По натуре своей Никита Алексеевич тяжело сходился с людьми, но вот сидеть на одном месте он долго не мог. Он много раз менял место работы, переходя с завода в совхоз и обратно, устраивался на другие заводы, но настоящих друзей он так и не приобрёл. К нему никто не прикипал душой, а он никогда не набивался в друзья ни к кому.

Никите было уже сорок семь лет, двадцать пять из них он был женат на бойкой женщине по имени Лена. За это время их двое детей уже выросли, имели свои семьи.

Лена волевая женщина и с первых дней их совместной жизни все заботы по дому взяла на себя. Она командовала мужем, затем детьми, распоряжалась деньгами, а мужу оставила заботу о живности в сарае и о растениях на огороде. Когда они остались жить одни в квартире, то все её команды перешли полностью на мужа. Никита с большим терпением выносил поведение жены. Ему стало очень не хватать женской ласки, он страдал молча, держа в себе все трудности семейной жизни. Они оба видели, что их совместная жизнь потихоньку катится под гору, набирая скорость и увеличиваясь в размерах, как снежный ком. Никита не стал дожидаться пока этот ком врежется в последнее препятствие и разлетится ко всем чертям, а просто поменял работу.

Он устроился электромонтажником в бригаду, которая монтировала оборудование по всей Советской стране. Он уже побывал несколько раз вдали от дома и убедился в правоте своего решения. Когда он уехал в первую командировку они не писали друг другу и не созванивались. Когда же Никита вернулся из командировки, оказалось, что они соскучились друг по другу. Лена стала не такой капризной и требовательной, видимо разлука заставила её крепко подумать о жизни с Никитой, да и вообще о жизни. Лена расспрашивала Никиту только о работе, о городке, о природе в той местности, не забыв упрекнуть Никиту: – Хорошо тебе там было, пили каждый вечер без контроля жён? Вырвались на свободу.

– Первый вечер само собой отметили, но затем, я с дядей Ваней, уклонялись от выпивок.

– Так вот сидели вдвоём и смотрели, как другие пьют?

– Нет. Мы брали удочки и шли на речку. Сидели, разговаривали за жизнь. Вон доказательство привёз, сушёную рыбу.

Никита ждал, что жена начнёт выпытывать про женщин, но она оказалась умнее и об этом даже не намекала. Они довольно хорошо прожили до следующей командировки, оба были довольны и даже обрадовались в душе, что скоро опять разлука. Вернее не разлука их обрадовала, а предвкушение встречи после командировки.

На этот раз командировка была значительно короче, а встреча после неё ещё приятней для их обоих. Расспросы жены касались, как и прежде, питания, природы, магазины, выпивки. Они стали обращаться друг с другом с большим вниманием, с большей лаской и даже с нежностью. Их обоих это вполне устраивало.

– А что за люди у вас в бригаде? – спросила Лена.

– В бригаде разные люди, у каждого свои привычки, у каждого свои заходы. Есть любители спиртного, есть любители женщин, есть любители спорта. Я, в своих привычках, сошёлся с дядей Ваней. Мы оба любим прогулки вдоль берега реки, любим с удочками посидеть на реке в хорошую погоду, любим сразиться в шахматы, любим сходить на футбольный стадион.

Лена видела, что муж к спиртному почти равнодушен, что выпивает только в гостях, или когда гости у них. Для неё это было главнее всего, потому что она насмотрелась на пьянки отца в детстве. Вначале их совместной жизни Никита больше любил выпивки, чем сейчас.

Сейчас же их обоих занимал один вопрос: Кого же подарит им дочь на этот раз – внука или внучку? Ждать оставалось месяца два и они оба уже были в предвкушении испытать, ещё раз, появление нового человека в их семье.

После всех домашних забот, они ложились вместе спать, мечтая о внуках: – Теперь надо нам внучку, Ксюшу.

– Лен, скажи, тебе хорошо сейчас со мной? Нравится тебе такая жизнь? Командировки, разлуки…

– Мне понравились наши встречи после разлуки.

– Мне тоже. А как ты себя чувствуешь одна дома?

– Сначала отдыхаю от тебя, потом хорошо себя чувствую, потом начинаю скучать, потом начинаю тебя ждать.

– Я чувствую так же.

– Почему, почти?

– Потому что мужчинам нужно больше, чем женщинам.

– Одиноких женщин полно в каждом городе.

– Я не о женщинах, я о тебе говорю. Мне тебя хочется больше, чем тебе хочется меня.

– Какие же мы дураки, что не ценили молодые годы, ругались по пустякам. Мне кажется, что мы переступили какую-то черту и вошли в другой отрезок жизни.

– Так оно и есть. Теперь нам скучать не даёт внук Вовик. Как быстро время летит, ему уже четвёртый год.

– Скоро появится ещё один, потом ещё один.

– Что-то ты разогналась, не так быстро.

– Второй наш внук появится приблизительно через два месяца, а ещё через два и третий.

Никита привстал с постели:

– Откуда третий возьмётся? – удивился он.

– А ты забыл откуда дети берутся? – рассмеялась Лена. – Ты про сына забыл. Наш Юра с Ириной, тоже ждут ребёнка. Набирайся сил, дед, будем внуков нянчить.

– Молодцы! Я думал, что у них что-то со здоровьем не ладится. Так долго не было детей.

– Они хотели закончить техникум, устроиться, а потом детей рожать.

– Может и мы с тобой Буратино сострогаем? – Никита обнял жену и перевернул её на себя.

– Папа Карло сам строгал себе сына, а ты меня заставляешь работать. – засмеялась Лена.

– Я тебя не заставляю. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.

– А я хочу, что бы тебе было хорошо. – она поцеловала мужа.

– Вот нарожают нам внуков, как я одна буду справляться с ними без тебя?

– Ты хочешь, чтобы я перестал ездить в командировки?

– Пока нет, а через годик посмотрим.

– Пока у меня заработок хороший, надо помочь детям. Посоветуйтесь, что им сейчас необходимо и мы купим.

– Конечно купим. Нам с тобой уже мало надо.

– Это кому мало надо? – стал дурачиться Никита. – Это нам мало надо? Да мы только во вкус вошли. Нам надо много, много. – и он стал ласкать свою жену нежно и ждал того момента, когда она откликнется на его ласки.

– Почему у нас раньше такого не было?

– Потому, что были мы молодые и глупые.

– А сейчас, умные?

– А сейчас – опытные.

Четыре года назад у Никиты с Леной была действительно другая жизнь. Развод был неизбежен. Только переход Никиты на другую работу отсрочил эту неприятную процедуру. Когда Никита собирался в первую командировку, они не разговаривали друг с другом, он так молча и уехал.

Бригада получила очень хороший заказ на монтаж оборудования в богатом совхозе, значит и заработок будет хороший и питание нормальное, но Никиту это мало волновало. Он просто хотел уехать из дома, хотя это и не то, о чём он мечтал в последнее время, но всё же.

А мечтал он уехать один в какую-нибудь глушь и пожить одному, послушать свою душу и решить, как жить дальше.

По прибытии на место предстоящей работы, бригада в полном составе осмотрела объекты работы. Бригадир записал все замечания по строительным работам, чтобы строители доделали то, без чего невозможно устанавливать оборудование. Все поняли, что до конца этой недели им предстоит сделать очень мало. Пока строители не завершат свою работу – монтажникам тут делать нечего.

По пути в гостиницу трое парней отстали и юркнули в магазин. Никита и не обратил на это внимание. Он уже думал, как скоротать эти дни без работы. Сейчас всё и узнаем.

В гостинице им выделили две комнаты. В одной расположились дядя Ваня, бригадир Олег и Никита. В другой комнате остальные: Николай, Валера, Витя и Лёха.

Дядя Ваня с Никитой, зашли в свою комнату, стали раскладывать свои вещи, всё же не на два дня приехали.

– Дядя Ваня, чем будем заниматься эту неделю?

– Сейчас бригадир из конторы придёт и всё выяснится.

Вскоре они услышали оживление в соседней комнате, смех, выкрики, какой-то шум.

– Ну, начинается. – проворчал дядя Ваня себе под нос.

– Что начинается? – не понял Никита.

– Попойка.

Через полчаса зашёл бригадир :

– Значит так. Оборудование из склада завезут послезавтра, а завтра приказано отдохнуть с дороги. Значит будем отдыхать.

– Наши обормоты уже начали отдыхать.

– Я заходил к ним, вещи разбирали, стол пустой. Кстати, ужин в столовой с пяти до шести.

– Значит решили после обеда отдыхать. – не унимался дядя Ваня. – Мало они в дороге пили?

Никита молча достал чехол с удочками, сел на кровать, задумался: – «Что приготовить на крючок? В столовой нужно хлеба захватить. А червей? Где накопать червей?»

– Вот это правильно, Никита. В столовой хлеба возьмём, а после обеда на разведку пойдём. Может, где и червей добудем, а завтра с утречка на рыбалку.

– Ты мои мысли прочитал.

– Так оно и есть. Пошли в столовку, пора на обед.

– Дядя Ваня, я много раз менял место работы и везде требовали «прописаться», а как у вас с этим?

– Так же, как и везде.

– Но мне никто ничего не говорит. Вот я и спрашиваю, как у вас это делается? Раз завтра не работаем, может сегодня и «прописаться?» Завтра на речке отдохнём, а послезавтра возьмёмся за работу.

– Не я устанавливал эти законы, не мне их и отменять. Раз так решил, пусть будет так. Возьми деньги, после обеда зайдём в магазин. Закуску лучше в столовке купим. Парням скажешь, но только после обеда.

– Почему после обеда?

– Чтобы хорошо пожрали, а то быстро опьянеют.

– А в какой комнате расположимся?

– Ты хозяин, значит в твоей комнате и пропишем.

Из столовой парни вышли первыми, дядя Ваня сказал им чтобы обождали его. Он взял под руку Никиту и повёл его к стойке. Подошла женщина в белом халате и протянула им сумку набитую пакетами: – Деньги, пожалуйста, в кассу.

Никита оплатил товар, и удивился: «Когда Петрович успел договориться с поварихой? Всегда был на виду».

Когда они вышли из столовой, парни стояли в тени тополей, докуривая сигареты.

– Лёшка, возьми сумку, а мы с Никитой в магазинчик зайдём.

– Дядя Ваня, никак ты в первый день решил весь дефицит скупить и в столовке, и в магазине?

– Парни, я решил сегодня «прописаться». Посидим у нас в комнате, поговорим за жизнь. – обратился к парням Никита.

– Ты что раньше не сказал? Мы нажрались по горло и водка не полезет! – возмутился Виктор.

– Вы из тех, кому водка не лезет. – проворчал дядя Ваня.

Командировочным не привыкать к застольям. Парни просто выложили всё содержимое на стол, бутылки поставили под стол и началась «прописка» Никиты в бригаду монтажников. Как старшему, первое слово дали дяде Ване, затем бригадиру, ну а затем остальным и несколько раз.

Никита ни сразу разговорился, лишь приняв стаканчика четыре, почувствовал, что его понесло. Он уже общался на ровне с другими, рассказывал анекдоты, хвастал, что был лучший в футбольной команде, и что в жизни ещё никого и никогда не подводил.

– Я тоже играл в футбол и очень хорошо тебя знаю. Ты играл за сборную города, а я за ремонтный завод. – повернулся к Никите Витя. – А когда играла ваша команда дома, мы всегда приходили болеть за тебя. Мужики, он без забитого гола с поля не уходил.

– Прямо так в каждой игре и забивал? – не поверил Лёха

– В гостях, может и не забивал, но то, что дома забивал всегда, за это я ручаюсь!

– А на вид, я бы не сказал, что Никита такой футболист.

– Я помню, они играли с Чемпионом республики!

– И проиграли 7: 0? – спросил Лёха.

– А вот и не угадал! Они проиграли 8: 2, но эти два гола забил именно Никита!

Все уже были пьяными и разговор стал очень шумным. Все стали что-то доказывать друг другу, кричать, смеяться и дядя Ваня решил сворачивать это застолье:

– Всё, парни, марш в свою комнату!

– Дядя Ваня, да пусть посидят ещё маленько. – попросил Никита.

– Всё, всё, ребята, закругляйтесь и чтоб не орали, вы не одни тут, понимать надо. – настаивал дядя Ваня.

– А тебе, Никита, я вот что скажу. Ты зови меня Иван, или Петрович. Ну какой я тебе дядя? Это этим пацанам я дядя, а ты не намного меня младше. Договорились?

– Как скажешь. Петрович, так Петрович. Со стола надо убрать маленько.

Парни ушли в свою комнату, Никита убрал пустые бутылки в угол комнаты, собрал со стола, открыл окно.

– Петрович, ну как посидели, нормально?

– Нормально. А я ведь тоже ходил на стадион на тебя смотреть. На футбольном поле ты летал за мячом, как ласточка за мошкой и действительно много забивал, тому я сам свидетель.

* * *

– Ну, ты как, отошёл немного? – спросил Никиту Петрович на другой день после «прописки».

– Терпимо.

Они уже сидели на берегу речки с удилищами, но рыбацкого азарта сегодня у них не было. Сидели, любовались природой молча, видимо вчера много выговорили.

– Дядя Ваня, а ты давно мотаешься по командировкам?

– Мы же вчера договорились, для тебя я просто Петрович. Хоть я и старше тебя, да не на столько, как от этих пацанов. В твоём возрасте я уже дедом был.

– Скоро и я буду дедом. Жаль, что не придётся забирать внука из роддома. Мы ещё здесь будем.

– Внуки приносят в нашу жизнь новые эмоции, новую любовь. Ты потерпи немного, пройдёт наша командировка, вернёшься домой, увидишь внука и всё пойдёт к лучшему.

Никита повернулся к Петровичу и внимательно на него посмотрел: – Я вчера что-то лишнее наговорил?

– Нет. Про семью, ты ничего не говорил, но мой жизненный опыт подсказывает мне, что у тебя в семье не всё в порядке. Подай-ка мне портфель.

Никита встал, поднял портфель Петровича, с которым тот никогда не расставался, подал Петровичу. Этот портфель прошёл Крым и Рим. Так говорили парни из бригады и всегда подшучивали над дядей Ваней из-за этого портфеля. Они говорили, что это не портфель, а ларец, скатерть самобранка, палочка-выручалочка.

Петрович достал из портфеля свёрток из газеты, развернул. На газете оказалась закуска. Затем он достал два стаканчика, бутылку водки.

– Давай-ка мы с тобой похмелимся, а там видно будет.

Никита с большим трудом проглотил водку, замер, стараясь чтоб водка не пошла назад. Через минуту голова стала проясняться, ушла пелена с глаз и захотелось жить.

Петрович вытащил приличного леща, нацепил на крючок свежего червя и снова закинул его в реку.

– Сегодня у нас репетиция рыбалки. В другой раз мы тут можем хороших лещей натаскать.

– С этими что будем делать? Засолим?

– Неохота возиться с мелочью, вон пацаны сидят с удочками, им и отдадим.

Петрович налил по второй. Выпили. Закусили.

– Вообще-то ты прав, не всё у меня в семье ладно, поэтому и устроился к вам, чтобы в командировки уезжать. Какая же это семейная жизнь, если домой неохота было идти после работы?

– Это ваши дела, но я думаю, что ты поступил правильно. Разлука многое ставит на свои места. Ты, да и жена твоя, Лена, многое передумаете, проанализируете. Время, брат, многое исправляет.

– А ты откуда знаешь, как зовут мою жену?

– Да я и тебя и её с пелёнок знаю. Твой отец работал электриком ремонтного завода, а меня назначили к нему учеником. Вот с тех пор я и знаю вашу семью. Ленкина семья приехала в наш посёлок гораздо позже. Её отец и мать тоже на ремонтном заводе работали. Кстати, как они сейчас? Живы, здоровы? Давно их не видел.

– Они живы и здоровы, а моих уже нет с нами.

Петрович разлил водку по стаканам.

– Хорошие у тебя родители были. Давай за их.

Они молча, не чокаясь, выпили. Наступила тишина. Каждый думал о своём. Задумчивый взгляд обоих устремился на воду и её плавное течение уносило их тайные мысли.

Никиту вывел из задумчивости далёкий крик и смех. Он повернул голову в ту сторону и увидел парней.

– Петрович, наши идут.

– Убири всё в портфель.

Уже издали было видно, что парни тоже похмелились, они жестикулировали руками, шумно разговаривали, смеялись.

– Вот где наши рыбаки! Рыбаки ловили рыбу, а поймали рака! Дядя Ваня, мы пришли помочь вам. – Лёха заглянул в ведро с рыбой. – Да тут уже на уху есть!

– Есть, да не в твою честь. – ответил Петрович.

– Зачем уха, надо засушить её к пиву. – высказал своё мнение Виктор.

– А я бы с удовольствием поел бы жареную рыбу, да такую, чтобы хрустела, сильно зажаренную. – потирая руки, как будто готовился уже есть жареную рыбу, размечтался Олег.

– Жареная – сухая. Наша мама готовила рыбу в горшке со сметаной, вот это вкуснятина! – вставил своё Валера.

– Так в чём же дело? – отозвался Петрович. – Вот рыба, вон нож лежит, приступайте. Мы своё дело сделали – наловили, а вы можете каждый приготовить себе своё блюдо.

– А мы, пацанами, на костре рыбу пекли. Пойдём вдоль речки, вытащим чью-то морду, достанем из неё рыбу и на палочках вертим рыбу у огня. Вкусно получалось. – свой рецепт высказал Николай.

– Сейчас и попробуем. Я наберу сухих веток, сделаем костёр. – Витя пошёл собирать сушняк.

Николай принялся подготавливать рыбу. Лёшка вытаскивал из принесённой сумки еду и бутылки с водкой.

Петрович не довольно покачал головой, но промолчал.

Парни выбрали место, разожгли костёр. Николай, почистив семь самых крупных рыб, нанизал на прутики и воткнул прутики рядом с костром.

– Прошу всех к моей скатерти самобранке! В столовую сегодня не пойдём, так что, чем богаты, то и кушайте.

Все собрались вокруг Лёхиной «скатерти». Олег по очереди наливал водку.

– Дядя Ваня, ты заядлый рыбак, а вот какую ты поймал самую большую рыбу?

– С тебя ростом, весом по более, чем ты.

– Нет, кроме шуток. Я видел твоих лещей по полметра, но крупнее не видел, чтобы ты ловил.

– Я и не собираюсь шутить. Я родом с Дона, а там сомы до трёх метров имеются. Мой сом часа два меня мучил, была бы леска прочнее, я бы его за двадцать минут вытащил. Кое—как к берегу подвёл, а тут уже мужики сбежались, трое зашли в воду, за жабры его и на берег.

– Говорят сомы домашних уток и гусей хватают? – спросил Валера. – Не представляю такого.

– Мой сом среднего роста был, а большие сомы хватают не только гусей, но и собак, и даже детей. Был один случай в нашем районе… Женщина с мостика полоскала бельё в реке, а её сынок, годов четырёх, голяком в воде барахтался и зашёл чуть поглубже и всё… Только сильный всплеск воды и нет пацана. Утащил его сом…

Горе страшное. Хоронить и то нечего. Знатный дед у нас жил, мне тогда казалось, что ему лет сто. Он сказал, что выловит этого сома, чтобы хоть косточки ребёнка могли похоронить.

На четвёртый день, слышим пацан зовёт мужиков, кого встретят, на речку. Кричат, что дед сома на верёвке держит. Побежали, подтянули сома к берегу, ломом прибили и вытащили на берег.

Дед распорол пузо сому, а там ребёнок… Страшное зрелище… Родители хоть остатки смогли похоронить по христиански.

Наступила долгая пауза. Налили каждому водочки и молча, не стукаясь, выпили за всех покинувших этот мир.

– А у нас комбинат понаделал отстойников для воды, там развели карпа и карп там вырос быстро до десяти килограммов. Я не рыбак, но пару раз ездил туда с другом и видел такую картину. – стал рассказывать Олег – Сидят мужики на камнях, солнышко их сморило, не клюёт. Вдруг один мужик как заорёт, вскочил и стал быстро раздеваться, и в воду бух! Нырнул вслед за своей удочкой. Оказывается карп так клюнул, что утащил его удочку.

Через час слышим, другой мужик орёт, зовёт на помощь. Все на него смотрят, а он сидит на камне, упирается, удочка у него согнута в дугу, а он орёт: – «Мужики, помогите! Карп меня в озеро утащит!» А это был инвалид, его товарищи привезли на рыбалку, посадили на большой камень, а сами заплыли на лодках. Кто был на берегу поближе к нему, подбежали и вытащили крупного карпа.

Я сидел на лодки и на одну удочку ловил карпа по грамм триста, четыреста, а на одно звено от удочки, просто привязал леску с крючком и забросил в другую сторону. Это звено подсунул себе под зад. Смотрю на свой поплавок, – клюёт, подсекаю и подтягиваю карпа к лодке. В этот миг, ничего другого не замечаешь, весь в азарте и вдруг из-под меня вырывает донку. От неожиданности я как вскрикну, выпустил удочку, чуть с лодки не упал. Мужики ржут надо мной, я же остался без удочки и без донки. Правда через часок один парень стал кричать, что выловил удочку. Я поплыл к нему и точно, он мою удочку выловил.

– Рыбаки, вашу мать… – усмехнулся дядя Ваня, а парни хохотали от души.

Коля попробовал свою запечённую рыбу: – Кажется получилось, немного подсолить и с водочкой отлично. Дядя Ваня, тебе самую крупную, вот возьми. – он подал рыбу на веточке Петровичу.

– Дядя Ваня, а какая рыба самая вкусная? Говорят морская, правда? – спросил Витя.

– Это уж дело вкуса. Даже карась бывает очень разный, а зависит вкус от многого. Зависит, например, из какого озера выловлен, бывает карась так тиной провонялся, что есть невозможно. Кто и как приготовит, тоже важно. Из речной рыбы мне нравится линь, да чтобы пожарила его моя тёща, другой пожарит – уже не то. Из морской рыбы очень вкусная была Кета, да она пропала куда-то, но это из того, что я пробовал. Сортов рыбы и морской, и речной, множество, а мы видим раз – два и обчёлся.

Так, за разговорами, они и не заметили, как солнце ушло за другой берег реки. Водка вся выпита, рыбу Лёха отнёс пацанам, что рыбачили неподалёку, место рыбалки убрано. Лишь костерок поддерживали, кидая в него сухие ветки.

– Вы в кино собирались, или передумали? – спросил Олег.

– Кино – это сказка, а вот рассказы дяди Вани – это жизнь. Лучше его послушать. – отозвался Коля.

– Я вам что – сказочник? – отозвался Петрович.

– Мы сказок наслушались, а вот правду о вашей жизни редко слышим. Вот Сталина все любили, а как при нём жил народ? – спросил Витя.

– Это тоже дело вкуса, кого не коснулись репрессии, тому и Сталин хороший, но большая часть народа сильно пострадала от этого диктатора. Об этом уже книжки пишут, но и при Хрущёве, и при Брежневе народ жил лишь в надежде на лучшее, получая это лучшее очень медленно и очень маленькими порциями. Хорошо жили только партийные начальники. Так было, так есть и так будет всегда.

– Ну почему всегда? Сейчас разрешили открывать своё дело, заниматься коммерцией, приобретать квартиры, землю. Хочешь жить – умей вертеться!

– А ты знаешь, что это означает? Это гражданская война хоть и неофициальная. Каждый захотел урвать, пока горячо. Кто по сильнее, стал забирать у слабых хитростью, силой, а если дают отпор, то и смертью. Посмотрите вокруг себя, если правительство не наведёт порядок, то война.

– Да брось ты, Петрович! Разве можно развалить такую державу, как Советский Союз? Сколько врагов хотели задавить Советский народ, а вот фигу им!

– Я не про тех врагов говорю. Народ между собой передерётся. Ну, хватит разговоров, залейте костёр водой и пошли в гостиницу.

Никита шёл с Петровичем, а позади них шли остальные, продолжая спорить на политические темы.

Молодым казалось, что народу дали свободу, что Горбачёв сумеет сохранить Советский Союз, улучшить жизнь простого народа, вот только зря Горбачёв стал бороться со спиртным. Без спиртного наш народ жить не может, но порядка хочет, а порядок без кнута не бывает. Примерно так и рассуждала молодёжь.

Старшее поколение только качало головой: «новая метла – по новому метёт», но что из этого выйдет, никто не знает. Что лезть в политику, тут в своей семье разобраться трудно, а семья всего-то до десяти человек, а тут миллионы людей, огромная страна, да ещё множество наций со своими законами. Наше дело телячье…

Утром с трудом, но все поднялись, привели себя в надлежащий вид и отправились завтракать в столовую.

– Никита, ты не плохой мужик, но почему ты сторонишься людей? – по дороге спросил Валера.

– Да как-то так, само собой получается. – ответил тот.

– Ничего, подольше поработаем – притрёмся. Так, Никита? – подбодрил Никиту Витя. – Знаешь какой он был футболист. Просто он родился не там. Родился бы он в Киеве, играл бы за Киевское «Динамо».

– В спорте понятно, а вот сколько ты девок в кровать затащил? – продолжал приставать к Никите Валера.

– Да куда ему женщины? Ему жена не разрешает! – вставил Лёха.

– Я каждую командировку нахожу себе одинокую женщину, чтобы утешить её, чтобы она почувствовала себя, хоть не на долго, востребованной, любимой женщиной. – похвастал Олег. – Хочешь, я и тебе найду?

– Не надо за меня беспокоиться, понадобится, сам найду.

Гурьбой ввалились в столовую, где уже почти не было людей. Спокойно позавтракали и отправились на место работы.

Придя на новый объект, где им предстоит устанавливать оборудование, парни приступили к тому, что уже можно было делать. Оборудование ещё не завезли и парни ходили из угла в угол, подшучивая друг над другом.

Пришёл бригадир и объявил, что оборудования сегодня не будет и что теперь питаться будут в другой столовой. Он достал из папки листы, талоны на питание и раздал по листку каждому.

– Вот талоны на питание в той столовой, где питаются рабочие этого совхоза. Цена всего двадцать копеек, значит в день на питание всего шестьдесят копеек. Для нас большая экономия.

– Вот тебе, дядя Ваня, ещё одно подтверждение, что рабочий класс наш живёт всё лучше и лучше. – заметил Валера.

– В отдельно взятом совхозе. – недовольно ответил Петрович. – В общественной столовой, обед стоит больше рубля, а для своих рабочих двадцать копеек.

– Ну и правильно, на это должны равняться и другие профсоюзные коллективы. Как Брежнев говорил: «Чтобы лучше жить, нужно ещё лучше и больше работать».

– Должны. Да кто им даст? – не унимался Петрович.

– Чёрт с ними, с другими, а нам на пузырь экономии. – вставил Лёха, потирая руки.

– Ты всё на водку смотришь, а не боишься всю жизнь пропить?

– Зачем всю? Веселиться надо пока молодой, а то стану потом, как Петрович, ворчливым. Потом вспоминать буду, что в молодости было.

– Хорошо если вспомнишь, а то и вспомнить не сможешь, с кем пил. – засмеялся Коля.

– Всё мужики, хорош трепаться, закругляйтесь и пошли в столовую. – вмешался в спор бригадир.

Без десяти парни уже пошли к столовой. Петрович сказал Никите, чтобы тот не торопился. Пусть основная масса рабочих пообедает, потом просторней будет.

Через минут двадцать, Петрович с Никитой, зашли в столовую. Действительно занято было несколько столов. За одним столом сидели парни из бригады и не спеша заканчивали приём пищи. Петрович с Никитой заняли столик у окна, где было прохладней. Обед оказался очень вкусным. Они ели молча, не торопясь, желая насладиться ароматом пищи.

Прошло минут десять и в столовой осталась только бригада командировочных монтажников.

– А что, девчата, может кому по хозяйству подсобить? У нас парни от скуки на все руки мастера. Вот Коля плотник, Валера маляр, Ваня печник, Никита электрик, Вася мастер гулять с одинокими женщинами. Выбирайте на любой вкус. – начал заигрывать Лёха.

К стойке подошла внушительная молодая женщина и спросила:

– Не ты ли Вася будешь?

– Конечно я. – обрадовался Лёха.

– Так вот. Гуляй, Вася, отсюда и попутный ветер тебе в зад. – все, кто был в столовой дружно засмеялись. – А вот электрика нам очень нужно, одна печь не хочет включаться. Наши электрики пока раскачаются…

– Ну что мне всю жизнь мучиться, что выучился не на электрика? – снова возмутился Лёха.

– Ты ещё здесь? Я же сказала тебе: – «Гуляй, Вася!»

Никита, допив компот, встал: – Показывайте, какая печь не слушается?

– Светлана, покажи товарищу электрику печь. Девчата, я в контору, к четырём буду.

Открылась кухонная дверь и симпатичная женщина пригласила Никиту пройти к печи:

– Вот эта печь не включается, а кнопки вон, на стене. Вторая справа.

В голове у Никиты промелькнула мысль: – «В сорок пять – баба ягодка опять». Светлана, как назвала её заведующая, была ниже Никиты, но поварской колпак сравнял их по росту. Белый халат был подогнан под её фигуру, а не болтался, как на другой поварихе. Из под колпака выбивались волосы цвета каштана. Пахло от Светланы не духами, а гречневой кашей.

Кнопки включения были прикручены прямо на крышку магнитного пускателя и всё это было выкрашено в синий цвет вместе со стенами. Отвёрткой, которая всегда была в кармане, Никита с трудом открутил крышку пускателя и сразу почувствовал запах сгоревшей магнитной катушки. Надо менять катушку, но где её тут взять? Он повернулся, чтобы обратиться к кому-либо. У дальнего стола стояла Светлана, делая свою привычную работу. Со спины она смотрелась великолепно и Никита на миг залюбовался её фигурой.

– Светлана, надо менять катушку. Может у вас есть оборудование, которым вы редко пользуетесь? Может я там сниму временно, а потом ваши электрики сделают там.

Светлана повернулась лицом к Никите, на мгновение замерла, вспоминая, что у них есть:

– Пойдёмте, я покажу. У нас насос стоял, воду подавал, а когда водопровод провели, насос сняли. Вот на стене висят ящики, может, что годное и есть.

– Спасибо. Сейчас посмотрю, что тут есть.

Светлана оглянулась по сторонам, убедилась, что их никто не слышит:

– Мне неудобно к вам обращаться. Извините меня, пожалуйста, вы можете заменить розетку у меня дома? Розетка искрит и запах горелой резины чувствуется. Я очень боюсь пожара. Я вам заплачу. Конечно, если у вас найдётся свободное время.

– Чтобы предотвратить пожар, время всегда найдётся. Где вы живёте?

– Вы же в гостиницы живёте? Пройдёте к реке, на Набережную улицу и пойдёте по правой стороне до забора на котором верхушки штакетника покрашены в зелёный цвет, а на воротах нарисованы цветы. Там я и живу. Если вам удобно, то я буду ждать вас в семь часов.

Никита смотрел на Светлану, её лицо горело румянцем. Видно было, что женщине очень неудобно обращаться к чужому человеку за помощью, но может и правда у неё безвыходное положение. Она тихо сказала: – «Спасибо» – и ушла продолжать свою работу.

Никита быстро вынул, из ненужного пускателя, катушку, закрыл пускатель и вернулся к плите. Он мельком глянул на Светлану, которая стояла у стола, её руки привычно резали свеклу.

Дверь в кухню распахнулась и весь проём заполнила фигура заведующей:

– Девчата, кто видел мою фиолетовую папку? Вечно возьму то, что ненужно. – она глянула на Никиту – Как дела с печкой?

– Всё нормально, можете варить борщи. Руки где сполоснуть?

– Света, покажи кран электрику, да полотенце чистое принеси. Товарищ электрик, чем же нам вас отблагодарить?

– Очень вкусным обедом.

– Как говорит молодёжь – замётано. Кстати, завтра у нас на обед плов. Света большой специалист по пловам. Света, ты уж постарайся для наших гостей, а лично товарищу электрику преподнеси целую курицу.

– Ну что вы, хватит и цыплёнка. – возразил Никита.

– Вот твоя папка, оставляешь где попало. – протянула папку заведующей та женщина, на которой белый халат висел, как на вешалке.

– Спасибо Люба. Девчата, я ушла вся. – она опять скрылась за дверью.

– Возьмите полотенце. – услышал Никита голос Светланы – Пойдёмте в другую комнату, кран там. – Никита пошёл вслед за Светланой.

Сполоснув руки, Никита подошёл к Светлане, протянул ей полотенце: – Спасибо. До ужина, девчата. – громко сказал он и вышел из столовой. Никита ожидал, что Лёха начнёт подшучивать над ним и не ошибся.