Czytaj książkę: «Хронометр-2. Издание группы авторов под редакцией Сергея Ходосевича»

Марат Валеев, Сергей Ходосевич, Никита Маргарян, Елена Мельниченко, Артемий Волынский Марина Листок Аня Тимофеева Анастасия Кравцова Татьяна Клементьева Светлана Вольхина Дмитрий Казаков Олег Иванов Татьяна Шерстнёва Ольга Бабошкина Наталья Колмогорова Елена Турковец Елизавета Абрамова Юрий Емельянов i inni

Czcionka:

Авторы: Ходосевич Сергей, Листок Марина, Тимофеева Аня, Вольхина Светлана, Шерстнёва Татьяна, Бабошкина Ольга, Казаков Дмитрий, Волынский Артемий, Колмогорова Наталья, Турковец Елена, Клементьева Татьяна, Кравцова Анастасия, Мельниченко Елена, Маргарян Никита, Иванов Олег, Валеев Марат, Абрамова Елизавета, Емельянов Юрий

гл. редактор Сергей Ходосевич

тех. редактор Владислав Ходосевич

художник Никита Маргарян

ISBN 978-5-4493-4413-7 (т. 2)

ISBN 978-5-4493-4412-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уважаемый читатель!

Мы авторы группы «Наше оружие слово» рады представить вам второй номер нашего ежемесячного издания. Очень надеемся, что каждый, кто откроет «Хронометр 2» не будет разочарован и найдет для себя что-то такое, от чего забьется его сердце. В журнале предоставлены все жанры популярных произведений, за которыми вы следите в интернете и на полках книжных магазинов. Смело открывайте страницу и ищите то, что по нраву вашей душе. Наше оружие – слово и мы надеемся, что оно выстрелит… Выстрелит, чтобы посеять добро!

Поэзия

Марина Листок

Я хочу окунуться в безделье,
Чашку теплого чая выпив.
И наверно обнять тебя крепко,
Чтобы все эмоции вынуть.
Я хочу закутаться сильно
В твои нежные рук объятья.
Может даже заснуть немного,
И почувствовать рядом счастье,
Неприкрытое, робкое, милое,
Так наивно меня запомнившее.
Я хочу быть всегда любимая
И не важно, что в жизни сложности.

Я тебе разрешаю все,
Иногда даже больше.
Разрешаю взрывать «мосты»,
И ломать все устои.
Разрешаю быть собой,
Не таким как нужно, приличным,
Разрешаю менять игру,
Если это тебе так нужно.
Я смотрю на тебя и дивлюсь,
Как я многого раньше не знала!
Эту жизнь
Я тебе дарю,
Каждый день тобой наполняя.
Я люблю, тебя, мой сынок,
Стою от счастья
На крАюшке Рая,
Для тебя зажгу свечу.
Мой учитель ты! Ты это знаешь?

Я боль свою с руки кормлю,
Эмоции дроблю на крошки.
Тебя я в ней еще люблю.
В ней Явь тех дней. Не понарошку.
В ней сохраняю эпизоды,
Нектаром осыпая быль,
Я там счастлива, пусть немножко,
Там ты со мной, ты мной любим.

Мы спасали другу друга,
Отрывая себя от судьбы.

Не могли с тобой надышаться
На двоих дыханьем одним.

Расставаясь молчали,
Застревали слова от тоски.

Каменели сердца, замерзали,
Сохраняя крупинки любви.

Заблудившись, снова искали,
Расплескать боялись. Кувшин
Волшебством миров наполняли,
На двоих дыханьем одним.

Вернитесь, люди, на Землю

Вернитесь, пожалуйста, люди, на Землю!
Вы вниз посмотрИте: ПолЯ, ЛугА!
Какая прекрасная наша Планета!
С Любовью от Бога нам в дар данна.
Не жгите леса, нефтянные аорты
Уж хватит вскрывать, откройте глаза!
Движенье мысли скорей вы ускорьте.
ВозмОжность мозга в «кулак» соберя!
Энергию солнца, ветров непокорность
Сумев применить, удивив себя.
Заложена мощность в вулканах и реках.
Поняв «механизм» вновь Мир сотворя.
Найти бы ту точку отсчета Вселенной,
От лени когда к прогрессу пошли.
В Человеке таится тайна бесценна.
Разгадку если б узнать предпочли!
Усилия эти, что Космосу дарим
Внедрили б на Землю, её спасли.
Вернитесь, подумайте, вместе исправим,
Пока все сроки не истекли!

Зеркало

Вот Я. Вот Зеркало.
Где больше здесь вопросов,
Во мне, иль в отражении моем?
Загадка где,
Таинственность улыбки,
Шальная искорка—
Иллюзия, обман.
А если два взять зеркала?
Появятся усмешки?
Откроется та грань
Закрыта что была?
Откроются бесчисленные,
Неисчерпаемые лица,
Лишь нужно только сесть
Под правильным углом!
Запутаю тебя.
Кривляясь, в откровенье
Одной из поз,
Увидишь вдруг меня.
(Узнаешь ли меня?)

Книга

Ты сидишь и смотришь в книгу,
И не знаешь ничего.
Весь в свои уходишь думы,
И не видишь никого.
Я с другой совсем страницы
В эту книгу загляну,
И тебя я в ней увижу,
Только тоже промолчу.
Мне не нужно слов красивых,
Мне не нужен чувств обвал.
Посмотреть на ту страницу,
Что ты только что держал.

Аня Тимофеева

Разбито счастье!

Разбито счастье на осколки!
И не найти кто прав!
Кто виноват!
Своё мы счастье поломали сами!
И нету здесь не чьей вины!
И все что нам теперь осталось!
Сказать последние, финальное прости…!

Вольхина Светлана

Люблю

Люблю тебя не скрою,
Вечернею порою,
Холодною зимою
И жарким летним днем.

Люблю твою улыбку,
Блеск глаз твоих зеленых
И даже за ошибки
Твои тебя люблю.

Твою неповторимость,
Неведомую силу,
Влекущую меня
В обьятия твои.

Твою любовь и ласку,
Твоих речей сердечных
Приятные напевы.
Ах, как же я люблю!

Лесной пожар

Серо-черный, едкий дым
Расползается над домом.
В небе плачет херувим.
Гул звучит набатным звоном.

Приближается беда.
Ветер гонит тьму со стоном.
В красном зареве тайга
Корчится в огне суровом.

Задохнулась мошкара,
Догорает лес дотла.
Звери, что спастись успели
Разбежались кто куда.

Полыхают деревца,
Корчась от ужасной боли.
Мгле дымящей нет конца
В этой огненной юдоли.

Извивается угрем
Огнь безумного пожара.
Лес горит и день за днем
Все померкло от угара.

Языки огня кудрями
Поднимаются сжигая,
Все живое на пути,
Не проехать, не пройти.

Берегите люди лес,
Он дальнейшей жизни знамя.
Лес-хранилище чудес,
Пусть, не тронит его пламя.

Мне снился сон

Мне снился сон, чудесный сон,
Мы шли по городу вдвоем.
Сердца стучали в унисон,
Как жаль, что это был лишь сон.

И звезды нам дарили свет
В мерцании сказочных планет.
Глаза светились от любви.
Сияли светлячки вдали.

И теплый ветер обдувал,
Надежду в счастье подавал.
И было радостно вдвойне
Идти с тобой наедине.

Мы говорили обо всем,
Нам было хорошо вдвоем.
И расцветало все кругом.
Как жаль, что это был лишь сон.

Милый, тебя ночами я зову.
Милый, пусть не во сне, а наяву.
Милый, пусть повторится этот сон.
Милый, пусть расцветает все кругом.

Луна

Луна светлоокая освети мой путь,
Небесной мелодией окрыли мой дух.
Твои дети звездочки, как ангелы во тьме
Укажут мне тропочки в моем кромешном сне.

Пройду по тем тропочкам я словно по росе.
Впитаю я сок любви и стану я добрей.
Возьму в руки сокола, прижму к своей груди,
Отдам все тепло своей измученной души.

Отдам небу боль свою, умытую в росе.
Вселенскую скорбь пойму и поднемусь над ней
Спокойно спущусь назад и вспомню дивный сон.
Откроется тайна мне невиданных стезей.
Далеких и таинственных, сверкающих огней.

Шерстнёва Татьяна

Как же прекрасны те мгновения,
Когда волшебной, талой мглой
Туман, страшась прикосновения,
Прольётся пеною морской.
*
Когда рассвет зияет нежно.
Снег, что пронизан синевой,
То ласково, то безмятежно
В неравный с солнцем вступит бой.
*
И протянуть лишь стоит руки,
Лучей согреться пеленой
Птиц перелетных слушать звуки
И нет уж боли головной.
*
И нет мирских, набитых бытом,
Пропахших тусклостью, ночей.
Грусть, отрешённым паразитом,
И та своих не гнёт ножей.
*
Не сводит зубы от тоски,
И слёзы путь на миг забыли
И поседевшие виски
Свой бег времён на миг сменили.
*
Улыбка матери – лекарство
Мурчание кота – в подарок
Жизнь не похожа на мытарство
Когда в ней доля есть ремарок.

В волшебном, но опасном царстве…»

В волшебном, но опасном царстве,
Среди лучей других миров,
Не ведая о зле, коварстве
Людей, и их мирских грехов
Жила девчушка вместе с мамой
За водопадом, у полей
В избушке с обветшалой рамой,
Что скрыта с глаз людских огней.
Однажды утром, на рассвете,
Встречая солнце с трелью птиц,
Поющих об уснувшем лете
И голосах семи зарниц,
Малышка, позабыв запреты,
Сжимая золотой букет,
Ушла в леса, о коих спеты
Легенды были. Много лет
Слагались басни и баллады,
Лилось вино под страшный рёв
Чудовища, что без пощады
Брал верх над каждым из боёв.
Стемнело. И краюшка солнца,
Пытаясь вновь обнять лучом,
Вдруг показала блеск оконца
Что в чаще жёлтым бьёт ключом.
Споткнувшись, девочка устало
Тихонько подошла к двери
Но что – то вдруг её поймало.
И очутившись там, внутри
Большого замка, как из сказки,
Её представился глазам
Монстр, человеческой окраски.
Она, предавшись в крик слезам,
Взмолилась о свободе, свете,
И рассказала обо всём.
Как убежала на рассвете,
Как жили с матушкой вдвоём.
Гигант застыл. И изумление
Сверкнуло на его очах
Но всё же молвил: я прощение
Тебе дарую. В мелочах
Я разбираться не любитель,
А твой рассказ совсем не пыль.
В твоих глазах я – потрошитель
О чём твердит людская быль.
Немного погодя он смело
Достал из сферы над свечой
Звезду, а в ней огнём горело
Всё золотой как день парчой.
С заботой, к маленькой ладошке
Он приложил чудесный дар.
И после, с быстротою кошки,
Исчез во мглу. Небесный шар
Уже вздымался над лесами
Исчезло всё. И снова в путь.
Тропу окутало горами
И не успела раз моргнуть,
Как оказалась пред стеною
Толпы народа, злой как смерть.
Те потянулись за звездою,
Но не успели. Взъелась твердь,
И заметались к небу грозы
Её хранитель тут как тут.
Пожухло поле, тлели розы
Ранение. Приспущен кнут.
Крик девочки. Стекали груды
С соседних гор и крупных скал
Им молний вторили сосуды
Копируя людской оскал.
Он бросился за ней в пучину,
Закрыв собой. К чему слова,
Когда мы ищем вновь причину
Боясь, что скажет нам молва?
Разверзлось небо. Он чудовище?
И из толпы раздался глас:
Не там где ищем, есть сокровище.
А он был человечней нас.

«Приезжайте чаще к маме.»

Приезжайте чаще к маме,
Ведь секрет седых волос
В занятости мелочами,
Стало быть, не тот уж спрос…
На поездку в дом у речки
Где с надеждой, у окна,
Возле тлеющей все свечки
Нас с любовью ждёт она.
Ждёт зимой и тёмной ночью
И в моменты низких ссор,
Когда мы метаем в клочья,
Её добрый никнет взор.
Отчуждённо, грустно, с болью
Но с любовью всё же в сердце,
Прикрывая раны солью,
Вновь поможет нам согреться.
Ширину душевной глади
Нам измерить невозможно
Приезжайте, Бога ради
Пока в дом войти тот можно.

«Над морем опускался вечер…»

Над морем опускался вечер,
Вот – вот, нещадно пустишь кровь,
Оставив тихо гаснуть свечи
В прах превратив мою любовь.
*
И пеплом вниз сорвутся слёзы
Но не поймешь той боли ты,
И жестко стоптанные розы
Не оживут, как все цветы.
*
Фальшиво поиграв на струнах
Души разбитой, но живой…
Заблудшим псом слыву на дюнах
Что тщетно ищет тени в зной.
*
Быть может, он идет к успеху,
И там найдет его семья?
То был мираж, подобный смеху
Былого верно, нет чутья.
*
И, стало быть, пора смириться,
Но я, обняв дворнягу цепко
Хочу, как пес, не ошибиться
Хочу, как он – любить так крепко.

Ольга Бабошкина

А мне не жаль,
Ни прожитые годы,
Ни то, что в них пережила.
Ведь значит так угодно Богу.
Я смирилась, голову склоня.

А может всё таки мы любим.
Возможно в глубине души.
И мы их точно не забудем.
Тех бывших, что от нас ушли.

Мы вспоминаем лучшие моменты.
Что с ними прожили тогда.
Всё хватит, хватит сантиметов.
Раскисли… Это не беда.

Беда, когда детей теряем.
Когда неизлечимо мы больны.
Когда стареем и всё забываем.
И никому мы больше не нужны.

Относительно всё в мире этом.
За всё приходится платить.
И выстрелим ли мы дуплетом.
Чтоб зайцев парочку убить.

Я до сих пор науку жизни постигаю.
И поняла, что надо жить.
Проснуться утром, солнцу улыбнуться.
Научиться вновь себя любить.

Что есть любовь?
И где её найти?
Её наличие никто не отрицает.
Ведь человеку плохо без любви.
Она придёт и сердце сразу тает.

Любовь заботится о ближнем.
Готовит близким чай в постель.
И если кто беспомощен и болен.
Приятна ей и эта канитель.

Порой откуда что берётся
У человека маленького роста.
А из него любовь с избытком льётся.
А без любви ведь было бы не просто.

Большое или маленькое сердце.
Заполнены сосуды кровью.
Оно погибнет без неё.
Но всё же…
Должно оно наполниться любовью.

Душа и тело

Когда-то душа покинула тело.
Но тело бездушным жить не хотело.
И просит душу вернуться обратно.
Погибнет оно без души безвозвратно.

Душа ввысь понеслась, песенку напевая.
Как же мне хорошо!
Полечу я до рая!
Там просторы такие, что больно глазам.
Я за эту краску, что угодно отдам.

Не хочу возвращаться,
Я здесь навсегда.
Хорошо мне без тела, – сказала душа.
Ну а тело… Зачахло совсем без души.
И кричало оно и молило в тиши.

Когда во мне была душа,
Я спорило с ней и ругалось.
Меня покинула она.
Во мне ничего не осталось…

Дождь хлестал, отбивая чечётку.
И на лужах уже пузыри.
Били струи косые так чётко.
С тёмной ночи до ранней зари.

Перестань хулиганить ты, дождик.
Уж и так всё кругом залило.
Всадник вот опустил уже вожжи.
Стало мокрым теперь и седло.

И встречает жена на крылечке.
Своего муженька – молодца.
В хате топится жаркая печка.
Для любимого стынет еда.

Заходи, дорогой мой, пригожий.
Просушись, я тебя накормлю.
Так ждала я тебя, мой хороший.
Подойду, крепко так обниму.

Осенний дождь

Мы шли с тобою под дождём.
Нам хорошо, ведь мы любили.
Мы говорили, говорили.
Укрывшись с головой плащом.

А дождь сегодня льёт с утра.
Опять нелётная погода.
И нас зовёт к себе природа.
Мы выходили со двора.

Ведь осень, оттого ненастье.
И улетело от нас лето.
И шлёт оно нам лишь приветы.
Всё поменялось в одночасье.

Мы любим это время года.
С дождями, ветром, листопадом.
Со снегом, изморосью, градом.
Опять нелётная погода.

Мы возвращались под дождём.
Но как – же счастливы мы были.
И говорили, говорили.
Укрытые одним плащом.

Ангелы

Вечер…
На скамейке склонился старик.
О жизни думал он и был простужен.
Вокруг уже горели фонари
И никому он стал не нужен.

Одиночество…
Оно сочилось изнутри.
И мысли в голове его порхали.
Сидеть он собирался до зари.
А ангелы вокруг него летали.

Ангелы…
Они над ним простёрли
два крыла.
И до утра оберегали.
Такая власть на небе им дана.
Хранить людей
и в радости,
и в их печали…

Дмитрий Казаков

Окаянные дни минуют
За размирьем, придёт покой…
А пока, вороньё ликует
И гремит не смолкая бой

Дети прячась в сырых подвалах
Спрашивают в пустоту:
– Почему в нас стреляют, мама?
Почему же? Ну почему?

Кто на этот вопрос ответит
Слёзы туманят взгляд…
Всё быстрее летит планета
Прямо к станции Ад

Лжецам

Уговорили, так и быть – стреляйте
С пяти шагов в расколотое время,
Но только рай земной не обещайте
Не раз обманутому поколенью.

Снимите грех с души – сорвите маски
И покажитесь в истинном обличии.
Пусть Истину увидят в ярких красках
Все те, кому страна не безразлична.

Хотелось бы спросить и мне когда-то:
А кто же спонсор вашего рассвета?
Я знаю, что никто не даст ответа.
Но кто продюсер нашего заката?

Родина

Ну, куда ж я уеду, Родина?
Ты и нищая мне родня.
И не лёгкая жизнь здесь вроде бы —
Без тебя не прожить мне дня.

Сколько раз ты спасалась от гибели,
Защищала своих детей.
Укрепив в православной обители
Веру дедов и матерей.

А потом с этой Верой и Совестью
Ты громила своих врагов.
Изумляла твердыней и стойкостью
И отвагой родных сынов…

Ну, куда ж я уеду, Родина?
Ты и нищая мне родня.
И не лёгкая жизнь здесь вроде бы,
Только нет без тебя, меня.

Артемий Волынский

Прорвемся!?

Прорвемся! – задорно сказал оптимист,
И плюнул на беды через плечо.
– Где б не были мы да и там не сдались!
– И чтоб не случилось…
– Пройдем все равно!

Прорвемся!!! – промолвил бедняк молодой,
Свернув в аккурат последние крохи.
– Вернется однажды удача за мной,
– И Бог вновь подаст кусочек печеный…

Прорвемся!!! – воскликнул ехидно буржуй,
Лбы сшибая на подступи к власти.
– С честью готов я всех обмануть
Ради угоды и денежной сласти!

И только украдкой в темном углу,
Пронизанном холодом, диким молчанием.
Свернувшись в калачик на грязном полу
Дитя притаилось, в разрушенном здании…

Чуть приподнявшись, открыла глаза,
Наполненых страхом и мелкими слезами.
И лишь шевельнув устами она
Тихонько шепнула, будто бы в воздухе…

– Ублажить вы готовы все свое эго!
И перед каждым плясать как король.
Кто ради денег, кто ради победы,
А кто ради сыра разбивается в кровь.

Можно долго идти и прорываться,
Достичь, чего хочешь и умереть.
Можно все потерять – человеком остаться,
И вновь прорываться, чтобы хотеть.

Дождь

Как прекрасен дождь за окном…
Словно поэтические строки,
Вдохновляющее пространство,
Мирообновление…
Смывающий
Монотонных будней – тяжесть,
И скверность серых мыслей…
Своими чистыми, как слезой, каплями.

Сергей Ходосевич

На биг черемушкинской стрит

Осень рыжая слезы роняет на землю,
Грусть, как небо седое, у души затаилось за дверью…
Клена лист, что вальсировал в вальсе-запнулся!
В луже самой большой у Никитских ворот-потонул, захлебнулся…
Днем горят фонари, словно звезды мой путь освещая!
Зонт сложив- я сажусь в желтоглазо такси;
Шеф гони!
Слышишь в детство гони, умоляю!
На биг черемушкинску стрит-где жили сказки,
Где жили первая любовь и мамы ласки…
Кусок с вареньем пирога и день прекрасный-
Живут, где школьные друзья, фантазий -краски
Где в отношеньях фальши нет, все беспристрастно-
и было все в тринадцать лет- предельно ясно…
Осень слезы по прошлому льет-
И трубят журавли на отлет!
Ожерелья роняют рябины на Пресне,
Нудный дождь без конца!
Вот и видна душа- загрустила с колдуньей-художницей вместе…
Все, что было прошло-
Но хочу я из детства известий…
Ну давай, шеф, -давай-мы туда сейчас съездим…
На биг черемушкинской стрит-споем мы песню,
За пацанов всех во дворе мы пальцы скрестим,
За одноклассниц всех моих, что нету краше-
На Хо Ши Мина, мы в кафе по сотке вмажем!
Про красный галстук, комсомол-малым расскажем
За Гагариным вниз, к Профсоюзной там сразу направо…
Мне холодные осени дни не по нраву!
Слякоть, грязь, листопад-увяданье!
Старость видно пришла…
И под звуки дождя-оживают мои вспоминанья.
Город-древо, где судьбы слились,
или вмиг разошлись тут на веки!
Детство, юность моя-быстротечной всей жизни, вы-вехи…
На биг черемушкинской стрит-мы были дети,
Отсюда в взрослый мир ушли мы на рассвете.
Бал школьный только отгремел-увяли розы…
Кому то солнце по судьбе, кому то грозы-
И разошлись у нас у всех пути-дороги…
Но в мир тот заново попасть-лишь не мечтал убогий…
По биг черемушкинской стрит-носились ноги…
Скамейка та же во дворе, взгляд чей то строгий…
Другие дети под дождем-другие боги!

И разверглись небесные хляби…

С неба цвета свинца дождь лупил леденящий,
Что устроил в деревне потоп настоящий…
Непролазная грязь, тракторишек рычанье
И осеннего леса вокруг, что стал гол трепыханье.
Ног не вытянуть с глины противной,
Не добраться у пруда к ручью
И в колодце воды не напиться,
Разве птицею вдруг полечу.
Свет в окошках Тетерина тусклый,
Где то в доме играет баян
И поет матершинник искусстный
Там шансон про какой то шалман.
Небо страшное к ночи чернело,
В полумраке унялась вода
И к вечерне в селе зазвонили церкви старой колокола.
На минуту проклюнулись звезды
И исчезли во мраке небес.
В трубах вдруг загудел неуемный -ветер злющий,
Как будто бы бес…
Треск по лесу прошел и унялся…
Стало в воздухе как то свежо!
И на мокрую русскую землю снег ложился…
И так хорошо!
Что не стало не глины, не грязи,
Успокоился праведный лес,
Не рычал, не шумел и не бился ветерок, что промчался как бес
И с луной с облаков проглянувшей-
Стал как в сказке весь царственный лес.
До Москвы тут совсем недалеко,
Но какие же все ж чудеса,
В деревушке с названием странным
На святые глядел Покрова…

Тишь на Днепре

Тишь на Днепре
и полный штиль.
Церквушки, в водах отраженный шпиль.
Вдруг слабый-слабый
ветерок,
вдали промчался катерок.
О брег крутой ударила волна,
что правда была не сильна.
На горизонте солнце
встало,
за день светить, что милое устало…
И вот ко сну враз
собралось…
О, чудо краски!
Началось!
Светило вроде обомлело
перед реки величьем…
И раскалённое все тело,
чтоб дня пыл разом остудить,
решило в воду погрузить.,.
Багряно-огненный закат!
Днепр -батюшка стал жутко красноват…
Но я то знаю-это на парад!
СобрАлись сказочные сны и сокровенные мечты,
которые пока ничьи.,
Закат,
спектакль, действом в один акт,
Кто видел, стал душой богат…
Прохладе, коль вечерней рад
и стрекотанию цикад,
Очей в минуту упоенья,
.когда весь мир,
Тебе как брат!

Наталья Колмогорова

КВАЗАР

Там, где звёздных дорог скрещение,
Где кипит галактический взвар,
Словно дьявол, не зная прощения,
Меж вселенных блуждает Квазар.

Он – как будто исчадие ада,
Сеет смерть и разруху вокруг,
Он – великого Хаоса чадо
И явлений мистических друг.

А в утробе его ненасытной
Потеряться и Хронос бы смог!
И в кольце его хмари бесстыдной
Превращаются звёзды в песок…

Как орехи, щелкает планеты
Огнедышащий мраком Квазар!
Он несётся со скоростью света,
Сея панику, ужас, кошмар…

Он – всеяден, опасен, прожорлив,
Как дракон, что парит в небесах,
Челюстей его мельничный жёрнов
Обращает галактики в прах!

В этой хмари, как в дебрях вокзала —
Так легко заблудиться, пропасть…
Есть в душе моей область Квазара,
Где бесчинствует тёмная власть.

Турковец Елена

Монмартр

Бокал вина в руках – шальная прелесть
Искателя прекрасного с Монмартра.
Тот терпкий вкус, что открывает двери
К манящей жизни нищего таланта.

Хмельная какофония Парижа
От кабаре, кафе и ресторанов,
Прекрасно дополняемая с крыши
Симфонией кошачьих Дон Жуанов.

Пестрящее небрежными мазками
И яркое безумие полотен,
Рождённое свободными умами,
Нам повествует об утехах плоти.

Совсем иной Париж: Париж в смятении,
Для тех, кто пал, и тех, кто сердцем чист.
Париж для тех, кто каждое мгновенье
Стремится сохранить на холст и лист.

Порочный мир утех и развлечений.
Он с давних пор манил к себе людей
Свободой мыслей, чувств и ощущений
И, как ни странно, святостью своей.