Czytaj książkę: «Ужасы Фазбера. Подойди ближе»

Скотт Коутон, Андреа Ваггенер, Элли Купер, Келли Парра

Czcionka:

Подойди ближе

Жёлтые глаза Фокси светились в тёмной комнате. Его челюсть широко открылась, сверкая острыми зубами. Фокси занёс крюк и махнул им перед лицом Пита; крюк просвистел прямо рядом с кончиком его носа. Пит скатился с кровати, трясясь всем телом. У него похолодело в животе; он беспомощно лежал на полу, а Фокси развернулся и наклонился над ним. Послышался скрип шарниров, когда Фокси снова замахнулся крюком.

– Ты можешь стать пиратом, но сначала надо лишиться глаза и руки.

– Нет, – выдохнул Пит.

Когда крюк Фокси вонзился прямо в глаз Пита, послышался хлопок. Из глазницы хлынула кровь, и Пит закричал…

В пиццерии «У Фредди Фазбера» было полно чокнутых маленьких детишек с замученными, непутёвыми родителями. Из колонок на стене орала музыка, аркадные автоматы пищали и вибрировали. В воздухе стоял запах подгорелой пепперони, смешанный с ароматом сахарной ваты. Пит, ссутулившись, стоял у стены, скрестив лодыжки. Его бейсболка была повёрнута козырьком назад; он пил вишнёвую колу и жевал арбузную жвачку. Младший брат Пита и его друзья толпились вокруг игрового автомата.

Питу не хотелось здесь быть, но мама работала, а Чак никак не мог снова не пойти сюда после школы. Так что Питу пришлось играть роль его няньки. Он уже в сотый раз спросил себя: почему этим постоянно надо заниматься ему? И сказал ли мелкий сопляк хоть раз спасибо?

Не-а.

Чак постоянно ныл про свой ингалятор. Ныл, что ему есть хочется. Задавал кучу вопросов. Ему всегда было что-то надо. С тех пор как ушел папа, Чака полностью отдали на попечение Пита.

У него до сих пор крутились в голове мамины слова. «Ты теперь главный мужчина в доме, Пит. Заботься о младшем брате».

Питу всего шестнадцать – какой из него главный мужчина в доме? Хоть кто-нибудь вообще его спросил, что он сам думает о новых обязанностях?

Да ничего подобного.

Пит увидел, как какой-то малыш подошёл к работникам пиццерии, убиравшим столы после чьего-то дня рождения. Он потянул одного из них за рукав. Молодой парень посмотрел на него и улыбнулся.

– Я могу тебе чем-нибудь помочь? – спросил он.

– А где Пират Фокси? – спросил в ответ мальчик.

– О, Фокси в отпуске, – сладким, как мёд, голосом сказал работник. – Надеемся, он скоро вернётся.

Малыш недовольно выпятил губу, но всё же кивнул и отошёл.

Другой работник усмехнулся.

– Молодец, – сказал он товарищу.

– Ага, в отпуске. На складе. Даже не знаю, когда шоу снова будут проводить.

Пит задумался над этими словами, потом понял, что кто-то зовёт его по имени.

– Пит?

Он отвлёкся от разговора и повернулся к Марии Родригес, которая стояла рядом с ним. У неё были чёрные волосы до плеч, а на губах – блестящая красная помада. Глаза её были ярко-зелёными, с длинными ресницами, а на носу виднелись несколько веснушек. Она входила в команду чирлидеров в их школе, и Пит знал её с шестого класса. Почему он вдруг так занервничал в её присутствии?

– Эй, Мария, – сказал он.

– Застрял тут с маленьким Чаки, а?

Пит нахмурился.

– Ага.

– У меня то же самое. День рождения сестрёнки. – Мария махнула рукой в сторону столика, который стоял прямо перед сценой. Маленькие дети в остроконечных бумажных колпачках увлечённо поедали торт. – Поверить не могу, что мы сами были такими же.

– Не знаю насчёт тебя, но вот я таким никогда не был, – ухмыльнулся Пит.

Мария улыбнулась.

– Ну да, ну да. Ты где вообще пропадаешь? Давно тебя на тренировках не видно.

Его перевели в запас в команде по американскому футболу за немотивированную грубость и недисциплинированное поведение в нескольких матчах. Эй, алло, это же футбол! После этого Пит просто бросил ходить на тренировки. На самом деле Пит обычно никогда ничего не бросал. Он всегда заканчивал начатое. Но увидев, как родители бросили друг друга, он решил, что всё это не так уж и важно. Да и вообще, ему совсем не хотелось, чтобы его ещё и тренер доставал – учителей и мамы вполне хватало. Одному человеку столько придирок не вытянуть.

Пит пожал плечами.

– Да устал просто от всего, понимаешь?

– Ну, вроде да. И чем ты теперь занимаешься в свободное время?

– Ну…

Кто-то помахал Марии от стола, и она сразу же обрадовалась.

– Ура! Наконец-то можно идти. – Прежде чем повернуться и уйти, она добавила: – Эй, мы тут с ребятами встречаемся под старым Биконским мостом. Хочешь – приходи потусить.

Пит улыбнулся.

– Да?

Она кивнула.

– Будет весело.

Но Пит покачал головой.

– Не могу. Надо присматривать за Тупицей Чаком.

– Ой. Ну ладно. Может, в другой раз. Увидимся в школе.

Пит раздражённо смотрел вслед Марии. Это всё Чак виноват. Мелкий прилипала. Всё всегда ради его маленького братца. А чего хочет Пит – неважно. Когда речь заходила о Пите, вообще ничего не было важно. Папа ушёл. Мама замкнулась в своём маленьком мирке. Они решили, что заниматься Чаком будет Пит, потому что у них самих на него времени нет. Но Пит вообще-то не подписывался выполнять их обязанности. Он сам ребёнок, а дети должны наслаждаться свободой, а не беспокоиться обо всём подряд. Они должны делать то, что хотят, – например, тусоваться с друзьями, а не присматривать за младшими братьями. Но родителям, очевидно, на всё это плевать. В конце концов, они же не спрашивали мнения Пита, когда решили расстаться. Просто взяли и развелись, и всё. Это нечестно.

Внутри Пита клокотало столько эмоций, что иногда он даже не знал, что с ними делать. Иногда он казался себе бомбой с часовым механизмом, которая вот-вот взорвётся – словно напряжение пряталось прямо под кожей, ища любой возможности выплеснуться наружу. Какое-то время с этим помогал футбол. На поле он был настоящим зверем – валил с ног соперников, распихивал с дороги всех подряд. Под конец тренировки он чувствовал пустоту и усталость. Пустота – это даже хорошо. Приятно. Но с тех пор как его выгнали из команды, Питу негде было выпускать пар. Он ненавидел эти чувства. Иногда он вообще всё ненавидел. Его брат отошёл от стайки друзей и направился в туалет, и Пит прикрыл глаза, размышляя над новой возможностью. Бросив банку из-под колы на пустой стол, Пит быстро подошёл к брату и с силой схватил его за руку.

Чак скривился.

– Ай, Пит!

– Заткнись и иди, – пробормотал Пит, затем надул большой пузырь из жвачки.

– Зачем? Куда мы идём?

– Увидишь.

Быстро оглядевшись через плечо, Пит затащил младшего брата в длинный тёмный коридор. Пол был старым и выцветшим, на стенах висели старые, потрёпанные плакаты с аниматрониками. Этому месту явно требовался ремонт. Пит уже заходил сюда раньше и обнаружил там большое складское помещение. Теперь, когда Пит знал, что́ пряталось внутри, ему не терпелось устроить Чаку маленькое приключение – особенно учитывая, что его брат всегда боялся одного аниматроника…

– Куда мы идём? – запротестовал Чак.

– Что такое, ты боишься, что ли?

– Нет! Просто отведи меня обратно к друзьям!

– Мы просто кое-что проверим.

Чак икнул и облизал пересохшие губы, из-под которых виднелись брекеты. Когда он нервничал, его голос очень напоминал жабье кваканье.

– Просто оставь меня в покое, а то я маме расскажу.

– Так ты ещё и ябеда? Нет, теперь ты точно пойдёшь со мной.

Пит потащил за собой на удивление яростно сопротивлявшегося младшего брата. Они вошли на склад, чтобы встретиться с Пиратом Фокси.

Тяжёлая дверь захлопнулась за ними, и они оказались в полной темноте.

– Пит, пусти!

– Тихо. Кто-нибудь может услышать, а я не хочу, чтобы ты ревел как младенец. Ты знаешь, как это раздражает?

Пит держал руку брата крепко, словно тисками. Да, пришло время преподать Чаку урок. Пришло время Питу наконец-то сделать то, что он хочет – а сейчас он хотел хорошенько напугать брата.

Тупица Чак, может быть, даже в штаны напрудит.

Пит хихикнул, представив себе это.

По-прежнему сжимая руку брата, свободной рукой он выудил телефон из кармана и включил фонарик. Они медленно пошли вперёд в темноте. На складе было на удивление тихо, словно он не был соединён коридором с переполненным людьми залом. Там стоял затхлый, неприятный запах, а воздух казался… безжизненным. Словно сюда давным-давно никто не ходил. И это странно, учитывая, насколько оживлёнными были остальные части здания.

Ик.

Пит сделал очередной шаг и зацепил ногой бутылку. Она отлетела в сторону, во что-то врезалась и разбилась. Пит и Чак застыли, боясь, что их кто-то услышит, но поблизости, похоже, никого не было.

Ик.

Пит осветил фонариком пол. Они увидели побитую чёрно-белую плитку. В большой комнате стояли пыльные столы и несколько сломанных стульев. На столах виднелись полупустые картонные коробки с шапками для вечеринок и одноразовыми тарелками. Свет фонарика выхватил большого чёрного паука, сидевшего на краю одной из коробок.

– Ух ты, посмотри на этого гада. Огромный какой! – сказал Пит.

Паук спрыгнул с коробки. Ребята невольно отскочили на шаг.

– Ненавижу пауков. Пойдём отсюда, – захныкал Чак.

– Ну нет. Тут ещё много интересного. Представь, что это одна из приключенческих игр, которые тебе так нравятся. Нам надо найти секретное сокровище, – сказал Пит, смеясь про себя. На самом деле он хотел лишь ещё чуть сильнее напугать брата.

Он снова посветил фонариком на пол. Луч остановился на чём-то, похожем на тёмные растаявшие свечи и странные чёрные отметки.

– Это что такое? Символы? – спросил Чак.

– Да какая разница. – Пит продолжил размахивать фонариком. А потом увидел маленькую сцену с закрытым фиолетовым занавесом и расплылся в ухмылке. На занавесе висел покосившийся плакат с надписью «не работает».

– Ну вот и нашли. Надеюсь, оно ещё работает.

– Ик… Пит, нам нельзя тут быть. У нас будут проблемы. Большие проблемы. За то, что мы влезли без спроса. Это незаконно.

– Это незаконно, – тонким голоском передразнил его Пит. – Ну ты и ботан. Ты кем собираешься стать, когда вырастешь, Чак? Копом? Обязательно куплю тебе пончик по пути домой.

Пит посветил фонариком на сцену; на столике рядом с ней виднелась ржавая панель управления. Кто-то сорвал с неё крышку.

– Это будет так круто. – Он подтащил брата к подножию сцены. – Наслаждайся шоу, братишка.

– Прекрати, Пит!

Он схватил Чака за рубашку и штаны и закинул его на сцену. Чак, охнув, грохнулся на платформу, а Пит уже бежал к панели управления.

Он с силой опустил ладонь на кнопку с надписью «старт», потом ещё и ещё раз. Послышался низкий гул, затем приглушённый щелчок и лязг.

– Да ладно, серьёзно? – вскрикнул Пит, когда ничего больше не произошло.

Но затем маленький занавес всё-таки начал медленно открываться.

Ик… ик… ик…

Чак быстро откатился к краю сцены.

– Чак, ну ты и трус!

Пит бросился к сцене и схватил Чака за кроссовки. С невероятной быстротой, возможной, только если очень чего-то боишься, Чак сумел увернуться, подняться на ноги, спрыгнуть со сцены и броситься наутёк.

Пит ещё ни разу не видел, чтобы брат бегал так быстро. Если бы он убегал не от Пита, старший брат, может быть, даже восхитился бы. Пит кинулся было за ним вслед, но его рубашка за что-то зацепилась.

– Чёрт, – пробормотал он и потянул за рубашку, но торчащий гвоздь прочно её держал.

Со сцены зазвучала прерывистая музыка – занавес наконец-то открылся полностью. Пит стоял, не в силах сдвинуться, перед побитым жизнью аниматроником Фокси, пристально смотревшим на него. Жёлтые глаза блестели под рыжими бровями, правый глаз был закрыт повязкой. Челюсть с острыми зубами отвисла; большой лис запел бессвязную песенку о том, как стать пиратом. На одной руке вместо ладони был крюк, а с другой содрали весь мех, обнажив механический скелет. Странный скрип крутящихся шестерёнок эхом разносился по всей комнате. Мех на груди робота, похоже, тоже был разорван, обнажая механические детали. Фокси двигался медленно и зловеще. Хотя Пит знал, что он робот, казалось, что это повреждённое тело кто-то попытался съесть, но не смог.

По спине Пита пробежал холодок.

Он проглотил жвачку.

Он не мог отвести взгляда от жёлтых глаз Фокси, а тот всё пел.

Почему так… это же просто старый тупой робот…

«Ты можешь стать пиратом, но сначала лишиться надо глаза и руки! Йя-ярг!…сначала лишиться надо глаза и руки! Йя-ярг!…сначала лишиться надо глаза и руки! Йя-ярг!…сначала лишиться надо глаза и руки! Йя-ярг!»

Старый аниматроник застрял на одной строчке…

«…сначала лишиться надо глаза и руки! Йя-ярг!»

Пит моргнул. Его охватило странное чувство – словно невидимое холодное, тяжёлое одеяло покрыло каждый сантиметр его тела, а потом проникло сквозь кожу и пронизало до самых костей.

«…сначала лишиться надо глаза и руки! Йя-ярг!»

В комнате внезапно наступила полная тишина, но Пит так и остался неподвижно стоять в темноте.

Он моргнул и огляделся, пытаясь осознать, где находится. В темноте. Один. Его сердце колотилось, когда он отступил на шаг. А потом он увидел, что его рубашка зацепилась за гвоздь, и вдруг всё вспомнил. Пит протёр глаза, снял рубашку с гвоздя и бегом бросился прочь от сцены в поисках брата.

– Чёрт побери, Чак!

Чак прыснул себе в рот из ингалятора, затем сел за стол ужинать. Пит видел, что младший брат до сих пор нервничает после встречи с Пиратом Фокси. Чак глянул на Пита, сидевшего на другом конце стола, и заёрзал на стуле. Пит не понимал, что же его так расстроило. Мелкий даже не увидел лучшей части шоу. Он сбежал и потом ни на шаг не отходил от друзей, пока не пришло время идти домой.

– Как вам пиццерия «У Фредди Фазбера», ребята? – спросила мама, ставя перед ними тарелки с картошкой и ветчиной.

– Нормально, – ответил Чак, не поднимая головы.

– Ага, просто замечательно, – пробормотал Пит, сунув в рот ложку пюре.

– Что такое? Ничего не случилось?

– Нет, ничего, – хором ответили братья.

Пит предостерегающе глянул на Чака. «Не вздумай говорить…»

Мама недоумевающе подняла брови, затем села за стол.

– Ну хорошо. Так вот, я хочу поделиться с вами потрясающей новостью. Я решила, что пора нам сделать что-то хорошее всей семьёй. Принести пользу всему миру.

Пит с трудом сдержал вопрос, который наверняка задел бы мамины чувства. «Какой семьёй?» Прошло уже почти полгода с тех пор, как папа ушёл, разрушив семью. И когда это она успела стать борцом за добро?

– Кое-что новое. Оно станет символом нового начала для нас троих как для семейной единицы. А ещё подарит новое начало и кому-нибудь другому.

Она извлекла из папки лист бумаги и повернула его к ним.

Пит прочитал большую надпись сверху и не поверил глазам.

– Доноры органов?

Мама взволнованно кивнула.

– Да, мы будем семьёй доноров. Разве это не замечательно?

Чак изумлённо посмотрел на Пита.

– Это и есть твоя потрясающая новость? Ты хочешь, чтобы от нас отрезали куски и отдали кому-то другому? – спросил Пит.

Мама лишь отмахнулась.

– Только если с нами что-то случится, глупенький! Чего, конечно, нам совсем не нужно. Но если что-то всё-таки случится, мы сможем помочь другим – тем, кто болен и нуждается в новом сердце или почке. Мы спасём кому-нибудь жизнь. Мы будем героями.

– Мёртвыми героями, – сказал Чак.

Мама засмеялась.

– Ой, Чаки, ты такой смешной!

– Ага, Чаки, ты просто офигенный, – бесстрастно проговорил Пит.

Чак скривился.

– Эй, мам, а ты знаешь, что Пит сделал в пиццерии?

Пит хмуро взглянул на Чака. Он так и знал, что мелкий просто не сможет держать язык за зубами.

– И что же он сделал?

– Выпил слишком много газировки. – Чак улыбнулся, блестя брекетами.

Мама вздохнула.

– Пит, ну я же говорила, что газировка делает с зубами.

Пит ответил лишь взглядом. Что вообще с ней творится? В прошлом месяце она начала ходить на консультации к какой-то странной тётке, которая называла себя «лайф-коуч». Потом мама занялась йогой, состригла длинные волосы и устроила какую-то странную соковую чистку. А ещё она собрала по дому целую гору вещей и отдала их на благотворительность. А теперь… она ещё и хочет раздать кому попало их органы?

– Вот, прочитай листовку, Пит, – сказала мама. – Она тебя точно убедит.

Пит взял бумажку, которую мама сунула ему под нос. Список органов для донорства был довольно длинным: кости, сердце, почки, печень, поджелудочная железа, кожа, кишки, глазные яблоки…

Глазные яблоки.

«Ты можешь стать пиратом, но сначала лишиться надо глаза и руки! Йя-ярг!»

Пит снова вспомнил Фокси. Ему представилось, как лис вдруг спускается со сцены и медленно идёт к нему, занося огромный острый крюк. Его механические ноги скребли по полу.

Картошка сделала сальто в животе Пита, и у него вдруг закружилась голова. Он заморгал, прогоняя от себя жуткий образ.

– Какая дурацкая идея, мам.

– Пит, она не дурацкая. И мне очень больно слышать, что ты так думаешь.

Да, мама в последнее время очень любила выражать свои чувства. Он оттолкнулся от стола и поднялся. Его лицо сначала похолодело, потом вдруг стало очень горячим.

– Мам, я не буду этого делать.

– Пит!

– Я не собираюсь об этом разговаривать. Пойду спать.

Пит поспешно вышел из столовой.

– Что случилось? – услышал он мамин вопрос.

Чак вздохнул.

– Переходный возраст.

– Скорей, Пит!

Наступило утро, и Чак изо всех сил барабанил в дверь туалета. Если Пит не выйдет оттуда прямо сейчас, Чак опоздает на автобус до средней школы имени В. Г. Джеймсона. А если он опоздает на автобус, то придётся ехать целых пять миль до школы на велосипеде, и мама будет в ужасе из-за того, что он едет один. Она жутко боится, что с ним что-нибудь произойдёт, если Пит будет не с ним. Почему, ему же уже почти двенадцать? (Ладно, хорошо, одиннадцать с половиной.) Многих его друзей уже давно оставляют дома одних, а вот Чака – нет. Пит всегда говорил, что это из-за того, что Чак – младший в семье и мама до сих пор считает его малышом.

Чак услышал, как Пита стошнило в унитаз, и Чак невольно отступил на шаг и съёжился. Пит заболел, решил он. Губы Чака слегка изогнулись в улыбке. Это ему за то, что пытался меня вчера напугать. Тем временем Пита снова вырвало; Чак прогнал из головы эту мысль и стал ждать, опершись о стену. Чак знал, что после того как ушёл папа, изменились все. Пит постоянно злился. Мама постоянно искала что-нибудь, что сделает её счастливой. А сам Чак? Он просто старался как можно больше себя занимать. Ему нравилось гулять с друзьями, играть в онлайн-игры и особенно собирать пазлы.

Да, средняя школа – отстой, но школа – это просто часть жизни, которую нужно пережить. Иногда ему попадался какой-нибудь сложный проект, но потом Чак с ним справлялся и снова начинал скучать – до тех пор, пока не появлялось ещё что-нибудь интересное. Он даже примерно понимал, почему Пит его ненавидит – потому, что мама постоянно заставляет Пита за ним присматривать. Чак старался не злить брата лишний раз. Но Пита бесило буквально каждое его слово. Может быть, с братьями так всегда? Чак не знал, потому что ещё одного брата для сравнения у него не было.

Зашумела вода в унитазе. Через минуту Пит открыл дверь. Вместе с Питом туалет покинула волна ужасной вони, и Чаку пришлось даже помахать рукой перед носом. Пит выглядел паршиво. Лицо было таким бледным, что веснушки на щеках казались похожими на маленьких букашек. Тёмные волосы торчали во все стороны, словно он только что сунул палец в розетку и его ударило током. Под глазами виднелись тёмные круги.

– Ого, Пит, что с тобой такое?

– Ничего, – резко ответил Пит. – Что-то не то съел. Наверное, что-нибудь в той дурацкой пиццерии «У Фредди Фазбера».

Чак ему не поверил.

– Может, позвонить маме?

Пит отпихнул его.

– Нет, я не маленький сосунок вроде тебя, Тупица Чак.

Плечи Чака напряглись. Он ненавидел это дурацкое прозвище.

– Ну ладно, – пробормотал он, потом захлопнул и закрыл за собой дверь туалета.

Пит выпил энергетик с тройной дозой кофеина, пока бежал на урок биологии, но всё равно ощущал сильнейшую усталость. Ночью ему снились безумные сны. Он почти ничего не помнил – за исключением того, что там было очень много крови. Повсюду – она лилась на него, заливала его лицо, грудь и руки. Когда Пит дёрнулся и проснулся, оказалось, что он запутался в простыне. Он свалился на пол, кое-как выпутался и бегом кинулся в туалет, чтобы опорожнить желудок.

Пит вздрогнул от одной мысли об этом, но потом, дёрнув плечами, отогнал неприятное воспоминание. Скорее всего, ему стоило остаться дома, но если бы он позвонил маме на работу, она бы перепугалась и стала бы задавать миллион вопросов, так что он решил просто попробовать как-нибудь пережить этот день. В класс он вбежал минут через пять после звонка.

– Мистер Динглвуд, вы опоздали, – скучающе, монотонно проговорил мистер Уотсон. – Записка есть?

Пит снял бейсболку и покачал головой – нет. Он нашёл пустое место за лабораторным столом в задней части класса, рядом с парнем в чёрной кожаной куртке с фиолетовыми волосами. Пит сунул бейсболку в рюкзак и поставил его на пол, потом вытер пот со лба и заёрзал на стуле. Почему он не может сидеть спокойно?

– Как я уже говорил, ребята, сегодня мы будем проводить вскрытие лягушки, – сказал мистер Уотсон. – Вы все прошли инструктаж по технике безопасности обращения с инструментами и самой процедуры. Будете работать вместе с соседом по парте и заполнять отчёт. Надеюсь, вы все проявите себя как зрелые молодые люди. Знаю, кое-кому из вас будет трудно, но здесь ничего смешного нет. Если вы не сможете выполнить задание, то не получите зачёт. А не получить зачёт довольно неприятно. У вас тридцать минут. Начинаем работу.

Когда они повернулись к дохлой лягушке, распростёртой перед ними, Парень в Кожаной Куртке наклонился к нему.

– Чувак… чего с тобой?

Пит покачал головой.

– Ничего.

Парень в Кожаной Куртке посмотрел на него – ну да, конечно, – и взял со стола маленький скальпель.

Через десять минут Пит начал зевать. У него пересохло во рту, а после доброго десятка точных мелких надрезов уже подрагивала рука.

Парень в Кожаной Куртке ухмыльнулся.

– Эй, глянь, – сказал он и ткнул скальпелем в глаз лягушки. Из него брызнула странная жидкость. – Ужас, а?

А потом он воткнул скальпель в переднюю лапу лягушки и отрезал её. Взяв двумя пальцами крохотную «ладошку», он помахал ею Питу.

Пит покачал головой.

– Мне надо отдохнуть.

– Слушай, извини. Я больше не буду страдать фигнёй. – Он протянул ему лягушачью лапку. – Давай её пожмём и помиримся.

Пит резко встал; Парень в Кожаной Куртке захихикал у него за спиной. Пит подошёл к фонтанчику с водой и начал жадно пить – чёрт побери, его мучила дикая жажда. И голод! Его желудок решил немного побурчать – Пит даже не позавтракал, чтобы успеть в школу вовремя.

На пути обратно к лабораторному столу его остановил мистер Уотсон и спросил:

– Всё в порядке, мистер Динглвуд?

Мистер Уотсон, седовласый и с такими же седыми усами, был ниже его ростом. На кончике красного носа кое-как держались очки, создавая впечатление, словно он смотрит на Пита сверху вниз – хотя физически это было невозможно.

– Ага, всё хорошо, – выпалил Пит.

Мистер Уотсон нахмурился.

– Рад слышать. А теперь, пожалуйста, вернитесь к столу. Уж кто-кто, а вы точно не можете позволить себе получить незачёт.

– Я как раз туда и шёл, – пробормотал Пит и развернулся.

А после этого всё пошло наперекосяк.

Пит торопливо шагнул вперёд и наступил на лямку рюкзака, а не на твёрдый пол. Он поскользнулся, потерял равновесие и начал падать. Его нога с силой врезалась в какое-то из мягких мест Парня в Кожаной Куртке; тот вскрикнул, и мистер Уотсон крикнул что-то в ответ.

Пит грохнулся на спину, у него тут же сбилось дыхание. Он моргнул, а когда снова открыл глаза, увидел взлетевший в воздух скальпель соседа по парте. Должно быть, отлетел, когда Пит его ударил. Но затем – Пит не поверил своим глазам – скальпель, словно перестав подчиняться силе тяготения, полетел ему в лицо, целясь прямо в глаз.

Тело тут же пронизал поток адреналина. Заработали рефлексы, развитые за годы игры в футбол, и Пит смахнул скальпель в сторону, словно надоедливое насекомое, за мгновение до того, как лезвие ослепило бы его. Скальпель ударился о ножку лабораторного стола и упал на пол.

– Чтоб тебя… – протянул Парень в Кожаной Куртке.

– Боже мой, Питер, вы в порядке? – спросил мистер Уотсон, подбегая к нему, словно встревоженный отец. – Не двигайтесь, я позову медсестру. Всем сидеть на своих местах! Никому не двигаться! Это чрезвычайная ситуация! С дороги!

Конечно же, мистера Уотсона никто не послушал – все тут же сгрудились вокруг Пита. Тот лежал и тяжело дышал. Головой он вроде бы не ударился, но она всё равно кружилась. Пит был перепуган и с трудом понимал, что происходит вокруг.

Кто-то шепнул:

– Ну ты молодец, Болванвуд.

Ещё пара ребят хихикали.

– Ага, ну и лузер. Теперь понятно, почему тебя из футбольной команды выперли.

Пит медленно сел на полу, его лицо налилось краской. Чёрт побери, надо было в самом деле оставаться дома.

Впрочем, каким-то образом ему удалось нормально пережить этот день в школе. Медсестра осмотрела его, дала пакет со льдом и отправила восвояси. Последний звонок стал большим облегчением; Пит быстрыми шагами, уворачиваясь от едва бредущих одноклассников, направился к выходу. Заглянув в телефон, он увидел, что пришло новое сообщение от мамы, и закрыл лицо рукой.

Что ещё там? Неужели он не сможет прожить и дня, чтобы она не попросила его сделать что-нибудь? Да, Пит, конечно, любит маму, но теперь, когда рядом нет папы и он не помогает, она обращалась к Питу по любому поводу. Только бы она не попросила его снова присмотреть за Чаком. Он откажется. Напишет «Нет, извини, я плохо себя чувствую». Пит ткнул пальцем в сообщение:

«Привет, Пит! Можешь после школы зайти в мясную лавку и забрать там свиные отбивные, которые я заказала?»

Он написал просто: «Ладно».

Мама вскоре ответила: «Спасибо!» (И смайлик с сердечком.)

Пит сунул в рот арбузную жвачку и пошёл в мясную лавку – она была в паре кварталов от дороги, которой он возвращался домой. Он хотел сдать на права – именно это он и планировал полгода назад, ещё до развода родителей, но сейчас обо всём этом пришлось забыть.

Когда он пришёл в «Мясную лавку Барни», там царило полное затишье. На стоянке не было ни одной машины – просто идеально, он сможет забрать заказ и быстро уйти. Пит открыл стеклянную дверь; даже за прилавком никто не стоял. На витрине висело объявление о распродаже, в дальней комнате играла какая-то старая песня.

Он подошёл к витрине с охлаждённым мясом, посмотрел налево, потом направо.

– Здравствуйте! – позвал он. – Эй, мне надо забрать заказ.

Колокольчика для вызова продавца на прилавке не было, так что Пит ещё с минуту постоял, ожидая, когда наконец кто-нибудь придёт и поможет ему. Никто так и не пришёл, и Пит уже начинал злиться. Он пару раз постучал по стеклянному прилавку.

– Э-э-эй!

Наконец он решил взять дело в свои руки и обошёл высокую витрину.

– Эй, есть тут кто, или как?

По ту сторону витрины стоял длинный мясницкий стол, залитый водянистой красной жидкостью. От сильнейшего запаха мяса и крови его опять начало мутить. Жвачка во рту тут же показалась кислой. Пит приложил руку к животу, словно пытаясь успокоить его. «Меня не вырвет. Меня не вырвет», – подумал он. Пит огляделся, надеясь как-то отвлечься, но увидел лишь изображения разделанных животных. Когда он повернулся в другую сторону, легче не стало: над головой висели ряды ножей и топориков смертоносного вида. У Пита снова закружилась голова. Он опёрся о мясницкий стол, чтобы не потерять равновесие, почувствовал на кончиках пальцев водянистую жидкость, и его прошиб холодный пот.

Бух.

Огромный топор для мяса врезался в столешницу, едва не задев его ладонь. Пит отскочил назад, прижав руку к груди, и задел рюкзаком витрину. Он взглянул на топорик, глубоко воткнувшийся в дерево. Рукоятка до сих пор подрагивала, словно топор вонзился в стол с невероятной силой. Пит поднял голову.

Один из крюков был пуст и медленно покачивался. Топорик, судя по всему, упал с этого крюка. Упал? Неужели что-то может упасть с такой силой само по себе… но, с другой стороны, что это ещё могло быть?

– Эй, ты что тут делаешь?

Из задней комнаты шаркающей походкой вышел коренастый пожилой мужчина в окровавленном фартуке, вытирая руки полотенцем.

– Посторонним вход воспрещён. Ты что, таблички читать не умеешь?

Пит показал на топорик, торчавший из мясницкого стола.

– Я… я…

– Ну нет, парень, с моими ножами играть нельзя. Ты что, хочешь, чтобы у меня были проблемы? После такого меня санэпидемстанция закроет.

– Я… я…

– Давай, говори уже. В чём дело?

– Я ничего не трогал. Он… он сам упал.

Старик нахмурился.

– Парень, ножики с этих крючьев сами по себе не падают. Если бы падали, у меня бы не хватало ещё больше пальцев.

Старик поднял левую руку – на ней не было мизинца и половины безымянного пальца. Кожа вокруг двух обрубков выглядела на удивление гладкой.

Пит задрожал, и мясник засмеялся.

– Боишься? Что, никогда не видел людей, у которых пальцев не хватает? Держи пальцы и руки подальше от острых предметов, парнишка, и всё у тебя будет хорошо. Наверное. – Он снова расхохотался.

Пит сглотнул.

– Я… у меня просто заказ… Фамилия Динглвуд.

Мясник махнул рукой в сторону задней комнаты.

– Ага, лежит в холодильнике. Отбивные, правильно? Сейчас всё будет.

Пит захлопнул за собой входную дверь, едва вбежав в дом. Он бросил рюкзак на пол, прошёл на кухню, открыл холодильник, закинул туда отбивные и достал банку газировки. Толкнув дверь холодильника бедром, чтобы она закрылась, Пит залпом выпил всю банку. Кола смягчила пересохшее горло, а сладкий вкус немного его успокоил.

Что за сумасшедший день!

Он снял бейсболку и взъерошил волосы. Надо просто поесть, отдохнуть и забыть обо всём. Никаких больше безумных снов, странных ребят со скальпелями и тем более мясницких лавок. Пусть мама сама теперь ходит за мясом. Пит посмотрел в окно кухни и услышал скрип калитки на заднем дворе. Чак поставил велосипед под навес, прислонил к стене дома, потом вошёл через боковую дверь.

Пит тут же вскипел от гнева.

– Ты с ума сошёл? – спросил он у Чака. – Если мама узнает, что ты ездил в школу на велике…

– Кто-то с утра слишком долго сидел в туалете, и я опоздал на автобус.

– …а ещё я тебя не забрал из школы. Ну всё, мне конец.

– Я не расскажу.

– Ага, ну да! Ты всегда ябедничаешь.

Чак закатил глаза.

– Я не рассказал маме, как ты вчера затащил меня на склад, не забыл?

– Пока не рассказал. Но ты хотел это сделать вчера за ужином. Решил, что ты юморист, да?

Чак раздражённо вскинул руки.

– Но не рассказал же! Это что, не считается?

Пит пожал плечами.