Czytaj książkę: «Режиссер Советского Союза»

Czcionka:

* * *

Глава 1

– Стоп! Снято! – устало выкрикивает Моисеич.

Народ тут же радостно загалдел и начал броуновское движение, понятное только профессионалам. Гример подбежала к нашей Софье и повела ее в отдельное помещение, чтобы удалить раздражающий актрису макияж. Оператор что-то втолковывает ассистенту и техникам, начавшим отсоединять оборудование от генератора. В общем, все заняты своими делами, даже мой сорежиссер эмоционально обсуждает последний эпизод с одним из главных героев. Только я стою как неприкаянный и чувствую, что с сердца упал камень размером поболее Эвереста, а дыхание сперло самым натуральным образом. Мне уже нет никакого дела до чудесного летнего вечера, чистейшего воздуха и легкого ветерка, несущего прохладу с Нерли. В голове набатом стучит только одна фраза: «Я сделал это!»

Два года колоссального напряжения сил, сожженных нервов, борьбы с ветряными мельницами, ударов со стороны завистников, но самое главное – нечеловеческого труда. Еще будут долгие часы монтажа, озвучки, согласование с разными комиссиями и идеологическим отделом. Но дело сделано – и пусть хоть кто-то попробует встать у меня на пути! Смету любую преграду, как асфальтовый каток. Это мое выстраданное детище, хоть и находящееся в стадии младенчества. Да – идею, и много чего остального, я банально спер, да простят меня реальные авторы сериала. Хочу надеяться, что история пойдет по иному пути развития, и они еще снимут свое кино. Только это не отменяет труда всего коллектива, который сформировался в стойкую группу единомышленников еще со времен моей дипломной работы.

Чувствую, что стало немного отпускать, и я достаю заранее приготовленную кубинскую сигару, которую решил выкурить именно в этот момент. Выдыхаю ароматный дым, с трудом удерживаясь от кашля. В голове сразу зашумело и появилось ощущение легкого опьянения. Затягиваюсь еще раз и уже более спокойно смотрю на окружающую меня суету. Мысли постепенно возвращаются к тому самому дню, который кардинально изменил мою жизнь. Или не мою? Я до сих пор испытываю легкий дискомфорт от того, что занял в этом мире чужое место. Но к черту рефлексии, ведь у меня такое событие!

Прав был этот чертов колдун. Ранее мне все в жизни давалось легко, и я никогда не прилагал особых усилий для достижения своих целей. А если встречал какое-то препятствие, то старался его обойти или отходил в сторонку. По молодости у меня были какие-то ориентиры, но они быстро разбились о быт и окружающую реальность. Зачем тебе стремиться в небо, если на земле тоже неплохо кормят? Даже семью я потерял, потому что просто не привык бороться и хвататься зубами за кусок пирога под названием жизнь. Но обо всем по порядку.

При выходе из метро увидел знакомую фигуру. Сначала думал, что ошибся, но решил окликнуть медленно бредущего человека. С Михаилом мы познакомились в крупной строительной компании, где проработали несколько лет. Он начинал с обычного манагера, а я уже возглавлял один из отделов. Так как мы ровесники и высокомерие мне несвойственно, то начали общаться. Темы были простые – бабы, футбол и реже политика. Я вообще человек аполитичный, на выборы не хожу, и готов голосовать исключительно за партию любителей пива, будь такая на нашем Олимпе. По пятницам пропускали по паре стаканов или пили это самое пиво в парке, когда позволяла погода. Далее дорожки разошлись, я все так же трудился на ниве строительства, а коллега ушел в иную отрасль. Одно время созванивались и переписывались в соцсетях, пару раз даже встретились, но потом окончательно потеряли друг друга.

И вот вдруг встретились случайно на выходе из метро. Поручкались, перекинулись парой слов и решили по старой традиции принять умеренную дозу горячительных напитков. Недалеко от моего дома есть отличная рюмочная, где можно выпить без опасений отравиться и слегка перекусить. Взяли себе пузырек, чебуреков и сока.

Встали за круглый столик старого образца, сейчас таких в Москве и не встретишь. После четвертой рюмки, когда голова слегка зашумела, а мысли понеслись как скакуны, начался более откровенный разговор. Миша возглавлял какую-то непонятную компанию, вроде как консалтинговую. Под этим понятием можно спрятать что угодно, хоть продажу специфических веществ. Раз человек не хочет объяснять, чем конкретно занимается, – то зачем настаивать.

Я рассказал, что после кризиса ушел из строительной компании и неожиданно устроился начальником отдела закупок в один из БЦ. В общем, слежу, чтобы все службы и отделы вовремя получали запрошенные товары. Платят меньше, чем на прежней работе, зато особо не перетруждаюсь. Михаил как-то странно на меня посмотрел, но не перебивал. На вопрос о семье ответил, что развелся и перебрался в квартиру, которая осталась от бабушки. Сейчас в поиске, хотя процесс сильно затянулся.

– Скажи, Алексей, – вдруг произносит собеседник, закончив поедать ароматный чебурек. – А ты не пробовал осуществить свои детские или юношеские мечты?

В ответ я рассмеялся. В детском садике я хотел стать пожарным. В средних классах меня посещали мысли о карьере художника или графического дизайнера – тогда я занимался в изостудии. Будучи старшеклассником, мечтал о каких-нибудь творческих проектах. Мы тогда с друзьями пробовали снимать ролики для YouTube, некоторые из них были весьма популярны. А далее, по настоянию мамы, я поступил в технический вуз, так как всегда дружил с математикой. С работой мне помогли предки, устроив в ту самую строительную компанию, хотя пришлось пройти два этапа собеседований. На работе тоже никто красную дорожку не расстилал, и приходилось осваивать новую специальность. Про рисование с прочим творчеством я вспомнил, когда сын пошел в школу и пришлось помогать ему с забавными домашками. Сейчас он с бывшей благоверной живет в Испании, а про свои юношеские мечты я давно не вспоминаю.

– Тебе все слишком легко давалось, – опять этот странный взгляд. – Вам москвичам всегда жилось лучше остальной России. Даже в простой московской школе образование выше уровнем, чем в самой престижной провинциальной. Далее – институт, родня поможет с работой, от бабушки останется квартира. Народ берет кабальные ипотечные кредиты, а вы жируете, сдавая приезжим оставшиеся в наследство квартиры. Так и живете, паразитируя на провинции.

Чего-то Мишу понесло в далекие дали. Я, конечно, слышал иногда такие разговоры – и всегда офигевал. У меня сразу возникает простой вопрос для этих недовольных – кто тебе мешал окончить школу с высокими баллами, поступить в нормальный вуз и сделать карьеру не менеджера, а, например, инженера или программиста? На Москве свет клином не сошелся – в стране десяток городов с весьма комфортными условиями для жизни. Не верю, что все миллионы тамошних жителей влачат жалкое существование, исходя на какашку, завидуя москвичам.

Или почему не приехать в столицу и сделать здесь карьеру, если ты такой талантливый? Есть заграница на худой конец. Я, например, хорошо учился в школе, в топовый институт поступил сам, без всякой помощи, неплохо знаю английский и освоил множество компьютерных программ. На меня с неба ништяки не падали – ну, кроме квартиры умершей бабушки. Хотя бы предпочел, чтобы она была жива, и я продолжал бы ходить к ней в гости на выходные. Но и логика в словах собеседника присутствует, так как на фоне остальной страны Первопрестольная живет гораздо лучше. В развитых странах все-таки нет такого дисбаланса между провинцией и столицей.

Ранее я не замечал за своим экс-коллегой подобных настроений. Да и непохож он на неудачника, судя по прикиду. Айфон сейчас может купить любой дурак, для них кредиты и придуманы, поэтому телефон – не мерило успеха. Не являюсь знатоком современной моды, но добротные брендовые джинсы, туфли и сумку отличу от разного рода помоек. Ранее мой собутыльник ходил в одежде из «Садовода» и не заморачивался по этому поводу. За восемь лет дела явно пошли в гору, но все равно – не понять этого странного наезда обиженного на весь мир провинциала-неудачника. Или я совсем зажрался и не замечаю происходящего вокруг? В любом случае – у меня было желание выпить и пообщаться со старым знакомым, а не выслушивать непонятные упреки насчет моего происхождения.

Разливаю остатки водки и решаю, что пора закругляться. Не нравится мне тема разговора и недобрый взгляд собеседника. Да и хватит уже алкоголя. Завтра надо заехать к предкам, которые собираются перебираться на дачу. Они всегда уезжают на майские и возвращаются в конце сентября. Мама опять загрузит меня поливкой ее ненаглядных цветочков, протиркой пыли и прочими мелочами. Хорошо, что кота они берут с собой, и не нужно будет мотаться каждый день кормить животное. А с ним все не так уж просто. Первый выезд на природу стал для Барсика настоящим шоком. Привыкший к закрытому помещению, бедный котик чуть не схватил сердечный приступ. Вместе с ним пришлось успокаивать маму, которая испереживалась за всеобщего любимца. Но со временем кот освоился на новом месте и даже поймал пару мышей и птичку, к удовольствию бати и ужасу мамы.

– Ты извини, если я был излишне резок. День тяжелый, и вообще. Но признайся, что тебе слишком легко все давалось в жизни. – Миша включил заднюю.

Не вижу смысла спорить. Выпили, закусили и сменили тему на футбол. Так как оба болеем за «Спартак», то здесь у нас полный консенсус. Дежурно поругали руководство с игроками, которые просрали очередной сезон. Михаил с самым серьезным видом начал рассказывать, что наш любимый клуб профессионально сглазили. Мол, над этим делом трудится целая группа заклинателей, нанятая Газпромом. Поржали, но у меня сложилось впечатление, что он действительно в это верит. Далее обсудили бывших коллег, особенно секретаршу Леночку, которой хотели присунуть все мужики нашего офиса. В общем, обычный треп ни о чем и обо всем. Плавно перешли на мою нынешнюю работу, при этом Миша старательно молчал о своей. Заказали еще двести граммов, дабы беседа не теряла своего плавного течения.

Чуть позже, перебравшись в соседний пивбар, где решили отшлифовать выпитую водку, разговор вдруг зашел про кинематограф. Я и забыл, что мой экс-коллега – большой любитель советского кино и на дух не переносит голливудскую продукцию, особенно современную. В принципе, я тоже давно перестал понимать, как люди смотрят последние «шедевры» со всяким марвеловским говном. Ладно молодежь – но что в кинотеатрах делают люди слегка за тридцать, вроде меня, или постарше? Неужели народ до такой степени отупел? С юнцами все понятно – программа господина Филиппова по дебилизации школьников начала давать свои плоды. Хотя, может, здесь комплексная работа по перековке советского наследия в образовании, дабы нивелировать его до западных стандартов. «Человек думающий» стремительно переквалифицировался в потребителя.

Не знаю, виной тому пиво или водка, но я излишне резко отозвался о пристрастии своего собеседника. Вот тогда мной и была совершена роковая ошибка. Хотя, как посмотреть – может, наоборот, все произошедшее и к лучшему.

– Значит, классика нашего кино тебе не нравится? – постукивая полосатиком по тарелке, процедил Михаил. – Подача слабая, заимствований много и идеология раздражает? А как, по-твоему, должно быть?

Я, дурак, возьми и выложи, что советское кино конца пятидесятых и начала шестидесятых не вызывает у меня абсолютного восторга. Если убрать несколько, несомненно, успешных работ, то остальное могло быть гораздо лучше. Мол, есть в большинстве фильмов какая-то недосказанность, наигранность – и вообще, по сравнению с западными аналогами оно гораздо слабее. Может, виной тому цензура или еще какие-то проблемы. Актеры были крутые, и часто вытягивали посредственные фильмы. Но, опять-таки, речь идет о киноиндустрии в целом. Но никто не покушается на главные шедевры давно канувшей в Лету страны. Здесь мои вкусы в массе своей совпадают с большинством населения.

Но уточнять было уже поздно. После этих слов мой собеседник чуть не задохнулся от возмущения, для успокоения залпом выпил целую кружку пива.

– А комедии? А фильмы про войну? Да и острых социальных картин хватало. Насчет перебора в некоторых вещах идеологической цензуры – спорить не буду. Но это лучше того дерьма, во что превратился кинематограф в конце восьмидесятых. Да по сравнению со всей этой чернухой и сраным Голливудом, кино пятидесятых-шестидесятых – святые времена. Ты не ответил – комедии тебе тоже не нравятся? Ведь того же Гайдая и Рязанова люди каждый год смотрят и радуются.

Чую, что без конфликта уже не обойдется. Но и я закусил удила, хотя изначально просто хотел потроллить эмоционального оппонента. Плюс он меня изрядно напряг своей сентенцией про москвичей. Тут уже начнешь доказывать назло иную точку зрения, даже если думаешь иначе. Добиваю свою кружку и показываю официанту повторить.

– Фильмы про войну в пьяном виде обсуждать не буду, так как это пошло. Что касается остального, то ты меня не хочешь выслушать. Рязанова уважаю, кроме поздних вещей. Данелия тоже, но не все фильмы. «Кин-дза-дза» – это просто жемчужина в той куче компоста, в которое превратилось кино в конце восьмидесятых. Во времена перестройки вообще многие великие неожиданно деградировали. Либо конъюнктура требовала дерьма побольше, или банально выдохлись. А чего такого в твоем Гайдае? Эксцентричный стиль на базе гэгов, содранных с Бастера Китона и Чаплина. Можно разок глянуть, но не десятилетиями же крутить. Это какой же был дефицит хорошего кино, если мы продолжаем смотреть десяток фильмов на протяжении поколений? И вообще, я к кинематографу отношусь спокойно, предпочитаю хорошую книгу.

– Да ты что вообще несешь! Это же шедевры!

Возмущению Михаила не было предела. Грешным делом подумал, что он сейчас полезет в драку. Но постепенно собеседник успокоился, глотнул пива и посмотрел на меня практически трезвым взглядом.

– Ты здесь полил грязью золотое время советского кино. Критиковать и ругать – большого ума не надо. Но хоть что-то тебе нравится?

Опять у нас разговор ушел в не ту степь. Я люблю советское кино, и Гайдая тоже. Особенно приятно его смотреть на фоне дерьма под названием российский кинематограф. Только с годами я стал иначе оценивать некоторые вещи. Например, Женя Лукашин и Надя для меня отнюдь не положительные герои, как и грузин из «Мимино», особенно в свете последних событий. Есть неудачные фильмы и у моего любимого Рязанова. Советское кино пыталось воспитать у человека тягу к прекрасному и правильную жизненную позицию. Чего нельзя сказать об америкосах и прочих французах. Но если рассматривать индустрию в целом и качество исполнения многих работ, то я нахожу множество недостатков. Михаилу же ответил немного иначе. Он мне не брат или друг, чтобы душу открывать.

– Из комедий нравятся «Добро пожаловать», «Женитьба Бальзаминова», «Белое солнце пустыни», «Кавказская пленница» – это самые любимые. Мелодрамы не люблю, тем более в советском исполнении. Разве что «Военно-полевой роман», но это иная эпоха.

– А «Бриллиантовая рука», «Берегись автомобиля», «Три плюс два»? – перебил меня Миша, не дав договорить. – Ты, Мещеряков, – не человек, а самая настоящая контра! Чем тебе Гайдай не угодил? Осталось на святое покуситься – обгадь мне здесь еще «Человек-амфибия»!

– Уже говорил, что Гайдай мне не нравится своей однотипностью. Он и выдохся одним из первых, если брать твою золотую эпоху. Я как-то узнал, что «Спортлото-82» – его картина. Честно скажу, что муть редкая, с попыткой стандартных гэговских кривляний. Но то, что проходило в шестидесятые – уже не подошло более избалованным и искушенным зрителям восьмидесятых. Да и напрягает меня постоянная тема обыгрывания алкоголя. У меня дядька от водки помер. Золотой был человек, но в сорок лет сгорел на этом невидимом фронте. «Амфибия» же – фильм неплохой, музыка вообще класс!

– Кто бы говорил про алкоголь, – собеседник указал на кружку с пивом.

– Иногда нужно расслабиться. Но я свою норму знаю и пью не так часто. Завтра дел хватает, поэтому пора закругляться. Здесь с тобой спорить не буду.

– Значит, говоришь, что тебе кино в массе своей не нравится? – опять начал Михаил, когда мы уже вышли на улицу. – Сам ты наверняка снял бы лучше? Небось, и державу мог бы прославить на весь мир? И даже фильм сможешь снять лучше всяких «Амфибий» и прочих «Гусарских баллад»? Ну-ну…

– Все-таки я выразился иначе. Но в некоторых жанрах, безусловно, было поле непаханое – социальные драмы, боевики, детективы, да и просто фильмы про жизнь простых людей, без всяких прикрас с идеологической подоплекой.

– Наверное, я не говорил, что оказываю услуги определенного характера. Скажем так – магического, – Миша заржал пьяным смехом. – А давай перенесем слепок твоего сознания в прошлое, и ты покажешь всем мастер-класс? Критик доморощенный выискался, кино ему советское не нравится.

– Делай что хочешь, мне пора.

Пожал руку пьяно ухмылявшемуся Михаилу и двинул в сторону дома. Что за бред он несет? Какой-то спор. Вроде выпили не так много. Это какие ныне тараканы у людей в головах? Всё, забыли об экс-коллеге. Сегодня надо выспаться, а завтра ехать помогать предкам.

Глава 2

Телефон начал свою очередную трель, если этот мерзкий звук можно назвать столь поэтическим словом. На самом деле – обычный трезвон, как у старого аппарата, который стоял у бабушки в девяностые. Чего-то не помню, чтобы я ставил себе такой рингтон.

Нет, положительно, меня это достало. Скидываю одеяло, сажусь на кровати – и голову сразу пронизывает жуткая боль, будто в нее воткнули раскаленное копье. Вроде вчера выпил в меру, не должно быть такого тяжелого похмелья. Или все-таки последняя кружка пива была лишней? Не открывая глаз шарю рукой по прикроватной тумбочке в поисках мобилы. Вдруг понимаю, что мерзкий звон раздается из другой комнаты. Делаю над собой усилие и тихонько, по стеночке, добираюсь до кухни, где снимаю трубку с телефонного аппарата.

– Леха, это я, Самсон, – орет незнакомый и одновременно знакомый голос. – Ты там живой? Чего к телефону не подходишь? Забыл, что договаривались созвониться насчет шабашки? В общем, все в порядке – через неделю нас ждут в садике. Вчера опять перебухал, что ли?

– Есть немного. Давай вечерком созвонимся, – отвечаю хриплым голосом и кладу трубку.

Не знаю, что меня больше поразило. Неизвестный Самсон, который договорился о шабашке, эбонитовая трубка древнего телефона в моей руке или совершенно незнакомая кухня весьма винтажного вида. Зовут меня точно Алексей, но у меня нет знакомых по имени Самсон, и я никогда не носил мерзкие семейники синего цвета, которые сейчас на мне. Мля, ноги и руки тоже не мои. Так, спокойно, Мещеряков, – сейчас мы выпьем водички, немного полежим, и все глюки исчезнут, как позапрошлогодний снег.

Беру со стола странную чашку и подхожу к раковине. Все хорошо – это просто галлюцинации, а не белая горячка. Краники отливают медью и соединены резиновым шлангчиком с какой-то пимпочкой на конце. Насколько я понял, подача холодной и горячей воды идет по разным кранам, а этот девайс ее перемешивает. А почему нет нормального смесителя? Ладно, сейчас пить. Открываю скрипящий раритет, наполняю кружку, подношу ее ко рту и понимаю, что набрал горячую.

Черт! Выплескиваю воду в железную раковину и поворачиваю второй кран. Ух, как хорошо! И вода не отдает какой-нибудь гадостью, вроде хлорки – прямо родниковая. Или мой сегодняшний сушняк примет любую жидкость?

Выпив около литра благословенной влаги, я немного успокоился и понял, что организм хочет расстаться с ее частью. Захожу в туалет и уже ничему не удивляюсь. Ни чугунному бачку на длинной трубе, ни длинной цепочке с фарфоровой ручкой для спуска воды. Как-то я видел подобную конструкцию в одном провинциальном учреждении, где не делали ремонт лет сорок. Бывают же подобные выверты сознания. Сделав свои дела, возвращаюсь на кухню, где наполняю кружку водой и как сомнамбула двигаюсь в спальню. Стараясь не оглядываться по сторонам, ложусь на кровать, закрываю глаза и проваливаюсь в дрему. Вроде сплю, но на самом деле мозг лихорадочно работает, вспоминая вчерашний день и причину такого похмелья.

Насколько помню, количество алкоголя я дозировал. Придя домой, искупался и сразу завалился спать. Человек я адекватный и себя контролирую, за добавкой точно не бегал. Чего же мне так плохо и откуда такая боль? Постепенно успокаиваюсь и засыпаю.

Второй раз просыпаюсь уже сам, без помощи телефона. Хотя сквозь сон показалось, что рядом с ухом тикает будильник. У меня в жизни не было подобных раритетов. Опять глюки. Уже окончательно проснувшись, пытаюсь понять, что с моим самочувствием. Физически вроде полегчало, и головная боль отступила. Пытаюсь понять, что меня беспокоит, и начинаю догадываться – звуки. Тиканье будильника еще можно объяснить. Но вот с улицы раздаются совершенно иные шумы. Если детские крики с площадки – вещь привычная, то отсутствие гула от бешеного московского трафика насторожило меня больше, чем давешний раритетный телефон.

Ладно, чему быть – того не миновать. Если я сошел с ума или допился до чертиков – значит, медицина нам поможет. А вот другой вариант я даже рассматривать не хочу.

Пялюсь на совершенно чужую обстановку в спальне. Обыкновенная двуспальная кровать с резной спинкой, две массивные тумбы по краям, на них стоят небольшие торшеры. Напротив койки – зеркало с будуаром и стулом без спинки, с моей стороны шифоньер под цвет тумбочек. Глянул наверх – люстра с какими-то висюльками и лампочками, похожими на свечи. На стене, прямо надо мной, большая картина – только не вижу, что там изображено. В принципе, я мог оказаться у какой-нибудь дамы и не помнить вчерашнего вечера. Мебель у людей разная. Но меня не покидает ощущение, что окружающая обстановка, как и телефон, явно из другого времени. Только все выглядит вполне себе новым, будто вчера из магазина.

Новый облик уже не удивил. Пропорции тела примерно одинаковые, но есть отличия. Из зеркала на меня смотрит худощавый и русоволосый мужчина, лет на восемь моложе меня настоящего. Глаза у здешнего тела голубые и волосы густые. В своей ипостаси я сероглаз, с намечающимися залысинами и небольшим пивным животиком. А сейчас – хоть шампунь рекламируй, да и сами волосы длинноваты, я предпочитаю короткую стрижку. Фигура тоже в полном порядке. Заканчиваю с обликом и начинаю осмотр квартиры, предварительно натянув треники с оттянутыми коленками.

Судя по большому количеству незнакомых баночек и тюбиков на будуарном столике, живу я не один, а явно с дамой. Перемещаюсь в другую комнату. Зал был чем-то похож на фото, коих хватает в интернете. Большой шкаф с несколькими отделениями, заставленный хрусталем и посудой. В углу на столике телевизор с небольшим экраном, рядом радиоприемник на ножках, а во втором углу подставка с проигрывателем. Рядом коробка с пластинками, но мне сейчас не до музыки. Диван, два кресла и стоящий между ними торшер на высокой ножке дополняли интерьер. Немного приглядевшись, я понял, что роль подставки для проигрывателя выполняет разборный стол. Третья комната оказалась детской, с двумя кроватями и шкафчиком. Далее я проследовал на кухню, которая выглядела вполне нормально, за исключением необычного холодильника и газовой плиты на ножках. Стол с табуретками вполне себе современный, разве что сам гарнитур также отдавал ретростилем. Еще эти жуткие обои во всех комнатах навевают мысли о старине глубокой. Сажусь на стул, кладу руки на стол и начинаю думать.

Я, может, вчера и выпил лишнего, но ясности рассудка не утратил и разговор с экс-коллегой помню дословно. Ладно, делаю последнюю попытку убедить себя, что это бред моего воспаленного сознания. Подхожу к отрывному календарю, который висит в коридоре. Моя голова в отчаянии стукается о стену. Сука! Нет, какой же он подонок! Все еще пытаюсь не верить в происходящее – возможно, это банальный розыгрыш. Но дата 21 мая 1966 года, напечатанная на листке календаря, сильно поколебала мою уверенность.

Не знаю, сколько я простоял, упершись головой в стену. Решаю еще раз убедиться, что я не брежу, и подхожу к окну. Отодвигаю занавеску и долго смотрю на улицу, по которой проезжают редкие легковые автомобили, в основном «Победы» и двадцать первые «Волги». Автобусы вроде ЗиСы, хотя в них я точно не разбираюсь. С третьего этажа можно было разглядеть людей, одетых в забавные куртки и легкие плащи.

Долго пялюсь в одну точку и не понимаю, что делать дальше. Мое прагматичное отношение к мирозданию дало огромную такую трещину. Наконец принимаю решение. Что бы со мной ни произошло, нужно разобраться в ситуации. Если это то, чего я боюсь, – значит, надо вживаться в окружающую реальность.

Мещерская Зоя Андреевна, 1940 г. р. Внимательно смотрю на миловидную светловолосую девушку, чье фото стоит на полке серванта. Вот, значит, как выглядит моя здешняя супруга. Откладываю паспорт в сторону и беру две метрики.

Мещерские Дарья и Мария, 1960 г. р. Забавные девчушки с веснушками, скорее всего – рыженькие. На фото мы все вместе, то есть я нынешний с семьей. Еще на полочке стояла рамка со снимком представительного и грузного мужчины с уверенным взглядом и женщины средних лет, похожую чертами лица на Зою. Родители, промелькнуло в голове. Фото предков Алексея обнаружено не было. Рыться в поисках альбома не стал. Положил документы на место и начал внимательно изучать фотографии. Черно-белое изображение не дает всей картины, но узнать по нему людей вполне реально.

Тем временем желудок своим урчанием напомнил, что организму пора подкрепиться. Открываю массивную дверцу холодильника и начинаю изучать его содержимое. Бутылка кефира, масленка, пяток яиц, три банки с соленьями и пара консервов. Не изобилие, но весьма неплохо. И как вишенка на торте – здоровенная курица, отнюдь не синюшная, коими, говорят, питались советские граждане. В шкафчике снизу обнаруживаю лук, картошку и стеклянную бутылку с растительным маслом. Это уже хорошо, будет у нас царский ужин. Мою курицу, натираю ее солью с перцем и оставляю мариноваться. Почистив картошку, начинаю искать пакет для мусора, но не обнаруживаю оного. Зато нахожу обыкновенное ведро с газетой на дне, куда, насколько я понял, складывают отходы жизнедеятельности.

Духовку разжег с первого раза, выкинув спичку в специальный стаканчик, на который я сначала не обратил внимания. Вот на таких мелочах и палятся шпионы на советской земле. Посмеявшись про себя, начал искать пакет для запекания или фольгу, но безуспешно. Ничего страшного, просто придется отмывать противень. Сую картошку в курицу и кладу вокруг, обмазываю все маслом и ставлю в духовку. Огонь отрегулировал на глазок, надо будет следить за приготовлением, так как у плиты нет не только термометра, но даже стекла.

Шинкую, затем мну капусту и кладу ее в глубокую тарелку. Потом тру на терке морковь и добавляю к будущему салату. Мою руки и перемещаюсь в зал, где начинаю изучать вчерашний номер газеты «Советская культура» стоимостью 3 копейки. Ничего себе у них здесь цены. Я бы предпочел что-то вроде «Правды» или «Известий», но на безрыбье и рак рыба.

По квартире постепенно расходится запах запекаемой курочки. Чертыхаюсь и иду проверять свою готовку. Вроде ничего, но надо немного убавить газ. Возвращаюсь к чтению, которое меня неожиданно увлекло.

«Коллектив Большого театра выдвинул кандидатом в депутаты народную артистку Инну Тимофееву. Хороший, чуткий товарищ, скромный человек, лишенный капризов, зазнайства и премьерства. Наряду с большой производственной работой, она активно участвует в общественной жизни коллектива».

Кто такая – не знаю, но, наверное, достойная дама, судя по приведенной биографии. Но какое отношение балерина имеет к работе депутата? Сразу вспоминаю наших спортсменов в Думе. Годы идут, но ничего не меняется, хотя буду рад ошибиться насчет уважаемой танцовщицы. Вот только в жизни не поверю, что прима Большого душа-человек. Там у дамочки наверняка такие когти и зубы, что тигра загрызет, встреться животное ей на тропинке. Это я про виртуальные клыки, конечно.

«Сердца юности – с партией Ленина». Читаю заголовок и перехожу к самой статье. «17 мая в Кремлевский Дворец съездов собрались представители юного поколения – делегаты XV съезда ВЛКСМ». О, вот и про дорогого Леонида Ильича, коего мой батя считает лучшим правителем России всех времен и народов. Брежнев, в компании с некими Вороновым, Кириленко, Мазуровым, Пельше, Подгорным, Шелепиным, Гришиным, Демичевым и К°, посетил молодых делегатов. Генсек выступил с речью – под бурные аплодисменты, конечно. Из статьи я узнал, что комсомольцев сейчас 23 миллиона, а дорогих гостей делегаты приветствовали песнями. Чем-то это Северную Корею напоминает. Меня случайно не занесло в какую-нибудь параллельную реальность? Далее узнаю, что 18 мая съезд продолжился и на нем выступили первый секретарь ЦК ЛКСМ Узбекистана Р. Абдуллаева, комбайнер из Алтайского края В. Денисенко, первый секретарь ЦК ЛКСМ Грузии О. Черкезия, первый секретарь ЦК ЛКСМ Литвы А. Чеснавичус, горновой из Криворожья А. Миронов, первый секретарь Татарского обкома ВЛКСМ Р. Беляев и писатель, лауреат премии Ленинского комсомола В. Чивилихин.

Прямо демократия, когда простому народу дают слово, пусть и ограниченно. Еще зал восторженно приветствовал героического борца за свободу трудящихся, генсека компартии Венесуэлы товарища Хесуса Фариа. От первооткрывателей космоса выступила первая женщина-космонавт, делегат съезда Валентина Терешкова-Николаева. Здесь я начал ржать как конь. Мля, бабка непотопляемая какая-то. Ее и в космос пуляли – но бесполезно, один черт в депутаты пролезла. Чего-то меня начала раздражать официальщина, которая не имеет отношения к культуре. Так, что у нас дальше.

«Премии Ленинского комсомола». Это более интересно, как здесь народ вознаграждают. «ЦК ВЛКСМ принял постановление об учреждении ежегодной премии Ленинского комсомола за лучшие произведения литературы и искусства». Так, лауреаты – писатели Николай Островский, Нодар Джумбадзе, Владимир Чивилихин, композитор Александра Пахмутова, режиссер Витаутас Жалакявичус и ТЮЗ им. Ленинского комсомола из Киева. А последние ребята – просто красавцы, фактурные такие. Явно отличный спектакль поставили. Немного не понял по Островскому, потом вчитался – этот написал «Как закалялась сталь». Я уж, грешным делом, подумал про автора «Бесприданницы».

Только я начал читать статью «Каким должен был театр для молодежи», как в замке повернулся ключ. Откладываю газету в сторону и выхожу в прихожую.