Czytaj książkę: «Эльфийский оливье: Новогодние сказки, стихи и рассказы»
Попробуйте наш Оливье из восхитительных историй!
Его открывают удивительно тёплые стихи о жизни, а заканчивает история лучшей праздничной мести. В нём смещались милые бытовые зарисовки и волшебные сказки. Маги, драконы принцессы и даже одна рептилица, которая умеет петь.
Ещё на страницах нашего сборника одна злая ведьма нашла своё счастье там, где даже не предполагала. А подарок вечного змея, пожирающего время, привёл к самым неожиданным последствиям.
Также вы узнаете:
– Как встречают новый год на других планетах;
– Как избавить девушку от поселившегося в ней Гринча;
– Кто на самом деле на празднике главный (спойлер: это не дед Мороз и даже не Снегурочка);
– Как приготовить эльфийский оливье.
Вы проглотите наши рассказы на одном дыхании и попросите добавки!
В конце сборника маленький, но приятный подарок!
Новогодняя подборка музыки, которой хватит на целый день и список праздничных фильмов (и нет, там нет «Иронии судьбы» просто потому, что её и так все знают).
С наступающими, идущими или уже прошедшими праздниками!
И приятного вам аппетита!
Хозяйка Писательской кузницы «Подкуй свою Музу»
Зинаида Живило
Примечание: Все рассказы и стихи «Эльфийского оливье» написаны в рамках Новогоднего писательского челленджа-2020.
Особая Благодарность
Благодарю замечательную художницу Бэллу Якушкину (https://vk.com/bellaya93) за великолепную иллюстрацию на обложку этого сборника! А также огромное спасибо Марианне Ли за рассказ «Эльфийский оливе», который нас вдохновил!
Щелкунчик
(посв. Ирине Сарбаевой и Вите Тергалинскому)
© Виталий Тергалинский
Морозный ветер декабря
Открыл задорно настежь двери,
Снежинки в свете янтаря
Как светлячки: глазам не верю.
Ждёт филармония гостей,
«Щелкунчик» праздничной программе.
В глазах детей огонь свечей:
Жжёт интерес спектакля пламя.
Я пропустил супругу в зал,
Они с сынишкой сели в кресло.
– Я вас люблю, – им прошептал, –
Вдвоём на кресле вам не тесно?
И улыбнувшись мне в ответ,
Она ответила чуть слышно,
– Отдельный купим мы билет
На следующий год сынишке.
И хоть спектакль для детей,
Смотрел с ребяческим восторгом,
В весёлых отблесках свечей
Я хлопал радостно актёрам.
Сынок свой первый новый год
В утробе матери встречает,
Супруге глажу я живот,
А он ладонь мою толкает.
28.11.2020
Зефир и шоколад
(посв. Тане Тергалинской и Вите Тергалинскому)
© Виталий Тергалинский
Я помню, годика в четыре,
А может, это было в пять,
О шоколаде, о зефире
Под новый год я мог мечтать.
Я верил в дедушку мороза,
И добрые творил дела.
Снегурочка русоволоса
Меня на утренник вела.
«Когда я стал чуть-чуть постарше,
Уже сестру на праздник вёл,
И в дружном новогоднем марше
Читал стихи о том, о сём.
И вместо дедушки мороза
Подкладывал подарки ей,
И чтобы не было вопросов,
Сюрприз в мешок. Мешок под ель.
Что подарить теперь сынишке?
Я размышляю на ходу:
Зефир, конфеты, может, книжки?
Любовь, заботу, доброту.
29.11.2020
В ожидании новогоднего чуда
© Катя Тиманели
Кромешная темнота. Вата окутывает всё вокруг мягким уютным одеялом. В воздухе витает запах еловых веток, конфетти и хлопушек.
– Эй, Дмитрий Иванович, вы всё ещё спите? – слышится чей-то осторожный шёпот.
– Ну что ты, Игорёк, выспался уже давно. – хрипит в ответ Дмитрий Иванович.
– Вот и мне чего-то не спится, – вздыхает Игорёк. – И Новый Год уже на носу…
– Поскорее бы. А то скукотища полная… – зевает Дмитрий Иванович.
– Ничего-ничего, – успокаивает его Игорёк, – Осталось потерпеть совсем немного, и снова засверкают яркие огни, зазвенит музыка, Таня и Натуся, как всегда, будут радостно смеяться, и всем-всем станут дарить подарки!
– Главное оказаться в первых рядах. – деловито замечает Дмитрий Иванович. – А то с последних таким семидесятилетним старикам, как я, всё плохо видно. У тебя-то с этим проблем нет. Красивый, молодой. Сколько тебе годков-то? Тридцать? И вообще тебя все любят, поэтому-то ты всегда впереди.
– Неправда, вас тоже все любят. – подбадривает друга Игорёк.
– Заметно, – вздыхает Дмитрий Иванович. – Вот именно поэтому я последние несколько лет и не вылезаю из последних рядов. Всё понятно, я старомодный. Стыдятся меня, наверное.
– Просто они за вас волнуются, поэтому и не выпускают на «амбразуру». Они очень расстроятся, если с вами что-нибудь случится. Вот пробежит мимо Натуся, нечаянно толкнёт плечом… И я даже не хочу себе представлять, что будет дальше…
– Ты действительно так думаешь? – в хриплом голосе Дмитрия Ивановича слышится робкая надежда.
– Я в этом уверен! Тссс, кто-то идёт.
Темнота озаряется ослепляющим светом.
– Натуся, ты уверена, что хочешь их повесить? – слышат они знакомый голос Тани.
– Мама, ну конечно, конечно, хочу! – отвечает ей не менее знакомый детский голос.
– Как бы от такой тяжести вся ёлка не свалилась, – ворчит Таня.
Она аккуратно берёт Дмитрия Ивановича за нитку, продетую сквозь позолоченный колпачок, и вешает его в задний ряд. Через мгновение к нему присоединяется ничего не понимающий Игорёк.
– Похоже, тебя тоже берегут, – успокаивает Дмитрий Иванович приятеля.
Вместе они удивлённо наблюдают за тем, как Таня и Натуся развешивают на самые видные места каких-то пластмассовых зайчиков, бумажных дедов морозов, деревянных эльфов.
– Если они упадут, то точно не разобьются, вот поэтому их и вешают на «амбразуру». А мы с тобой слишком… ценные. Где же ещё им найти такого очаровательного стеклянного медвежонка, как ты! – пытается успокоить Дмитрий Иванович погрустневшего Игорька. – Да и таких больших и тяжёлых позолоченных шариков, как я, нынче уже не делают… – задумчиво добавляет он, любуясь своим отражением в соседней стеклянной игрушке.
Туан готовится к праздникам
© Ника Милосердова
Весь год был каким-то невкусным.
Сперва невнятная водянистая весна. Затем лето, оставившее во рту страшную сухость с привкусом пепла.
С трудом дожёвывая позднюю осень, вечный змей Туан давился кислятиной неурожая и морально готовился переваривать худший Новый год в истории времени. Праздник обязан был отдавать потным раздражением и тухлыми мандаринами.
Но свершилось чудо.
В начале декабря подморозило. Первые недели задорно хрустели на зубах. Человечество наполнило их добрыми делами, на вкус напоминавшими хвойное мороженное. Каждый день люди находили тёплые слова для близких и далёких, добавляя нотки сладости в пережевываемое время.
Подбираясь к ночи на тридцать первое декабря, вечный змей Туан сгорал от нетерпения. Едва лизнув её, он зажмурился от удовольствия и стал жевать время чуть медленнее.
Пусть люди тоже насладятся.
Дары дураков
© Ника Милосердова
Однажды вечный змей Туан увидел, как люди запускают с Земли ракету и обрадовался. Ещё век-другой и кто-нибудь обязательно прилетит на край галактики, пообщаться.
В честь этого он решил сделать людям подарок.
Туан выбрал чешуйку в своём хвосте и, ухватив её зубами, выдрал с корнем. Из тела змея брызнул свет. Вселенная пошла ходуном, но устояла. А на небе появилась новая путеводная комета.
– Пусть человеки обрадуются, – мечтательно прошелестел змей. – И скорее летят в гости.
Он стал ждать, когда люди заметят подарок. И те заметили.
– Ой, – нервно воскликнули земляне. – Мы прогневали богов! Нужно срочно уничтожить цивилизацию, чтобы сделать им приятно.
Так погибла Атлантида и славный город Теночтитлан.
«Дураки», – подумал Туан. И больше людям подарков не делал.
«Сволочь», – подумали люди. И больше в змея не верили.
А как же поучительная трогательность? Нет, миру нынче не до неё. А Туан вас простит. Только сперва космическую программу допилите.
Кто на празднике главный
© Лариса Галушина
https://vk.com/clubrissabadzen
…Нет, нет и нет! Красноносый, положи меня на место. Некогда мне: с шапкой-невидимкой в «Крестики-нолики» играем, на скатерти-самобранке самовар кипит.
Не встряхивай меня. Не тряси, сказал! Вот тебе полный нос пыли. Ещё, ещё и ещё! Чихаешь? Не будь здоров, старикашка. Не надо из меня пыль выбивать, полчища моли тебе в трусы, заплатка драная.
…Как всегда, набили барахлом полную утробу, закинули в машину. Задымили по ухабам. Опять ожидает карусель диких плясок и песен вокруг пижонской ёлки. Народ, представляете, – дети и взрослые – на меня глазеют с вожделением. Слюни пускают, некоторые облизываются.
…Э, волчара, лапы убрал! Убрал, я сказал! Каждый год одно и то же: похищают, тащат, прячут. Ничему жизнь не учит этих волков-кощеев-пиратов. Будто не знают, что Дед Мороз стукнет посохом, мелюзга пропищит волшебные слова, я прилечу обратно. Ну, предупреждал же! Похитители плачут, прощения просят. Дед, отдай злодеев мне на перевоспитание. Знаю, умею, практикую 50 видов наказаний мешком и плёткой… Опять пожалел идиотов, заплатка драная. Дед Мороз сделан из слезливого желе и рыхлого всепрощения, святоша примороженный.
…Дети окружили… руки загребущие тянут. Дед прилюдно заползает за яркими коробками внутрь меня. Это, между прочим, щекотно. Выращу зубы и укушу Деда за это самое… что суёт… за красную… большую… рукавицу. Будет знать! Одно радует: одариваю дармоедов кариесом, ожирением и угрозой диабета.
…Опять на плече. Снова в путь. Утренники, вечеринки, гулянки, представления, корпоративы, пьянки… Разорвите меня на половую тряпку, больше не могу.
…Дамочка, к вам обращаюсь! У-у-у, совсем потеряла нить Ариадны. Здесь не конкурс «Бег в мешках». Уберите каблуки… коленки… ляжки… бёдра… Деда, спаси!
Что я сейчас видел, полчища моли ей в… хм… Подскажите номер телефона психотерапевта сказочных существ.
…Уф, недели мучений позади. Так заработался, что нитки из живота полезли. Чтоб людей пыльным мешком прихлопнуло! Хочу в родной чулан. Скатерть заждалась, шапка скучает, моль пригорюнилась.
…Показалось или Дед Мороз меня хвалит? Так и сказал: «Волшебный мешок превосходно справился». Вручает серебряную звезду за «Многолетний доблестный труд в волшебной индустрии». Зверюшки хлопают. Снегурочка подмигивает, иголкой интимно тыкает, звезду пришивает. Против воли раздуваюсь и краснею ещё больше. Наконец-то поняли: кто на празднике главный, чего люди с нетерпением ждут. Не Деда Мороза. Ха, без меня Деда пинками погонят. Кому нужен праздник без подарков, заплатка драная.
Волшебный мешок, Кавалер серебряной звезды, это вам не моль чихнула. Думали, я только ворчать и пыль копить умею? Истинное сказочное мастерство не пропьёшь, в карты не продуешь.
Так и быть, Дед, наколдую и тебе новогодний сюрприз – сто тысяч литров отменного бензина. Съезди в Великий Устюг, покатай зайцев-белок. У Снегурки купальник в аквапарк «Северный Полюс» давно куплен.
Не танцуй от радости; лет тебе немало, как бы Кондратий не пришёл. Эй, сумасшедший, не целуй меня в завязку. Фу, обслюнявил, дедуля.
Через год встретимся. Тряхнём старой мешковиной. Куда уж человечеству без веры в чудо. В следующем году не отдавай меня ряженым пиратам, страшные они. Летом в чулан загляни, в «Крестики-нолики» сыграем.
Чуть не забыл. Звёздный мешок сегодня добрый. Загадывайте желания, исполню. Только уговор: желания заветные, чудесные, волшебные – на мелочи не размениваюсь. С Новым годом!
Волшебство лишённых Дара
© Бэлла Якушкина
Гиссия презрительно фыркнула, разглядывая деревню.
Ничего необычного, такое же небогатое поселение, как и множество других. Такие же люди, озадаченные выживанием, отдыхом от выживания и снова выживанием. Лавки, выдающие обычную снедь и простецкие вещи за нечто особенное. Множество старых лачуг и покосившихся заборов. Однако, надо признать, строили тут добротные домики и загоны для скотины, около которых были видны ухоженные огороды. Но, в конце концов, чем ещё заниматься в такой глуши?
И именно сюда сбежала жить её дочь, вознамерившись выйти замуж за какого-то деревенщину!
Местные жители уже приготовились к встрече Нового года. Украсили улицы, дома. Как водится, пустили в расход огромное количество ёлок. Загубили кур, чтобы набить брюхо вместе со множеством другой пищи. Возможно, кто-то из них даже не может себе позволить подобное в обычные дни. Но праздник все пытаются сделать особенным, словно это что-то изменит.
Именно поэтому на каждом доме висят «талисманы». И ведь никто не подозревает, что они бесполезны. Уж ей ли, пожилой колдунье, не знать, что настоящие амулеты стоят больше всей деревни, а это – пустышки, проданные предприимчивым торгашом. Единственное, что отличало эти «талисманы» от простых побрякушек – то, сколько в них было вбухано надежд.
Смешные люди. Искренне верят, что кому-то есть дело до их жалких желаний из-за календарной даты. Гиссия хорошо знала, кому до них было дело. Тем, кто за исполнение загаданного берёт плату. Но последняя бывает так велика, что лучше остаться совсем без желаемого. Зато, с душой.
Нет, ни в Новый год, ни в любой другой день желания не исполняются просто так, без гигантского залога. Она лично узнавала цену, когда её сбежавшая дочь умерла.
Умерла потому, что променяла достойную жизнь колдуньи на… это. На Ксанапа.
Мужичок шёл на почтительном расстоянии и иногда поглядывал на ведьму тупым телячьим взглядом. Гиссии хотелось, чтобы он чувствовал вину. Но, нет, он просто боялся. Инстинктивно, даже не представляя, на что способна настоящая колдунья, хотя и прожил с её дочерью пять лет. Отказавшись от предначертанного образа жизни, последняя отвергла и все силы, которые были ей дарованы родом. Поэтому он вряд ли был осведомлён, что эта мощь из себя представляла. Но подозревал.
Его можно было понять. Гиссия всегда выглядела зловеще, а здесь слишком выделялась. На фоне деревенского пейзажа её стянутые в узел волосы, многочисленные мерцающие кольца и простое, но элегантное одеяние выглядели вызывающе. А чёрный цвет платья и чопорное выражение лица резко контрастировали с всеобщим весельем. К тому же, учитывая историю, которая их связывала… Да, вовсе не удивительно, что Ксанап, волочась рядом, старался чуть её сторониться.
Гиссия не возражала. Её передёргивало от одного взгляда на него.
Деревенщина, с пальцев ног до кончиков волос. Нос картошкой, добрые глаза простака, неухоженная чёлка. Сложен, впрочем, складно – дровосеку нужно оставаться в форме. Но то, как он был одет, как двигался, как говорил…
Однако не это было самым страшным. В конце концов, не происхождение или внешность делали человека тем, кем он является. Муж её покойной дочери был деревенщиной внутри. Он мыслил, как работяга. Ему не дано было познать и крупицу того, что ведала о Вселенной её дочь, даже не войдя в полный расцвет сил. Он никогда не видел магии, не выходил за пределы своей деревеньки, не подозревал даже о существовании магических существ. Все его заботы – нарубить побольше дров для селения. А в Новый год – обеспечить ёлками для бестолкового «праздника».
И вот это – то, на что её дочь променяла свою жизнь. Это ли не предательство? Гиссия почувствовала, как злость внутри неё раскалила тело до предела. Возможно, Ксанап тоже это ощутил, потому как отстранился ещё больше.
Всё-таки, что за глупая смерть для колдуньи. Погибнуть во время родов потому, что вокруг были только деревенские повитухи, способные лишь подорожник приложить! Не из-за заклинания, не из-за вызова духа, не застряв между мирами… Во время родов!
Старая боль полоснула где-то внутри, но Гиссия торопливо прогнала её. Если она не будет себя сдерживать, то деревенщину, косолапо бредущего рядом, разорвёт на части.
– Далеко ещё? – спросила она, стараясь успокоиться.
Ксанап вздрогнул. Они не разговаривали с момента встречи, когда обменялись сухими приветствиями. А до этого она просто отправила ему письмо с уведомлением, что приедет.
– Ещё немного, – улыбнулся он побледневшими губами.
Удивительно, как долго может длиться прогулка по такой мелкой деревне.
Гиссия никогда бы не приехала сюда. Ей хотелось вычеркнуть это селение из своего мира. Желательно, выжечь, но это бы вызвало много вопросов.
Но она обязана проверить эту… девочку. Имени она не запомнила – да и знать не хотела.
Однако её ближайшая подруга была права. Разговор с ней долго мучил Гиссию до того, как она приняла решение.
«Ты должна поехать. Это чадо с тобой одной крови. Ты не можешь просто так бросить её с этим мужланом на произвол судьбы!».
Гиссия была уверена, что у девчонки нет и не может быть Дара. Кория отказалась от своих сил, чтобы жить, как обычный человек. С какой стати у ребёнка они могут проявиться? Но вдруг такое возможно? Эти мысли теребили душу, словно раскалённая кочерга. А Гиссия ненавидела сомневаться
Так она и приехала, спустя четыре года после смерти Кории. К мужчине, который её отнял. И к ребёнку, который убил её своим рождением. И всё это как раз в глупый праздник!
Неслучайно совпало, что поездка выдалась как раз на Новый год. Она использовала его, как повод, чтобы заявиться. Глупые традиции селения требовали принимать любых гостей в этот день, так что Ксанап не имел права отказать. Особенно после того, как она написала, что привезёт подарки. Отказываться от них здесь тоже считалось неправильным, будь это даже ядовитая змея.
С самого приближения к деревне Гиссия была уверена, что поездка оказалась напрасной. Нет у девчонки никакого Дара, она это почувствовала сразу. Селение было почти без магии. Пара слабых шаманов, одна никудышная ведьма и один потенциальный маг. Первые будут всю жизнь выпрашивать дожди, вторая сможет делать заговоры от лёгких болей, а последний никогда не догадается поступать в Академию. Да и денег у него не хватит. Так и останется пасти свиней.
Ни один из них не был их кровей.
А вот крохотное существо, выскочившее из ближайшего домика – было. Ошибиться невозможно. Гиссию даже что-то кольнуло внутри.
Девочка четырёх лет, одетая в наспех натянутую курточку. Энергии в дровосековой наследнице было хоть отбавляй. Увидев отца, она помчалась ему навстречу, как сайгак.
Гиссия не сдержала победную ухмылку. Полностью человеческая девочка. Никакого Дара. И, наверное, никакой тяги к тайнам Вселенной. Кория, отвергнув силы, полностью обделила оными и своё потомство.
И славно. Так лучше для всех. Лёгкое огорчение возникло и заткнулось, освободив место мрачному ликованию. Теперь ей здесь делать было нечего.
Колдунья уже хотела сообщить дровосеку, что уезжает, но случилось нечто невиданное. Девочка, закончив приветствовать отца, вдруг развернулась к Гиссии и уставилась ей прямо в лицо:
– Бабушка? – с любопытством спросила она.
Гиссию перекорёжило от этого слова и доверчивой интонации. Ещё никто не смел её так называть! Хотя старость и добралась до ведьмы слишком быстро за годы горя и разлуки с собственным вырванным сердцем.
