Czytaj książkę: «Мой бывший – полковник»

Пролог

4 декабря 2014 г.

Тася, 10 лет назад

Я справилась со своим первым заданием! Лидер преступной группировки обезврежен, тонны наркотиков конфискованы и будут уничтожены в ближайшее время, повышение у меня в кармане, а точнее – на погонах, и мы с Сашей наконец-то поженимся!

Мы с ним откладывали нашу свадьбу уже пару лет: каждый раз надо было спасать мир от очередного полного уничтожения, но теперь пусть мир сам подождёт!

Я – майор, мой Саша – почти подполковник, и мы будем самой молодой семейной парой разведчиков в нашем управлении.

Иду на нашу конспиративную квартиру в центре Москвы. Ключи от неё есть только у меня и у моего Саши. И у генерала Овечкина, конечно же, но вряд ли он здесь сейчас появится. А мой любимый сейчас в Париже, на специальном засекреченном задании.

Усмехаюсь, представив, как вытянется лицо нашего сурового босса, когда он узнает, что мы скрывали с Сашей Прониным ото всех наш роман. Хотя, если подумать, нам это расплюнуть, у нас ведь работа такая – притворяться и скрывать.

Чтобы спасть мир. Снова и снова.

Как странно, мне кажется, что в квартире кто-то есть. На всякий случай достаю своё табельное оружие, и чувствую, как приятно ложится в ладонь тяжёлый стальной корпус.

Снимаю с предохранителя и бесшумной походкой иду по бесконечному коридору. Когда-то это была огромная коммуналка, но с тех пор её давно уже расселили, а саму квартиру оставили нам для служебных нужд.

И теперь кажется, что и время застыло в этой пустынной громадине.

Обклеенные ещё советскими обоями в цветочек комнаты смотрят на меня своими подслеповатыми глазами, когда я быстро и бесшумно, как кошка, продвигаюсь в сторону дальней спальни.

Спальни, в которой мы провели с моим Сашей не одну жаркую ночь. Правда, не по уставу, но об этом ведь никто так и не узнает, ведь так?

И вот я наконец-то у цели: и теперь я отчётливо слышу тихие голоса и смех. Затаив дыхание и держа оружие наизготове, я заглядываю в щель полураскрытой двери, и вижу на большой кровати полуобнажённые тела любовников.

Двоих людей.

Мужчины и женщины.

В голове прокручиваются разные варианты моих дальнейших действий, пока вдруг я не слышу низкий хриплый женский голос с ярким акцентом. Французским, машинально отмечаю я про себя.

– Саша, а разве ты не собираешься жениться? Я же как-то встретила тебя с этой пампушкой, такой блондинкой… – смеётся женщина, облокотившись на подушку и отпивая из бокала, зажатого в руке, искрящийся напиток.

Саша…

Мой Саша?!

Не верю!

Но тут в полумраке комнаты я отчётливо вижу его профиль, и слышу его голос, который я не перепутаю ни с чьим другим на свете:

– Я?! Ты меня с кем-то путаешь, Амели! Я прирождённый холостяк! К тому же я люблю женщин постройнее, – поворачивается он к ней, подливая ей в бокал вино из бутылки, и я чувствую, как жжёт у меня всё внутри.

Жжёт от желания ворваться прямо сейчас в эту комнату и расстрелять сперва эту тощую анорексичную Амели, явно француженку, а потом направить дуло пистолета прямо на…

Но посмотреть сначала в его лживые пёсьи глаза. Спросить: а как же тогда его слова про то, как он любит моё мягкое послушное тело? Такое нежное и податливое в его руках? Про которое он так страстно шепчет мне в тишине наших жарких ночей?

Всё это было обманом? Мы ведь короли обмана, это наша работа!

Я вижу, как расплывается ярко алое пятно на его ширинке, пока всё его когда-то такое любимое тело подёргивается в предсмертных судорогах…

Из дула моего пистолета всё ещё вьётся тонкой струйкой дымок, как яд, а я уже бесшумно выхожу из комнаты, уносясь прочь из этой квартиры…

Я знаю, что поступила правильно. И так поступила бы каждая первая героиня любовного романа, застукавшая своего мужа или возлюбленного с другой женщиной…

Сколько я их перечитала, чтобы расслабить мозги, пока сидела в круглосуточной засаде за каким-нибудь очередным объектом?

Боже мой, там же какую книжку не открой, везде одно и то же: «Держите её! Она сейчас её убьёт!» И какая-нибудь разъярённая горе-жена обязательно хватает первый попавшийся под руку осколок стекла и набрасывается на проклятую любовницу.

Но это дешёвенькие любовные романы.

А это – жизнь…

И вот, вместо того чтобы, плотоядно улыбаясь, вытирать окровавленное лезвие своего верного кинжала о шубку, я просто сейчас стою во дворе старинного дома и смотрю снизу вверх на неосвещённое окно.

Нет, там не лежат два бездыханных трупа. Я так не могу.

Там по-прежнему резвятся в постели мой уже бывший жених и любовь всей моей жизни Александр Пронин, и какая-то ребристая тощая дрянь по имени Амели.

И я знаю, что теперь всю оставшуюся жизнь буду ненавидеть эти имена. Амели и Александр.

– Товарищ генерал, разрешите обратиться, – чеканю я ровным голосом, заходя в кабинет на Остоженке.

– Тася, ну здравствуй! К чему эти формальности! – встаёт Овечкин и по-отечески приобнимает меня. – Тебя можно поздравить! Ты станешь самым молодым майором в нашем управлении! Наверху очень высоко оценили твою работу! – многозначительно закатывает он глаза наверх, и если бы не измена моего бывшего, я бы была на седьмом небе от счастья.

Но сейчас я только сухо говорю в ответ:

– Товарищ генерал. Благодарю. Но я хотела попросить вас… – нервно сглатываю. – Перевести меня в другой отдел. В другой город. И желательно, в другую страну, – бесцветным голосом произношу я.

Хотя понимаю, что ещё пару секунд – и я разрыдаюсь, как маленькая сопливая девочка. Прямо здесь. Перед моим боссом и наставником, мнение которого я ценю превыше всего на свете.

– Желательно на Ближний Восток, – добавляю я.

– Тася, да что с тобой?! – заглядывает мне в глаза с тревогой, словно я заболела, мой самый любимый начальник. – Ты провела такую блестящую операцию в Греции, просто практически уничтожила единолично на корню преступную наркокартель, которая везла отраву через всю Европу в Россию, и после этого ты хочешь всё бросить?!

– Да. Хочу бороться с терроризмом. На Ближнем Востоке, – смотрю я прямо перед собой, сдерживаясь из последних сил.

Чтобы не разрыдаться у него на плече.

– Хочу служить своей Родине там, – сухо чеканю я.

И добавляю про себя: и подальше от этого мерзавца.

Которого я не могу расстрелять.

Но хотя бы могу уехать от него навсегда. Как можно дальше.

И больше никогда его не видеть.

Пока он развлекается с разными Амели, Рузаннами и Виолеттами тридцать шестого размера…

– Ну хорошо, – усаживается за свой компьютер Овечкин. – У меня как раз есть один объект, на котором очень не хватает ценных и толковых специалистов… Но ты должна понимать, что это будет самая высокая степень засекреченности, и, возможно, тебе придётся покинуть страну на несколько лет…

– Я к этому готова, – жёстким стальным голосом отвечаю я.

Хотя внутри у меня всё буквально разрывается на части…

– И отъезд в ближайшие дни, – сверлит меня взглядом Овечкин.

– Отлично, – рапортую я.

Лучше улететь прочь из страны, из Москвы, иначе я не уверена, что я сделаю со своим бывшим, если где-то пересекусь с ним.

Лучше перетерпеть эту невыносимую боль в другой стране, на чужбине, выполняя опасные задания, на которых, возможно, меня убьют, но так я, по крайней мере, смогу забыть навсегда этого предателя…

Который так сладко врал мне прямо в глаза.

Ненавижу его.

И, всё-таки, ещё люблю?! Но это ненадолго. Я в этом не сомневаюсь.

Спустя час, после всех необходимых инструкций, я иду по длинному коридору главного управления внешней разведки, и жадно вдыхаю запах такой родной краски и побелки.

Пыли отчества.

Рассматриваю напоследок портрет железного Феликса на стене…

Не скоро я снова смогу насладиться ими…

– Таисия? – слышу я такой знакомый, такой родной голос.

Любимый голос. Точнее, любимый когда-то…

Оборачиваюсь и вижу его.

Сашу. Он стоит передо мной. В штатском. С немного растрёпанной причёской. И смотрит на меня своими пронзительно голубыми глазами, в которых я всегда вижу небо…

Точнее, всегда видела.

А сейчас я вижу только вчерашнюю картину.

Где он насмехается надо мной у меня же за спиной.

И злость с ненавистью снова застилают мне глаза кровавой пеленой.

Но я – российский разведчик.

С холодной головой и железной волей. Бросаю беглый взгляд на железного Феликса, и мне кажется, он сдержанно кивает мне в ответ. Словно говорит мне: «Держись, Тася! Соберись, тряпка! Ты – прежде всего разведчик. А потом уже – женщина».

И я только сдержанно киваю в ответ подполковнику Александру Пронину:

– Товарищ Пронин, добрый день, – и просто шагаю мимо. Как будто мы просто два сослуживца, случайно столкнувшихся в коридоре.

Только он не знает, что теперь больше никогда не увидит меня.

Всё к лучшему…

У меня выкручивает до жгучей боли все внутренности, когда я понимаю, что видела только что его это красивое волевое лицо с пронзительными глазами и носом с горбинкой в последний раз.

Я понимаю, что больше не проведу пальцами по его чуть загрубевшей и колючей коже на скулах… Не зароюсь пальцами в его непослушные густые волосы и не почувствую снова вкус его солёного терпкого поцелуя на своих губах…

Смотрю на проплывающие подо мной густые леса. Такие родные. Телефон тренькает уже в который раз. Я стираю сообщения одно за другим, даже не читая их, и обращаюсь к своему коллеге:

– Это мой старый телефон. Из прежней жизни. Утилизуйте его, пожалуйста.

Вот так.

У меня больше нет ни старого имени, ни старого паспорта, ни телефона.

Я стёрла себя из его жизни навсегда.

Нас больше нет.

Таисии Ворон и Александра Пронина…

И чужие руки берут мой телефон, в котором всё ещё хранится столько воспоминаний, которые сейчас исчезнут безвозвратно…

1

4 декабря 2024 года

Тася, наши дни

Иду за своим провожатым по тёмному длинному коридору, вырытому где-то под самым центром Кабула.

Сейчас я завёрнута в длинный чёрный хиджаб, покрывающий меня с ног до головы, но мой провожатый отлично знает, что это только обёртка.

Сняв которую, он сможет выручить за меня просто огромную сумму денег.

Пусть и дальше так думает, дурачок. Мне это только на руку.

Ведь всё ради этого и затевалось.

Я иду, опытным профессиональным взглядом отмечая по пути все повороты, все выступы в стенах и все ответвления от главного коридора: прямо как и на плане, который я изучала уже много раз до этого. До начала этой спецоперации.

Пока не выучила его наизусть.

И сейчас, если меня выпустят одну, я найду дорогу с закрытыми глазами.

Дорогу к своей цели.

Цели, которую мне необходимо обезвредить. Во что бы то ни стало. И сейчас мой мозг, как процессор мощного компьютера, работает в бешеном режиме: обезвредить цель и постараться вернуться живой. Если получится.

А пока я – таинственная и соблазнительная эскортница Джулиана Ламборджини из Рима, за ночь с которой готовы отстёгивать огромные деньги сильные мира сего. Такая у меня легенда.

Ну вот мы на месте. Железные двери, которые способны выдержать даже ядерный удар, распахиваются перед нами, и мы заходим в ослепительный зал, резко контрастирующий с убогим и ободранным коридором.

Такое ощущение, что в этом зале – все богатства и деньги самой влиятельной террористической организации в мире «Аяллы», но я прекрасно знаю, что это только маленькая их крупица.

Все стены обшиты золотыми панелями, от которых у меня слепит глаза, и я краем глаза вижу своё отражение в бесконечных французских зеркалах: сейчас я просто укутанная в чёрное фигура, но скоро я сниму с себя все одежды и предстану перед могущественным лидером террористической группировки Хишамом Нисраллой.

– Добрый день, мой господин, – подобострастно кланяется ему мой сутенёр, торговец живым товаром.

И я замираю в глубоком почтительном поклоне перед сидящим передо мной мужчиной.

И не могу скрыть своего любопытства: мои глаза буквально впиваются в него, но он не может увидеть моего взгляда, скрытого за чёрной паранджой.

И сейчас я – первый человек, точнее, первый сотрудник разведки, которому удалось увидеть его вживую, а не на спутниковых полуслепых снимках.

Вот передо мной сидит, развалившись на расшитых золотом и шёлком подушках, один из самых опасных преступников современности.

Взрослый, но совсем ещё не старый. Черные, как смоль, волосы, только на висках серебрятся слегка сединой. Черные глаза в обрамлении пушистых густых ресниц смотрят жёстко, но развязно.

Порочные губы под усами и густой бородой растягиваются в плотоядной улыбке, когда он видит перед собой меня.

– Что ты мне принёс в этот раз, Дидье? – свысока бросает взгляд он на международного сутенёра-француза, которого завербовала наша разведка.

И я про себя отмечаю, как он назвал меня «что». Я для него всего лишь предмет. Сосуд для удовольствий. Впрочем, как и любая другая. Как одна из его тысячи наложниц, которых он держит взаперти в одном из своих подземных бункеров.

Но только скоро он узнает, что со мной он прокололся.

– Позвольте представить вам, мой господин, самую популярную женщину Италии, – льстиво кланяется хитрый Дидье, и я сбрасываю с себя, наконец-то, свою паранджу.

Под которой я одета в белоснежный корсет, который обтягивает каждый изгиб моего соблазнительного тела.

Я никогда не была худышкой, а теперь, в свои тридцать восемь, я – женщина в самом соку и расцвете лет, и я растягиваю свои чуть полноватые губы, накрашенные ярко-алой призывной помадой, в самую соблазнительную улыбку, на какую только способна.

Моё глубокое декольте покрыто золотыми переливающимися блёстками, русые волосы разбросаны по плечам, на ногах – чёрные чулки в сеточку, и ярко алые туфельки на высоченных шпильках.

Проклятые каблуки!

Если бы кто-нибудь пятнадцать лет назад мне сказал, чем мне придётся заниматься после Академии внешней разведки, я бы рассмеялась ему в лицо.

А сейчас, спустя десятки успешно выполненных спецзаданий и миссий, со званием подполковника, я стою перед самым главным ублюдком всего террористического сообщества и призывно хлопаю перед ним своими длиннющими ресницами. Соблазняю его.

А он в это время, откинувшись на подушки, с довольным видом осматривает меня. Причмокивает от удовольствия.

Ничего, пусть пока попричмокивает. Недолго ему осталось.

– Позвольте, мой господин, – низко наклоняюсь я этому преступнику, и вижу, как у него на лоб лезут глаза от одного вида моего пышного бюста, норовящего выпрыгнуть из чёртова узкого декольте. – Это огромная честь для меня встретиться с вами. Я много наслышана о вашей мужской силе и мощи, – наливаю я чай из чайника и подаю ему.

Стреляю глазами. Улыбаюсь кокетливо.

Тьфу!

Я ведь сотрудник внешней разведки, а не падшая женщина, но чего только не сделаешь ради Родины и её безопасности!

План прост: остаться с ним наедине. И хотя у меня приказ взят его живым, я бы с удовольствием пришибла бы его.

Но приказ есть приказ.

Беру его в заложники, выбираюсь по этому коридору, который я знаю наизусть, к выходу, где меня уже ждут свои.

Всё, задание выполнено.

Мы долго изучали досье этого Нисраллы. Самый охраняемый террорист на планете, и единственный способ подобраться к нему – просто быть женщиной.

Потому что этот лживый поборник ислама – на самом деле жалкий извращенец, у которого свербит в одном месте.

Так что мой план, как всё гениальное, прост.

– Тридцать тысяч евро, – называет Дидье свою сумму.

Сейчас они договорятся.

А я продолжаю играть свою роль роковой красотки Джулии Ламборджини.

Улыбаюсь, стреляю глазками, покачиваю слегка бёдрами.

– Я покупаю её на неделю, – вдруг в нетерпении щёлкает пальцами Хишам. – Иди, мой бухгалтер заплатит тебе. А с тобой, моя сладкая, мы сейчас отправимся ко мне в резиденцию, – встаёт он, и я чувствую, как его рука ложится мне ниже талии.

До боли сжимает мои ягодицы.

Так. Всё идёт не совсем по плану.

Точнее, всё летит к чертям собачьим.

Я оглядываюсь по сторонам, и тут из тени уже выступают две мощные фигуры его телохранителей.

Он что, возьмёт их с собой в спальню?!

2

4 декабря 2024 года

– Идёшь со мной, шармута, – приказывает он мне, и я чувствую, как в мою спину буквально упираются и прожигают насквозь две пары острых беспощадных глаз его охранников.

Настоящие псы войны.

Способные на всё, что угодно, дикие звери. Он не принимает к себе в близкий круг других.

Он назвал меня шармутой? Ну да, для него женщина, это вещь, не «кто», а «что», и конечно же, шармута. На иное он просто не способен…

Я бросаю растерянный взгляд на Дидье, которого уже уводят прочь, но я мгновенно беру себя в руки.

Не время расслабляться.

Диспозиция поменялось, но это ничего не меняет для меня.

Я должна выполнить задание во что бы то ни стало.

И я, завернувшись в своё тёмное покрывало, покорно следую за Нисраллой.

Мне бы только свернуть в один из коридоров, которые я знаю, как свои пять пальцев, и тогда я смогу оторваться от охраны и взять в заложники Хишама.

Но вот он подходит к огромному ковру на стене, отодвигает его в сторону, и за ним открывается потайной ход.

Ход, которого не было в моём плане…

А как же наши агенты, которые должны были всё изучить и нарисовать мне точную карту подземелья?! Я мешкаю буквально на пару секунд, но этого достаточно, чтобы я упустила такое ценное время.

Я чувствую обжигающее дыхание за моей спиной, и я делаю шаг в неизвестность.

Теперь я окончательно увязла в ловушке. И пока террорист идёт уверенным шагом по этому длинному тесному коридору, я всё больше и больше отдаляюсь от цели своего плана…

Жёсткий ствол моего табельного оружия натирает мне кожу под корсетом, но я понимаю, что риск слишком высок. Я могу не успеть устранить цель до того, как эти двое охранников выстрелят в меня.

Надо выждать момент.

И я продолжаю идти вслед за своей судьбой.

Мне кажется, мы идём уже много часов, но я знаю, что это только кажется.

Наше подсознание способно растягивать минуты в часы, когда все органы чувств работают на пределе своих возможностей.

Вот мы снова подходим к какой-то скрытой в скалистой стене двери, Хишам открывает её магнитным ключом, и мне кажется я сейчас ослепну от яркого афганского солнца.

Мы вышли на поверхность. Но я не вижу вокруг ни города, ничего. Кроме скалистой пустыни.

Оглядываюсь по сторонам: прямо в нескольких метрах от нас стоит вертолёт.

Мой покупатель уверенной походкой идёт к трапу, и я понимаю, что теперь мой план окончательно изменился…

Мне ведь нужно было во что бы то ни стало доставить его в штаб живым.

Чтобы вытащить из него все ценные сведения, которые сидят в его башке! А теперь у меня два варианта: либо пустить ему пулю в затылок, если успею раньше его охранников, либо стать одной из его рабынь.

Потому что я совсем не уверена, что он говорил правду Дидье, что хочет купить меня всего лишь на неделю.

Сколько мы не изучали его досье, мы не нашли ни одной девушки, которая бы вырвалась из его плена живой. И мы даже не знаем, где он их всех держит. Если он вообще оставляет их в живых…

На какое-то мгновение я вся холодею внутри от одной этой мысли, но сразу же беру себя в руки.

Я знала, на что я иду, когда шла учиться в Академию. Я знала, что меня может ждать, когда шла на это задание.

И я сделаю всё, что нужно, чего бы мне это не стоило… Пока он не нашёл мой ствол, спрятанный под тонким итальянским кружевом корсета…

Я смотрю на скалы, простирающиеся под нами, и мой мозг чётко фиксирует все приметы местности. Мне надо запомнить, куда я лечу. Судя по положению солнца – куда-то на восток.

Хишам сидит в кресле напротив, развалившись на кожаном сидении и рассматривая меня сквозь полуприкрытые веки. На лице его блуждает похотливая улыбка, и я понимаю, как он мысленно уже представляет, что же он сделает со мной, когда мы окажется с ним наедине.

По крайней мере я очень на это надеюсь. Что он не притащит в свою спальню ещё с десяток таких же жалких извращенцев, как и он, для которых женщины – всего лишь бездушные живые куклы, созданные только для удовольствия мужчин и удовлетворения их прихотей.

А по бокам от меня сидят двое его мордоворотов в масках.

И я понимаю, что это могут быть одни из тех самых опасных международных наёмников, которым платят бешеные деньги за их работу.

Я молчу, и чёрная паранджа скрывает мои глаза и мысли.

Которые бьются у меня в голове, как запертые в аквариуме мотыльки.

Думай, Тася, думай!

Моя команда уже знает, что всё пошло не по плану, когда я не вышла с объектом к ним в обозначенное время.

Что они делают? Ждут меня или уже начали штурм штаба?

Но штурм – это очень опасно. Его охраняет целая армия головорезов, сравнимая по величине с армией небольшого государства. И я не хочу, чтобы хоть один из моих сослуживцев пострадал.

Это я во всём виновата! Как я могла не предусмотреть, что он захочет забрать меня в свой тайный гарем навсегда?! Как я вообще могла предвидеть, что женщина в тридцать семь его настолько заинтересует?!

Это всё мои проклятые блёстки и красные шпильки… Тоже мне, Мата Хари…

И я уже мысленно начинаю заниматься самобичеванием.

Но вот вдруг в безжизненной пустыне под нами возникает, как по волшебству, зелёный оазис, вертолёт начинает снижение, и мы приземляемся на изумрудной густой лужайке.

Выходим из вертолёта, и я вижу огромный белоснежный дворец, надёжно укрытый сверху огромной маскировочной сеткой, чтобы его нельзя было разглядеть с высоты…