывами на сон. Он повалился на лежак и закрыл глаза.

Тут намного удобнее, чем в брошенной машине, подумал Максим. Или просто на земле.

Зачем ты тут? Иди дальше, ведь ты на верном пути. Ты знаешь. Эти люди отнимают наше время. Иди ко мне.

Боль начала медленно нарастать, ползти от затылка ко лбу.

Кто ты? Откуда ты? Максим сел на лежак и обхватил голову руками. Отвечай мне, или убирайся из моей головы. Что тебе нужно? Говори.

Но голос не ответил, а затем боль, которая появлялась всегда резко, так же резко исчезла. Максим сделал несколько глубоких вдохов, а затем снова лег. Немного полежал с открытыми глазами, ожидая возвращение голоса, но на сегодня тот замолчал.

Я просто схожу с ума, подумал Максим, закрыл глаза и провалился в сон.

Я просто схожу с ума.