Czytaj książkę: «Нерон. Безумие и реальность», strona 3

Czcionka:

Мир Нерона
Рим и Римская империя в I веке

Пролог

Это было второе самоубийство в царском дворце Александрии за последние несколько дней. Вероятно, орудием суицида послужила египетская кобра – священное животное Амона Ра, а возможно, и обычная ядовитая змея⁷⁵. Египетская царица Клеопатра VII, последняя правительница из династии Птолемеев, умерла. Незадолго до этого ее возлюбленный Марк Антоний покончил с собой способом, достойным полководца, – ударом меча в нижнюю часть живота. Поначалу это не дало должного эффекта. Жизненные силы Антония вновь ненадолго вернулись к нему после известия о том, что Клеопатра, которую считали мертвой, все еще жива⁷⁶. Антоний был римлянином, а не египтянином, но римлянином, который одевался как египтянин и вел себя так же. По крайней мере, так утверждал противник Антония, молодой человек довольно слабого телосложения, но с гораздо более сильной волей, который стоял теперь у ворот дворца с огромной армией. Октавиан, как его теперь называют, годом ранее нанес сокрушительное поражение Антонию и Клеопатре в битве при Акции у западного побережья Греции и осадил побежденных в Александрии. Он хладнокровно принял известие о смерти знаменитой пары. Конечно, было бы неплохо провести Клеопатру в триумфальном шествии по Риму, но теперь ничего не поделаешь. Забот и так хватало. Октавиан отложил меч и приступил к политической рутине.

Конец

После смерти Антония и Клеопатры в 30 году до н. э. Октавиан, которому было почти 33 года, занял фактически недосягаемую позицию на олимпе власти. Он командовал огромной армией, и жители Рима и Италии, от которых на тот момент многое зависело, измученные длинной цепью гражданских войн, жаждали мира и порядка. Октавиан вышел на сцену последним. В поле зрения не было никого, кто мог бы или хотел его оттуда изгнать.

Последний век до нашей эры сформировали великие имена, иногда великие дела, но редко великие идеи, невольно обнажив структурные недостатки Римской республики⁷⁷. Тиберий и Гай Гракхи, Гай Марий, Луций Корнелий Сулла, Марк Лициний Красс, Гней Помпей Великий, Гай Юлий Цезарь, совсем недавно Марк Антоний: то, что одни из самых выдающихся деятелей римской истории выступали на политической сцене в относительно короткий промежуток времени, составляющий всего около 100 лет, было не случайностью, а симптомом кризиса. Появление отдельных амбициозных фигур, стремившихся выделиться из массы сенатской аристократии, никак не было предусмотрено конституцией Римской республики.

Несколько шагов назад: свергнув последнего царя примерно в 500 году до н. э.⁷⁸, предки создали такой государственный строй, в котором особое внимание уделялось тому, чтобы ни один человек больше никогда не имел права на постоянную и неограниченную власть над Римом. Этой цели должны были служить особые правила: отставка двух высших должностных лиц, гражданских и военных, а именно консулов⁷⁹, по истечении года, право плебейских трибунов налагать вето на действия коллег⁸⁰, длительные процессы принятия политических решений и контроля за их исполнением, где совет знати – сенат – занимал центральное место, однако последнее слово оставалось за гражданами, участвовавшими в голосовании в соответствии со своим финансовым положением⁸¹. Такая смешанная система вызывала большое восхищение у современников, например у жившего в то время греческого историка Полибия⁸². Несомненно, конституция Римской республики, никогда не закреплявшаяся в письменной форме, была в известном смысле странной: ни монархия, ни аристократия, ни демократия – и при этом все сразу⁸³. На редкость разумный политический строй для города-государства⁸⁴.

Однако к середине III века до н. э. латинский город Рим перерос относительно небольшие области Италии, оставив позади зеленые долины и склоны Апеннин. Он больше не сравнивал себя с небольшими италийскими народностями, такими как вольски и самниты, а мерился силами с великими державами карфагенян и македонцев. Уже в конце III века до н. э. римляне безраздельно господствовали в бассейне Западного Средиземноморья. Карфагеняне потерпели поражение в двух крупных войнах⁸⁵; Сардиния, Корсика, Сицилия и наиболее богатые области Испании стали римскими провинциями. Уже в середине II века до н. э. у римлян не осталось никаких серьезных противников. Карфаген был стерт с лица земли в 146 году до н. э., север Балканского полуострова полностью завоеван и превращен в провинцию Македония. Чуть позже внимание римлян переключилось на Малую Азию, где были созданы еще три римские провинции⁸⁶. Ровно за 100 лет до рождения Нерона Помпей присоединил к Римской империи Сирию и Левант⁸⁷, а несколькими годами позже Юлий Цезарь – огромную территорию Галлии⁸⁸.

Достижение мирового господства не обошлось без последствий ни для завоеванных регионов, ни для самого Рима. Римляне владели разнообразными территориями, которыми они интересовались и управляли в первую очередь с точки зрения их полезности для Рима. Десятки тысяч рабов сгинули на испанских рудниках, вынужденные добывать медь и свинец, серебро и золото для столицы мировой империи⁸⁹. Никакой заботы об отдаленных территориях не было и в помине. Нередко присланные сенатом наместники со своей свитой, как волки, нападали на земли, которые, согласно конституционным принципам, были вверены их попечению лишь на какое-то время⁹⁰. Это было справедливо и в отношении некоторых военачальников, которые понимали свои военные полномочия несколько шире, чем следовало, и топили в крови целые области, чтобы в скором времени вернуться в свои италийские поместья в сопровождении запряженных волами возов, набитых награбленным добром⁹¹.

Для внутриполитической стабильности в Риме такое развитие событий оказалось крайне неблагоприятным. В сенаторской среде сложившаяся ситуация способствовала соперничеству и внутрисословной борьбе. В то время как высший класс купался в богатстве и роскоши, большинство римских граждан получали лишь минимальную выгоду. В частности, сельское население испытывало острую нужду. Попытки аграрной реформы, предпринятые аристократами Тиберием и Гаем Гракхами в 133 году до н. э., также ничего не изменили⁹². Мелкие крестьянские хозяйства в сельской местности вытеснило крупное сенаторское землевладение, и вскоре вся Италия, как лоскутное одеяло, была покрыта латифундиями, где работало бесчисленное количество рабов, привезенных в Италию в качестве военнопленных или проданных за долги.

Тысячи разорившихся крестьян, инвалиды войны и прочие обездоленные стекались в Рим в поисках заработка. В I веке до н. э. социальные низы римского гражданского коллектива стали влиятельной политической силой после того, как отдельные политики осознали потенциальные возможности мобилизации масс для достижения своих личных целей (с позиции плебейского трибуна, минуя сенат). Так начала рушиться конституция Римской республики.

Когда некоторые аристократы поняли, что могут принимать политические решения даже без согласия коллег, в результате продуманной, но разрушительной по последствиям реформы военной организации, началась новая и уже необратимая эскалация⁹³. Армии поздней республики больше не были ополчениями, набранными из числа римских граждан, которых призывали к оружию в случае необходимости и в зависимости от имущественного положения отдельных лиц, чтобы после окончания войны они могли вернуться к плугу или ремеслу. Отныне снаряжение новобранцев финансировалось государством, так что gladius и pilum, меч и копье, сделались доступными для пролетариев и добровольцев. Ввиду того что военные кампании становились все более продолжительными, римские полководцы в I веке до н. э. достигли доселе невиданного уровня власти, и обуздать их государству было все труднее. Марий и Сулла и особенно Помпей и Цезарь в течение многих лет командовали огромными армиями. Солдаты были жертвами тяжелых обстоятельств и находили заработок и смысл существования в армии, поэтому они связывали свою жизнь и смерть с соответствующим полководцем, который содержал их даже после демобилизации⁹⁴. Отныне верность военной присяге не ограничивалась рубежами провинций, решением сената и берегами Рубикона – реки, отделявшей демилитаризованную римскую гражданскую территорию в Италии от провинции Цизальпинская Галлия.

Переход легионами Цезаря, закаленными в боях и привыкшими к ним после завоевания Галлии, через эту неприметную речушку в Северной Италии в январе 49 года до н. э. ознаменовал решающий этап в падении республики. Цезарь одним махом оккупировал Италию, победил своих противников из числа сенатской аристократии, Гнея Помпея Магна и Катона Младшего в Греции и Северной Африке⁹⁵ и в конце 45 года до н. э. провозгласил себя пожизненным диктатором⁹⁶. В отсутствие писаной конституции Цезарь добился особого положения во власти, фактически став монархом⁹⁷. За несколько месяцев единоличного правления Цезарь смог продемонстрировать все, на что была способна государственная власть, не связанная по рукам и ногам республиканской системой «сдержек и противовесов». Однако часть лишенной власти сенатской аристократии наблюдала за каждым его шагом с подозрением и непримиримой ненавистью. Для этих людей Цезарь был не кем иным, как изменником, врагом республики номер один. В мартовские иды 44 года до н. э. Цезарь был заколот примерно 60 заговорщиками⁹⁸.

Однако обстоятельства не позволили повернуть историю вспять: Марк Антоний, правая рука Цезаря⁹⁹, перехватил инициативу уже через несколько часов после убийства диктатора. Для солдат Цезаря слово Антония имело наибольший вес. Заговорщикам уже казалось, что, устранив Цезаря, они лишь освободили место для Антония, который держал в своих руках военную власть. Антоний был героем дня, пока не произошло нечто удивительное: откуда ни возьмись появился 19-летний юноша, внучатый племянник Цезаря¹⁰⁰, а ко всему еще и его приемный сын, о чем диктатор распорядился в своем завещании. Мальчика звали Октавиан, и он был готов принять наследство приемного отца. В одночасье Октавиан получил в распоряжение три четверти огромного состояния Цезаря, а также, что еще важнее, сторонников Цезаря в народе и признание со стороны его ветеранов.

Изначально настроенный крайне прагматично, в союзе с Антонием¹⁰¹ Октавиан в кратчайшие сроки истребил противников своего приемного отца. Над старой республиканской элитой состоялся небывалый кровавый суд. В этой буре Цицерон потерял голову и руки, которые послужили его убийцам вещественными доказательствами их злодеяния¹⁰². В общей сложности тогда погибло около 300 сенаторов и до 2000 всадников: возможно, они отказались признать власть победителей либо их устранение было вызвано излишней алчностью. С 42 года до н. э. возврат к старому порядку был невозможен, а кровопролитие в рядах сенатской аристократии стало слишком драматичным. Антоний и Октавиан расторгли свой тактический союз. В империи, разделенной на Восток и Запад, они заняли позиции для решающей битвы. Антоний много лет жил в Египте и завоевал сердце и ум Клеопатры. Октавиан тем временем завоевал сердца и умы италийцев, которые отчаянно нуждались в тишине и покое после пережитых ужасов. Морское сражение при Акции 2 сентября 31 года до н. э. стало концом Антония. И года не пройдет, как он покончит с собой в александрийском дворце. Октавиан оказался последней фигурой на доске.

Спустя три года после событий в Александрии, в 27 году до н. э., от жестокого палача, прошедшего на пути к власти по бесчисленным трупам, не осталось и следа. Октавиан принял почетное имя Август и «основал» Римскую империю. Примерно за 40 лет своего правления он заложил мощный фундамент государственного устройства, существовавшего на протяжении нескольких веков. Основы римской имперской системы во времена Нерона восходили почти исключительно к Августу, его прапрадеду¹⁰³.

Начало

Установление единоличного правления в Риме было сопряжено с определенными трудностями – в сущности, оно было нереально. Октавиан, несмотря на свою беспрецедентную власть, прекрасно это понимал. Хотя старые республиканские элиты подверглись либо уничтожению, либо приручению, монархия не была подходящим вариантом для Рима, где правление царя с того момента, как был изгнан последний rex¹⁰⁴, то есть на протяжении почти 500 лет, пользовалось репутацией тирании – наихудшего политического устройства в истории. С другой стороны, к республиканской повестке тоже нельзя было возвращаться. Короткие нити, за которые дергал сенат, руководя магистратами как в мирное, так и в военное время, давно порвались. Существующие структуры десятилетиями работали не так, как предполагалось, кроме того, они оказались непригодными для решения проблем, с которыми столкнулась мировая империя. И самое главное: что делать с самим Октавианом, чье особое положение невозможно даже приблизительно описать с помощью республиканской лексики¹⁰⁵? В какой-то момент приказам Октавиана подчинялись более 60 легионов! Для сравнения: Цезарь с 10 легионами захватил Галлию и одержал победу в гражданской войне.

К этому добавились финансы. В эпоху поздней республики некоторые сенаторы смогли накопить значительные состояния, нередко за счет своих собратьев, завоеваний за границей и экспроприаций в Италии. Однако по сравнению с финансовыми возможностями Октавиана даже легендарные богачи, такие как Помпей или Красс¹⁰⁶, выглядели как школьники с карманными деньгами. Помимо огромного наследства, оставленного Цезарем, этому способствовала прежде всего победа над Клеопатрой. Октавиан решил, что управление бывшим царством Птолемеев, которое он включил в состав Римской империи, должно осуществляться не сенатом, а лично им. Таким образом, Октавиан получил прямой доступ к царским сокровищам Египта и доходам богатой страны.

Огромное состояние позволило Октавиану легко вознаграждать приверженцев, солдат и друзей, убеждать скептиков в своих добрых намерениях и требовать чего-то взамен – например, лояльности. Однако наряду с этим особое положение Октавиана имело и другой аспект: его солдаты, ресурсы, связи и сторонники уже в значительной степени обеспечивали функционирование разрушенной республиканской системы, особенно в провинциях. Таким образом, без Октавиана невозможно было воссоздать римскую государственность. В сочетании с повсеместным стремлением к миру и традиционными «конституционными» взглядами в Риме начиная с 27 года до н. э. оформилась новая модель государственного устройства – принципат.

Торжественный государственный акт в январе 27 года до н. э.¹⁰⁷ ознаменовал рождение нового государства. Октавиан отказался от командования оставшимися 28 легионами, власти над провинциями и всех особых полномочий, которые он аккумулировал за последние 15 лет, и передал их сенату и народу. Теперь он формально стал рядовым гражданином, но только на несколько мгновений. Из толпы сенаторов уже раздались сначала разрозненные, а потом и все более громкие призывы: управление res publica может остаться в руках сына Цезаря, от ресурсов которого государство и так уже всецело зависело. Кассий Дион описывает хорошо продуманную постановку без какого-либо риска провала, и Октавиана не нужно было просить дважды¹⁰⁸. Было решено, что он и в 27 году до н. э. займет один из двух консулатов пятый раз подряд. Но теперь он пообещал, что, если с его стороны ожидают какого-то особого шага, он возьмет на себя ответственность за те провинции империи, которые считались небезопасными и еще не до конца усмиренными. Решение было одобрено: таким образом, Октавиан, контролируя испанские и галльские провинции или провинцию Сирия, тем самым управлял наиболее важными в стратегическом отношении областями империи. Однако еще более важным стало буквально автоматическое получение им командования над римской армией. Ведь где еще так срочно могут понадобиться войска, как не в этих опасных регионах?

Любой здравомыслящий человек был вынужден признать, что Октавиан намеревался мгновенно вернуть себе только что завоеванное им особое положение – правда, с согласия своего окружения, причем со стороны казалось, что даже по инициативе последнего. Решением сената и народа были заключены соглашения от января 27 года до н. э. Именно это и был решающий момент. Август («возвеличенный богами», «священный»), как с тех пор официально называли Октавиана, отказался от узурпации и абсолютной власти. Вместо этого он получил исключительную роль по итогам постановления, которое безоговорочно признало суверенитет сената и народа. Принцепсу и сенату оставалось придерживаться такого распределения ролей. В дальнейшем императоры всегда получали официальные полномочия формально по решению сената.

С точки зрения современников, Август мог с полным основанием утверждать, что он восстановил государственный порядок, утонувший в хаосе гражданских войн, на что он впоследствии указал в своем знаменитом отчете¹⁰⁹, который был посмертно разослан по всей империи¹¹⁰. Рим больше не наводняли шумные толпы, готовые сойтись в схватке во имя интересов одного из соперничающих агитаторов: для успокоения народа, помимо регулярных и щедрых хлебных раздач, были созданы муниципальные силы пожарной охраны и городской стражи из 3500 человек (vigiles), а также три городские когорты (cohortes urbanae, около 1500 человек), которые также выполняли полицейские функции. Плебейские трибуны, которые, с сенаторской точки зрения, на протяжении последних 100 лет были лишь источником постоянных разногласий, потеряли свой ореол непредсказуемости, поскольку сгинули за ненадобностью. Сенаторы снова вели дебаты в курии, что располагалась на форуме, не заручаясь поддержкой городских преступных авторитетов¹¹¹. Неся ответственность за те провинции, которые не находились под опекой императора, сенат сохранил в своих рядах значительную часть имперской администрации. Консулы, преторы и все прочие магистраты, как обычно, исполняли свои обязанности, даже если их лишили части прежних полномочий. В целом казалось, что славные годы республики вернулись.

Сенат почтил приход мира и покоя обильными наградами и славословиями по адресу Августа, этого pater patriae – «отца отечества». Поэты той эпохи, такие как Вергилий и Гораций, приветствовали приход священного властителя¹¹². Однако Тацит и другие традиционалисты и моралисты не могли не заметить изъян в этом новом старом мире. В их глазах этим изъяном был сам император¹¹³.

Принцепс

В принципе, Август оставил корни республиканской системы нетронутыми. Тем не менее он кардинальным образом изменил то, что считалось традиционным, или, вернее, дополнил. С этого момента весь политический аппарат вращался вокруг императора, первого из граждан, princeps civium. Формально его власть изначально основывалась на двух конституционных столпах, каждый из которых прочно коренился в республиканской традиции: император сочетал официальные полномочия двух важнейших республиканских магистратур – консулата и плебейского трибуната. Imperium consulare¹¹⁴ и tribunicia potestas уполномочивали принцепса среди прочего командовать армией, созывать сенат и выносить смертные приговоры римским гражданам. В отчете о своей деятельности Август подчеркивает, что никогда не превышал полномочий магистрата¹¹⁵. Это верно. Теоретически каждый трибун и каждый консул имели законные полномочия выступать против решений императора. К коллегиальному вето в Риме традиционно относились очень серьезно. Однако на деле Август ничем не рисковал. Auctoritas, репутация, авторитет¹¹⁶, приобретенный благодаря его действиям, настолько превосходил авторитет его коллег по должности, что подлинное равенство было невозможно, а по-настоящему опасные перекрестные удары были исключены.

Эта логика стала краеугольным камнем системы императорской власти: постановление сената от 23 года до н. э. предоставило Августу, который и без того стоял выше всех, особые права (по сути, более высокие должностные полномочия), что позволило ему иметь неограниченное влияние даже в тех провинциях, что находились в ведении сената¹¹⁷.

Все было отлажено замечательным образом. Август контролировал императорские провинции, которые доверил легатам, наместникам из сенаторского сословия. Кроме того, принцепс управлял Египтом, который получил статус частного владения самого императора и находился в ведении наместника из сословия всадников. Но прежде всего Август контролировал легионы, которые теперь в качестве постоянной армии дислоцировались в императорских провинциях. Хотя ему и без того принадлежала бо́льшая часть властных полномочий в империи, он также мог решительно вторгаться в сферу действия другой их части, туда, где был восстановлен старый республиканский порядок: ключевые полномочия трибуна и консула позволяли ему, с одной стороны, управлять делами в Риме, а фактически приоритетный империй (imperium), с другой стороны, давал право вмешиваться в дела сенатских провинций.

Эти основные правовые институты императорской власти пока что оставались в силе и даже укрепились: Тиберий, преемник Августа, к моменту вступления в должность в 14 году уже пожизненно обладал imperium consulare¹¹⁸ и tribunicia potestas. Калигула, преемник Тиберия, всего через несколько дней после провозглашения принцепсом также был наделен всеми полномочиями и почетными правами, которыми обладали оба его предшественника.

75.Традиционно считается, что это был аспид.

76.Смерть Антония и Клеопатры: Плутарх. Антоний. 76,4–77,4 и 85; Кассий Дион. 51,10,6–14,3.

77.Нет недостатка в исследованиях истории поздней Римской республики, этот период всегда был (в том числе из-за сравнительно хорошего обеспечения источниками) одним из центральных направлений в антиковедении: Maschek (2018); Osgood (2018); Meier (2017); Bringmann (2003); представлено также у Thommen (2021) 138–225; Blösel (2015) 155–265.

78.В литературной традиции это полулегендарное событие датировано 510/509 годом до н. э.

79.Пара консулов (в архаическую эпоху они именовались преторами, то есть «шествующими впереди»), в сущности, заменила собой царя. В принципе коллегиальности высшей магистратуры сенат видел гарантию от возможных узурпаций власти в государстве. Во времена империи звание консула стало почетным, утратив прежние властные прерогативы.

80.Право вето с самого момента возникновения этой исключительно плебейской магистратуры (494 год до н. э.) стало эффективным инструментом политической борьбы плебса с нобилитетом. Однако для этого требовалось полное единодушие всех членов коллегии, которых с 457 года до н. э. было уже 10, ведь каждый из них имел право наложить вето не только на действия патрицианских магистратов, но и на любую инициативу своих коллег. Последнее обстоятельство было использовано сенатской олигархией для того, чтобы воспрепятствовать аграрной реформе трибуна Тиберия Гракха в 133 году до н. э.: коллегу Гракха Марка Октавия сенаторы убедили наложить вето на его законопроект, что привело к невиданному по масштабам и последствиям конфликту в общественно-политической жизни Древнего Рима.

81.Имеются в виду цензовые классы, выставлявшие для участия в комициях – народном собрании – определенное количество центурий, то есть сотен – первичных ячеек римской военной организации, или полисного ополчения. Количество центурий оставалось неравномерным вплоть до реформы III века до н. э., когда произошла демократизация центуриатных комиций: каждый из пяти имущественных классов отныне выставлял одинаковое число центурий (по 50 от каждого класса плюс 18 центурий всадников, центурия пролетариев – беднейших граждан Рима, а также четыре центурии ремесленников и музыкантов, итого 373 центурии).

82.Полибий. 6,11–18.

83.Полибий (ок. 200–120 гг. до н. э.) назвал такой строй «смешанной политией» и считал именно его залогом относительной политической стабильности Римской республики.

84.Сами римляне называли свой город-государство civitas – аналог греческого полиса на италийской почве.

85.Две войны Рима с Карфагеном – это Первая Пуническая (264–241 гг. до н. э.) и Вторая Пуническая (218–201 гг. до н. э.).

86.Азия (133 г. до н. э.), Киликия (102 г. до н. э.), Вифиния и Понт (63 г. до н. э.).

87.Левант – общее название стран Восточного Средиземноморья, в более узком смысле – Сирии, Палестины, Израиля и Ливана. Термин «Левант» (от фр. «восходящий») впервые появился в 1497 году и первоначально обозначал Восток в целом.

88.В 63 году до н. э. Помпей образовал провинцию в Сирии и установил римский протекторат над Иудеей, во главе которой был поставлен этнарх Иоанн Гиркан II, представитель династии Хасмонеев. Цезарь, начав в 58 году до н. э. завоевание Трансальпинской, или Косматой, Галлии, полностью покорил и замирил ее население к 50 году до н. э.

89.Значение испанских рудников для экономики Рима легче всего определить с помощью цифр. Только на одном серебряном руднике близ Нового Карфагена (современная Картахена) за 50 лет было добыто серебра на сумму 438 миллионов денариев. Для сравнения: в качестве контрибуции после проигранных войн карфагеняне, македонцы и сирийские Селевкиды выплатили Риму в общей сложности за тот же 50-летний период «всего» 162 миллиона денариев. Таким образом, с одного из нескольких серебряных рудников, расположенных в Испании, в Рим поступило в три раза больше драгоценного металла, чем было получено в результате мирных договоров с поверженными великими державами в виде контрибуций, ср. Bringmann (2003) 26 и далее; Полибий. 34,9,8–9: 40 000 шахтеров добывали в Новом Карфагене серебра на 25 000 драхм в день.

90.Хотя коррумпированные наместники могли быть привлечены к ответственности в ходе так называемых судебных процессов de repetundis (о злоупотреблениях), для жителей провинции это не означало реальной правовой определенности. Исход судебного процесса зависел от многих факторов, в первую очередь от степени влияния вовлеченных лиц и политического климата в Риме. Широкую известность приобрел судебный процесс 70 года до н. э. над бывшим наместником Гаем Верресом, который за три года управления Сицилией нанес местным общинам ущерб на 40 миллионов сестерциев и был осужден благодаря Цицерону.

91.Таким образом, например, на берега Тибра впервые попала целая библиотека: Луций Эмилий Павел, победивший в Третьей Македонской войне, как говорят, в 168 году до н. э. присвоил собрание книг македонского царя Персея, чтобы его сыновья могли изучать греческую культуру, ср. Плутарх. Эмилий Павел. 28,6, также см. Bätz (2020) 10 и далее.

92.Это неверно. Наделение безземельных и малоземельных крестьян землей, инициированное братьями Гракхами в ходе так называемого гракханского движения (133–121 гг. до н. э.), привело к существенному увеличению числа римских граждан и на какое-то время разрядило социальную напряженность в Риме и Италии, возникшую как следствие крестьянского малоземелья.

93.Имеется в виду превращение полисного ополчения в профессиональную армию, что стало результатом начатой в 107 году до н. э. консулом Гаем Марием военной реформы. В считаные годы римская армия стала мощным фактором политической борьбы в Риме, что еще более обострило внутриполитическую ситуацию в I веке до н. э.

94.Имеется в виду почетная отставка по истечении срока службы (к концу I века до н. э. – 16 лет). Выходя «на пенсию», ветеран получал от «работодателя» солидное денежное пособие и участок земли.

95.Помпей проиграл битву при Фарсале в Фессалии и вскоре был убит (48 г. до н. э.), Катон Младший продолжил борьбу в Северной Африке, но после разгрома республиканцев в битве при Тапсе покончил с собой (46 г. до н. э.).

96.На самом деле в феврале 44 года до н. э. Кроме того, Цезарь не мог сам себя провозгласить диктатором: de iure такого рода решения принимались сенатом.

97.Официальное провозглашение Цезаря царем было намечено на иды марта – 15-е число.

98.Противоречивая оценка Цезаря в трудах историков в первую очередь связана с его основными политическими целями. По общему мнению, во время своего короткого единоличного правления Цезарь ввел несколько значительных нововведений, реализация которых в условиях республиканского строя, пребывавшего в упадке, могла быть неэффективной или вообще отложена; о Цезаре см.: Morstein-Marx (2021); Dahlheim (2011); Jehne (2009).

99.На момент гибели Цезаря Антоний был действующим консулом.

100.Атия, мать Октавиана, была дочерью Юлии, сестры Цезаря, и Марка Атия Бальба, родственника Гнея Помпея Магна.

101.Имеется в виду Второй триумвират (43–36 гг. до н. э.), в состав которого вошли Октавиан, Антоний и Марк Эмилий Лепид (в последние годы жизни Цезаря он был начальником конницы, то есть заместителем диктатора).

102.Цицерон был убит в декабре 43 года до н. э. Его голова и кисти рук были прибиты к Рострам (ораторская трибуна) на Римском форуме для всеобщего обозрения. По преданию, в дальнейшем голову Цицерона выставили в триклинии Антония, чтобы он мог за обедом наслаждаться лицезрением поверженного врага; при этом жена Антония, Фульвия, якобы исколола язык мертвого оратора булавкой.

103.В 2014 году почти весь мир отметил 2000 лет со дня смерти Августа, что привело к появлению множества новых (или переизданных) трудов общего характера: Fündling (2013); Eck (2014); Hoff и др. (2014); Kienast (2014); Pabst (2014); Havener (2016); Le Doze (2020).

104.Царь (лат.).

105.Это неверно. К тому времени в римской политической теории и практике уже имелись определенные модели единовластия, спасительного для республики в периоды кризиса: dictator perpetuus (пожизненный диктатор, каковым в 82–79 годах до н. э. являлся Сулла), consul sine collega (консул без коллеги, каковым стал в 52 году до н. э. Помпей, а в 45 году до н. э. – Цезарь), наконец, rector rei publicae, о котором Цицерон пишет в трактате «О государстве» (51 г. до н. э.). В представлении Цицерона rector rei publicae, он же princeps civitatis, – это «первый среди равных», идеальный гражданин, который, оставаясь в рамках республиканской политической традиции, возглавит республику, чтобы спасти ее от внешних угроз и, что важнее, от внутренних неурядиц. По сути, rector rei publicae Цицерона – это в известной степени прототип принцепса в исполнении Октавиана Августа.

106.Из этих двоих на роль «легендарного богача» может претендовать разве что Марк Лициний Красс по прозвищу Дивес, то есть Богач.

107.Так называемое урегулирование 27 года до н. э., с которого и началась история принципата Августа.

108.Кассий Дион. 53,3–16.

109.Своего рода политическое завещание основателя принципата, известное как Res Gestae Divi Augusti – «Деяния божественного Августа».

110.Деяния божественного Августа. 34.

111.Видимо, автор имеет в виду двух плебейских трибунов авантюристического склада, Клодия и Милона, чьи бандитские шайки терроризировали Рим в середине I веке до н. э.

112.Здесь следует упомянуть прежде всего Четвертую эклогу Вергилия, в центре которой находится рождение божественного ребенка, который приведет человечество в золотой век, – вероятно, имеется в виду Октавиан Август. Самый важный вклад в празднование нового века (период в 100 или 110 лет), который начался в 17 году до н. э., Гораций внес своим Carmen saeculare («Юбилейный гимн»); центральное место в поэзии Горация занимает Август, связанный с богом Аполлоном.

113.Едва ли это утверждение справедливо в отношении Тацита, который сознавал неизбежность единовластия и был вовсе не против императора, если тот был «приличным» человеком. В глазах Тацита «хороший» император – это сенатский император вроде Нервы, который правит в полном согласии с сенатом. Считать Тацита «убежденным республиканцем» и врагом принципата было бы наивно и абсолютно неверно.

114.В 23 году до н. э. Август отказался от консулата, взамен получив от сената проконсульский империй (imperium proconsulare), дававший ему право командования войсками в провинциях, и трибунскую власть (tribunicia potestas), наделявшую императора законодательной инициативой и правом вето. Август не мог стать трибуном: по закону трибуном становился только плебей, а Август по усыновлению принадлежал к патрицианскому роду Юлиев.

115.Деяния божественного Августа. 34.

116.В представлении древних римлян auctoritas – это нечто большее, нежели репутация или авторитет, ибо речь идет о некоем сакральном качестве конкретного человека, в данном случае – Августа, то есть «священной» личности, возвеличенной богами. В этом смысле auctoritas сродни греческой харизме.

117.Об обсуждении возможного дарования принцепсу сенатом imperium proconsulare maius, полномочий, которые с 23 года до н. э. могли стать конституционной основой для вмешательства Августа в дела сенаторских провинций, см. Brandt (2021) 47 и далее, а также Girardet (2000) 189–216.

118.Точнее, imperium proconsulare.