Czytaj książkę: «С улыбкой жизнь прекрасна. Юмор и сатира»

Данная книга является художественным произведением, не пропагандирует и не призывает к употреблению наркотиков, алкоголя и сигарет. Книга содержит изобразительные описания противоправных действий, но такие описания являются художественным, образным и творческим замыслом, не являются призывом к совершению запрещенных действий. Автор осуждает употребление наркотиков, алкоголя и сигарет. Пожалуйста, обратитесь к врачу для получения помощи и борьбы с зависимостью.

© Александр Лукьянов, 2023

ISBN 978-5-0059-9817-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Цель данной книги – зарядить положительными эмоциями читателя с помощью шуток, частушек, анекдотов, лимериков, порошек, загадок, басен. С юмором легче переносятся болезни, потери. Юмор, как родник с живой водой, лечит хандру, уныние, придаёт силу бороться со стрессом, раздражением, гневом и агрессией, улучшает настроение (и пищеварение). Сатира представлена большей частью иносказанием с привлечением действующих лиц из леса. Однако многие могут узнать в лесных персонажах реальных действующих на политической арене лиц. В тему сатиры вписываются и большинство рубаи о власти, богатстве и вине. Нет цели кого-то обвинить или очернить, просто описываются события из реальной жизни, воплощённые персонажами, иногда сказочными. Буду рад, если доставлю Вам удовольствие от чтения с улыбкой.

С уважением, Лукьянов Александр Борисович (литературный псевдоним – Александр Кипрский).

Шутки

Эпиграф

Шутка из слона может сделать муху.

Медуза и краб

 
Полнотелая медуза
Колыхалась на волнах,
Безмятежно грела пузо
Под лучами в сладких снах.
 
 
Ветерок над морем, маясь,
Тихо с волнами играл
И, медузой забавляясь,
К валунам её пригнал.
 
 
Краб тихонько притаился
На прибрежном валуне
И в неё глазами впился
Наяву, а не во сне.
 
 
Здесь медуза пробудилась
И спросонья говорит:
«Мне нечаянно приснилось,
Кто-то на меня глядит».
 
 
Краб сказал: «Я Вами, здрасьте,
Извините, покорён.
Вы – предмет безумной страсти,
В Вас я по уши влюблён.
 
 
Я готов на Вас жениться,
Руку с сердцем предложить.
Похудеть Вас потрудиться
Я хотел бы попросить.
 
 
Наш народ всегда поджарый,
Полнота нам не к лицу.
Будем мы счастливой парой,
Когда выйдем мы к венцу».
 
 
«Мой любимый, я согласна.
Быстро сброшу лишний вес,
Потружусь я не напрасно,
Будет чудо из чудес.
 
 
Буду я сверкать на солнце,
Как хрустальная слеза.
Пусть прозрачное «оконце»
Отражает небеса.
 
 
Я красива в платье белом,
В бледно-розовом венке».
Своего стесняясь тела,
Растянулась на песке.
 
 
Разделило солнце вкусы,
Разгорелось без труда.
От растаявшей медузы
Не осталось и следа.
 
 
Увидав такое дело,
Краб, чтоб не было беды,
Подождал когда зардело
Красно солнце у воды.
 
 
Осторожно озираясь,
Ухватив еды кусок,
От опасности скрываясь,
Закопался краб в песок.
 
 
Тихо буркнул: «Жизнь прекрасна»,
Откусил с изюмом кекс
И подумал, безопасным
Должен быть не только секс.
 

«Карикатурное» сопрано
(Рецензия на выступление певицы)

 
Театр мимики и жеста
Весь у певицы на лице.
Для артистизма много места
В концертном зале во дворце.
 
 
Печально музыка играет,
То брови хмурятся вразлёт,
Мороз по коже пробирает,
То взгляд, как молния, сверкнёт.
 
 
Улыбка на губах блуждает.
Мажором музыка звучит.
Тебя твой зритель награждает
Иль, утомившийся, молчит.
 
 
Вдруг звук на «у» затянут губы.
Воздушный поцелуй летит.
Легко перелетая трубы,
Он в уши зрителям дудит.
 
 
Ты с нотой «ля» дисконтом взмоешь,
Разгонишь в небе ястребов.
Так широко свой рот откроешь —
Не счесть фарфоровых зубов.
 
 
Гримасы, как в карикатуре.
К ней интерес, в ней смехота.
Как будто в некой партитуре
Ты смотришь на рисунки рта.
 
 
Не проводил твой зритель тесты,
Но понял, сидя до конца,
Что голоса главнее жесты
И ярче мимика лица.
 
 
Тебя он поздно или рано,
Как мима будет узнавать.
«Карикатурное» сопрано
Захочет голос твой назвать.
 
 
Певицу жалко мне на сцене —
Не может, бедная, чихнуть.
Иль почесать свои колени,
Иль заразительно зевнуть.
 
 
Гримасы строит многократно.
Что? Терпит из последних сил?
Тогда беру слова обратно.
Я ничего не говорил.
 

Зачем нужны комары

 
Нам весны дыхание
Окна распахнуло.
Шумная компания
В гости заглянула.
 
 
Пир горой устроила
На открытом теле.
Нервы беспокоила.
Крылышки блестели.
 
 
Выпив кровь горячую,
Жажду утолила,
Жизнь свою бродячую
Без конца хвалила.
 
 
Дружная компания
Хорошо сидела,
От кровососания
Весело зудела.
 
 
«Твари вы летящие,
Почему кровь пьёте?
С глазками горящими
К людям пристаёте?
 
 
Вы зачем кусаетесь?
Ваша жизнь без толку.
На людей бросаетесь
С писком, без умолку».
 
 
Хором рассмеявшихся
Голос слышен с плоти:
«Лечим застоявшихся
На мирском болоте.
 
 
Чтобы меньше времени
Праздно проводили.
Чтобы больше бремени
На себя взвалили.
 
 
Про дела неспешные
Вам напоминаем.
За проступки грешные
Больно вас кусаем.
 
 
Прописал лечение
Доктор комарами.
Верит во спасение
Душ, скорбящих в храме».
 

Чукча на юге

 
Из Чукотки снежной вьюжной
Кареглаз и белотел,
Чукча к нам на берег южный
В самолёте прилетел.
 
 
Загореть на солнце жарком
Чукча искренне мечтал
И на пляже, как подарком,
Белой кожей заблистал.
 
 
Долго он лежал в покое.
Солнце сильно разожглось.
Тело чукчи, как жаркое
На мангале испеклось.
 
 
Чукчу в дом препроводили.
У него иссяк запал.
Но пока мы кофе пили,
Чукча в доме наш пропал.
 
 
Долго чукчу мы искали,
Заглянули под кровать.
Глаз весь вечер не смыкали,
Громко стали чукчу звать.
 
 
Все кладовки перерыли.
Не открылся нам сезам.
Холодильник приоткрыли,
Не поверили глазам.
 
 
Меховые шаровары
Чукча с курткою одел,
Сдвинув с полок все товары,
В холодильнике сидел.
 
 
И с блаженною улыбкой
На заснеженном лице
Чукча лакомился рыбкой,
Как хозяин во дворце.
 
 
Чукчу хором мы позвали:
«Чукча, чукча, выходи!
Ты не в тундре на привале,
На холодном не сиди!»
 
 
«Ладно, выйду, не кричите,
Ни к чему теперь орать,
Но не буду, не просите,
Я на солнце загорать!»
 
 
Подлечился на отварах.
Тело чтоб не оголять,
Чукча в куртке, шароварах
Стал на солнце щеголять.
 
 
Он вернулся невредимый
И сказал своей жене:
«В тундре снежной и любимой
Хватит солнца нам вполне».
 

Таракан

 
Внезапно в доме свет включился.
Как вор, ловкач, политикан,
Который взяткой не делился,
Бежал от страха таракан.
 
 
От света яркого взбесившись,
Бежал, не ведая преград.
За ножкой стула притаившись,
Был месту найденному рад.
 
 
Хотел он скрыться от ответа.
В тени от ножки полосы.
Но всё же под потоком света
Виднелись рыжие усы.
 
 
Усы, как тонкие антенны,
Не раз спасали от беды.
Набеги были дерзновенны.
Он ловко заметал следы.
 
 
В ночи храбрец, властитель дома.
Хозяин полной темноты.
Друг и Гоморры, и Содома.
Враг белизны и чистоты.
 
 
Хоть ты – сообщник Вельзевула,
Не строй иллюзий, таракан.
Пролился клей за ножкой стула,
А значит, ты попал в капкан!
 

Кровопийца

 
Стоит у полного корыта,
Расставив ноги широко,
Как будто крепкие копыта
Вонзились в землю глубоко.
 
 
Напившись крови до макушки,
Не сводит с нас кровавых глаз.
Привык к бесплатной он кормушке
И знает к ней секретный лаз.
 
 
От вседозволенности сладкой
Слегка кружится голова.
Он рыщет по пустыне гладкой,
Как будто он сильнее льва.
 
 
Он знает, от любой погони
Уйдёт успешно без труда.
Ни мухобойки, ни ладони
Не нанесут ему вреда.
 
 
От страшного звероподобья
Вся наша жизнь – сплошной кошмар.
Со злобой жуткой, исподлобья
Глядит, набычившись, комар.
 
 
Настанет время золотое,
Учти, бездушный кровосос.
На тело, кровью налитое,
Найдётся мощный пылесос.
 

Под пиратским флагом

 
Бриг пиратский в Средиземном море
Сторожит торговые пути.
Солнца блеск увидев в луидоре,
Жаждут бой пираты провести.
 
 
На фок-мачте флаг пиратский бьётся
И страшит торговые суда.
Роджер над их трусостью смеётся
И глазницы щурит иногда.
 
 
Сны пиратам снятся о злодеях.
Враг, как огнедышащий дракон.
И висят предатели на реях.
К подлецам суров морской закон.
 
 
Барк на горизонте показался.
Но с пиратским флагом не шути.
В борт багра железный крюк вонзался,
Звал друзей на абордаж идти.
 
 
Танец страсти, смелой сарабанды
Храбрецы кружат на мертвеце.
Беспрестанно отдаёт команды
Капитан со шрамом на лице.
 
 
Захватив желанные богатства,
Ремеслом считавшие разбой,
Как свободу, равенство и братство,
Поделили их между собой.
 
 
Будут пить портвейн и веселиться.
И дублоны сыплются к ногам.
Песни с брига будут разноситься
По волнам к ближайшим берегам.
 
 
А пиратам море по колено.
Золотом набиты сундуки.
И боятся плена больше тлена,
Ведь на дно уходят мертвяки.
 
 
Солнце в море к вечеру садится.
От вина пираты входят в раж,
Жаждут снова боем насладиться:
«Будем солнце брать на абордаж!»
 

Шахматная партия

 
Соперник сильный мне достался,
Но рейтинг не страшил меня.
Сыграть с ним партию собрался
В душе спокойствие храня.
 
 
Такой игрок не ошибётся.
За ходом нужен глаз да глаз.
Не прозевает, не сморкнётся.
И не подаст к пощаде глас.
 
 
В глаза не смотрит он сердито,
Но ставит свой эксперимент:
Новоиндийская защита
Была разыграна в момент.
 
 
Я ждать коллегу не заставил:
Был d4 первый ход.
Коня он на f6 поставил.
Дебюты знал сей полевод.
 
 
На с4 пешку двинул,
е6 в ответ я получил
И на f3 коня закинул.
Меня в6 не огорчил.
 
 
Теперь мне нужно защищаться:
Поставил пешку на g3.
Но тучи начали сгущаться:
Са6 вышел изнутри.
 
 
Что делать? Может сразу сдаться?
Чуть закружилась голова.
Но с силой продолжал бодаться:
Ферзём пошёл я на с2.
 
 
Противник чётко развивался:
На е7 сделал ход слоном.
Тут я слоном в g2 ворвался
И встал на месте потайном.
 
 
Дебют сей партии раскрылся:
Сыграл он пешкой на d5.
Мой пехотинец не зарылся:
Съел на d5, и занял пядь.
 
 
Но чёрный конь вдруг встрепенулся
И пешку на d5 пробил.
А мой король лишь усмехнулся
И рокировку сотворил.
 
 
Король врага не думал долго
И рокировку совершил.
А я ладьёй из чувства долга
Пойти на е1 решил.
 
 
Гроссмейстер не стонал от боли,
Был трезв и не был с бодуна,
Не щурил глаз, на в7 поле
Фианкетировал слона.
 
 
Конь белый, на с3 запрыгнув,
Напал на чёрного коня,
А пехотинец, лук свой выгнув,
С с5 напал вдруг на меня.
 
 
Мой конь, как будто рассердился,
Коня противника забрал.
Но пехотинец пробудился:
Коня на d5 отыграл.
 
 
Вдруг пешка на в3 шагнула.
Конь чёрных на с6 скакнул.
Слона на в2 потянуло,
Он пешку защитить рискнул.
 
 
Но пешка чёрных пешку съела
На d4, конь её,
А чёрный конь коня умело
Забрал в владение своё.
 
 
Но слон коня не испугался,
На d4 растоптал.
Хоть конь отчаянно лягался,
Взошёл наш слон на пьедестал.
 
 
Ферзь на d6 взошёл упрямо.
Ладья «е» в d1 вплыла.
Ладья свой курс держала прямо
И шанса своего ждала.
 
 
Ладья «а» на с8 встала,
Напав на белого ферзя.
И королева трепетала,
На клеточку в2 скользя.
 
 
Ферзь на g6 переметнулся.
Ладья «а» с1 пошла.
А пехотинец спотыкнулся,
И пешка на а6 вползла.
 
 
Вдруг пешка на е3 вступила.
Ладья «f» в гавань заплыла,
е8 клетку подцепила.
А пешка на а3 взошла.
 
 
Ферзь на h6 пошёл нежданно.
На в4 пешка скок.
Ферзь на g6 вернулся, странно.
Ферзь на в3 прошёл чуток.
 
 
Ладья ладью тотчас же съела
На клетке чёрной с1.
Ладья на с1 влетела,
И съел чернявую блондин.
 
 
Ферзь на d6 отъехал хмуро.
Вплыла на d1 ладья.
Ладья к d8 шла понуро.
Слон на в2 прошёл, жуя.
 
 
Ферзь чёрный на с6 пробрался.
Ладья на с1 вплыла.
Ферзь на d6 стоять собрался.
Ладья на d1 ушла.
 
 
Ферзь на с6 вернулся сразу.
Ладья напала на ферзя.
Туда-сюда прошли три раза,
Но больше так ходить нельзя.
 
 
Они бы долго так ходили,
Но жёстки правила игры.
Ничьёй игравших наградили
И отпустили до поры.
 
 
Гроссмейстер тих был и спокоен.
Шкала эмоций на нуле,
Хоть на борьбу и был настроен,
Лежал весь в чёрном на столе.
 
 
Не сотвори себе кумира!
Соперник мой перегорел,
Но рейтинг чемпиона мира
Внутри его детали грел.
 
 
Вёл чемпион себя спокойно.
В тяжёлом шахматном бою
Я тоже выглядел достойно,
Сыграв с компьютером вничью!
 

Стрекоза и вентилятор

 
Стрекоза, увидев вентилятор,
Потеряла разум и покой.
Словно в сердце биостимулятор
Кровь погнал пылающей рекой.
 
 
Светский лакированный красавчик
Юную шатенку покорил,
Будто некий сладостный буравчик
Нежно в сердце рану пробурил.
 
 
Вентилятор пыжился и гордо
Лопастями белыми крутил,
Словно был одет в перчатки лорда,
Стрекозу чем очень восхитил.
 
 
О любви сказать ему решившись,
Закружила рядом стрекоза,
Гордости и разума лишившись,
Выпучив зелёные глаза.
 
 
Часто машут тоненькие крылья.
Хочется поближе подлететь.
Напряглись от страсти сухожилья
И пришлось изрядно попотеть.
 
 
Вентилятор гнал самодовольно
Ветра нескончаемый поток,
Не давая ей непроизвольно
Ближе подлететь хоть на виток.
 
 
Стрекоза с любимым распрощалась,
Выбиваясь из последних сил,
И в душе невольно возмущалась.
Ветер от любви её сносил.
 
 
Выключил вдруг кто-то напряженье.
Вентилятор словно обалдел,
Испытав большое униженье,
В пол обескуражено глядел.
 
 
Лопасти несчастного повисли.
И у стрекозы исчез запал.
Чувства страсти к немощному скисли.
Сразу интерес к нему пропал.
 
 
Сколько в наших душах тёмной мути?
Нужен и в болоте свежий всплеск.
Мы не добираемся до сути,
Стрекозой летим на внешний блеск.
 

Гипотеза о происхождении женщин

 
Был материк с названием Гондвана
Две сотни миллионов лет назад.
Уже в те времена у таракана
Был взгляд на жизнь немного мрачноват.
 
 
Он наблюдал за динозавром крупным,
Качая с сожаленьем головой:
В прогулке на морозе неотступном
Не выжить им без шубы меховой.
 
 
Тогда в Гондване появились звери
В роскошных тёплых шубах на меху.
И стало им не холодно в пещере,
Где спали раньше на зелёном мху.
 
 
Все женские создания стремились
Скорее шубку тёплую достать,
Чтоб особи другие изумились,
Увидев их достоинство и стать.
 
 
Усатый таракан не догадался,
Что суть у теплокровных всех одна:
Чтоб муж семейной жизнью наслаждался,
Должна быть в шубке модница-жена.
 
 
Шикарная владелица пушнины
Промолвила дрожавшему в щели:
«Мой рыжий друг, не знаю, как мужчины,
А женщины от нас произошли».
 

Политические лица России
(Загадки)

 
Сам летает, сам ныряет,
Сам красавиц покоряет.
Путь его тяжёл и труден.
Это президент наш…
 
 
Строй построит без изъяна.
Гимн споёт под звук баяна.
Главный враг всех хулиганов
Вождь компартии…
 
 
Не хандрит он однозначно.
Пьёт коньяк и шутит смачно.
Он юрист, не волк тамбовский,
Либерал наш…
 
 
Бьётся в Думе с местной властью
И влюбляется со страстью.
Не боится гегемонов
Справедливоросс…
 
 
На лице нет и морщины,
А в Совете матерщины.
Всем даёт свою оценку
Председатель…
 
 
Для «Роснано» деньги дали,
Чтоб прогресс все увидали.
Не увидишь, не старайся
Наноденьги у…
 

В греческом зале

 
В очень запущенном греческом зале
Дима и Вова от дел отдыхали.
Чтобы гулял по музею бомонд,
Вова напомнил про евроремонт.
 
 
«Евроремонт, мой дружочек, не в моде»,
Дима сказал, повернувшись к Володе, —
«Сделаем мы капремонт на свой лад,
В еврокультуру внесём русский вклад.
 
 
Ради России мы будем стараться!»
Следом за ними толпа папарацци
Делает снимки волшебные вмиг,
Чем добавляет Европе интриг.
 
 
Долго гуляли друзья по музею.
С гордостью я на их фото глазею:
Вот лезет Вова в большую трубу.
Греки тотчас раскатали губу!
 
 
(В очень обшарпанном греческом зале
Газотрубу к потолку привязали).
Дима качает в трубу первый газ,
Жалко, что фикус в музее угас.
 
 
Вот от турецкого берега мчится
Дима, как Зевс, в боевой колеснице.
Вова в скафандре, как будто на дне,
Едет под морем на танка броне.
 
 
Модернизация всех технологий!
Выезд на берег здесь очень пологий…
Драхмы везёт вместо евро, «нагрев»
Еврокомиссию и МВФ.
 
 
Санкции быстро сгниют, словно фрукты.
Танком потащит обратно продукты!
Бодро идут по музею вожди.
Сколько ещё у них дел впереди!
 

Приключение на корабле
(На мотив песни «Про белых медведей»)

 
Первые фольклористы
Русской культуры для,
Как чудаки-туристы,
Смотрят с корабля.
 
 
Видят леса, пролески,
Сёла, дворцы, поля,
Башни, кресты и фрески
Древнего кремля.
 
 
Ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля.
Дружно смотрят с корабля.
 
 
Летним деньком в тумане
Берег совсем пропал.
В грянувшем урагане
Смерч сломал штурвал.
 
 
«Наши спасите души!»
К людям пришла беда.
Больше не видно суши,
И кругом вода.
 
 
Ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля.
Барк не слушался руля.
 
 
Вождь дикарей свирепых,
Быстро вошедших в раж,
Парусник без фалрепов
Взял на абордаж.
 
 
В плен к дикарям попали.
Им не давали спать.
Истово заставляли
Вместе танцевать,
 
 
Ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля,
С бубнами учителя.
 
 
Всех фольклористок краше
Дева одна была.
Рдели на шее даже
Бусы из стекла.
 
 
Словно из карнавала,
Ласковый взгляд даря,
Весело танцевала
В свите дикаря.
 
 
Ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля.
В пышной свите дикаря.
 
 
Вождь молодой был очень
Танцами покорён
И в голубые очи
Девушки влюблён.
 
 
Страстью неугасимой
К деве дикарь прослыл
И за своей любимой
На корабле уплыл,
 
 
Ля, ля-ля-ля-ля, ля-ля,
Где российская земля.
 

Капитан
(Лимерики)

 
Молодой капитан из России
За «бугром» пребывал в эйфории.
Но прошёл сладкий хмель —
Судно село на мель,
Оказавшись во власти стихии.
 
 
Человека нет в мире храбрее, —
Говорил он, танцуя на рее.
В море с реи нырял,
Но однажды застрял.
И был паруса судна белее.
 
 
Из таверны гарсон с уваженьем
Дал вина храбрецу в одолженье.
Капитан выпил ром
И уснул под столом,
Потерпев от вина пораженье.
 
 
Он в Марселе влюбился в морячку,
Словно пьяный, отдав денег пачку.
За марсельский платан
Не держись, капитан,
Двигай в порт, как по палубе в качку.
 

Послание
(Акростих)

 
Исполненный страстью дикарь ненормальный
С немеряной силой стучал топором.
Как будто почувствовав музу нутром,
Узор высекал на картине наскальной.
 
 
Скала от ударов тряслась и скрипела.
Сверкали, как молнии, искры в тени.
Творенье вершилось и ночи, и дни.
В душе троглодита мелодия пела.
 
 
Он очень старался в неистовом пыле,
Век каменный много талантов принёс.
Едва ли откажется автор от грёз,
Чтоб в камне прекрасные мысли застыли.
 
 
Нам весть посылая в продвинутый век,
Одухотворённо стучал человек!
 

Ухажёр
(Акростих)

 
Какой имеет стержень твёрдый!
Ах, как целуется остряк!
Рисунок чёткий, не истёртый.
Азартен. Всё же не пошляк.
 
 
Напор, как высшая награда.
Дарить любовь – его стезя.
А белоснежная отрада
Шепнёт: марать меня нельзя!
 

Охранник
(подражая Ляпис-Трубецкому)

 
Ходил Фома на службу рано.
Фома охранником служил.
Носил в карманах по банану.
Он склад фруктовый сторожил.
 
 
Под потолком, как в райском саде,
Душистый аромат витал.
Фома знал всё о змее-гаде,
Но фрукты с жадностью глотал.
 
 
Жену в постели до субботы
Фома столь рано не будил.
Домой же вечером с работы
Он допоздна не уходил.
 
 
Складские обходя владенья,
Судьбу свою благодарил.
Считал – такого наслажденья
Адам в Эдеме не ценил.
 
 
Зачем Адам ушёл из рая? —
Фома от мысли одурел, —
Имел фруктовый сад без края!!!
А яблоко одно лишь съел.