Лан скакал на своём волкоре по лесу, который теперь принадлежал графству Феникса. Если быть точным, то скорее летел, настолько незаметно Ветерок отталкивался от земли. Это был тот самый могучий лес, где одиннадцать лет назад маленький мальчик впервые увидел гондию. Всё также захватывает дух от вида могучих деревьев, под сенью которых кипит лесная жизнь и где так приятно предаваться грёзам, расстелив походный плащ на ковёр из опавшей листвы. Верный Ветерок никого не подпустит к своему другу и не позволит потревожить его сон. Вчера император Константин устроил торжественный приём и праздничный бал по поводу совершеннолетия Лана, которому исполнился двадцать один год. А сегодня он незаметно сбежал в свой любимый лес ещё затемно. Накануне, вместе с многочисленными гостями, представляющими все сколько-нибудь значимые фамилии империи, приехали невесты, назойливо претендующие не только на Лана Великолепного, но и на самого императора Константина Великого. К двум часам ночи их внимание стало перерастать в недвусмысленные намёки и прикосновения, с попытками имитации стыдливости, падениями в обморок, с демонстрацией непостижимым образом открывшейся груди и большей части также непостижимо оголившейся ножки. Использовался весь поистине неиссякаемый арсенал женских хитростей, делающий из мужчин послушных подкаблучников, или истекающих слюной сексуально озабоченных спаниелей. Это только самые умные из представительниц прекрасного пола делают вид, что всё решает мужчина, не устраивая истерик по поводу вылазки на охоту и других глупых увлечений мужа, но подавляющее большинство открыто демонстрируют окружающим степень дрессировки своей, уже не совсем мужской половины.

Лан давно научился мысленно разговаривать с волкором, который за это время заметно подрос, но всё равно не дотягивал до среднего роста, будучи карликовой породой, естественно по меркам этих разумных существ. Когда пришло время сменить Ветерка на более высокого и мощного зверя, Лан категорически отказался от такого предложения. По скорости его верный товарищ ничуть не уступал даже красавице Лергии – белоснежной самке императора, превосходящей его раза в полтора. Зато по степени развития интеллекта, если можно так говорить о разуме этих существ, значительно опережал едва ли не всех остальных волкоров вместе взятых.

Лан свернул с дороги и въехал в светлый хвойный лес, где деревья в два обхвата стояли довольно далеко друг от друга. А вот и тайная полянка, попасть на которую можно было только поднявшись на несколько метров по выступу одного из скальных останцев, причудливо разбросанных по девственному лесу ещё во время дрейфа ледников. Затем нужно было протиснуться по затейливо изгибающемуся узкому каменному коридору. Если смотреть снаружи, то создавалась полная иллюзия, что трещина в скале, возвышающейся на десятки метров совсем не глубокая и заканчивается буквально в сантиметрах от её начала. На этой поляне жил друид, который с радостью принимал молодого виконта и обучал его премудростям лесной магии и травничеству, совмещая это с рассказами о временах столь древних, что у Лана захватывало дух. Друиды появились вместе с первыми деревьями, когда везде ещё царствовали гигантские хвощи и плауны. Легенда гласила о том, что когда эти первые растения создали достаточный слой плодородной почвы, а планета обладала ещё относительно небольшой массой, с неба, прочертив на нём ослепительную линию, упало великое семя. Вскоре на месте его падения выросло Первое Дерево, вершина которого скрывалась в облаках. По мере увеличения массы планеты, в основном за счёт пойманных сушей и океанами элементарных частиц из космической колыбели, ветви первого дерева начали ломаться, будучи не в состоянии выдерживать свой возросший вес. Это продолжалось сотни миллионов лет. Планета пережила зарождение жизни, рассвет огромных ящеров и их гибель, которая произошла по той же самой причине, что привела к гибели Первого Дерева. Гигантские рептилии просто перестали выдерживать свой вес. Но каждый год на остающихся ветвях всё равно рождались миллионы пылинок, которые разлетались по всей планете и несли новую жизнь. Когда от Первого Дерева остался обломок, с несколькими зеленеющими ветвями произошло его перерождение и из расколовшегося ствола вышли первые друиды. Один из них был жив до сих пор. Старик сказал, что чувствует это на любом расстоянии, и что по слухам живёт он на одном из плюсов далёкой планеты под многометровым слоем льда, среди сохранившихся каким-то чудом первых растений. Лан слушал друида и думал о том, что когда-нибудь он обязательно построит корабль для межгалактических перелётов, и обязательно отыщет и планету друидов, и Небесный Город, где живут боги, и найдёт Витязя. Только тогда он встретится наконец с братом, отцом и дядей Гуком, чтобы вместе разбудить последнего дракона. Пути древних непредсказуемы, и неведомо куда они ведут, но в самом крайнем случае можно будет попробовать и их, если не будет других вариантов.

Сегодня друид был очень серьёзен и сразу сказал:

– Твоё время пришло Паладин-Пророк.

Лан сразу вспомнил зал в древней Грамляндии, где они с братом сели когда-то давно в непрезентабельные с виду кресла и перенеслись, каждый в свой мир, где приобрели знания, повзрослели, превратились в юношей и поняли своё предназначение. Он не на миг не сомневался в способностях Темара, который с самого раннего детства был отмечен сенью гениальности и наверняка достиг уже нужного уровня, даже будучи без всезнающего ИИ Первых, который так помог ему самому…

– Ты узнал всё, что знаю я о магии. Ты видишь внутреннюю структуру жизненных линий растений и животных, и можешь сварить почти любое зелье, кроме одного. – Друид с кряхтением встал и достал с верхней полки буфета небольшой пузырёк из почти чёрного стекла.

– Это зелье провидения. Я истратил на него последнюю каплю сока Первого Дерева. Используй его, когда не сможешь рассмотреть дорогу, ведущую к цели. Но будь осторожен, я не уверен, что даже у первого из нас остался ещё этот священный сок. Это зелье невозможно повторить или воссоздать, не потрать его всуе и для тебя откроются все пути. Прощай грамлянин. Ваша раса такая же древняя, как и наша, но мы вымираем, а вы, если выполните своё предназначение, обеспечите своим потомкам великое будущее.

Только к вечеру Лан простился со ставшим почти родным за эти годы друидом и поскакал во дворец. Гости почти все разъехались, так что ему не пришлось прятаться от назойливых невест. Феникса и Анилу он нашёл в библиотеке, где они, сидя вместе с Константином за низким почти чёрным столиком из морёной древесины, пили местный аналог кофе. Поклонившись императору, как того требовал этикет Лан дождался кивка и сел на свободный стул без спинки.

– Опять отсиживался в лесу. – Утвердительно сказала Анила.

– Всю жизнь прятаться не получиться. – Поддержал её Константин и хмыкнул:

– Как я тебе завидую! С превеликой радостью сбежал бы от всех этих напыщенных снобов, пытающихся подложить под тебя своих прыщавых дочек, внучек… Что тут стесняться, – сказал он, бросив выразительный взгляд на поднявшуюся было Анилу, – ты уже совершеннолетний и сам всё понимаешь. Обладая титулом, тебе рано или поздно придётся жениться, причём исходя исключительно из политической целесообразности. Привыкай к этой мысли.

– То-то я смотрю ты так и сделал. – Хмыкнул Феникс.

– Я скоро покину вас. – Спокойно сказал Лан, удивляясь неожиданной убеждённости, звучащей в своих словах.

Константин в недоумении вскинул брови, а Анила горестно всплеснула руками и дрожащим голосом произнесла:

– Я знала, что это рано или поздно произойдёт, но всё равно готова сделать всё что угодно, лишь бы оттянуть это хотя бы на день.

– А как же наш поход на материк демонов, сынок? – В голосе Феникса прозвучал металл.

– Я помню о своих обязательствах и конечно отправлюсь по своим делам, только после завершения компании по завоеванию второго материка, тем более, что всё для этого готово. Я с удовольствием надаю пинков этим рогатым, да и маги, живущие там мне интересны. Вдруг узнаю что-то новое, чего не знает мой друг – друид.

– Я не понимаю, как ты находишь, то чего никто найти не может. Знаю, что твой друид существует, но кроме тебя его видел только я и только тогда, когда он сам этого хотел. Ты, в свои тогдашние десять лет, привёл нас к богине с комфортом расположившейся под боком у короля подгорного народа, который знает каждый камушек у себя в горах, но и он не имел тогда представления где её искать. В десять лет обычным плазменным ружьём распыляешь высшего демона, которого даже теоретически невозможно уничтожить, но лишь отбросить в вечное ничто на неопределённый срок. Но ты уничтожил его, мы все это почувствовали. Ты точно знал, когда нападут демоны и откуда. Я знаю очень немногих, способных на нечто подобное, даже из верхнего десятка пантеона. – Константин внимательно смотрел на него не отводя требовательного взгляда.

Лан понял, что пришло время рассказать всё. Когда он закончил свой рассказ и продемонстрировал книгу наступила тишина.

– Нечто подобное я конечно предполагал, но чтобы всё опять замкнулось на последнем драконе? – Феникс взмахнул рукой и сказал с нескрываемой угрозой:

– Если узнаю кто организовал эту охоту, не пожалею ничего, но уничтожу негодяя.

– Или негодяйку. – Пробормотал Константин.

– Ты думаешь что… – Анила побледнела.

– Я в этом уверен. – Мрачно подтвердил император.

* * *

Темар сдавал самый трудный в своей жизни экзамен. Двадцатипятилетний черноглазый красавец с копной непослушных тёмных волос, небрежно завязанных в конский хвост, только что выдержал бой с десятью меняющими друг друга соперниками, заслужив одобрение мастера Бруса и восхищённые взгляды старшекурсников, допущенных в зал для тренировок. Теперь предстояло показать своё умение в практической магии, на полигоне за стенами академии, под строгим взором самого магистра Грума и приглашённых по этому случаю в академию князя Лекоя со своими собратьями, представлявшими элиту эльфов. Приехали и главы всех кланов подгорного народа. Он был единственным, кого допустили к экзамену на звание магистра магии сразу после сдачи выпускных экзаменов. А если учесть, что всё действо происходило на глазах приехавшей вместе с отцом Синеглазки, которая была предметом тайного воздыхания всех его друзей, то станет понятно волнение экзаменуемого. С эффектно выглядящими, но не представляющими особой сложности заклинаниями земли, воздуха, огня и воды Темар справился без затруднений, вызвав заметное оживление среди гостей. Сначала он отправил в безопасную сторону земляной вал, который по мере удаления от него начал затихать. Этого было достаточно, но не для Темара. Когда всем показалось, что волна успокоилась и всё закончилось, на дальнем конце полигона вздыбился десятиметровый холм примерно пятидесяти метров в диаметре.

– Как он это сделал? – Воскликнул профессор преподающий магию земли.

– Я читал об этом в древних манускриптах, но сам до конца так и не разобрался, времени не хватило. – Сказал Грум.

С воздухом Темар сотворил вообще нечто невероятное, небрежно объяснив направление своего воздействия нежеланием наносить непоправимый урон полигону. В безоблачное небо устремился вращающийся жгут белёсого тумана, пока не достиг высоты, на которой возникают грозовые тучи. Продолжая раскручиваться со злобным ворчанием зарождающейся бури облачность начала формироваться в диск. До зрителей донеслось басовитое гудение. И тут воронка мгновенно расширилась в стороны и вверх видимыми концентрическими полусферами сильно уплотнённого воздуха. На землю обрушился болезненный двойной акустический удар, заставивший всех вздрогнуть. При этом в радиусе полукилометра вырвало с корнем все деревья.

Сюрпризы на этом не прекратились. Темар сформировал небольшой светлячок и легонько дунул на него. Маленький огонёк магического света понёсся к холму вздыбленной земли, где закончила свой бег поверхностная волна. После того, как он влетел в этот бугор сначала ничего не происходило, пока изнутри не начали вырываться языки пламени и холм, медленно оседая не рассыпался в пепел, вызвав удивленный и одновременно уважительный взгляд магистра магии огня.

А уж с водой Темар развлекался вовсю, включив свою богатую фантазию. Он создавал потоки, волны многометровой высоты, формировал причудливые фигуры, в которых мелькали образы его друзей и преподавателей. Из земли начинали бить фонтаны и отдельные струйки воды. Всё это создавало некое законченное произведение, похожее на музыку. В конце представления в небо ударил столб воды толщиной в добрый десяток метров и бесследно исчез в недосягаемой взгляду высоте.

Оставалось создать иллюзорное пространство, неотличимое от настоящего, что требовало значительных сил. Некоторое время прозрачная колеблющаяся пелена отделяла созданную им объёмную картинку, но Темар справился и перед восхищёнными взорами предстала древняя столица грамлян, какой её увидели два мальчика, перешедшие мост через фиолетовую бездну одиннадцать лет назад.

– Это реально существующее место? – Спросил ошарашенный отец Синеглазки, глава самого уважаемого клана и предводитель всего подгорного народа.

– Да, именно отсюда я попал в этот мир. – Сказал Темар.

– Я видел древние свитки, на которых были изображены очень похожие башни и вряд ли это простое совпадение. – Задумчиво проговорил он, пристально вглядываясь в подёрнутую дымкой перспективу.

Естественно иллюзию засчитали. Последнее испытание собственно и было то, что отличало магистра от простого мага, пусть и достигшего совершенства в своей области искусства. Необходимо было создать своими силами портал, не используя артефакты и заряженные кристаллы, перенестись в определённое место и доставить оттуда, ожидающего в заранее оговоренном месте мага. Больше всех переживала Липи, поскольку на ней, как на декане медицинского факультете лежала ответственность за состояние Темара и его спутника. А при прохождении портала всякое может быть. Достаточно незначительно нарушить невидимые нити, которые связывают между собой два отдалённых друг от друга места и которых неисчислимо много, чтобы вызвать непредсказуемые последствия.

Но для Темара и это испытание не представляло сложности. За время учёбы в академии он настолько сросся со своим заидром, что последний мог в любой миг стать осязаемым и принять любой требуемый облик по его желанию. А энергии в нём было больше, чем во всех магических кристаллах королевства вместе взятых. Не прошло и десяти секунд, как перед Темаром появилось быстро расширяющееся дымчатое кольцо, постепенно приобретающее вид дверного проёма, через который стал виден маг, сидящий на травке и пытающийся сбить назойливого сплетня микроскопическими огненными шарами, что впрочем получалось у него из рук вон плохо. Настойчивое насекомое спокойно выписывало фигуры высшего пилотажа, выжидая момент для укуса в незащищённое место. Услышав шум за спиной, маг обернулся и виновато развёл руки в стороны. Темар шагнул к нему, с почтением пожал протянутую руку и вернулся назад в академию, под громкие аплодисменты всех присутствующих и смешки старшекурсников, которым этот преподаватель строго говорил на занятиях, что магия не для баловства. Ну да, охотиться с фаерболами за мухами это конечно серьёзное и достойное дело.

Когда все успокоились, на небольшую передвижную кафедру поднялся Грум и зачитал свиток, подтверждающий присвоение звания магистра магии господину Пуру, после чего торжественно вручил ему бумагу и неожиданно крепко обнял.

Глава 2

Варуна с трудом разыскал Твишара в одной из мастерских, где он ковырялся в сложном переплетении то ли проводов, то ли тонких трубок. Увидел гостя, молча кивнул в направлении свободного стула, продолжая работать.

– Я нашёл её. – Сказал Варуна.

Твишар резко отпрянул от стенда и спросил:

– Ты уже был у Брахмы?

– Нет. Я же обещал, что ты узнаешь первым. – Варуна отрицательно покачал головой.

– Где она?

– Как ни странно, всё это время она скрывалась совсем рядом, в призрачном царстве сада иллюзий.

– Ты сейчас к Брахме? – Спросил Твишар у Варуны.

– Да, я не могу задерживаться.

– Тогда подожди всего пятнадцать минут, чтобы у меня был хотя бы небольшой запас по времени. – Попросил механик.

– Ты всё-таки решил, что сможешь с ней снова договориться? – В голосе Локапала звучало недоверие.

– По крайней мере стоит попробовать. – Твердо, но как показалось Варуне обречённо сказал Твишар.

– Хорошо я подожду здесь, но не долго. Не хочу навлечь на себя излишнее внимание Триединого.

Твишар открыл невидимую до этого дверку в стене и достал из ниши пояс, украшенный перламутровыми раковинами и разноцветными жемчужинами, который одел на талию. Затем последовало тускло блеснувшее железное кольцо, водружённое на палец, золотой браслет на щиколотку правой ноги и обруч на голову. Последний предмет был подёрнут непонятного цвета едва заметной дымкой, из-за которой казалось, что он переливается всеми цветами радуги.

– Да ты на войну собрался что ли? – В голосе Варуны звучало искреннее изумление.

– С ней битва не стихает ни на секунду, даже в постели. Спасибо тебе старый бог и до встречи. – С этими словами Твишар шагнул к двери и быстро вышел.

Он шёл своими путями по саду иллюзий, невидимый даже богами, которые всегда здесь находились. Кто-то из них просто расслабленно сидел на скамейке, прикрыв глаза, кто-то, расположившись в тени раскидистого дерева, соблазнял одну из молодых богинь, не забывая следить за тем, чтобы её бокал никогда не оставался пустым, кто-то бродил неисчислимыми тропками, любуясь нерукотворной красотой. Особой популярностью пользовалось на треть заросшее лотосами большое озеро, где собирались не обременённые заботами молодые боги и претендующие на признание полубоги. «Нужно как-нибудь плюнуть на все дела и просто поваляться на песочке, искупаться, можно познакомиться с кем-нибудь из молодёжи, не все же они амбициозные кретины. Наверняка есть интересные личности со свежими идеями и своим взглядом на мир.» – Думал Твишар проходя мимо. Когда он подошёл к скальной гряде, прошло десять минут с тех пор, как он покинул свою мастерскую. Время сочилось сквозь пальцы с неумолимостью воды, которая всегда найдёт лазейку, даже в плотно сомкнутых ладонях. До столкновения с каменной поверхностью оставались считанные миллиметры, но Твишар и не думал останавливаться, и за миг до соприкосновения перед Главным Механиком открылся проход в призрачное царство, о существовании которого знали очень немногие, и никто из посвящённых не спешил делиться этой информацией с кем бы то ни было. Вход имелся всего один, а вот выход был всегда разный, и куда попадёт путник не знал никто. Так было задумано и так воплощено, но только не для Твишара. Он всегда оставлял лазейку для себя в создаваемых пространствах, после того, как несколько раз едва не погиб. Из призрачного царства существовал надёжный выход в небесный город, точнее в его подземелья, о котором не знал даже Брахма. «Где она может скрываться с комфортом для себя?» – Уже в сотый раз думал Твишар, пока шёл по великим джунглям царства, где любили охотиться избранные, приняв смертный облик, потому что иначе они не смогли бы нанести урон никому из живущих здесь, даже насекомым. Мало кто отваживался, пусть и в компании, схватиться с тигром, имея с собой копьё и кинжал. Эта была одна из причин закрытости заповедного места, иначе божественные дурачки, чтобы прославиться, или в поисках острых ощущений гибли бы здесь десятками.

Оставался только дворец самого раджи, но у него прямая связь с Тримурти и Локапалами, и доклад последовал бы незамедлительно. «А что если?» – Мысль была настолько невероятной, что Твишар на несколько минут остановился, обдумывая внезапно возникшую догадку. После чего решительно двинулся в сторону столицы призрачного царства. Тропа, сначала больше похожая на звериную, по мере того как в неё вливались всё новые и новые боковые дорожки постепенно превращалась в дорогу. Заросли стали редеть и появилось первое обработанное поле. Отсюда были видны башни дворца раджи и часть мощной крепостной стены, защищающей жителей от очень даже реальных хищников призрачных джунглей.

Через пять минут приняв облик странствующего бхикшу, более известного под названием факир, или дервиш, Твишар прошёл мимо непреклонных стражников, с которыми отчаянно торговался купец, караван которого стоял на въезде в город. Здесь был полдень, солнце пекло немилосердно и улицы были пустынны. Жители предпочитали сидеть в теньке, обсуждая последние новости и внимательно глядя на редких прохожих. Встретившись взглядом с глазами Твишара, они поспешно отворачивались. Механик улыбался про себя, зная, что такое отношение к монаху, выполняющему свыше 220 обетов, вызвано исключительно жадностью столичных жителей, а отказать в куске хлеба бхикшу никто бы не осмелиться, попроси он об этом. Когда до входа в дворцовый комплекс оставалось совсем немного, Твишар завернул в ближайший узкий проулок, откуда вместо него вышел степенный, богато одетый брахман. Небрежно кивнув страже, он прошёл через арку и оказался среди множества посыпанных светлым песком дорожек, расходящихся в разные стороны. Выбрав самую широкую, он двинулся мимо прямоугольных, сильно вытянутых в длину бассейнов, с резвящимися в кристально чистой воде разноцветными рыбами, мимо фонтанов и всегда обильно цветущих кустарников, чередующимися с роскошными пальмами, пока не оказался перед входом во дворец из бледно-розового, почти белого мрамора.

– Меня ждёт раджа. Доложите, что прибыл брахман Твишар. – Небрежно бросил он стражникам, которые не чинили ему препятствий, но механик знал, что самостоятельно найти правителя в бесконечных залах дворца было делом безнадёжным.

В ожидании он рассматривал фрески на стенах огромной, округлой формы прихожей. Прообразом дворцового комплекса был храм всех богов на Первой Планете, разрушенный во время битвы с последним драконом. Твишар потратил не одно десятилетие, воссоздавая в мельчайших деталях утраченное чудо света. Он побывал почти во всех развитых мирах и соединил красоту увиденного в одном. На гармоничное звучание ансамбля ушло не одно тысячелетие и вот теперь он в который раз придирчиво оценивал свою работу, в которой ему помогали все Локапалы, и не находил ни одной лишней детали.

– Прошу вас. – Поклонилась ему красивая девушка, одетая в полупрозрачное сари.

Раджа сидел в своём кресле, внимательно рассматривая вошедшего Твишара.

– Чем обязан вниманию столь высокочтимого брахмана к моей скромной особе? – Заплывшие жиром глаза, неопределённого блёклого цвета кололи как отравленные иглы.

Раджа Альфар был очень тучным мужчиной средних лет, носил длинные торчащие в стороны чёрные усы, постепенно сходящие на нет. О его жестокости и склонности к садизму шептались все в призрачном царстве. Количество заговоров исчислялось сотнями, но пока никто не смог занять его место, зато огромный, толстый и высокий кол на центральной площади, предназначенный для заговорщиков редко пустовал.

– Моё дело не терпит отлагательства, но не предназначено для посторонних ушей. – Сказал Твишар, с трудом пряча улыбку.

Раджа подумал, ещё раз пробуравил механика своим взглядом и небрежно махнул рукой. Присутствующие поспешно вышли, остались только два стражника по бокам. На молчаливый кивок Твишара в их сторону раджа небрежно кивнул:

– Они немые от рождения.

– Дорогая, у нас совсем нет времени, кстати куда ты дела настоящего раджу? Боюсь, что после тебя он не просидит на троне и дня.

Альфар вскочил, но тут же плюхнулся назад.

– Как ты узнал? – Воскликнул Раджа.

– Когда Варуна шепнул мне на ушко о тебе, перед тем как идти с докладом к Брахме, я спросил себя: «Где может прятаться в призрачном царстве богиня смерти?» И если я пришёл к правильному выводу, то думаю очень скоро это сделают и другие. Я не знаю, что решит Брахма, но выпущенная на волю энергия смерти и твои заигрывания с демонами вряд ли останутся безнаказанными. Кстати, зачем ты утопила яхту Сиддхартхи и напала на его субмарину? Он то чем тебе помешал?

Раджа тяжело поднялся со своего кресла и достал из-за пазухи ожерелье с черепами. Стражники упали замертво, а Твишар ощутил холод великого ничто. Теперь перед ним стояла Кали, его любовь и единственная настоящая страсть, кроме творчества, разумеется.

– И куда теперь? – Спросила она.

– У меня есть тайный выход из призрачного царства о котором никто не знает. Пока побудешь в моей секретной лаборатории на краю вселенной. Мир там довольно развит, так что скучать тебе не придётся.

Они шли его дорогой, когда из переплетения ветвей к ним метнулась пятиметровая плащеносная змея, метко плюнув в лицо Кали смертоносным ядом, вызывающим мгновенную слепоту и мучительную смерть в течении минуты. Её спасла вуаль, прикрывающая лицо от случайных любопытных, которые могли увидеть их, когда они покидали дворец.

– Погоня уже здесь и теперь все призрачные хищники стали реальными и это значит, что на тебя объявлена большая охота. Только не поднимай аспект и не принимай атрибут. Я справлюсь сам. Скорее всего твои поиски возложат на меня, как на создателя призрачного царства. И не вздумай выпускать ещё раз энергию смерти без крайней на то необходимости. Тримурти сразу узнают где ты находишься. А теперь поспешим. – Твишар что-то сделал со своим браслетом и повернул обруч на голове.

Теперь они бежали по звериной тропе. Змеи и тигры, леопарды и слоны кидались в атаку, но в последний момент что-то останавливало их. Вскоре лес неожиданно быстро закончился и теперь впереди лежала каменистая пустыня. Вскоре лёгкие мокасины Кали были разодраны острыми камнями и она заметно хромала, оставляя кровавые следы на раскалённых базальтовых плитах. Когда впереди показались поющие барханы, а мелкий песок всегда пребывающий в движении стал заметать следы, Твишар взял её на руки. Больше она не могла самостоятельно идти. Её ступни превратились в одну сплошную кровоточащую рану.

– Потерпи ещё немного. – Шептал он. – Пока я не могу ничего сделать. Призрачное царство стало реальным и мы в нём всего лишь обычные люди, впрочем, как и наши преследователи. Сначала они догоняли, воспользовавшись конюшней раджи, но каменистая пустыня искалечила копыта скакунов и теперь они в равных с нами условиях. Пески скроют все следы и тогда я открою потайную дверь, убедившись, что никто этого не почувствует. В противном случае нам придётся вечно скитаться по далёким мирам.

– Я могу связаться с Высшими. Они мне обязаны и укроют нас. – Слабым голосом сказала она.

– Ты забыла, что самые сильные демоны пали в битве с Тримурти и Локапалами. А теперь небо намного сильнее. Твой единственный шанс это я. Терпи.

И он тяжело побежал, погружаясь по щиколотку в горячий песок и бережно обнимая свою драгоценную ношу. Солнце коснулось горизонта, когда впереди показался берег моря. Горько-солёный запах гниющих водорослей они чувствовали и раньше, но увидели безбрежное водное пространство только теперь. Твишар осторожно опустил Кали на утрамбованный волнами прибоя мокрый песок и тяжело уселся рядом.

– Ещё далеко? – Слабым голосом спросила она.

– Думаю к утру будем на месте, если только… – Он замолчал, нервно барабаня пальцами по песку, состоящему здесь в основном из мельчайших осколков разнообразных ракушек.

– Что только?

– Да нет, ничего. – Тяжело вздохнул Твишар, поднимаясь.

– Я попробую идти самостоятельно, порезы уже не кровоточат и берег здесь довольно ровный. – Сказала она вставая и тут же вскрикнув, опустилась.

Он молча взял её на руки и пошёл по кромке прибоя влево так, чтобы набегающие волны смывали его следы.