Czytaj książkę: «Вагоновожатый», strona 2
2
Она ехала на трамвае домой. В кабине вагоновожатого сидел Игорь. Он смотрел на нее своими карими. Эрика улыбнулась, и Игорь улыбнулся в ответ. Улыбнулся и поднес ко рту микрофон, объявил:
– Трамвай идет в депо. Освободите, пожалуйста, салон.
При этом он покачал ей в зеркало головой.
Эрика все поняла и, после того как трамвай остановился, не вышла вслед за всеми пассажирами. Ее охватило волнение. Он хочет остаться с ней наедине. Наверное, не может говорить с ней при ком-либо еще, стесняется. И вот придумал, что едет в депо, только чтобы остаться с ней вдвоем, поговорить и, может быть, наконец, пригласить ее куда-нибудь.
Двери за вышедшими пассажирами захлопнулись, и трамвай тронулся. Игорь снова поднес ко рту микрофон, но ничего не сказал, вернул его на место, виновато улыбнувшись. Эрика вздохнула. Можно и не говорить ничего. Когда только он и она. Наверное, Игорь будет просто катать ее одну по городу. Целый трамвай для нее одной. И это так приятно.
А трамвай свернул с привычного маршрута, пересек центральную улицу и пошел вдоль бульвара. На нем она увидела вдруг начальника, уже прогуливающего после работы свое пивное брюхо, жену и троих детей. Эрика радостно помахала всем им рукой. Начальник просто застыл на месте. А жена тут же начала ему что-то сердито выговаривать. Кажется, заплакали дети. Но разве Эрика была виновата?!
На перекрестке Игорь остановил трамвай, ожидая разрешающего сигнала на проезд. По пешеходному переходу прошел знакомый Эрике старичок. Он бывал у них в аптеке, чинил разное оборудование, когда оно ломалось. Эрика и ему помахала, но он, кажется, не заметил. И шел старичок как-то странно, глядя не под ноги, а вверх на небо. Она тоже посмотрела вверх, но кроме облаков ничего не увидела.
Трамвай тем временем тронулся. Свернул в сторону. И еще раз. Они подъехали к какому-то сооружению. Игорь кивнул ей в зеркало и объявил по трансляции:
– Депо.
Трамвай осторожно вошел в упругую темноту за узкими воротами. Эрике стало как-то и жутко, и приятно одновременно.
Вздрогнув, транспортное средство остановилось. Игорь вышел из кабины и направился к ней. Эрика тоже встала и пошла навстречу, но, сделав пару шагов, замерла. К ней приближался вовсе не Игорь. Это был тот самый человек-пятно, которого она видела раньше. И теперь он опять наплывал на нее, пачкал неприятным взглядом своих глаз-пуговок. И между ног у нее снова стало влажно.
Руки и ноги вполне подчинялись ей. Но Эрика не успела добраться до двери, человек-пятно догнал и повалил ее на пол салона. До треска рванул одежду. По салону покатились пуговицы. И еще она услышала голос, такой знакомый голос:
– Это не страшно, от этого одна только польза.
Эрика, скосила глаза, и увидела стоящую рядом с собой Марию. Она была в обычном своем белом рабочем халате:
– Это не страшно, от этого одна только польза…
И тут же в салоне раздался трамвайный сигнальный звонок. Точно такой же, как звонок домашнего будильника.
Эрика проснулась. Одна. В своей кровати. Открыла глаза и все вспомнила. Как доехала с работы до своей остановки. Как быстро, не оборачиваясь, прошла по дорожке между домов. Как забежала домой, перекусила на скорую руку и, не дожидаясь наступления сумерек, приняла рекомендованное Марией лекарство, от которого почти мгновенно уснула. И вот, ей снова приснился кошмар. Начавшийся, правда, так романтично…
Эрика решительно выбралась из кровати и пошла в душ. Долго стояла под теплыми струями. Вытираясь, смотрела на себя в зеркало. Тоже долго. У нее не было пышных форм. И ростом не особенно вышла. Но все-таки у нее есть все, что полагается иметь женщине.
Потом она пила кофе и думала о том, что рекомендованное Марией снотворное действительно гораздо лучше старого. После того, как встала, Эрика очень быстро пришла в себя, ее теперь совсем не клонило в сон. Но все-таки эти кошмары… Эрика решила:
– Нет, больше никаких снотворных. Ни старых, ни новых, ни плохих, ни хороших… Может быть, будут сниться нормальные, приятные сны.
Какие именно приятные сны, она себе не представляла. Или стеснялась представить, потому что в голове все время вертелась фраза Марии: «А вообще, лучшее снотворное – это мужчины…»
Сегодня вагоновожатым должен был быть вовсе и не Игорь. Поэтому Эрика надела свои обычные маленькие очки. Спокойно дошла до остановки. Спокойно проехала в трамвае. Ей не дремалось и не виделось никакого человека-пятна. Она еще раз отметила про себя, что снотворное хорошее, и еще раз услышала голос Марии: «А вообще, лучшее снотворное – это мужчины…»
День прошел, как обычно. Мария рассказала вычитанную из газет сплетню о романе какой-то певички с каким-то министром. В торговом зале мелькали больные и здоровые лица посетителей аптеки. Начальник после обеда обдал пивным выхлопом. И от трамвайной остановки до дома ее вновь преследовали чьи-то шаги. Но в этот раз Эрика почти не нервничала по поводу преследования. Весь день на работе она думала, планировала. Эрика решила избавить себя от кошмаров.
Выйдя из аптеки, она завернула в соседний магазинчик и купила фонарь. Оставалось только набраться смелости, чтобы использовать его в соответствии с планом. Но вот смелости-то ей в этот вечер и не хватило. Чем темнее становилось на улице, тем меньше решимости оставалось в Эрике. Сначала она вполне энергично расхаживала по квартире, нетерпеливо поглядывая то в окно, то в дверной глазок. Подбадривала себя, перекидывая фонарь с руки на руку:
– Сегодня же… Да, сегодня… Я покончу с этим. Покончу…
Потом слова как-то стали застревать в горле, а ноги, по пути от окна к двери и обратно, заплетаться. В конце концов Эрика бросила фонарик на кровать и забралась с ногами в кресло. Обняла их, уткнулась лицом в колени и заплакала.
Потом сидела в тишине. Потом услышала. Снова за дверью…
Потом подошла к окну. И снова увидела. Под деревом…
Не раздумывая, Эрика схватила коробочку со снотворным. Налила стакан воды и запила им лекарство. Немного посидела, прислушиваясь к звукам на лестничной клетке. Почувствовав, что снотворное начало действовать, поплелась к кровати. Засыпая, пообещала себе, что завтра все же обойдется без лекарств. Ей не хотелось кошмаров ни в жизни, ни во сне. Вот если бы такой на вид спокойный и надежный Игорь был рядом не только в трамвае…
А на работе на следующий день произошло событие. У них в аптеке сломался один из кассовых аппаратов. Такое время от времени случалось, и тогда вызывали механика. Обычно обслуживающая компания присылала забавного старичка с портфелем. Того самого, что в ее кошмарном сне переходил дорогу рядом с трамваем. Старичок был таким серьезным, молчаливым. Хотя и пенсионного возраста, он работал. Видимо, не мог сидеть дома просто так. Приходя в аптеку по вызову, ни на кого не глядя, он раскрывал свой чемоданчик, перебирал инструменты и потом долго копался в сломанном аппарате. Закончив с починкой, вытирал руки какой-то своей собственной, специальной тряпочкой и нес к начальнику на подпись документ о принятии работы. Тот подмахивал, не проверяя, на работу старичка никогда не было жалоб.
Но в этот раз по вызову пришел совсем другой механик – стройный молодой мужчина. В чистом, обтягивающем сильное тело комбинезоне. С аккуратными усиками и веселыми, чуть хитроватыми глазами. С таким же чемоданчиком, как у приходившего ранее старичка. Остановившись посредине зала для посетителей, он глянул на Эрику, потом на Марию:
– Что случилось? Чем помочь? Механика вызывали?
Эрике показалось, что на ней этот молодой человек задержал свой взгляд дольше, чем на ее коллеге. Но первой откликнулась и подошла к механику Мария. Она была немного старше Эрики и по времени работы в аптеке, и просто по возрасту. Мария провела механика в кабинет к начальнику. Потом они вдвоем же вернулись, подошли к сломанной кассе. Механик осмотрел ее и принялся за работу. Мария же осталась рядом:
– Чем-нибудь помочь?
Механик пожал плечами:
– Пока ничем…
Коллега Эрики не спешила оставить мастера наедине с работой:
– Вы действительно можете отремонтировать этот аппарат?
Механик покачал головой:
– Я постараюсь.
Мария подмигнула Эрике и расстегнула сначала первую, а потом и вторую верхние пуговицы на своем халате. Она наклонилась, как бы разглядывая внутренности ремонтируемой кассы:
– Это, наверное, будет непросто. Аппарат старый и уже ломался раньше. Если у вас получится, значит, вы очень хороший работник.
Механик послушно заглянул в образовавшееся декольте и кивнул:
– Все получится.
Эрика чуть не фыркнула со смеха. Брюнетка Мария только на днях рассталась с неоправдавшим ее надежд пекарем из булочной напротив:
– Убежал. Убежал к такой же, как ты, светловолосой.
И вот, коллега, кажется, нашла себе новое увлечение. Мужчин в жизни Марии, по ее собственным рассказам, было немало. Она легко увлекалась и легко обманывалась:
– Почему-то все меня, в конце концов, бросают, находят других, а на мне никто не женится. А я ведь была бы замечательной супругой. Во всех отношениях…
Эрика Марии сочувствовала, как только могла сочувствовать девушка, на которой не только никто не женился, но и которую даже никто еще и не бросал. Она слушала рассказы более опытной коллеги по несчастью и вздыхала, как бы переживая за нее.
Механик, судя по завязавшемуся разговору и проникающим в декольте взглядам, был весьма не против пообщаться с Марией. Вместе с тем, Эрика заметила, что этот мужчина время от времени посматривает и на нее. Она отводила свой взгляд. Не хотела, чтобы Мария заподозрила хоть какой-нибудь намек на интерес к механику с ее стороны. Зачем портить отношения с единственным человеком в этом городе, с которым Эрика худо-бедно общалась.
– А у вас все необходимые инструменты имеются? – интересовалась Мария, немного покачиваясь и покачивая содержимое декольте.
– Все, – улыбался механик и кивал на содержимое раскрытого чемоданчика.
– Так уж заранее и знаете, что вам пригодится? – пожимала плечами коллега.
– Ну, в большинстве случаев, да, – кивал, продолжая улыбаться, молодой мужчина.
А Мария придвинулась к нему вплотную, как бы заглядывая во внутренности сломанного механизма:
– И что там не так?
– Вот здесь… Видите…
– Нет, не вижу…
– Вот эта пружинка сломалась.
– Пружинка?
– Да, она должна давить на этот рычажок…
– Рычажок?
Как ни затягивалась Марией работа по починке кассового аппарата, но она все же была успешно закончена. Механик вытер руки салфеткой, с готовностью протянутой ему декольтированной девушкой, сказал:
– Принимайте, – и снова посмотрел на Эрику.
Она это почувствовала и не посмотрела в ответ.
Мария еще раз проводила механика к начальнику в кабинет. Потом до входной двери. Почти на пороге они остановились и разговорились о чем-то. Мария хихикала. А механик время от времени отрывал свой взгляд от ее декольте и направлял его на Эрику. Он смотрел пристально. И как будто даже не слышал, что именно ему говорит Мария. Только кивал, как бы соглашаясь со сказанным.
Ни механик, ни Мария, похоже, никуда не спешили. Однако в аптеку вошел посетитель и о чем-то спросил стоящих у входа. Механик тут же кивнул Марии, улыбнулся Эрике и, перебросив чемоданчик из одной руки в другую, покинул аптеку. Мария, застегивая на ходу верхние пуговички халата, повела покупателя к витрине. Тот что-то долго выбирал, потом спрашивал и переспрашивал. В конце концов ушел какой-то недовольный.
Недовольной была и Мария. Она подошла к Эрике:
– И не купил ничего, и интересному разговору помешал…
– Что же теперь сделаешь?! – посочувствовала Эрика.
Но коллега, похоже, в сочувствии не нуждалась. Она вдруг улыбнулась:
– А ничего этот, наш новый механик?
– Да, – согласилась Эрика. – Справился? Починил?
– Починил, – кивнула Мария. – Быстро?
– Быстро. – подтвердила Эрика.
Коллега поправила руками грудь:
– У него, наверное, все в руках горит.
Эрика согласилась:
– Наверное, потому его на место прежнего старичка и взяли.
Но тут улыбка с губ Марии сошла. Она покачала головой:
– Не потому. Умер наш старичок.
– Умер? – не поняла Эрика. – От чего?
– От чего, от чего… – задумчиво пожала плечами коллега. – От старости, наверное. Не знаю. Мне Павел сказал…
– Павел?
Задумчивость с лица Марии как ветром сдуло:
– Ну да, наш новый механик. Симпатичный, верно?
Эрика же как раз при этих словах вздохнула. Ей вспомнился сон, старичок, проходивший рядом с трамваем, на котором ее катал Игорь. Она тогда старичку помахала, а тот и не заметил вовсе. Потому что смотрел на небо.
– Плохая примета, – подумала Эрика вслух обо сне.
– Что? – не поняла Мария. Встревожено переспросила: – Что ты сказала?
Эрика замотала головой:
– Нет, ничего. Это так…
Ей было жалко хоть и суховатого, но вежливого и аккуратного старичка. А еще Эрике подумалось о том, как-то уж слишком много вокруг нее случилось смертей в последнее время. Или просто она сильно нервничает из-за шагов, фигуры под окном, шорохов на лестничной площадке, кошмарных снов. И поэтому стала больше обращать внимание на смертельные происшествия вокруг. Наверное, и раньше люди гибли от старости, несчастного случая или несчастной любви. Только она этому не придавала особого значения. Просто не обращала на них внимание.
– Это так… – повторила она.
Эрика думала, что на этом разговор и закончен, но Мария не спешила вернуться на свое рабочее место, сказала:
– А он меня в бар пригласил.
– Старичок? – удивилась Эрика.
– Ты что?! – округлились глаза у Марии. – О чем ты думаешь?
– Ах, новый механик, – сообразила Эрика.
– Конечно, – довольно потянулась и снова поправила руками грудь Мария. – Он просто не мог меня не пригласить.
– И ты?
Коллега игриво, как и во время разговора с механиком, качнулась всем телом:
– Пойду. Ты разве бы отказалась?
– Я?.. – честно задумалась Эрика. – Не знаю.
– Ой, – засмеялась Мария, – помчалась бы со всех ног.
Эрика пожала плечами:
– Не знаю… Может быть…
Об этом «не знаю» и «может быть» она думала потом дома всю субботу, когда не нужно было ехать в аптеку. Да, Игорь ей нравился больше, чем этот Павел. Но вагоновожатый молчал, никуда не приглашал, и может так никуда и не пригласить. А вот механик, который почти засмотрелся на нее, как только вошел в аптеку… Без сомнения, если б его не перехватила Мария, механик точно бы пригласил Эрику. И разве б она отказалась? «Помчалась бы со всех ног».
Чтобы отвлечься, Эрика пыталась смотреть телевизор. Но передачи ее любимого ведущего Леонида сегодня в эфире не было, а попадающиеся на глаза шоу совсем не увлекали. Мелкие городские новости и сплетни пролетали мимо ушей. Она продолжала думать о том, что было бы, если бы механик пригласил не Марию, а ее. Она бы… Он бы… Они бы…
Они бы пошли… Они бы пошли в кафе. Или в бар, как пойдут теперь Павел с ее коллегой. Мария выпьет море коктейлей или даже водки или пива. И начнет болтать, рассказывать о том, как ей мужчины прохода не дают…
Но если бы с механиком пошла Эрика, то она выпила бы только одну-единственную рюмку сладкого ликера. И слушала бы, внимательно слушала механика. Ведь она была готова к свиданиям с противоположным полом. Оставшись один на один с мужчиной, нужно поступать так, как советуют журналы. Эрика исправно покупает их с тех пор, как родители не следят за тем, что именно она читает:
«Свидания не должны быть просто развлечением. Это ваша возможность оценить мужчину и углубить складывающиеся отношения.
На первом свидании не нужно:
– Тащить его знакомиться со своими родителями.
– Радостно кидаться на шею своим случайно встретившимся бывшим бой-френдам…»
Родители от нее далеко… А бывших бой-френдов просто-напросто нет…
«Нужно слушать вашего собеседника. Демонстрировать интерес к его увлечениям…»
Да, Эрика готова его слушать. Пусть он рассказывает про начинку кассового аппарата, про свои странные инструменты из чемоданчика, про футбол или даже про бокс, где люди так беспощадно бьют друг друга по лицу и ниже.
Эрика будет слушать и кивать, как будто все понимает, как будто ей все это близко. И тогда в конце вечера в баре он улыбнется и скажет:
– Я провожу тебя.
А она согласно журнальной науке засомневается:
– Может, не стоит?
На что Павел, как настоящий мужчина, заявит:
– Стоит! Обязательно стоит!
И они доедут до ее остановки на трамвае, которым будет управлять… Игорь. Нет, лучше не Игорь. Это будет жестоко по отношению к нему. Пусть в кабине будет рыжий. Эрика запомнила его самым первым из всех вагоновожатых маршрута. Солнечный такой парень. С простым, с очень простым лицом в конопушках. У него так забавно торчат уши сквозь прямые золотые волосы.
Пусть в кабине будет рыжий. И он порадуется за нее.
Павел проведет Эрику по тропинке. Через арку. Через двор. И она рядом с ним совсем не будет беспокоиться, волноваться.
А у подъезда… Или может быть, в подъезде… Или даже на ее лестничной площадке, под самой дверью, на прощание он ее поцелует. Обязательно поцелует. Ведь она знает:
«Поцелуй – это неотъемлемая часть свидания.
Прежде всего, необходимо убедиться, что вы готовы к поцелуям – запах изо рта способен оттолкнуть самого пылкого влюбленного! Не ешьте перед свиданием лук и чеснок, чистите зубы…
Если вы носите очки, то совсем не обязательно их снимать, многим они даже нравятся…»
Читая в журнале эти строки, Эрика всегда вздыхала. Ее целовали родители, дядя. И еще один мальчик в детском саду. Она тогда измазала щеку шоколадкой. А вот в школе никто не обращал на нее внимания. В том числе и из-за ее ужасных, огромных очков, которые Эрика носила по настоянию родителей. В журналах пишут, что их вроде бы вовсе и не обязательно снимать, но она знала – во многом из-за них, из-за этих дурацких очков никто во всей школе, во всем районе не мечтал о ее поцелуе. Вот о поцелуе одноклассницы Карины – другое дело…
Эрика вдруг задумалась о том, что механик на нее заглядывался как раз в тот день, когда она пришла на работу в очках. И брюхатому начальнику ее очки не мешают приглашать в конце недели на природу. Но ведь и очки у нее в городе совсем другие. Здесь Эрика носит совсем малюсенькие, в тонкой, изящной оправе. А для Игоря надевает линзы.
Подумав немного об очках, Эрика снова вернулась мыслями к будущим поцелуям у подъезда. Или в подъезде. Под дверью:
«Первый поцелуй является настоящим событием в жизни каждого, знаменуя развитие сексуальности человека и начало новых взаимоотношений с противоположным полом…»
Первый поцелуй… Новых взаимоотношений…
Эрика вздыхала, вздыхала, вздыхала. Она окончила школу. И медицинское училище. Уже работает. Она совершенно взрослый человек, а ни новых взаимоотношений, ни настоящего поцелуя, ни первого, ни десятого, в ее жизни все никак не случалось. Хотя она была готова к нему так же, как и к первому настоящему свиданию. Эрика знала, очень хорошо знала и как правильно целоваться, и какие они бывают – эти настоящие поцелуи. Вот только не была уверена, что у нее все сразу получится. Но журналы приободряли:
«Практикуйтесь! Чем больше вы практикуетесь, тем больше у вас шансов научиться целоваться правильно…»
Практикуйтесь… Вагоновожатый ей нравился больше механика, но если б последний пригласил ее, а не Марию, то Эрика бы пошла. Не помчалась бы со всех ног, но обязательно бы пошла. Чтобы попрактиковаться, чтобы чувствовать себя уверенной потом, когда… когда пригласит Игорь. Чтобы не обмануть его ожиданий…
И Эрика вздохнула еще раз, вспомнив о том, что не она – Мария сейчас на свидании с Павлом. Слушает его, практикуется с ним.
Да, Эрика позавидовала коллеге – та очень легко находит общий язык с мужчинами, заставляет их разговаривать, приглашать на свидание. А Игорь, вот, в ответ на все взгляды Эрики молчит. Молчит. Молчит. Молчит…
По телевизору тем временем начали показывать рекламу нового фильма про любовь и приключения. Загорелый мускулистый мужчина переносит на руках через стремительный горный ручей бесчувственную девушку, которая только притворяется бесчувственной. Они направляются к темной пещере…
«С этой субботы показ идет во всех кинотеатрах города!» – кричит реклама, и Эрика думает о том, что это, наверное, очень интересный, захватывающий, отвлекающий от грустных мыслей фильм. Стоило бы на него сходить. Да, Эрике хотелось бы сходить.
Она посмотрела в окно. Во дворе под деревом никого. Это значит, что можно спокойно съездить на трамвае в ближайший к ее дому кинотеатр. Ведь еще не поздно. Совсем не поздно.
Эрика быстро собралась, оделась. Вышла во двор и, спокойно миновав арку, зашагала по дорожке к остановке трамвая.
Она прошла первую пару домов и вдруг почувствовала, что кто-то смотрит ей в спину. Точно так же, как это бывало и раньше. Сначала Эрика хотела ускорить шаг, побыстрее добраться до остановки, где обычно есть люди. Но сделав по инерции несколько шагов, поняла, что продолжать поход в кино ей уже расхотелось. В темном зале она будет не следить за сюжетом фильма, не сопереживать героям, а думать о том, не поджидает ли ее возле кинотеатра тот, кто преследует ее, тот, кто идет сейчас по пятам. А после фильма на улице ведь наверняка уже будет далеко не так светло, как сейчас.
Эрика остановилась. Вздохнула. Да и одной идти в кино вообще как-то неловко. Там ведь все будут парочками. Мальчики и девочки, парни и девушки, мужчины и женщины. Все они будут целоваться, обниматься, щебетать, смеяться, посматривать на нее, одинокую, с жалостью, с сочувствием. Даже если Эрика снимет очки.
Она вдохнула-выдохнула и резко обернулась. Обвела взглядом подходы к ближнему дому и краем глаза заметила, как кто-то то ли зашел, то ли заскочил в один из подъездов. Конечно, идти за скрывшимся, чтобы узнать, кто это и почему, было жутковато. Эрика только вздохнула и направилась обратно к своему дому. Опасливо проскочила арку и быстро пересекла пустынный двор.
Вечер был телевизионным и грустным. Ночь обошлась без кошмаров. Но Эрика спала беспокойно, несколько раз просыпалась, смотрела на шевелящиеся на стене тени от дерева под окном. Пыталась рассмотреть и тень фигуры того, кто наверняка стоит сейчас под деревом. Не найдя тени, вставала и смотрела в окно. Под деревом никого не было. Кажется, никого…
В воскресенье Эрика не знала, чем особенно занять себя. Перестирала белье, которого с прошлого раза накопилось совсем немного. Еще сделала уборку в и без того чистой квартире. И снова полистала журналы, в который раз напомнив себе: «Практикуйтесь! Чем больше вы практикуетесь, тем больше у вас шансов…»
Журналы не увлекали. Она думала то о вагоновожатом, то о механике, то о фигуре под деревом, то о кошмарных снах. В конце концов Эрика отложила журналы и решила, что на следующие выходные обязательно съездит к родителям. Порадует и их, и себя. И хоть как-то развеется. Ведь после того как по пути к кинотеатру ее снова напугал неизвестный преследователь, она вряд ли решится в ближайшие выходные выйти одна на прогулку или на новый поход в тот же кинотеатр. Но не сидеть же все время дома. Эрика твердо решила. К маме и папе. В следующие выходные. А на неделе купит им какие-нибудь подарки. И себе что-нибудь новенькое из одежды. Чтобы похвастать. Чтобы думали – у нее все хорошо, просто замечательно…
