Черновик. Последняя книга

Прошу не судить строго. Здесь происходит творческий беспорядок! Но я думаю – он вам понравится!

Корректор Ян Исупов

© Александр Александрович Смирнов, 2024

ISBN 978-5-0056-1876-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

История творчества

Как же я пришел к выпуску книги? История первой книги «Знаки Жизни»
Основано на реальных событиях.

Начало Февраля. 2022-ый год. Я думаю на счёт подарка на 8-ое марта и мне ничего не приходит в голову лучшего, кроме как сделать, собственными руками, украшения. Но, как это бывает, планы меняются или вовсе идут «стойкой походкой» в пропасть.

И вот в один из вечеров, сидя на мягком диване, где я всё так же не знал, что подарить в женский день, я читал стихи одному уважительному человеку. Чередовал их с прозой, объяснялся за историю каждого стиха и всё так же с выражением читал творчество. Человеку, которому я читал эти стихотворения, очень они понравились и я услышал ту фразу, которую и должен был услышать: «Я когда-нибудь куплю твой сборник стихов!».

Эта фраза в корне изменила обстоятельства. Эта фраза изменила ход действий и планы. Я начал выбирать из своего множества написанных стихов – лучшие, но таковых не было. Резко в один из вечеров меня взяла апатия, когда я понял, что мне просто нечего написать в книгу. Всё изменилось, когда я всё же сделал отбор менее строгим. И вот пройдя множество манипуляций, а так же проверку над ошибками, я задумывался о названии. Текст уже был готов на то время, не полностью конечно, но готов. Было принято всеобщее решение между мной и моим главным редактором книги – Яном, назвать её как и группу в социальной сети: «Знаки Жизни».

История такого названия проста: я выкладываю стихи, прозы или истории в этой группе, тем самым подаю знак того, что я жив. Всё просто.

И да, сегодня вы узнали секрет этого названия, как бы это смешно не звучало. На самой книге изображён флаг России и Украины соединённый алой фигурой, обозначающий то, что выпуск книги состоялся в тяжёлое время для многих.

Редактирование над книгой окончилось 28-го февраля, а уже 2-го марта она попала в очередь на проверку для печати. На следующий день, а именно 3-го марта, книга была принята на печать типографией, а на утро 14-го марта я забрал мой первый тираж, моей первой книги со службы доставки.

Непередаваемые ощущения держать то, что сам создал. И знаете… мне понравилось иметь свою книгу.

Это как билет за любую границу, где ты есть тот, кто её переступит.

И пусть она была не очень удачной, но эта книга, которую я пишу сейчас, а которую ты читаешь, будет в разы лучше. Я научился.

Ты знаешь?

Нам дано прожить…

Всего лишь век!

Пусть будет он счастливым!!!

Рассказ моего прадеда
Основано на реальных событиях.

Ну что-же, внучок, слухай…

Довелось мне как-то во времена второй мировой в Польше побывать, а точнее на её окраине, в саму Польшу – ни ногой ни рукой не совались. Русские оцепенели во времена разрухи, да каждый каялся перед концом войны. А она всё шла, да шла…

Ну так вот. Не съезжая с темы, як танк по минам. Вечерок был… Темно… В такие даты поляки, да их патрули, по всей земле вширь да вдаль топают… Ну а я потчевал у одной полячки и не помню, что там да как произошло, но поругались мы с ней, а она за порог меня. В кителе моём, солдатском, да в «Галифе», брюки такие, офицеровы. Прогуляться ринулся, обдумать, да вернуться потом решил. Ну а тут и патруль, внучок… Двое солдат, да голых: ни оружия, ни чести. Пришлось мне пораскинуть своими умственными, ну и сунул я в китель руку, сложив пальцы так, будто пистолет держу. Мат стоял на всю деревню, крики. Молод я тогда был, да голосист. Они как увидовали чу творится такое: солдат, да еще в обмундировании офицерском, грозится убить… Ууу… Посбегали они, кто куда.

Вот такая вот история, внучок, многое видовал в мире этаком. Война – дело простое, хаоса род да погибели много. Смысла в таких глобальных ссорах нет. Постарайся, мир этот хоть чуть-чуть изменить, глядишь и глаза у мира сего подобреют. И следи за собой, никогда не отрывай глаз от того, что есть твоё. А теперь пойду я, позже свидимся.

Жизнь дала большую мудрость, которую черпала семья прадеда через голод. Ели гнилую картошку, третьего сорта крупы, варили лечебные травы и питались ими. Дети пухли от голода и горя много принесла война.

Вы идеальны

 
Вы идеальны. Пусть не верите.
Но я же уверяю Вас!
Вы идеальны. Нет примеров,
Чтоб вывод мой как смех угас.
 
 
И вы душой очень красивы.
С особым взглядом, верю в Вас.
Ведь узаконена та правда,
Что льёте, словно дождь на нас.
 
 
Вы идеальны. Нету споров.
Никто не вправе их открыть.
Вы идеальны. Нет повторов,
Что Вас могли бы заменить.
 
 
Вы идеальны…
 

Посвящается человеку благодаря которому Автор стал автором и выпустил книгу!

«Застрял в темнице. Думал – будешь скормлен…»

 
Застрял в темнице. Думал – будешь скормлен…
Но нет, простили божества!
Теперь, дерзай!
Ведь нет судьбы для воли,
 
 
Ну просто нет!
Так знали существа…
 
 
А как же жизнь?
На крае…
Где у склона…
Расположилась смерть, Варяг еë добряк!
Ведь верят те,
 
 
Что страх спасал от боли,
А вот и нет:
Боязнь – твой главный враг!
Ах, да. Судьба.
 
 
Слова из преисподней – Еë описанный состав.
Судьба – злодей,
Но ты не отрекайся!
Ведь без неë…
Всё станет тяжелей!
 

1918 год

Николай Второй. Последний Император.

 
Я сел в толпу залитых кровью,
Их лица безмятежно спали,
А предзабвенные глаза,
Что в сумраке искрой играли,
Настолько добренькими стали
Как в детстве у детей.
 
 
Я сел в толпу своих семей.
И прежде был я император,
А позже соберут музей,
Как Русь, Империю проклятую,
Прогнали с истины моей.
 
 
Я сам лежу в толпе нерусской.
Нас предал лучший наш приятель,
И в округе будто предатель
В разы добрей элитных нас.
 
 
Вот так начало возрождалось
И Русь у русских отбивалась:
О почки, кровь, среди морей.
За столько времени прошедших,
Не стали русские «добрей».
 
 
Вина тому – нехватка сил.
Моральных. Среди пустот.
Вернулась Русь, как и удот,
Что как и я
Заправит ей.
 
 
Вот так и правили страной,
Россией, нашей, славной.
Дак выпьем же, за упокой,
Советской, дивной, стражи!
И вынесем же приговор,
Главе ажиотажа!
 

История от прадеда
Как в войну вторую мировую жил и воевал.

Основано на реальных событиях.

Ну что-ж… Тяжкие времена были. Каждый был обескуражен своим героизмом, когда шёл в наступление. Не всякий гад, на мину рад, бежать! Так вот и я единожды подорвался на одной немецкой, противопехотной… Ногу можно сказать было потерял, да врач попался волшебный – он мне ногу по частям собрал. Отходил я тогда пол года от операции этакой, потом пол года меж советским союзом и мной дискуссия была: «А брать-ли такого бойца дальше воевать?». Ну а я, будучи отличным пехотинцем, который залатал свои рваные раны, вновь пошел отдавать долг родине, якобы «мало медалек заслужил». Тогда я и встретился с противником, что страшнее фашиста, а именно: с верующими императору – япошками. Эти шайтаны по пуще немца – скот. Летят на нас, як молния падая. Никогда бы и не подумал, что если вбивать человеку с детства, что создан он погибнуть на поле свинцовом, то он и рад этому будет. Опасно было дёргаться в те времена, когда в окопе сидишь а тебя с японских минометов поливают. Страшнее всех них только «Бельевые вши».

Да выжил я на войне этой.

Ну будь здоров, повезло, да только сердцу боль навсегда, ведь есть кое-что по худо этакой смерти: когда товарищи твои, будучи подбитыми истребителями в грязь лицом падают, а ты им даже сквозь самый поганый грех помочь не можешь. Негоже такое лицезреть, проще самому, внучок – сгинуть, чем товарища терять что дорог был. Ох негоже…

Службу нес на Халкин Голе, после того как его комиссовали, после подрыва на мине.

И в лес уйдет душа…

 
Почти собранная фальш
Улыбчивых, забвенных
Убийственных, обкуреных
И перепивших в щи…
 
 
Не усидевшая на дереве,
 
 
Скользящая по камню
Упавшая с бетонных плит…
 
 
И навсегда затеяно,
 
 
Что будет, кем предвстанет
И кому же навсегда
Он свою душу проиграет,
 
 
И в лес уйдёт душа.
 
 
Потом не вспоминает,
За кем стремился падать,
Словами лишь заумными,
Пытался их сдержать.
 
 
Они ползли по улицам,
 Ползли у берегов,
 Прыгали с крыш однообразных,
С серых плит домов.
 
 
 Упавши оживали,
 бежали и стремились
Достигнуть что-то высшее,
 
 
Да не всегда судьба
Не даст соврать народу злобному
И не всегда она
Проложит путь сколдованый,
 
 
 И не чиста душа…
 

Секрет зимы

 
Темнеет кора красивых растений:
Берёзы и дуба, что живут у ручья…
А всё это дело ведёт только к факту:
Что близится холод, за ним и зима.
 
 
И каждый человек на белом свете,
Хоть раз задался этаким вопросом:
Зачем зима нужна, её метели?
Ведь все и так насытились морозом.
 
 
Ну а в лице планетушки Земли,
В её ответе – кроется весь смысл.
Ведь после холода:
Тепло к нам вновь нагрянет…
 
 
И март, когда весь холод тает.
Апрель, что «приведёт весну».
Ну а за ним придёт и тёплый Май…
Что нам откроет всю любовь свою.
 

Закрой глаза

 
Закрой глаза. Раслабься. Улыбнись.
 Представь полянку, мама улыбаясь,
Тебе кричит: беги же с горки вниз!
Тут и река и пляж, но ты стремаясь…
 
 
Вдруг приоткрыл глаза.
 
 
 Места, пускай тебе известны,
Где та полянка – засеяна травой…
 
 
Пусть хоть и голос мамин там чудесный,
 
 
Остался, сохранив память с собой…
 
 
Ты знаешь: Давно не то, там место!
 
 
Ты знаешь…
Всë давно прошло.
 

Предательство

 
Не понимаю его дел,
Его манер, подобных лжи,
Не понимаю его взгляд,
Что вновь бесследно убежит.
 
 
И вздох его как звук прощанья,
Как будто: крик из пустоты…
Я так хотел не ошибаться,
Но вновь нашел дыру в души.
 

Простой на вид

 
Простой. На вид.
Улыбчив и доволен.
Не зверь, не враг…
 
 
Скорее… просто друг?
 
 
Ты был врагом
И будешь им без воли!
 
 
А волю дашь – И ты уже слабак.
 

Меня не признало общество.

 
Меня не признало общество.
А мне это и нафиг не нужно.
Издевка, тупая как дружество,
Но дружбы совсем не выходит.
 
 
И всë это общество – смертно.
Скажи, зачем ты ласкаешься?
Скажи мне, к чему же убожество?
Зачем надо мной издеваешься?
 
 
А знаешь. Предательство – лучшее.
Ты кинешь меня в одиночестве.
Ты бросишь меня как убогого,
Среди своих издевательств.
 
 
Ну ладно. Ты знаешь?.. Я встану.
И снова жизнь покатится.
Я снова пройдусь по времени.
Да без твоего издевательства.
 

Иссяк колодец добряков…

 
Закрытый глаз. Вначале левый.
Потом закрою и второй.
Стремлюсь я быть немного целым,
Но вновь стою я на краю.
 
 
 Шатаюсь, ветер словно пуля,
Стремиться сбить с тяжелых ног.
И ты, правдивых ищешь с поля,
Где нет бескрайности дорог.
 
 
Опять мотив один и тот же,
И в пляске чёртовых блядей…
Ты их коснёшься! Вот-те краски…
Закрасишь всех, больной злодей.
 
 
Натянут силы словно трос…
Где вера и надежда жаждой,
 
 
Поднимут весь добрый народ…
 
 
И крикнут: «Сорван будет род!
Иссяк колодец добряков
И факт пропажи станет чуждым.»