Czytaj książkę: «Моя ледяная крепость»

Пролог

Еще немного и побелеют костяшки пальцев, но Костя продолжал сжимать букет в руках. В день всех влюбленных цветы приравнивались к военному трофею и любителям надеяться на авось или отложить все на последний момент приходилось сражаться не на жизнь, а на смерть, чтобы заполучить их.

От центра до спальных районов чуть больше двадцати километров. Ждут его там? Вряд ли. Но он не для этого сорвался на последний рейс, летел с пересадками из Москвы, чтобы теперь сидеть в одиночестве в своей съемной студии.

Скорее бы ее увидеть, обнять и не отпускать. И особенно не давать в обиду всяким шпицам. Больше никогда.

Заныла челюсть. Этот козел успел задеть, хоть ему досталось и больше. Костя прислонился к холодному стеклу автомобиля, если не заглушая боль, то хотя бы отвлекаясь от нее.

Стасик не заслуживает и мизинца на ее руке. Особенно после того, как Костя увидел, что вытворяет вдали от своего возлюбленной этот мудак. Первым желанием было прибить его на месте, не позволив и портки одеть. Вторым – сорваться к Алисе. Теперь только к его Алисе.

– Приехали, Казанова, – такси остановилось напротив серой пятиэтажки, ничем не выделявшейся среди своих соседок.

– Спасибо, шеф. Сдачи не надо, – всучив водителю купюру, открыл дверь. Судя по его довольной улыбке, чаевые вышли более чем приличными.

Раз, два, три. Крыльцо.

– Мужчина, вы куда?!

Столкнулся в дверях с бабулей-консьержем. Нет, вообще в этом доме таких не водится. Но как еще можно назвать жильцов-старожилов, бессменно несущих свой пост перед входной дверью?

Лифт или лестница? Долго едет, к черту. Пять лестничных пролетов, в каждом пятнадцать ступеней. Красная дверь.

Так спешил к ней, а теперь застыл перед дверью в растерянности. Будь, что будет. Сердце сделало бешеный кульбит и одновременно с этим раздался стук.

“Что там говорят в ее любимых мыльных операх в такие моменты?” Ломов поздно спохватился, пытаясь придумать красивую речь. В голову, как назло, лезли одни избитые клише, но и они выветрились стоило только двери открыться.

Заплаканные глаза, красный нос, рыжая копна, спрятанная под мягкий ободок. Не такой он ожидал увидеть своего неугомонного Рыжика.

– Привет. Как жизнь? – ляпнул первое, что пришло в голову, Костя и тут же дал себе мысленную оплеуху. Тут по одному виду понятно и так, что жизнь, если и бьет ключом, то только по голове.

– Стас мне все рассказал, – Алиса шмыгнула носом и отвернулась. Прошла немного вглубь комнаты, уперев руки в бока, затем круто развернулась на пятках. Она была глубоко в своих мыслях и все ее действия были словно механические.

Ломов даже удивился честному поступку козло… Стаса. Признаться в своих изменах это конечно подвиг не для Геракла. У грека и то кишка тонка была бы взглянуть в глаза своей женщине и сознаться… Костя зацепил взглядом сжатый в руках смартфон и тяжело вздохнул. "Гнида такая, ещё и по телефону…"

– Брось, Рыжик, все образумится, – Костя прикрыл за собой дверь, заходя внутрь. – Самое страшное уже позади. Мне жаль, что так вышло. Правда.

– Правда? – вдруг вскинула голову Алиса и посмотрела прямо на него. – Кто дал тебе право лезть в мою жизнь?! Какого черта ты полез к Стасу?!

– Я должен был с ним поговорить. Как твой друг…

– Друг? – усмехнулась девушка, сердито вскидывая брови. – Как друг ты должен был просто попасть к нему домой и оставить подарок. Не припомню, чтобы просила избить своего жениха! Да о чем ты думал вообще?! Хотя… Конечно же. О себе любимом. Верни ключи.

– Чего?! – на секунду опешил Костя. – Этот прыщ тебя не достоин.

– А кто достоин? – перебила его Алиса. – Может быть ты? Ты же лучше всех, и знаешь все тоже лучше всех.

Костя молчал, сжав губы в тонкую нить.

– Ты его попросту избил. Ты не костолом, а чудовище! – Алиса все продолжала говорить. Обвинять. Защищать того, кто это заслуживал меньше всего.

– Чудовище значит? – едва слышно проговорил Ломов, проглатывая непроизнесенные слова. Признание в том, что на самом деле произошло в Москве так и не сорвалось с его языка. – Это тебе, красавица.

Протянул Алисе букет красных роз, но она сложила руки на груди, упрямо буравя его исподлобья. Ломов оставил цветы вместе с злополучной связкой ключей на столе и вышел из комнаты.

Не успел. Рассчитывал на благородство соперника? Чушь. Как там говорится? Ночная кукушка дневную всегда перекукует.

– Закурить не найдется? – спросил Костя, обнаружив на второй площадке компанию из двух мужчин в одинаково растянутых трениках, с картами в руках и забытых мусорных пакетах на ступенях.

– Не курим и тебе не советуем, – ответил один из азартных джентльменов постсоветского образца.

Несколько секунд Ломов разглядывал спортивного старика, затем молча вышел из подъезда.

– Это же Ломов!

– Кто?

– Костолом из Ястребов!

Костя брел, не разбирая дороги, силясь понять, как так вышло, что он потерял не только шанс быть с Алисой, но и кажется своего самого лучшего друга. А ведь все так хорошо начиналось…

Часть 1.

Глава 1

Ранее

– Лиска, привет! – Виолетта ввалилась в дверь принеся с собой морозную стужу. Алисе пришлось оторваться от обогревателя, к которому она тесно прижималась, чтобы открыть.

– Ви, да закрой же ты дверь, сквозит.

Едва за подругой закрылась дверь, она снова села за стол в приемной, зажав между ног масляный радиатор и обхватив его руками. А что еще оставалось делать? Ночью стрелка термометра была в принципе не видна вместе с самим термометром. Окно покрыла толстая корка снежных узоров, оставив небольшой просвет посредине, в которой тоже толком ничего было не разглядеть.

Отопление работало на полную, но маленькая, еще угольная котельная не справлялась. Особенно это становилось заметным во время ночных дежурств. Слышали про одинокие и холодные ночи? Так вот Алиса могла с уверенностью сказать, что это не просто фигура речи. Последний месяц только такие и выдавались в их травмпункте, точнее в травматолого-ортопедическом отделении. То ли не было денег на такую огромную табличку с новым названием, то ли все дело в ультраконсервативном местном населении, но оно как-то не прижилось.

Краснощекая от мороза блондинка скинула запорошенную снегом шубку прямо на пол. Попрыгала на одной ноге, стягивая сапог, а затем разминая задубевшие нижние конечности. Где только умудрилась достать евромех в их суровых краях.

– Ты почти не опоздала, – поддела Алиса подругу.

– Почти не считается, – улыбаясь голливудской улыбкой, обошедшейся в целое состояние, заявила Виолетта.

Пристроив свои вещи в пустующей пока гардеробной, девушка вышла наперевес с халатом. Алиса отложила журнал, мазнула напоследок грустным взглядом по своему теплому другу, и прошла вместе с Ви в кабинет.

– Чай? Кофе?

– Лучше кофе и покрепче, – Алиса села за свой стол, как можно ближе придвинувшись к батарее.

Чайник бодро заурчал, словно здороваясь с новоприбывшей коллегой. Ви гремела ложками, банкой с растворимым кофе и кружками, заполняя собой все пространство и оживляя дремлющую обитель Эскулапа.

Уже через две минуты перед Алисой стояла ее любимая кружка в кофте, так прозвала эту диковинку ее подруга. Алиска, когда нервничала, любила вязать простенькие вещи. Наверное, просто чтобы занять руки монотонной работой. Когда все ее родные и коллеги обзавелись не одной парой шерстяных носков, в дело пошли кружки. Она даже пуговки сделала, чтобы под ручкой можно было застегнуть. А что? Зато чай дольше не остывает…

– Что? Любовь не греет? – Ви плюхнулась напротив, чуть не расплескав свой кофе.

– Стас не отвечает. Мы договаривались вечером созвониться. Может устал, заснул?

– Ну-ну, уработался бедненький. Сколько там у Стасика твоего? Всего четыре часа разница. Хватит гипнотизировать монитор, – удивительно, как Виолетта, сама вешающаяся на парней, строго порицала все поблажки в сторону Алискиного молодого человека. – Ты мне скажи, подруга моя самая-самая лучшая, какие у тебя планы на сегодня?

Ви просительно сложила ручки перед грудью и запорхала ресничками.

– Здоровый крепкий сон, – Алиса закатила глаза, уже догадываясь, о чем пойдет речь.

Почти не опоздала, приготовила кофе и до сих пор не надела халат. Этот сценарий они уже проходили.

– Что на этот раз?

– Лисонька, посиди за меня немножко. Я к обеду примчусь. Честно, – теперь Алиса откинулась на спинку стула, складывая руки на груди. – Такой шанс! Помнишь про Макса, ну у которого еще BMW, пригласил на чашечку кофе и не абы куда! Бедняжка, совсем уже без ума от меня.

Виолетта мечтательно вздохнула, но Алиса поспешила поумерить ее пыл:

– Не ты ли говорила, что свидания раньше семи вечера удел маменькиных неудачников из средней группы детского сада?!

– Не могла я такую глупость сказать, – пошла на попятную белокурая коуч-мастер в сфере отношений. – Свидания раньше семи вечера – это проявление чистой симпатии и серьезных намерений. В постель не затащат, а вот в ювелирный с легкостью!

– Ну-ну…

– Спасибо, Лис, ты душка! – Ви захлопала в ладоши от радости.

– Я еще не согласилась, – строго напомнила ей Алиса.

– Ну брось. Сегодня понедельник. Что может случится страшного в понедельник утром? Тут скорее от скуки умереть можно. Да и вздремнуть тебе никто не помешает! А через час-два и Потапов придет, – Ви отчаянно пыталась найти положительное в самой беспросветной мгле. – Я бы тебя отпустила к Стасику твоему в любое время дня и ночи. Счастливая ты… Знала бы ты, как я хочу заполучить и свой кусок женского счастья.

– Если и есть тут лиса, то это ты, – Алиса устало улыбнулась, мысленно уже подписавшись на чужую смену.

– Уии, ты самая лучшая! – Ви резко подхватилась с места и ринулась целовать подругу. – Стасику привет! – уже в дверях крикнула она.

Алиса достала телефон, на дисплее которого уже давно красовались два циферблата. У Стаса еще ночь, он вряд ли обрадуется ее звонку. “Может правда вздремнуть на кушетке, пока никого нет?”

Глава 2

Зимние улицы были почти безлюдны. Мало кто решался лишний раз высунуть свой нос из дому. Возможно, боялись морозов или гололедов, а может наконец-то были услышаны мольбы травматологов, коротающих свое дежурство в отделениях. Жаль, что даже сибирские морозы не смогут остановить местных от посещения хоккейного матча своих любимчиков – Ястребов. Уже через два дня здесь будут толпы фанатов, размахивающих синими шарфами.

Сейчас же белый ястреб на синем полотне развевался только на ледовой арене. Новехонькой! Отстроенной совсем недавно и все равно едва способной вместить всех любителей хоккей в одно время.

Лед еще был свободен, ястребы только готовились к тренировке. Но тренер уже был недоволен опозданием своего универсального тафгая. Он то принимался расхаживать по раздевалке, то крутил в руках маркер, пытаясь успокоиться и не срываться на остальных парнях. С последней каплей тренерского терпения в раздевалку ворвался запыхавшийся парень. Волосы его были растрепаны, а пуговицы на кофте застегнуты через одну.

– Извините, Семен Палыч, задержался. Дорога плохая, – улыбаясь проговорил опоздавший. Парни в раздевалке переглянулись, не скрывая улыбок, а тренер разве что не побагровел от злости.

– Дорога плохая?! Ты мне зубы-то не заговаривай! Тебе клюшка зачем нужна? Чтобы шайбы забивать или девкам юбки задирать?! – старик едва не плевался на злостного нарушителя дисциплины. Может и уволил бы давно к чертям, вот только хорош был Ломов и с этим нельзя было не считаться. Заметно сбавив обороты, он уже спокойно произнес: – Ширинку застегни хотя бы.

Тренер вышел из раздевалки под дружный хохот парней. Все, как один, подняли ладони вверх, пока их товарищ сделал круг, давая им пять. Круг очередной завоеванной победы, и не важно на каком фронте.

– Когда ты уже наиграешься? – пробасил Михайлов, вратарь их команды, подвигаясь для Ломова.

– Если ты про хоккей, то никогда, – Костя бросил сумку на свое место.

Михайлов тихо фыркнул, при этом довольно сощурившись от такого ответа.

– Дурак, жениться тебе надо, а не менять девчонок как перчатки, – говоря это, он словно невзначай коснулся кольца на пальце.

– Воу, полегче! Еще только утро понедельника, а ты уже меня в свою секту зазываешь. Дайте хоть пожить, погулять и найти ту самую самым что ни на есть опытным и экспериментальным путем.

– Похоже, великий Костолом бесстрашен только на льду, – едко заметил Прохоров, будучи сегодня явно не в духе. Новенький, в команде первый сезон, еще не подозревал какую неприятность могут навлечь его слова.

***

– Корабль. Спиной. Давай, давай. Перекрестный шаг. Прохоров, ты что творишь? Корабль, спиной. Совсем расслабились! Переставляй ноги, не зависай, – еще немного понаблюдав за ребятами, тренер недовольно выкрикнул: – Так, подъехали все! То, что мы победили в предыдущем матче, не значит, что надо расслабиться и на отвали выполнять стандартные упражнения. Для всех повторяю, траекторию нужно менять вовремя, в корабль уходить раньше, нужно уходить, когда вы только объехали предыдущий матрас. Ломов, не ухмыляйся. Ты не многим лучше сегодня.

– Да ладно, тренер, мы уделаем на следующей игре ирбисов, они чудом прошли отборочный тур?

– Поговори мне тут. На мое место может встанешь? Ладно, размялись. Теперь броски и защита. Михайлов, вставай в раму.

Тренер начал вырисовывать тактическую схему, которую предстояло отработать. Парни покатили на свои позиции.

– Новенький, ты че? Бухал вчера? У тебя ноги заплетаются. Только попробуй облажаться во время матча, – Ломов задел плечом засмотревшегося на трибуны Прохорова, сбив его с траектории, тот по инерции въехал в крайнего нападающего. Девятый номер матерясь оттолкнул его от себя.

– Под ноги смотри, тетеря.

Прохоров промолчал, стиснув зубы. Обернулся на зачинщика, но спина Костолома уже маячила далеко впереди. Будто не он вчера вместе со всеми сидел допоздна в баре.

– Ломов, покажи свои приемы новенькому, – раздалась команда тренера.

– С чего бы мне натаскивать этого лопоухого? Спецом пошел в хоккей, чтобы уши шлемом прижимать.

– Да хотя бы с того, что если ему охотник на игре по башке настучит, то виноват будешь ты.

Костя бросил взгляд на тренера, но тут же мысленно выругался, заметив знакомую фигуру на трибунах. Мужика с пивным животиком он хорошо знал. Местный нувориш сибирского разлива. Построил, к слову, неплохие баньки по всему городу. Любой каприз по кодовому слову. Хочешь девочки приедут, хочешь мальчики.

И вот с этого года колобок решил проспонсировать хоккейную команду. Видимо, чтобы хоть так приобщиться к спорту. Его появление тут было закономерным и логичным – пришел посмотреть на своих подопечных. А вот девчонка с ним была не кстати.

– Тома-Тома, сидела бы ты дома.

Костя вспомнил как недавно, отмечая очередную победу, уговорил эту Тому покувыркаться в вип комнате клуба. И после чего, страшно признаться, просто забыл про нее там. Кажется, ушел за напитками и продолжил праздновать с пацанами. И вот сейчас вспомнил. Мда… ситуевина.

Благо, в шлеме есть шанс, что она его не признает. Только бы не дочь…

Пока Костя думал, как ему укрыться от взгляда Томы, с интересом блуждающего по парням в форме, на другом конце арены завязалась потасовка. Похоже, новенький решил на себе испытать, что такое силовой хоккей.

Самсон, то есть Самсонов, сломал ногу на горнолыжке и ушел в долгий отпуск. Не факт, что восстановится. И на его место взяли паренька. Говорят, приехал из столицы нашей родины, был в запасе в Красной армии. Естественно, его тут никто не ждал с распростертыми. Тем более, что тут не любили блатных. Тренера вынудили его принять. Пусть не жалуется теперь, столичная неженка.

Тренер одним только взглядом дал понять, что парней надо разнять. Костолом был специалистом не только в устраивании заварушек, но и в их устранении.

– Все-все, пацаны, харе. Отошли.

Новенького Костя буквально вытащил из-под тела обычно добродушного Михайлова.

– Черт! – Ломов невольно выругался на не печатном, увидев неестественно вывихнутую челюсть Прохорова.

– Тренер, надо бы скорую, – подъехав к бортику отчитался Костя, кося глазом на единственных зрителей на трибунах. – Я поеду с новеньким и прослежу за всем. Он же ни бэ, ни мэ сказать не сможет. Такая досада. Нам сейчас только проблем не хватало.

Семен Палыч тоже покосился на трибуны.

– Давай, отзвонись мне сразу. Как чувствовал, что вы не поладите с Прохоровым, – тренер вздохнул и испытующе посмотрел на своих игроков. Последние рассредоточились по всему льду, словно бы и не было никакого потасовки всего пару минут назад.

– Да не парьтесь, все будет нормально. Мы просто воспитываем в нем боевой дух.

Глава 3

– Мы вам что, такси? Не ноги же переломали! Где травма находится не знаете? Здоровые лбы скорую вызывают, – пышногрудая медсестра громогласно сыпала нравоучениями, пока Прохоров, придерживая челюсть, забирался в нутро машины.

Новенький попытался дать заднюю и, наверное, действительно поехать на такси, будто уличенный в ужасном проступке. Но попятившись назад, уперся в Ломова, который бесцеремонно заталкивал его обратно в потрепанный советский уазик. Костя был готов и сам вправить горе-товарищу челюсть, но как можно дальше от родной ледовой арены. А уж как он жалел о том, что сам временно остался без колес, и словами не передать. Ломов поддал ускорения новенькому и забрался в кузов следом.

– А вы кто: родственник или нянька?

Врачевательница в среднем весе покосилась на застывшего в левом углу хоккеиста Ломова.

“Да… походу медсестричка не болеет за местных ястребов”.

Костя ослепительно улыбнулся:

– Не могу бросить друга в беде. А вдруг сотрясение? У нас скоро важная игра. А вы, кстати, бывали на ледовой арене?

– Нет, я не любительница.

– Очень жаль. А нам так не хватает таких прекрасных дам на трибунах. Мы бы воспряли духом и точно обыграли соперников. Давайте я вас проведу на игру? Я уверен, что вы полюбите хоккей.

Водитель скорой выразительно посмотрел в зеркало заднего вида, как бы намекая на свою кандидатуру. А медсестра остудила пыл и даже немного смутилась.

– Ой, тогда нужно телефонами обменяться, – быстро сориентировалась женщина.

Прохоров же дикими глазами смотрел на происходящее, понимая, что про него все забыли.

– Куда везти хоть? – первым опомнился водитель. – К нашим?

– У наших и так все битком, давай в пятый.

В самом отделении их быстро оформили на входе, лишь для проформы поворчав о том, что нет с собой полиса, и сказали к какому кабинету идти. Коридор был пустой. Казалось бы, счастье-то какое, нет очереди, но и сам кабинет был закрыт. Вот так удача по-русски. Оставалось только кричать: “Ау”.

– Держись, чувак, – приободрил как мог Костя новенького. В принципе он свою миссию выполнил: по избеганию встречи с Томой, конечно же, а не по спасению лопоухого. Но все же совесть или обещанный звонок тренеру не позволяли уйти раньше времени. От скуки Ломов начал рассматривать плакаты, висящие на стене.

Равнодушный взгляд тафгая скользил по глянцевым пособиям, ища недостатки. Наконец Костя нашарил в кармане ручку и уже было занес руку, чтобы надругаться. На плакате с анатомическим строением мужского тела явно не хватало мужественности. А плакату со строением кистей рук и запястий неплохо было бы добавить лоска, ну или хотя бы пару перстней. Остановился Костя вовсе не из-за проснувшейся совести, а из-за рыжего солнышка в белом халате, вынырнувшего из-за угла.

Рыжик резко остановилась, увидев парней, страждущих приема травмотолога. Она захлопала ресницами и еще сильнее сжала в руках цветочный горшок.

“Странно, что не подорожник”, в последнюю секунду заставил промолчать себя Ломов.

– Вы в четвертый сидите?

Костя взглянул на дверь, потом на девушку и утвердительно кивнул.

Было похоже, что девушка расстроилась от этого известия. Она что-то пробормотала под нос, потом достала ключ и решительно отправилась открывать дверь.

– Что случилось? – не оборачиваясь спросила самый красивый травматолог по версии самого Костолома.

Костя решительно подвинул Прохорова и выступил вперед, картинно хватаясь за собственную грудь.

– Сердце остановилось при виде такого милого доктора. Меня спасет только ваш номер телефона.

Девушка медленно, словно в замедленной съемке, обернулась на голос, удивленно разглядывая пациентов. На секунду смущение сменилось растерянностью, как будто она совсем не умела флиртовать. Но она быстро взяла себя в руки. Отчасти от того, что на заднем фоне Прохоров начал мычать что-то нечленораздельное, жалуясь, что о нем опять все забыли.

– Сердце справа. Отойдите и дайте осмотреть вашего друга. Как вам не стыдно, ему плохо, а вы тут гримасничаете.

– Стыдно, когда видно, а показывать, собственно, и ничего, – Костя попытался растопить сердце девушки шуткой, но и тут не преуспел. – А этому что будет? До свадьбы заживет.

Доктор, не слушая балагура, заправила рыжие локоны под шапочку, помыла руки, быстрыми отточенными движениями надела перчатки.

– Как зовут пациента? – наконец обратилась она к Косте, в виду безмолвности самого потерпевшего.

– Прохоров, – тут же ответил он.

– А имя своего друга вы знаете?

– Может Прохор? – Костя растерянно почесал голову.

– Вы у меня спрашиваете?! – Ломову отчасти удалось вывести девушку на эмоции, но совсем не те, что он рассчитывал. – Подождите за дверью.

Костя же наоборот прошел вглубь кабинета, занимая место рядом с больным.

– Не-не, я тут, у окошка, с вашим фикусом постою, вы меня даже не заметите.

Ему даже подумалось, что он сдает: такую чушь несет рядом с ней. Давно такого не было, да и его намеки на знакомство всегда понимали с лету и поддерживали.

Костя смотрел как Рыжик наклоняется к лопоухому и нежно ощупывает его челюсть.

“Изящная тонкая шея, серьезный взгляд, а еще этот белый халат. Только болезный портит картину, пожирает ее глазами, еще и в вырез пытается заглянуть, собака сутулая”.

Костя разозлился. От чего и сам не понял. Наверное, потому что впервые за долгое время на него совершенно не обратили внимания. Руки зачесались еще чего-нибудь сломать не-Прохору.

“Хорошая идея. Только ломать надо в ее смену. Кстати, интересно, как у них тут? Сутки через трое? Смены?”

Пока Прохоров пытался заглянуть в декольте, Ломов старался рассмотреть бейджик.

– Вдохните.

Щелчок. Лопоухий не успел ничего понять, как его челюсть вернулась на законное место. Нежные руки солнышка творили чудеса. Она проверила свою работу и принялась заполнять свои бумажки, задавая вопросы пострадавшему.

– Я Максим, – первым делом заныл этот ябеда.

– Максим, где вы получили травму?

– Упал он, – зло процедил Костя, обрывая того на полуслове. – Шел в магазин, поскользнулся и упал.

При этом он так выразительно посмотрел на Прохорова, что Максим поспешил согласиться со своей неуклюжестью. Рыжик даже голову не подняла на перепалку.

“Да с какой ты планеты?!”

Костя потер свой колючий подбородок и опять решил идти в наступление.

– Алиса, – чувственно произнес он, подкрадываясь к столу доктора и попутно запоминая фамилию прекрасной в своей недоступности рыжей. Бестыжева, надо же… – Алиса-а-а, много работать вредно. Вы и так сегодня потрудились, спасли моего друга. – Сзади отчетливо поперхнулся тот самый “друг”. – Я просто обязан вас отблагодарить, хотя бы вкусным ужином. До скольки вам тут сидеть и караулить болезных? Я закажу столик в “Метро”.

Костя достал из кармана свой новенький айфон, приготовившись услышать время, а еще лучше заветный номер. Но удостоился только уставшего вздоха и проницательного взгляда.

– Терпеть не могу мужчин, бросающих слова на ветер. Вы, кажется, обещали стоять рядом с фикусом.

Получив назначения двое молодых людей вышли. Прохоров на ходу проверял подвижность своей челюсти. Не поблагодарив Костю за сопровождение, он направился к выходу. За ним потянулся расстроенный отказом Костя.

– Ну ничего. И не такие крепости я брал.