Czytaj książkę: «Смертельное попадание»

Глава 1. О женоненавистниках, золотом правиле чернокнижника и ангельских мирах

– Адептка эшара Ранисса, кто главный враг чернокнижника?

Пары магистра ашара Терена уже давно стали для меня своеобразным испытанием на выдержку. Начнём с того, что он ярко выраженный женоненавистник! Мне, как девушке двадцать первого века, выросшей в атмосфере относительного равенства полов и жившей в эпоху феминизма, было крайне трудно принять эту сторону преподавательской личности. Помогло внезапное и крайне неприятное открытие в ходе учебы: все мужчины этого мира – женоненавистники в большей или меньшей степени. Так уж воспитаны. Застряли где-то в девятнадцатом веке, по земным меркам, и выбираться из него не желают, хотя уже лет триста как предоставили своим девушкам возможность обучаться и преподавать наравне с мужчинами. Но это официально. В самой же академии есть негласное подразделение на мужские и женские факультеты, и аристократки, а неблагородных тёмному искусству не обучают, обычно поступают на защитный или алхимический факультет, в конце обучения получая дипломы чернокнижниц-защитниц или чернокнижниц-алхимиков соответственно.

Я же в целях своей безопасности и благодаря покровительству ректора эшара Селетруса поступила на боевой, мужской, факультет, и с тех пор неизменно привлекаю преподавательское внимание, потому вынуждена готовиться к занятиям до ночи. Его вопросы и задания и до раскрытия моего секрета напоминали сплошное издевательство над девицей в мужской обители, а уж сейчас, когда он вот уже неделю как в курсе того, кто я на самом деле…

– Охотники на демонов, магистр, – покорно отвечаю я, наблюдая за тем, как улыбка магистра ашара Терена, аристократа первого и наиопаснейшего круга аристократии, становится всё шире и противнее.

– Почему они столь опасны? – задает следующий вопрос преподаватель, смотря на меня так, как смотрел бы главный инквизитор святой испанской инквизиции на настоящую, но беспомощную ведьму.

– Их магия не изучена и настолько сильна, что они могут нанести вред даже демону, – отвечая на этот вопрос, я практически умоляю его о пощаде взглядом той самой ведьмы, которую он уже приговорил к смерти.

– Нанести вред? – заржал адепт яшара Хернан, отвлекая и меня, и магистра от зрительного противостояния. – Ты ещё скажи: поранить, пощёчину влепить, по голове погладить без разрешения и не сдохнуть после этого…

Я поджала губы. Райзон яшара Хернан не был выдающимся студентом: не блистал особыми знаниями, не обладал огромным даром, не проявлял какого-либо усердия в учёбе. Да только я всё равно не имела права возникать, потому что эта скотина самовлюблённая относилась к третьему кругу аристократии, имела внушительное состояние и была приближена к императорское чете, которой я даже не представлена, по собственному выбору и в силу определённых весомых обстоятельств. Потому молчу, хотя хочется вручить ему учебник и дозволить отвечать так, как он сам считает нужным, чтобы поменьше к чужим формулировкам приставал.

– Адепт яшара Хернан, давайте простим адептку эшара Раниссу за излишнюю мягкотелость в словах, она всё же леди, – вступился за меня магистр ашара Терен голосом, полным осуждения моей, а никак ни Хернановской персоны. Ну да, леди на боевом факультете, помним, помним, забыть-то не дадите. – Каково золотое правило чернокнижника, адептка эшара Ранисса?

Вновь обращённый ко мне вопрос магистра побудил меня опустить голову и мысленно проклясть этого гада раз в тридцатый за этот месяц. Золотое правило чернокнижника… пожалуй, я единственная в этой аудитории, для кого оно имеет столь большое значение. Потому что в отличие от других, для меня это не правило, это приговор. Пугающая участь, во избежание которой я и поступила на боевой факультет в Академию Талера, туда, где меня не будут искать, где есть возможность научиться бороться. Обучиться в экстремальных условиях с фатальными последствиями в случае ошибки… которую я уже допустила неделю назад, глупо позволив Терену раскрыть себя.

В тот день я была отправлена профессором ишара Лирсаной, одной из немногих представительниц второго круга этого мира, нарушившей все мужские негласные правила и закончившей с отличием боевой факультет, в библиотеку на отработку, так как не подготовила заданный материал по истории боевой магии. Какой бы чудесной профессор не была, а она классная тётка, умеющая интересно рассказывать о таких мутных вещах, как вековое усложнение и упрощение боевых структур, за невыполнение домашних работ она жестоко карает. А я тогда всю ночь просидела, готовясь к паре женоненавистника Терена, и про реферат на тему «Боевая магия в период формирования империи Талера: как военные завоевания позволили превратить малую ветвь в главенствующую» успешно забыла. Вот и сидела в мрачной ночной библиотеке в свете свечей, протирала многочисленные полочки высоких и длинных книжных шкафов из тёмного дуба, попутно пытаясь написать задолженный реферат. Но, как со мной часто бывало, обнаружила книжку на совершенно постороннюю тему, увлеклась ею и, случайненько так, отыскала бытовое заклинание для уборки пыли, которое и решила опробовать в целях облегчения собственной жизни. Кто же тогда знал, что бытовые заклинания, в книгах про попаданок обычно простейшие, в этом неправильном мире подвластны лишь чернокнижникам высшей категории, способным к феноменальному самоконтролю? Ибо такова особенность тёмной магии и тех, кто сливается с ней, начиная изучать: всякие там сложные штуки, опасные, способные пригодиться в бою, убийстве, привороте, подчинении и прочей гадости чернокнижники постигают куда легче, чем то, что никак не вредит, а лишь пользу приносит.

Бытовое заклинание… не получилось. Совсем. Оно бабахнуло, спалив целый книжный шкаф и дико напугав меня. Перепуганная я, в попытке защититься, инстинктивно, сама не понимая как, приняла боевую трансформацию охотника на демонов, то есть покрылась слоем чёрненьких чешуек и засветила жёлтыми хищными глазёнками с кошачьими зрачками. И вот в таком вот виде, так и кричащем «Перед вами охотник на демонов, тот, кого вы убиваете, чтобы неприятностей не принёс!» меня застал прибежавший на шум и почему-то тоже находящийся ночью в библиотеке магистр ашара Терен.

Я испуганно замерла, поняв, что мне пришёл полный капец, что пожила слишком мало и хочу ещё, а он вдруг спросил:

– Адептка эшара Ранисса?

И я рванула, пытаясь спрятаться от него где-нибудь в недрах библиотеки, не осознавая, что это вообще-то бесполезно, особенно учитывая тот факт, что он меня уже опознал.

Что ж, меня догнали, повязали, перетащили порталом в кабинет магистра, и я уже решила, всё, теперь точно конец, убивать будут, когда он спросил:

– Долго ещё в таком виде пребывать собираетесь? Или всё-таки помереть охота?

– А я… не знаю как обратно, – смущённо призналась обескураженная я, не понимая, чего это со смертничком беседы беседуют.

– Даже так, – протянул магистр, упавший в глубокое мягкое кресло у своего письменного стола и уже наливавший в гранёный стакан что-то явно крепкое и алкогольное. – Попробуйте… расслабиться. Успокоиться. О чём-нибудь хорошем подумать. О чём вы, девицы, обычно думаете? Платья, косметика, шубы из акронов…

Чуть не спросила, кто такие акроны, но прикусила себя язык. Хватило того, что он увидел меня в боевой форме запрещённого к распространению и выживанию в Среднем и Нижнем мирах охотника на демонов, если бы к этому добавилось знание о том, что я воспитывалась на Земле, а, значит, умом была совсем нездешней, попаданистой, то вряд ли бы вышла живой из его кабинета.

А живой я вышла. Совет магистра расслабиться и подумать о чём-нибудь хорошем неожиданно помог, вернув мне прежний, человеческий вид. После чего меня спровадили порталом баинькать и вот уже неделю, как никому не сдают, но при этом на парах ведут себя жёстче и ироничнее, чем прежде.

– Опознав охотника на демонов, убей его без промедлений, – мои глаза цвета кофе встречаются с кроваво-красными глазами магистра ашара Терена, окрас которых свидетельствует о родстве мужчины с демонами Нижнего Мира. Дрожи в голосе я старательно не допускаю, сжав в руках перо и не замечая, как при этом украшаю ладони чернилами.

– Именно, адептка эшара Ранисса, – жёстко подтверждает нарушивший это самое правило чернокнижник, не отводя взгляда демонических глаз от девчонки, которую неделю назад пощадил. – Не нанести вред, не дать в морду, не побить, а убить. Без жалости и сомнений.

В глазах других адептов его слова, пожалуй, выглядят обычным выговором глупенькой ученице. Меня же заставляют мучиться от непоняток, зачем он вообще всё это затеял. Напомнить мне о том, в какой я опасности и как должна быть ему благодарна за сохранённую жизнь? Или он говорит это самому себе, не в силах простить собственную слабость, которую ещё и алкоголем залил?

Находясь в раздумьях, я больше ничего не произнесла, и магистр резко развернулся к доске, начав выводить структуру и словесную формулу сегодняшнего боевого заклинания:

– Заклинание «Чёрный туман». Для вас, первокурсников, единственная возможность спасти свою жизнь при столкновении с охотником на демонов.

Размышления о поведении магистра было решено отложить до окончания занятия. К счастью, на сегодня оно последнее. К несчастью, у меня не сделано домашнее задание по «Магической словесности», значит, сон этой ночью обойдёт мою спальню стороной.

По своим свойствам и возможностям заклинание «Чёрный туман» подходило не только для борьбы с охотниками на демонов. Не являясь узконаправленным на одну расу, оно относилось к числу универсальных боёвок и могло с успехом быть использовано любым тёмным магом в целях собственной защиты. Жизненно необходимой мне защиты, так как согласно золотому правилу, каждый из сидящих в этой аудитории, – мой потенциальный враг, который, если не убьёт меня, то сообщит тому, кто начнет преследовать и убьёт, и личное знакомство со смертницей не будет иметь никакого значения. В общем-то, именно по этой причине я и не пытаюсь сблизиться хоть с кем-то из одногруппников. А ещё по той, что они высокомерные снобы, которые раскусят, что никакая я не аристократка, стоит нам пообщаться вне учебных часов. Они будут не совсем правы, конечно, потому что кровно я та, кто я есть, и имя Линаина эшара Ранисса действительно принадлежит мне, но… но у меня пара, так что не отвлекаюсь.

За что магистра ашара Терена всё же следовало уважать, так это за то, что он умел устрашать так, что к моменту объяснения темы на его парах никто не разговаривал, не сидел без дела и не кидался записками. Потому оставшуюся часть пары после ежедневного представления «мучения Линаины» мы скрипели перьями по листкам бумаги, записывая за хорошо поставленным голосом преподавателя, и, поверьте мне на слово, в нашей аудитории сейчас было спокойнее, чем на прилегающем к Академии кладбище. Это показательно, так как кладбище наше по всей империи славится, и оно действительно ти-и-ихое и о-о-очень спокойное… когда там нет адептов, проходящих через сложные жизненные испытания, именуемые практическими занятиями: упокоивают чернокнижники хорошо, так хорошо, что у следующих практикующихся групп поднять порой уже не получается и тихое кладбище тревожат звуки отборного специфического аристократского мата. Говорю по собственному опыту: однажды мне не посчастливилось поднимать умертвие, упокоенное самым известным, сильным и опасным адептом нашей Академии, Ансором тан-демена Ризудом, и я ожидаемо на этом поприще не преуспела. К сожалению, на тот момент я ещё не научилась материться по здешним традициям, и с губ сорвалась простая русская брань, из-за которой мне потом несколько дней из раза в раз приходилось придумывать объяснения тому, что я упомянула мать покойника проклинающим тоном.

Как только часы в кабинете прокляли нас четыре раза, оповещая о конце пары и учебного дня, магистр ашара Терен отложил мел и, уже вытирая руки платком, сказал:

– Адептка эшара Ранисса, задержитесь. Остальные свободны.

А вот это уже что-то новенькое. Экзекуций с оставлением меня после занятий мужчина и до моего разоблачения не устраивал, а тут вдруг… Не убивать же он меня собрался? Или убивать и всё сегодняшнее шоу только и затеивалось для обоснования конца моей короткой жизни…

Пока я паниковала, сидя на месте, мои одногруппники успели покинуть аудиторию, не подозревая, что на казнь оставляют.

– К доске, – донеслось приказное от магистра. – Структура, словесная форма, после практикуешь на мне.

Находящаяся в панически-истеричном состоянии, я уставилась на своего преподавателя теоретической и практической боевой магии, как на того, от кого ожидаешь удара, а он вдруг протягивает конфету.

– Адептка, у вас проблемы со слухом? – жёстко спросил магистр. – К доске. В отличие от ваших одногруппников, вы должны радоваться любой внеурочной практике. Или я ошибся в вас и вы не слишком-то хотите жить?

– Хочу, – сжавшись от его тона, пропищала я. – Я просто боюсь, что вы меня прибьёте…

– При… что? – переспросил магистр. – Адептка, вы где таких выражений набрались? – ой, я, когда боюсь, как-то плохо речь контролирую. – Адептка, сделайте уже, наконец, то, что вам сказали, пока я не пожалел, что не убил вас неделю назад.

Последние слова оказались наиболее эффективными. Я подорвалась с места и метнулась к доске, на ходу вспоминая только что изученное.

Заклинание «Чёрный Туман» по описанию было одной из самых полезных штук, изученных мною за месяц. Оно позволяло лишить противника или даже противников, тут от силы чернокнижника всё зависело, зрения и выиграть время для побега или нападения. Только вот действие у него, в большинстве случаев, ограничивалось тридцатью секундами, наиболее длительного результата удалось добиться великому чернокнижнику Эсператису, но и тот не превышал трёх минут.

– Время, – поторопил магистр, и я, ещё разок пробежавшись глазами по исписанной мною доске, благо, мелом я пользовалась гораздо лучше, чем пером, повернулась, полная решимости сотворить заклинание. Однако один взгляд в кроваво-красные глаза демона, и моя решимость куда-то испарилась, словно я была воздушным шариком, из которого резко выпустили воздух.

– И вы мертвы, – мрачно заключил магистр ашара Терен, после чего схватился за голову и патетично воскликнул:

– Довелось же обучать девчонку! Адептка, хотя бы попытайтесь представить себя боевым магом, на это общеизвестного девичьего воображение должно хватить!

Я обиделась. Отвратительный мир! Мало мне угрозы быть убитой без суда и следствия, мало того, что я несанкционированный попаданец, так ещё и чёртово женоненавистничество! Грр, злость берёт!

Подняла правую руку и указала на мужчину указательным пальцем, смотря ему при этом прямо в глаза. Одними губами произнесла чёртов набор резких, кусачих звуков, что чернокнижный язык мягко называет словесной формой, и силовая волна тёмной магии выстрелила в магистра, заволакивая его глаза мраком.

– Вы на должном уровне, адептка эшара Ранисса, – заключил магистр ашара Терен после десяти секунд слепоты, что было неплохим результатом для в первый раз опробованного заклинания. – А должны быть на несколько уровней выше! Ваш магический резерв превосходит резерв многих ваших одногруппников раза в три, потому результат должен соответствовать вашему потенциалу, а не общей, довольно низкой, норме.

После чего махнул рукой, выпуская на свободу пока что живущую и не прибитую меня.

***

А теперь большое лирическое отступление. Нудновато, но без него во всем происходящем дальше будет трудно разобраться. Уж я-то знаю.

Академия Талера, согласно прочитанному мною в библиотечных книгах, – один из древнейших замков империи. Ею очень гордятся, её восхваляют за изыски демонической архитектуры, а я могу просто сказать, что она… производит впечатление. Не буду врать, что положительное, но такое, что никогда не забудешь. Заметная издалека, величественная, огромная, острыми шпилями прорывающая небеса, отпугивающая одним только своим мрачным видом и массивными горгульями, держащими факелы в своих лапах у замковых ворот. И вместе с тем, это наиболее защищённое место в магически переполненной столице, я уже молчу об остальной территории империи. Если судить по тому, как говорят о столице здешние, ситуации в Империи Талера не далеко от России-матушки ушла: столица Малый Пандемониум – это один уровень, всё, что за её пределами – уровень более низкий. По крайней мере, такие выводы напрашивались сами, когда в Академии узнали, что я ни разу до поступления в столице не бывала, а жила с родителями на Юге империи, в подвластной моей семье небольшой провинции. На деле, я там не жила, но легенда такая, а от этой легенды и отношение пошло: кривились столичные знатно, хотя у семьи каждого из обучающихся здесь есть подвластные территории за пределами Малого Пандемониума. Но проживают там прислуга, доверенное лицо да старые родственники. Молодняк в столичных особняках ютиться предпочитает.

Так вот, как я докатилась до жизни такой и что вообще здесь происходит? Начнём с того, что моё настоящее имя Елена Григорьевна Полянская, и ещё месяц назад я спокойно себе жила на Земле. Мы с моей лучшей подругой Женькой только-только поступили в универ, её бабушка подогнала нам однушку в Москве, сама переехав к Женькиным родителям, и мы, готовясь к самостоятельной студенческой жизни, вселились туда. Всё пошло наперекосяк в конце июля, когда Славик, наш бывший однокашник и бабник, каких поискать, решил собрать наших ребят у себя на даче, так сказать, погулять всем вместе, пока учёба нас ещё не сожрала да не раскидала окончательно. Мы с Женькой, недолго думая, согласились. Славик, конечно, был тем ещё подарочком, что уж говорить, нам обеим довелось пройти через этап влюблённости в него, притом, что флиртовал он с нами двумя одновременно, и мы перекидывались его сообщениями в социальной сети. В общем-то, именно поэтому наша влюблённость в него быстро прошла: типовые, часто совпадающие фразы отрезвляют. Но одним из достоинств Славика, коих у парня было немерено, если закрыть глаза на любвеобильность, было умение развлекать самого себя и развлекать других. Он был весёлым, забавным, лёгким в общении, а ещё всё оплачивал. В целом, парень, рождённый с серебряной ложкой во рту, но вполне адекватный. Так что… почему бы и нет?

Итак, на дачу в области мы поехали, а там, сами понимаете, свобода, лето, алкоголь, шашлыки, озеро. Озеро большое, красивое, со специально обустроенным платным и бесплатным пляжами, разница в которых заключается в чистоте песочка и количестве народу. Мы устроились на платном, деньги откупающихся от Славика родителей ему такое позволяли, и вот там-то и началась чертовщина. Кстати, учитывая все особенности мира, в который меня занесло, иначе как чертовщиной начавшееся и не назовёшь.

Точно помню, что я не пила в тот день. Днём ранее, когда мы танцевали и орали в трёхэтажном коттедже семейства Славика, пила, но утром, в отличие от той же Женьки, которая, дурында, пила сначала шампанское, потом коньяк, а потом вино, уже была огурчиком и перед купанием пить не стала, хотя яблочный сидр с лёгкого похмелья так и манил. Но я сильная, я не поддалась, а потому пьяными галлюцинациями то, что я видела на пляже, стопроцентно не было.

Помимо нас, в конце июля, понятное дело, были и другие отдыхающие. Я загорала на пляже, ковыряя пальцами мокрый песок, когда вдруг услышала крик и увидела тонущего пацанёнка. Он провалился под воду, и этого, кроме меня, отчего-то никто не заметил! Плавала я всегда хорошо, подскочила, прыгнула в воду, до того места, где был мальчонка, догребла быстро. Но ребёнка там не было. Зато был водоворот, охотно затащивший меня куда-то не то, что на дно, под дно и во тьму.

Когда открыла глаза, всё изменилось. Я очнулась не в коттедже Славика, не в нашей квартирке, не у родителей, не, на худой конец, в больничной палате. Надо мной нависал роскошный балдахин королевского синего цвета, поддерживаемый столбиками из тёмного дерева, а сама я лежала на большой мягкой кровати под тяжёлым одеялом, чувствуя, что у меня всё тело затекло, конечности отзываются с трудом и, будь я машиной, сказала бы, что со скрипом.

А из-за дверей, двустворчатых и резных, таких, какие в исторических фильмах в господские покои ведут, доносилось:

– Она спит слишком долго! Ей уже две недели, как девятнадцать исполнилось! По нашим замыслам, я уже неделю должна готовить её к представлению ко двору! – голос был женским, не столько обеспокоенным, сколько возмущённым, а ещё разгневанным. Мне так и привиделось, как неизвестная тыкнула своему собеседнику пальцем в грудь.

– Если бы ты не объявила о том, что наша дочь уже почти здорова, не пришлось бы сейчас спешно менять планы! – раздражённо донеслось ей в ответ мужским голосом.

– Болезнь Линаины итак вызывает много вопросов! Дольше тянуть уже просто нельзя…

Говорящими за дверью были… мои настоящие родители. Хотя, я бы скорее назвала их кровными, потому что люди, встретившие меня в Среднем Мире, были аристократами до мозга костей, от макушки до пят. Холодные, чужие, требовательные, но… всё же спасшие мне жизнь.

Дело в том, все аристократы империи Талера, в которую меня занесло, – чернокнижники, а в магической среде чернокнижников уйма правил, когда-то продиктованных демонами и со временем дополненных людьми. Согласно колдовскому кодексу, старейшей чёрной книге, чернокнижник не смеет использовать запрещённые заклинания и перемещаться между мирами, не смеет покрывать охотников на демонов, так же как не смеет покрывать иномирцев, по-нашему, попаданцев. Охотники на демонов – единственные, чьих сил достаточно для убийства высшей расы из Нижнего Мира, попаданцы – представители иного мышления. Их судьбу решают демоны и могут как оставить жить и учиться в Среднем или Нижнем Мирах, так и выпнуть в родной мир или казнить.

Но вот проблема: много лет назад какой-то охотник на демонов позарился на наследницу моего рода, в результате чего на свет появился ребёнок с его кровью. Тот малыш был счастливчиком: проклятая кровь в нём спала и ни в нём, ни в его детях не проявлялась. И вот, сотню лет спустя, когда моя семья уже перестала считать эту кровь угрозой, колесо сломалось на мне, и появившаяся на свет Линаина эшара Ранисса, представительница пятого из пяти аристократических кругов, оказалась обладательницей той самой крови и запрещённой магии в ней.

Родись я в менее благородной семье, и моя жизнь оборвалась бы сразу же после рождения. Но я родилась в семье аристократов, где каждый ребёнок – ценность. Причём в прямом смысле: дочь может быть продана в другую семью невестой и обеспечить наследниками как семью мужа, так и, на крайний случай, собственную семью, а сын встать во главе рода, контролируя его дальнейшее развитие, женясь на даме с выдающимся приданым и, опять же, одарив наследниками. Рождаемость в аристократических семьях в сравнении с не высокородными простыми людьми крайне низкая, общество консервативное, разводы ни при каких обстоятельствах не допускающее. Сами понимаете, в подобных условиях убить абсолютно здоровую девочку моим кровным родителям возможным не представлялось. Однако и ко двору такого ребёнка представлять было нельзя: резервы чернокнижников до девятнадцати лет способен определить любой, мало-мальски одарённый, с ходу. Если бы кто-то из чернокнижников увидел меня, то тут же бы определил во мне охотника на демонов. И ждала бы меня, ничего не понимающуюся и ни в чём не провинившуюся, смерть, ведь чужие дети – не свои, а другим аристократам только и выгода, что род эшара Ранисса ребёнка лишить.

Мои родители были вынуждены любой ценой удержать меня подальше от императорского двора до девятнадцати лет, и тот факт, что ценой будет моё погружение в летаргический сон, взросление в другом мире, в другой семье и под другим именем, их не остановил. Видимо, следуя правилу «сгорел сарай, гори и хата!», мои предки, нарушив золотое правило чернокнижника и не убив охотника на демонов, нарушили и вето на перемещения. Мои кровные отец, дед и прадед применили запрещённое заклинание межмировых перемещений, тем самым сделав меня попаданкой на Землю, переместив мою душу в тело рождённой мёртвой девочки Елены Полянской, и моя душа дала её телу жизнь. В то время как в моём родном Среднем Мире, моё родное тело погрузилось в сон.

Девятнадцать лет мои родители умело водили всех за нос, сумев убедить, что их дочь больна и не может покидать семейного поместья. Их навещали с проверками, но больная девочка, нуждающаяся во сне, спала, магия в крови из-за неестественного сна, а официально из-за тяжёлой болезни, не чувствовалась, и в легенду поверили. Долгие годы лорд и леди эшара Ранисса якобы боролись с болезнью любимой дочери, и вот, к девятнадцати годам, я почти излечилась и теперь могу быть представлена обществу! Угу, возвращённая всё тем же древним запрещённым заклинанием, которое должно было заманить и затащить меня домой после наступления девятнадцатилетнего возраста.

Всё это на ещё совсем не давно веселившуюся меня вылилось почти сразу же после пробуждения, и удивительно, как я не свихнулась, зато умудрилась послать новоявленных родственничков в самые далёкие места за дико тупой розыгрыш. Но, как это часто бывает, чем тупее происходящее нам кажется, тем реальнее оно является. В один день узнать, что ты – вовсе и не ты, а твои классные родители – не твои родители, и что, согласно законам этого мира ты обречена на смерть – это как-то слишком. И никакой радости после слов «Ты волшебник, Гарри» тут не испытываешь, как и осознания собственной важности и высокородности. Просто хочется после посылания всех в далёкие дали закрыть глаза, принять всё за страшный сон и кинуться в объятия к тем людям, что любили девятнадцать лет и коим была настоящей дочерью.

И в этом состоянии меня добили тем, что переместиться назад я не смогу, потому что в прошлый раз, используя запрещённое заклинание, мои прадед и дед погибли, а портал для безопасных межпространственных перемещений существует только у демонов, которые убьют меня, как узнают, кто я, и накажут тех, кто спас мне жизнь, за то, что нарушили закон. Кстати, с моим возвращением, они нарушили очередное правило: сокрытие иномирца. Ведь я, кем бы ни родилась, всё же после девятнадцати лет жизни на Земле, иномирец.

А потом был месяц. Месяц моего усвоения базовых знаний о мире, в который мою непонятно чем настолько грешную душу занесло, месяц привыкания к существованию магии и умении её подавлять. В помощь мне был привлечён магистр эшара Селетрус, настоящий мужик, и тот, к которому я, в отличие от своих примороженных кровных родителей и язвительного старшего брата, прониклась симпатией.

Магистр эшара Селетрус был старым другом моего отца, чернокнижником, тем, кто пользовался доверием, как при дворе императора Талеры, так и при дворе императора всея Нижнего Мира демонов. Происходил он, как и я, из пятого круга, но сумел достичь невероятных результатов, вот уже десять лет занимая пост ректора Академии, в которой сейчас обучаюсь. Именно он поддержал моё нежелание быть представленной к их двору прямо сейчас(я вообще по-прежнему надеюсь отыскать путь домой, потому ко двору представляться мне не следует), именно он разжевал мне всё по кусочкам и пристроил меня в свою Академию, обеспечив защиту, обучение, поддержку и доступ к магическим древним знаниям. Он знал мой секрет, но я была уверена, что на него можно положиться, потому что Селетрус был первым в этом мире, кто позаботился обо мне и спросил, чего хочется мне. Моя так называемая семья сразу начала что-то требовать, давя тем, что я обязана им жизнью. Селетрус же дал мне шанс успокоиться, осознать, обдумать всё и обучаться на боевом факультете, хотя родители хотели запихнуть меня на девичий алхимический.

И вот с сентября я обучаюсь в Академии Талера. Два месяца живу в Среднем Мире. Боюсь собственной тени. Выживаю. И знаю, что в конце года у боевиков-первокурсников практика в Нижнем Мире. А там и мизерный шанс добраться до их портала.

Тут, я думаю, мне стоит сделать ещё одно лирическое отступленьице, и ввести в здешнюю историю да политическую ситуацию.

Довольно забавная история, кстати. Согласно легенде, многие тысячи лет тому назад ангелы-творцы создали три мира: Верхний, Средний и Нижний. С названиями ребятки не заморачивались, а вот миры создали красивые, магией прямо-таки переполненные. В первом они поселились сами. Во второй – привели людей. А третий, созданный для красоты, был захвачен демонами, чей родной мир был когда-то разрушен. Вам пока не смешно? Суть в том, что в итоге ангелы, приведшие людей в Средний Мир, просто бросили их на произвол судьбы. Оставили парочку учебников светлой магии, обучили ей двенадцать избранных и свалили в Верхний Мир, где закрылись и не показываются так давно, что их принято считать красивой сказкой. Демоны же, которые изначально к трем мирам никакого отношения не имели, основавшись в Нижнем, вмешались в дела Среднего и не просто обучили круг избранных своей тёмной магии, они стали активно сотрудничать с людьми, вступать с ними в брачные связи и оказывать поддержку. В целом, их вмешательство имело огромное значение.

Поясняю: сообщается, что тысячу лет назад в Среднем Мире существовало двадцать одно человеческое государство, в каждом из которых число магов было крайне ограничено. Белой магии, дарованной ангелами, обучиться было трудно, да и обучали ей паршиво. Однако в один день на связь с маленьким слабеньким королевством Талера вышли демоны из Нижнего Мира. Поворотный пункт человеческой истории: демоны обучили людей демонической, чёрной магии, оказавшейся куда усваиваемей белой. Против белых магов встали новые маги, чернокнижники, и маленькое королевство Талера стремительно разрослось в империю, поглотив 11 человеческих королевств. И неудивительно! За спиной чернокнижников Талеры стояли демоны, которые и по сей день поддерживают империю и делятся с ней знаниями, в то время как за спиной белых магов не было никого.

Согласно основному историческому учебнику представитель одного из девяти оставшихся белыми королевств, охваченный эмоциями, обернулся к нашему императору и воскликнул: «Жаль, что здесь нет ангелов! Они бы нас поддержали. Ах если бы!!! Тогда бы я плюнул вам в рожу! А вместо этого вылизываю ваши ботинки! Тьфу!!!» Впрочем, как я уже поняла, чернокнижники магов терпеть не могут, потому всё это может быть лишь художественным преувеличением. Однако докладывает о ситуации учебник верно: ангелам плевать на людей, которых они когда-то поселили в Средний Мир. Демонам, как ни странно, – нет. В этом-то и состоит проблема моего выживания.