Czytaj książkę: «130 дней в пути»

Путешественник – это идейный человек. Это сильный духом человек, который во что бы то ни стало идет вперед. Не сдается. Верит в лучшее. Путешественник – нонконформист. Он способен переночевать на трассе, выжить в самых экстремальных условиях. Они кричат: надо жить, как все люди! Устроиться на работу, чтобы оплатить комнату, травить себя вредной едой, ездить в маршрутках, протирать штаны в офисе и откладывать копейки. Это и есть нормальная жизнь. Правда?

По дороге в Сибирь…

Billy Madison

Обстоятельства сложились так, что из города нужно уезжать. И хочется. Деньги на поезд у меня были – их могла дать мама и родители моего друга, но я твердо решила ехать бесплатно, из-за чего вдребезги рассорилась с другом, его родителями и мамой.

Зашла в Интернет в поисках попутчика. Мне повезло – молодая пара как раз ехала через Омск. Согласились довезти бесплатно. Кроме того, я познакомилась с тогда еще начинающим автостопщиком Билли. Мы договорились встретиться в центре города, на улице Вайнера – «там, где Майкл Джексон и Гена Букин».

На лавочке сидели двое бородатых парней. Один – в защитной куртке, второй – в пальто. Поздоровалась.

Мои новые знакомые из Петербурга – Денис и Витя.  Зашли в ближайшую кофейню. Путешественник скинул рюкзак, куртку, достал ноутбук, и мы стали беседовать. Я успела наслушаться проповедей о масонах вперемежку с впечатлениями от поездок и планами на будущее, разглядеть его татуировки, поделиться своими историями о городах и их жителях и просто обменяться житейским опытом.

Денис поведал мне о непростой, но весьма интересной жизни автостопщика:

– Нельзя заранее планировать конечную точку прибытия. Ты не можешь точно знать, где и когда окажешься. Отъехав от Питера 150 километров, мы не могли выбраться два дня. Всю ночь простояли у дороги, и не было ни одной машины. Вообще ни одной. По трассе идти нельзя – не знаешь, куда она свернёт. Мы оба в чёрной одежде, нас не видно. Брать бояться. Мы там промокли и замёрзли тогда жутко.

Чтобы путешествовать – деньги не нужны. Мы до сюда доехали из Петербурга за 150 рублей. Я проехал один круг через Казань и Нижний Тагил, всего два раза заплатив за автобус.

– Казань я бы посетила. Красиво там?

–Да. Видно, что город меняется. В лучшую сторону. Отделка, постройки – не то, что 10 лет назад. Екатеринбург по внешнему виду – как Питер лет 6-7 назад.

Есть группы стопщиков, вписок. Сейчас скину… Есть движение «каучсёрферы» – это из Европы пошло. Люди меняются квартирами. Ты даёшь человеку свою квартиру, он тебе – свою. Я написал вчера в три группы, что ищу ночлег в Челябинске, и сразу откликнулись несколько человек.

– У нас это опасно…

– Да, но есть люди, которые так меняются. Вот ты бы пустила незнакомого парня к себе ночевать? Вряд ли. Но сейчас есть интернет. 20 лет назад пришлось бы в дома стучаться, и процент посыла был бы выше.

– Кстати, а как с интернетом в дороге?

– Во многих крупных городах вай-фай есть на улице. Захожу в кафе, ставлю ноутбук на зарядку, подключаюсь к вай-фаю – и пишу сообщения.

– Чем, на твой взгляд, отличаются люди Екатеринбурга от других?

– В Екатеринбурге, если спросишь у кого-то дорогу, тебе обязательно покажут и доведут до нужного места.

– Это во всех городах так…

– Нет (оба дружно замотали головами). – Я в Нижнем Новгороде был, там есть площадь, и от неё улицы по кругу во все стороны отходят. И на каждой стоит мент. Я у всех по очереди спрашивал: как пройти на улицу Горького? Никто не знает. Только когда у меня телефон упал под забор, я нагнулся, чтобы вытащить, и увидел табличку «Улица Горького». Здесь тебе покажут дорогу и отведут, даже если человеку в другую сторону. А если он не знает, то возьмёт телефон и на карте покажет.

– Какова цель твоего путешествия?

– Посмотреть Россию, изучить… проехать до Тихого океана, до Владивостока, посмотрев как можно больше мест. Когда едешь на поезде, ты ничего не видишь. Я приезжаю в посёлок, мне говорят: «Зачем тебе это надо? Что ты тут забыл?» А я не знаю, зачем все едут в Питер.

– Я в Питере не была, но слышала, что романтичность этого города сильно преувеличена…

– Да, Питер очень изменился за последние 10 лет.

Спустя час мы отправились на прогулку по центру города. Я показала набережную, на которой сама была всего однажды, и то – зимой. Меня через силу заставили фотографироваться (не люблю это дело) с селфи-палкой.

Ребята искали знаменитую мега-клавиатуру. Но мы дошли до самого цирка и так её и не увидели. Оказалось, достопримечательность была засыпана кучей снега. Зато петербуржцев очень порадовала креативность жителей Екатеринбурга. Забор новостройки украшали красочные граффити, которые, к удивлению моих товарищей, никто и не собирался стирать. У входа в один из торговых центров ограничители для автомобилей раскрашены как бильярдные шары, а выходы канализационных труб оформлены в виде логова черепашек-ниндзя и печки, которая выплёвывает водосток.

«Воздух в Екатеринбурге – сухой… по сравнению с Питером, где влажность не опускается ниже 70%»

Дойдя до цирка, я распрощалась с автостопщиками.

Денис звал меня с собой в Челябинск, но мой штурвал держал курс немного в другую сторону. В свою очередь, я предложила посетить Сибирь. Впрочем, кто знает? – может быть, скоро наши дороги вновь пересекутся?

Покидая Ебург

Отправив М. на вокзал, я вернулась домой. Обнаружила, что ключи он увёз с собой. Соседка меня впустила. Я легла спать, но до самого утра не могла уснуть. Обогреватель снова перегорел – хватило на пару дней. По комнате гулял ветер, а от холода не спасали кофта и одеяло.

Утром я отнесла четыре пакета, составлявшие лишь треть всех вещей, накопленных за полгода, подруге. Подруга щедро предоставила мне на время походный рюкзак мужа. Вернувшись в квартиру, я уложила в брезентовый мешок пальто, осенние ботинки, кеды, полотенце, кофту. Остальные вещи я хотела передержать у знакомого, но сегодня он уехал на дачу. Я отдала хозяйке ключи, взвалила на плечи рюкзак и отправилась на остановку, где должна была встретиться с попутчиками. На остановке я прождала два часа, обдуваемая холодным суровым уральским ветром.

Наконец, остановилась машина. Вышел водитель – высокий мужчина тридцати лет с узкой длинной бородой.  На нём был красный свитер, горчичного цвета штаны и синяя куртка. Вылитый Дон Кихот. Я села сзади. Впереди меня сидела его жена Анна. Девушке 31 год. Хвостик, очки и планшет Samsung на коленях, по которому она водила длинными тонкими пальцами. Места для рюкзака не было. Пришлось ставить баул в салоне.

На другой стороне дороги стояла девушка с сумкой на колёсах. Для её чемодана место в багажнике, как ни странно, нашлось. Следующим пунктом назначения был город Тюмень.

Попутчики рассказали, что они полгода жили в Петербурге, но не сложилось с работой, и теперь возвращаются в Ангарск. Всю дорогу я слушала болтливых женщин. Меня сочли необщительной и мрачной.

Тюмень

19.03.16. В Тюмень мы приехали в 6 часов вечера. Вспомнила, что сегодня масленица. Стемнело быстро. На освещении город, видимо, экономит – фонари не горят. Мы ехали в кромешной темноте. Стали искать дешевый хостел. Самый дешевый – 300 рублей за ночь. Подъехали, зашли – никого. Через пару минут забежал парень лет 19-ти.

– Кто тут главный? – спросил водитель.

– Я – ответил парень.

– Давно работаешь?

– Неделю как открылись.

Мы осмотрели помещение: душ, пол и туалет в грязи. На кухне несколько «реальных» парней варят курицу. Зато нам доставалась целая комната с шестью кроватями. Для хостела комната на трёх человек – роскошь.

Вернулись в машину, стали обзванивать другие варианты. Нашлось всего два. Оба заняты под завязку, да и цена не впечатляла: 400-450 рублей. Пришлось ночевать в первом.

Мы закинули вещи и стали ждать, когда мужики уйдут с кухни. Слышимость через стену была очень хорошая. Было слышно, как наши желудки, не видавшие пищи уже почти сутки, урчат от голода.

Наконец, кухня освободилась, и мы пошли готовить. Здесь обнаружилась плита, кастрюли, сковорода с чьей-то едой, микроволновка. Почистили картошку, поставили варить. Плитка разогревалась долго, точнее, никак. Перекинули картошку в микроволновку. Меня угостили сухарями с сахаром, до отвала накормили картошкой, рыбой и морской капустой. Договорились, что город посмотрим завтра рано утром.

20.03.16. Встали в 8 утра, к 10-ти поехали смотреть город. Попали в жуткую метель. Не видно машин, снег залепляет глаза, пальцы синеют. Не представляю, как другие пешком передвигаются… Тюмень – тихий, спокойный город. Знаменит тем, что их бывший мэр сейчас мэр Москвы. Доехали до Набережной. В такую погоду по ней гуляют только сумасшедшие и мы.

Набережная покрыта скользкой плиткой, на которой еще и слой льда со снегом. Проход сделан в виде лабиринта. Дошли до огромных букв «ТЮМЕНЬ», где я сфотографировалась, забравшись на сугроб.

Жизнь тут размеренная, можно никуда не торопиться, гулять и глазеть. Очень много церквей. Буквально через каждый дом – церковь. Много старинных домов. Всё чисто, ухоженно. Фотографировать не стали – слишком мёрзли руки. Поехали на аллею сибирских кошек. Купили пару пирожков и поехали снова в хостел – пить чай и греться. Заехали за попутчицей до Омска.

В машину села девушка тридцати лет. С точно такой же фигурой, как и предыдущая, и с таким же ровно багажом: сумка с колёсами, ноутбук. Поехали в Омск.

Девушка оказалась даже более молчаливой, чем я. Сначала я пыталась исправить ситуацию: рассказывала какие-то факты, истории, но никто не реагировал. Наконец, я поняла, что никому не интересно, и замолчала. Всю дорогу мы ехали молча.

Заправка

Омская область. Бензин тут дороже, чем на западе. По заправке ходил очень странный мужик: в непонятной одежде, с татуировкой в виде паутины на всё лицо. Попросил двадцать рублей. Рядом бегала собака. Анна стала кормить её хлебом и картошкой. Пёс хлеб ест, картошку выплёвывает, но хвостом виляет. Вдалеке бегала ещё одна. Увидев, что тут кормят, побежала в поисках халявы, но было поздно.

Дорога так и говорит: «не пытайтесь покинуть Омск». Но даже на такой дороге нас обогнал дальнобойщик. Лихач подрезал по встречке, при том, что мы шли на скорости 110 км\ч на легковой машине, дальнобои должны ехать не больше 90.

Странное кафе

Остановились в кафе недалеко от города, на стене висит медвежья шкура. В туалете на двери висела бумажка «10 рублей», а внутри не было ни бумаги, ни раковины.

Когда мы пересекли табличку «Омск», все дружно крикнули «Ура!».

Завезли девушку домой, закупились продуктами в «Еде» у вокзала. В магазине столкнулись с местной алкотой. У мужика пакет пищит. Охранник достаёт – бутылка водки. Мужик показывает чек и вопит: «Я – честный!» Не успели зайти в машину – в окно стучит мужик, просит сигарету. Услышав, что мы не курим, очень удивился.

Поехали ко мне домой. Закинули вещи. Ребята, увидев, как я живу, ужаснулись и хотели сбежать к каким-то людям, которые хотели показать им город, но я не пустила. Приготовили макароны, попили чай с халвой. Мы с Анной легли на моей кровати, а мужик лёг на полу в спальном мешке. Анна призналась, что никогда в жизни не видела общежитий. Конечно, для людей с машиной, фотоаппаратом Canon 7D за 100 тысяч, мак-буком, возможностью жить в Питере не работая и летать самолётами мой быт – это дикость невиданная.

Утром отправились гулять по городу. Погода выдалась солнечная, хотя и холодная. Но при -20 в Омске, как ни странно, было теплее, чем при -1 в Питере. Выхожу – солнце светит. Как я соскучилась по этому солнцу! В Екатеринбурге вечно серое небо, темнота такая – в разгар дня как в сумерках. Чувствовала себя как крот, вылезший из норы. Солнце ослепляет так, что невозможно смотреть. И греет. Хочется надеть очки и отправиться на пляж. Более того – даже когда неба не видно и облачно, ситуация не меняется: яркость такая, будто кто-то включил суперлампу.

Мы походили по центру, зашли в «Домашнюю кулинарию» погреться и поесть пирожков. Таких вкусных пирожков нет ни в одном городе – это признали все. Я насмотрелась и напробовалась франшизного фаст-фуда, по которому так текут жители Омска. В Омске обедать в таких заведениях считается престижным. Если ты можешь позволить себе ту же булочку за 60 рублей, а не за 15, как в «Пекарушке», ты – мажор.

Сварили суп с курицей. Пока готовили, разговорились с соседкой. Ей предлагают работу за 12 тысяч, ездить на другой конец города, приезжать домой за полночь.

Аня помогла мне найти работу на Байкале через Интернет. Мы вместе написали объявление и разослали по гостиницам.

В городе зашли в магазин на Голубом Огоньке (типа туристической прогулочной улицы). Слышала разговор продавца: зарплата 12 тысяч, а работать с утра до вечера 6 дней в неделю. Узнала от Анны, что такого нет нигде: и в Иркутске, и в Красноярске минималка 15 тысяч. Для Омска это потолок. Чтобы выйти на такую оплату, надо проработать год. Люди настолько держаться за рабочие места, что готовы пахать и за гроши, лишь бы что-то получать.

Мы уселись на полу у кровати смотреть фильм с ноутбука. Аня заварила лимонно-имбирный чай, который в итоге забыли и не стали пить.

Переночевали, а утром я проводила гостей. Напоследок спросила: Как вам город?

– Унылый. Молодёжи мало, одни старики. Тебе надо отсюда уезжать.

На Байкал

24.04.16. Омск.

Мне прислали ответ из гостиницы на Байкале. Меня готовы взять, нужно лишь приехать на собеседование к 1 мая. За 3 тысячи километров. Ехать автостопом рискованно – можно опоздать. Я заняла у мамы денег на билет и помчалась на вокзал. Мама ответила, что она готова на что угодно, лишь бы не видеть меня рядом.

Пока ждала поезд, решила погулять по городу. С вещами гулять было тяжеловато. Присела на лавочку. Рядом сел дед. Увидев мою снарягу, спросил:

–С классом едешь? С группой?

–Одна

–Одной нельзя… Там бандиты. Надо с группой идти.

Коротала время за чтением книги, которую всучили мне даром бродячие кришнаиты.

Вид из окна невероятно красив: зеленая степь, поезд, разделяющий небо и землю.

Омск – город, где 300 солнечных дней в году.

Красноярск

26.04.16.

Первые слова, которые услышала из толпы: «я бы ни за что не приехала сюда не работать».

Думаю: наверное, отдыхать тут плохо.

Первое впечатление о городе: холодно. Деревья еще и не думали распускаться. В Омске вовсю лето, а здесь в низинах еще лежит снег. вокзал серый, пыль стоит столбом.

Я вернулась к перрону, чтобы посмотреть на горы. Железная дорога упирается в горные хребты. Эта синяя полоса еще долго будет меня преследовать.

Первым делом сдала вещи в камеру хранения, за что отдала 180 руб. С вещами на полгода далеко не убежишь. На самом деле там был только пакет с крупами, пакет с лекарствами, сменная одежда (пижама, белье, деловой костюм, купальник), зонт, кружка, шапка, полотенце и палатка. По сравнению с рюкзаком шестикилограммовая сумка с ноутбуком, куда влезла еще тетрадь и книга, казалась совсем невесомой.

От вокзала идут дороги во все стороны, прямо как в Новосибирске. Метро нет. Людей, чтоб спросить, тоже. Ловлю на парковке женщину, пока она не села в машину: как пройти до центра?

–Не знаю, лучше на автобус сядьте! Подьехал таксист гопнического вида.

–Такси?

–Как проехать в центр?

– Садись!

–Не, я без денег. Бесплатно возьмешь? Нет? То-то…

Повернула наугад. Попала в площадь, посреди которой торчала огромная стела.

Красноярск – интересный город: центр составляют три длинные улицы Мира, Ленина и Маркса. Слева – горы. Справа – горы. Таких гор нет на Урале. В Екатеринбурге нет. Таких, чтоб из окна смотришь – горы! По улице идешь – и вот они, рядом. Голубые! С белой шапкой! На автобусе едешь по горам!

Вот и центр: Памятник паровозу, часы с умными фразами, много медных скульптур. За ними – зона отдыха для молодежи.

КFC находится в здании культурного наследия. Зашла, осмотрелась, помыла руки, села у розетки, сняла шапку, зашла в интернет. Почувствовала себя человеком. Отхлебнула минералки и с зазрением совести, оглянувшись по сторонам, куснула подаренное дядькой из поезда яблоко. Это была моя единственная пища на сегодня. Но травить себя фастфудом не хотелось.

Связалась с девочкой Машей, которая обещала мне рюкзак. Ехать за ним пришлось аж в Покровку. Пока ждала на остановке, привязался местный житель – бомж, занесенный туда вместе с песком. Попросил у меня девять рублей (наверное, счастливое число). Я брезгливо отказала, но кусок грязи не унимался: бутылка воды да сменная одежда – все свое ношу с собой.

На остановке мне с радостью подсказали (хотя сами не местные), на чем ехать в Покровку. Проезд всего 22 рубля, что в автобусе, что в маршрутке. Ходят не Газели, как в Омске, а ПАЗики, как в Новосибе. Троллейбусов много, а трамваев нет совсем.

Маша оказалась очень классной. В синей шапке, лимонных штанах и с этой жизнерадостностью она напоминала персонажа какого-то мультфильма. Помогла мне дойти до остановки, поискала в «ДубльГисе» маршруты до автовокзала.

–он до вокзала не идет, надо доехать до красной площади»

–У вас есть красная площадь?

–Ну, она не очень красная…

Я села в автобус и поехала на ЖД вокзал.

На Ж\Д вокзале пошла в билетный автомат, в Омске нет таких! У каждого стоит тётя и комментирует каждое ваше действие. Проверила – на сегодня билетов нет. Никак не уехать. Забрала рюкзак из камеры хранения и поехала на автовокзал, который находится на другом конце города.

На автовокзале мне открылся плохой Красноярск – казахские маршрутки, в которых гопота не платит за проезд и швыряет деньги. Вышла – на всю улицу орет музыка кавказцев. Причина какофонии – группа чеченцев, наряженных в военную форму и почему-то решивших, что они умеют играть на музыкальных инструментах. Чеченцы думают: чем громче, тем лучше! Рядом приплясывает ростовая кукла-кот.

Рядом на газоне валяется бомж, у которого ноги только до колена. Видно, что отморожены. Непонятно, жив он или мертв.

Хочу купить билет до Иркутска. Оказалось, между городами автобусы не ездят. Только по области. Это было сюрпризом: с Омска можно уехать на автобусе даже в Астану. Спросила, можно ли доехать до Ангарска. Кассирша ответила, что вообще не знает такого города и она не справочное бюро, а за справкой послала к белой трубке.

Белая трубка на просьбу посмотреть что-то до Иркутска предложила уехать в Кемерово. Все ничего, но это в обратную сторону.

Хочу выйти на трассу. Но уже вечер. И дождь. И я не знаю, где трасса. И я одна. Что делать? Еду снова на жд вокзал. Билет в плацкарт только на 7 утра. Значит, ночевать придется на вокзале. Вспомнила, что договаривалась с впиской. Но этот человек не был в сети аж с 23 апреля. Хотела позвонить подруге с Ангарска, но она сменила номер. Интернета нет. Закинула сотню на телефон, выдавила трафик в роуминге. Хватило на 5 минут. Закинула 150. С комиссией, потому что это вокзал. И вай-фай тут – чисто юридически. Сделала звонок другу. Еще пара звонков – и баланс снова пуст. Я не могу даже принимать входящие и смс.

Пошла ловить автобус. Время – 9 вечера. Бегу уже по темному городу. Людей почти нет. Пока вышла на остановку, автобус промчался мимо. Половина десятого. Я иду вдоль по улице. Тут меня охватила паника. Думаю, придется ночевать прямо здесь. Автобусов больше не будет, такси вызвать я не могу, позвонить не могу. Банкоматов и мультикасс тоже не видно, магазины закрыты… Начала стопить машины подряд, но никто не остановился.

Девушка на остановке видит, как я мечусь.

–Вам какой автобус? Посмотреть, через сколько будет?

Будет через две минуты.

На лавочке сидела красивая девушка, похожая на молодую Арбенину, а у нее на коленях блондинка. Обе курили и кажется, целовались…

Я зашла в большой чистый автобус. Ехала очень долго, наверное, снова в спальный район.

Бесконечное просветление

Автобус высадил меня на темной остановке. Навстречу идет парень в капюшоне. Хотела узнать у него дорогу. Боюсь, что окажется местной шпаной. Мне нереально повезло. Парень был симпатичный и очень вежливый. Помог мне, пустил переночевать.

– Ты не похожа на автостопщицу! – подметил хозяин, осмотрев меня.

Он был прав. По сути я никогда не ездила настоящим стопом. Я либо договаривалась с машинами, либо каталась на поезде. Костя взял мой рюкзак и провел в дом, огороженный железным забором с кодовым замком. В квартире сидели трое парней, которые, завидев меня, поспешили слиться.

Я зашла в зал. Все стены увешаны картинами, из мебели – два кресла, на которых никто не сидит, расписанный стол и компьютер. Посреди комнаты бегает ребенок. Вместо манежа дверь прикрывается огромной тяжелой картиной. Костя принес мне чай, воду и халву, которую я не ела. Но меня никто не упрашивал. Я была предоставлена сама себе.

Хозяин сидит на полу и рассылает музыку и картинки «вконтакте», не обращая на меня никакого внимания. Играет с ребенком. Девочка – просто чудо. Все знают, как я не люблю детей, но даже я влюбилась в этого ребенка. Отец ее воспитывает: не говорит нельзя, не ругает и не запрещает, а просто убирает незаметно то, что трогать не надо, или отвлекает внимание. Учит повторять слова. Девочке полтора года. Очень умная. Смотрит на меня, а взгляд такой, что аж страшно – все понимает… И совсем не ребенок будто. Не капризничает, не достает и не манипулирует. Игрушек нет – играет, засовывая банку с краской в трубку от рулона бумаги. Сидит спокойно, не плачет, не достает родителей, И соображает. Я не умею разговаривать с детьми, попробовала, так она на меня как на дуру посмотрела, сразу так неловко стало. Попыталась завязать разговор с Костей:

–А кто пишет все эти картины?

–Я.

–А ты увлекаешься восточными религиями?

–Увлекался.

–А сейчас?

–Мне нравится и западная философия, например, я обожаю Ницше, «так говорил Заратустра».

Пришел еще один друг – принес молоко. Костя надбавил ему 10 рублей за доставку. Скоро пришли парень с девушкой. Долго не раздевались. Похожи на семейную пару. Я осмелела и чтобы хоть с кем-то пообщаться, спросила:

–Вы здесь надолго?

Девушка в сапогах ответила:

–Я мать этого ребенка!

Я пожелала себе провалиться в Омск. И никогда оттуда не вылезать.

Супруги ушли в другую комнату, а друг семьи взял гитару и стал петь – не всегда попадая в ноты, но очень приятно и душевно. Цоя, Апостола Андрея… Я сидела и расслаблялась, больше не лезла с разговорами. Это дом, где все счастливы. Счастливая пара никогда не ссорится, совершенно счастливый ребенок растет, никто не запрещает приходить и оставаться. Все так гармонично, никто никому не мешает, никто не чувствует себя лишним.

Уложили меня спать в комнате с кроватью. Сначала я думала, что в квартире одна большая комната. Когда шла мыть руки, в дверях запуталась, думала еще две справа. А отвели меня вообще в четвертую, слева, и это не предел. Сами же спят в зале на коврике для йоги. Все пошли курить на балкон. Костя говорил о своих идеях для психоделических картин, жена и друг поддерживали, вносили свои идеи.

Все вышли, мне принесли одеяло, подушку и даже обогреватель. Обстановка в этой комнате еще более необычная: помимо картин здесь было множество диковинных вещиц. У кровати вместо ночника стоял прибор для просмотра пленки. На книжной полке – Кастанеда. Всю ночь я не могла сомкнуть глаз.

Я прошла в кухню. Кухня была шикарной: барная стойка посередине, бокалы, хотя алкоголя не наблюдалось и близко. Я хотела есть, но в холодильник заглянуть не дерзнула. Хотела налить чай, но шариться по шкафам в поисках чашки и чайника тоже не стала. Тихонько пустила тонкую струю воды из крана.

Утром я собралась и тихо, пока все спали, ушла. Открыв дверь, я обнаружила, что мои вещи собрали и свалили у двери в кучу. При этом сумка с ноутом была выпотрошена. Тетради, которые были в ней, лежали отдельно. Резинка на блокноте снята. Я хотела разбудить хозяев, чтобы попрощаться, но они спали очень крепко.

Закрыть дверь было тяжело. Тяжело морально. Я как будто прощалась с лучшим местом в жизни. Понимаю, что сюда я больше никогда не попаду. Здесь мне спокойно, уютно, радостно. Хорошо. Я бы мечтала жить в таком доме.

Выхожу во двор – стоят крутые машины. Чтобы выйти со двора, надо открыть решетку. Похоже, тут живут зажиточные люди. Понимаю, насколько нелепо смотрюсь в этой обстановке я – потрепанный путешественник с гигантским брезентовым рюкзаком.

Я мысленно пожелала счастья этой семье и пошла к остановке.