Czytaj książkę: «Огарочек», strona 2
Глава третья.
Орден Лангольеров
Сон был тревожным, жара заставляла просыпаться несколько раз; ещё пару раз будили крики и бряцание оружия. Купцы делили добычу, но до кровопролития не доходило. Самые жаркие споры разгорелись вокруг сундука Юсуфа. Солнце перевалило зенит, длинные тени поползли от песчаных барханов. Купцы приготовили ужин и решились разбудить голубоглазого гиганта.
Странная рисовая каша была приготовлена в большом котле. Мясо, лук, морковь и рис, своеобразным образом сваренные на костре, весьма быстро утолили голод и наполнили сердце радостью, а тело энергией. Купцы сгрудились полукругом, ожидая пока Олекша поест; потом, стоило ученику звездочета отложить в сторону пустую чашку, разом загалдели. Но все тот же рыжебородый купец, который осмелился спросить про поверженных врагов, поднял руку, и все смолкли.
– Уважаемый, проявив силу и отвагу на поле боя, вы бесспорно заслужили почет и уважение, а выказав бескорыстие и мудрость, доказали право стать нашим лидером – по крайней мере пока мы не выберемся из песков. Поэтому любезно просим тебя рассудить нас в споре и решить, что нам, бедолагам, делать дальше.
Олекша был обескуражен и едва выдавил из себя:
– Ну и о чем спор?
– Сундук караванщика Юсуфа. Мы открыли его и не смогли разделить найденное.
– Ну, высыпайте на пол, будем делить.– улыбнулся Северянин.
Сундук был набит золотом и драгоценностями. Также в нем имелись свитки с картами и пара книг. Все это горой высыпалось на ковер под навесом.
Юноша с интересом посмотрел на свитки и книги.
– Давайте сделаем так. Пусть каждый из вас встанет и возьмет одну вещь из кучи и отдаст ее соседу справа. Если вы не против, я бы хотел книги и свитки караванщика взять себе.
Купцы, пораженные мудростью северянина, дружно закивали.
Олекша с трепетом открыл завернутый в бязевую тряпку дневник караванщика. Кожаный переплет и высококачественный пергамент делали дневник удобным для ношения не только в клади, но и в кармане.
Изучая маршрут до Гулябада , со множеством пояснений о тайных колодцах, вечнозеленых оазисах и возможных опасностях – скоплениях змей, зыбучих песках, царстве скорпионов, – ученик звездочёта был поражен кропотливостью и аккуратностью бывшего караван-баши. Рукопись хранила не только описания существ, населяющих пески, но и их рисунки. Чем дольше читал юноша, тем больше понимал истинную ценность этих тяжелых страниц пергамента. Но он едва скрыл изумление, когда дошел до листов с описанием ориентиров в звездном небе. Юсуф знал звезды не хуже самого Улугбея. Может, звезды и не разговаривали с караван-баши, но знал он их точно. Юноша поднял взгляд: караванщики разглядывали трофеи, подсчитывали убытки, паковали остатки в тюки. Олекша развернул шелковую дорожную карту, первым делом сориентировался по местоположению. До колодца оставалось часов шесть. Но расчеты Юсуфа были сделаны, исходя из скорости каравана. Пешком на это уйдет гораздо больше времени. Наполнив бурдюки водой надо будет решить куда двигаться дальше. Возвращаться в Агробу или испытать судьбу в охваченном эпидемией Гулябаде. На пути к Агробе стояли разбойники Абдуллы, да и сам пятидневный переход мог превратиться в двухнедельное шатание по барханам. А без навесов и шатров солнце практически не оставляло шансов. Он махнул рукой, подзывая рыжебородого.
– Выбора у нас нет, надо идти в Гулябад. До него оставалось всего полтора стандартных перехода. Где-то три-четыре дня пешком. Но я не смогу вести вас днем. Ночью же звезды укажут нам путь. Не зря я ученик звездочета!
Рыжебородый согласно закивал головой.
– К утру будем у колодца. Здесь оставаться больше нельзя, трупы вздулись и начали вонять. Это привлечет сюда хищников, да и трупный яд убивает, не хуже сабель бандитов. Надо уходить, и чем быстрее, тем лучше.
Купец мотнул головой и принялся раздавать команды. Караванщики засуетились.
Олекша не ошибся: выжившие купцы к утру вышли к колодцам. Измотанные переходом по пескам, люди буквально валились с ног. Здесь, у свежей журчащей воды, и решили дождаться ночи. С тем, что нужно выставить дозорного и организовать караул, согласились все. Но усталость и бессонная ночь породили жаркие дебаты о том, кто и когда должен нести вахту. Споры прервал пылевой столб, вздымающийся с севера. Купцы были уже готовы броситься врассыпную, но голос рыжебородого заставил их сплотиться и взять оружие в руки.
– Что будем делать? – спросил кто то из купцов. Олекша не сразу понял, что вопрос предназначался ему, он всматривался в даль, пытаясь определить, откуда скачет этот отряд. И вскоре в багровых лучах рассвета блеснула сталь.
– Это не купцы. Нам терять нечего по сути. Все, что мы могли потерять, мы потеряли. Брать с нас нечего. Может и обойдётся.
Торговцы сгрудились за спиной Олекшы, подбадривая друг друга.
– Приготовимся. Это могут быть просто странники или передовой отряд каравана, да кто угодно! – подбадривал рыжебородый измотанных коллег по цеху.
– Если нападут? – спросил кто-то из купцов.
– Нападут, будем драться. Абдулле и его шайке зубы сломали; надо будет, обломаем и этих.– слова юноши ободрили торговцев. Купцы забряцали оружием.
Северянин взял в руки щит и, прихватив трофейное копье, вышел навстречу всадникам.
Выбрав для себя более или менее ровную площадку, Олекша поднял щит, закрыв себя от плеча до бедра.
– Стрелой эту бронзу не прошить. Даже из арбалета. Тем более со скачущий лошади сделать прицельный выстрел почти невозможно. Если не ускоряться перед подходом, атаковать не будут…– мысли текли сами собой. Олекша не испытывал страха, он просто наблюдал за приближающимися всадниками.
Восемь закованных в доспехи рыцарей на поджарых боевых скакунах, один кузнец на арбе с походной кузней и с десяток оруженосцев и челяди на мулах остановились в нескольких метрах перед северянином. Один из всадников спешился и, сняв увенчанный крыльями шлем, бросил его подоспевшему оруженосцу. Олекша не шевелился, следуя уставу стражи Агробы. Укрывшись щитом, он был готов к отражению внезапной атаки, а копье, устремленное в небо, говорило о мирных намерениях ученика звездочета. Хотя провести выпад из этого положения – дело мгновенное. Рыцарь остановился в полутора метрах от северянина и положил руку на рукоять меча, висевшего на левом боку. Несколько секунд противники оценивали друг друга. Рыцарь первым нарушил молчание:
– Я Ульфрик, граф туссонский, магистр ордена лангольеров. А это мои рыцари. —Лангольер, не сводя глаз с северянина, махнул в сторону своих латников.
– Олекша, ученик Улугбея – звездочета из Агробы. – юноша слегка согнулся показывая учтивость в поклоне, но щита не опустил и глаз с противника не отвёл. – А это остатки нашего каравана. Следуем в Гулябад. На нас напали разбойники. Караван-баши погиб при атаке. Я веду выживших в Шахристан.
Лангольер убрал руку с рукояти меча.
– У нас неотложное дело к господину Валатапшу. Нам стало известно, что он сейчас в Гулябаде. Мы поможем вам добраться до Гулябада, но наш проводник умер несколько часов назад, ужаленный коброй. И потом, вы должны знать…
– В столице Шахристана свирепствует холера, славный магистр. Если ваш сеньор там, то скорее всего он уже мертв.– ученик звездочета не стал кривить душой перед чужеземцем, не смотря даже на то что это могло изменить их намерения.
– Если он мертв, доблестный Олекша, я должен отыскать его тело и провести обряд. Вы примете нашу помощь и окажете нам услугу? Похоже, небо свело нас тут не случайно.
Ульфрик снял кольчужную перчатку и протянул руку юноше.
– Случайности не случайны. Спасибо, магистр. Мы поделимся с вами всем, что знаем, по дороге в Гулябад.
Перехватив копье в левую руку, Олекша пожал руку магистра.
* * *
Оруженосцы ставили шатры, купцы готовили еду, рыцари проверяли снаряжение и оттачивали мастерство рукопашного боя. Здесь, у журчащей прохлады источников оазиса, путешественники восстанавливали силы перед последним длинным переходом до Гулябада. В принципе зелень лугов Шахристана должна была начать радовать глаз путешественника уже к утру следующего дня, но этот переход считался самым сложным из-за сильных ветров, переставляющих барханы на свое усмотрение, и единственное, чему можно было доверять, это звезды ночного небосвода. Так гласил дневник Юсуфа, караван-баши из Агробы.
Взгромоздившись на ближайшую дюну, Олекша наслаждался почти сказочными видами оазиса – этого небольшого островка жизни в море песка – и заодно нес вахту на вершине. Ульфрик, скинув тяжеленые доспехи, в одной шелковой рубахе и с мечом на перевязи плюхнулся рядом с северянином.
– Не помешаю?
– Нет, в пустыне много места. А учитель всегда говорил, что беседа с умным человеком наполняет время смыслом.
– Вам повезло с учителем.
– А вам?
– Трудно сказать. Главный наш учитель – это смерть. Во всех ее интерпретациях и видах.
– Смерть – лучший преподаватель. Что занесло христиан в глубь песков халифата?
– Мы не совсем обычные христиане, мы, конечно же…
Рыцарь замолк на секунду, словно взвешивая необходимость того, что собирался сказать. Потом его глаза блеснули уверенностью, и Ульфрик продолжил:
– Веруем во единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, видимого же всем и невидимого. – Рыцарь набрал полную грудь воздуха и продолжил: – И во единого Господа Иисуса Христа, сына Божия, единородного, сошедшего на землю и распятого за наши грехи. —Ульфрик осенил себя крестным знамением. – Лангольеры – боевой орден. В отличие от инквизиции, мы не ведем дознаний и не используем пытки. Мы – экзорцисты. Наши противники сильны и опасны. И нам все равно, есть ли чистилище, или души умерших сразу попадают на суд к Отцу. И нам наплевать, на каком языке ты молишься Великому творцу. Кроме того, у нас есть пропуск во все земли халифата. Верховный имам благословил наши деяния на этих землях, – голос рыцаря зазвенел сталью. – Неважно, католик, православный или протестант, суннит или шиит, иудей или буддист. Важно, что ад существует. И его Владыка не остановится ни перед чем, лишь бы доказать Отцу свою правоту.
– Но не всякое колдовство – зло и исходит от Вельзевула. Иисус, если верить писаниям, тоже творил чудеса. Да и мусульманские пророки тоже имели сверхсилы.
– Дело не в волшебстве, как таковом. Дело в целях преследуемых теми, кто этим волшебством пользуется.
– Прошу прощения, что отвлёк вас своими расспросами, вы начали рассказывать о цели визита в Гулябад. Кто такой этот Валатапша, если ради него вы готовы сунуться в объятый Холерой город?
– Колдун. Темный колдун.
– Я правильно понял? Холера в Шахристане, дело Темного?
– Однозначно. Он собирает души для чего-то очень большого и мерзопакостного. Крестоносцы долго гонялись за ним по пескам Аравии, но он сумел улизнуть в Европу и там посеять чуму. Тамплиеры ранили его, и он ушел в сумрак, пока не объявился здесь, зализав раны и восстав в полной силе.
– Значит вы можете остановить Мор?
– Вылечить болезнь – нет. Но если удасться уничтожить ворожея – чары спадут. Только вот беда, местоположение Темного нам не известно. И где искать ответ, тоже скрыто тайной. Нам самим нужна помощь.
– Караван шел в Гулябад, у меня послание к Хаттабу ибн Рахиму, верховному чародею Шахристана. Если и искать помощи, то только там.
– Значит, нам надо спешить. Выходим на закате.
Глава четвёртая.
Гулябад
Шахристан встретил путешественников смрадом и чадом погребальных костров. То тут, то там стояли недогоревшие остовы, сложенные из свежесрубленных тополей.
Обугленные свидетели размаха гибельной заразы. Опустевшие улочки придорожных поселений и наглухо закрытые ставни, и запечатанные двери. Все это приводило в уныние, рождая страх в глубинах душ самых отважных воинов. И тишина. Необычная тишина для людских поселений. Ни стука инструментов, ни скрипа приспособлений, ни детского гвалта. Лишь ветер шумел, гуляя по опустевшим улочкам и переулкам. Тишина растягивала время, превращая его в кисель. Даже всегда шумные купцы смолкли под тяжестью увиденного.
Старый лысый купец дождался подводы с кузней и сел на край телеги рядом с Олекшей.
– Прошу простить меня за беспокойство. Но вы, как и все, потеряли все при набеге Абдуллы. И если бы не вы, мы, может, никогда не увидели бы Гулябада. Это вот вам.
Рыжебородый протянул Олекше куль.
– Мы с купцами скинулись. У нас хоть крохи, но у вас совсем ничего. Не по-людски это.
Олекша глянул на куль.
– У караван-баши наверняка осталась семья. По прибытию в Гулябад, отнесите это его семье. – Ученик звездочета открыл котомку и извлек из нее дневники и карты Юсуф-бея. – Эти знания спасли нас и, возможно, еще послужат семье караванщика. Отдайте их им тоже. Они стоят намного дороже золота.
– Вы поражаете меня все больше и больше. Червь алчности не тронул ваше сердце. Да будет, как вы сказали.
Купец сунул вещи обратно в свой ранец.
– Я Давид, – караванщик протянул ладонь северянину.
– Олекша, – ученик звездочета пожал сухую и твердую руку торговца.
День тянулся медленно, но вот вдалеке надеждой замаячили сторожевые башни Гулябада. Путешественники заулыбались, зазвучали анекдоты и смешные истории, казалось, даже животные заскакали веселее.
– Ты знаешь, где искать своего магистра? – спросил Ульфрик, поравнявшись с походной кузней, на борту которой сидел северянин, о чем-то оживленно болтавший с краснобородым.
Олекша поднял голову и прищурился из-за яркого солнца.
– Нет. Но обычно ученые мужи живут в минаретах.
– А колдуны, маги, волшебники и чародеи – в высоких башнях.
– Но с минарета легче наблюдать за светилами.
– А высота башни помогает концентрировать манну— квинтэссенцию магической энергии.
– Хаттаб ибн Рахим – величайший ученый нашего времени.
– Как бы то ни было, наш путь лежит в самое высокое сооружение. Не так ли?
– Так…
– Тогда мы отыщем дорогу.
Ульфрик хлестнул скакуна и помчался в авангард.
* * *
Юноша постучал и, выждав время, шагнул в комнату Великого магистра. Восточная стена была одним огромным окном, а обилие книг в кабинете поражало воображение. Две из четырех стен были заняты стеллажами, возвышающимися до самого потолка и битком набитыми рукописными книгами и манускриптами. Кожа, пергамент, папирус, береста, даже пара каменных глыб были исписаны и хранили секреты от неучей. Широкая тахта и гигантский секретер, разложенный в рабочий стол, дополняли убранство комнаты. Канделябры, увенчанные толстыми восковыми свечами, свидетельствовали о том, что их хозяин любил засиживаться до полуночи. Резной столик у тахты венчал серебряный чеканный поднос со свежими фруктами и большим кувшином вина. Хозяин сидел за секретером и оживленно с кем-то беседовал через зеркало. – Даже если учесть максимальную скорость передвижения каравана, на доставку всех необходимых для микстуры ингредиентов понадобится пара дней. Плюс на изготовление самого препарата —еще пара. Плюс распространение – еще пара-тройка. Итого, мы увидим первые результаты не раньше, чем через неделю. Старик глянул на гостя и добавил: – Обстановка в Гулябаде не стабильна. Маги и целители ищут лекарство. Эти травы нужны, как можно скорее. Ситуация может измениться в любой момент. Олекша шагнул вглубь, стараясь не мешать беседе великого магистра. Старик вернулся к полированной поверхности зеркала. – А если просто попытаться телепортировать груз? Ведь без необходимости переправлять людей, это не отнимет критического объема манны. И ускорит получение зелья. Странный, казавшийся почти не живым, голос что-то пробурчал на неизвестном наречии. Ученый старец отчаянно закивал в ответ, но его лицо посерело от переживаемого и плохо скрываемого ужаса. – Возможно, но мне не отыскать в Гулябаде нужного количества носильщиков, чтобы перетащить груз в лабораторию, не говоря уже о том, что нужны помощники, чтобы варить этот элексир. Жители напуганы и не смеют высунуть нос на улицу, ни за какие деньги. А принять отправленный груз я смогу только на площади у минарета…
Повисла тяжелая пауза. Магистр съежился в комок, глядя в покрытое серебром стекло, словно видел там смертоносную тварь. Олекша решил, что самое время:
– Прошу прощения за мою дерзость. Я ученик Улугбея, звездочета из Агробы он послал меня к вам, сказал, что вы поможете приобрести линзы для телескопа. Я прибыл сюда не один. Внизу меня ждёт группа сильных и здоровых мужчин. Мы с радостью поможем вам, если речь идёт о судьбе горожан, о великий Хаттаб!
Старик повернулся к северянину.
– Вести летят быстрее верблюдов, нагруженных скарбом. В Агробе скоропостижно скончался повелитель. Его приёмник обвинил придворных в заговоре. Ваш учитель казнен, его седая голова украшает ворота в город, так же как и головы визирей старого султана. Так что вы зря проделали весь этот путь. Хотя, возможно, это спасло вашу жизнь.
Известие ошарашило Северянина, его ноги подкосились, а руки выронили тубус с письмами старого учителя.
– А теперь прошу вас покинуть мой дом. Я слишком занят… – мудрец указал на дверь.
Весть о смерти учителя заменившего юноше отца тяжелым бременем легла на сердце юного звездочета, но Олекша взял себя в руки и продолжил:
– Нам нужна ваша помощь, есть ещё один вопрос. Очень важный.
Разочарование отразилось на лице старика. – Все приходят сюда за помощью. Я не занимаюсь благотворительностью.
– Нам нужна помощь в поисках одного человека. Или не совсем человека.
– Я что, похож на частного сыщика?
– Мы думаем, он причастен к мору.
– Мне плевать, что вы там себе думаете. Ваше время истекло. Пошел прочь! Мирские дела меня не интересуют.
Олекша поник головой и повернулся к двери, но, сделав шаг, вдруг набрался храбрости и выпалил: – Мой учитель считал вас величайшим ученым нашей эпохи и своим другом… нам некого больше просить о помощи…
– Возьми их!!! – рявкнул потусторонний голос. Хаттаб вздрогнул, как от раската грома и закивал головой. Зеркало потухло, вновь отражая лишь бесчисленные рукописи. – Все вопросы потом. Я помогу вам, но после того как закончим с зельем. Идёт? Заклятие телепортации уже инициируется, у нас почти нет времени. Надо спешить, да и ваши друзья скучают без дела, дожидаясь вас у подножия минарета. А у нас на кону жизни всего Гулябада. Портал должен открыться с минуты на минуту. Хаттаб ибн Рахим взял в руки посох и сунул ноги в кожаные шлепанцы с загнутыми вверх носами.
– Об этом мы поговорим вечером за ужином, – бросил мастер, проходя мимо склонившегося в поклоне северянина. – Времени в обрез. Старайтесь не отставать.
И засеменил вниз по ступенькам шаркающей походкой. Олекше ничего не оставалось, как последовать за магистром.
Глава пятая
Хаттаб ибн Рахим
Базарная площадь перед минаретом была пуста. Осиротевшие прилавки впервые за многие лета явили Солнцу свои деревянные остовы, обычно скрытые под обилием товаров. Звенящая тишина висела в воздухе, нарушаемая лишь ветром, играющим с не убранным с мостовых мусором.
– Как же так? Улугбей был великим предсказателем. Звёзды должны были рассказать ему о нависшей угрозе…
Слёзы блестели на глазах Олекши.
– Что вы знаете о звёздах, Юноша? – с иронией спросил Хаттаб.
– Они говорили со мной, когда я смотрел на них в телескоп с минарета в Агробе. Иногда шёпотом, иногда их голоса перекрывают весенний гром. Особенно, если они пытаются донести что-то важное. Учитель не мог не знать об опасности… Ведь он тоже волшебник. Почему он не воспользовался телепортом. Вы же сказали, что люди тоже могут?
Гулябадский мудрец посмотрел на юношу.
– Телепортировать предмет совсем не то, что переместить живую плоть…
– Так как работает телепортация?
– Неужели вы думаете, что я вот так запросто открою вам свои знания и секреты? Может вам и свой гримуар дать полистать? – У меня есть свой, но язык на котором от написан мне не ведом.– Олекша достал из сумки книгу Алмауз Кампыр. Хаттаб аж подпрыгнул от удивления.
– Откуда она у тебя? Ты хоть знаешь, что это такое?
Рука лангольера легла на кисть русича, усилием заставляя его спрятать чёрный гримуар. Голос Ульфрика звучал тревогой и не терпел возражения.
– Это очень темная книга. Настолько чёрная, что ночь по сравнению с ней – ясный день. Не извлекай её на свет божий без надобности.
В глазах Хаттаба блеснула зависть и жажда. Но лишь на миг.
– Ваш учитель совсем ничего не говорил вам о магии?
– Говорил. Но слишком мудрено и замысловато. Я думаю он специально вуалировал истинный смысл. Дабы я не накуролесил чего-нибудь ненароком.
– Так как, по вашему, работает телепорт? Старец облокотился на прилавок и поправил чалму.
– Я мудрено говорить не умею. Но если посто своими словами…
– Не стесняйтесь, я слушаю. Время ещё есть. Олекша набрав в грудь побольше воздуха затараторил:
– В моём разумении это примерно так: Если представить, что в процессе нашего путешествия мы меняем пространство согласно нашим о нем представлениях. Если караванщик знает, что до оазиса три дня пути, то его мозг начинает искать следы оазиса только на третий день. Безоговорочно веря в его существование. А если верить, что мы сами формируем данную нам реальность, то искать надо не следы оазиса, а, например, сразу Агробу, и тогда по идее мы можем сразу очутиться у стен города, минуя долгую дорогу сквозь чистилище дюн. Старец оживился.
– А что, если тяготы смены реальности или местности несут с собой нагрузки, воспринимаемые нами, как зной или жажда? Что, если это не более чем защитный механизм, созданный специально для нас? Что, если мы не в силах перенести концентрированную жажду или зной? Мудрец встал и начал мерно расхаживать вдоль торгового ряда.
– Ваш учитель должен был объяснить вам, что ничто не берется из ниоткуда. А всякое действие рождает противодействие. И если игра не стоит свеч, то незачем ворошить осиное гнездо.
– Но ведь это могло спасти ему жизнь?
– Ответь мне на один очень простой и в тоже время самый тяжелый вопрос, Олекша, ученик Улугбея: «А что такое магия»?
– Процесс получения чего-то из ничего с помощью заклятия…
– Очень хорошо для столь юного отрока. – Хаттаб остановился и пристально оглядел северянина.
– Но тебе нужно научиться смотреть вглубь проблемы. Например, маг создал башмаки. И точно такие же башмаки создал сапожник. В чем разница?
– Ну маг сделал это мгновенно, а сапожнику надо купить материал и потратить кучу времени, прежде чем кожа станет башмаками.
– Верно. Но если добавить сюда все, что необходимо потратить для получения шкуры и ее выделки, то тогда выйдет очень длительный процесс, который требует немалого количества времени. Старик улыбнулся.
– А если время считать не в секундах, а в жизненной силе и энергии, то…
– Магия прессует жизненную энергию, перерабатывая ее в материю, причем почти мгновенно? – пробормотал юноша.
– И для этого нужна сама энергия в первую очередь. А теперь задай себе свой первый вопрос о переходах сквозь пространство.
– Я вас понял, о великий…
– Хотя загвоздка может быть и не в этом. Улугбей мог позволить себе гарем в сотню наложниц.
Олекша недоуменно поднял бровь, Хаттаб лишь улыбнулся.
– Да, да… именно наложниц, и желательно девственно чистых – своеобразный резерв на непредвиденный случай, требующий сильного колдовства. Скорее всего он просто устал. Придворный маг – скорее проклятие, чем благодать..
Мудрец погладил бороду и продолжил.
– Зодчий используют меру для расчетов строительства, но они не понимают истинного назначения этой меры.
– Строители?
– Именно.
Сухой треск прервал беседу. Огромная шаровая молния повисла над площадью. Громких хлопок и молния расцвела брешью в пространстве.
– Продолжим после. Пора за дело. – Старец поправил тюрбан и стукнул посохом бормоча что-то под нос. Первые ящики и тюки с грохотом рухнули на мостовую базарной площади.
В ящиках были травы. Некоторые – свежие, некоторые – высушенные. Контейнеры источали чарующие ароматы далекого детства. Большинство трав Олекше были знакомы, он даже вспомнил, для чего они и как их правильно собирать. Надо отдать должное бабке Кампыр: знания, заложенные ею, впечатались прямо в душу. Северянин невольно нащупал книгу ведьмы в поясной сумке: она была на месте. Ящики, мешки, просто вязанки трав материализовались прямо в воздухе, в паре метрах от мостовой, и каждый раз мощные молнии разрывали плоть материи, а в воздухе пахло грозой. Задача была в том, чтобы утащить выпавший сквозь портал ящик подальше от разрушительных ударов молний при появлении следующий посылки. Люди работали не покладая рук, плечом к плечу. Рыцарь, оруженосец, подмастерье или сам кузнец – никто не кичился ни происхождением, ни родом. Даже караванщики тоже были здесь. Всех согревала надежда и подстегивал страх. Ящики и контейнеры тут же распаковывали, доски шли на дрова, а травы складывали в отдельные кучи под чутким руководством Хаттаба. Магистр поставил первый чан на огонь и на аптекарских весах подбирал доли для зелья. Олекшу очень удивило отсутствие в прибывающих ящиках с травами верблюжьей колючки, хотя в пустыне ее несметное количество.
– Мастер, прошу прощения за свою наглость, но среди народов, где прошло мое детство, от диареи использовали янтаг – верблюжью колючку. А насколько мне известно, при холерном недуге человек иссыхает от диареи.
– Что? Вы будете мне говорить, как лечить понос? Кора крушины мигом остановит любой понос.
Хаттаб ибн Рахим явно занервничал. Его дрожащие руки выдавали волну эмоций, бушующих внутри.
– Неуч, никчемный выскочка, как смеешь ты перечить мне?
– Мастер, кора крушины – слабительное. Это только ускорит обезвоживание. Это я точно знаю. Да и черный паслен – это смертельный яд. В таком сочетании это скорее яд, чем лекарство.
Ульфрик поднял голову, услышав слова звездочета, и положил руку на меч.
– Не несите ахинеи. Я здесь решаю, какие травы войдут в лечебный сбор. Вам доверили таскать ящики. Вот и таскайте.
Магистр Гулябада схватил свой посох, отложив большую деревянную ложку, которой мешал снадобье. Олекша сделал шаг назад. И, осененный догадкой, выхватил палаш. Знаки древнего колдовства вновь сверкнули на солнце, готовые испить крови. Хаттаб среагировал молниеносно, замахнувшись посохом, он бросил в северянина шаровой молнией. Интуитивно, почти инстинктивно Олекша поднял клинок навстречу потоку энергии, готовясь принять удар, но вспышки не последовало: клинок поглотил заряд, просто впитал его. Олекша на мгновение оторопел. Но и все вокруг замерли, обомлев от увиденного. А может, просто заряд магии заставил время застыть. Как бы то ни было, северянин, воспользовавшись паузой, бросился к Хаттабу. То ли чародей не ожидал подобного исхода, то ли ослаб в процессе телепортации груза, а может, ему просто нужно было время на восстановление манны, но вместо повторной атаки магистр бросился наутек. Ульфрик рванул за ним, но заклятие Гулябадца бросило под его ноги один из ящиков. Рыцарь кубарем грохнулся на земь. Маг взмахнул рукой и сияющий портал образовался прямо в стене амбара, примыкающего к площади. Хаттаб исчез в светящимся проеме между пространством. Ученик звездочета, не колеблясь, нырнул за колдуном. Портал выбросил их прямо в лабораторию на вершине минарета. Волшебник пальнул в юношу огненным копьем – северянин увернулся. Хаттаб, схватив со стеллажа склянку с каким-то синим порошком, бросил его в Олекшу. Облако пыли, вырвавшиеся из мензурки, начало странно меняться и обретать явно недобрую форму, спустя буквально мгновение, оно уплотнилось и превратилась в морока гунгла – гигантскую тварь с порубежья хаоса. Размахивая огромным тесаком, морок устремился на Олекшу. Значительно превосходя противника в силе, тварь обрушила на северянина град ударов. Колдун сорвал с зеркала занавесь и что-то быстро залопотал на странном каркающем наречии. С той стороны прогремел скорее рык, чем слова разумного существа.
– Чего тебе?
– Они здесь! Лангольеры здесь, спасите меня, умоляю…
Морок саданул в грудь звездочету и он отлетел к оконному проему. Странная картина открылась взору юноши : поверхность зеркала замерцала и из нее вылезла толи рука , толи лапа. Десница ударила Хаттаба по лицу и схватила со стола странного вида старую лампу.
Внимание порождения Хаоса отвлек топот торопливых шагов и крики рыцарей на лестнице.
Чародей на четвереньках подполз к зеркалу.
– Пощадите меня, мастер …
Но странная фраза брошенная из-за зеркала оборвала чародея.
– Куоле сиихен пайккаан!
Колдун вдруг обмяк и мешком рухнул на пол. Падая, чародей опрокинул медную лампу, точную копию той что забрало зеркало, с единственным отличием, в ней тлел фитиль. Масло растеклось по полу огненным червяком. Морок гунгла сначала замедлился, потом рассыпался по полу кабинета синими кристалликами странного песка, из которого он был призван. Олекша остался один посреди осиротевшей библиотеки. Колдун был мертв. Его скрюченное тело совсем перестало походить на магистра. Борода и лысина исчезли. Кости стали тоньше, а кожа посерела. «Поверженный колдун явно носил лишь обличие Хаттаба. Но где сам магистр?» Ученик звездочета обвел комнату взглядом. Огненный червь уже окреп и, добравшись до папируса, пожирал древние знания. В считанные мгновения пожар охватил все стеллажи, перепрыгивая с бересты на бумагу, с бумаги на дерево. На секретере стояла странная гигантская клетка с большой канализационной крысой или подземным крэтсом. Но глаза животного не бегали в панике; животное смотрело на северянина. И визжало не от страха – оно словно звало его. Не долго думая, Олекша схватил клетку и выбежал из горящей библиотеки.
Лангольеры во главе с Ульфриком уже стояли во дворе минарета. Олекша остановился, переводя дыхание после скоростного спуска с высоченной башни Хаттаба ибн Рахима, полыхающего огромным факелом. Поставив клетку с крысой на брусчатку мостовой, северянин открыл дверцу, но животное и не собиралось убегать.
– Ты в порядке? – спросил подбежавший лангольер.
Олекша мотнул головой.
– Ты уверен? —спросил Ульфрик, пряча меч в ножны.
– Нет. Последнее время я вообще ни в чем не уверен.
– Что произошло?
– Чародей бросил в меня молнией; мой клинок поглотил ее; я прыгнул в пространственный портал, а там песок из склянки превратился в зеленокожее чудовище потустороннего мира. Потом колдун умер от пары слов. Пусть не обычных, но слов. Теперь этот крысеныш отказывается убегать на волю.
– Ота ойкеа муотоси! – рявкнул Ульфрик и окатил крэтса какой-то жидкостью из тыквенной фляги.
Жидкость заплясала разными цветами, и крыса начала вдруг расти, преображаясь в престарелого человека. Когда старец обернулся, перед рыцарями стоял не кто иной, как голый Хаттаб ибн Рахим.
– Ты же сказал, что не способен к магии? —пролепетал Олекша.
