Cytaty z książki «Хождение по мукам»
Живут, не разбужены, кряхтят да почесываются. Страсти дремлют, желания без фантазии… А ведь каждый создан по образу и подобию какого-нибудь Аристотеля или Пушкина. Те же у вас два глаза, чтобы видеть чудеса земли, к которым нельзя привыкнуть… Та же у каждого на плечах голова – самое удивительное из всех чудес… (Кузьма Кузьмич даже тряхнул высокой шапкой.) Если ее сопоставить со вселенной, то головы и нет совсем. А с другой стороны, вся вселенная в этой голове, – она, голова, в такие тайны проникает, куда библейский бог и носу не совал… Так что же из окошек-то на ворон смотреть?
Россией рожден человек… Человек потребовал права людям стать людьми.
В конце концов, какую правду он мог рассказать о себе? Сложную, запутанную и мутную повесть о человеке, выгнанном в толчки неизвестными людьми из старого дома – с той улицы, где он родился, из своего царства. Но так ли это? Не сам ли он взял себя за шиворот и швырнул в помойку? Чего он, собственно, испугался? Что он, собственно, возненавидел? Так ли нужен был ему для счастья и старый дом, и старое уютное царство? Не призраки ли они его больного воображения? Вспоминать – так ничего разумного не найти в его поступках за этот год и ничего оправдывающего
Вы жертвою пали в борьбе роковой…
отмщении. Власть бедноты… Персонально мне безразлично – гуталин ли варить или еще
Кругом все было неясно, смутно, противоречиво, враждебно этому счастью. Каждый раз приходилось делать усилие, чтобы спокойно сказать: я жив, счастлив, моя жизнь будет светла и прекрасна.
было желание – бежать, кричать, стрелять, колоть, и чтобы сердце в минуту восторга залилось кровью: сердце – в жертву…
И ведь подумай, – говорил Сапожков, трясясь рядом с Телегиным в извозчичьей пролетке, – за морем секунды переводят на деньги, человека штампуют под чудовищным прессом, чтоб был пригоден для производства, как в бреду, у них валятся из фабрик товары, товары, – десять миллионов человек пришлось убить, чтобы на короткое время расторговаться. Цивилизация! А тут бумажные змеи на проволоках висят… Вон, гляди, дядька в окошке чешет спросонок всклокоченную башку… И прямо отсюда перемахиваем в неведомое, – строить всечеловеческую мечту… Вот, Россия-матушка!.. Весело жить, Ванька… Яблоками здорово пахнет, почти что как молодой бабенкой… Дожить бы! Чувствую – напишу я книжку…
где его обманывали три года, бросил винтовку, и заставить его воевать больше нельзя… К осени, когда хлынут все десять миллионов… Россия перестанет существовать как суверенное государство… Он стиснул челюсти так, что надулись желваки на скулах. Все молчали. Он продолжал глухим голосом: – Я везу план воен
– В той стороне где-то есть провал во вселенной, – сказал он, – беззвездное, черное место в виде очертания лошадиной головы… На фотографии это очень страшно. Настанет время, когда мы поймем, – совершенно просто и очевидно, – что ужаса непомерного пространства нет. Каждый атом нашего тела – та же непомерная звездная система. И в ту и в другую сторону – бесконечность. И мы сами – бесконечны, и все в нас бесконечно. И воюем мы с тобой за бесконечность против конечного…
