Czytaj książkę: «Ведунья для Повелителя бурь. Венок Грозы»
Глава 1
– Не лезь, девка, не мешай, – староста вскочил с завалинки, навис надо мной огромной тучей, но я не дрогнула.
– Не для того я здесь, чтобы в сторонке сидеть! – вскинулась я, сжимая в ладони пучок травы.
Черно-фиолетовый налет на стеблях мяты и зверобоя обжигал пальцы, как чумное пятно. А местным хоть бы хны! Под нос им суешь – ничего не видят. Не хотят!
– Опять твои столичные бредни? Ты у нас кто? Травница назначенная, – хмуро отрезал староста, будто выплюнул. – Так и сиди в своей конуре, собирай корешки от брюха. Землю нашу не тронь. Она крепче твоих столичных знаний.
И ведь сколько раз я объясняла, что я не травница. Травовед. Ведунья, которая должна изучать урожаи, помогать взращивать поля и леса. Да только они все одно: или травница, или ведьма.
– Вот именно, что это ваша земля! Как вы можете так безответственно относиться к ней? – потеряв терпение, я ткнула в старосту пучком травы.
– Лето! Травы сохнут – это нормально, – рявкнул мужик.
– Этот черный мор, он не от солнца! Это гниль! И это только начало! Вы должны уже сейчас что-то делать!
– Должен? – староста сжал в руке нож, который точил, а его усы, желтые от табака, раздраженно шевельнулись. – Каждому свое дело! Без году неделя тут, а строишь из себя абы кого! Бабка Аграфена, вот кто знает нашу землю! Корни ее тут! Пока она глядит да бормочет, что все ладно, значит, так и есть! Не тебе меня, Игната, учить!
По спине пробежал холодок и заставил оглянуться. Та самая бабка выглядывала из-за соседнего забора, на меня не отрываясь смотрела, словно искала что-то.
Швырнув под ноги старосте пораженные порчей травы, развернулась и пошла к своему домику. С ним можно было до заката спорить, а у меня еще было дело: у дочки кузнеца жар не спадал, отвар надо было приготовить. Ходила в лес собирать ягоды и листья, но они все попрятались, не хотели помогать, едва на одну порцию набрала.
В шелесте листьев только и слышала: “Беда! Беда!” А когда ходила в поля, там травы шумели: “Худо нам! Худо!” Земля стонала. Я что ни делала, из того, чему нас в академии учили, лучше не становилось.
А староста все как игрушка заводная, которые так любили в столице, “лучше тебя, городской, ведаем”, “нечего нас учить, коли сама жизни не знаешь”. Я уже и бестолковой была, и бесстыжей, и слабоумной.
Аж злость пробирала каждый раз такая, что хотелось собрать вещи да уехать отсюда куда подальше, оставив эту богами забытую деревеньку разбираться со своими проблемами самим.
Только вот нельзя мне было: академию магическую закончила? Закончила. А теперь пришла пора отрабатывать. Место назначали по силе магии. Потому и оказалась я тут, практически на самой окраине княжества, в глухомани, в которую новости из столицы хорошо если через полгода доходят.
И ведь все эти слухи не мешали приходить жителям ко мне, столичной ведунье, да просить помощи: то в болезни, то в быту, то в любви. А я не могла не помочь – сила не простила бы. Слабая, почти бессмысленная, “дикая”, но очень своенравная, она жила своей жизнью.
– Ясна, а, Ясна, не решила еще, с кем через костер прыгать будешь? – раздался задорный голос Валека, сына старосты.
Он с самого приезда моего все заговорить со мной пытался. Да только что за его улыбками и льстивыми словами скрывалось? Мало ли я подобных удалых парней в столице видела? И слёзы подруг потом тоже видела.
– А если и решила, тебе зачем знать? – ответила я, не останавливаясь и продолжая идти к домику.
– Так знать, с кем поговорить надо, чтоб место себе освободить, – Валек не сдавался, шел следом.
– Разве не знаешь, что ведьмы только с нечистыми дело имеют? Неужели с бесом говорить будешь?
– Ой, не смеши, Ясна, – рассмеялся парень. – Какая из тебя ведьма. Ты даже когда злишься и то красавица.
Я шла, сжимая корзинку с теми немногочисленными травами, что смогла раздобыть в лесу. Настроение было не творить – только вытворять. Что-нибудь этакое, чтобы все всерьез уже отнеслись. Но опять же сила…
Валек отстал у крайнего дома, к моему на отшибе у реки не пошел – девки деревенские перехватили, да с собой утащили, и я вздохнула с облегчением. Не до разговоров с ним сейчас было, дел много. Хорошо, хоть щи вчерашние остались, готовить не надо.
Недоброе я почувствовала ещё у калитки – она была приоткрыта. Неужели кто-то рискнул ко мне залезть? Ох, да было бы что красть.
Поставив на землю корзинку, я подхватила полено и тихо зашла в сени. Из щели незакрытой двери в горницу лился дневной свет и доносился стук деревянной ложки о миску. Что такое?
Я прокралась как мышка, открыла скрипучую дверь и… замерла. За моим столом сидел чужой мужик и с аппетитом наворачивал мои щи!
____________________________
Дорогие читатели!
Рада приветствовать вас в новой истории в рамках одного литературного моба. Пять историй от отличных авторов о разных героинях.
Наследницы Морены. Пять венков
Тысячу лет назад богиня смерти Морена разделила свою силу между пятью ведьмами-сестрами, чтобы заточить безумного Чума-царя. Теперь их наследницы видят вещие сны о древнем долге. Чтобы предотвратить возвращение Чумы и защитить мир от гибели, каждая девушка должна найти истинную любовь и вместе с избранником пройти испытание. Только никто из них к этому не готов.
История обещает быть таинственной, немного напряженной и очень летней.
Чтобы не пропустить выход новых глав, подпишитесь на Черновик!
Ну а новости, атмосферный буктрейлер и иллюстрации к истории можно найти тут: https://t.me/adriana_dari
Всех обнимаю и жду в продолжении! ❤️❤️❤️
Глава 2
– Вкусно? – едва сдерживая возмущение, спросила я и перехватила полено поудобнее.
Мужчина неторопливо поднял голову. На его мужественном, загорелом лице с густой, но аккуратно подстриженной бородой усмешка хозяина жизни. Глаза цвета лесной чащи смотрят на меня с удивительным спокойствием, как будто он все делал правильно и ни в коем случае не воровал чужую еду.
Одет просто: льняная рубаха, видавшая виды, да холщовые порты. Только вот даже в свободной рубахе видно, что тело у незваного гостя сильное, а размах плеч богатырский. Да только вот совести к этому богатству отмерено не было.
– Неплохие щи, хозяйка, – произнес он низким, раскатистым голосом и даже не подумал встать. – Только соли маловато.
– Что?! – я делаю шаг вперед, занося полено. – Сейчас я так тебе наколдую… Солёно! Поленом вот этим!
– Эй, полегче! – мужик отложил ложку, которая со стуком упала в миску, и, наконец, поднялся. – Я тут по делу. И жить я тут буду!
Вот это заявленьице! И хотя росту в нем было добрых две сажени, а ручищами он меня раза два, а то и три обхватить может, я даже не подумала отступить.
– Держи карман шире! Выметайся из моей горницы! Иначе до старости жалеть будешь!
Я распахнула дверь в сени и указала рукой на выход.
– А ты меня штучками этими своими не пугай, – мрачнея, произнес чужак. – Не верю я в них. По закону ночлег мне положен, раз на хозяйское дело работаю. Грамота у меня есть. Так что ничего, потеснишься.
Я чуть не задохнулась от возмущения. И ведь наверняка Игнат подсуропил, чтобы у меня времени не было его доставать. Отличный способ мне досадить – подкинуть какого-то чужака.
– И что же у тебя за дело такое? Объедать? – с усмешкой спросила я.
Мужчина выпрямился во весь рост и провел рукой по бороде, довольный, будто уже выиграл спор. Это мы еще посмотрим!
– Лес проверить. Молодой хозяин земли эти выкупить хочет, проверить отправил. Каждое дерево в этой дубовой роще пересчитать надо, понять, что к чему. Как… сберечь ценность такую.
У меня похолодело в груди. Выкупить земли… Я знала, что за этим бывает: они приходят, вырубают, распоряжаются. Но эта роща была непростая, дубы в ней хранителями были всех местных деревень. В глубине рощи источник бил, не зря деревню прозвали Велесов Ключ.
– Так и считай-смотри, – процедила я сквозь зубы. – В лесу. Там духи лесные быстро тебя образумят.
– В лесу только звери да разбойники, – продолжил язвить мужик. – А тут, глядишь, и хозяйка пригреет да приголубит. Неужто вас в городской академии только грамоте разной учили? Наверняка и другие науки у вас были.
Я с грохотом опустила полено на стол, так что все вокруг подпрыгнуло и загремело.
– Да! Научили, как таких, как ты, распознавать, – тихо, напряженно проговорила я, глядя наглецу в глаза. – Не с теми намерениями ты сюда приехал!
– Столичная выскочка! Местных за дураков держишь, нос задираешь… – он сделал шаг на меня, сверкнув глазами. – Духами пугаешь. Нет их. Можешь сколько угодно местных за нос водить, а меня не получится.
– Для слепца и света не существует, – я вздернула подбородок, вглядываясь в его глаза.
Мы стояли друг против друга, кипя от злости. Лесник сжимал кулаки, а я попробовала вспомнить самое простое атакующее заклинание из академии – пусть слабое, но неприятно ему бы сделало.
Что-то было в нем такое, что подсказывало мне: непростой он, и встреча непроста наша. И неизвестно, чем она обоим нам аукнется.
– Ладно, – наконец, он отступил. – Вечером вернусь. Ужин посоли нормально.
Он схватил шапку со стола да направился к двери. Хлопнул так, что горшки вздрогнули. Я осталась одна и тяжело опустилась на скамью.
Мало мне того, что с землей ничего сделать не могу, а староста к источнику идти не хочет, так еще и этого… А ведь я даже не спросила, как зовут этого чужака.
Жить он тут собрался! Вон даже мешок свой заплечный оставил. Что это он его оставил?
Я встала, с трудом вытащила из дома, а потом и за калитку мешок. Чужих у меня тут не бывало, так что вещи дождутся своего хозяина. А мне лишнее барахло в горнице не нужно. Заодно с улицы корзинку свою прихватила с травами.
Пришлось раньше поставить себе кашу, но я чуть больше горсть взяла – чтобы на ужин тоже хватило. И сразу принялась за отвар для дочери кузнеца: надо успеть, пока в травах да цветах еще сила земли хранится.
Цветки липы и бузины, листья малины и кусочки молодых веточек ивы, подхватываемые потоками воды в горшке, то поднимались, то опускались. Я смотрела на них и с замиранием сердца думала, что в следующий раз мне так может не повезти. Не найду нужных ингредиентов, что тогда будет?
Как только отвар закипел, я взяла веточку, что сломила с одного из вековых дубов, и, склонившись над горшком, прошептала заговор, которому меня бабка еще в детстве научила. Такого в нашей академии не рассказывали, да только это не значило, что оно не работало.
Так и болезнь отступает.Силою Родовой, силою Природной, Скверну изгони, жар с тела сними! Как утренняя роса исчезает,
Не я говорю – Пращуры вещают.Не я лечу – Мать-Земля лечит,
Над отваром появился плотный, густой дымок, а потом быстро исчез. Откликнулись растения, поделились своей силой. Мне осталось только процедить да налить в крынку, чтобы отнести кузнецу.
– Давай дочери по половине чарки утром и вечером, – строго наказала я Марфе, жене кузнеца. – А потом под шубу. Если совсем плохо пить будет, меду добавь. Да смотри, чтобы потела хорошо, водой больше пои.
Марфа испуганно смотрела на меня, но от отвара не отказывалась. К Аграфене что-то не пошла, меня выловила. Не все, похоже, в деревне бабку любили, как Игнат.
– Иди лечи, – в сени вошел кузнец и строго зыркнул на жену.
Та еще крепче прижала к себе крынку и скользнула в горницу. Мне дополнительного приглашения не потребовалось, поэтому я вышла следом за кузнецом.
Это был крупный мужчина, который по размерам лишь немногим уступал моему нежданному гостю. Пожалуй, с ним с первым я в деревне нашла какой-то общий язык. Он же и подсказал про домик у речки, даже чуть подлатать его помог. Дальше я уж прибиралась и приводила его в порядок сама – долго там никто не жил.
И тем втройне обидно, что я мучилась, а этот… лесник решил устроиться на всем готовом!
– Мог бы я предложить тебе денег, Ясна, – начал он, пока мы шли по двору к кузнице. – Да только не принято вас, ведуний благодарить. И к чему тебе тут деньги?
Я покачала головой. Пока что у меня с местными так или иначе выстраивался обмен: я им помощь, они мне продукты.
– То-то и оно, – сказал кузнец. – А хороший нож для трав – это подарок. Держи.
Он протянул мне небольшой, не длиннее ладони, клинок в кожаных ножнах. Я, затаив дыхание, приняла его и достала нож искусной работы. Тонкое, идеально заточенное матовое лезвие с тупым кончиком и печатью Велеса у основания и деревянная рукоять.
– Это корень векового дуба из рощи, – пояснил кузнец. – Бери им только то, что само дается.
– Скоро ничего не останется, – произнесла я, сжимая в ладони теплую рукоятку ножа. – К источнику идти надо, помощи у него просить.
Кузнец нахмурился и почесал свою густую бороду.
– Не пойдет к нему никто, Ясна, – ответил он. – Страшное про те места рассказывают: и как люди не возвращаются, и что в жертву источник требует самое дорогое, что есть, и что сам Велес карает тех, кто к источнику приходит.
– Но разве лучше смотреть, как земля страдает, а травы сохнут?
– А ты что, хочешь сказать, что это твои “духи” виноваты? Да лето же, жарко. А источник ваш просто в такой чащобе, что заблудиться проще, чем обратно дорогу найти, – раздался знакомый раскатистый голос. – К чему все эти выдумки?
