Czytaj książkę: «Империя СССР. Народная сверхдержава»

Вместо предисловия
Русский коммунизм

В ходе перестройки и реформы в нашем общественном сознании был создан хаос, который превратился в особый порядок, называемый смутой. и кризис, и хаос, и смуты – важные состояния общества, как и болезни у человека, они изучаются наукой.

Смута – это «система порочных кругов», историческая ловушка, из которой народу трудно выбраться. Свойством этого состояния является утрата способности к рефлексии – анализу предыдущих состояний. Это мешает понять происходящее (оно ведь «вырастает» из прошлого), а затем – и предвидеть будущее. Иными словами, не дает различить те возможные пути в будущее, которые идут от нынешнего перекрестка. Это трагедия: представьте себе «витязя на распутье», который от камня не видит никаких путей.

Здесь речь пойдет лишь об одном провале в нашем сознании – Смута как будто проглотила целый кусок той мировоззренческой матрицы, на которой и был собран наш народ. XX век – это несколько исторических периодов в жизни России, периодов критических. Суть каждого из них была в столкновении противоборствующих сил, созревавших в течение веков. В разных формах эти силы будут определять и нашу судьбу в XXI веке. Но весь XX век Россия жила в силовом поле большой мировоззренческой конструкции, называемой русский коммунизм. Знать ее суть необходимо всем, кто собирается жить в России, а уж тем более тем, кто желает Россию укреплять. Блок этого знания и вышибли из нашего разума за последние 20 лет.

Это была одна из главных операций психологической войны против России, начатая в 70-е годы. В 80-е годы в нее включились отечественные силы, в том числе и «патриоты», а потом и государство. В самые последние годы государство перешло к обороне, но очень вялой – его «личный состав» тоже контужен. Вся история советского проекта стала для нас черной дырой (или «черным ящиком»), а мы все стали «людьми ниоткуда» по кличке «постсоветские».

В результате трезвое знание о русском коммунизме имеют именно враги России, а те, которым без России не жить, воюют друг с другом из-за призраков. Одни не желают никакого трезвого знания потому, что возненавидели «коммуняк», другие потому, что не могут отвлекаться от защиты светлых идеалов коммунизма. И те и другие остаются слепыми – бродят по исторической ловушке и тянут назад тех, кто пытается выбраться.

* * *

Русский коммунизм – сплетение очень разных течений, необходимых, но в какие-то моменты враждебных друг другу.

Советское обществоведение дало нам облегченную модель этого явления, почти пустышку. До войны иначе и нельзя было, а потом Хрущев искажал картину из своих фракционных интересов. При Брежневе верхушка была не на высоте задачи, да и уже блокирована интеллектуалами с «новым мышлением». Они еще оставались коммунистами, но уже «евро». Главные вещи мы начали изучать и понимать в ходе катастрофы – глядя на те точки, по которым бьют.

В самой грубой форме я представляю русский коммунизм как синтез двух больших блоков, которые начали соединяться в ходе революции 1905–1907 гг. и стали единым целым перед войной (а если заострять, то после 1938 г.). Первый блок – то, что Макс Вебер назвал «крестьянский общинный коммунизм». Второй – русская социалистическая мысль, которая к началу XX в. взяла как свою идеологию марксизм, но им было прикрыто наследие всех русских проектов модернизации, начиная с Ивана IV.

Оба эти блока были частями русской культуры и имели традиции, о которых много написано. Оба имели сильные религиозные компоненты. Общинный коммунизм питался «народным православием», не вполне согласным с официальной церковью, со многими ересями, имел идеалом град Китеж («Царство Божье на земле»), у социалистов – идеал прогресса и гуманизм, доходящий до человекобожия. Революция 1905 г. – дело общинного коммунизма, почти без влияния второго блока. Зеркало ее – Лев Толстой. После нее произошел раскол у марксистов, и их «более русская» часть пошла на смычку с общинным коммунизмом. Отсюда «союз рабочего класса и крестьянства», ересь для марксизма. Возник большевизм, первый эшелон русского коммунизма. Раскол социалистов в конце привел к Гражданской войне, все «западники» объединились (под рукой самого Запада) против большевиков-«азиатов».

Во время Гражданской войны крестьяне еще различали большевиков и коммунистов (как русских и евреев). Это показано в фильме «Чапаев», но раньше мы не понимали смысла вопроса: «Василий Иванович, ты за кого – за большевиков ал и за коммунистов?» Фурманов понимал. После Гражданки демобилизовался миллион младших и средних командиров из деревень и малых городов – «красносотенцы». Они заполнили госаппарат, рабфаки и университеты, послужили опорой сталинизма. Конфликт между «почвенной» и «космополитической» частями коммунизма кончился кровавыми репрессиями, тонкая прослойка «космополитов» была почти сожрана, с огромными потерями для страны. Но в благополучный сытый период 70 – 80-х годов возродилась уже как сознательный враг – и взяла реванш. Теперь в основном в виде «оборотней» типа Гайдара.

Соединение в русском коммунизме двух блоков, двух мировоззренческих матриц, было в российском обществе уникальным. Ни один другой большой проект такой структуры не имел – ни народники (и их наследники эсеры), ни либералы-кадеты, ни марксисты-меньшевики, ни консерваторы-модерни-сты (Столыпин), ни консерваторы-реакционеры (черносотенцы), ни анархисты (Махно). В то же время, большевизм многое взял у всех этих движений, так что после Гражданки видные кадры из всех них включились в советское строительство.

* * *

Какие главные задачи, важные для судьбы России, смог решить русский коммунизм? Что из этих решений необратимо, а в чем 90-е годы пресекли этот корень? Что из разработок коммунистов будет использовано в будущем? Тут и нужен трезвый анализ. Главное я вижу так.

Большевизм преодолел цивилизационную раздвоенность России, соединил «западников и славянофилов». Это произошло в советском проекте, где удалось произвести синтез космического чувства русских крестьян с идеалами Просвещения и прогресса. Это – исключительно сложная задача, и сегодня, разбирая ее суть, поражаешься тому, как это удалось сделать. Японцам это было сделать гораздо проще, а уже Китай очень многое почерпнул из опыта большевиков.

Если брать шире, то большевики выдвинули большой проект модернизации России, но, в отличие от Петра и Столыпина, не в конфронтации с традиционной Россией, а с опорой на ее главные культурные ресурсы. Прежде всего, на культурные ресурсы русской общины, о чем мечтали народники. Этот проект был в главных своих чертах реализован – в виде индустриализации и модернизации деревни, культурной революции и создания специфической системы народного образования, своеобразной научной системы и армии. Тем «подкожным жиром», который был накоплен в этом проекте, мы питаемся до сих пор. А главное, будем питаться и в будущем – если ума хватит. Пока что другого источника не просматривается (нефть и газ – из того же «жира»).

Сразу выскажу свое убеждение в том, что проект реформ, предполагающий опору только на структуры западного типа (гражданское общество и рынок), обречен у нас на провал. Если у реформаторов будет достаточно сил, чтобы держать традиционную культуру в хрипящем полузадушенном состоянии, то Россия как цивилизация и как большая страна будет ликвидирована. По крайней мере, на обозримое будущее. Только Запад смог осуществить проект развития, порвав с традиционным обществом, но лишь потому, что длительное время мог изымать огромные средства из колоний, а потом уже собирать со всех дань как технологический лидер. Россия такой возможности не имела и не получит.

Второе, чего смогли добиться большевики своим синтезом, это на целый (хотя и короткий) исторический период нейтрализовать западную русофобию и ослабить накал изнуряющего противостояния с Западом. С 1920 по конец 60-х годов престиж СССР на Западе был очень высок, и это дало России важную передышку. Россия в облике СССР стала сверхдержавой, а русские – полноправной нацией. О значении этого перелома писали и западные, и русские философы, очень важные уроки извлек из него первый президент Китая Сунь Ятсен и положил их в основу большого проекта, который успешно выполняется.

Из современных мыслителей об этом хорошо сказал A.C. Панарин: «Русский коммунизм по-своему блестяще решил эту проблему. С одной стороны, он наделил Россию колоссальным «символическим капиталом» в глазах левых сил Запада – тех самых, что тогда осуществляли неформальную, но непреодолимую власть над умами – власть символическую.

Русский коммунизм осуществил на глазах у всего мира антропологическую метаморфозу: русского национального типа, с бородой и в одежде «а la cozak», вызывающего у западного обывателя впечатление «дурной азиатской экзотики», он превратил в типа узнаваемого и высокочтимого: «передового пролетария». Этот передовой пролетарий получил платформы для равноправного диалога с Западом, причем на одном и том же языке «передового учения». Превратившись из экзотического национального типа в «общечеловечески приятного» пролетария, русский человек стал партнером в стратегическом «переговорном процессе», касающемся поиска действительно назревших, эпохальных альтернатив».

Надо сказать, что сейчас, всеми своими телодвижениями демонстрируя свою лояльность Западу, мы получаем в ответ не знаки уважения и любви, а более или менее вежливое презрение. Очень там тонка прослойка дальновидных людей, которые понимают значение России и ценят ее независимо от конъюнктуры, даже «всеми плюнутую».

* * *

Третья задача, которую решили большевики и масштаб которой мы только сейчас начинаем понимать, состоит в том, что они нашли способ «пересобрать» русский народ, а затем и вновь собрать земли «Империи» на новой основе – как СССР. Способ этот был настолько фундаментальным и новаторским, что приводит современных специалистов по этнологии в восхищение – после того, как опыт второй половины XX века показал, какой мощью обладает взбунтовавшийся этнический национализм.

Как только Первая мировая война погрузила в кризис сословное общество и монархию России, национализм развалил империю. Либералы Временного правительства ему помогали. Белые пытались бороться под флагом Реставрации и, по словам историка, «напоролись на национализм и истекли кровью». А коммунисты нейтрализовали этнические элиты своим предложением собраться всем народам в «республику Советов». И Красная армия везде принималась как своя, нигде националисты не смогли представить ее как иностранную. Этнический национализм элиты нерусских народов России был загнан в бутылку, где и сидел, пока его не выпустил Горбачев, добивший русский коммунизм изнутри.

Но в решении этой задачи еще важнее было снова собрать русских в имперский (теперь «державный») народ. Этот народ упорно «демонтировали» начиная с середины XIX века – и сама российская элита, перешедшая от «народопоклонства» к «народоненавистничеству», и Запад, справедливо видевший в русском народе «всемирного подпольщика» с мессианской идеей, и западническая российская интеллигенция. Слава богу, что сильна была крестьянская община, и она сама, вопреки всем этим силам, начала сборку народа на новой матрице. Матрица эта (представление о благой жизни) изложена в тысячах наказов и приговоров сельских сходов 1905–1907 гг., составленных и подписанных крестьянами России. И слава богу, что нашлось развитое политическое движение, которое от марксизма и перешло на эту матрицу («платформу»). Так и возник русский коммунизм. Это был случай, о котором Брехт сказал: «Ведомые ведут ведущих».

Сейчас духовные потомки тех, кто тогда пошел наперекор «ведомым», вроде бы взяли реванш – ну и в каком состоянии оказался народ? Но это другая история, а тогда сборка народа была совершена быстро и на высшем уровне качества. Так, что Запад этого не мог и ожидать, – в 1941 г. его нашествие встретил не «колосс на глиняных ногах», а многомиллионная образованная и здоровая молодежь с высочайшим уровнем самоуважения и ответственности. Давайте сегодня трезво оглянемся вокруг: видим ли мы после уничтожения русского коммунизма хотя бы зародыш такого типа мышления, духовного устремления и стиля организации, который смог бы, созревая, выполнить задачи тех же масштабов и сложности, что выполнил советский народ в 30 – 40-е годы, «ведомый» русским коммунизмом? А ведь такие задачи на нас уже накатывают.

Это уже частность, но ведь факт, что русский коммунизм доработал ту модель государственности, которая была необходима для России в новых, труднейших условиях XX века. Основные ее контуры задала та же общинная мысль («Вся власть Советам!»), но в этом крестьянском самодержавии было слишком много анархизма, и мириады Советов надо было стянуть в мобильное современное государство. Это и сделали коммунисты, и это была творческая работа высшего класса. Как глупо сегодня забывать этот опыт!

* * *

Четвертую задачу, которую решил русский коммунизм (именно в его двуединой сущности), назову совсем кратко. Он спроектировал и построил большие технико-социальные системы жизнеустройства России, которые позволили ей вырваться из исторической ловушки периферийного капитализма начала XX века, стать индустриальной и научной державой и в исторически невероятно короткий срок подтянуть тип быта всего населения к уровню развитых стран. Мы не понимали масштабов и сложности этой задачи, потому что жили «внутри ее» – как не думаем о воздухе, которым дышим (пока нас не взяла за горло чья-то мерзкая рука).

На деле все эти большие системы «советского типа» – замечательное творческое достижение нашего народа. В их создании было много блестящих открытий и прозрений, во всех них есть что-то от автомата Калашникова – гениальная простота и красота. Замечательные, великолепные создания – советская школа и наука, советское здравоохранение и советская армия, советское промышленное предприятие с его трудовым коллективом и детским садом и советская колхозная деревня, советское теплоснабжение и Единая энергетическая система.

Все это за последние двадцать лет оболгали и исковеркали. Для уничтожения «империи зла» это было необходимо. Но едва ли не самая главная для нас часть этого злодеяния заключается в том, что молодежь отвратили от знания о том, как все это работает. А ведь страшная истина заключается в том, что иных, «антисоветских» больших систем построить уже не удастся. Место занято! Можно изуродовать РАО ЕЭС или даже уничтожить ее, но построить иную, «западного» типа, уже не выйдет. Как мы видим, можно уничтожить советскую науку, но планы создания какой-то иной науки поражают своим ничтожеством, как будто в наказание кто-то с неба щелкнул разрушителей по лбу.

Все мы – наследники русского коммунизма, никакая партия или группа не имеет монополии на его явное и тайное знание. И все же антисоветизм и антикоммунизм отвращают от него. Я смотрю на это с горечью, и дело не в политике. Сегодня отворачиваться от этого знания глупо, а завтра будет уже убийственно.

С.Г. Кара-Мурза

Часть 1
СССР: от образования до распада
А.Н. Голенков

Россия в Первой мировой войне 1914–1918 гг. Крах царизма

На рубеже XIX–XX вв. капитализм перерос в свою высшую стадию – империализм. Мир оказался почти полностью поделенным между крупнейшими державами. Усилились неравномерности экономического и политического развития стран. Государства, позже других вступившие на путь капиталистического развития (Германия, Япония, США и Россия), быстро выдвинулись вперед, вытесняя с мирового рынка старые капиталистические страны – Великобританию и Францию. Между этими странами стали нарастать противоречия.

Наиболее острые противоречия возникли между Германией и Великобританией: их интересы столкнулись в Африке, Восточной Азии и на Ближнем Востоке. Германия направляла в эти регионы свою торговую и колониальную экспансию. Глубокие противоречия были у Германии и с Францией: Германия стремилась закрепить за собой Эльзас и Лотарингию – области Франции, отнятые у нее в результате франко-прусской войны 1870–1871 гг.; Франция стремилась вернуть эти свои исконные территории; кроме того, интересы Франции и Германии сталкивались и в колониальном вопросе – попытки Франции захватить Марокко встречали отпор со стороны Германии, также претендовавшей на эту территорию.

Острые противоречия имели место и в отношениях Германии с Россией по Ближнему Востоку: попытки Германии установить контроль над Турцией затрагивали экономический, политический и военно-стратегический интересы России.

Глубокие противоречия существовали между Россией и Австро-Венгрией на Балканах. Причиной их являлась экспансия австро-венгерской монархии, поддерживаемой Германией, на соседние южнославянские земли – Боснию, Герцеговину и Сербию. Цель экспансии была утверждение господства Австро-Венгрии с Германией на Балканах. Россия, поддерживая борьбу братских славянских народов балканских стран за свободу и национальную независимость, рассматривала Балканы как свою сферу влияния.

Много противоречий было у этих стран с Италией и Турцией, а также с Японией.

Все это не могло не привести к войне за передел мира, так как капитализм (как и феодализм и рабовладельческий строй) не мог существовать, не стремясь к мировому господству отдельных (самых развитых) стран иначе, как ценой большой (в данном случае всемирной) войны.

* * *

Поводом для Первой мировой войны послужило убийство 28 июня 1914 г. в Сараеве (Босния) сербскими националистами наследника австро-венгерского престола эрцгерцога Франца-Фердинанда.

С середины июля 1914 г. страны начали одна за другой вступать в военные действия.

Сначала война охватила 8 государств Европы: Германию и Австро-Венгрию, с одной стороны, Великобританию, Францию, Россию, Бельгию, Сербию и Черногорию – с другой. Вскоре Великобритания, Франция и Россия заключили между собой тройственный союз Антанту (что в переводе с французского означает «сердечное согласие»).

Всего в войне участвовало 38 государств: 4 – на стороне австро-германского блока, 34 – на стороне Антанты (включая 4 британских доминиона и британскую колонию Индию – они тоже подписали в 1918 году, когда Германия была побеждена, Версальский мирный договор).

По своему характеру эта война с самого начала была захватнической и несправедливой с обеих сторон (лишь в Бельгии, Сербии и Черногории были элементы национально-освободительной войны).

Главным зачинщиком войны следует считать Германию, потому что именно она, используя свои последние усовершенствования в военной технике и предупреждая новые вооружения, намеченные и в России, и во Франции, воспользовалась подходящим моментом (убийством эрцгерцога Австро-Венгрии), «надавила» на Австро-Венгрию, чтобы та предъявила Сербии ультиматум (23 июля 1914 г.), а затем (25 июля 1914 г.), несмотря на согласие Сербии выполнить все требования ультиматума, разорвала с ней отношения и объявила войну (28 июля 1914 г.). Вскоре Германия объявила войну России (1 августа 1914 г.).

Готовясь к войне, правящие круги империалистических государств создали мощную военную промышленность, основу которой составляли крупные государственные заводы: оружейные, пороховые, патронные, снарядные и т. д. К производству военной продукции привлекались и крупные частные предприятия: в Германии – заводы Круппа, в Австро-Венгрии – Шкода, в Великобритании – Виккерс и Армстронг, во Франции – Шнейдер-Крезо и Сен-Шамон, в России – Путиловский завод и т. д.

В общем, империалисты с обеих враждующих сторон энергично укрепляли свои Вооруженные силы. Непомерная гонка вооружений требовала огромных финансовых средств, что тяжким бременем ложилось на плечи трудящихся.

Широкий размах приобрела идеологическая работа. Империалисты старались внушить народам мысль о неизбежности вооруженных столкновений, насаждали милитаризм, разжигали шовинизм. Для этого использовались все средства пропаганды: литература, искусство, церковь. Шла игра на патриотических чувствах народа: буржуазия, оправдывая гонку вооружений, маскировала свои захватнические цели лживыми рассуждениями о защите отечества.

Реальной силой, способной предотвратить войну, был международный рабочий класс, насчитывающий к тому времени свыше 150 млн. человек. Но он нуждался в руководстве. Руководство рабочим движением во всемирном масштабе возглавлял 2-й Интернационал, объединявший 41 социал-демократическую партии из 27 стран с общим числом членов в 3,5 млн. Но оппортунистическая верхушка его ничего не сделала для претворения антивоенных решений нескольких конгрессов 2-го Интернационала, а, когда началась война, выступила в поддержку своих правительств, т. е. за войну.

Только левое крыло 2-го Интернационала (большевики во главе с Лениным) явились последовательными борцами против милитаризма, шовинизма и войны. В его манифесте ЦК РСДРП «Война и российская социал-демократия» было изложено отношение большевиков-коммунистов-марксистов к войне: большевики решительно выступали против войны; разъясняли народным массам ее империалистический, т. е. чуждый им, характер; призывали трудящихся всех стран добиваться поражения своих правительств в этой войне – превращая тем самым войну империалистическую в войну гражданскую, т. е. войну народных масс против чуждых им правительств.

Большевистская фракция (5 человек) 4-й Государственной думы на очередном думском заседании отказалась поддерживать царское правительство и голосовать за военные кредиты.

Революционную активную позицию занимала Болгарская рабочая социал-демократическая партия (лидер Д. Благоев, Г. Димитров и В. Коларов), а также Сербская и Румынская социал-демократические партии. Такую же позицию занимала небольшая группа левых Германской социал-демократической партии (К. Либкнехт, Р. Люксембург, К. Цеткин и Ф. Меринг) и некоторые социалисты во Франции (Ж. Жорес и др.).

* * *

Наступление немецких войск началось в апреле 1915 г.: была прорвана оборона русских войск под Горлицей; здесь русская армия приняла на себя главный удар немцев. За 1915 г. Российская армия потерпела целый ряд поражений, в итоге которых потеряла Галицию, Польшу, часть Прибалтики и Белоруссию.

В мае 1916 г. русские войска Юго-Западного фронта (командующий A.A. Брусилов) начали крупное наступление. К середине августа 1916 г. австро-венгерские войска, оставив Буковину и южную часть Галиции, отступили к карпатским перевалам; они понесли большие потери; 400 тыс. было взято в плен. Немецкое командование было вынуждено снять с Западного фронта 11 дивизий; еще 6 дивизий из Италии были переброшены на помощь австро-венгерской армии.

Немцы наступали: к концу декабря 1916 г. была оккупирована Румыния, выступившая на стороне Антанты. Русский фронт в связи с этим растянулся на 500 км, приковав к себе основные силы немцев.

Недостаток вооружения и снаряжения, а также отсутствие помощи союзников снижали боеспособность русской армии и увеличивали ее жертвы, которых, как всегда, было больше, чем у союзников. Например, потери на 1 тыс. человек были: в английской армии – 6, во французской – 59, в русской – 85.

Война обнажила гнилость общественного строя России. Вместе с тем российская экономика ускорила развитие капитализма (империализма): с сентября 1915 г. по февраль 1917 г. образовалось 852 акционерных предприятий, что говорило о еще большей концентрации производства, о превращении монополистического капитализма в государственно-монополистический капитализм.

Большие потери на фронте и экономический хаос в стране подорвали боевые и моральные качества войск России.

В течение 1915–1916 гг. число сдавшихся в плен достигло 2 млн., дезертиров – 1,5 млн. человек.

Недовольство войной и царизмом все глубже охватывало трудящиеся массы. В октябре 1916 г. только в Петрограде бастовало 250 тыс. рабочих. Выступление петроградских рабочих поддержали рабочие Москвы, Московской, Тверской, Костромской, Донской областей и рабочие Урала.

Не отставали и крестьяне. В 1916 г. в Центральной России было зарегистрировано 294 крупных крестьянских выступления. Вспыхнуло Среднеазиатское восстание 1916 г.

Правящие круги России переживали острый кризис: за 1915 – 16 гг. сменилось 4 председателя Совета министров, 6 министров внутренних дел, 4 военных министра. Царский двор и царская семья стали прибежищем авантюриста и проходимца Г. Распутина, по безграмотным («святым») советам которого, даваемых императрице Александре Федоровне (супруге Николая II), царь принимал важнейшие решения.

* * *

К 1917 г. в России создалась революционная ситуация. Россия, как и другие империалистические страны, начиная войну, рассчитывала покончить со своими внутренними противоречиями, задушить революцию и укрепить капиталистические порядки.

Война, напротив, развязала общий кризис капитализма.

Оказалось исторически верным предвидение Ленина: «империалистическая война есть канун социалистической революции».

В годы Первой мировой войны партии 2-го Интернационала изменили пролетариату и под флагом «защиты Отечества» заключили союз с буржуазией своих стран. Так сделали и в России все партии, кроме большевиков, которые тем самым и показали себя последовательными революционерами-интернационалистами, т. е. единственными защитниками трудящихся. В эти годы их лидером Лениным была развита далее теория пролетарской революции. Исходя из закономерностей развития капитализма и его высшей стадии – империализма, он пришел к выводу о возможности победы пролетарской революции первоначально в одной, отдельно взятой стране.

Это открытие развило далее инициативу мирового пролетариата, и, прежде всего, пролетариата России – как оказалось, авангарда международного революционного движения.

Таким образом, последовательная защита интересов трудящихся масс, знание целей, средств и перспектив борьбы, сделали – по сути дела – ЕДИНСТВЕННЫМ РУКОВОДИТЕЛЕМ РЕВОЛЮЦИИ большевистскую партию во главе с Лениным…

В феврале (марте) 1917 г. на предприятиях столицы – Петербурга (Петрограда) – одна за другой начались забастовки: 23 февраля (8 марта) бастовало 128 тысяч рабочих, 24 февраля (09 марта) – 200 тысяч, 25 февраля (10 марта) началась всеобщая политическая забастовка рабочих Петрограда. На сторону рабочих стали переходить воинские части; 27 февраля (12 марта) на сторону рабочих перешли 66 тысяч солдат Петроградского гарнизона. В этот же день, 27 февраля (12 марта), Русское бюро ЦК большевиков опубликовывает манифест «Ко всем гражданам России», в котором провозглашает следующие требования: немедленное прекращение империалистической войны; установление 8-часового рабочего дня; конфискация помещичьих земель; создание демократической республики.

Восставшие рабочие и солдаты начали разоружать полицию и жандармов, стали арестовывать царских министров, освобождать политических заключенных.

Вечером 27 февраля (12 марта) состоялось первое заседание Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, на котором были приняты революционные мероприятия – приказы: приказ № 1 – о демократизации армии, приказ № 2 – о создании рабочей милиции и др.

Николай SS 2 (15) марта отрекся от престола в пользу своего брата Михаила. На следующий же день, 3 (16) марта, и Михаил тоже отрекся от престола.

Реальная власть оказалась в руках Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов. Но руководство в нем захватила буржуазия: меньшевики и эсеры (социал-революционеры). 2 (15) марта было сформировано буржуазное Временное правительство (председатель – князь Г.Е. Львов).

Таким образом, произошла Февральская революция 1917 года, совершенная рабочими и солдатами; плодами же ее воспользовалась, как и в предыдущих революциях Запада, буржуазия.