Czytaj książkę: «Логика религии. Почти научные доказательства существования Бога», strona 3

Со стороны организации жизни

Закон сохранения энергии и массы, один из основных законов физического мира, можно свести к простой мысли: ничего не берется из ниоткуда и не исчезает в никуда. Однако если следовать этому закону, получается, что жизнь не могла появиться в материальном мире просто так, случайно, по стечению обстоятельств.

Будучи принципиально новым способом организации материи, она явно выпадает за границы тех физико-химических процессов, которые происходят в окружающей ее неживой среде.

Самостоятельно «взяться из ниоткуда» это новое явление не могло. Оно должно было либо изначально присутствовать в материи в скрытом виде, либо появиться в ней извне. То есть, будучи несвойственным для самой неживой материи, быть привнесенной в систему из другой системы, с которой мир неживой материи связан пока неведомыми нам способами.

Первый вариант – со скрытым присутствием – подразумевает существование, скажем так, «силы жизни» в неживой материи, стремящейся проявиться в ней и формирующей происходящие в неживой материи процессы так, чтобы создать условия для своего проявления.

Но если бы такое свойство существовало, то говорить о неживой материи как таковой не имело бы смысла. Скорее это была бы материя самоорганизующаяся из неживой в живую.

Такой тезис не выдерживает проверки на практике. Если бы вся материя обладала подобным свойством, мы наблюдали бы жизнь везде и всюду, а это явно не так.

Тогда остается предложить, что организация материи из неживой в живую должна быть либо процессом, спровоцированным извне, либо все же являться следствием случайности.

Ученые говорят о том, что жизнь возникла в результате уникального совпадения факторов, создавших очень специфические условия на планете Земля, которые и привели к появлению жизни. Но само по себе создание условий не гарантирует появление чего бы то ни было, чего ранее в природе не было. Оно лишь предоставляет возможность для того, чтобы это событие совершилось.

Если же мы будем настаивать на теории случайного зарождения, для чистоты эксперимента следовало бы отойти от принципа доказывания невозможного по формуле: «это возможно, поскольку мы видим, что это произошло». А просчитать вероятность совпадения всех факторов, которые должны были бы совпасть для того, чтобы событие наступило.

Популярная «теорема о бесконечных обезьянах» утверждает, что если бы обезьяна, или другое неразумное существо, бесконечно долго печатало на машинке какой-то произвольный набор символов, рано или поздно из под ее рук вышло бы любое заданное литературное произведение. «Гамлет», например.

Вместе с тем речь идет именно о бесконечном количестве времени. Подсчеты, проведенными учеными, говорят о том, что даже если бы вся наблюдаемая сегодня Вселенная была заполнена такими обезьянами, и даже если бы все они печатали на машинках с момента возникновения Вселенной, вероятность того, что к настоящему времени хотя бы одна из них единственный раз набрала «Гамлета» составляет 1/10^183 800. Эта исчезающее малая величина практически равна математическому нулю. Говоря простыми словами, это нереально!

При всем уважении к Шекспиру, создание «Гамлета» ничто в сравнении с появлением жизни.

Мельчайшим представителем жизни принято считать простейшее – одноклеточное существо. Однако любой учебник биологии продемонстрирует нам, что строение «простейшей» клетки просто невероятно. Это сложнейший организм, внутри которого существуют другие сложнейшие организмы – органеллы.

Существование самой простой органеллы направляется сложными поведенческими механизмами. Она должна получать извне вещества для строительства самой себя, избавляться от шлаков, размножаться, конкурировать в борьбе за ресурсы. Случайное возникновение сразу целой группы таких поведенческих механизмов, направлявших развитие первобиоты в древнем «супе из сложных аминокислот», выглядит столь же невероятным, как и спонтанное появление Вселенной, наполненной печатающими «Гамлета» обезьянами.

Попытки ученых воспроизвести процессы, происходящие в клетке, пока что остаются попытками. Над созданием искусственного фотосинтеза в промышленном масштабе бьются лучшие умы, локальные открытия в этой области, конечно, уже обогатили науку, но в целом научный мир в самом начале работы над проблемой.

Процесс программирования и обмена генетической информацией невероятен. Гениальнейшие умы человечества с трудом приближаются к тому, чтобы методом «научного тыка» определить, как отключить тот или иной элемент генетического кода. Они применяют сотни способов воздействия и когда что-то, наконец, срабатывает, радостно сообщают всему миру о научном прорыве.

Но наука даже близко не приблизилась к созданию в пробирке гомункула – искусственного существа, пусть даже на уровне одноклеточного организма, который бы выполнял присущие жизни функции: существовал, питался и размножался.

Можно сказать, что подобная задача отчасти решена в цифровом пространстве – путем создания компьютерных вирусов. Но ведь и здесь ключевое слово – «создание», о самозарождении вируса пока что никто не слышал.

Если вероятность создания «Гамлета» целой Вселенной печатающих тексты обезьян за все время существования Вселенной настолько мала, логика и научный подход говорят о том, что случайное появление жизни где-то в насыщенном сложными аминокислотами океане на одной-единственной планете просто невозможно.

Соответственно, остается допустить одно – влияние другой структуры, в которой жизнь, сознание и разум к тому моменту уже существовали, на материальность Земли с целью «воплощения жизни» или ее «проявления» в неживом мире.

В таком случае мы могли бы наблюдать именно ту картину, которая, видимо, и произошла в реальности. То есть – создание очень специфических условий бытия, своего рода химической лаборатории, направление процессов, которые в ней протекают, таким образом, чтобы это привело к созданию и усложнению отдельных аминокислот до формирования «деталей» будущей клетки, далее – объединению этих деталей в успешно существующую колонию. И наконец – деятельность эта приводит к возникновению мельчайшей органеллы, способной питаться, размножаться и главное эволюционировать в более сложные организмы.

«Материнская структура», воздействующая на нашу материальность при этом не обязательно должна быть также в строгом смысле материальной. То есть – состоять из материи того же слоя бытия, что и наш мир. Могут действовать и другие механизмы влияния. Единственное условие – чтобы такие механизмы существовали. А у нас нет повода считать, что их не существует и что тонкоматериальный или духовный мир, будь они реальны, не смогли бы влиять на материю. Ведь мы помним, что и сама материальность – это только продукт взаимодействия полей.

Фактически, когда мы говорим о «тонкой материи», это означает материю, в обычном своем состоянии не взаимодействующую с нашим миром или взаимодействующую посредством неизвестных нам пока законов. Квантовое многообразие подразумевает, что таких миров, существующих одновременно, взаимопроникающих, но не взаимодействующих друг с другом, может быть огромное количество. Как тот самый легион ангелов, танцующих на кончике иглы.

Значит, не может считаться невероятным воздействие на материю со стороны высокоразумных существ (или существа), физически в этом мире не присутствующих, но обладающих механизмами воздействия на материальный мир.

В конце концов и сам человек уже давно проделывает примерно то же – влияет на объекты микромира: к примеру, изменяет генетическую информацию и создает путем ядерного синтеза новые химические элементы. А ведь разница между миркомиром и нашей действительностью настолько колоссальна, что это фактически разные материальности. Напрямую подействовать на них мы не можем никак, однако разум преодолевает эту преграду и создает инструменты воздействия.

Итак, если бы существовал разум или разумы, значительно превосходящие человеческий, даже за пределами нашей материальности, могли бы они повлиять на развитие Земли так, чтобы на ней возникли биологические структуры, способные вместить жизнь, сознание и разум? Конечно да.

Со стороны сознания

Сложно сказать, на каком этапе жизнь становится сознательной. Уточним, что речь идет не об осознании себя, как личности, осознании ценности своей жизни и всего того сложного психологического комплекса чувств, которые личность генерирует и которыми живет. Речь о способности существа делить мир на «Я» и «Не я», которая является краеугольным камнем эволюции.

Стремление к питанию, размножению, созданию лучших условий существования для себя и своих потомков есть проявление заложенных в биоту эволюционных механизмов, говорит наука. Безусловно, это так. Но означает ли это, что природа создала лишь биороботов, которые усложнялись в ходе борьбы за существование, и только когда появился биоробот-человек – вот тут только и возникло сознание?

Сам факт существования сознания, во всяком случае, на уровне развития человека, бесспорен. Животные же не имеют возможности рассказать нам о том, ощущают ли они себя сознательными существами. Отсутствие речи у братьев наших меньших давало возможность ученым, типа Декарта, утверждать, что сознания они не имеют и по этой причине не испытывают боли и страданий.

Науке потребовались столетия, чтобы признать то, что любой ребенок знает интуитивно, вглядываясь в глаза любимого кота или пса – животные не биороботы, они чувствуют и осознают.

И лишь в 2012 году появилась так называемая Кембриджская декларация о сознании, подписанная рядом известных неврологов. В ней говорится о том, что «люди не уникальны в том, что обладают неврологическими субстратами, которые генерируют сознание». Такими же субстратами обладают животные, все млекопитающие и птицы, а также многие другие существа, включая осьминогов.

Оставим за скобками спорный пассаж о том, что сознание именно «генерируется» некими биологическими субстратами. Ведь науке доподлинно неизвестно, так ли это, или же эти субстраты являются механизмами, посредством которых осуществляется взаимодействие между сознанием и организмом. Главным же в данной конвенции остается сам факт признания наукой сознания у живых существ. Причем, на весьма ранних стадиях развития жизни, начиная с беспозвоночных и рептилий.

Раз это так, то следующим вопросом будет: возникает ли сознание на определенном этапе развития жизненных форм или оно присутствует в них изначально, однако до определенного этапа остается скрытым в силу низкого уровня развития? То есть, на этих первых этапах существо действует, как биоробот, реагирующий простыми действиями на простые раздражители. Но с развитием мозга и органов чувств сознание постепенно проявляется.

Вопрос, в конечном счете, можно свести к формулировке: «Является ли сознание неотъемлемой чертой, присущей жизни в целом?».

Мы уже говорили о некоем принципе «присущести», неотъемлемости черт применительно к определенным объектам или системам. Так, если бы неживая материя обладала неким внутренним свойством самоорганизовываться в живые формы, тогда развитие жизни в тех или иных формах наблюдалось бы повсеместно, а не являлось феноменом в рамках одной планеты. (Во всяком случае, мы еще очень далеки до получения подтверждения о существовании жизни во внебиологических структурах, на планетах, где органической жизни не может быть в принципе, в коронах или в глубинах звезд, в вакууме). Конечно, же, такого принципа в реальности не наблюдается.

Однако такой принцип «присущести» может быть применим и для других систем в прямом или обратном своем значении. Иными словами, если мы видим, что признаки сознания проявляются в живых существах масштабно, охватывая практически все формы жизни и виды, начиная с определенного уровня «сложности», это дает нам основания предположить, что сознание присуще жизни в принципе.

Тогда следующим шагом станет предположение, что отсутствие сознания у простейших – есть явление стадиальное. Иными словами, сознание присутствует и на этом уровне, но зажато и стиснуто настолько, что не имеет возможности никак себя проявить. Ведь структура, в которую оно заключено, функционально является не более чем биороботом.

Тогда кажется логичным, что глобальная цель эволюции сознания должна была бы заключаться в развитии животных видов до такого уровня сложности, при котором сознание могло бы проявлять себя наиболее полно.

Любое живое существо – потомок одной из протоклеток, зародившихся в теплом океане миллиарды лет назад. И птицы, и млекопитающие, и люди как виды живых существ – это бывшие доисторические ящеры. И эволюция не только изменяла их тела, но и развивала их сознания. От микроскопического, слепого, стиснутого в тисках простейшей организации одноклеточного биоробота до человека, наделенного способностью абстрактного мышления.

Эволюция физических организмов с точки зрения физиологии всегда шла по пути максимального приспособления к окружающей среде, порой отбрасывая прогрессивные элементы, если они были не нужны на данном этапе для выживания особи и вида. Млекопитающие, потенциально более сложные и прогрессивные существа, чем ящеры, миллионы лет прозябали на планете, целиком и полностью принадлежавшей динозаврам. Их эра наступила, только когда сложились благоприятные обстоятельства, уничтожившие конкурентов.

Но эволюция сознания по большей части всегда стремилась к его усложнению и росту. И если бы динозавры не вымерли, почему бы их сознанию не развиться до форм, не уступающих нынешним высшим млекопитающим, оставаясь в теле, менее причудливо устроенном, чем у млекопитающих, но прекрасно приспособленном к условиям именно тогдашнего физического существования?

Ученые говорят о том, что мозг ящеров эволюционировал, увеличивался в объеме. Вероятнее всего, они успешно осваивали когнитивные механизмы, у них была социальная жизнь – стада и стаи – а это уже довольно высокая форма организации общества. То есть динозавры двигались примерно в том же направлении, что и позднее – млекопитающие.

Вектор проявления сознания направлен от низшего к высшему. В целом, его формы тем более ярки и сложны, чем более совершенно существо, чем выше оно находится на эволюционной лестнице с точки зрения развития главного инструмента сознания – мозга.

Если среди современных рептилий проявление сознания это, прежде всего, стремление индивидуума к выполнению задач, связанных с выживанием и продолжением рода (хотя и они способны проявлять, к примеру, любопытство или симпатию), то многие хозяева птиц говорят о порой феноменальном уме и коммуникативности своих питомцев.

Если отбросить стремление во всем видеть исключительно случайное совпадение обстоятельств, не трудно понять, что жизнь и сознание есть неотъемлемые части одного и того же процесса. Процесса проявления и развития сознания в живых существах в ходе их эволюции.

Позвольте несколько поэтическое сравнение: сознание и жизнь будто спустились в темные глубины материальности, чтобы проявить себя, поднимая и развивая саму жизнь. До тех пор, пока в ней не появился разум.

С точки зрения разума

Какой вид живых существ с точки зрения эволюции наиболее успешен? Человек – скажете вы. А вот и нет. Гораздо успешнее с точки зрения требований Жизни, стремящейся лишь к сохранению и продолжению своих форм – это простейшее, бактерия, вирус.

Потребуется один раз нажать на кнопку где-нибудь в тайном бункере, чтобы цепная реакция атомных взрывов уничтожила человечество вместе с большинством биологических видов. Остальное довершит ядерная зима. Но даже тогда выживут насекомые, глубоководные рыбы, беспозвоночные.

Чтобы уничтожить и их, Земля должна будет изменить свою орбиту. Но даже в условиях жесточайшего изменения климата – «вымораживания» планеты или погружения ее в череду сейсмических катаклизмов – выживание отдельных видов бактерий не вызывает сомнения.

Так почему же Природа все 2,5 млрд лет существования жизни на Земле движется по пути постоянного усложнения, бесконечной эволюции видов, если основные принципы существования жизни – питание, размножение, выживание – могут быть достижимы без всей этой сложности? И более того, чем сложнее организмы, которые она создает, тем более хрупкими они становятся. Не говоря уже о том, что последнее творение эволюции в любой момент может покончить с самой Природой.

Если причина эволюции – случайное накопление и закрепление полезных для выживания вида признаков, то разве не очевидно, что эволюция человека должна была завершиться пару миллионов лет назад – во времена первых гоминоидов? Уже в тот момент с точки зрения выживания первые разумные виды получили достаточные преимущества перед всеми остальными живыми существами планеты, чтобы гарантировано существовать и размножаться. Миллиарды лет природа создавала живые существа, которые оставались на доразумной ступени развития, и довольствовалась этим. Для выживания отдельных видов никакой разум не требовался – подтверждение тому вся история развития жизни на планете. Так почему появился Homo sapiens?

Опять случайно? Жизнь на Земле случайно прошла эволюцию от протоклетки к человеку благодаря абсолютно неуправляемому процессу? На пороге обретения животными разума сложились какие-то уникальные условия, в которых сознание отдельного вида вдруг обрело колоссальные, по сравнению со всем, что было раньше, возможности? Неужели это утверждение действительно кажется вам выдерживающим критику?!

Математически шансы на возникновение разумной жизни на планете крайне малы. Другое дело, если развитие некоторых видов живых существ направлялось. Или же – если разум есть определенная стадия развития сознания и разумность принципиально достижима любой формой жизни в ходе ее эволюции.

Оба эти утверждения не противоречат, а, скорее, дополняют друг друга. Последнее же – не только не опровергается наукой, но даже прямо ей утверждается. Теория Дарвина фактически говорит, что появление разумной жизни есть этап развития жизни в принципе. И тот факт, что разум обрел именно человек, вовсе не означает, что в иных обстоятельствах это не могло бы произойти с другими видами. Ключевую роль, помимо, собственно, мозга, тут сыграло наличие речевого аппарата и конечностей, способных манипулировать предметами. Человек совершил гигантский скачок в развитии, поскольку мог подстраивать под себя мир и был способен передавать знания от поколения к поколению.

Если бы аналогичными способностями обладали другие виды, они также имели бы шансы развиться. Если, конечно, не были бы уничтожены в конкурентной борьбе: ученые знают как минимум шесть видов только человеческих существ, не являвшихся Homo sapiens. Но – обладавших разумом, использовавших приспособления для облегчения труда, живших одновременно с человеком разумным и исчезнувших, вероятнее всего, проиграв борьбу за выживание более агрессивному собрату. (Увы, гоминоиды не единственные, кто пострадал от Homo sapiens: исчезновение видов, вызванное цивилизацией, сопоставимо по масштабам с пятью самыми глобальными вымираниями за всю историю планеты!).

Итак, человек разумный – не единственный вид, вплотную подошедший к состоянию разумности. И, очевидно, не единственный, кто мог бы через порог разумности переступить.

Такие существа, как собаки и волки, кошки, обычные городские крысы, некоторые птицы, свиньи, слоны, высшие приматы, дельфины и другие животные демонстрируют сложнейшее поведение, способность к обучению и коммуникации, в том числе с человеком. Собаки-проводыри, к примеру, могут достать белье из машинки, включить свет, перевести инвалида через дорогу и выполняют еще целый ряд сложных действий, демонстрируя исключительные способности к обучению.

При этом, человеческие дети-маугли, воспитанные животными, спустя буквально несколько лет, имея развитый мозг, уже не могут адаптироваться к нашему обществу. Это говорит о том, что мозг сам по себе, без развития личности в определенной среде, не является залогом разумности. Разум есть производное возможностей и среды обитания, методик обучения и способов взаимодействия с окружающей средой.

Если бы человечество изменило генетический код, скажем, собаки, и получило существо, обладающее гибкими конечностями, способными производить манипуляции, а также речевым аппаратом, способным имитировать и воспроизводить достаточно обширный набор звуков, понадобилось бы не так много времени, чтобы этот вид совершил еще более значительный скачок по пути развития.

Возможно, в ближайшем будущем такие попытки будут предприняты. Возможно также, что речь будет идти не о чисто биологических изменениях, но о неких устройствах, позволяющих установить связь мозга и механизмов – речевых устройств и манипуляторов. Наука движется в этом направлении, уже появляются протезы, управляемые через вживленные в череп ретрансляторы электрических импульсов коры головного мозга. И становится ясно, что в ближайшие десятилетия могут начаться эксперименты по изменению живых существ, развитию их интеллекта, обогащению и расширению круга понятий, которыми оперирует сознание животных, что заставит их эволюционировать ускоренными темпами.

Но даже без этих высокотехнологичных «примочек» проблема интеллектуального развития собак в первую очередь состоит совершенно в другом. В том, что этим никто не занимается. Человеческое отношение к другу человека максимально утилитарно. Мы либо используем их как инструмент (охрана, защита, травля зверя, помощь инвалидам и т.д.), либо как игрушку, требуя от милых домашних питомцев лишь определенной степени послушания. Если бы перед научными институтами была поставлена задача развития вида как такового, найдены пути этого развития, была выработана система воспитания и обучения (как это происходит с детьми в школе), результаты этой работы очень скоро ошеломили бы все человечество. Чем не высокая цель для всевозможных организаций «зеленых»?!

Все перечисленное выше дает основания полагать, что разум, как форма организации сознания, потенциально достижим многими живыми существами, хотя на данный момент в силу ряда причин присущ в первую очередь людям.

Также становится ясным, что с определенного момента разум становится явлением, развивающимся уже не только не столько за счет физиологических особенностей мозга (у нобелевского лауреата и ребенка-маугли его строение примерно одинаково), но через приобретение навыков, усвоение идей, изменение культурно-социальных условий существования.

Хранилищем и накопителем идей, концепций, мировоззрения становится цивилизация. Оказавшись вне общества, носитель самого лучшего с физиологической точки зрения мозга деградирует. А если бы он с самого начала пребывал вне цивилизации, его потенции в отрыве от понятий и концепций, ею изобретенных, не были бы реализованы.

С того момента, как примитивные гоминиды вышли на стадию Homo sapiens, эволюция движется вперед не за счет мутаций физического аппарата человека, но за счет развития его интеллектуального, культурного, религиозного базиса. Младенец, извлеченный с помощью машины времени из племени, обитавшего в Африке 15 тысяч лет назад, имел бы все шансы стать успешным членом современного общества. Маленькие дети из отставших племен Южной Америки Австралии или Африки, отданные на воспитание в цивилизованные семьи, вырастают полноценными членами современного общества.

Какую же основную черту цивилизации, тенденцию ее развития, можно выделить на протяжении практически всей ее истории? Стремление к познанию, расширению границ понимания Вселенной. Именно она проявляется уже в первых попытках осознать связь между существованием человека и мира вокруг, установить зависимость между личными действиями и законами всеобщего существования. Это сперва привело к развитию религиозных культов, потом – в безрелигиозную эпоху – к развитию наук. А вскоре, надеюсь, даст возможность объединить эти две формы познания – научную и религиозную. Мешают этому на сегодняшний день не объективные факторы и не реальное положение вещей, а непримиримость догматики обеих исторических противниц. Если же отбросить догмы, то большинство противоречий легко устранимы, а их исторические причины – объяснимы.

К примеру, ту же теорию Дарвина принято воспринимать, как некий вызов идее о сотворении мира Богом. Однако на самом деле нет никакого противоречия между утверждением об эволюционном характере развития жизни и заявлением, что за этим грандиозным процессом могут стоять некие высшие силы. Противоречие возникает лишь если сравнивать учение Дарвина со старой библейской теорией сотворения мира за шесть дней. Последняя, конечно же, давно отжила свое, но надо понимать, что создавалась она за многие века до Дарвина. В эпоху, чьи познания о реальном устройстве мира можно назвать наивными. Но человечество и тогда стремилось познавать и обобщать, и делало это, исходя из имевшихся у него на тот момент возможностей.

Можно предположить, что стремление к познанию мира, а также самопознанию, проявляющееся во всей деятельности человека, является врожденной, неотъемлемой составляющей разума. Один же из главных инструментов, делающий возможным этот процесс – способность абстрактного мышления.

Принципиальная разница между разумным и неразумным существом состоит в способности усвоения концепций, не имеющих непосредственного отражения в окружающей действительности. В основе концептуального, абстрактного восприятия лежит возможность выйти за пределы наблюдаемого мира вещей и оказаться в некоем воображаемом мире, в поле для экспериментов сознания.

Наличие собственной «лаборатории» в разуме каждого представителя вида Homo sapiens позволяло на заре цивилизации выполнять лишь самые простые действия. Например, представить себе, как ты берешь в руки палку и копаешь ею землю в поисках съедобного корня. Или сопоставить вкус жареного мяса с сырым и провести причинно-следственную параллель между вкусом и огнем лесного пожара. Сегодня концепции, направляющие жизнь самого среднего человека, гораздо более сложны, но принципиальная возможность существования в мире концепций является прямой производной того же процесса, что наметился на заре времен – развития у нашего вида абстрактного мышления.

Впрочем, если внимательно приглядеться к братьям нашим меньшим, то зачатки абстрактного мышления можно увидеть и у множества других развитых видов. Сложное социальное поведение общественных животных – одно из проявлений такой работы сознания. От ясного осознания принципов иерархии в стаде зависит вопрос выживания отдельной особи. Для того, чтобы вести совместную охоту на крупную дичь, волкам и собакам нужно было проявлять сплоченность, иметь четкое распределение ролей, терпение, готовность нанести удар в нужный момент, то есть обладать навыками стратегии, тактики и применения их в конкретной ситуации. Загадка длительных перелетов огромных массивов птиц, ориентирующихся то ли по магнитным полям, то ли еще по каким-то непонятным нам приметам, по-прежнему остается загадкой. Однако понятно, что без определенного типа абстрактного мышления не обойтись и здесь. Птицы должны держать в памяти обширную карту своих маршрутов, сверяться с нею по местности, выполнять еще массу действий «в голове», чтобы их ежегодное длительное путешествие не окончилось катастрофой.

Эти зачатки – еще одно подтверждение того, что разум – стадиальное состояние сознания.

И, тем не менее, человеческий разум в деле создания и передачи абстракций от индивидуума к индивидууму превзошел всех. В современном обществе, если говорить о занятости ресурсов разума, человек пребывает в физическом мире максимум процентов на 30, вся остальная его деятельность проходит в мире ментальных конструкций и эмоциональных реакций на них. И сегодня эта доля с каждым поколением сдвигается в сторону большего ухода от физической реальности в реальность абстрактных идей и концепций.

Искусство, культура, масс-медиа, развлечения, политика, экономика, религия, идеология, общественные движения, человеческие убеждения, школа и университет, почти любой вид работы, реклама, взаимодействие в коллективе, корпоративные правила, банки, деньги, институт брака, воспитание детей, полеты в космос и даже простой флирт – все это проявления действия разума в рамках сложных абстрактных концепций, созданных и развиваемых коллективным человеческим сознанием. Все это было бы невозможно, не будь у нас способности создавать и воспринимать интеллектуальные концепции, принимать извне, генерировать и передавать идеи.

Использование разума и абстрактного мышления для обеспечения выживания и процветания вида – всего лишь стадия, причем, уже почти минувшая, в развитии человека. Однако возможности разума и абстрактного мышления гораздо, гораздо шире. Они простираются в глубины Вселенной.

Так можно ли утверждать, что за 2,5 миллиарда лет эволюции протоклетка обрела разум, позволяющий заглядывать ей в другие галактики, в результате всего лишь серии случайных совпадений?

Или же более реальной и разумной выглядит другая теория: жизнь была проявлена в неживом мире с целью развития до состояния разумности, чтобы шагнуть за пределы физических форм и обрести способность познания космического? Только этим (а не стремлением к пресловутому «выживанию», и без того достижимому) можно объяснить тот огромный потенциал, что в нем заложен.

Если цель развития жизни и сознания – все более широкое постижение мира, тогда вся история развития Земли и человечества выглядит не случайной, а разумной и обоснованной. Тогда следующим за материальными достижениями этапом развития разума (или процессом, развивающимся параллельно) стал бы такой этап, при котором индивидуальное сознание способно было бы вместить понятия и концепции, описывающие существование Вселенной и всеобщие законы мироздания.

Что, как не попытки осуществить эту цель, это долженствование разума, представляют из себя религиозные течения, начиная с самых древних, политеистических, а затем наука? Мы все время пытаемся понять, кто мы, как мы связаны с этим миром, как он связан с нами, что стоит и управляет процессами в нем, откуда мы пришли, куда уйдем, и от чего это зависит. Мы стремимся к познанию мира, и разум наш обеспечивает и подогревает это познание.

Внутренние поиски смысла существования каждого индивида – это такая же неотъемлемая примета нашего вида, как двурукость и прямохождение. Это вечный драйвер изменений индивидуального и коллективного сознания. И это неизбежно приводит к тому, что человек расширяет границы сознательного восприятия мира и индивидуально, и как вид.