Czytaj książkę: «Твоя по принуждению»

Пролог

На секунду оставив Алису, я бросила взгляд в окно, но разобрать ничего не смогла.

– Мам, – тут же позвала дочь. – Куда мы едем?

– Мы… – я вернулась к убогой постели мотеля. Останавливаться было нельзя, но моя девочка так устала за день, что у меня сжималось сердце. – А куда ты хочешь?

Присев рядом, погладила Алису по мягким волосам. Прислушалась к доносящимся из холла звукам. На стекле отразился свет проезжающей мимо машины. Я нервно вскинула голову.

– Папа будет ругаться, – прошептала дочь, чувствуя мою тревогу. – Кричать будет.

– Не будет, – попыталась успокоить дочку и повторила шёпотом: – Не будет.

Мысленно добавила, что он не найдёт нас. Я сделаю всё, чтобы не нашёл. Алиса тяжело вздохнула.

Я продолжала вслушиваться в шорохи. Нужно было бежать и чем быстрее, тем лучше. Муж наверняка уже послал по нашему следу своих псов.

– Мам, – снова позвала дочь спустя минуту. – Папа ведь…

Только я коснулась её ладошки в попытке успокоить, уверить, что папа больше никогда не будет на нас кричать, не будет ругаться и наказывать её тоже не будет, снаружи раздался топот.

К стуку примешались голоса.

– О, Боже, – похолодев, я сгребла дочь с постели вместе с одеялом. Схватила на руки, прижимая к себе.

Он тут. Он нашёл нас.

Бросилась к окну и судорожно принялась дёргать расхлябанную ручку.

– Это здесь, – донеслось из коридора. В дверь забарабанили. – Открывай, Кристина.

– Мамочка, – Алиса испуганно обхватила меня за шею. Прижалась всем телом.

Крохотную комнату наполнил грохот и треск. Я дёргала за ручку, понимая, что это единственный выход.

– Ну давай, – сквозь вставшие в глазах слёзы. Одной рукой прижимала Алису, второй пыталась открыть чёртово окно. – Давай! – всхлип.

– Мне страшно, – заплакала дочь.

Наконец окно поддалось. Распахнув его, я полезла на подоконник. Позади затрещала выломанная дверь, сердце стучало у горла, пульс отдавался в висках. Алиса плакала всё громче. Её «мамочка» раздирало на части душу. Я должна. Должна…

– Куда собралась, – один из псов мужа схватил меня за плечо.

– Мамочка! – дочь захлёбываясь рыданиями. – Мамочка! – её вырвали у меня из рук.

– Алиса! – закричала истошно. – Нет! Не отдам!

Бросилась за уносящим её верзилой.

– Стойте! Куда вы её забираете?! Куда вы забираете мою девочку?!

– Мама! – плач Алисы становился надрывистее. – Мамочка!

Почти нагнала уже у самого выхода, но другой охранник схватил меня и швырнул к стене. Я попыталась подняться – он не дал.

В номере появились ещё двое. Один встал прямо надо мной, второй у двери. Захлёбываясь слезами, я сидела у стены и слушала, как надрывается плачем моя пятилетняя дочь.

– Дайте мне пойти с ней, – взмолилась, глядя снизу-вверх на стоящего с каменным выражением лица цербера. – Олег, прошу вас, дайте мне пойти с ней. Не забирайте её!

На лице его не дрогнул ни один мускул. Только я попыталась встать, он опять толкнул меня на пол.

– Пожалуйста, – взвыла я раненым зверем.

Поднесла ладонь ко рту и в отчаянии впилась зубами в кожу. Но заглушить плач это не помогло.

Всё было бесполезно с самого начала. Как я могла бороться с ним? Как?! Это был последний мой шанс.

В проёме двери появился мужчина. Чёрные, начищенные до блеска ботинки, безупречно отглаженные брюки. Ещё недавно эти ботинки начищала я. И брюки выглаживала тоже я, потому что муж не терпел, когда к его вещам прикасалась горничная.

Подняв взгляд выше, я посмотрела в глаза Дмитрию. Остановившись на пороге, он посмотрел на меня с презрением.

– Я тебя предупреждал, сука, – прошипел он, – никаких выходок.

Кивнул охраннику, и тот, взяв за локоть, рывком поднял меня с пола.

Дмитрий подошёл ближе.

– Верни мне мою девочку, – взмолилась я. – Дима…

– Ты сгниёшь за решёткой, – он крепко сжал мой подбородок, намеренно причиняя боль. – Дочь ты больше не увидишь. Никогда.

– Дима… – мои слёзы никогда не трогали его. Наоборот, вызывали отвращение, но остановить их я не могла. – Я не смогу без неё. Я… я умру без неё.

– Умирай, – губы его сложились в подобие усмешки.

– Ты о ней подумал?! – сквозь плач. – Я её мама! Я ей нужна!

– Переживёт, – разжал пальцы, слегка толкнув меня. – Сегодня мама есть. А завтра… нет.

Снова кивнул охраннику, и тот резко скрутил мою руку. Завёл за спину.

– Пожалуйста, Дима! – закричала, понимая, что он собирается уходить. Господи, что теперь?! – Не забирай у меня Алису! Дима!

Он в последний раз смерил меня взглядом. Я было рванулась к нему и тут же взвыла от пронзившей тело боли. Видела, как он уходит, но всё, что могла: тщетно умолять его.

– Пожалуйста, – слетело с губ в последний раз, когда звук его шагов стих. – Пожалуйста…

Охранник толкнул меня к выходу. Я покачнулась. Перед глазами всё плыло из-за пелены слёз. В холле было пусто и тихо.

– Куда вы её повезли? – попыталась повернуться к главному из псов мужа. – Олег!

Только на миг мне показалось, что во взгляде его мелькнуло нечто напоминающее сочувствие. Он протащил меня по этажу, а когда мы вышли на улицу, грубо толкнул к дожидающимся полицейским:

– Можете забирать, – с совершенным равнодушием.

Один из них схватил меня, и в тот момент, когда на запястьях моих сомкнулись наручники, я снова услышала плач дочери:

– Я хочу к маме! Мамочка!!!

– В машину, – мужчина в форме надавил мне на голову, заставляя сесть в салон.

– Там моя дочь! – всматривалась в его лицо в надежде. – Там…

– В машину, – повторил он и швырнул меня на сиденье.

Глава 1

Глядя на закрывшуюся дверь камеры, я натянула рукава кофты на кисти и вздохнула. Только что мент увёл сидевшую вместе со мной девушку. Мирослава… Чем-то мы с ней были похожи. Такой же мотылёк, как и я. Такие, как мы, ничего не способны противопоставить тем, кто считает себя хозяином жизни.

Встав, я подошла к решётке и взялась за прутья.

– Эй! – позвала, и голос мой прокатился по пустому коридору ментовской норы. – Я имею право на телефонный звонок! Дайте мне позвонить!

Губы задрожали, глаза наполнились слезами, и я прижалась лбом к прутьям.

– Дайте мне позвонить, – почти беззвучно.

Плечи тряслись, немые рыдания рвались из груди. Кому мне было звонить?! Ни друзей, ни родственников… Дима позаботился о том, чтобы у меня никого не осталось. Он вытеснил из моей жизни всех. Вначале я перестала общаться со старыми друзьями, потом с двоюродной сестрой и мамой. Если бы мне дали позвонить, звонить всё равно было бы некому.

– Я имею право… – слёзы текли по щекам.

Я думала о том, как страшно сейчас Алисе, и это раздирало душу.

Как я сразу не поняла, что за человек Дмитрий?! Только когда мы поженились, я начала различать за маской обходительности деспотичного беспринципного ублюдка. Но было уже слишком поздно.

Вернувшись к койке, я тяжело опустилась на неё. Снова натянула рукава на пальцы и невидящим взглядом уставилась на дверь. Прошло уже три дня с тех пор, как меня посадили сюда. Минуты перетекали в часы, но ничего не происходило. Только отчаяние накатывало всё сильнее и как сейчас прорывалось наружу беспомощными слезами. Когда в камере со мной была Мирослава, бороться с этим хоть как-то выходило, теперь нет.

Мой брак давно перестал походить на сказку. Мелкие придирки бывшего мужа, которые я терпела поначалу, постепенно становились всё невыносимее. Но я терпела. Терпела его недовольство, его приказы, его измены. Потому что знала – попробую уйти, он заберёт у меня дочь. Только в какой-то момент всё стало бесполезно. Два месяца назад Дмитрий, ничего не объясняя, положил передо мной на стол документы на развод и сказал, что у меня есть десять минут, чтобы собрать вещи. Свои вещи, потому что прав на Алису я больше не имею.

– Послушайте, – когда послышались шаги, я опять встала. Увидела тень в конце коридора. – Кто у вас главный? Я…

Тень исчезла, а я глухо, обречённо засмеялась. Господи! Что я кому хочу доказать?! Кому что объяснить? Что мой бывший муж – проклятая сволочь? Что он выставил меня из дома и лишил родительских прав? Что я была для него игрушкой, а теперь эта игрушка ему наскучила? Что?! Да плевать всем на это! И на меня плевать и на мою девочку! Тем, у кого есть деньги и власть, закон не нужен.

Только я подумала прилечь и попробовать ненадолго забыться сном, у решётки появился молодой оперативник.

– К вам пришёл адвокат, – огорошил он меня, отпирая дверь.

– Что? – я нахмурилась. – У меня нет адвоката.

Ничего на это не ответив, он приказал мне выйти.

– Мне назначили адвоката? – спросила, когда он повёл меня по коридору. До сих пор камеру я покидала только один раз – когда к соседке пришёл посетитель. Но тогда на все мои вопросы в ответ звучала тишина.

– Может быть, – бросил мент.

– Разве вы не знаете? – я вспылила. Три дня в полном неведении давали о себе знать.

– Не знаю, – он подвёл меня к кабинету. – Или ты, девочка, считаешь, что должен?

Я промолчала, поняв, что лучше попридержать язык. Мент смерил меня взглядом и только после открыл дверь. Молча приказал войти, и я подчинилась.

Дверь за моей спиной сразу же закрылась, а я увидела сидящего на углу стола мужчину. Надетый на нём пиджак был неприлично дорогим. Слишком дорогим для бесплатного адвоката. Лица его я не видела – только широкие плечи и спину.

И тут он повернулся.

– Ты? – выдохнула нервно.

– Я, – низкий голос прошёлся по сознанию царапающими нотками. – Давно не виделись, Кристина.

Я неверяще всматривалась в его лицо и не могла выдавить ни слова.

Рихард лениво встал. Подошёл ближе, оценивающе осмотрел.

– Хотел бы сказать, что ты не изменилась, но не люблю врать, – опять присел на край стола, но уже напротив меня. В уголках его губ появилась усмешка. – Хотя задница у тебя по-прежнему что надо.

Я смотрела на Рихарда, всё ещё до конца не веря, что происходящее не плод моего воспалённого воображения. Разница в нашем статусе с последней встречи стала ещё более заметной. И дело было даже не в том, что мне грозил срок, а он, если и не писал законы, то умело вертел ими. Всё в нём говорило о самодостаточности и успехе, а я так и осталась никем.

– Что ты здесь делаешь? – спросила, когда он, встав, обошёл меня, разглядывая со всех сторон.

Отвечать Рихард не торопился. Он напоминал мне сытого льва, решающего, стоит ли внимания оказавшаяся на его территории антилопа. Держаться уверенно под его взглядом было трудно, но я попыталась расправить спину и ответить прямым взглядом. Не вышло. Посмотрев мне в глаза, Рихард усмехнулся, как будто видел меня насквозь.

– Твой бывший муж нанял меня, чтобы я помог следствию.

– Разве для этого нанимают адвокатов? – я вскинула голову.

Голос прозвучал достаточно твёрдо, но внутри всё оборвалось. Потому что мне было хорошо известно – если Рихард представляет интересы одной из сторон, шансов у второй нет. У меня их не было и так, теперь же стало понятно, что моя жизнь закончилась.

– Почему бы и нет, если клиент готов платить большие деньги?

– Как понимаю, Дмитрий готов, – не сомневаясь в этом.

– Готов, – подтвердил Агатов.

Снова обошёл меня и остановился за спиной. Я вздрогнула, когда он подул мне на шею, и резко обернулась.

– Готов заплатить любые деньги, чтобы ты сгнила в тюрьме. Чем ты не угодила ему? Недостаточно часто брала в рот? Или просто неумело?

– Зачем ты пришёл? – выпалила, пропустив откровенно хамскую издёвку. – Зачем, Рихард?! Понаблюдать за моей агонией? Отомстить?

– Не совсем, – вернувшись к столу, он занял прежнее место.

Я ждала продолжения, но этот надменный сукин сын продолжать не торопился. В горле запершило. Я попыталась перебороть это, но не смогла и, приложив ладонь к губам, всё-таки закашлялась. На следующий день после того, как у меня забрали Алису, я едва могла говорить. Голос пропал, от нервов поднялась температура. Теперь осталось только это.

– Что с тобой? – спросил Рихард. Достал из портфеля крохотную бутылку воды и, отвинтив крышку, подал мне. Я сделала глоток.

– Ничего.

Ответ его, похоже, удовлетворил. Пристально посмотрев, он выговорил:

– Ты же понимаешь, что у тебя нет шансов?

На сей раз промолчала я. Наши взгляды встретились, и я, не выдержав, со вздохом отвела глаза.

– Зачем ты пришёл? – спросила снова, уже не скрывая усталости. – Решил на костях поплясать?

– Нет, – протянул руку и, высвободив из моих пальцев бутылку, поставил на стол рядом с собой. – Не люблю благотворительность. Но, скажем так, мне очень жалко таких дур, как ты. Вначале выскакиваете замуж, обрадованные, что нашли себе член до кишок да денег мешок, а потом, когда до вас доходит, что за всё нужно платить, давитесь дерьмом, в которое сами и влезли.

Как бы ни звучали его слова, доля правды в них была. Мне хотелось послать его к чёрту, обложить, но я стояла молча. Только снова посмотрела в глаза, на этот раз не собираясь отворачиваться.

– Я могу перейти на твою сторону, Крис, – неожиданно сказал он.

– У меня нет денег.

– Я знаю, – жестом поманил к себе.

Я не двинулась с места. Что он затеял, мне было не понятно, но интуиция подсказывала, что мне стоит опасаться.

– Ты ведь не просто так мне это предлагаешь.

– Не просто, – подтвердил он. На несколько секунд в кабинете опять повисло молчание. Рихард взял пустую бутылку, повертел её и поставил на стол. – На днях мой друг завёл себе собачонку, – в уголке жёсткого рта появилась усмешка. – Люблю собачек. Послушных, понятливых. Захотел – погладил по шёрстке, захотел – пнул под зад. Повизжит-повизжит, а потом опять ноги облизывает…

– Ты это к чему? – я напряглась. Слишком уж неоднозначно всё это звучало.

– Да так… – встал прямо напротив и коснулся моего лица. Я отшатнулась, а в уголке его губ опять появилась усмешка. – Подумал, что мне такая тоже не помешает.

Я приоткрыла рот. Вот же подонок! У меня даже слов не было, чтобы сказать ему, что я о нём думаю. Я только и смогла, что резко выдохнуть.

– Я буду твоим адвокатом, если ты выйдешь за меня, Крис, – всё так же спокойно сказал он. – В противном случае свободы ты лишишься надолго, а дочери навсегда.

Я совсем перестала понимать, что ему нужно. Только я было подумала, что ему нужна игрушка, которая будет выполнять его прихоти, а оказывается, ему нужна не просто игрушка – игрушка со статусом. Зачем, даже знать не хотела. Когда мы познакомились, это был совсем другой человек. От него остались только черты внешности и голос, да и они изменились за эти годы.

– Кстати, я её видел, – опять заговорил Агатов, и я похолодела до самых кончиков пальцев. Видел? Он пристально смотрел на меня.

– Видел? – переспросила глухо.

– Хорошая девочка, – не обратив внимания на вопрос. – Только отца она скорее боится, чем любит. Мне кажется, ей тебя не хватает. Выйдешь за меня, я сделаю всё, чтобы она была с тобой. Нет, – многозначительная пауза.

– Это твоё условие? – выдавила я.

– Да, – коротко ответил он. – Ответ мне нужен завтра. Подумай, Крис.

Сказав это, он пошёл к выходу.

Условие, которое он выдвинул, походило на безумие. Когда-то я желала этого, мечтала стать его женой, теперь же… В горле опять запершило, но на этот раз я кое-как подавила кашель.

– Подожди, – выдавила я. О чём мне было думать? – Я согласна.

Глава 2

– Иди в душ, – это было первым, что сказал Рихард, когда мы вошли в квартиру. – Не люблю грязь в своём доме.

Это «грязь» было настолько красноречивым, что сразу стало понятно – имеет он в виду совсем не пыль. Я проглотила досаду.

– С удовольствием, – положила на пуфик детский рюкзачок, служивший мне сумкой, – если ты покажешь мне, где он.

Расстегнув пальто, замешкалась, не зная, куда его деть. Квартира, куда привёз меня Рихард, находилась в одном из домов элитного жилого комплекса. Вчера я даже подумать не могла, что одного дня Агатову будет достаточно, чтобы судья принял решение выпустить меня под залог. Залог этот, конечно же, внёс мужчина, который сейчас смотрел на меня всё тем же пренебрежительно ленивым взглядом, что и вчера. Забрав у меня пальто, он кивком указал вглубь коридора.

– Третья дверь.

Я разулась и забрала рюкзачок Алисы. Прижала к груди.

– Чего ждёшь?

– Ты действительно сможешь помочь? – сжала мягкие лямки. Этот рюкзак был единственным, что у меня осталась. Он и надежда, которую соломинкой протянул мне Рихард.

– Разве уже не помог?

– Я не о том, – вздохнула. – Ты не боишься идти против Димы, Ард? Он страшный человек. Ты и сам это знаешь.

Агатов смерил меня таким взглядом, что я почувствовала себя ничтожеством.

– Страшный он для тебя, – он убрал моё пальто в шкаф и принялся расстёгивать своё. – Мне приходилось иметь дела с людьми намного влиятельнее твоего бывшего мужа.

Я смотрела, как он раздевается, и всё так же сжимала рюкзачок Алисы. Он действительно изменился. Стал матёрым и ещё более мужественным. Когда-то мне завидовали многие однокурсницы. Хотя в те времена у Рихарда денег не было даже на то, чтобы снять для нас крохотную однокомнатную квартиру. Всё, что мы могли себе позволить – комната в коммуналке, больше походящая на чулан. Теперь я стояла в просторном коридоре и наблюдала за тем, как он убирает одежду в шкаф-купе величиной со стену в той комнатёнке.

– Ты забыла, что я тебе сказал? – уже с раздражением.

– Не забыла, – огрызнулась и пошла в указанном направлении. Открыла нужную дверь, и меня мгновенно ослепил автоматически зажёгшийся свет.

Войдя в ванную, я остановилась. Привалилась к стене, потихоньку кашлянула и посмотрела перед собой. Чёрный с вкраплениями серого и бледно-бирюзового мрамор, россыпь лампочек под потолком. В интерьере чувствовалась рука дорогого дизайнера, и мне даже думать не хотелось, кем стал мужчина, которого я семь лет назад оставила. Мужчина, в абсолютной власти которого я оказалась теперь.

– Прости, одежды у меня с собой нет, – я нашла Арда в кухне.

На мне был его халат – огромный, он доходил до самых пяток и пах так, что у меня потихоньку кружилась голова. Отвлёкшись от плиты, Агатов мельком посмотрел на меня.

– Мне воспринимать это, как намёк?

– Как констатацию факта, – я снова пыталась держаться ровней ему и снова понимала – не могу.

Я слишком устала за прошедшие два месяца, слишком вымоталась и была напугана. Страх не покидал меня ни на секунду. Больше всего на свете я хотела увидеть свою девочку, но понимала, что спрашивать у Рихарда, когда смогу сделать это, бессмысленно. В кухне пахло чем-то сладким, и желудок свело спазмом. Но вопреки моим ожиданиям, пообедать Агатов мне не предложил.

– Так лучше, – направился ко мне.

Мне захотелось отступить: что-то недоброе мелькнуло в его глазах. Сердце подскочило к горлу, и я против воли сделала шаг назад.

– К-как? – запнулась.

– Когда ты свеженькая, – он приблизился. Намотал пояс халата на ладонь и выпустил. Взгляд его опустился к моей груди, и я почувствовала себя совершенно голой. На мне был толстый махровый халат, в который я укуталась, как в кокон, но перед Рихардом я была совершенно голой.

– А ещё лучше так, – он вдруг дёрнул пояс.

– Рихард! – вскрикнула, ухватила его за руку. Он отшвырнул мою кисть и рывком распахнул полы, сдёрнул халат с моих плеч.

– Ты что думала? – рыкнул, толкнув меня к столу, – что тебе всё обойдётся дёшево?!

Я попыталась вывернуться, но он вдавил меня в столешницу. Спустил халат ниже, рванул ещё, и он упал к ногам.

– Нет, Крис. Моё время и помощь стоят дорого, – с нажимом провёл по бедру и сжал ягодицу. – И ты тоже будешь платить. Тебе платить придётся даже больше, чем кому-то ещё, – склонился и просипел мне на ухо. – И ты знаешь об этом.

Что заплатить мне придётся дорого, я знала. Но надеялась, что всё будет по-другому. Как? Просто по-другому. Что между нами хотя бы будут какие-то слова.

Рихард шарил по моему телу, и от этого на душе с каждой секундой становилось всё поганее. Он чётко дал понять мне – я в его доме, в его власти. И он будет брать то, что захочет. Меня или что-то ещё – не важно.

– Рихард, – посмотрела в глаза и не нашла в его взгляде ничего схожего с тем, что видела когда-то. Ничего схожего с человеческими чувствами. – Если тебе нужна была шлюха, ты мог снять её, – прошипела я.

Впилась в его руку ногтями. Он обхватил меня, вдавил в себя, и я почувствовала твёрдый член. Нет, он дал мне почувствовать. Я снова стала вырываться.

Я привыкла ощущать себя бесправной игрушкой бывшего мужа. Всё, что было между нами в последние годы – картинка. На деле я вынуждена была жить по установленным Дмитрием законам, потому что не видела другого выхода. Но быть игрушкой Рихарда оказалось сложнее. Мене хватило считанных минут, чтобы я поняла это.

– Отпусти меня, – прорычала тихо, толкая его. Вскинула голову. – Тебе что, вот это было нужно? Моё тело? Не смеши меня, Ард.

– Я и не собирался, – с раздражением выговорил Рихард.

Умом понимая, что сопротивляться нет смысла, я всё равно принялась отталкивать его. Он жёстко перехватил мою руку. Стиснул запястье с такой силой, что я перестала чувствовать её. Впечаталась ему в грудь, его ладонь оказалась на спине.

Мне стало страшно. На меня смотрел не мужчина, которого я когда-то любила – совершенно другой человек. Если раньше в нём было хоть что-то знакомое мне, сейчас это был тот самый Палач – беспощадный и не знающий границ, готовый ради достижения цели идти по головам.

– Тебе же нравится, когда с тобой обращаются, как с дешёвкой, – губы его почти не шевелились, вкрадчивый голос проникал в меня. – Ты к этому стремилась, Крис? – выпустил руку и сдавил шею.

Я коротко глотнула воздух. Приоткрыла рот в попытке сказать что-нибудь, но не смогла. Глаза его блестели чернотой.

– Ты хотела красивую жизнь и заплатила за неё.

– Я не дешёвка, – только и смогла возразить я чуть слышно.

– Дешёвка, – пальцы его свободной руки заскользили вверх по моему бедру. – Ещё какая дешёвка.

Рихард толкнул меня обратно к столу. Я попятилась и, споткнувшись, упала на край. Встала, но он оказался рядом и, развернув меня, снова толкнул вперёд.

– Я согласилась выйти за тебя, а не на то, чтобы ты меня унижал! – я ткнула его локтем, но Рихард даже не заметил этого.

Больше всего на свете мне хотелось накинуться на него с кулаками, с обвинениями, с упрёками. Какое право он имеет называть меня дешёвкой, если даже не знает, как я жила все эти годы и почему делала это! Почему терпела Диму! Наше с ним прошлое и моё замужество этого права ему точно не дают. Только он считал иначе.

Впившись в моё бедро пальцами, он прижал меня к столу. Я зашипела. Ладони заскользили по столешнице. Позади раздался лязг металлической пряжки.

– У меня есть право на всё, – он склонился к моему уху.

Член его упёрся в меня, и по телу пробежали мурашки. В горле пересохло. Я сжала руки в кулаки.

– На что именно – решать мне. А ты будешь подстраиваться, Крис. У тебя нет выбора, и мы с тобой это знаем.

Я промолчала. Сукин сын! Почувствовала его усмешку, следом – лёгкий укус в шею. Он потёрся о меня, прикусил сильнее. Смял ягодицу и шлёпнул.

– Что тут у нас? – глухой голос, пальцы у меня между ног. Обманчиво мягко погладил складки плоти.

– Мерзавец, – я рыкнула, когда он сжал плоть. – Скотина, – он глухо засмеялся. Приставил головку члена и провёл, не входя.

– Да, задница у тебя, что надо, – снова сжал ягодицу. – Сейчас посмотрим, как дела с остальным.

Он резко проник в меня. Ахнув, я впилась пальцами в стеклянный стол, дыхание оставило на поверхности влажное пятно. Ард тяжело задышал, задвигался во мне. По телу моему вопреки всему прокатилась тёплая волна, разбавленная примитивной болью.

Я облизнула губы. Я не должна ничего чувствовать. Всё в прошлом. В прошлом. А то, что сейчас… Это только инстинкты.

Мысленно я повторила себе это несколько раз. Всё в прошлом…

– М-м-м… – предательский стон всё-таки вырвался из груди.

Ард брал меня, но это находило отклик.

– Нравится? – он вышел и дотронулся пальцами. – Нравится, – уже с утверждением.

Коснулся моих губ, и я почувствовала вкус собственной влаги. Ничего не ответила ему, только ещё сильнее задрожала от бессилия и злости уже на саму себя. Ард вошёл на всю длину, щекотнул дыханием мою щёку, едва задел губами. И опять стон… Его тихий смешок и новое проникновение.

Я повернулась, пытаясь поймать его губы, но не смогла. Внезапно он обхватил мою шею и сжал. Не слишком сильно, но так, что дышать стало труднее. Вышел и резко вошёл, сдавливая горло.

– С этого момента ты подчиняешься мне, – погладил кожу пальцами и опять сдавил. – Во всём, Крис. Даже дышать ты будешь так, как захочу я.

– И что ты хочешь этим доказать? – опустила веки. Я не должна чувствовать ничего… Не должна. Но я чувствовала. Только с ним я чувствовала так остро – когда-то давно, в прошлом. И с ним чувствовала то же самое сейчас. Кровь словно бы стала густой и пряной.

– Абсолютно ничего, – надавил на горло, и воздух закончился. Я открыла рот, понимая, что меня охватывает паника. – Только факты, – хрипло мне на ухо. – Факты – вещь упрямая, – позволил сделать вдох. Погладил по горлу и нажал на спину, заставляя лечь.

Сердце колотилось, сознание плыло то ли от его ударов в меня, то ли от бьющихся в голове слов, то ли от всё ещё не прошедшей паники. Наверное, только теперь я до конца стала понимать, какой приговор сама себе подписала – добровольно я отдалась в руки палача. Но…

Сквозь дымчатое стекло я видела пол, Ард продолжал сжимать моё бедро и брал меня всё яростнее, всё быстрее. Прошёлся пальцами по позвонкам, немного нажимая, а ощущение было, что, если он захочет, просто сломает их. Немного сил, и они разлетятся, как хрупкое печенье. Движения стали медленнее, и я смогла выдохнуть. Но рано – тут же Рихард опять вошёл в меня на всю длину.

– Знаешь, что я понял? – его сиплый голос будоражил. – Зря я возился с тобой. Баб нужно трахать. Особенно таких, как ты, – глухо прорычал, наматывая на кулак мои волосы, и вошёл до упора.

Я закричала. Рихард потянул меня назад и принялся входить так быстро, что я задыхалась. Скребла ногтями по столу, всхлипывала и не находила в себе сил воспротивиться ему.

– Теперь всё будет по-другому, – потянул сильнее, лизнул скулу, слезинку, выкатившуюся из уголка глаза. – Запомни это.

– З-зачем ты мне всё это говоришь? – запнулась, глотнула ставший густым и словно лишённым кислорода воздух. Попробовала повернуться к нему, но он сжал волосы так сильно, что я поморщилась.

Он действительно трахал меня. Ритмично двигал бёдрами, насаживая на себя. Низ живота тянуло, а по телу прокатывались тёплые волны. Я уже успела забыть, что способна чувствовать. То, что происходило, было отвратительно – примитивный грубый секс. Он брал меня, как дешёвую шлюху, тяжело дышал и говорил мерзости, а моё тело откликалось на это.

– Рихард, давай… – зашептала, плохо понимая, что хочу сказать. О чём попросить.

Опять попыталась повернуться. Он не дожидался этого – сам дёрнул назад и обхватил за горло. Нашёл мой рот и накрыл своим. Мне не хватало воздуха, я задыхалась, а он имел меня и целовал так, что я даже не могла подстроиться под это безумие.

– Никаких «давай», – рыкнул он и опять сунул язык в мой рот. Поцеловал глубоко и жадно. Оттолкнул и, взяв обеими руками, заставил меня выпятить зад.

– Вот на это ты только и годишься, – рычание и размашистое проникновение. Мой вскрик, и его шумное дыхание, сменившееся удовлетворённым, сиплым: – Да…

Он пульсировал во мне, наполняя спермой. Внизу живота было горячо. Моё собственное возбуждение требовало выхода, завершения. Кровь бежала по венам быстро, перед глазами стоял туман.

– Неплохо, – он несколько раз небрежно шлёпнул меня по заду. – Но я ожидал большего.

Я приподнялась на дрожащих руках. С непониманием посмотрела на него.

– Как ты не умела трахаться, так и не умеешь, – выговорил он, застёгивая ремень. – Неудивительно, что Афанасьев решил от тебя избавиться. Ты напоминаешь кусок моцареллы с подошедшим сроком годности – жрать можно только с голоду.

– Скотина, – прошипела я.

К глазам подступили слёзы. Так резко, что я не успела справиться с ними. Грудь обожгло болью и досадой, сердце превратилось в жалкий комочек. Губы Рихарда презрительно искривились.

– Теперь всё будет по-другому, – повторил он, глядя мне в глаза. – Я тебя предупредил.

Сказав это, он вышел из кухни. Я выпрямилась. Ноги подкашивались, коленки дрожали. Не помня себя, подошла к двери и ухватилась за косяк. Хотела было пойти за Рихардом, хотя зачем, толком не знала сама.

Входная дверь хлопнула, и в этот же момент по лицу потекли слёзы.

– Ненавижу, – всхлипнула я в пустоту и потихоньку заскулила.