Измена. Ты всё разрушил

Глава 1

Таня

Я проверила ужин.

Ещё горячий, но, если Матвей не приедет в течение получаса, придётся подогревать. А это будет уже не то.

Сегодня он опять задержался на встрече с партнёром. Вчера тоже, перед этим – несколько дней назад. Если так пойдёт дальше, видеться мы будем исключительно в официально-деловой обстановке офиса.

Прошло ещё около получаса, прежде чем ключ в замке провернулся. Я вышла Матвею навстречу, держа наготове полотенце. Дождь пошёл неожиданно и такой сильный, что пока муж дошёл от машины, весь вымок.

Матвей наклонился, и я вытерла его волосы.

Взлохмаченный, он напомнил мне того Матвея, за которого я вышла замуж два года назад. Того, каким он был в первые месяцы после нашей свадьбы. Моим самым любимым боссом.

– Ты сегодня долго, – сказала, когда мы встретились взглядами. – Ужин уже, наверное, остыл.

– Встреча затянулась. Можно было перенести на другой раз, но я решил, что лучше закончить с важными делами до корпоратива.

– Ужинать-то будешь?

– Да подожди, Тань.

Он резкими движениями расстегнул пальто. Оно тоже было в капельках воды, и я забрала его, чтобы отряхнуть. Ушла в ванную, а когда вернулась, Матвея в коридоре уже не было.

Нашла его в спальне. Стоя полубоком, он разговаривал по телефону и не замечал меня. Отвлекать его я не стала – вернулась в кухню и принялась убирать со стола. Что-то подсказывало, что ужин на сегодня отменяется.

***

Под шум дождя я так задумалась, что, увидев в стекле отражение Матвея, вздрогнула. Войдя, муж положил телефон на стол и смерил меня взглядом.

– Ты купила платье на корпоратив?

Я промолчала.

– Тань, ты помнишь, что завтра мы идём на корпоратив? – спросил он тем самым тоном, который я не переносила.

– Я помню про корпоратив, но мне там делать нечего.

– В смысле, нечего?

– В прямом. Ты же знаешь, что я не люблю это всё. Я чувствую себя неловко, Матвей. Сколько раз тебе повторять? Это всё не для меня: корпоративы, банкеты, выставки твои. Возьми. – Я взяла с подоконника карточку, которую он оставил мне несколько дней назад, и протянула ему.

Матвей не взял. Вздохнув, я положила её на его телефон. Раздражение мужа так и чувствовалось в воздухе. Взгляд его стал жёстким, губы сжались.

– Это корпоратив в честь пятилетия моей компании, и я хочу быть на нём со своей женой. Купи новое платье, Таня. Завтра ты пойдёшь со мной.

– Не пойду я с тобой, – ответила, ещё более утвердившись в своём решении. – Тебе там будет с кем поговорить. А я что буду делать? Стоять и переминаться с ноги на ногу.

– Купи платье. – Он втиснул мне карту в руки.

Я швырнула её обратно на стол.

– Давай на этом закончим, Матвей? Ещё раз повторяю: мне нечего делать на этом корпоративе. Если ты хотел, чтобы твоя жена сопровождала тебя на всех этих тусовках и ещё при этом улыбалась, надо было жениться на ком-нибудь другом, а не на своей секретарше. У меня есть платья, и они все висят без дела. Зачем ты мне их покупаешь?! Кого ты из меня хочешь сделать?! Я не такая, и тебе это прекрасно известно!

– Да любая нормальная женщина рада будет надеть красивое платье!

– Тогда считай, что я не нормальная!

Я замолчала, Матвей тоже. Мы смотрели друг на друга, пока я не решила, что разговор окончен. Но уйти в комнату он мне не дал. Схватил за руку и оттолкнул назад.

– Если ты не пойдёшь со мной, я уволю тебя, – сказал он жёстко. – Меня не устраивает, что моя жена работает на меня секретаршей. Я достаточно получаю для того, чтобы обеспечить тебя.

– А я не хочу, чтобы ты меня обеспечивал! Я не хочу сидеть дома, Матвей! Я хочу работать!

– Так работай! Моей женой работай!

– И в чём эта работа должна заключаться?! В том, чтобы менять шмотки и развлекать твоих партнёров?! Или в том, чтобы сидеть и ждать, когда ты приедешь?! – Я махнула на плиту. – Я и так сижу и жду! Только тебе ничего не нужно! Я ещё раз спрашиваю: зачем ты на мне женился, если тебя во мне всё не устраивает?!

– Да чёрт знает, – сказал он вдруг сквозь зубы.

Прошёлся по мне взглядом снова. В его глазах отразилось пренебрежение, губы на миг изогнулись.

Я стояла как громом поражённая. Слова ударили наотмашь, все слова исчезли. Я приоткрыла губы, чтобы попробовать сгладить скандал, но ничего не сказала.

Матвей забрал телефон, карточку и вышел. Минуты не прошло, как я услышала хлопок двери.

– Матвей! – крикнула, было бросившись в коридор, но остановилась.

Образовавшаяся тишина показалась оглушительной. Я поймала собственное отражение в зеркале и сглотнула подкативший к горлу ком. Волосы зачёсаны в хвост, халат, который я привезла ещё со старой квартиры… Серая мышь, по-другому не скажешь. Как была серой мышью, так ею и осталась.

В глубине квартиры зазвонил телефон. Я метнулась в спальню и принялась искать его. Если это Матвей…

Но звонил не Матвей. На дисплее высветился снимок его младшей сестры. Отвечать не хотелось. Я боялась, что не выдержу и разревусь белугой. Но Катя была настойчивой – через несколько секунд телефон зазвонил снова.

– Да, Кать, – ответила я, стараясь ничем себя не выдать.

В трубке повисла тишина.

– Что случилось?

– Ты о чём?

– Что случилось, Тань? У тебя голос, как… Не знаю. Ты плачешь?

Я мотнула головой и поняла, что Катя этого не видит. И ещё одно: что я и правда плачу. Слёзы потекли по лицу, и я всхлипнула.

– Кать… Мы с Матвеем поругались, – выдавила я. – Он…

– Что, всё так плохо?

– Угу. Он куда-то уехал, и мне кажется, сегодня не вернётся.

Она опять замолчала, но ненадолго.

– Прекрати реветь. Через час я буду у тебя. Расскажешь, что случилось. Мой брат, конечно, придурок, но он тебя любит.

***

Катя вытащила из рюкзака бутылку сухого красного вина и водрузила на стол. Я не удивилась. Молча достала бокалы и положила рядом штопор, предоставив подруге возможность самой руководить процессом.

– Что сделал мой брат? – спросила Катька, загнав штопор в пробку. Посмотрела на меня.

С Матвеем они были похожи и не похожи одновременно. И он, и Катя – темноволосые, с красивыми чертами лица и решительными взглядами. Но на этом сходство заканчивалось. Катя вообще не вписывалась в семью, как и я. Только полюса у нас с ней были разные.

С нескромным чпоком пробка выскочила из бутылки, и Катька принялась разливать вино. Подвинула ко мне бокал и посмотрела с вопросом.

– Я не знаю, чего от меня Макар ждёт, – призналась я честно. – Он хочет, чтобы я ходила с ним на корпоративы, чтобы встречалась с его партнёрами, а я…

– А ты хочешь ходить в своих водолазках и готовить ему борщи.

Звучало грубо, но, в сущности, отражало правду.

– Ну… Примерно так.

– Так вышла бы замуж за задрота и жила бы в своё удовольствие.

Язык у Катьки был под стать внешности. Короткая стрижка, дерзкий взгляд, чёрные обтягивающие джинсы и несколько дырок в ухе. При этом из всех родственников Матвея общий язык я нашла только с ней.

Не спрашивая, Катя открыла холодильник и осмотрела полки.

– У тебя что-нибудь нормальное есть?

– У меня всё нормальное.

– Да. – Она захлопнула дверцу. – Суп, гречка, грёбаный салат. Тань… – Посмотрела выразительно. – Ты с какой планеты?

Я вздохнула. Ни с того ни с сего слёзы снова навернулись на глазах.

С какой я планеты? Да откуда я знаю, с какой?! С такой, где делают вот таких неудачниц, как я.

Катька покачала головой и достала телефон.

– Ладно, твой борщ мы поправим. А ты пока рассказывай, что случилось.

***

Пока мы ждали курьера, я вкратце успела пересказать ей суть нашей с Матвеем ссоры. Катя медленно пила вино и слушала меня. Когда мы познакомились, она показалась мне взбалмошной и легкомысленной, в какой-то мере пошлой. Но потом я узнала её лучше, и поняла, что ошибалась.

– И какого хрена ты отказалась идти с ним? – спросила Катя.

– Так я же сказала…

– Я слышала, что ты сказала, – оборвала она. – Я тебя спрашиваю, какого хрена ты послала мужика, который дал тебе свою кредитку и отправил в магазин только потому, что хотел, чтобы тебя увидели все его знакомые? И притом вместе с ним увидели.

Я так и уставилась на неё, держа вино.

В дверь позвонили, и Катя, больше ничего не сказав, ушла открывать. Из коридора донёсся её голос. Мелодичный, одновременно детский и женский, с лёгкой хрипотцой. Вернулась она с большим пакетом. Водрузила на стол несколько упаковок сыра, мясную нарезку и тут же открыла.

– Вот теперь это нормальные посиделки.

– Я стараюсь такое не покупать.

– Ну и дура.

Дура. Я и спорить не стала. Судя по тому, что в последние месяцы Матвей всё реже ужинал дома – точно дура. Да и вообще…

– Не нужны никому твои борщи, Тань, – подытожила Катя мои мысли. – А если ты так дальше продолжишь, останешься одна. Я не в восторге от того, что творит мой брат, но он классный. Правда классный, хоть и зазнавшаяся сволочь. Девчонки на него со старшей школы вешались, меня это всегда бесило.

Я невольно улыбнулась. Бросила взгляд на стол и взяла из банки большую маслину.

– Если ты не поменяешься, его у тебя уведут. Так… – Она встала. Взяла бокал. – Пошли.

– Куда?

– В твой шкаф. Посмотрим, что у тебя есть. Если нет ничего, что-нибудь придумаем.

– Что придумаем?

– Таня, господи… – Катя закатила глаза. Потом посмотрела на меня и отпила вино. Схватила со стола первую же попавшуюся упаковку сыра и показала на выход из кухни. – Либо мы найдём, в чём тебе завтра идти на корпоратив, либо найдём магазин, который привезёт нам то, в чём ты пойдёшь завтра на корпоратив.

– Но я…

– Ты пойдёшь туда, – сказала она жёстко. – Любишь Матвея?

– Люблю, – ответила я без колебаний.

– Всё тогда. Давай, шагай в шкаф.

***

За следующий час устала я так, как не уставала за неделю в офисе. Катя заставила меня перемерить все платья, которые у меня были, и при этом почти ничего не комментировала.

– Это кто тебе купил? – спросила она, когда я надела тёмно-зелёное, с длинными рукавами и вырезом-лодочкой.

– Матвей.

– Понятно.

Она перевернула ярлык. Посмотрела на меня и отошла.

– Что понятно?

– Понятно, что мужик тебя облизывает, а ты ничего не замечаешь. Тань, ты не думала к психологу походить?

– Зачем мне психолог?

– Да затем! – вдруг вспылила она. – Что ты, в самом деле?! Ты при мне надела кучу шмоток, и все они с ярлыками! Сколько из этих платьев ты сама купила?!

Я промолчала.

– Сколько? – снова спросила Катя.

– Нисколько.

Катя зарычала и долила в пустые бокалы остатки вина.

– Я пошла за второй, – сказала она, сделав глоток.

– Зачем?

– Да затем! Я тебя не выдерживаю! А ты хочешь, чтобы мужик выдержал?! У нас с тобой вся ночь впереди, так что вино нам понадобится. А если нет, Матвея напоишь. Потом утащишь в постель и обработаешь, чтобы он и думать забыл о других женщинах.

***

Она и правда ушла. Я стояла возле зеркала и рассматривала себя. Собрала волосы и приподняла, а потом отпустила. Они осыпались мне на плечи, а я взяла бокал и опять уставилась в зеркало. Повернулась в профиль.

Платье хорошо подчёркивало талию и грудь. Только…

Вытащила коробку с туфлями, которые тоже ни разу не надевала, и влезла в них.

– Как корова на лыжах.

Ну и куда мне такое? Споткнусь на ровном месте и опозорюсь.

***

Пока я думала как быть, вернулась Катя. Вместе с вином она принесла живые розы.

– А это зачем? – удивилась я.

Она отдала мне букет и скомандовала:

– Посмотри на себя и скажи: «Я – женщина. Я – самая красивая».

– Кать…

– Скажи это.

– Я женщина, – сказала я неуверенно. – Я…

– Самая красивая, – с нажимом повторила Катя.

– Самая красивая, – обречённо вздохнула я и вымученно посмотрела на подругу.

– Вот и отлично. И попробуй только завтра не пойти на корпоратив. У Матвея юбилей компании, Тань. Ты своей башкой подумай, что ты делаешь. Ты – его женщина, он хочет показывать тебя, а не вот это всё.

Я опять посмотрела на себя. Переступила с ноги на ногу и одёрнула подол. Катя тут же ударила меня по руке. Стянула резинку, которой я собрала волосы снова.

– Никаких убогих хвостов и никаких водолазок, Тань. Хватит уже. Ты два года замужем за классным парнем. Если бы мне попался такой… – Она выкрутила пробку. – В общем, сегодня я у тебя остаюсь. А завтра прослежу, чтобы ты была упакована как надо.

– Что-то ты платья не часто носишь, – заметила я.

– Я – это я. А ты – это ты. И мы сейчас решаем, как сделать так, чтобы мужика не увели у тебя.

Глава 2

Таня

Весна в этом году выдалась как никогда дождливая. Поблагодарив таксиста, я выбралась из машины и едва не угодила в лужу. Ну как у всех нормальных девушек выходит грациозно выходить из такси?! Хотелось в голос завыть от собственной неуклюжести. То я в грязь угожу, то сумку уроню, выходя, да ещё так, что всё из неё вывалится!

Ночью Катя взяла с меня слово, что я ни при каких обстоятельствах не отступлю. Надену своё самое красивое пальто и поеду на чёртов корпоратив. Каким-то чудом ей удалось вселить в меня уверенность. Я даже решилась на то, чтобы Матвей представил меня как свою жену, хотя два года была против этого. Весь офис считал меня его секретаршей, и меня это устраивало. По крайней мере, я не привлекала к себе лишнего внимания, потому что стоило представить перешёптывания за спиной….

Блёклый заморыш – и хозяин бизнеса.

Все женщины компании и так робели перед Матвеем, мечтали о нём, а тут… Да я представить не могла, как бы меня полоскали, если бы узнали, что мы женаты!

***

Стоя на обочине, я смотрела на вывеску ресторана и не решалась пройти дальше.

– Сюрприз, дорогой, – сказала тихо, представив, как появлюсь на корпоративе.

Стоять под зонтом дальше было глупо, и я, собравшись с духом, пошла было к дверям. Но не успела сделать и десятка шагов, как из ресторана вышла пара.

Услышала мужской смех и остановилась как громом поражённая.

Мужчина, приобнимая за талию женщину, сбежал вниз по лестнице.

– Боже, Матвей, мы сейчас насквозь промокнем! – услышала я её голос.

– Как промокнем, так и высохнем.

Он потянул её к припаркованным возле ресторана машинам. В полумраке сложно было разглядеть её, но я успела заметить, что волосы у неё тёмные, а пальто – светлое-светлое. Сигнальным маячком оно мелькало, пока они с Матвеем бежали к его внедорожнику.

На автопилоте я прошла вперёд и увидела, как мой муж открывает дверь, как девушка в светлом пальто стоит в ожидании.

– Нас не потеряют? – спросила он, хихикнув.

– Не потеряют. Знаешь такую поговорку – кот из дома – мыши в пляс?

Девушка засмеялась.

– Так ты кот?

Что ответил Матвей, я не услышала. Девушка села в машину, он – за руль. Фары внедорожника моргнули сквозь пелену дождя, а ещё через несколько секунд машина тронулась с места.

Я стояла в тени дерева и сжимала рукоять зонта. Туфли на шпильке, платье, которое муж подарил мне на прошлый Новый год и которое я так и не надела… Из окон ресторана струился свет, но делать там мне было нечего. Мне там в принципе делать было нечего.

Несколько минут я стояла, не понимая, что дальше. На парковке было полно машин, а для меня она опустела. Дождь лупил по зонту, а туфли постепенно начинали промокать. Слёз не было – только пустая отрешённость.

Сама не зная зачем, я взяла телефон и набрала сообщение Катьке.

«Я опоздала».

Отправила и ещё раз посмотрела на ресторан. Если бы я вошла, никто не обратил бы на меня внимания. Во-первых, потому что я работала в офисе, а во-вторых, потому, что на меня никто и никогда не обращал внимания. Я – серая мышь, синий чулок, как называли меня в школе. Тень. А кто обращает внимание на тень?

Матвей обратил, но я… Я опоздала.

***

Куда иду, толком не понимала. Просто брела вперёд, не чувствуя ни холода, ни сырости, хотя ноги промокли насквозь. Очнулась только, когда сбоку просигналила машина. От неожиданности остановилась и повернулась. Напротив стояла тёмная иномарка.

– Вас подвезти? – приоткрыв дверь, спросил мужчина с приятным голосом.

Голос – всё, что я смогла различить в темноте. Мотнула головой.

– Вас подвезти? – спросил он громче, должно быть, не поняв. – Не бойтесь, я просто подумал, что…

Я быстро пошла прочь. Свернула в первый попавшийся двор, словно за мной черти гнались, и, только уткнувшись в детскую площадку, встала как вкопанная. Мой муж уехал с другой женщиной, на мне платье в целое состояние и мокрые туфли, меня предложил подвезти незнакомец и, может быть, он ничего плохого не хотел, а я…

Я…

Достала телефон в надежде, что Катя ответила. Но нет. Ни единого сообщения, ни пропущенных вызовов, как и положено тени.

С размаху я присела на мокрый поребрик. Дождь всё лил, а я смотрела в никуда. Мимо прошёл мужчина. Посмотрел на меня и пошёл дальше. Я снова достала телефон.

«Ты во сколько сегодня приедешь? – написала Матвею. Подумала и добавила: – Может, отметим пятилетие дома?»

Сжимала телефон, но Матвей так ничего и не написал. Ни через минуту, ни через пять. Пять…. Когда в очередной раз посмотрела на дисплей, поняла, что прошло не пять, а почти полчаса. Вот и всё.

***

Чтобы собраться, хватило остатка вечера. Покидала в чемодан свои старые вещи, повесила на плечики платье, надетое на корпоратив, и прикрепила обратно так и не выброшенную бирку.

Куда ехать, я не знала. Вернуться к маме? Снять номер в гостинице? Приложение просила вбить адрес, чтобы оформить заказ на такси, но куда мне было ехать?

«Гостиница», – написала я в поле и выбрала наугад один из предложенных вариантов. Какая разница, где провести ночь, если всё разрушено? Тёмные волосы, смех…

В последний момент я вспомнила про кольцо. Сняла и положила на тумбочку в коридоре.

«Вас ожидает белый "хёндай солярис"», – прочитала уведомление и отперла дверь. Не было ничего, и это закончилось.

***

Машины у подъезда не было. Прождав минут пять, я попыталась позвонить водителю, но тот не взял трубку ни с первого, ни со второго раза. Меня вдруг охватили сомнения. Что, если это знак? Позвонила водителю снова, но и на этот раз он не ответил, а ещё через минуту вообще отменил заказ.

– Прекрасно, – прошептала я, глядя в дисплей телефона. Хотела заказать новую машину, но пальцы замерли в последний момент.

Я поглубже вдохнула сырой воздух. Я же не взбалмошная девочка-подросток, чтобы решать всё сгоряча.

Сердце предательски ныло, в глазах стояли слёзы. Убрала мобильный и вернулась в подъезд. Я слишком его люблю. Своего мужа. Больше, чем думала до сегодняшнего дня. Больше, чем себя, свою гордость и свою жизнь.

***

Ночь я почти не спала. Всё ждала, что в замке провернётся ключ, что откроется дверь и всё уладится само собой. Как – не знала, но обязательно уладится. Но наступило утро, а я так и лежала одна на огромной постели, наблюдая, как постепенно небо из чёрного становится серым.

Утренний кофе не взбодрил, оставил только горечь на языке. Хорошо, что сегодня воскресенье и не надо в офис.

Я замоталась в старенький халат, подошла к окну и тут увидела у подъезда машину мужа.

Только и успела обернуться, как вошёл Матвей.

– Где ты был? – спросила я сдержанно.

Муж посмотрел на меня и, ничего не сказав, стал раздеваться.

– Где ты был, Матвей? – повторила я с нажимом. – Ты не ночевал дома две ночи. Считаешь, это нормально?

– Вполне. Ты же считаешь, что нормально за два года ни разу нигде со мной не появиться.

Пока Матвей снимал пальто и ботинки, я молчала. Дышала глубоко, надеясь, что это поможет сохранять сдержанность.

– Где ты был сегодня ночью? – спросила я снова, едва Матвей повернулся ко мне. – Ответь мне.

Он промолчал.

– Ты у другой женщины был?

И опять молчание. Только мрачный взгляд выдавал внутреннюю бурю.

– У той, да? Я видела тебя вчера! У ресторана! Давно у тебя с ней?! – Я всё-таки сорвалась, слёзы потекли, а в голосе появились истеричные нотки. – Ты мне с ней изменяешь, да? И все твои задержки – это отговорки. Я должна была сразу догадаться, а я…

Матвей так ничего и не сказал. Прошёл в ванную, и оттуда послышался шум воды. Я влетела за ним и схватила за рукав. Дёрнула на себя.

– Почему ты молчишь?!

– Что я должен тебе сказать?! – вдруг рявкнул он. Уже не я держала его за рубашку, а он меня за руку. – Что ты хочешь услышать?!

– Правду!

– Правду?

Матвей рывком развернул меня лицом к зеркалу.

– Вот тебе правда! Посмотри на себя!

Я попыталась вырваться, но он ещё крепче сжал меня. В зеркале отражались мы вдвоём. Матвей стоял позади – высокий, в светлой рубашке и пиджаке. Красивый, как всегда, словно только что после отпуска вернулся.

Я снова попыталась вырваться.

– Смотри! – прорычал он. Дёрнул меня за ворот халата.

– Тебе самой не надоело?! У тебя есть всё, мать твою! Но тебе ничего не нужно! Мне надоело видеть на тебе это дерьмо! Мне, мать твою, надоело каждый день видеть перед собой одно и то же! Твои чёртовы пучки надоели и грёбаные водолазки под горло!

– Пусти! – вскрикнула я сквозь катящиеся градом слёзы.

Стала вырываться с отчаянностью, но Матвей так и не выпускал. Больше ничего не говорил, просто смотрел на меня через зеркало, а потом отступил.

Всхлипнув, я бросилась в спальню. Истерика захлёстывала меня, слёзы мешали дышать. Плохо соображая, я выхватила так и не разобранный чемодан, надела лежащие с вечера на кресле вещи и с яростью стянула с пальца кольцо. Снова.

Зачем-то вернула его на место вчера. Зачем? Да потому что думала, что всё наладится. Что мы… что я… что он…

– И куда ты собралась? – спросил Матвей, встав на пороге спальни.

– А ты не догадываешься?

– Нет.

– Я ухожу. Раз я не такая, ищи другую. Ты… Ты всё разрушил. Я с самого начала знала, что мы не пара, а ты…

Я замолчала. Быстро пошла в коридор, но на пороге спальни чемодан зацепился и повернулся боком. Я дёрнула его, но он не поддавался.

Матвей смотрел на меня, не пытаясь помочь. Смотрел, как я борюсь с чемоданом, потом – как одеваюсь, как отпираю дверь. В последний момент я подняла голову и встретилась с ним глазами.

– Учти: уйдёшь – бегать я за тобой не стану.

– Да пошёл ты! – Я швырнула в него ключи.

Он поймал их одной рукой и бросил на тумбочку. Всё это – не сводя с меня глаз.

Я шмыгнула носом и вышла на лестничную площадку. Вызвала такси. Лифт, подъезд: всё словно дежавю.

На улице шёл дождь. Ещё несколько минут назад его не было, а теперь он лил стеной. Я даже зонт не взяла – стояла под ещё не успевшим одеться зеленью деревом и радовалась одному: в дождь не видно слёз.

Телефон пиликнул.

«Вас ожидает белый "хёндай солярис"».

И правда дежавю. Осмотрелась, понимая, что машины нет, и тут у подъезда остановилось такси. Фары моргнули. Белая машина с указанным в уведомлении номером.

Дверь с водительской стороны открылась, и из машины показался водитель.

– Вам помочь? – кивнул на мой чемодан. – Садитесь, а то промокнете. А я уберу вещи в багажник.

– Спасибо, – сказала я и юркнула на заднее сиденье.

Уставилась на дверь подъезда. Секунда, две, десять… Матвей бы мог успеть. Мог бы попытаться остановить меня. Если бы хотел.

Водитель убрал чемодан и вернулся за руль.

– Едем?

– Едем, – отозвалась я глухим шёпотом, всё ещё смотря на дверь с надеждой.

Если бы хотел. Но он не хотел.