Czytaj książkę: «Боевая подготовка ВДВ. Универсальный солдат», strona 5
Германская Демократическая Республика
В составе Национальной Народной Армии ГДР (Nationale Volksarmee DDR) имелся один парашютно-десантный батальон, подготовленный к проведению морских десантных операций мотострелковый полк и несколько специализированных диверсионных подразделений. Национальная Народная Армия считалась наиболее профессиональной в Организации Варшавского договора, хотя и уступала по численности армиям Чехословакии и Польши. Восточные немцы жестко контролировались советскими коллегами, а части ННА ГДР самым тесным образом взаимодействовали с частями Группы советских войск в Германии. Воздушный десант представлял собой батальон «Willi Sanger», размещенный на балтийском острове Рюген в Проро. Батальон был сформирован на основе парашютно-десантной роты (рота дислоцировалась в Коттбусе) в 1973 г. и находился в непосредственном подчинении командования ННА. На вооружении батальона совсем не было тяжелой техники, скорее батальон являлся не традиционным воздушным десантом, а коммандос, ориентированным на выполнение разведывательно-диверсионных заданий в глубоком тылу противника. На острове Рюген размещался 29-й полк «Ernst Moritz Arndt», который отрабатывал совместные действия с советским 36-м гвардейским полком морской пехоты Балтийского флота. Полк был придан 8-й мотострелковой дивизии Северной армии ННА ГДР. По штату полк представлял собой обычную мотострелковую часть, но личный состав дополнительно отрабатывал действия по проведению морских десантных операций. На некоторых боевых машинах полка была нанесена эмблема в виде якоря.
В Вооруженных силах ГДР существовало несколько элитных подразделений специального назначения. В южной Германии дислоцировался диверсионный батальон, вооруженный бронетранспортерами М113 и танками М48, полученными из Вьетнама. Трофейная американская бронетехника была перекрашена по стандартам ННА, а личный состав носил униформу восточногерманских мотострелков. В случае войны батальон должен был действовать в тылу противника. В составе Военного флота (Volksmarine) имелось несколько рот боевых пловцов (Kampfschwimmer). Личный состав этих рот также проходил парашютно-десантную подготовку. Силы внутренней безопасности в пропорциональном отношении можно считать крупнейшими среди стран Восточного блока. Наиболее значительные – Grenztruppen der DDR, Пограничные войска численностью 50 000 человек. Изначально Пограничные войска входили в состав Министерства внутренних дел, но в 1961 г. их передали Министерству обороны. Штаб Пограничных войск находился в Питце. Пограничные войска разделены на три военных округа и береговое пограничное командование со штабом в Ростоке. В состав берегового пограничного командования входили 12 отдельных батальонов и две флотилии кораблей, которые номинально составляли часть Военного флота. Пограничное командование «Север» со штабом в Стендале располагало шестью пограничными полками, двумя учебными полками и вертолетным подразделением. Аналогичные силы входили в пограничное командование «Юг» со штабом в Эрфурте. В состав пограничного командования «Центр» входили один артиллерийский полк и семь полков, обеспечивавших безопасность Берлина. На границах с Польшей и Чехословакией размещалось по одному отдельному пограничному полку. Личный состав пограничных полков проходил тот же курс обучения, что и личный состав мотострелковых полков ННА ГДР. Численность пограничного полка трехбатальонного состава – примерно 1500 человек. Пограничные полки по сравнению с мотострелковыми имели более легкое вооружение. Самым тяжелым огневым средством пограничников являлись ручные противотанковые гранатометы РПГ-7. Исключение составляли механизированные пограничные полки командования «Центр». На вооружении четырех рот батальонов этих полков имелось по противотанковой и минометной батарее. В случае войны пограничные полки сводились в специализированные мотострелковые дивизии. Служба в Пограничных войсках у восточных немцев не пользовалась такой популярностью, как служба в частях ННА, так как пограничникам часто приходилось открывать огонь на поражение по перебежчикам, которые стремились в Западный Берлин или в Западную Германию.
Элитой внутренней безопасности ГДР являлся Felix Dzerzhinsky Wach Regiment der MfS – восточногерманский аналог КГБ СССР, соответственно полк «Феликс Дзержинский» – аналог дивизии Внутренних войск имени Дзержинского. Отдельные подразделения полка проходили парашютно-десантную подготовку и могли использоваться для ведения разведывательно-диверсионных операций в тылу противника. По численности Felix Dzerzhinsky Wach Regiment der MfS значительно превышал обычный полк – 7100 человек. Полк состоял из трех боевых групп. Две группы включали по три мотострелковых батальона, вооруженных бронеавтомобилями PSzH-IV и бронетранспортерами БТР-60ПБ. Третью группу составляли учебные батальоны. В состав полка также входили разведрота, рота связи, саперный батальон и вертолетная эскадрилья (шесть Ми-2, шесть Ми-8 и шесть Ми-24).
Чехословакия
В составе Чехословацкой народной армии (Ceskoslovenska lidova armada) имелось очень небольшое количество элитных подразделений. События 1968 г. обернулись репрессиями для чехословацкой армии, в результате моральный дух военнослужащих резко упал. Армия стала испытывать большие трудности с комплектованием, особенно офицерских должностей. До событий 1968 г. в составе Ceskoslovenska lidova armada имелась одна парашютно-десантная бригада – 22 Vysadkova Brigada. После 1968 г. бригада была уменьшена до размеров полка. Чехословацкие парашютисты квартировали в районе Прошниц. В состав полка входили один «активный», один резервный батальоны, один батальон специального назначения, один учебный батальон подразделения обеспечения. На парадах парашютисты появлялись на бронетранспортерах ОТ-64, но на учениях действовали в качестве легкой пехоты без бронетехники. Возможно, в составе чехословацкой армии были еще батальон коммандос и 7-й парашютно-десантный батальон, но информация об этих подразделениях отсутствует. В отличие от Польши и ГДР, пограничная охрана Чехословакии находилась под контролем Министерства внутренних дел, а не Министерства обороны.
Венгрия
В составе Венгерской народной армии был всего один парашютно-десантный батальон численностью 400 человек. В районе Тацара базировалась венгерская парашютно-десантная дивизия, расформированная после восстания 1956 г. Пограничные войска входили в состав Министерства внутренних дел.
Румыния
Армия Социалистической Республики Румыния располагала одним парашютно-десантным полком, двумя горнострелковыми бригадами и батальоном морской пехоты. Номинально Румыния входила в Организацию Варшавского договора, но эта страна никогда не была тесно интегрирована в структуры Варшавского блока. Обычно на учениях армий Варшавского договора Румынию представляли только военные наблюдатели. В годы Второй мировой войны в составе румынской армии был сформирован 1-й парашютно-десантный батальон, расформированный после окончания войны. 161-й парашютно-десантный полк базировался в Бузау. Скорее всего, он представлял собой легкую пехоту без тяжелого вооружения. Румынские горнострелки ведут свою родословную от горнострелковых частей периода Второй мировой войны. После войны в армии имелось три горнострелковых дивизии, но по мере механизации вооруженных сил горнострелковые соединения превратились в мотострелковые дивизии советского образца. Сохранилась 2-я горнострелковая бригада в Брашове и 4-я горнострелковая бригада в Курте де Агрес. Бригады имели двухполковый состав. Румынская морская пехота представлена одним батальоном, ориентированным скорее на оборону побережья, чем на амфибийные десантные операции. Пограничные войска численностью 17 000 человек и Внутренние войска численностью 20 000 человек подчинялись министру внутренних дел.
Болгария
В составе Болгарской народной армии имелись небольшие, но хорошо оснащенные и подготовленные элитные подразделения. Горнострелковые бригады во второй половине 50-х гг. были преобразованы в мотострелковые. В конце 70-х – начале 80-х гг. в болгарской армии возродили горнострелковые части. В конце 40-х гг. было сформировано первое парашютно-десантное подразделение, один парашютно-десантный полк базировался в районе Бургас-Пловдив. Точные данные о болгарских подразделениях специального назначения отсутствуют. Морская пехота состояла из трех гвардейских рот, личный состав которых главным образом готовили к обороне побережья. Тем не менее болгарские морские пехотинцы были готовы к проведению совместных десантных операций с морской пехотой Краснознаменного военного флота. Совместные учения советской и болгарской морской пехоты проводились на болгарском побережье Черного моря.
ПОДГОТОВКА ВДВ
«В случае военного конфликта мужчины в голубых беретах отправятся в пасть врагу с одной целью – разодрать эту пасть».
В.Ф. Маргелов
Воин-десантник – это не только парашютист. Он прежде всего хороший одиночный боец, умело и бесшумно действующий на местности, умеющий владеть различным оружием – своим и противника, водить мотоциклы, автомобили и транспортеры, использовать подрывные средства и средства связи, владеющий приемами военной хитрости и маскировки.
Российские ВДВ
В основу выполнения боевых задач подразделений (групп) в тылу противника входят: разведка объекта и скрытное приближение к нему, внезапное нападение и уничтожение объекта, быстрый отход к своим главным силам. По сообщению Минобороны России, боевая подготовка в частях и соединениях Воздушно-десантных войск (ВДВ) России в 2014 г. станет вдвое интенсивнее, причем большая часть занятий будет проводиться ночью. «В 2014 г. в частях и соединениях ВДВ вдвое будет увеличена интенсивность боевой подготовки: количество и периодичность проводимых практических стрельб изо всех видов вооружения, вождение боевых машин десанта, десантирование личного состава и боевой техники, количество занятий, проводимых в ночное время, увеличится до 70 % от общего количества учебного времени».
Сначала несколько цитат-афоризмов В.Ф. Маргелова:
«Десантник – это концентрированная воля, сильный характер и умение идти на риск».
«ВДВ – это мужество высшего класса, храбрость первой категории, боевая готовность номер один».
«Тот, кто ни разу не покидал самолет, откуда города и села кажутся игрушечными, кто ни разу не испытывал радости и страха свободного падения, свист в ушах, струю ветра, бьющего в грудь, тот никогда не поймет чести и гордости десантника!»
«Истинную цену жизни знает только десантник. Ибо он чаще других смотрит смерти в глаза».
«Первый выстрел мой – и в цель!»
«ВДВ – это мужество, стойкость, успех, натиск, престиж!»
«Прыжок не самоцель, а средство вступления в бой!»
«Даже смерть не является оправданием невыполнения боевого приказа».
«Сбит с ног – сражайся на коленях, идти не можешь – лежа наступай!»
«Патроны есть – еда найдется!»
«С любых высот – в любое пекло!»
«Любое задание – в любое время!»
«Не становись на пути десантника – ты рискуешь стать загадкой для хирурга!»
«Этих ребят в голубых беретах невозможно сломать, испугать морально и физически. За ночь мы вырежем пол-Румынии, за неделю захватим Европу. Жаль только, что служить им всего два года, а то я бы сделал из них настоящих головорезов!»
Подготовка российских «краповых беретов»
Славная традиция награждать краповыми беретами самых сильных зародилась в конце 70-х и окончательно оформилась к 1993 г. Сегодня каждый год за право носить шапку нужного цвета соревнуется около 500 человек. Заветный головной убор получают лишь пятнадцать из них. Курс выживания начинается с традиционной проверки физической выносливости, которые незаметно превращаются в продолжительную пытку: двенадцать километров кросса по пересеченной местности, форсирование зараженной местности с противогазом, преодоление минных полей, психологическая обработка, сверхсложная полоса препятствий после марш-броска, огнештурмовая полоса, штурм высотных зданий. Все задания строго регламентированы по времени – не уложившиеся в хронометраж бойцы сходят с дистанции. Финальная фаза курса включает в себя учебные поединки – 12-минутные бои с тремя противниками (одним из испытуемых и двумя действующими «краповыми беретами»). До этой стадии доходит лишь 20 % участвующих. Эта цифра достигается последовательным увеличением нагрузок до тех пор, пока не произойдет нужный отсев. В итоге прошедший месиво счастливый боец, еле стоя на ногах, получает краповый берет, который на 100 % подтверждает, что его обладатель – самая настоящая машина смерти.
Ядерный десант
В середине ХХ века США и СССР активно готовились к будущей ядерной войне. В США провели серию ядерных учений с применением военнослужащих. Их было проведено целых десять. Некоторые без использования средств защиты войсками!
Известно, что 23 июля 1946 г. Соединенные Штаты взорвали испытательный атомный заряд мощностью 21 кт на глубине 27 м в лагуне Бикини (Маршалловы острова (опека США), Тихий океан, атолл Бикини). В качестве мишеней использовались 80 военных судов. Через два часа после проведения испытаний объединенные команды морских и пехотных подразделений, находившихся в момент взрыва на судах поддержки на расстоянии 16 км, вошли в лагуну в зону заражения и исследовали разрушения и уровень радиации на судах-мишенях. В операции участвовало 240 судов, 160 самолетов и около 42 тысяч военнослужащих.
Но самым бесчеловечным было учение, проведенное на Невадском испытательном полигоне 1 ноября 1951 г., когда целью учений при применении воздушного атомного взрыва была оценка поведения солдат и офицеров, находящихся в эпицентре атомного взрыва мощностью 21 кт и их реакция на приказы после воздействия на них поражающих факторов взрыва. В момент взрыва войсковые подразделения общей численностью несколько тысяч человек находились на расстоянии около 11 км от места взрыва и наблюдали за развитием событий. Через некоторое время после прохождения ударной волны отдельные подразделения совершили марш-броски по направлению к эпицентру взрыва (не доходя до него примерно один километр). Затем по специальной методике, разработанной в американском военном ведомстве, оценивалось поведение солдат и офицеров, на которых воздействовали поражающие факторы взрыва, их реакция на приказы.
5 ноября 1951 г. был произведен воздушный испытательный ядерный взрыв мощностью 31 кт. Изучались поведенческие и психологические особенности военнослужащих после воздействия на них поражающих факторов ядерного взрыва.
1 апреля 1952 г. был произведен воздушный ядерный взрыв мощностью 1 кт. Около 10 тысяч военнослужащих в момент взрыва находились на расстоянии 6,4 км от эпицентра. Через два часа после проведения испытания войсковые подразделения совершали марш-броски к эпицентру. При этом не использовались средства индивидуальной защиты.
15 апреля 1952 г. был произведен воздушный ядерный взрыв мощностью 1 кт. По методике, аналогичной той, которая применялась при проведении испытательного ядерного взрыва 1 апреля 1952 г., войсковые подразделения, не используя никаких средств индивидуальной защиты, совершали марш-броски к эпицентру взрыва.
В 1955 г. атомный заряд мощностью 1 кт был взорван в непосредственной близости от полигона, где проходили плановые маневры. Военнослужащие, находящиеся вблизи эпицентра взрыва, не имели никакой защиты…
В СССР вооруженные силы также активно готовились к действиям в условиях ядерной войны. 16 сентября 1956 г. на Семипалатинском спецполигоне Министерства обороны СССР состоялось войсковое учение с применением ядерного оружия под названием «Десантирование на вертолетах парашютно-десантного батальона вслед за атомным ударом с целью воспрещения восстановления противником обороны в районе бреши, образованной атомным взрывом». До этого никто, никогда и нигде не посылал людей в эпицентр после взрыва ядерного устройства. Общее руководство по координации ядерного взрыва и действий войск осуществлял заместитель министра обороны СССР по спецвооружению маршал артиллерии М. Неделин. Взрыв и ядерно-техническое обеспечение возлагались на генерал-полковника Балятко. Управление частями и подразделениями лежало на заместителе командующего Воздушно-десантными войсками (ВДВ) генерал-лейтенанте С. Рождественском (командующий ВДВ – генерал-лейтенант В. Маргелов). Всего было задействовано 1,5 тысячи военнослужащих. Непосредственно к эпицентру взрыва десантировалось 272 человека. На учении присутствовали ученые-ядерщики во главе с академиком И. Курчатовым, занявшие наблюдательный пост на специально оборудованной высотке.
В конце августа десантники – участники учений в строжайшей тайне прибыли на Семипалатинский полигон. Основная масса военнослужащих в пути следования ведать не ведала, куда и зачем их привезли и для какой работы. Информацию о предстоящих действиях в реальной обстановке до офицерского состава довел уже в районе учений генерал-лейтенант С. Рождественский, на что офицеры-десантники отреагировали спокойно. «Мы приняли, – вспоминает генерал армии М. Сорокин (во время учений – заместитель командира воздушно-десантной дивизии, начальник оперативной группы), – что находимся на территории ядерного полигона, и это способствовало повышению ответственности за предстоящие действия и выполнение поставленных задач. В период подготовки и в ходе учения не было ни единого происшествия».
Офицеры оперативной группы и личный состав присутствовали накануне, в августе и сентябре, при нескольких взрывах на Семипалатинском полигоне, где помимо ядерной испытывалась и водородная бомба. По словам М. Сорокина, эти взрывы наблюдались всем личным составом, что являлось для участников испытаний своеобразной предварительной «обкаткой». Кроме того, изучались памятки и инструкции. Офицеры на «классных» и тактико-строевых занятиях рассказывали бойцам о поражающих факторах ядерного взрыва, отрабатывали практические вопросы защиты от него, исходя из имеющейся литературы и уровня их личной подготовки. И все же, с точки зрения большинства ныне здравствующих участников тех событий, действия личного состава и возможные последствия эксперимента для его участников представлялись как ими самими, так и командованием весьма туманно. Учение проводилось с применением экспериментальной атомной бомбы с тротиловым эквивалентом 40 тысяч тонн, которая сбрасывалась с расчетом взрыва на высоте 300 м. Высадка десанта планировалась через полчаса после взрыва в районе третьей позиции главной полосы обороны условного противника на расстоянии 500 м от эпицентра. Эти условия были определены с таким расчетом, чтобы не допустить получения десантниками дозы радиоактивного облучения свыше 5 рентген.
В процессе подготовки и высадке воздушного десанта был выбран исходный район для десантирования в 23 км от условной линии фронта и в 36 км от планируемого взрыва атомной бомбы. Полоса пролета вертолетов с техникой и людьми на борту была проверена по хорошо видимым с воздуха и земли ориентирам на ширину около 3 км. Однако, как показала практика учений 1954 г., даже хорошо установленные ориентиры для авиации в нештатной ситуации боя могли быть сметены воздушным смерчем атомного удара. Кроме того, после атомного взрыва начала «работать» артиллерия, добивая оставшиеся «очаги» сопротивления условного противника, а также пошли в атаку самоходки, на ходу ведущие огонь, поднялась из укрытий пехота. Так что, ошибись пилоты хоть на йоту, и бомбы посылались бы в боевые порядки атакующей техники и людей. И только благодаря высочайшей летной и тактической подготовке авиаторов и десантников на сентябрьском учении 1956 г. сбоев не произошло.
Перелет вертолетной колонны с десантом через боевые порядки осуществлялся во время получасовой артподготовки атаки. Оборона противника была обозначена траншеями с расставленными мишенями. Наступающая сторона (по замыслу стрелковая дивизия) была представлена стрелковой ротой десантников, батареей 82-мм безоткатных орудий Б-10, батареей 82-мм минометов, дивизионом 85-мм пушек, стрелявших с закрытых огневых позиций, двумя батареями 85-мм пушек, ведущими огонь прямой наводкой, и батареей АСУ-57. В десант были «брошены» второй парашютно-десантный батальон (без одной роты) 345-го парашютно-десантного полка, усиленный взводом 57-мм орудий полковой батареи, шестью безоткатными орудиями Б-10, взводом 82-мм минометов, минометной батареи и химическим отделением полка со средствами радиационной и химической разведки. Военное руководство, командиры и специалисты произвели расчеты и приняли решение, согласно которому высадку десанта начать через 40 минут после ядерного взрыва, чтобы дать время осесть радиоактивному облаку пыли.
Взрыв атомной бомбы, сброшенной с самолета Ту-16 с высоты 8 км, дал значительное отклонение от намеченного эпицентра. В течение менее 10 минут десант произвел высадку в сложнейшей тактической и радиационной обстановке в еще не осевшем облаке пыли – в полукилометре от эпицентра взрыва и сразу приступил к выполнению боевой задачи. Выгрузив технику и вооружение и приведя их в боеспособное состояние, десантники и дозиметрическая разведка с ходу развернулись в боевые порядки. По заранее определенным азимутам, ориентируясь на своих командиров, обозначивших свое местонахождение и направление движения ракетами и подававших команды по радио, гвардейцы энергично, без путаницы и потери ориентировки, захватили заданный объект, организовали оборону, произвели боевую стрельбу по отражению контратаки уцелевшего после атомного удара неприятеля. Но это было не все. На воздушный десант возлагалась задача не только удержания заданного района, но и содействие вводу в бой войск, наступающих с фронта, для окончательного и полного уничтожения противника, находящегося в хорошо подготовленной в инженерном отношении обороне. С подходом наступающих сил, направление главного удара которых проходило через эпицентр атомного взрыва, артиллерия перешла к артиллерийской поддержке атаки методом огневого вала. Воздушный десант совместно с подошедшими подразделениями атаковал противника, а потом приступил к преследованию. Все эти действия, конечно же, требовали огромного напряжения моральных и физических сил: надо было не только не отстать от атакующих самоходок, но и не попасть под осколки от своей артиллерии. И это в сплошной пелене пыли, созданной гусеницами машин, выпадающим атомным грибом и артиллерийскими разрывами.
Все испытали на себе и достойно выдержали воины крылатой пехоты, у которых лишь противогаз да общевойсковой защитный комплект были той «спасительной» оболочкой, которая в течение 6–9 часов «учебного» боя «защищала» участников учения от всепроникающей радиации… «Движение десантников к эпицентру взрыва было остановлено специалистами полигона по мерам безопасности в нескольких десятках метров от эпицентра, – вспоминает М. Сорокин, – индивидуальных дозиметров у нас не было, приборы же радиационной разведки были тогда несовершенны, да и у личного состава не было устойчивых практических навыков пользования ими: ведь учебных источников заражения не существует. Тем не менее, выполнив поставленную боевую задачу в районе взрыва, километрах в тридцати от эпицентра, я остановил колонну войск для приема пищи. Но начальник химслужбы полка капитан К. Мохов, проведя замеры, доложил о невозможности питания из-за высокого уровня радиации. То же самое повторилось и через час интенсивного движения колонны. Пообедать мы смогли лишь в районе дислокации на берегу Иртыша (территория Майского района)…»
Из доклада маршала М. Неделина и генерал-лейтенанта С. Рождественского министру обороны Г. Жукову:
«По результатам поражения примененной на учении атомной бомбы можно сделать вывод, что узлы полевой обороны противника будут надежно подавляться, а это позволит производить вслед за взрывом высадки воздушных десантов. При высоте взрыва 200–300 метров по уровням радиации, в удалении от эпицентра 400–500 метров, т. е. в районе надежного поражения противника, воздушный десант можно высаживать из вертолетов через 15–20 мин при условии дозы облучения до 5 рентген…»
По результатам учения для объявления благодарности и награждения ценными подарками министру обороны планировалось представить 60 офицеров и генералов ВДВ и военно-транспортной авиации. Приказ МО СССР о поощрении участников учения значился под грифом «Совершенно секретно». Результаты атомных учений тщательно скрывались и замалчивались, документы – уничтожались, а их участникам были «рекомендовано» забыть о том, что они видели и знали.
«Когда я в 1956 г. принимал должностные обязанности у генерал-лейтенанта С. Рождественского, – вспоминает генерал-полковник в отставке А. Рудаков, – мне лично никто и ничего не говорил об этих учениях. Я шесть лет проработал с В. Маргеловым, но и тот никогда не упоминал об этом».
«За время службы в ВДВ я слышал об этом учении, когда был курсантом, – говорит генерал-майор С. Рудаков, – в 1981–1983 гг. работал с историческим формуляром 345-го парашютно-десантного полка, но записи об экспериментальном учении не видел. Если бы она была, на подобную информацию не обратить внимание было просто невозможно».
По свидетельству старшего научного сотрудника Рязанского музея ВДВ подполковника в отставке С. Горленко, отдавшего музею свыше двадцати лет активной творческой работы, каких-либо материалов о том учении нет и в музейных архивах. Сведения те были за семью печатями. Опыт локальной «ядерной войны», приобретенный по приказу свыше тысячами людей, слава богу, никому больше не пригодился. Но мы обязаны знать и помнить о людях, которые, жертвуя своим здоровьем, выполнили свой долг.
«Мы служили не за награды, поощрения и льготы. Мы делали свое дело, свято верили в его необходимость и были готовы на любые испытания, – говорит В.И. Резник, – на зимних квартирах при подведении итогов боевой и политической подготовки за 1956 год мы услышали из уст командира нашего соединения слова о том, что «части и подразделения дивизии показали возросшую обученность командиров и всего личного состава и готовы к выполнению сложных боевых задач современного боя. Это подтвердило проведенное опытное учение 2-го батальона 345-го полка, 1-го и 2-го дивизионов 165-го АП, батарей 76-го отдельного самоходного артиллерийского дивизиона и других подразделений. Учение получило высокую оценку».
«Нам, участникам этого учения, в то время было приятно сознавать, что о нас помнит командование, ставит в пример. На том учении я был командиром 2-го артиллерийского дивизиона 165-го полка, – говорит полковник в отставке Петр Петрович Поспехов, – мы двигались вперед за наступающей пехотой. Прошли через эпицентр, где была обугленная и истерзанная земля, сгоревшие собаки, разрушенные строения, перевернутая техника. Мы не знали той опасности, которая нам грозила. Радиоактивное облако, казалось, преследовало нас. Болею я давно, мучаюсь сердцем, вырезан почти весь желудок. Я связываю свою болезнь с этим адским экспериментом».
«У нас в войсковой части 11929 начальником штаба 2-го батальона был майор М. Орлов, – вспоминает старший преподаватель Военной академии Генерального штаба генерал-майор Е. Семенов, – он рассказал о том, что их высадили из вертолетов Ми-4 через 40 минут после взрыва. Задачу они выполнили полностью. Помню, вид у него самого был тогда, в 1968 г., очень болезненный, на голове не было ни волоска…»
«Время тогда было непростое, шла «холодная война», нам из-за рубежа угрожали, – дополняет полковник в отставке Я. Самойленко, – и Запад, и мы испытывали новое оружие. По-иному тогда поступить было нельзя. Конечно, бездушно было посылать на опытное учение живых людей, да еще практически без информации, на что их посылают. Был у меня друг А. Цыганок, участник тех испытаний. Он безвременно ушел из жизни от болезни».
«В 1952–1957 годах я учился в Артиллерийской академии, – повествует генерал-лейтенант в отставке П.Г. Калинин, – в связи с появлением атомного оружия, в 1954 г. мы изучали теорию упреждающего удара, в которой важное место отводилось воздушным десантам. Знаний о поражающих факторах ядерного взрыва было недостаточно. Существующие ныне справочники и методики оценок рождались в то время. Сами руководители подвергали себя риску, не зная возможных последствий. А сейчас судить обо всем этом просто.
Я прекрасно помню, что участники учений рассказывали о том, что они давали подписку. Все проводилось под грифом «Совершенно секретно», может быть, поэтому и сегодня многие молчат. В моей памяти навсегда остались мои друзья-десантники майор И. Русин и полковник А. Лебедев – участники высадки к эпицентру, ушедшие в мир иной в молодом возрасте».
В Воздушно-десантных войсках (ВДВ) России планируется ввести подготовку к действиям в условиях Арктики. В последние годы власти России и ряда других стран стали уделять арктической тематике гораздо больше внимания, чем раньше, учитывая возможные крупные запасы углеводородов в этом регионе. Российские власти, в частности, объявили о планах создания двух специальных бригад для защиты интересов РФ в Арктике.
