Czytaj książkę: «Тропа волхвов»
Эту, свою первую книгу, я посвящаю моей супруге Людмиле, переносившей вместе со мной все тяготы и лишения армейской службы в отдалённых районах Советского Союза.
Г. Сосновый Бор.
Эта книга от начала до конца придумана автором. Везде, куда бы ни бросала его судьба, он встречал ярких и интересных людей. Их образы и характеры автор использовал для создания персонажей своих книг. Место действия и события вымышлены. Совпадения имен и названий мест с реально существующими лицами и местами могут быть только случайными.
Ни одна из частей этой книги не может быть воспроизведена или использована в любой форме и любом виде без разрешения автора и издателя. Нарушение авторских прав преследуется по Закону и является уголовно наказуемым преступлением.
Глава первая
Друг познается в беде
1
Откормившийся за лето лось, нервно подрагивая боками, тянулся к желтеющим листочкам нависшей над ним ветки березы. Зеленоватая слюна капала с его оттопыренной губы. Глаза выражали крайнюю степень получаемого удовольствия. Яркое солнце согревало его спину и навевало покой и умиротворение. Лишь изредка лось оглядывался по сторонам, насторожив уши, и опять принимался за очередную веточку березы. Прошлой зимой ему несколько раз приходилось отбиваться от волка-одиночки, который осмелился напасть на лесного исполина. Видимо, голод достал его до печенок, если он решился на такое дерзкое нападение. От стаи волков лось вряд ли бы отбился, но справиться с одиночкой ему было вполне по силам. Вот и сейчас, из густого ельника, на противоположной стороне поляны, за лосем наблюдали несколько пар желтых глаз. Это были молодые, сильные волки самцы. Они уже знали толк в охоте на лося. Волки точно знали, что живым его не выпустят. Запах его следов говорил им, что он уже болен и стареет. Хотя лось явно собирался ещё долго пожить. Если удастся!
Внезапно осенний ветерок подул в другую сторону, и лось почуял волчий запах – запах смерти. Огромным прыжком лось бросил свое тело сквозь кусты и понесся, не разбирая пути, прочь от притаившихся хищников. Бесшумно скользнув между стволами деревьев, серые убийцы устремились за своей добычей, двигаясь правее и левее направления движения лося. В какую бы сторону он ни повернул, его путь пересекался с путем движения одного из преследователей. Пока он будет отбиваться от одного волка, с другой стороны подоспеет второй, и тут уж бабушка надвое сказала – чья возьмет. Словно догадываясь об их намерениях, лось шел прямо и прямо, не давая им возможности сократить дистанцию.
Он первым услышал непривычный шум, надвигавшийся издалека. Волки тоже услышали этот шум, но слишком велико было желание догнать добычу и утолить терзавший их голод. Погоня продолжала двигаться в прежнем направлении. Зажатый с двух сторон, лось мог бежать только прямо – на приближающийся шум.
Бронетранспортер, перевалившись через бугор, тяжко ухнул в очередную промоину, вытолкнув из нее тонны воды, хлынувшей в стороны, между деревьев. За ним, из-под ветвей старой ели, вынырнул щеголеватый, почти новенький джип «Ниссан Патрол». Почти весь покрытый бурой грязью, он сверкал обмытыми в очередной луже хромированными дисками здоровенных колес. Вслед за ним, по очереди, стали появляться армейские джипы, транспортные машины, тянущие за собой прицепы с топливом, вооружением и разным армейским скарбом, необходимым на далекой точке, которую им предстояло развернуть в глухом урочище под странным названием Белый Омут. В хвосте колонны шла тяжелая строительная техника и машины со стройматериалами. Замыкали колонну три бронетранспортера, разравнивавших плоскими днищами распаханную колесами дорогу.
Лось вылетел из кустов внезапно. Он встал, как вкопанный, между БТРом и джипом, тяжело поводя запотевшими боками. Сидевший за рулем джипа подполковник от неожиданности резко нажал на тормоз. Дремавший рядом полковник стукнулся головой о лобовое стекло.
– Ты чё, сдурел? – взвыл он от боли, хватаясь за ушибленный лоб, но, увидев устремленный вперед взгляд водителя, тоже повернул голову.
– Ну, ни хрена себе! Вот это лосяра! – выдохнул он. – И не боится нас! А вот мы его сейчас завалим, чтоб соблюдал правила перехода через проезжую часть дороги.
С этими словами он, не оборачиваясь, взял лежащий между сидениями автомат и, передернув затвор, приоткрыл дверку. Выстрелить он не успел, так как справа на обочину дороги выскочили два матерых волка. Оскалив клыки, они замерли в нерешительности между машиной и добычей. Не раздумывая, полковник развернул ствол автомата на волков и дал по ним короткую очередь. Кувыркнувшись через голову, оба зверя несколько раз дернули в воздухе лапами и затихли. Он сделал еще два контрольных выстрела волкам в голову, после чего ступил на землю. Лося уже и след простыл, а от всех машин спешили люди, узнать причину стрельбы.
– Спокойно товарищи! – полковник поднял вверх руку. – Все нормально! Подстрелили пару волков, так что ничего особенного не произошло.
Забросив туши зверей в багажник джипа, он скомандовал:
– По машинам!
Натужно, взревев моторами, колонна продолжила движение, и только испуганный лось еще некоторое время продолжал бежать подальше от того места, где он встретился с людьми.
Батальон специального назначения, сформированный буквально неделю назад из подразделений инженерного полка и спецназа, скрытно двигался по таежной глухомани, упорно наматывая километр за километром. Местонахождение конечного пункта было известно только командиру и его заместителю. Для всех непосвященных задача была общей – строительство и охрана станции ПВО дальнего обнаружения.
Полковник Князев знал точное назначение этого пути. Ехать ещё долго. В голову лезли невесёлые мысли: «Впереди пенсия. Расставание с полуразрушенной Армией и жизнь в гражданском бардаке. Неужели нельзя было обойтись без очередной разрухи? Это ж надо! За период перестройки в России наша оборонная система страны понесла колоссальные потери, сопоставимые с потерями в мировой войне. Изменились контуры границ. Вчерашние братские республики повернулись спиной к разваливающемуся гиганту. Стали активно заигрывать с новым, заокеанским хозяином, надеясь выжить за счёт его подачек. Содержание огромных советских военных объектов, предназначенных для отражения нападения извне, стали не по силам этим небольшим государствам. Объекты оказались разграбленными, брошенными или распроданными шустрым торговцам военной всячиной. Почти весь советский гражданский флот ушел в руки иностранных компаний за символический один доллар за корабль. Жулики и предатели Родины, поставленные американцами на руководящие посты государства руками Ельцина, устроили полный разгром промышленности. На металлолом пустили все, что только можно. От баллистических ракет и авианосцев, до уникальных станков и приборов. Заводы, выпускавшие новейшие истребители и атомные субмарины, перепрофилировали под выпуск чайников и велосипедов. Весь металл, вплоть до драгоценного, вывозился на Запад в колоссальных объемах по бросовым ценам, а деньги оседали на зарубежных счетах тех, кто «рулил» страной. Золото воровали тоннами! Миллионы безработных. Всех самых талантливых ученых, врачей, музыкантов вывезли в Америку. Подначиваемые американскими спецслужбами, во всех бывших республиках началась борьба против русских. Убивали и изгоняли ученых и врачей, учителей и творческую интеллигенцию. Заполыхали вооруженные столкновения в Молдове и Карабахе, Чечне и Абхазии. Сотни тысяч людей, умирая в этой резне, проклинали архитекторов Перестройки. Местные националисты подняли голову и стали на всех углах проклинать русских, которые, якобы, когда-то лишили их свободы и независимости. «Русские проводили геноцид против нашего коренного населения!» – кричали они, забывая при этом, что геноцид проводился, прежде всего, против самого русского народа. По указке великого грузина около двенадцати миллионов русских прошли через мясорубку НКВД за годы репрессий, и никто в то время не мог остаться в стороне. Гитлер проводил истребление неполноценных, с его точки зрения, народов на Западе Европы, а Сталин, неугодных на Востоке. Каждый из них преследовал свою цель, но методы у них были одинаковыми. Рассуждать, кто из них был кровожадней, все равно, что выбирать между молотом и наковальней. Нынешние демократы – проще говоря, шустрые людишки, находившиеся у власти в момент начала перестройки – вовремя уловили момент, когда из рук первого Президента СССР выпала власть. Прижавшись к широкой груди доброго «дядюшки Сэма», он наблюдал за разгорающимся пожаром в его стране. Он сам поджег её! Америка щедро наградила предателя за этот подарок. Все, кто в тот момент обладали властью или деньгами, как шакалы стали рвать, кому сколько по силам было утащить, назвав грабёж Приватизацией. По американскому сценарию приватизацией руководили талантливые проходимцы. Отняв у народа заводы, фабрики, пароходы, отменили статью УК «Об ответственности за тунеядство» и ввели заокеанское понятие «пособие по безработице». Работать не нужно! Грабь, воруй – свобода! Чтобы это выглядело пристойно, как и во все века, запустили националистическую машину. Простой народ должен быть занят выискиванием врагов среди своих соседей по стране, городу, дому. Пусть белые грызут черных, христиане – мусульман, сильные – слабых. «Разделяй и властвуй!» – старо, как мир. И ни одна сука из этих «режиссеров» не ответит никогда перед Законом и народом. Они – боги Олимпа власти! Плевать им на честь, совесть и мораль! Это химера, придуманная для обуздания рабов! История рассудит! Потом! Когда-нибудь! – полковник Князев потер пальцами уставшие глаза. – Эх, люди, люди! Ничему вас не учит ни своя, ни чужая история!»
Мысли текли не спеша, как бы подстраиваясь под темп медленно ползущего по грязи джипа.
– О чем задумался, командир? – прервал ход его мыслей сидящий за рулем Черноморец. – Вспоминаешь былое или свою невесту-красавицу? – хитро прищурив глаз, он посмотрел на полковника Князева.
– Эх, Яшка – друг мой ситный! – Олег сладко потянулся. – Да! Сейчас бы опять на одесский пляж, у теплого моря, в обнимку с моей черноморочкой! Так нет же, несет меня хрен знает куда и зачем… – Он хлопнул друга по плечу и, поерзав в глубоком кресле, устало прикрыл глаза.
– Вот отвоюем в последний раз – и все, штык в землю. Хорош! Набегались! Махну в Одессу к своей ненаглядной!
«Только бы националисты в оранжевых шарфиках дров не наломали, – мелькнула мысль. – Им ведь придется рассчитываться с америкосами за финансовую помощь при перевыборах президента. А деньги там, скорее всего, астрономические! Сейчас начнут удивлять мир мудреными реформами, что, в конце концов, может привести к гражданской войне. А там уже покажут себя бывшие каратели и их потомки. Не дай Бог!»
Под едва слышный рокот мощного дизеля он незаметно погрузился в сон, уносясь далеко на Юг.
2
Лето. Жара. Трассу Санкт-Петербург-Одесса Олег пролетел на своем джипе на одном дыхании. Он мчался в Одессу, к своему старому другу и приятелю Яшке Черноморцу, с которым вместе, в молодые годы, проходили подготовку в спецшколе ГРУ. Вместе ели, вместе потели, вместе спали и землю носом пахали. Кто служил, тот знает, что армейский друг – самый надежный. Не один раз их вместе забрасывали на территорию других государств, где нужно было помочь очередному «братскому народу» в его борьбе с неугодным Москве режимом. Побегали они и по джунглям, и по сельве. Молодые, здоровые, как черти, горы могли свернуть, но жизнь берет свое. Сначала Яшу тяжело ранили в живот. Чудом спасли его тогда и списали в штабные. Потом Олег оказался брошенным на чужой территории в силу политических обстоятельств. Это когда жертвуют пешками для того, чтобы вывести из-под удара короля.
Тогда ему помогла спецподготовка, смекалка и русское «авось». Перебив голыми руками охрану лагеря одного из «черных генералов», Олегу удалось захватить легкий самолет и перелететь на территорию соседнего африканского государства. Обменяв найденный в самолете ноутбук на полную заправку у одной из придорожных бензоколонок, сумел долететь до портового города, где незаметно проник на борт российского сухогруза, идущего на Родину. После долгих проверок и допросов его опять вернули на оперативную службу, где он познакомился со своим новым напарником – Борей Горшковым. С ним он потом служил на Ближнем Востоке до развала Конторы. Прошло десять лет после того, как утвердился новый политический порядок во вновь созданных государствах. Олег выслужил минимальную пенсию, но с увольнением не спешил. Семьи нет. Звание и возраст позволяли. Служил начальником кафедры спецподготовки в одном из лучших учебных спеццентров родной Фирмы.
Однажды через давнишнего знакомого узнал, что Яшка, здоровый и невредимый, проживает в своем родном городе-герое Одессе. Покопавшись в старых бумагах, нашел чуть пожелтевшую фотографию, на которой они вдвоем с Черноморцем, в камуфляже, обвешенные оружием, как Рембо, скалятся фотографу белозубыми улыбками. Узнай в то время кто-нибудь про это фото, голов бы им не сносить! Но обошлось. Адрес Яшки ему известен, авось, не выгонит?
Тихо шелестя шинами, джип въехал на окраину Одессы. На жидкокристаллическом мониторе навигатора высветилась картинка города с большой высоты. К сожалению, на ней улицы ещё не имели названий, но куда следовало двигаться – уже можно было сориентироваться. Олег помнил Яшины рассказы о том районе города, где жили его родители. Князев, чутьем старого разведчика, повел машину в нужную сторону. В это позднее, ночное время не было желания разыскивать по городу проводника.
Он почти бесшумно катился по спящим улицам города, высматривая Сиреневый переулок. Заметив ночной магазинчик, Олег уточнил у сонной продавщицы, где именно ему нужно сворачивать с основной улицы в нужный проулок. Тот действительно оказался заросшим сиренью, от чего воздух казался пьяняще сладким. Подкатив к калитке, на которой красовался приметный белый жестяный голубь с конвертом в клюве, Олег заглушил мотор и вышел из машины.
«Господи! – подумал он. – Какая красота!»
Огромное ночное небо над головой с крупными, как в планетарии, звездами. Легкий предутренний ветерок, напоенный запахами моря, степной полыни, вызывал щемящее чувство счастья, которое бывает лишь в редкие мгновения слияния души с природой. Сколько раз ему приходилось ночевать под открытым небом, на разных широтах, и всегда, когда возникала вот такая благостная предутренняя тишь, сердце сладостно щемило от внезапного понимания истинной и вечной красоты.
«Будить граждан по поводу нашего прибытия не будем», – решил Олег.
Опустив спинку водительского кресла, закрыл глаза и с удовольствием вытянул уставшие ноги.
Когда утренние солнечные лучи прогрели сквозь стекло кабину машины, климат контроль автоматически включил кондиционер. Он погнал по салону волну прохладного воздуха, отчего Олег проснулся. Потянувшись, зевнул и, зябко передернув плечами, вылез из машины. На него пахнуло утренним теплом еще не раскалившегося дня. Птичий гомон несся со всех сторон, как бы будя сонный город к новому трудовому дню. Где-то загремело ведро и чей-то недовольный бас начал выговаривать хозяйке за то, что всё валяется где попало. В ответ он тут же получил пулемётную серию возмущенных женских выкриков по поводу залитых с вечера «шаров» и тех чертей, что где-то его носили.
«Вроде бы и ругаются, а слушать приятно! – подумал Олег. – Наверное, потому, что переругиваются без злости!»
Постояв немного у калитки с почтовым голубком, о котором ему когда-то рассказывал друг Яша, он вошел во дворик, выложенный тротуарной плиткой. Над головой, переплетаясь по согнутым прутьям арматуры, вились стебли зеленого винограда, давая днем спасительную прохладу и защиту от белого, ослепительного солнца.
– Хозяева! – негромко позвал Олег, подходя к открытой двери веранды. – Есть кто в доме? Отзовись, кто живой!
Потоптавшись у двери, решился и переступил через порог. На чистенькой веранде с крашеным деревянным полом, посередине которой стоял круглый стол под белой скатеркой, никого не было.
– Хозяева! – еще раз позвал Олег. Не получив ответа, заглянул в дверь, ведущую с веранды в дом. В большой комнате стоял массивный стол на пузатых ножках, какие бывают лишь в старых домах, где когда-то жили большие рабочие семьи. Большой кожаный диван, видимо, ровесник стола, сервант с обычным набором хрусталя, и в углу современный телевизор с большим плоским экраном.
Дальше идти он не решался, считая, что и так уже достаточно вторгся в частные владения. «Еще неизвестно, как меня тут встретят и кто. Хорошо, если Яшка, а если напутал чего? Объясняйся потом: я не я, и хата не моя!»
В этот момент он почувствовал, что сзади кто-то есть.
– А ну, стоять-бояться! – выкрикнул звонкий женский голос. Обернувшись, он увидел загорелую блондинку, решительно сжимавшую в маленьком кулачке увесистый молоток. – Ты чего в чужой дом залез? Вот сейчас как дам по голове! – Она держала поднятый над головой молоток, как бы решая, куда лучше ударить этого высокого голубоглазого блондина. Эта решительная фраза развеселила Олега. Он сложил на груди мощные руки и, улыбаясь, стал ожидать продолжения событий.
Сообразив, что ее экспромт не получился, она немного опустила молоток. Вытянув левую руку в сторону двери, она скомандовала:
– А ну! Выходи из дома, а то брата позову! Он тебе ноги повыдергает! – она пыталась сохранить воинственный вид.
Глядя на ее маленькую босую ножку, Олег вдруг вспомнил, что у Яши на больших пальцах ног были такие же плоские, круглые ногти.
– А ты позови, красавица, братца своего, Яшеньку! Там поглядим, кто кому чего повыдергает!
Сообразив, что незнакомец явно знаком с ее братом, женщина опустила руку и, все еще сердясь, спросила:
– Вы к нему по делу или как?
Олег улыбнулся.
– Именно что – или как!
– Ой, шо вы мне голову дурите! Это ваш драндулет под нашей калиткой стоит? – заговорила она по-одесски. – Так вы, наверное, отдыхающий, место ищете? – она встряхнула копной золотистых волос и, виновато улыбаясь, положила молоток на стол. Глядя в ее огромные сине-зелёные глаза и слушая дурашливо-одесский жаргон, Олег уже откровенно веселился:
– Да, именно – отдыхающий! Ищу не только место, но и своего старого боевого друга, у которого должна быть потрясающе красивая сестра!
– Ой! Так вы же, наверное, Олег? Князев? – она от удивления прикрыла рот ладошкой. – Погодите, я сейчас! – она метнулась куда-то вглубь дома и через минуту вернулась с фотокарточкой в руках. Точно такая же имелась у Олега, где они вдвоем с Черноморцем в камуфляжной форме стоят, обнявшись за плечи. Переведя взгляд с фотокарточки на Олега, она просветлела лицом и вдруг, неожиданно ойкнув, обвила руками его шею и поцеловала в щеку. Такой внезапной атаки он не ожидал и на время опешил, ощущая прижавшееся к нему ее горячее, упругое тело. Чисто рефлекторно обняв ее за тонкую талию, он молчал, ощущая себя полным болваном. Вдыхая запах ее волос, ему казалось, что так пахнет свежескошенная трава в конце лета. Наконец она разжала руки и, отступив на шаг, взглянула на него по-новому, ласково и удивленно.
– Так вот вы какой?
– Какой? – переспросил ее Олег, улыбаясь.
– Колючий! – рассмеялась она, сверкнув белоснежными, крупными зубами.
– Да, побриться бы не мешало! – он, провел ладонью по подбородку. – Значит, если я не ошибаюсь, то передо мной сама Анна Семеновна!
– Ну, для Семеновны я еще молода, а вот то, что меня зовут Аня, это точно! Ой! Да вы присаживайтесь! – сказала она, придвигая к нему стул. – Я так рада, что вы приехали к нам! Яша мне много рассказывал о вас, и о том, как вы ему жизнь спасли. Я вам так благодарна! Вы себе не представляете! Если бы Яша погиб, то я бы не выжила одна, без родителей. Он мне заменил и мать, и отца. Так что вы спасли не одну, а две жизни!
– Не стоит благодарить! Это была наша работа, и Яша для меня сделал бы то же самое.
Он с удовольствием разглядывал ее стройную фигуру в коротком розовом, в белый горошек, халатике. Примерно такого же роста, как и ее брат Яша, – а тот был на голову ниже Олега. Голубоглазая, загорелая блондинка с белозубой улыбкой! Да! Только на Юге можно встретить такую яркую, как жар-птица, красавицу!
– И где же наш Яша? Он, кажется, должен был мне ноги повыдергивать! – напомнил Олег смутившейся от его взгляда Ане.
– Вы не обижайтесь на меня. Это я так, со страха наговорила. А Яши сейчас нет дома. Он теперь челноком в Турцию мотается. Через два дня должен вернуться. Так что дом в вашем распоряжении! – она сделала широкий жест рукой. – Милости просим, будьте как дома! Совсем заговорила я вас. Вы же устали с дороги? Сейчас на стол соберу, а вы пока загоняйте машину во двор и идите в душ, за домом. Мыло и мочалки там, на месте, а полотенце я вам принесу.
Выйдя на улицу, Олег дотронулся до мощного хромированного кенгурятника, защищавшего перед джипа и, передразнивая Аню, повторил:
– Это шо, ваш драндулет? Знала бы она, что это за драндулет! Хотя, что взять с женщины…
Олег по-настоящему был влюблен в свой автомобиль – произведение инженерного искусства технической спецлаборатории бывшей Конторы. Он называл его БРОК, чем, в сущности, он и являлся – боевым роботизированным комплексом. Машина общалась с ним синтезированным, мужским голосом центрального бортового компьютера. Могла самостоятельно, используя сенсоры, двигаться по голосовой команде с пульта дистанционного управления либо по маршруту, заложенному в спутниковую, навигационную систему с мгновенным позиционированием на местности. Встроенные спереди и сзади минителекамеры не только передавали изображение на центральный дисплей, но и предупреждали о препятствиях или сходе с полосы движения в темноте и тумане. В критической ситуации машина могла остановиться самостоятельно. Встроенный спутниковый телефон с выведением информации либо цветных изображений на экран жидкокристаллического монитора. Машина была оборудована как системами активной и пассивной защиты, так и системами нападения. Бронированная по четвертому классу, с фотохромными бронестеклами. На задней части крыши красовался хромированный гриб, похожий на колпак вентиляции. На самом деле, это был локатор кругового обзора и целенаведения, автоматически засекающий огневые точки противника в момент стрельбы. Противопульные шины. Огневой комплекс, включающий в себя два передних и два задних скорострельных пистолета-пулемета «Каштан» с десятикратным боезапасом. Связанные компьютерным управлением наведения и удержания цели, как у «Черной Акулы», они были укрыты за мощными бамперами. Под днищем машины, в специальных пластиковых контейнерах, были запрятаны надувные баллоны. Они автоматически накачивались при заезде в воду и позволяли успешно форсировать реки со спокойным течением. Для преодоления глубокого брода джип мог приподниматься дополнительно на двести миллиметров. Дверные ручки были оборудованы электрошокерами, вырубающими здорового человека на десять минут. Мощный турбодизель с двойным запасом топлива. Система самоликвидации.
Всем этим хозяйством управлял центральный бортовой компьютер. Его сенсоры были настроены на голос Олега, обращавшемуся к нему по имени – БРОК. Компьютер по команде принимал и хранил в памяти голосовую информацию, поступающую к нему как с внешних, так и внутрисалонных микрофонов. Своего рода высокочувствительный диктофон.
Машина была подготовлена для проведения архиважной, секретной операции в Югославии. Необходимо было тайно вывезти из боснийского плена одного из ключевых руководителей сербского парламента. Возможно, будущего президента. Американцы опоздали на какие-то минуты. Операцию тогда, хоть и с потерями, его группа выполнила, а вот машина считалась утерянной после того, как в дом, в подвале которого она стояла в гараже, попала ракета. Под прикрытием бойцов русского спецназа «Царские волки», группа вынуждена была в спешке выходить из этого района. Машина тогда была «по легенде» зарегистрирована на имя Олега. Он успел влюбиться в это чудо техники и втайне надеялся, что она всё-таки уцелела.
Прошло несколько лет, Контору разогнали. Олег, уже в составе воздушно-десантной бригады, опять оказался в Югославии. Он помнил то место, где под развалинами дома была погребена машина. Заплатив местным крестьянам, Олег принялся за расчистку завала. Какова была его радость, когда обнаружилось, что перекрытие подвала выдержало обвал дома. Откопав ворота гаража, открыли их, и – о чудо! – машина стояла целехонькая. Документы, подтверждавшие, что Олег является ее владельцем, лежали в кармане. Он как чувствовал перед вылетом, что отыщет свою машину, и не ошибся. Домой машину перебросил с очередной оказией, на военно-транспортном самолете.
По возвращении из командировки больше он со своим джипом не расставался. Вечерами, после службы, все офицеры разбредались по гаражам, к своим железным коням. У кого новые, а у большинства старенькие машины требовали немало заботы и ласки. Олег, не имея семьи, все свое свободное время отдавал машине. Он отпирал свой гараж и приветствовал БРОКа, как старого боевого товарища, который тут же, слегка скрипучим голосом, начинал требовать проверки и обслуживания той или иной системы. Домой уходил поздно. В гаражах иногда, у кого-нибудь в боксе, собиралась веселая компания, на шум которой подтягивались остальные соседи. Доставали свои заначки: кто бутылку спирта, кто бутыль огурчиков. Невесть откуда появлялись хлеб, сало. Под шутки и смех начиналась мужская пирушка, на которой, хоть на время, можно было забыть о семейных и служебных проблемах. Как правило, коллектив всегда просил Олега спеть под гитару. У него это так здорово получалось, что захмелевшие товарищи плакали и лезли целоваться. Холостяцкая квартира служила ему прибежищем лишь на ночь. Водить домой гарнизонных дам легкого поведения он считал признаком дурного тона и на шутливые подначки товарищей по службе отвечал, что свой «хрен» не на помойке нашел. Иногда, мотаясь по служебным делам в Питер, он позволял себе «разогнать кровь» у одной старой приятельницы, но без каких-либо претензий и обязательств, что, впрочем, устраивало обоих.
– Ну, что, драндулет, поехали? – Олег шутливо похлопал рукой БРОКа по капоту.
– Не понял команду! – тут же отозвался БРОК.
– Ладно, это я так, шучу. Открой дверь!
Замок мягко щелкнул, и механизм дожима мягко заурчал, отпуская тяжелую дверку.
– Поехали! – негромко скомандовал Олег.
Тихо вздрогнул дизель, прыгнули стрелки приборов, и джип слегка приподнялся, сдерживаемый педалью тормоза. Загнав машину во дворик, под тень виноградного навеса, Олег вытащил дорожную сумку и, бросив ее на веранде, пошел за дом.
Задний двор, зажатый соседскими заборами, представлял собой тенистый садик с несколькими грядками овощей и зелени. Справа – беленький домик, совмещавший в себе сарай, кладовую и летнюю кухню. В тени старого ореха стоял круглый стол, покрытый цветастой клеенкой. Возле него стояли три пластмассовых белых стула. Прямо над столом, на шнуре, перекинутом через ветку, висела лампа в розовом абажуре. На кухне хлопотала Аня, изредка поглядывая на Олега смеющимися глазами.
– Ну, как? Хорошо у нас? – спросила она, не отрываясь от работы.
– Да уж! Рай для пенсионера! – восхищенно сказал он, ни грамма не покривив душой.
За годы скитаний по миру Олег нагляделся на экзотические красоты, но там он был, зачастую, тайный гость, а Родина есть Родина! Тем более что сам он родился немного севернее Одесской области, в одном из небольших гарнизонов, где в то время служил его отец.
– Душ за кухней. Смелее, генерал! – подзадорила его Анна.
– В душ, так в душ! – Олег направился за летнюю кухню, где перед ним предстало деревянное сооружение, с бочкой наверху. Душевая была похожа на пляжную кабинку, закрывая купающегося от коленей до плеч.
Прохладные струи остывшей за ночь воды взбодрили и освежили тело. Шумно фыркая и разбрызгивая воду, Олег не заметил подошедшую Анну. Она тихо наблюдала за ним, сжав в руках белое махровое полотенце. Солнечные лучи, отражаясь в брызгах воды, играли на его мощных мускулах, кое-где пересеченных белыми полосками старых шрамов.
– Видать, ему немало досталось! – подумав, по-бабьи вздохнула Аня. – Вот полотенце! Жду вас за столом! – окликнула она Олега.
– Ну, хозяйка, я готов к употреблению! – потирая ладони, сообщил Олег, через несколько минут усаживаясь за стол.
Да! Стол для завтрака шикарный. Посередине стояла крынка холодного молока с запекшейся сверху пенкой. Рядом лежала краюха душистого, ржаного хлеба. Мисочка янтарного липового меда уже привлекла вездесущую осу, пытавшуюся первой снять пробу. На проволочной подставке стояла сковорода с шипящей на сале яичницей и хорошим куском жареного мяса. Горкой лежала зелень.
– О, це дило! – вспомнил Олег хохляцкую присказку своего любимого дядьки Бориса.
– Ешьте на здоровье! – по украинскому обычаю сказала Анна.
– И вам дай Боже! – ответил Олег. Не дожидаясь повторного приглашения, начал орудовать ножом и вилкой, как солдат штыком в бою.
Она даже залюбовалась тем, как аппетитно он ест: вот дал же Бог здоровья человеку!
– Тьфу-тьфу на него, чтоб не сглазить! – Анна незаметно перекрестила его.
Расправившись с завтраком, Олег повеселел и, глядя лукавым глазом на хозяйку, сказал, – Спасибо за угощение! Давно не ел вот так вкусно, по-домашнему! Когда-то в детстве меня мама так кормила. Спасибо вам!
– Будь ласка! – засмущавшись, ответила Аня.
– Ну, и каковы у вас планы на сегодня? – спросил Олег.
– А я сейчас в отпуске, в школе летние каникулы. Так что в полном вашем распоряжении!
– Да уж! Никогда в жизни не имел в полном распоряжении такой хозяйственной и симпатичной девушки! – отпустил комплимент Олег.
– Да ну вас! – притворно надула губы Аня. – Прямо уже сразу к словам цепляетесь! Ну ладно! Проехали! – она вздохнула, глядя на его виноватую физиономию. – Вы в Одессе раньше бывали? Нет? Ну, тогда стоит начать с прогулки по городу. Заодно поможете мне с покупками на Привозе, это наш главный рынок!
Весь день они колесили по городу. Прогулялись по Дерибасовской, посидели в знаменитом пивном баре «Гамбринус». Стоя у памятника Дюку Ришелье, любовались Одесским портом. Спустились по Потемкинской лестнице и, поднявшись обратно на фуникулере, присели на скамейку, в тени чисто одесских каштанов – поесть мороженого. Любовались зданием Драмтеатра. Затем, накупив продуктов на Привозе, вернулись, уставшие, домой.
