Скрипит от дурных снов —
Из радостей
только мед.
2020
Ночные свидетели
Дорога стала совсем непроезжей,
Остановилась в провале —
во тьме перестала быть,
Лай бросившейся собаки
Кажется из провала под землю.
Скажут: беспутный проезжий
настигнут
Невидимой ведьмою-са́мой,
Соблазном сейчас заманившей
В провал заблуждений —
нет даже следа.
Вода, зеленевшая днем, чернеет в двух колеях,
И брошенный сбоку тележный остов обездвижен,
В жердях, замостивших дорогу,
Белые точки цветков от поветрий ожины.
Собака ярится —
нет хлебца в спешащей руке,
Загривок в репьях и шипастая пряжка на горле,
И мост на привычной к разлукам реке
Толкает колеса —
цепляет изъезженным комлем.
Назад повернуть —
прочь и прочь от провалов-колей,
Вывернуть к месту, где ход хоть немного проворней,
И в путь по равнине, где темень заснувших полей
Надежней, чем выси манящей неясности горней.
Комком шевелящимся роя над сморщенным лбом
У правой руки верба свесила гнутую ветку,
Оборвана сталь – под нагим колченогим столбом,
А первый глас – в ужас, не знавшую нови соседку.
Матка внутри шевелящейся в вере семьи —
Вызнать пристанище,
встретить пустующий улей,
Заботу единственной в жизни люботы-любви
Блюдет над осиной уловленным смертным жучком —
вросшей пулей.
Дорога назад —
пропускает качнувшийся мост,
А мог бы в измене пропасть поперечно-продольно,
Манившая в омут ведьмака терзает захлюстанный хвост,
Но ангел-хранитель вослед покивает —
привольно,
Беспутия нет —
заблестит в колоброде луна,
Предвестья спасли, темный берег почившего моря
На взлобках белеет —
в словах прикоснулась война,
Остались следы безутешно-прощального горя.
И полночь кругом —
обступили следы и слова,
Дорога ровняется – дань предыдущим проездам,
А рой за спиной шевелится, как будто молва
Приравнена свету – премирным
свидетелям-звездам.
2018
Огонь и крылья
Выгнал осу на волю —
Вой неволи
пропал,
Вороватую долю
Встретил апрельский пал.
Вслед камыша метелкам,
Осоки сухая прядь
И окна синей светелки
Красным стали играть.
И огневищем вздета,
Крылец сжигая край,
Оса со всем белым светом
Из ада
влетает в рай.
2018
Одиночество
Художник читает древние
письмена —
Напротив в картинах поименована им стена,
Пес тибетский хранит пусто место в углу —
Верный службе загнал в загородку мглу.
Из нее, обживаемой художником и псом,
Будто бы свет течет —
таинственный окоем,
Но не достать женской руке —
высоко на небесах,
Мужское плечо или загривок рыжего пса.
Что сторожить облаку-псу – звезду?
Облака раскрыли объятья —
дева в райском саду,
В глазах начатые картины – прожигают тьму,
Пес и мастер в заботах
невидимы
никому.
2019
Слепой водонос
Ходят по́ поводу —
не за водой,
За водой в поводу́ —
не
Вернуться назад – со слепой бедой
Встретился
на войне,
Остались зрячие – родник один
Означил место —
он
Средь сухостоя слов господин —
Богом в землю внедрен.
Фляги-трофеи с обеих рук,
Гнется лом на плечах —
Каждому корню водица-друг,
Чтоб в жару не зачах.
В гору с поклажей ведет вода,
Несущий в слепоте наг —
Лом-коромысло гнется,
когда
Слепой сбивается
шаг.
2019
Слушающие сверчка
Сверчок, пере-
ползавший через тома
Остывших за зиму книг,
Не ведает вед – там тюрьма и сума,
Трели свиданий миг.
Жилье не выстыло в снежной зиме —
Встречи поверх разлук,
Светел взгляд в ночной полутьме,
Любовно слиянье рук.
А тот, кто любил песни сверчка,
Давно погиб
на войне,
Он тоже слышит – моя рука
Страницу кажет луне,
И в белом свете, бледней всех лиц,
На воле сверчок поет —
Меж покрытых влагой страниц,
Будто растаял лед.
Святой Гавриил —
вещает строка,
И Гавриил-воин —
сверчку
Внимают согласно, пока рука
Не закроет
строку.
2018
Слово
Не будет
скрываться
Глаголющий сам от себя —
Метафор не любит
И не признает недомолвок,
Словесную плоть незабвенно собой теребя,
Начнет вдоль огрехов виновно
скитаться,
В ловитве наивен и ловок
И сам себя в сказанном губит.
Пресоздан губами,
Рожден немоты языком,
Отпущенный в поле, где цвет зарожден в первоцвете,
Где нет повторений и близости вида —
Вьюнок сам собой первородно влеком
Поверх колоска – не столкнутся
зелеными лбами —
Растеньям неведома злая обида,
Каждому каждый в природном ответе —
Злакам неведом житейский
конец
И страх не толкает к объятью,
Природная вечность
в цвету
Родится – плоть ластится к силе,
Рука, обнажая – к ненужному платью,
Как будто бы слово-птенец
Вовек не подвластно словесной могиле
И высушит слезы касаньем одним
на лету.
2020
Время квадратных часов
Я не уловлен временем,
и
Квадратных часов циферблат,
Зря вымеривает шаги,
Где один другому не брат,
Но и не ненавистник —
нет,
Даже кивнет вослед,
Рожденье минут не дает ответ
О том, кто сожрет послед.
Прямо среди тихих толчков
Вдруг в вечере светлом гром,
Во мгновение тысяча кулаков
В нападеньи на бедный дом.
И сперва покажется, что пройдет
Этот час и вернется жизнь
Прежних дней —
майский мед
Неизменно бел и душист.
Цвет на месте – шмели в лет,
Кукушка летит вдоль жнив,
А внедрившийся час поперек лег —
И некому спросить,
сколько
еще
жить.
2019
Вечер и книга
Голоса вечера собой полны
Без надежды на отклик,
Эхо вода присвоит —
волны
Словам подобны – лик
Небесный над реченьем
Тоже без слов —
в попеченье
Все немоте отдал – ждет мига,
Когда в молчанье вымолвит Книга
В вечере, брошенном в темноту,
Слова, воззвавшие немоту.
2018
Предупреждение
Ожиданье без веры —
дымится закат
И в смятенье посланцы – взгорает свобода,
Улетают —
ко гнездам вернутся назад
Или пал подступивший лишает их года?
Где гнездовья весенние скрылись в дымах
И река потерялась в темнеющем вале —
Навалился на вид,
настигает в домах
И рождает явление душной печали.
Гарь от розовых, красных и белых цветков
Упреждает пред вдохом и выдохом вечер,
И бесшумно, где нет ни узды, ни подков
Приближается всадник, обличья калеча.
Пал-наездник на темном надменном коне,
Подгоняемый жаром и дымом-удушьем,
Зародился в невидном подземном огне
И приблизил себя к представленьям в грядущем.
В том, где нет упреждающих слов,
Есть лишь те, где намечены крайние сроки,
Будто нет, кроме пала, надежных послов —
И в спасенье бездомное рвутся
сороки.
Перепляс
Плясун дня невод разом разорвал,
Врывается на середину стрежня,
И ждут вскричать: «Упал, упал, упал!»
А он в кругу смеющемся не прежний
Трудяга дней —
рубанку, долоту
В котомке-ящике ждать завтрашнего утра,
Ногами попирает пустоту —
Обрел в момент случайно и не мудро
Себя средь стружек заурядных дней,
Будто припал к молозиву истока,
И ждал всегда такого взлета-срока
Восставший в пляске —
голому видней
Вся нагота вокруг мелькавшей жизни,
И смерть отстала от мельканий лиц,
И слово школьное вблизи – прощанье-тризна
В забвении пропало —
пало ниц
Все то, что было утром, в полдень, в вечер —
Теперь лишь пляс отчаянно хмельной,
Даже любота то ли в чет, то ль в нечет,
Сейчас без пары танец наливной.
Наутро вспомнит —
стыд вослед полету,
Топорик в руки, след наметит шнур,
И глаз-алмаз, сопутствуя расчету,
Стропила высит —
скоро перекур,
В покое вспомнит прежнее стремленье,
Хмельное и летящее —
сквозь сеть,
И дым окружит недоразуменье,
Где плотник в пляске осмелел взлететь.
2021
Армянский художник
В разных виденьях картина взрастала
пред ним,
Виденья роились в цветах не-
возможных расцветок,
Но синий, как небо, невидим в ночи Серафим
Вослед неотступною тенью
среди неспасавших рассветов.
Упавшее небо на землю —
высо́той щедрот
Живое к спасенью житейски-упорно стремится,
И молча орущий над всеми страдающий рот
Распят средь стонов – пред-
смертная вещая птица
Живет своей жизнью поверх исчезающих тел,
В синеющем смертно потоке гонимо идущих,
И только смотрение вслед —
живописца удел
Хранит от забвения лица страдавших и души.
Гвоздей-ухналей, что пригодны для ковки коней,
Следы на подошвах гонимых,
ревущих от жизни,
От боли в шагах – полумесяц-насильник над ней,
Картина-ковчег —
к Арарату, оттуда видней
Страданья исхода – свидетель страданий отчизны.
2019
Жатва слов
Неузнаваем
проникаю в свои слова —
Открыт в строке напоказ,
Записан письмен судьбой?
А чей навстречу прищурен глаз?
Его различаю едва,
Занят жнивой и молотьбой.
Нашел слова и учредил толк,
В просвете схвачен иным —
Не-
различим исток,
Вдруг вызверил пустоту волк,
Вслед страх рылом свиным —
Ловитвы замысел смолк.
Рождаемый напогляд,
Несуществующий
до
строки,
Здесь встречаю себя,
Колоски теребя —
С неудобной руки —
Жнет никем не видимый
взгляд.
2021
Ночь и рассвет
В рассвете ночь по-
казала добычу —
Провод из стали или ударивший
ястреб
Полет прервали? —
упала птица,
Уже не слёток, еще не сила.
Хохол-плотник зашел позычить
Хлеба с утра: «Если б я царь, я бы
Стал вольняшка-синица».
В клеверах белых
белы подкрылья,
В клеверах красных
капелька крови,
Желтеют в клюве сухие былья —
Лететь по ветру, а наготове
Земля —
лопата на штык в суглинок,
Добыча корню, воде и почве,
Красное в жертву плодам малины —
Превоз-
могание жертвы ночи.
Хохол-строитель глаза отводит,
Таким голодным он еще не был:
Какой могучий всем верховодит?
Глаза у птицы открыты в небо —
И плотник смотрит —
учтиво сплюнул:
«Уже тут падаль…» —
сухой мукой
Обсыпан хлебец – на пальцы дунул
И хлебец утра прикрыл
рукой.
2019
Голуби в храме
Круг голубиных следов,
Непохожих на духа бесследье —
Колея огневых ободов,
След давно невзыскуемой снеди.
Рев мотора в приделе настиг,
Убегающих в ужасе смуты,
И мучицы струящий побег
Знак навершья последней минуты.
Купола оживленно зовут,
Ржа лишь времени голос —
повержен,
На назначенный времени суд
Собираются знаки, как прежде:
Голубей хлопот крыльев в пролет,
Вырастает кружалом для глаза
Круг без смысла —
наметан помет,
Удобренье, а словно зараза
Мимо окон в решетках метёт,
Нагоняет сухоту и скуку,
Словно гибельный па́девый мед
В конец света —
навечно в разлуку
Разместил купола и луга,
Пчел рассеял, колосья скукожил,
Купола просяганьем врага,
Ободрал до краснеющей кожи
Мёд-подельник грозит —
бытие
В иней смертный и близкий вместится,
Голубятня привычно резвится
В ожидающей дня литие.
2020
Встречи без встреч
Приходящие в сны голоса,
Говорят внятно, но не звучат,
Даже блазнятся телеса,
Но не может никто быть зачат.
В сновидениях кровь ярка,
И желанный для встреч приник —
Видны лица, дает рука,
Живей жизни любви родник.
И встречаясь в желанном сне,
Кого утром благодарить,
И что в следующем на дне —
Светит солнце или горит
Вдоль дороги осенний пал?
Плоть ночная не говорит
И встречаемый вдруг пропал,
Будто не было никогда.
Никогда не касался плеч,
Рядом не было —
лишь беда
Приголубила тайну встреч.
2020
Раненый щепной ангел
Что,
милый ангел? —
в растреске крыло и плечо,
Солнце играет, лучи сохранив от паденья,
Лик непроясненный – щеки горят горячо
Или глаза непроявленно стали усталы от бденья?
Дерево в ро́сщепах – нимб золотистых лучей
Все одеяние —
ангела тело не стыдно,
Боли нет, страха нет —
словно приблудный ничей
Странник явился в утрате наряда обидной.
Словно проникли в разрывы одежды щепной
Холод и боль – накатили
вселенские
муки,
И ни прикосновенья, ни плоти родимой-родной,
Ни переживанья – ни даже житейской
разлуки.
Милый мой ангел —
теперь босиком по земле?
Крылья ветрами бросает на голые плечи,
Знают глаза на всевидящем светлом челе
Все, что случается —
встречи уже недалече.
Милый, жалею – разрыв в оперенье
гудит,
Ветер свистит сквозь древесные рваные перья,
Смотришь всеглазно и явленный жертвенный вид
Верит в страдании —
льется полета доверье.
2018