Cytaty z książki «Последние дни обороны Севастополя. Неизвестные страницы знаменитой битвы. Июнь – июль 1942 г.»

Те, кто пишет о том, что 30 июня на 35-й батарее скопилось множество людей, допускают большую ошибку. За 2-ю линию прикрытия эвакуации уже никого не пускали. А территория 35-й батареи и аэродром были зачищены от «случайных лиц».

Таким образом, пехоту отводили, оставляя артиллерию. Оборона была дезорганизована. Высшее командование севастопольской обороной утратило волю к сопротивлению. Единственным организованным рубежом был рубеж прикрытия эвакуации, где командиры находились в своих частях. Остальные части были предоставлены сами себе. Тем не менее сопротивление продолжалось и 30 июня 1942 года.

Полковник Гусаров, который все время шел рядом со мной, вдруг останавливается и медленно валится на бок. Подхватываю его, осторожно опускаю на землю. Он не дышит. Осколок сразил его насмерть. Обнажив головы, склоняемся над бездыханным телом. Погиб еще один из героев, с именем которого была связана семимесячная эпопея ожесточенной борьбы за Севастополь. Морской полк Гусарова неоднократно отмечался в сводках Верховного командования.

Очень многие реальные герои остались за рамками официальной историографии.

17 июня 1942 года (ясно, солнечно, видимость хорошая, температура: + 30)

Но ушли не все лодки. Командование СОР начинает «эвакуацию». В 22 часа командный пункт перебрасывается на 35-ю батарею. В 00 часов 30 июня командир подводной лодки Щ-209 получил приказ заместителя начальника штаба ЧФ – начальника штаба СОРа капитана 1-го ранга Васильева: «Лечь на грунт в районе 35-й батареи и оставаться там до особого распоряжения». Аналогичный приказ был дан и подводной лодке Л-23.